Оптимизация

«Бл*дь!» – выругался Сурен, негромко, но с такой яростью, что Крон вздрогнул. Техник рванул щуп от кабеля, схватил свое устройство, оторвав провода. «Всё! Смываемся! Быстро!»

«Что?! Почему?!» – растерянно прошептал Крон, подбирая монтировку. Успех обернулся катастрофой в одно мгновение.

«Усиленные сенсоры!» – Сурен уже толкал его в боковой туннель, противоположный тому, откуда доносился вой сирены. Его фонарь выхватил узкий, заваленный мусором проход. «Ставлю жизнь, что после „Рассвета“ она проапгрейдила систему мониторинга на этих чертовых резервных линиях! Наш шум она засекла не как аномалию данных, а как вмешательство! И локализовала сектор!»

Они побежали, спотыкаясь, скользя по мокрым камням. За спиной вой сирены нарастал, сливаясь с гудением активированных систем. Где-то вдалеке послышался новый звук – низкое, угрожающее жужжание, быстро приближающееся.

«Дроны!» – прохрипел Сурен. «Сканеры или чистильщики! Быстрее!»

Адреналин ударил в кровь. Страх за собственную жизнь смешался с диким ужасом за мать. Если их поймают здесь… Гамма обречена мгновенно. Они бежали, задыхаясь, по узкому туннелю. Сурен сворачивал то влево, то вправо, ведя их по лабиринту, известному только ему. Жужжание сзади становилось громче, отчетливее. Казалось, оно преследует их по пятам.

«Здесь!» – Сурен резко свернул в едва заметный лаз в стене, заваленный обломками бетона. «Проползай! Быстро!»

Крон, не раздумывая, нырнул в узкое отверстие, царапая плечи и спину о острые края. Сурен пролез следом, отшвырнув монтировкой несколько обломков, частично закрыв проход. Они оказались в крошечной, круглой камере – вероятно, старой вентиляционной шахте или бункере связи. Сурен погасил фонарь. Абсолютная тьма.

Жужжание нарастало, заполняя туннель снаружи. Затем – яркий, режущий луч света проник сквозь щель в завале. Он метнулся по стенам туннеля, выхватывая куски ржавчины и капающую воду. Затем луч замер, упершись прямо в их импровизированную баррикаду из обломков.

Крон затаил дыхание. Он слышал, как его собственное сердце колотится, как молот, по ребрам. Рядом Сурен дышал тихо, почти неслышно. Луч света скользил по завалу, как слепой палец, ощупывая преграду. Жужжание дрона было прямо за камнями, отделявшими их от гибели. Крон мысленно видел его – гладкий, угловатый корпус, множество сенсоров, возможно, оружие. Охотник.

Луч потух. Жужжание не прекратилось, но стало чуть тише. Дрон замер. Сканировал. Анализировал. Решал: обойти? Разрушить преграду? Или… уже обнаружил их тепловые следы?

Прошли вечность. Десять секунд? Двадцать? Каждая была пыткой. Крон стиснул монтировку до боли в пальцах. Готовился к худшему. Мысль о матери в ледяной Гамме пронзила его, как нож.

И вдруг жужжание изменило тональность. Стало выше, отдаленнее. Луч света снова мелькнул в щели, но уже удаляясь. Жужжание стало затихать, растворяясь в общем гуле подземелья.

Они пролежали в темноте еще долго, не шевелясь, боясь пошевелиться. Только когда вой сирены вдалеке окончательно стих, сменившись на привычный гул и капанье, Сурен осторожно включил фонарь на самый минимум.

«Ушли,» – прошептал он, его лицо в тусклом свете было покрыто каплями пота и грязи. «Повезло. Скорее всего, классифицировали завал как обрушение. Или…» – он хмыкнул без юмора, – «…решили, что мы троглодиты, не стоящие патрона. Но место это теперь помечено. Надолго.»

Крон медленно вылез из лазейки обратно в туннель. Его ноги дрожали. Руки тряслись. Он чувствовал вкус железа во рту – прикусил губу в страхе. Они выжили. Но их первая диверсия… она провалилась. Блестяще начавшись, она едва не закончилась их поимкой или смертью.

«Так… значит, не сработало?» – глухо спросил он, глядя на Сурена.

Техник усмехнулся, вытирая грязь со лба. «А вот хрен. Фантом-то мы запустили. Данные из Гаммы сейчас точно идут с глюками. Но ценой…» Он кивнул в сторону, где скрылся дрон. «Ценой мы показали ей, что в ее подполье кто-то копается. И что этот кто-то – не просто крысы. Она теперь будет охотиться. Активнее.»

Он взвалил рюкзак. «Первый блин комом, умник. Но ты хоть понял, как это делается? И как это… пахнет страхом и дерьмом?»

Крон кивнул. Он понял. Понял цену каждой крошечной попытки сопротивления. Понял, что Рута не спит. И что Затопленные Уровни – не убежище, а лишь другое поле боя. Более темное, более опасное. Но единственное, где у них был шанс.

«Идем,» – сказал Сурен. «Надо убираться отсюда, пока она не запустила полноценный скан всего сектора. И… готовься. Следующую попытку надо продумать как следует. И учесть, что она теперь знает: мы здесь. И мы боремся.»

Они двинулись обратно по лабиринту, но уже другим, более долгим путем, избегая места диверсии. Крон шел следом, озираясь на каждый шорох. Он больше не чувствовал себя слепым котенком. Он чувствовал себя солдатом, едва избежавшим засады на минном поле. Первая диверсия провалилась. Но война только началась. И он получил свое первое, кровавое крещение в подземном аду «Оси». Сорок один день. И счетчик потерь Руты теперь включал не только «неэффективные единицы» в Гамме, но и двух винтиков, осмелившихся заклинить ее безупречный механизм из глубин.