Пролог.
И пусть меня утащит тьма, я озарю путь в ней своим светом.
Пожалуй, я никогда серьёзно не размышляла о жизни и смерти. Жизнь казалась мне беззаботной, а смерть чем-то далеким, о чем не стоит и задумываться молодой и полной сил девушке 24 лет.
Несмотря на то, что я успела потерять родного человека, я была слишком мала, чтобы осознать всю глубину утраты и её значимость. И в тот самый воскресный день все мои близкие делали вид, что скорбят, вооружившись платками для фальшивых слез. Нет, некоторые из них и впрямь горевали, но лишь единицы.
«Наша Эва была чудесной девушкой с добрым сердцем», – начала свою речь моя мачеха. Она нагло врала обо мне всем присутствующим, которые знали меня лишь по красивой «обертке». Я была совсем не святой и добродушной.
«Я не могу поверить в то, что моей сестры больше нет. Я надеюсь, что она смотрит на нас с небес и улыбается», – актерски изобразив слабость в ногах, младшая сводная сестра закончила свою минуту славы. Возможно, она искренне скорбела, но всегда цеплялась за малейшую возможность привлечь внимание. Может быть, дело было в нашей семье, в которой за это самое внимание приходилось отчаянно бороться?
Ева…Так назвала меня мама, которой не стало в мои четыре. То Эва, то Ева. Казалось, у меня было два имени, но с возрастом я твёрдо настаивала на первом, оно было куда созвучнее для фамилии Дэвидсон.
Ева…Слово трактуется как сама «жизнь» из-за вполне очевидных убеждений из библии. Моя мама не была религиозной, но выбрала для меня это имя, чтобы уберечь от смерти. Именно так она шуточно говорила отцу и бабушке, от которых я слышала рассказы о ней.
И пока все в зале произносили свои пышные и слезливые речи, я иронично оправдала своё имя, победив смерть. Когда отец трясущейся рукой закрыл надо мной крышку гроба, я распахнула глаза с пульсирующей в висках мыслью:
«Кто же меня убил?»
Глава 1. В которой Эва любопытна
2 месяца назад.
Я с нетерпением ждала завершения рабочего дня, чтобы помчаться к Вивиан за порцией свежих новостей. Нервно постукивая пальцами по столу, я упрямо гипнотизировала стрелку часов, висящих прямо над дверью. И не важно, что с другой стороны этой двери висела табличка «Кабинет директора», а еще ниже – мое имя, я все равно была заложницей этих стен ровно до 19:00. Отец сделал меня безвольной куклой, которой нужно отдавать дань нашей корпорации, а точнее архитектурной фирме «Foundation»1. Иначе я лишилась бы всех привилегий фамилии Дэвидсон, что была на слуху у всего Чикаго.
– Да где же оно, – копошилась я в своей дизайнерской сумочке в поиске зеркальца.
Подкрасив пухлые губы красным оттенком помады, я подмигнула красивой девушке в отражении. В ней было прекрасно все – от ровного естественного тона кожи без единого прыщика до копны каштановых волос, волны которых были настолько идеальны от природы, что ей редко требовалась укладка. А глаза, как выразился однажды мой бывший ухажер, были цвета мокрых скал. «Тёмно-серые, бездонные», – вот как он описал их.
До конца рабочего дня оставалось буквально пятнадцать минут. Мой секретарь Винс всунул своё вытянутое лицо в мой кабинет с виноватым видом.
– Ну что еще? – ворчала я себе под нос.
– Простите, Эва. У меня срочный документ на подпись. Вы не могли бы ознакомиться с ним?
– Что? Сей-час? – возмутилась я, покосившись на часы.
– Да. Это правда срочно. Так как мистер Дэвидсон в командировке, вам нужно поставить подпись как доверенному лицу.
– А мой отец в курсе? О чем конкретно идет речь?
Неуверенным шагом Винс подошел к моему столу. Он был довольно красивым и крепким парнем 22-ух лет. Темные густые волосы, резко очерченные скулы и длинная шея. Но секретарь всегда сутулился и робел при встрече, будто опасался моего гнева, которого на самом деле никогда не испытывал.
– Договор о приобретении здания на Клайборн авеню. Юристы уже проверили его, но необходимо ваше одобрение и подпись, – нервно поправив очки, он протянул мне документ.
– И почему требуется сделать это сейчас…Вечером?
– Видите ли, на данное помещение претендуют наши конкуренты из «Глобал». А мы взялись за проект мини-отеля, и это местоположение идеально подходит для его обустройства. Оказалось, нам дали двое суток, чтобы принять решение. И они закончатся ранним утром.
– Мини-отель? Я так понимаю, для заказчика?
– Верно, – кивнув вдобавок головой, Винс взглянул на меня с надеждой, что я немедленно поставлю подпись и он покинет мой кабинет.
– Если юристы все проверили…– задумалась я. – А инженеры?
– Эм…Да, конечно.
– Хорошо, Винс. Доверяю тебе, – поставила я корявую подпись, бегло проверив сумму и адрес. И подхватив сумочку, покинула рабочее место ровно в 19:00.
Я буквально влетела в двери любимого рыбного ресторана на Северной авеню. Вивиан слишком умело манипулировала мною сплетнями и интригами, заставляя понервничать и ждать с ней встречи. Чертовка никогда ничего не рассказывала по телефону!
– Рассказывай! – присела я напротив неё, бросив сумочку на кожаное кресло рядом, и обвела взглядом зал. Сегодня он казался пустым. Всего лишь парочка занятых столиков, скучающие официанты и рыбы в аквариуме, которые дожидались своей участи.
– Апельсиновый сок, пожалуйста, – даже не смотря на подошедшего официанта, властно произнесла Вивиан. Её манера общения и грация, которой она была наделена с юных лет, заставляли окружающих буквально благоговеть перед ней и её красотой, разумеется. Идеальная укладка черного каре, приглушенный коричневый оттенок помады, легкий загар и деловой костюм цвета шоколада. Я всегда завидовала её умению удачно подбирать тона. Не зря к двадцати трём годам она стала известным художником.
– Ну так что? – мое наивное детское любопытство невозможно было скрыть. – Что там с Эттвуд?
– А как дела у подруги тебя не интересует? – вскинула она бровью.
– Ты же знаешь, Вив. Ты можешь говорить со мной о своей жизни и без глупых расспросов. А судя по твоему привычному холодному виду – у тебя все в порядке, – с тем же вызовом ответила я.
– Ладно, слушай. Гарри Эттвуд хочет женить сына на Дэвидсон или Конуэл. Я узнала от матери, что для него слияние с одной из компаний станет решающим. Так что он однозначно совсем скоро устроит фиктивный брак.
– Женить Кевина? – улыбнулась я, примерив на себя роль невесты. – Второго я даже и не вспомню.
– Да. Тот в Лондоне. Да и он почти изгой в их семье, так что вариантов нет. Кевин лучший претендент на брак.
– И что? Наверняка твоя мать знает о предположении мистера Эттвуда? Они же давние друзья, – отпила я глоток сока, как только официант поставил его на стеклянный столик.
– Склоняется к вашей семье, но вас там тоже трое, – ухмыльнулась Вивиан.
– Двое ты хотела сказать? Кристен не является Дэвидсон.
– Но твой отец же дал ей эту фамилию.
– И все же…Гарри явно понимает, что брать в жены не кровную представительницу Дэвидсон – глупо, – взмахнула я рукой в возмущении.
Как бы я ни мечтала о браке с идеальным мужчиной – умным, красивым, спортивным и обеспеченным, – я не могла не брать в расчёт младшую сестру Олив, которая обладала почти теми же достоинствами.
– В общем, изменить ты ничего уже не сможешь. Так что не притворяйся милой и доброй, когда вы вновь встретитесь с их семьей, – усмехнулась Вивиан. – Это даст повод думать, что ты в курсе.
– А я, по-твоему, совсем плоха? Да, я не белая и пушистая, но и не дьявол во плоти, – с тенью обиды выдавила я. – Расскажи лучше, как твои картины? Удалось что-то продать на выставке в Нью Йорке? – я быстро перескочила тему, но её дела в галерее меня мало волновали. В голове так и крутились слова «Гарри хочет женить сына…».
– Конечно, ты же меня знаешь…В общем…
Глава 2. В которой Эва хочет стать невестой
Вернувшись с деловой поездки, отец объявил о семейном ужине в «Sky Plaza». Это был один из самых дорогих ресторанов с великолепным видом на город сквозь высокие панорамные окна 32-го этажа. Мы все насторожились, ведь посещали это место только в случае важных мероприятий или праздников. Обычно все они были связаны с деньгами – открытие нового центра или большая прибыль. И судя по вопросу отца о моём отношении к фиктивному браку, он готовил еще одно прибыльное вложение – слияние семей Дэвидсон и Эттвуд.
Примеряя наряды для вечера, я витала в мечтах о том, что стану невестой одного из самых престижных мужчин Чикаго. Но мысль, что я могу также стать и сестрой невесты, омрачала мое настроение. И всё же я успокаивала себя тем, что Олив еще мала для брака.
– Как тебе, мам? – обратилась я к пустоте, прикладывая к себе одно платье за другим. Пускай я совсем не помнила её, мне нравилось представлять маму на важных мероприятиях и в значимые моменты жизни. – Может быть, это? – мой взгляд остановился на ярко-розовом платье, но, вспомнив, что Кевин ценит элегантность, я сразу стала искать в своём гардеробе что-то более сдержанное.
– Маленькое черное платье…это тоже не про сегодня, – усмехнулась я. – Сегодня мне нужно что-то статное…Да, мам?
Перебирая платья на вешалках, мой взгляд зацепился за подходящее невесте платье, которое я так и не надела из-за обязывающего цвета.
– Хм…Надо примерить.
За год я привела тело в идеальную форму, изнуряя себя тренировками в зале, и теперь платье смотрелось на мне эффектнее. Цвет «айвори» выгодно подчеркнул мой легкий загар, форма футляр выделила талию, а открытый верх демонстрировал мои выраженные ключицы и красивую грудь.
– Еще нужен укороченный пиджак, если будет холодно, и, конечно же, лодочки! Та-ак, где мои любимые? – открыла я дверцы обувницы, блуждая взглядом по полкам.
Макияж я сделала еще в обед, так что сборы не отняли много времени. Закрепив волосы лаком и надев жемчужные серьги, я спустилась на первый этаж. Оливия и моя мачеха Мэри уже ожидали отца, перешёптываясь.
Сестра выбрала романтичный и невинный образ – нежно-голубое платье из струящегося шифона и лаковые белые туфельки, напоминающие школьные. На её фоне я мгновенно почувствовала себя более сексуальной.
Мы обе были красивы, но по-своему. Я всегда завидовала её черным до пояса волосам, как у Мэри. Даже прошлась по всем полкам в ванной комнате в поисках чудо-бальзама, из-за которого их волосы блестели, словно в лунном свете, но, кажется, это просто генетика. Олив же не скрывала, что считает мою фигуру и рост идеальными, ведь ей чудилось, что она чересчур высокая. Единственное, что у нас было общим, – это цвет глаз, доставшийся от отца, и его же эгоизм.
– Хорошо выглядишь, – произнесла Мэри с некой сдержанной улыбкой, оценив моё платье.
Эта женщина воспитывала меня с самого детства, но поскольку Оливия была их с отцом дочерью, а Кристен – от её первого брака, я, конечно, не могла рассчитывать на ту же любовь и внимание, что и мои сестры. Но меня вполне устраивала моя мачеха. Она не вмешивалась в мою жизнь с непрошеными советами и не пыталась выставить меня из дома с помощью лжи и интриг. Она даже поделилась со мной некоторыми женскими секретами и хитростями. Учила как правильно пользоваться косметикой, культурно вести себя в обществе, подбирать вещи. Мэри всегда выглядела превосходно и была достойной спутницей моего отца, обладая грацией и безупречными манерами. Её косая чёлка подчёркивала красоту лица, а карие глаза всегда светились от счастья, пусть порой и фальшивого. Думаю, я неосознанно также переняла у неё привычку улыбаться, даже когда на душе неспокойно.
– Спасибо, Мэри, – ответила я. Несмотря на все, что нас связывало, я ни разу не назвала её мамой. Не сорвалось с языка даже в счастливые моменты. – Вы тоже красивы. Обе.
– Вы мои золотые девушки, – раздался позади голос моего отца. Впервые за пару лет я видела на его лице улыбку, но интуиция подсказывала мне, что его фраза буквальна, и мы с сестрой ценны, как ресурс, которым можно торговать.
В свои пятьдесят два года отец оставался подтянутым. Пусть у него и не было достаточно времени для занятий в тренажёрном зале, роль сыграло правильное питание, которое он навязывал окружающим. Густая седина на волосах придавала только шарма, а его надменный вид заставлял окружающих не только уважать, но и бояться Томаса Дэвидсон. И признаться, я сама не хотела бы быть ему проблемной дочерью. Опасно и чревато последствиями даже для меня.
– Здравствуй, пап, – поздоровалась я, даже не сделав к нему и шагу. Мы не обнимались и не говорили, что скучаем. Такие проявления эмоций были лишними в нашей семье. Это с лихвой, казалось бы, восполнялось роскошными бутиками, ресторанами и престижной карьерой. К счастью, время, когда мне необходимо было поплакаться маме или папе, прошло. Этот тяжелый подростковый период я преодолела в компании моей бабушки со стороны отца – Кэролайн. Её мягкий нрав и доброе сердце помогли мне выжить в этой холодной семье.
– А где Кристен? – поинтересовалась я, не увидев сводной сестры у выхода. Она была светлым пятном в нашем семействе из-за яркого блонда, который достался ей от биологического отца.
– Кристен приболела, – ответила Мэри и, бросив обиженный взгляд на супруга, натянула улыбку. Вероятно, её старшую дочь просто не ждали на этом ужине.
– Нам, кажется, пора.
Десять минут дороги показались вечностью из-за нарастающей интриги и волнения. Но, когда я увидела это уходящее в звёздное небо стеклянное здание, странной витиеватой формы, я сразу же вспомнила, что я Дэвидсон и беспокоиться мне совершенно не о чем.
Как я и надеялась, встреча была не в узком семейном кругу, а с Эттвуд. Глава их семейства Гарри, как всегда, надел классический графитовый костюм, а его супруга Хелен не изменила своей любви к шелковым платьям. Казалось, что они и не переодевались с последней нашей встречи около месяца назад.
К столу прошёл Кевин, засучив рукава своей рубашки и демонстрируя рельефные мышцы. «Идеал!» – простонала я мысленно, оценив его с головы до ног. Белоснежная льняная рубашку, бежевые брюки и начищенные до блеска коричневые ботинки. Как же умело он подбирал образы. Еще и его лёгкая ухмылка сводила с ума. Он как будто сошёл с кинокартины про плохишей, в которых хоть раз влюблялась юная девочка.
– Добрый вечер. Прошу к столу, – улыбнулся Гарри, отодвинув стул для Мэри. За мной и Оливией поухаживал отец.
«Мы и впрямь выглядим как хороший тандем», – подумала я о Кевине, присев за длинный стеклянный стол, украшенный композициями живых цветов, названия которых я даже не знала.
Первые полчаса мы обменивались любезностями и наслаждались разнообразием меню ресторана. Я была и впрямь впечатлена форелью в нежном сырном соусе, хоть не особо её любила. И когда Гарри заказал бутылку самого дорогого вина со словами «Пора перейти к новостям и отметить», я отложила столовые приборы в ожидании. Честно признаться, я нервничала, но не потому что боялась потерять надежду на брак. О нет! Я боялась проиграть этого красавчика сестре.
– Мы ждем еще кого-то? – удивилась Мэри. Официант принес дополнительный бокал для вина и тарелку к пустующему месту.
– Да, – ответил мой отец, что меня смутило сразу же. Кто же ещё должен быть на столь важном вечере?
– Ах, вот и он, – устремил он свой взгляд на вошедшего.
Общество требовало от нас сдержанности, поэтому никто в нашей семье не обернулся, чтобы посмотреть на гостя. Хотя терпение мне было чуждо, так что я еле заметно рыпнулась, но все же не увидела незнакомца, пока он не присел прямо напротив меня.
Казалось, что я не видела его раньше, но он тоже был хорош собой, разве что чуть старше и выше Кевина. Серая водолазка, черные брюки и кожаные кеды – этот парень тоже неплохо одевался. Он уставился на массивные часы на своей руке, словно проверив, не опоздал ли, а потом поднял на меня взгляд, и я смогла рассмотреть его. Идеальный, словно выточенный нос без горбинки, как у Гарри, уложенные на бок тёмные, почти что чёрные волосы и легкая щетина, которая делала его скулы острее из-за четких линий. А его густые нахмуренные брови и молчание намекнули, что на встречу он пришел не по своей воле.
– Хотел бы представить вам моего старшего сына, Кристофера, – торжественно произнес Гарри, и все Дэвидсон, кроме моего отца, были крайне удивлены.
– Кри-стофер? – переспросила удивлённо Мэри. – Я помню тебя еще совсем мальчишкой. Ты очень возмужал.
– Да, он совсем взрослый уже, – улыбнулась Хелен, не дав сыну даже поблагодарить Мэри за комплимент.
Я взглянула на парня напротив с настороженностью. Я чувствовала какую-то угрозу, потому что он возник совсем внезапно. И вскоре мой отец подтвердил мои опасения.
– Сегодня я хотел бы огласить наше с Томасом решение о союзе наших прекрасных семей, – произнес Гарри, наблюдая за нашей реакцией. Мы же ожидали продолжения, так что молчали. – Нашему Кевину, несомненно, пора жениться…Но, к моему сожалению, он уже отдал сердце юной Кейтлин Конуэл. И так как этот союз, как бы ни звучало, мне тоже важен, я решил не разлучать юных влюбленных.
«Что?!Но…как же? Почему?» – череда мыслей обрушилась на меня, но внешне я выдала лишь легкий непринуждённый вздох. Показывать разочарование? Не в моём стиле.
– Но…, – продолжил мой отец. – У нас есть еще два прекрасных претендента на счастливый брак. Кристофер вернулся как раз вовремя, – ухмыльнулся он. – А моя несравненная, с характером, дочь Эва – лучшая для него кандидатура.
И тут я не сдержала внутренней истерики.
– Что?! – взвизгнула я и тут же прикрыла рот рукой, осознав, каким громким оказалось моё возмущение.
– Ну вот, я же сказал. С характером, – усмехнулся отец.
Мой взгляд молил, чтобы это всё оказалось розыгрышем, но Кристофер был совершенно не удивлен этому объявлению, не сменив безразличного выражения лица, и я поняла – мне предстоит стать его женой.
***
Всю дорогу домой я молчала, но внутри кипела от ярости. Как только мы вошли, отец направился в свой кабинет, который, казалось, вечно и надёжно скрывал его присутствие в доме. А я прошла за ним, и, едва закрыв дверь, взорвалась гневом.
– Почему?! Почему я…С этим?!
Я редко позволяла себе дерзить, но сейчас меня слишком поражала бесчеловечность отца. Да, я бы свыклась с мыслью о фиктивном муже в лице Кевина, ведь его я знала хоть отчасти, но этот человек был незнакомцем для меня.
– Успокойся, Ева! – отец стукнул по деревянному столу ладонью.
– Эва! Я Эва!
Меня разозлило то, что он не считается с моим мнением вплоть до имени, которое я выбрала. Мне хотелось тоже ударить по этому проклятому столу, только посильнее, чтобы его тонкие ножки, наконец, надломились. Будь мне десять, шестнадцать или двадцать лет, отец отчитывал меня, сидя за этим столом. Меня уже тошнило от этого тёмного дуба.
– Хорошо, Эва…Я понимаю, ты расстроена. Ты же хотела замуж за другого брата, – вскинул он бровью. – Я это видел отчетливо…Да и ты ясно дала понять, что готова к браку по расчету. Ты и Кевина толком не знаешь, а Кристофер куда умнее и мужественнее его. Никто не посмеет обидеть тебя, ведь ты будешь под защитой двух важных семей.
– Подожди, что? Делаешь вид, что это ради меня? – усмехнулась я истерично. – Если ты видел, что я готова выйти за Кевина, это не значит, что я могу выйти замуж за первого встречного!
– В детстве вы часто пересекались. Пару раз Кристофер даже помог тебе не набивать шишки. Может, и сейчас поможет не совершать ошибок, – он скучающе оглядел какие-то бумаги на столе, словно этот разговор ему надоедал.
– И что? Он уже взрослый парень, а я не та девочка! Мои чувства что, никого не волнуют?
– Волнуют, Эва…Но тебе это тоже выгодно. И мне, разумеется, тоже. Точнее нам. Все-е-ей нашей семье! – он широко раскрыл руки, словно демонстрировал её масштаб. – Если не этот союз, мы станем банкротами. Никто не хочет лишиться роскоши… И мне нужно, чтобы какое-то время ты подыграла перед СМИ.
Я вскипела от его наглости и выплеснутой правды. Но потом внутри меня заговорила эгоистка, которая действительно не хотела бы оказаться где-то на дне. И всё же, мне необходимо было показать отцу свою дерзость. Я сорвала фамильный золотой браслет, который он подарил мне на первый юбилей, и кинула на его любимый стол. Даже усмехнулась мысленно, прикинув, что ему дороже? Браслет дочери или эта деревяшка?
– Хорошо, па-по-чка! Я стану Эттвуд, чтобы избавиться от этой семейки, в которой меня, как обычно, ни во что не ставят, – улыбнулась я и, глядя в растерянное лицо отца, отвесила реверанс. Обожала делать его лет так с семи.
– Прекрати паясничать, Эва! Я с лёгкостью относился ко всем твоим интрижкам, что гремели на весь Чикаго! Может быть, переехав к мужу, ты станешь более ответственной?!
– Решил избавиться от проблемной дочери, а заодно и заполучить союзников? – рассмеялась я, но внутри чувствовала горькую обиду. Неужели, мне нельзя было жить полной жизнью и влюбляться?
– Хорошо, я перееду. Впрочем, от этой семьи осталось всего лишь название…