Пепел

Акт первый: Иллюзия

Комната была их коконом, их утробой, их миром. Воздух стоял спертый, сладковатый от пыли, дешевой лапши и перегревшегося пластика. Два монитора – два солнца в этой капсуле вне времени отбрасывали синеву на лицо Алекса и розоватый отсвет на щеки Софи. Гул кулеров, ровный гул, напоминавший им, что какой-то ток жизни еще течет, даже если их собственный застыл. Алекс тыкал в клавиатуру, пальцы порхали: та-та-та-та, та-та-та-та. Он был там, по ту сторону: бог, король, повелитель пикселей.

Еще минутку, еще один квест и займусь делом, настоящим делом. Мысль промелькнула и испарилась во вспышке на экране.

Софи в наушниках, которые давили на уши, говорила в микрофон. Микрофон был старый, дешевый и шипел, как рация с помехами. В наушниках она слышала этот собственный шипящий голос и чат, где кто-то написал: «твоё место на кухне», а другой: «че так тихо, достань микрофон из пятой точки?». Она подавила раздражение и снова завела свой нарочито привлекательный голосок, срывающийся в визг на высоких нотах.

– Мы его добиваем, друзья, смотрите, как он горит! Спасибо за донат, кошкодевочка, ты мой герой! Алекс, добивай, давай же!

Горло першило от напряжения, но чат наконец писал: «норм так», «молодец Софа» – и это стоило того.

Алекс что-то прохрипел в свой чат, его персонаж рванул вперед и нанес удар. Тишина.Он откинулся на спинку кресла, провёл ладонью по лицу, нащупав под пальцами пару знакомых, жирных бугорков у крыльев носа. Ну и ладно. Выдох. Потянулся к банке с колой на столе, сделал глоток теплой сладкой жижи. Взгляд зацепился за мигающий значок редактора кода на мониторе. Потянулся к мышке, чтобы закрыть его, – и локтем опрокинул банку. Кола растекалась по столу, заливая коврик для мыши. Он выругался, схватил вчерашнюю футболку с пола и начал вытирать липкую лужу. Взгляд скользнул по значку редактора – и на мгновение его пронзило: не картинка, а ощущение. Тепло от одного термоса кофе на двоих, ее смех, хрустящий от усталости, и на экране – смешной прыгучий персонаж, оживленный его кодом. Хакатон. Два дня и одна ночь, пахнущие идейным восторгом, а не пылью.

Руки липкие, стол липкий. Потом уберу, потом. И снова повернулся к экрану с игрой.

– Готово. Мы боги.

Софи сняла наушники. Тишина оглушила.

– Видишь? А ты сомневался. Мы команда.

Он повернулся, улыбка блаженная, усталая.

– Команда мечты. Скоро наша игра. Ты – лицо. А я… я тот, кто все это делает.

Они говорили эти слова как мантру, как заклинание, отгоняющее призраков реальности. Команда мечты. Команда мечты. Грелись в этом, как в последнем луче солнца.

Макс поднимался по лестнице к их этажу и уже чувствовал, как с плеч спадает тяжесть. Не физическая – та никуда не девалась, спина горела огнем, а ноги были ватными – а та, что давила на виски. Он нес пакеты с едой, тяжелые как камни. В кармане – конверт с деньгами, аванс, пахший потом и болью. Он вспомнил, как Аня утром, глядя в стену, пробормотала: «Может, в кино сходим? Как раньше». А он, отворачиваясь, буркнул: «Работа». И сбежал. Но он нес это сюда, а не туда. Не в свою чистую, бездушную квартиру, где Аня будет смотреть на него плоским взглядом и говорить: «опять носки по всей квартире» или «ну и когда мы на море?». Здесь же его ждал другой мир. Хаотичный, но живой. Здесь его ждала Софи.

Он толкнул дверь в их комнату, ворвался в их спертый воздух как в глоток свободы.

– Так, голодающие гении, гуманитарка. Пельмени, ролтон, кофе. А для принцессы – ягоды, чтоб сияла в кадре.

– Макс, ты спаситель! – Софи чмокнула его в щеку. Ее губы мягкие, влажные. – Останешься? Сварю пельменей.

Она пахла клубникой и потом, сладким потом. Сердце екнуло. Останусь, конечно, останусь. Здесь он мог просто сидеть на их потертом диване, есть простую еду и слушать их безумные планы. И чувствовать себя не грузчиком, а меценатом, покровителем. Тем, без кого эта хрупкая иллюзия рухнет. Он кормил их своими руками, своими деньгами, своей спиной. И это давало ему возможность. Сидеть рядом с ней. Получать ее улыбку.

– Останусь, – выдохнул он, и в этом одном слове было столько облегчения, что оно прозвучало счастливее любой длинной речи.

Алекс, не оборачиваясь с монитора, бросил через плечо:

– Спасибо, бро. Как там, на рудниках?

Макс поставил пакеты на стол, заваленный хламом. Рядом с клавиатурой Алекса все еще лежала липкая от колы тряпка. Макс поморщился, но не стал убирать. Это был их хаос. Его хаоса у него не было. Он подошел к холодильнику, открыл его. Внутри – пусто, банка с солеными огурцами, пакет с засохшим хлебом. Он достал из своего пакета молоко, яйца, колбасу и стал заполнять полки. Аккуратно, как будто совершая ритуал. Чистое, свежее в этом хаосе. Его вклад. Его порядок в их беспорядке.

– Таскаю коробки, мечтаю о высоком, – сказал он, глядя на Софи, которая уже ставила на плиту кастрюлю с водой. – Зато вы… вы наша когорта прорыва. Я в вас верю.

Позже, сытый и почти спокойный, он все же пошел к себе. Дорога казалась длиннее, когда идешь туда, а не оттуда. Он все еще чувствовал на губах привкус их пельменей и видел, как смеялась Софи, запрокинув голову. Этот образ грел ему спину, пока он шел по темной улице.

Квартира. Чисто. Пусто. Бездушно. Пахло химической свежестью, как в новомодном отеле или морге. Аня лежала на диване в том же положении, что и утром. На экране девушка с накачанными губами водила камерой по мраморным полам. Блеск. Солнце. Море. Все как вчера. И как позавчера.

Макс вошел, скинул в прихожей вонючие от пота ботинки. Он прошел в ванную, умылся. Вода была ледяной. Смотрел на свое лицо в зеркало – усталое, осунувшееся. Там я другой, – мелькнуло. Вернулся в комнату.

– Привет, красавица. Как день?

Аня, не отрываясь от экрана. Палец механически листал ленту. Вверх, вверх, вверх. Бесконечно.

– Скучно. Посмотри, где Катя. Яхта, море. Нам бы хоть на море. А мы тут сидим.

Он сел в кресло, спина заныла знакомой тупой болью. Он потянулся к пульту, включил телевизор. Зашипел какой-то сериал. Фоном. Чтобы заглушить тишину, которая всегда висела между ними.

– Выберемся как-нибудь…

– Ты слишком много на них работаешь, – голос ее был плоским, как экран. – Целые дни пропадаешь там. Таскаешь им еду, деньги. А когда на меня?

Она наконец оторвалась от телефона. В глазах – не злоба, а усталая обида, просиявшая до дна.

– Помнишь, как мы в подъезде пиво пили, после твоей первой зарплаты? – голос ее был плоским, как экран. – Ты тогда сказал: «Держись, красавица. Вот вылезем, все будет. И море, и все, что захочешь». Я, дура, поверила. А «вылезти» для тебя – это переползти из нашей чистоты в ихнюю… ихний этот бардак. Я тут одна. Целыми днями. Смотрю, как другие живут. А мы… мы даже в кино сходить не можем, потому что ты вечно у своих друзей. Или спина болит. Или денег нет.

Потом ее взгляд упал на его носки. Один он снял в прихожей, второй забыл и прошел в комнату, так и оставив на ноге

– И опять носки! По всей квартире! Как у свиньи в хлеву! Тебе вообще не важно, что я тут убираюсь, что я стараюсь?!

Она говорила это без злости, скорее с привычным раздражением. Как о дожде, который никогда не кончается.

– Аня, я устал… – его голос сорвался на полуслове, беззвучный и беспомощный.

– Да сколько можно? – она перебила, и в голосе впервые появились живые эмоции. Боль и досада. – Уже год! Ты бегаешь к ним, как на работу! А тем временем Сашка моей подруги уже третий раз в Турции был. А мы… мы даже на море…– она горько усмехнулась. – Я уже не хочу на море, Макс. Я хочу, чтобы ты просто здесь был. Хотя бы посмотрел на меня, а не на призрак той девчонки, которой тебя, видимо, никогда не хватало.

Она не договорила, махнула рукой и снова уткнулась в телефон. Ее палец снова залистал. Вверх, вверх, вверх. В поисках чужой жизни, которая была лучше их.

Макс смотрел на нее и не видел ее. Он видел пустоту. Тишину. Требования. А там, в той комнате, был шум, был хаос, был смысл. Там он был не грузчиком с больной спиной, а Максом, чье появление с пакетами встречали как праздник. Там он мог просто сидеть и смотреть, как свет от монитора ложится на щеку Софи. И для этого ничего не нужно было говорить. Не нужно было оправдываться. Не нужно было быть кем-то, кем он не был.

Пакеты с едой – не гуманитарка. Это билет. Билет в их мир, в хаос, в её смех. Он платил за право находиться рядом с той жизнью, которая пахла не химической чистотой, а дешевой лапшой, пылью и ее духами. Он кормил их, чтобы продлить себе этот сеанс дешевого, но такого необходимого счастья.

А здесь, в этой чистой квартире, он был просто функцией. Источником средств для покупки очередной глянцевой мечты, которую он никогда не сможет ей дать. Потому что все, что он мог дать – свое время, свои силы, свои последние деньги – он уже отдал туда, в комнату с двумя горящими мониторами, где его ждали. Где он был нужным.

АКТ ВТОРОЙ: РАСПЛАТА ЗА БЕЗДЕЙСТВИЕ

Иллюзия, которую они так лелеяли, оказалась хрупкой, как мыльный пузырь. Сначала трещины были почти незаметны: Алекс откладывал работу на "послезавтра", Софи все чаще сидела в наушниках в тишине. Но "послезавтра" не наступало никогда, а тишина становилась все громче. Вскоре дни и недели слились в одно сплошное "сегодня", серое и бесцельное. Пустой файл в редакторе кода все так же мигал… Курсор. Мигание. Пустота.

Однажды, пытаясь встряхнуться, Алекс открыл старый, когда-то блестяще написанный им же модуль. Синтаксис был знаком, но логика, ход мысли, который когда-то казался таким элегантным, теперь воспринимался как шифр, как чужой почерк. Он попытался добавить всего несколько строк, но компилятор вернул три ошибки подряд – элементарные, детские ошибки, которые он не делал с первого курса. В голове, где раньше рождались алгоритмы, была лишь вата. Он закрыл файл с чувством, похожим на стыд, и это чувство нужно было немедленно заглушить.

Алекс щелкал по иконке игры. Снова и снова. Каждый раз, когда он это делал, в горле вставал комок стыда, который он тут же запивал глотком теплой колы. Сейчас, вот сейчас один раунд – и сразу за дело. Но дело не начиналось никогда.

Софи перестала вести стримы. Она ходила по квартире, как призрак, и смотрела на свою старую камеру. Тот самый заказ от «Urban Wear» висел над ней дамокловым мечом. Сроки поджимали. Однажды вечером она не выдержала. Подошла к Алексу, положила руку на его плечо. Он вздрогнул, снимая наушники.

– Алекс, ну как? Может, ты хотя бы посмотришь, есть ли какие заказы? Хоть какие-то…

Ее пальцы коснулись его плеча – легкий, привычный жест. Но для него это ощущалось как щелчок курка. Все внутри сжалось в один тугой, болезненный комок. Стыд, густой и липкий, как та самая разлитая кола, поднялся к горлу. Он почувствовал, как по спине пробежали мурашки – не от прикосновения, а от яростного, животного желания сбросить его, оттолкнуть, чтобы это давящее чувство прекратилось.

«Деньги. Опять деньги. Ей бы только пилить. Ей нужен только результат.»

Мысли, обрывочные и острые, как осколки, крутились в голове, оправдывая ярость, которая уже клокотала внутри. Ее забота вдруг показалась удушающим халатом, ее просьба – обвинительным заключением.

Он резко дернул плечом, сбрасывая ее руку.

– Надоела уже со своим заказом! Я же сказал, разберусь! Хватит капать на мозги! Одни бабки у тебя на уме! Ты себя как последняя… продажная сука ведешь!

Он снова надел наушники, заглушая ее. Гул игры заполнил его сознание, вытесняя чувство вины. Софи постояла с минуту, глядя на его сгорбленную спину. Потом развернулась, молча надела куртку и вышла из квартиры.

Щелчок замка прозвучал как выстрел. Алекс сорвал наушники и швырнул их о стену. В стремительной белизне экрана отразилось его лицо: сальное, небритого, с красным, воспаленным архипелагом прыщей на щеках и подбородке. Он их не выдавливал. Они просто росли, как грибы на гниющем пне.

Тишина, которую он так старался заглушить, обрушилась на него всей своей тяжестью.

«Надоела? Продажная сука?» – его собственные слова отдавались в ушах пошлым эхом. Он видел ее глаза – не пилящие, а умоляющие. И этот взгляд жёг его сильнее, чем любое обвинение.

Он потянулся к банке с колой, но рука дрогнула, и банка упала, залив клавиатуру липкой коричневой жижей. Он не стал вытирать. Просто смотрел, как пузырьки газа шипят и лопаются на дорогих клавишах.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.