Рожденный в ГСВГ

Глава 1. Реквием «Здравнице» Инженерных Войск МО СССР

В Инженерных Войсках Советской Армии было три инженерных военных училища, в которых готовили офицерские кадры для этого рода войск. Каменец-Подольское и Тюменское командные с 4-х годичным курсом обучения, и Калининградское высшее инженерное с 5-ти годичным курсом.

По географическому признаку Училища имели негласные названия: Каменец-Подольское высшее военно-инженерное командное училище имени маршала инженерных войск В. К. Харченко называлось «Житница кадров инженерных войск», Тюменское высшее военно-инженерное командное училище имени маршала инженерных войск А. И. Прошлякова именовалось «Кузница кадров инженерных войск», а Калининградское высшее инженерное ордена Ленина Краснознаменное училище инженерных войск им. А. А. Жданова – соответственно, «Здравницей инженерных кадров». Еще бы, от КПП до пляжа в Зеленоградске максимум 2 часа ходу… А еще нас очень забавляло то, что в наименовании нашей Alma mater отсутствовало слово «военное». Что давало нам полное право на вопросы любознательных калининградочек «А ты в военном училище учишься?» скромно отвечать: «Ну что ты, милая, конечно же нет…».

«Рота, подъем! Выходи строиться на утреннюю физическую зарядку! Форма одежды №2, голый торс!» Одеяло и простынь откинуть на спинку кровати, рывок к стулу, на котором сложена форма. Как попало намотаны портянки, спросонок и от волнения никак не попасть в узкие голенища «курсантских» сапог. Есть! Непроснувшаяся толпа юношей струйками вытекает из «кубриков», формируясь в мощный поток, бегом по 100 метровому коридору к распахнутым дверям казармы. На крыльце старшина роты, сержант третьего курса Олег Матвиенко, выпускник Ленинградской «Кадетки». «Рота, в линию взводных колонн стройся!»

Толпа превращается в воинское подразделение – колонны угловатых, нескладных полусонных кмбшников, справа от первой шеренги – подтянутые, крепкие, загорелые заместители командиров взводов, курсанты третьего курса. На ближайший год они – наши самые главные командиры и товарищи, педагоги и пример для подражания.

«В походную колонну, левое плечо вперед, шагом марш!» 120 пар ног пришли в движение, рота вытягивается повзводно в колонну по три. Олег Матвиенко занимает место перед первым взводом, замкомвзвода 4-го и 5-го взводов замыкают колонну – «умирающих» ловить. «Рота, приготовиться к бегу!» Руки сгибаются в локтях, корпус подается вперед. «Бегом ааарш!» По немецкой мостовой кони шли на водопой… Грохоча вчера только подкованными сапогами по брусчатке тысячелетнего рейха, рота несется на Учебный центр. Первая в нашей военной жизни утренняя «трешка».

Время – 06:10 калининградское, 1-е августа 1985 года. Место – поселок Борисово, пригород города Калининграда, бывшая танковая школа Гейнца Гудериана, а в описываемый период – Калининградское Высшее Инженерное Ордена Ленина Краснознаменное Училище Инженерных Войск имени А. А. Жданова. 1-й день Курса молодого бойца.

Еще два дня назад мы были «абитурой». Иногородние жили в казармах, местные – дома. Так как родители мои калининградцы с первых дней присоединения Восточной Пруссии к СССР и все мои родственники в Калининграде, я тоже жил у бабушки, хотя и приехал из Москвы.

Если честно, приехал я с родителями. Свершилось немыслимое чудо: в день моего выпускного вечера в школе Отец прилетел из Афганистана в отпуск. В Кёниг поехали всей семьей. Отец в процесс моего поступления не вмешивался, хотя Училище находилось в его подчинении.

Они с мамой и младшей сестрой замечательно отдыхали на море, стоял теплый прибалтийский июль. А я зубрил, зубрил и зубрил. Конкурс – 12 человек на место. Сочинение, математика (алгебра, геометрия, тригонометрия), физика, новейшая история и история СССР, физподготовка, профессиональный отбор. Ох, как же не похоже-то все на выпускные экзамены в школе! И какой-же я пенёк, хотя в аттестате 1 «четверка».

Дополнительные вопросы на экзаменах по математике и физике очень далеко выходят за пределы школьной программы. «Расскажите, как вы понимаете Теорию относительности?» «Готовы ли вы решить дифференциальное уравнение?» «Объясните, что такое производное первого рода?» Мама дорогая, о чем это они? В итоге, две «четверки» по математике и физике и «трояк» по физре. На 100 метровке кроссовок с ноги слетел… Явно, иду на бреющем полете. Средний балл 4,4, а надо 4,5, чтобы попасть на ту специальность, на которую я так рвался.

Мандатная комиссия. Зуб не попадает на зуб. Строевым вхожу в кабинет Председателя. За столом начальник Училища генерал-лейтенант Виктор Васильевич Жигайло, инженерный генерал, который на День ВМФ открывал в Балтийске парад, проносясь с военно-морским флагом вдоль строя кораблей ДКБВ на водных лыжах. Серьезный мужчина.

«Евгений Валентинович, какой специальности Вы хотели бы обучаться?» – «Кафедра радиоэлектроники и связи, дистанционное управление, инженерные боеприпасы!» Жигайло внимательно изучает мои результаты вступительных экзаменов. Заместитель председателя мандатной комиссии начальник учебной части полковник Примак докладывает: «Средний балл 4.4 + балл аттестата 4,75, итого 4,5 есть». Начальник Училища внимательно смотрит на меня. Улыбается: «Поздравляю, Евгений Валентинович, Вы зачислены в Училище, 2-й факультет, кафедра №23!»

Домой лечу на крыльях победы. По пути забегаю в парикмахерскую. «Как стрижем?» – «Под машинку». Прощай, есенинская шевелюра, мечтательный пробор и томная чёлка. Из зеркала на меня глядит пацан с мягким рисунком губ, испуганными глазами и упрямой ямочкой на подбородке. Дома ахи и охи. Отец крепко пожал мне руку.

Немного истории: Династия продолжается, the show must go on! Дело в том, что по линии отца в нашей семье все мужчины с далекого 1795 года служили в Русской Армии и на Флоте. Предки были из небогатой, но известной фамилии литовско-польских дворян. Сигизмунд Келпш был другом и соратником польского короля Михаила Вишневецкого.

После раздела Польши род раскололся – часть осталась добрыми католиками и яростными русофобами, а та половина, потомком которой был мой Отец, приняла православие и добросовестно служила своей новой Родине. Звезд с неба не хватали, жили на жалование, служили честно.

Прадед, полковник, выпускник Виленского пехотного юнкерского учили 1876-го года, пропал без вести в 1915 году, двоюродные деды – Георгий и Владислав, лихо бились во время первой мировой войны. Родной дед по Отцу в чине старшего лейтенанта погиб в феврале 1942-го года на завершающей стадии советского наступления под Москвой.

Мы с отцом закончили одно училище, даже жили, как выяснилось, в одной казарме. Только при Отце Училище называлось Московское Краснознамённое высшее военно-инженерное училище (1946—1958 гг), а при мне уже была «Ждановка», бывшее Николаевское Инженерное Училище, ведущее свою родословную от созданной Петром Великим в 1713 году Санкт-Петербургской военной инженерной школы.

Генерал-майор В. В. Келпш, Отец автора.

30 июля Отец привез меня в Училище и пошел к Генералу, отметить успешное окончание набора курсантов и вспомнить былое. А я отправился на склад получать форму. Выдали новенькое х/б, пилотку, кожаный ремень, комплект погон и петлиц, эмблемы, нижнее белье, портянки и очень интересные сапоги. По покрою они были как офицерские, с высокими голенищами и узкими носами, но сшиты были из юфти. Это были курсантские сапоги, и мы были последними, кто их застал.

Прибыл в казарму, доложился старшине, он объяснил, в каком кубрике располагается мой 4-й взвод. Получили в каптерке матрасы, подушки, одеяла и постельное белье. Замкомвзод распределил нас по отделениям и развел по койкам. И поставил задачу: к утру все должно быть пришито на установленные места, форма поглажена, сапоги почищены. И понеслось… Вы когда-нибудь пришивали к х/б куртке твердые курсантские погоны? А петлицы? При наличии одной иголки на троих? В общем, угомонились мы часа в три.

А утром мы уже дружно бежали по бетонке Учебного центра, я чувствовал, как стопы постепенно освобождаются от наспех намотанных портянок, желудок подкрадывался к кадыку и почему-то очень не хватало воздуха. Хотелось тихо умереть, но замыкающие «замки» 4 и 5 быстро и решительно пресекали малодушные попытки отстать. Добрый старшина Олег, мастер спорта по офицерскому многоборью, прогнал нас на первой «трешке» за 15 минут. Для вчерашних пингвинят это было сурово.

Толпимся в умывальник. Очередь, мы все мокрые и скользкие. В немецких казармах горячей воды нет. Да и наплевать, любая сойдет. Фыркая и создавая тучи брызг, смываем пот. «Всем собраться в кубриках!» Ломимся в жилые помещения, выстраиваемся в проходе в 2 шеренги. Подтянутый замкомвзвод проводит с нами занятие на тему «как правильно застилать постель». Пытаемся повторить. Хаос. Постели летят на пол. Реплэй. Снова реплэй. И снова. На 4-й раз что-то получилось, даже пресловутый «кантик» на одеяле и подушка кирпичиком.

«Рота, приготовиться к утреннему осмотру!» Строимся в коридоре в 2 шеренги. Командиры отделений еще не назначены, поэтому осмотр проводят «замки». Комсомольский билет, носовой платок, расческа, 2 иголки с зеленой и белой ниткой за подкладкой пилотки. Начищенные пастой ГОИ пряжки ремней. «Обе шеренги кругом, левую ногу на носок ставь». Ибо вычищенными должны быть и задники и каблуки сапог.

События продолжают развиваться стремительно. Строимся на улице, повзводно. Равняемся, смирняемся, «в походную колонну» и начинается долгий путь в курсантскую столовую. После 7-го возвращения «на исходное» у нас начинает что-то получаться! Вот только времени на прием пищи остается все меньше и меньше. Строимся на площадке перед столовой, как вы уже догадались, в линию взводных колонн. «В столовую справа по одному бегом ааарш!» Взлетаем на второй этаж и замираем возле накрытых столов, пилотки за ремень.

В Ждановке блюли традиции, в курсантской столовой столы накрывали вольнонаемные официантки: столы на 4-х человек, на столах белые крахмальные скатерти, салфетки в салфетницах, сахар в фарфоровой сахарнице, 4 кусочка сливочного масла в масленке, ножи, вилки, чайные ложки. Единственно, что для кмбшников ставили металлические тарелки.

Кофейный напиток в чайнике, рисовая каша с поджаркой в бачке. Стоим и хотим есть. Старшина торжественно проследовал к своему столу. «Рота, садись! К приему пищи приступить». Грохот отодвигаемых стульев, лязг всего обо все, стремительный процесс поглощения пищи. Это длится максимум десять минут, и на столах уже идеально пусто. «Окончить прием пищи. Встать, выходи строиться!»

Нас ведут в лекционный зал, 2-я рота кмб 1-го факультета прибывает туда же. Появляются суровые капитаны и старшие лейтенанты, два щеголеватых майора. Это наши начальники курсов и курсовые офицеры на время КМБ. Перед присягой им на смену придут уже постоянные, со многими из которых мы доживем до 5-го курса и выпуска.

«Курс встать! Смирнааа!» В зал входит начальник Училища. «Вольно, садись!» Он еще не здоровается с нами, как с другими курсантами: «Здравствуйте, товарищи Ждановцы!» Ведь мы еще абсолютные салаги и непонятно, сколько нас доберется до Присяги. Виктор Васильевич проходит на кафедру, начинает рассказывать нам об истории Училища, наших обязанностях, перспективах и о том, какие же мы везунчики: ведь через 25 дней мы примем Присягу и станем полноценными членами дружной курсантской семьи, чьё начало уходит в славные Петровские времена. Так начинался мой первый военный день.

Уходят, уходят, уходят,

Уходят в рассвет юнкера,

На дальнем, суровом походе,

Во славу России – ура!

Колышется Знамя Святое,

Омытое кровью в бою.

Отечество наше родное,

Тебе свою жизнь отдаю…

Глава 2. Военнослужащий Вооруженных Сил СССР есть защитник своей Родины – Союза Советских Социалистических Республик

«Август празднует в силу вошедшее лето…», синее прибалтийское небо, разлитый праздничный солнечный свет, прогревшееся за 2 месяца ласковое море и белый песок дюн. На пляжах аншлаг, знаменитый калининградский загар золотит стройные фигурки длинноногих девчонок. Жизнь прекрасна.

«Бум! Раз-два-три-четыре, бум!» и снова, снова, снова – «БУМ!» Раскаленный асфальт, размеченный на квадраты плац. В прозрачном мираже неба безжалостный белый диск, на него больно смотреть, кажется, что вот-вот закипит мозг… 1985 год, август. КВИОЛКУИВ им. А. А. Жданова, КМБ, подготовка к принятию Присяги.

Индивидуальная строевая подготовка, строевой шаг на 4 счета… «Левая рука назад, до отказа, правая согнута в локте, кисть на 5 сантиметров выше уровне пряжки ремня. Левая нога поднимается на угол 45 градусов, стопа параллельно земле, носок оттянут вниз. Правая нога прямая. Прямая! Кто волочет носок? Стой! Упор лежа принять! 20 отжиманий, приступить!» И снова: «Бум! Бум! Бум!»

Мы учимся ходить строевым шагом. Сначала индивидуально, потом повзводно, в колонну по три. Наши «замки» – третьекурсники добросовестно умирают вместе с нами. Командует парадом полковник строевой кафедры. Каждый день, после завтрака и одной пары занятий по общевоинским дисциплинам нас встречает строевой плац. Погода великолепная, куртки х/б через 30 минут можно выжимать.

Каждый час звучит команда «Вольно, садись!» И мы падаем прямо на асфальт, сидим и дышим. В голове идеальная пустота. Вакуум. Если нас в колонну по 10 сейчас подвести к пропасти и скомандовать «Шагом марш!», шагнем, не рассуждая. В этом, собственно, и есть высший смысл строевой подготовки со времен римских легионов – добиться абсолютной управляемости и слаженности воинского подразделения.

«Строй установленное Уставом размещение военнослужащих, подразделений и частей для их совместных действий в пешем порядке и на машинах… Нормальная скорость движения шагом по 120 шагов в минуту. Размер шага 70—80 см.

…Строевой шаг применяется при прохождении подразделений торжественным маршем; при отдании ими чести в движении; при подходе военнослужащего к начальнику и при отходе от него; при выходе из строя и возвращении в строй, а также на строевых занятиях».

Как все лаконично, просто и гениально. Как чудесно устроена военная жизнь, если в душу закрадываются сомнения, бери сборник «Общевоинские уставы ВС СССР» и читай. Там есть ответы на все вопросы.

А между тем, с каждым днем интенсивность занятий нарастает. Мы уже умеем ходить повзводно, теперь осваиваем парадный расчет – движение в составе ротной колонны по десять. Колотим сапогами плац, двигаясь шеренгами на дистанции 10 шагов. Равнение, равнение, равнение в шеренге! Только бы не завалиться назад и не вывалиться вперед, только бы не сломать идеальную ниточку шеренги! Бум-бум-бум отбивает такт большой барабан, тра-та-та-та-та – рассыпает дробь малый.

Музыканты-барабанщики похожи на роботов, отсутствующие взгляды, равномерные взмахи рук, пот, пот, пот из-под фуражек. На трибуне преподаватель кафедры общевоинских дисциплин, полковник. Мы умираем в х/б, он монументально возвышается над нами в полной повседневной форме «для строя». Китель, портупея, блестящие сапоги, фуражка. Иногда мы сомневаемся, что он материален, может, голограмма?

Через две недели строевой муштры знаковое событие: нам выдали учебные автоматы. Теперь осваиваем строевые приемы с оружием. Еще новости: временные курсовые офицеры нас покинули, пришли постоянные. Наш – лейтенант Вячеслав Алексеевич Монахов, выпускник 85-го года, в курсантстве – старшина 7-й роты. Из отпусков прибыли курсанты 3-го курса, линейные и знаменная группа. Они досрочно сдавали сессию и уезжали в отпуска, чтобы быть в строю в нужный момент наших тренировок.

Методика строевой подготовки в военных училищах Советской Армии была идеальной. Мы уже не умирающее стадо несчастных мальчиков, мы уже воинское подразделение, 7-я рота, 2-й факультет. Мы печатаем шаг повзводно и поротно, браво выполняем строевые приемы с оружием, складно исполняем строевые песни. Голоса еще, конечно, как у голодных котят, но мы стараемся.

Я – ротный запевала. Каждый день при следовании из курсантской столовой и на вечерней прогулке рота должна петь. Церемониал принятия Воинской Присяги также предполагает прохождение торжественным маршем и затем, с песней. Есть нюансы: мы не солдаты, мы – курсанты, и поэтому шедевры типа «Не плачь, девчонка», «У солдата выходной» и т. д. негласно запрещены. У каждой роты должны быть, как минимум, две свои «фирменные» песни.

Наши предшественники, 7-я рота 85-го года выпуска, на пятом курсе ходила на вечернюю прогулку с баяном, черным знаменем с надписью «анархия – мать порядка» и дерзко пела «Сатану». Ну, так и дядьки там были после войск, да 2-х и 3-х курсов гражданских вузов, сплошь женатые и усатые.

Нам-то низзя, мы еще «маленькие» … Для повседневного употребления наши «замки» из 10-й роты уступили нам «Когда мы покидали свой родимый край…», я созорничал и приспособил Окуджавскую «Отзвенели песни нашего полка». Для вечерних гуляний и движухи из столовой нормально. Но не для торжественного момента. Курсовой Монахов изводил меня требованиями «родить» ротную песню. Тем более, что нашим братьям из 2-й роты 1-го факультета повезло, им от выпускников досталась шикарная «Взвейтесь, Соколы, орлами».

Неожиданно на помощь пришел начальник факультета полковник А. Шитов – маленький, сибиряк и заядлый гармонист. Он научил нас песне «Сплав науки и отваги – Инженерные Войска», жить стало лучше, жить стало веселее…

До Присяги неделя. Ритуал отточен до совершенства. Контрольный «прогон» принимает Заместитель начальника училища полковник Шитов – большой. От волнения перестарались… Ротные строи «поплыли», песни не взяли за душу. Офицеры выстроены в шеренгу возле трибуны, мы млеем в линии взводных колонн. Я не знаю, что им сказал Александр Николаевич, но в строй они вернулись явно воодушевленные. И все сначала.

До Присяги три дня. Нам выдали боевое оружие и парадную форму с фурнитурой. Курсантская «парадка» сшита из офицерского сукна, в отличие от солдатской. Теперь к ней надо все это пришить: погоны, петлицы на металлической основе, эмблему и курсовку – «минус». Все должно быть строго на своих местах, в соответствии с «Правилами ношения военной формы одежды», ровненько и аккуратненько.

«Замки» и старшина не спят вместе с нами. Проверяют, меряют, безжалостно отпарывают и снова меряют. Ночь пролетела, как в объятиях юной любовницы. Утром строевой смотр. Ленинградские кадеты Поляков и Растаев тут же учат нас плохому: «набиваем» тульи фуражек и ослабляем пружины. Прокатило. Два дня строевых тренировок с оружием и в парадной форме. Текст Присяги снится ночью вместе с Положением о Боевом Знамени. Всё. 25-е августа 1985 года.

Мой самый лучший день после рождения на свет! 25.08.1985 года. С этого дня и навсегда я стал настоящим Солдатом своей Великой Страны. Таким, как мои Отец и Дед, двоюродные Деды и Прадед. Сбылась моя мечта, которая долгие годы казалась недостижимой.

Дело в том, что я хронический «сердечник». Врожденный порок сердца, дефект межжелудочковой перегородки не оставлял шансов. До 9-го класса я был освобожден от физкультуры, состоял на учете в кардиологии Военно-Медицинской Академии. После девяти лет светила операция. Но встретился в жизни полковник-кардиохирург, который посоветовал: «пой, набирай полные легкие воздуха и тяни гласные до полного выдоха, до изнеможения». Каждый день по 2 часа.