- -
- 100%
- +
«Вы ни в чем не виноваты! Виноват сектор, правительство, закон, равнодушные люди! Но вы ни в чем не виноваты!» – хотела воскликнуть я, но не могла. Не имела права никого обвинять, пока сама ничего не сделала. И не успела бы.
– Инесса, пошли, пошли! Дома мелкая уже пол дома разнесла, пока нас не было. Какой кошмар, а мне потом убирать, – Фира взяла меня под локоть. – Кстати, тебе запретили тренироваться, как минимум,
неделю, так что страдать буду только я. Как ты вообще умудрилась сломать ребра в пяти местах?
От подруги несло шоколадными духами, а после стерильного аромата, он бил в нос похлеще нашатырного спирта.
– Подомной проломился пол, – честно сказала я, пока все мысли занимала несправедливость, фолк и несправедливость по отношению к фолку.
– Серьезно?! Быть не может! – звонкий смех вдруг смолк. Мимо нас, по коридору приёмного отделения прошли жандармы. – Ты точно ничего не натворила?…
Посетители и больные вокруг переглядывались и шушукались, им было не по себе. А когда жандармы вывели за собой жалостливого старика, то воцарилась скорбная тишина.
– Фира, мне нужно в туалет, – тихо сказала я.
– Сейчас!? Ты точно не сможешь потерпеть до дома? – но меня уже и след простыл. Я не знала, что буду делать, но понимала, что не могу просто стоять бездействуя. – Буду ждать в машине.
В туалете была форточка, через которую я кое-как вылезла наружу, сжав посильнее зубы. За углом, совсем рядом с лечебницей, находилось отделение, в котором раньше работала Меркурия, и если фолка решили вести туда, то перехватить не составило бы труда. Кажется, я не ошиблась, тошнотворный запах горящей плоти, как никогда, побудил рвотный рефлекс. Прямо сейчас, издеваясь над целителями всего сектора, а то и мира, жандрамы у ворот дома здоровья, зверски выжигали клеймо на ни в чем невиновном человеке!
Много я не думала. Маска сама оказалась на моем лице, а адреналин попал в кровь. Мускус обжигал лёгкие, а железо душу, невиданная энергия била ключом, как и кулаки. Огонь искрил на пальцах, вскоре мантия одного из жандармов пылала огнём правосудия. Отвлекшись, другая совсем забыла о провинившимся фолке, придя на помощь коллеге.
– Как это, черт побери, произошло?! – воскликнула страж правопорядка, ногой потушив погорающую одежду. – Эй, ты видела?! – она обратилась ко второй, но не получила ответа. – Эй?!
В ее рту, через мгновение, она не могла закричать, будто в рот воды набрала. Только не будто, и не по собственному. Мои руки в эту же секунду повалили ее на землю, перед тем, как дать ногой по затылку и выкинуть туда же, куда и вторую. Ордер на арест мужчины был уничтожен, а сам фолк уже сидел на скамье, подальше от места преступления, а я, сняв маску, попыталась залечить его глаз, на самом деле, сомневаясь, что с этим вообще можно что-то сделать…
– Простите, я не сильна в лечебной магии, – вода, которая должна была принять глубокий зелёный, аа то и мятный, цвет, у меня превратилась в грязно салатовую. – Правда, я не очень хороша во всех направлениях, помимо боевых. Лучше идите домой, пока эти не очнулись.
В красных морщинистых глазах появились слезы.
– Спасибо… еще никто не был ко мне так добр.
«Ладно, – подумала я, – если никто не встаёт против несправедливости, я стану справедливостью».
«Быть частью семьи»
– Вот видишь, если судьба что-то решила, так тому и быть! – Фира вприпрыжку шагала к дому, самодовольно улыбаясь.
– Судьбой, ты, конечно, называешь себя, – отозвалась я уставшая, но не побежденная.
– Именно! Вот ты только представь, твоя подруга, по-сути сестра, предлагает вернуться в родительский дом, в котором вы девять лет делили и хлеб, и кров, где тебя и накормят, и напоят, где царит детский смех, но ты упрямишься, мол хочешь независимости, идёшь в разваленную лачугу и там ломаешь кости! А, точно, тебе даже представлять не надо! – злорадствовала девушка, доказывая, что у рыжих, действительно, нет души.
– Вот именно, девять лет. Девять лет я отбирала силы, деньги и кровь у Меркурии, занимая место в твоей комнате.
– Да ты же в общежитии практически все время жила, лгунья! Вечно ты все драматизируешь! – Фира открыла дверь, пропуская меня внутрь. – Добро пожаловать домой!
Внутри домика пахло выпечкой и сладостями, будто стены и потолки были пряничными, а печка работала круглосуточно, что было не далеко от истины. В этой семье не любили искусственный свет, поэтому, не смотря на то, что время близилось к ночи, и было темно, лампы никто не включал, в прихожей света не было вообще, из-за чего гости часто спотыкались.
– Инесса! – что-то маленькое и тёплое с разбегу сгребло меня в объятия. Рука механически потерпела мягкие волосы, пахнущие карамелью. – Я так скучала! Злюка совсем со мной играть не хочет!
– Диля! А родной сестре ничего сказать не хочешь? – Фира утянула девочку за шкирку.
Малая показала подруге язык и быстро ускакала в гостиную, а я рассмеялась.
– Ты с ней заодно?! Предательница!
– Ничего личного, но она более сильный противник, чем ты. В ее возрасте ты еще с мамой в одной кровати спала, а эта мадам сильная и независимая, – за свои слова я получила нежный подзатыльник, заслуженное наказание за измену. – Заметь, я даже не вспомнила, как в прошлом году…
Фразу я не закончила, ребро заболело, заставив схватиться за него. Никаких нагрузок неделю, да? Фира аккуратно взяла меня за локоть и повела в гостиную, чтобы уложить на диван, освещенный игрой пламени в камине. Увлеченная ярким огнём и запахом горящего дерева, я пропустила момент, когда к нашей компании прибавился третий, а вскоре и четвёртый, человек.
В полутьме ее каштановые волосы казались рыжими, полыхающими, как и ее характер. Меркурия вскинула подбородок, по-королевски устраиваясь в кресле, закидывая ногу на ногу, не произнося в нашу ни слова. Либо она злилась, либо сильно переживала, либо все сразу, из-за чего мы с Фирой напряглись. К нам на помощь, как ни странно пришла Диля, девочка со смехом запрыгнула матери на колени, а та уже не смогла держать маску, и улыбнулась.
– Мамочка, ты злишься? – спросила малышка, прежде чем рука Меркурии легла ей на голову, этот жест превратился в привычку у всех членов семьи.
– Нет моя хорошая, я просто задумалась, – она обратилась уже к нам. – По радио передавали, что неподалёку от лечебницы произошло нападение на двух жандармов. Неизвестный напал на них при исполнении, оглушил и связал. Обеим отшибло память, но они запомнили, что на нем была маска, думают, это был кто-то из фолков, освободил своего и с ним сбежал. Теперь их не найти.
– Мам, если ты за нас беспокоилась, не стоило, правда… – подруга смотрела то на меня, то на Меркурию.
– А я и не беспокоилась, – женщина усмехнулась. – С тобой была Инесса, даже раненая она бы тебя защитила, а вот о жандармах так не скажешь. Дома сидела я, а такое ощущение, будто всем участком рожали мои девки. Совсем от рук отбились. Какой-то фолк просто взял и оглушил их! Это же кошмар!
Меркурия была права, нападения прошло слишком просто, на мне и синяка не осталось. Вот если я связалась бы с шефом полиции в декрете, то от меня остался бы один прах. Повезло, что женщина решилась на Дилю четыре года назад, фантастическая любовь к детям, раз к двум девочкам-подросткам решила добавить третью.
– А еще я думаю о вашем будущем, девочки! – заявила Меркурия, поднимаясь с кресла. Она подошла к шкафу, прежде чем опуститься на подлокотник дивана и нам по буклету. – «Путеводитель во взрослый мир для юных леди» – дурацкое название, согласитесь.
Фира стала рассматривать картинки, а я решила даже не открывать.
– Хм… мам, я точно не смогу пойти в правительство, блин! «Вы обязательно должны иметь отлично по пяти дисциплинам и иметь талант в магии огня». Что за глупые требования!?
– А я думала, чтобы стать политиком, особенно главой отдела, нужно иметь великий талант в магии воды. Прямо таки мастерски повелевать ей, – пробормотала я, выкидывая бумажку в камин.
Меркурия взглянула на меня с жалостью, как смотрят на нашкодившего кота, но на очень милого нашкодившего кота. Или как на нашкодившую Дилю.
– Все-таки не поменяла своего решения? Инесса, ты исключение из многих правил, тебе прекрасно даются все стихии.
– А еще ты отличница! Признайся, ты съехала в общежитие, чтобы учиться, потому что эта маленькая бестия тебя отвлекали! – Фира взлохматила волосы сестре.
– Стихии даются мне хорошо, это факт, но вы же обе знаете, что только чистые. Полутона не мое. Воду я могу превратить в кинжал, но вот вылечить ей я могу разве что порез от бумаги, земля, для меня, прекрасная боевая единица, но лепить из нее скульптуры, нет уж, увольте, или не увольняйте, если хотите увидеть кучу…
Неожиданно запахло гарью. Со стороны кухни повалил дым, мы втроём переглянулись, слыша детский, истинно дьявольский, смех. Дили в гостиной не было. Нам потребовалась секунда, чтобы все осознать и рвануть на кухню.
Спустя несколько минут попыток потушить огонь кинувшийся из печи на скатерть, спасти выпечку из плена дыма и увести с кухни девочку, которая всего лишь хотела «по-быстрее приготовить пончики», мы рухнули за стол, потерянно глядя на чернеющие тлеющие угли.
– Я скучаю по временам когда она была совсем малышкой… – вздохнула Меркурия. – Да и вы были обе такими миленькими еще в своём подростковом бунтарстве. Как хорошо, что фотографии остались.
Шестеренки быстро закрутились в моей голове. Фотографии должны были быть в кабинете. А что еще хранится в кабинете у шефа полиции?
– Может я схожу, принесу? Они ведь у тебя? – меня либо не услышали, либо просто не возражали, усердно споря о чёрных колготках и сложных подростках.
Усмехнувшись я вышла из кухни, намереваясь сделать свое грязное дело.
Включив свет в кабинете, иногда искусственный свет можно потерпеть, я окинула взглядом огромный шкаф и неподалёку железную тумбу, надеясь, что ящики в ней незапертые. В комнате пахло бумагой и мятой, что помогало сфокусироваться. Не до конца понимая, что и где точно нужно искать, я понадеялась на чудо, начиная штурм.
Способом исключения, я откинула низкие открытые полки, до которых Диля могла достать, вряд ли там будет что-то особо важное, как и на тех, что на уровне глаз. Решив, что там либо новые дела, либо документы требующие частых проверок, я понадеялась на верхние и уже было приставила стул, как поняла, что сейчас возиться с этим времени нет.
Вместо этого я быстро открыла первый ящик тумбочки, нашла альбом с фотографиями и быстро полистав его, наткнулась на фотографию мужчины. Чёрные волнистые волосы, смуглая кожа, правильные черты лица и уверенная поза, он был точной моей копией в мужском обличии, вернее, я была его женской копией. Все во мне было, как у отца, все кроме добрых тёмных глаз. Моя радужка синяя, словно поглощенная во льды в холодном океане, служила доказательством того, что мать у меня все же была. Не долго, месяцев девять, но точно была. Эта женщина была настолько хороша, что даже после разделения не захотела меня найти.
Мать не занимала мои мысли до этой поры, но именно сейчас, на той же фотографии с отцом, сидела женщина, чьи синие глаза глядели прямо в душу. Я присмотрелась, замечая очень странную компанию. Отец, эта женщина, Меркурия и еще двое незнакомых мужчин. То, что отец и Меркурия были знакомы и дружили, не было тайной, он попросил ее забрать меня к себе, но было что-то не то в этой компании, совсем не то. Достав фотографию из файла, на обратной стороне я заметила надпись карандашом:
«Союз Свободы»»
«Союз Свободы»…любопытно. Название крутилось на языке, казалось больно знакомым.
– Инесса, ты куда пропала? Тебя засосало? – раздалось за дверью и я поняла, что время мое тут кончено, пряча фотографию в карман.
***
«Вести женского сектора начнутся сразу же, как только наш диктор объявит крайне важную новость из мужского сектора, прошу,» – музыка смолкла, когда на радио начались новости.
Я откусила кусочек от имбирного печенья, запивая слишком приторную, на мой вкус, сладость чаем, все еще размышляя о вчерашнем. Лёгкий страх того, что меня поймают трепетал бабочкой, насаженной на иголку, любопытство и чувство справедливости казались намного важнее.
«Благодарю, Джанет, очень приятно тебя слышать, – вступил мужской голос. – Сегодня ночью, группа неизвестных людей в черных масках совершила нападение на дом члена Совета Десяти…»
Я увеличила громкость. Что ж, становилось интересно.
«Известно, что группа состояла из пяти человек. В ходе нападения погиб член Совета, остальные члены семьи не пострадали. Существует вероятность, что нападение связано с закрытием боевых клубов в секторе, а так же с террористической группировкой Тень.»
– Беспредел какой! Я зачем новости из мужского сектора слушаю? Чтобы узнать, что у них все мирно и тихо, а тут что?! Беспредел! – пожаловалась Меркурия, оторвавшись от плиты. Хоть она и негодовала, в ее голосе слышалось волнение.
– «Тень», звучит знакомо, – между делом произнесла я, наблюдая за реакцией женщины, она напряглась. Мы обе прекрасно знали, кого звали Тенью, и кто носит маску, но об отце промолчали, слушая дальше.
«Происшествие может быть связано с Союзом Спасения? " – спросила диктор.
«Полиция считает, что скорее всего замешаны обыкновенные маргиналы, в крайнем случае маленькая группа отщепенцев. В любом случае, это не проблема, ведь Великие Уоры легко решат столь незначительную задачу.»
«Как хорошо, что ты сказал о наших Великих и Могущественных правителях, потому что Господин Морис желает выступить с воодушевляющей весь народ речью!»
«Какое совпадение, что именно в этот день Госпожа Селлестина решила поднять дух общества!»
Они играли настолько наигранно, что хотелось рассмеяться. Хоть кто-то в это вообще поверит? Я посмотрела на Меркурию, слущающую с сияющими глазами. Смеяться резко перехотелось, когда я вспомнила, что еще год назад верила. Верила бы и дальше, если бы не шёпот.
«Жители обоих секторов, мы радостно приветствуем вас!» – певучим, бархатным баритом произнес Господин Морис.
«Уже девять лет мы живем в мире, уничтожая насилие и разврат в зародыше!» – вступила Госпожа Селлестина.
Правящие уоры дополняли друг друга, говоря так уверенно, но мягко, нежно, дурманя голову терпким опьянением. Хотелось идти за ними хоть на край света, подчиниться, склонить колено, в рабской покорности, пока вкус, а с ним и запах, железа не появился во рту. Незаметно для самой себя, я раскусила губу до крови, снимая с себя уорский гипноз. Твари! Даже через радио смогли такое провернуть!
«Дорогие граждане, вы не должны бояться! Диссидентская группа „Союз Свободы“ не связана с беспорядками. После разделения группа перестала существовать и наводить беспорядки!»
Так вот что такое «Союз Свободы»! И та синеглазая мадам с фотографии член этой «группы»? Всего за минуту, мне понадобилось найти мать, имя которой я даже не знаю. Если эта женщина не смогла стать хорошей матерью, то пусть станет хорошим союзником. Наконец доев печенье, я поморщилась, незаметно вытирая жирные руки об подгоревшую скатерть, слишком сладкий запах и вкус, напоминает магию уоров, а их мне на сегодня было достаточно.
«Хранить тайны»
Я спрыгнула, полетев вниз, приземлившись на носки, зашипев сквозь зубы. Черт! Бок закололо очень не вовремя. Сзади донеслись крики, моя работа была замечена, нужно было скорее убираться. Но для начала, оставить подпись. Кусочек угля нарисовал неуклюжие буквы на стене. Голова кружилась, в глазах плыло, но запах мускуса отрезвлял.
Я быстро оглянулась по сторонам, подыскивая путь к отступлению, но вместо него, краем глаза заметила собаку. От нее неприятно разило, но не псиной, а чем-то приторным. Мысленно чертыхнувшись, я рванула направо, перебегая через деревянные доски, вгоняя в пальцы еще больше заноза. Жандармы выпустили служебных собак!
Громкий лай эхом отлетал от разрушенных домов, и бил по ушам. Я бежала не оборачивалась, насколько это возможно, собирая магию из воздуха ртом. Рычание раздалось слишком поздно. Острые зубы сомкнулись на плотной ткани плаща. В панике, неосознанно, руки создали стену из земли под ногами. Собака отлетела на несколько метров. Столкновение и грохот. Жалобный скулеж заставил съежится. Бедное животное…
.
Скрывшись за углом, я перепрыгнула через стену и оказалась в другом районе. Маска оказалась в кармане, плащ превратился в пепел, а на ногах появились, оставленные тут, туфли. Обрадовавшись, что в этот раз обошлось без заноз, я поспешила направиться домой, где меня уже ждали.
– Ну наконец! Тебя за смертью только посылай? Купила?! – Фира смотрела на меня нетерпением, когда я протянула ей баночку с напитком. Она выдернула его из моих рук и рассмотрев его, скорчила недовольство. – Инесса, ты читать не умеешь?
– Что такое? – я грохнулась в кресло.
– Я простила без сахара, а ты что купила? С тобой я никогда не похудею! – жаловалась она жужжанием, как комар, над моим заложенным ухом. Причин жаловаться у нее не было, по размеру она была прямо, как кровосос, худая, как щепка.
– Тогда отдай мне, – я выхватила из чужих рук банку.
Лёгкая музыка неожиданно сменилась на заставку новостей.
«Срочные новости! В районе города женского сектора мародеры подожгли здание и скрылись от полиции. По заявлением очевидцев, на месте поработал преступник „Тень“, уже неоднократно замеченный в районе. Доказательством является граффити неподалёку от места.»
Мы с Фирой переглянулись. Я была удивлена не меньше ее, впервые обо мне заговорили в новостях. Особой радости это не прибавило, так легко мне больше не будет. В этот раз они слишком быстро привлекли, пока что, одну собаку. Власти наконец начали действовать.
– Я планировала завтра идти на работу через этот маршрут, – нарушив молчание, призналась я. – Теперь придется вставать раньше.
– Когда ты умудрилась устроиться? Почему ничего не сказала? – подруга благополучно забыла о происшествии.
– Хочу поднакопить деньги на мастера и ремонт дома. Не читай мне морали и завтра с работы я принесу тебе кофе. Твой любимый, с сиропом.
***
Закрыв дверь кофейни, напоследок втягивая в себя лёгкий, приятный аромат, я еще раз пересчитала деньги в кошельке. Купюр было… немного, но если я правильно все рассчитала, то минимально отремонтировать первый этаж можно. Я тяжело вздохнула, понимая, что питаться придется через раз, а с моей «активностью», это то, что нужно, чтобы потерять сознание и загреметь в тюрьму. Хотя, если аккуратно подворовывать всякие вкусности…
Путь в мастерскую шёл через бедный, но не маргинальный район, где дома еще не были заброшены, но и новизной не отличались. Хоть в городе органы правопорядка и стали держать ухо востро, по пути мне не встретилось ни одного жандарма.
Взгляд невольно задержался на сером одноэтажном доме, в подвале которого располагался клуб, и застыла в шоке от тусклой вывески: «Продается помещение». Все еще не веря увиденному, я подбежала к двери и забарабанила так, что вскоре с другой стороны заорали.
– Заткнись, дура! – вскоре показалась бывший тренер. – А, это ты! Чего творишь, малая?!
– Лучше ты мне ответь! – я указала на объявление.
Женщина почесала затылок и пожав плечами посетовала:
– Жить нынче тяжело. Клубы закрыты, дохода никакого, а тут еще счета, да налоги платить нужно. Денег нет, вот и продаю. Еще никакая тварь покупать не хочет, рядом эта девка дебоширит… как ее?
– Тень, – понимающе покачав головой, подсказала я.
– Вот именно. Хах! Прикинь, твоя фанатка, похоже! – она громко рассмеялась, но тут же вернула себе серьёзный вид. – Во общем, не жизнь, а полная…
Тема уходила совсем не в ту степь, краешком глаза я заметила жандарма, появившегося на другой стороне улицы, покосившегося в нашу сторону. Разговоры о полиции, и о плохой жизни, не предназначались для улицы.
– Верю. Какова цена? – тренер на это вскинула бровь. Она оперлась о косяк, с интересом окидывая меня взглядом с головы до ног, в своем излюбленном действии. Я могла поклясться, что видела жадный блеск в ее глазах.
– На кой тебе, малая? – ухмыльнулась она.
– Если я скажу, что из-за великих чувств к твоему гнилому подвалу, ты поверишь мне? – женщина замотала головой, мышцы ее напряглись. – Мои цели тебя волновать не должны, меня ведь не волнует, что вырученные деньги ты потратишь на ставки, на подпольных боях, на которые ты меня, кстати, не пригласила.
– Справедливо. Сколько у тебя есть? – кошелёк со всеми деньгами оказался тут же у нее в руках, которые стали пересчитывать мои кровно заработанные, иногда заработанные, действительно, кровью. – Маловато будет. Не продам.
Внутренне выругавшись, я взяла себя в руки, заталкивая раздражение куда подальше.
– У тебя ведь нет никаких документов, верно? За те деньги, которые тебе дают, все взятки гладки, никаких выяснений и проблем. Где ты еще найдёшь такого понимающего покупателя? Где ты найдёшь вообще покупателя, рядом с таким местом? – я прищурилась, тонко намекая, что прекрасно знаю и о более тёмных делишках тренера. – Ну что, бьем по рукам?
Как ни в чем не бывало, я улыбнулась и протянула ей руку. Нехотя, еще раз заглянув в кошелёк, она все-таки заключила сделку, на месте вручив ключи, вместо моего кошелька.
Домой я возвращалась счастливая, уже предвкушая и переезд, и новый виток в своей деятельности. Действовать одной… уже не так эффективно. Счастье, впрочем, длилось не долго. Стоило пересечь порог, как вместо вкусного запаха выпечки, внутри застыли слишком передозированные цветочные духи. Кто-то в спешке передушился.
– Инесса, это ты? Как вовремя! – Меркурия забежала в коридор, на ходу накидывая пиджак. – Посидишь с Дилей? Времени совсем нет!
– Что случилось? – я наблюдала, как женщина быстро-быстро бегала из стороны в сторону, ища то сумку, то ключи. – А где Фира?
Меркурия радостно воскликнула «Вот он!» и будто между делом ответила:
– В машине сидит, повторяет вопросы для экзамена. А меня вызвали в участок, я возвращаюсь на работу, буду вправлять мозги девкам, – я так и села, с круглыми глазами уставившись на опекуншу. – Стой? Ты не знала, что Фира сдаёт экзамен на целительницц? Она ничего не сказала?
Я помотала головой, задумавшись.
С каких пор у Фиры от меня секреты?…
***
Голые стены смотрели на меня с насмешкой, издеваясь над моей судьбой. Сколько моей крови, пота, слез они видели на себе, и на полу. Но сегодня они именно что издевались! Яростный удар по серому бетона, отдался в кулаке болью, кажется я разбила костяшки, а стенам было хоть бы хны.
Холод, проехавшись по стопам, привёл меня в чувство. Давно я так не злилась, медленно вдыхая-выдыхая, я уговаривала себя успокоится.
«Ты слишком серьезно все воспринимаешь…» – подумала я.
«Она не имела права с тобой так говорить! Не имела права хоть в чем-то обвинять! Ты делаешь это не для себя, а для людей, рискуешь жизнью и свободой, – науськивал шёпот. – В ее же голове одни девичьи глупости.»
В чем то он был прав, но Фира же ничего не знает, не знает, чем я занимаюсь… Фира думает, будто я просто хочу ее позлить, думает, что я неблагодарная маленькая дрянь!
«Не думает,» – отрезал здравый смысл, с разрядом запаха сырости.
«Уверенна?» – едко рассмеялся шёпот, создавая зуд, из-за которого хотелось расчесать черепную коробку изнутри ногтями до крови, в голове.
Я рухнула на неудобную скамейку, уже ни в чем не уверенная, чувствуя, как зябну от холода, руки все еще потряхивали, дрожали все тело, и не спасало даже одеяло, греющее едва-едва. На улице стояла тёплая летняя ночь, но холод проникал, ни хуже, чем в январскую метель. Мысли возвращались то к разговору, то к «великой миссии», то к слишком импульсивной покупки и побегу.
***
Нога напряжённо постукивала по полу, носок туфлей издавал стук, из-за которого, Диля с подозрением просматривала в мою сторону, ни издавая никаких звуков, что было для нее необычно. Девочка от испуга подскочила, когда я с рыком поднялась и стала пересекать комнату с одного угла к другому. Раздался щелчок, дверь открылась, и сверкая улыбкой в комнату вошла сияющая от счастья причина моего напряжения.
– Поздравьте меня, я официально младшая ученица целителя! – радостно оповестила Фира, открывая руки для дружеских объятий, которые так и не последовали. – Инесса, что-то случилось?