Глава 1. Ольга
Злая сосака?
Он, блин, издевается?!
Я пришла к нему на свидание, сижу благоухаю, источаю красоту и изящество, а он лишь смерил меня равнодушным взглядом серых глаз и продолжил есть свой бургер, как ни в чем не бывало.
Да кем он себя возомнил?
Телефон рядом с его локтем снова рассыпал вибрацию по поверхности стола. И снова ему звонила «Злая сосака».
– Бывшая, – произнес парень ровным несколько скучающим голосом, заметив моё любопытство, и продолжил жевать, запивая бургер водой из бутылки.
– Понятно, – сказала я, всеми силами пытаясь унять волну раздражения. Пробежалась взглядом по залу, желая снова поймать равновесие, и обратилась к парню, чтобы разгрузить тяжелое молчание. Даже хватило сил на легкую улыбку. – Может, расскажешь что-нибудь о себе? Раз уж мы встретились…
Мой голос вновь напомнил парню о том, что за столиком он не один. По переписке он казался совсем другим: общительным, обаятельным, даже скромным. Сейчас же передо мной сидел абсолютный хам, показывающий всем своим поведением, что я ему совершенно неинтересна, и бургер в его руках заслуживает куда больше уважения и внимания, чем я. Хотя, должна признаться, в жизни он выглядит гораздо интереснее, чем на фото.
На моё предложение что-нибудь рассказать о себе, парень слегка раздраженно свел густые брови над переносицей. Серые холодные глаза буквально послали меня куда подальше.
– Слушай, – отёр он губы салфеткой и, скомкав её, оставил на углу подноса. Откинулся на спинку кожаного дивана, строго и даже будто бы брезгливо посмотрел на меня. – Если хочешь хавать, так и скажи. Я куплю тебе всё, что захочешь. Но на объедки с моего подноса не надейся – эта порция как раз для меня. Ни больше, ни меньше. Как раз. Ясно?
– Что… ты сказал? – в одно мгновение по моей безупречной укладке, словно помои потекли. – Объедки? Ты думаешь, я попрошайка?
– Ну, а нахрена ты села рядом со мной и смотришь в рот голодными глазами? Хочешь есть – скажи что, и я тебе это куплю. Без проблем. Даже сосать не придется. Но это разовая акция.
– Ты… – моему возмущению не было предела. Я пришла на свидание с ним в одном из лучших своих платьев, в одном из лучших своих образов, с лучшей прической, а он вместо того, чтобы восхититься, принял меня за попрошайку. – Ты для этого позвал меня на свидание? Чтобы унизить?
– Какое свидание? – нахмурился парень и, кажется, по-настоящему растерялся. Пригляделся ко мне, словно пытаясь узнать кого-то в моем лице, но, похоже, попытка не увенчалась успехом. – Точно я тебе назначал свидание?
– Ты… – сжав губы в тонкую нитку, я нырнула в сумочку и достала из нее телефон, открыла нашу с ним переписку и показала экран парню. – Вот, Лёша. Наша переписка. Ты сам вчера пригласил меня в это место за шестой столик, – слегка сощурившись, парень пригляделся к дисплею моего телефона и хохотнул. – По-твоему, это смешно? Тебе весело?
– Весело, – кивнул парень, продолжая сверкать ровным рядом белых зубов. Подался вперед и оперся локтями о стол. В серых глазам плясали искорки веселья. – Только я Артём, и ты села за девятый столик.
Я уже было готовила речь, в которой этот парень чётко понял бы, кого он сейчас потеряет, но внезапно подавилась всеми подготовленными словами.
– В смысле?!… – растерявшись, я повернула телефон дисплеем к себе и перечитала последние сообщения в переписке с Лёшей. Шестой столик. Шестой! – Чёрт! – прикрыв глаза я сокрушенно выдохнула и обмякла на диванчике, мечтая скатиться под стол и там же затеряться.
Виновато посмотрела на всё еще веселящегося парня напротив и отыскала взглядом шестой столик, за которым, как раз, сидел Лёша. По крайней мере, профиль его лица был схож с тем, который значился на его аватарке.
– Дура, блин! – выругалась я снова и накрыла лицо руками. – Дура! Дура! Дура!
Быстро взяв себя в руки, я выпрямила спину и, желая стать невидимкой. Прихватив свой плащ, вышла из-за столика и направилась к выходу из кафе. Будто бы ничего не произошло и я не потерпела фиаско.
– Эй, а Лёха? – крикнул мне вслед парень по имени Артём. Этому придурку всё ещё было весело. А вот мне уже нет. Настроение было испорчено вдвойне. Мало того, что я ошиблась столиком и парнем, так он еще дал мне понять, что мой лучший образ подходит только для того, чтобы клянчить со столиков объедки и расплачиваться за них натурой. Это платье требует незамедлительного сожжения.
Сделав вид, что ничего не вижу и не слышу, я с ровной спиной вышла из кафе, мечтая как можно скорее добраться обратно до общаги и пересидеть эту весну под одеялом.
Месяц назад я рассталась с парнем. Чтобы вытащить меня из депрессии, подруга предложила терапию из пяти свиданий. И первое же моё свидание закончилось сегодня абсолютным провалом и, похоже, новым витком депрессии.
Глава 2. Артём
– С днём рождения! – моё спящее сознание порвало на части как воздушный шарик. Если бы я не помнил, что сплю дома у бати, то уже, наверное, рефлекторно бы кому-нибудь втащил. – С днём рождения!
Счастливый крик повторился. Открыв глаза, я увидел нависающую надо мной Марусю и своих двух сестёр шести и трёх лет. Все трое были в ярких колпаках на головах и едва могли сдержать себя от очередного писка.
– С днём ваненья! – торжественно взвизгнула самая мелкая, Сонька, и протянула мне маленький кексик с горящей на нем голубой свечой. То же самое повторила и Варя, вручив во другую мою руку еще один кекс со свечей розового цвета.
– Спасибо, – пришлось прочистить горло, чтобы мой голос не звучал, как у зловещего мертвеца. Судя по внешнему виду девчонок и запаху выпечки, они старались с самого раннего утра.
Сев в постели с кексами в руках, я с трудом ногами скинул с себя одеяло и оказался завален обратно в постель, когда обе малые кинулись мне на шею, чтобы обнять и поцеловать в щеки. Походу, Маруся отрепетировала с ними каждый шаг этого дня.
– Ну, всё, девочки, – улыбалась она мелким, поочередно стаскивая их с меня. – Идём к столу, позавтракаем и еще раз поздравим братика с днём рождения.
– А торт? – вопросила Варя, которая привычно ждала любого дня рождения только ради торта. И любой день рождения был только её днём рождения.
– А торт будет вечером, зайки. Сейчас у нас состоится праздничный завтрак без торта, а вечером будет настоящий праздничный ужин с тортом.
– Ну, ладно, – снисходительно согласилась Варька и повернулась ко мне. Указав в мою сторону мелким указательным пальцем, пафосно произнесла. – Кто последний – тот лох.
Научил, блин, на свою голову.
– С днём рождения, Тём, – Маруся расставила широко руки, вопросительно с робкой улыбкой посмотрела мне в глаза. И мне пришлось встать, чтобы она мягко приобняла меня за плечи и потрепала по волосам. – Спускайся, там твой любимый бекон и помидоры с луком уже пожарены.
Маруся с девчонками вышли, а я так и остался стоять посреди комнаты с кексиками и горящими на них свечами.
– У тебя особые планы на эти свечи или, может, уже задуешь, да пожрём пойдём?
Резко поднял взгляд на дверной проем, где стоял батя. В домашних штанах и с атким же колпаком на голове, что и у девчонок. Было слишком очевидно, что его заставили надеть эту штуку на голову.
– Пожрём, – ответил я с улыбкой и задул обе свечи на кексах с простой мыслью о том, чтобы всё у всех было хорошо.
Сомневаюсь, что эта хрень работает, но загадывать же что-то нужно.
– С днём рождения, пиздюк, – сказал батя и протянул мне руку для пожатия.
– Спасибо, – улыбнулся я криво и, переложив оба кекса в одну руку, пожал батину ладонь.
– Лобзаться будем или ты так в курсе про люблю, му-хрю?
– Миша! – укоризненный шепоток Маруси с нижних ступенек вынудил батю закатить глаза и обреченно вздохнуть.
Это сложная хрень. Одно дело – проявление чувств с визгами и прочим между девочками и совсем другое – между мужиками. Я в курсе, что мы отец и сын, и батя тоже в курсе, но, всё-таки, мы уже взрослые парни, и эта хрень с ути-пути выглядит и чувствуется пиздец как странно. Неловко обоим.
Первым сдаёт позиции батя, и, положив свою ладонь на мой затылок, впечатывает меня лбом в своё плечо.
– Давай быстро закончим с этой хренью и пойдём пожрём, – прошептал он мне на ухо. – Мне уже полтора часа дают только хуйца нюхнуть и то в отдельной комнате, чтобы не мешал.
– Пошли, – хохотнул я и собрался спуститься вниз за девчонками, но батя меня остановил.
– Стоять. Думаешь, тебе эта штука не полагается? – сказав это, батя надел на мою голову колпак и специально щёлкнул резинкой по подбородку.
– А без этого никак?
– А ты хочешь поспорить с бабским батальоном? Даже Кай в колпаке.
Спустившись на первый этаж, понял, что батя про то, что в колпаках обязаны быть все, не шутил. Кай, наша овчарка, был в колпаке, который ему, по-любому, надели кто-то из мелких.
– Все за стол! – позвала всех мелкая Соня, раскладывая у каждой тарелки по вилке.
Варя подносила и ставила на стол посуду, которую ей подавала Маруся, а батя и Кай терпеливо ждали, когда им перепадёт кусочек хоть чего-то.
За последние три года я несколько отвык от этой простой домашней суеты. После появления младшей Соньки батя с Марусей переехали в загородный дом. Квартиру продавать не стали, решив ее сдавать и иметь пассивный доход. Я быстро понял, что жить загородом, учась в универе и имея подработку, мне неудобно. Поговорив с отцом, решили, что я остаюсь жить в квартире. Предложение от меня, чтобы я платил за квартиру, как обычный квартиросъёмщик, было воспринято отцом как личное оскорбление. С полканом полиции сильно не поспоришь. Единственное, что я смог отстоять и повесить на свой кошелек – это счета за коммуналку.
Но иногда я остаюсь с ночевкой у бати и Маруси. Например, в такие дни, как сегодняшний. Потому что я точно знал, что Маруся захочет сделать с утра что-нибудь эдакое для меня. И, если бы я не приехал сам, то, скорее всего, она подняла бы батю еще раньше и заставила бы его приехать ко мне в город с, малыми, сюрпризами и колпаками.
– Миш, – Маруся практически не глядя дала бате банку с огурцами, которую тот открыл, совершенно не напрягаясь, и вернул своей жене. – Садитесь-садитесь, – поторопила нас Маруся и последней поставила на стол бутылку с кетчупом.
– Может, чё покрепче? – подтрунил батя.
– Семь утра, Миш!
– А что ты мне подаришь на свой день рождения? – прижалась щекой к моему плечу Варька и даже попыталась состроить милые глазки, в которых будто бы совсем не читалась корысть.
– То же, что и ты мне.
– Рисунок? – разочаровано нахмурилась малая. – А шоколадку?
– Ладно. И шоколадку, – согласился я.
Мелкая Сонька уже приступила к завтраку. Аккуратно выщипала из хлебного куска весь мякиш, а корку положила мне на тарелку, сверху нахлобучила кружок огурца.
– На здоловье, – выронила она деловито и продолжила есть.
Обе малые, как мне кажется, характером пошли в батю. Разве что в мелкой Соньке было огромное желание опекать и любить всех, так же, как и Маруся.
Маруся хоть и не была мне матерью, но в самые сложные и тяжелые моменты была рядом со мной, хоть я этого не всегда хотел. Она была со мной на всех экзаменах, терпеливо ожидая у двери кабинета, а затем, стоило мне выйти, сразу набрасывалась с вопросами о моем самочувствии и не сложно ли мне было. Во время поступления в универ она тоже была рядом – стояла за забором и припрыгивала на месте, пока я сдавал физуху на вступительных.
Мне было четырнадцать, когда батя и Маруся начали жить вместе. Тогда меня это бесило, меня злила ее опека, которой она вдруг решила окружить меня со всех сторон, но батя быстро мне объяснил, где я был не прав. Зато теперь, спустя почти девять лет, я отлично понимаю, что Маруся заботилась обо мне не для того, чтобы мне понравится, а просто она такая – немного чудная, слегка наивная, но зато настоящая.
И понял я это только тогда, когда она перестала надо мной трястись – когда родила Варьку. Ей тогда было очень сложно уделять привычное внимание всем и сразу.
Помню, она однажды не спала всю ночь. Варька ревела каждые пять минут ни то из-за колик, ни то из-за еще чего-то детского. Батя тогда, как назло, был на дежурстве, а я как ссыкун, вместо того, чтобы предложить Марусе свою помощь, всю ночь проторчал в своей комнате, хотя особо и не спал (семнадцатилетнее ссыкло). А утром, когда пришло время завтрака, и малая, наконец, затихла и уснула, я вышел из своей комнаты, чтобы пожрать и свалить на учебу, надеясь выспаться хотя бы там за задней партой. Но завтрака не было. Маруся сожгла его на хрен и плакала над сковородкой, тихо сотрясая плечами. Увидев меня, она быстро утёрла слёзы и натянула улыбку, сказав, что сейчас всё приготовит. Наверное, так стыдно перед ней, как в тот день, мне не было еще никогда. Но именно с того дня мы, наконец, смогли выстроить нормальные ровные отношения.
– Какие планы на вечер? – сев напротив, Маруся машинально поправила очки на переносице и вопросительно посмотрела на меня. – Уже придумал, где будешь отмечать с друзьями? Или, может, с девушкой?
– Не пытай пацана, Марусь. Пусть хоть прожует. Главное, чтобы я вечером шашлычка поел, – поворчал батя и незаметно повернул кружку для Маруси с горячим кофе так, чтобы ей было удобнее ее брать. А затем, накрыл угол стола ладонью, когда Маруся резко потянулась к мелкой, чтобы стереть с ее щеки кетчуп – простые и известные мне ритуалы, которые я наблюдаю уже несколько лет.
– С пацанами в клубе посидим. Ничего особенного, – ответил я, нанизав на вилку бекон.
– А девушки? – с очень жирным намёком протянула Маруся.
– А их они снимут в процессе, – знающе ответил батя, на что я одобряюще кивнул. Примерно так оно всё и происходит обычно.
– Ну, это я просто к тому, что, если у тебя есть девушка, Тём, то ты мог бы пригласить ее на семейный ужин к нам, а потом вы могли бы пойти и праздновать твой день рождения в клубе своей компанией, – улыбалась Маруся.
– У меня нет девушки. То есть постоянной нет.
– Ладно, – торопливо ответила Маруся и сдалась. В ее системе ценностей любовь должна быть первой, единственной и на всю жизнь. Мой ветреный образ жизни она не разделяла, хотя и пыталась понять.
Я не бабник, просто я не привязываюсь к одной девушке.
После завтрака мне пришлось заплетать мелких. Из-за того, что я редкий гость в их доме, когда я появлялся, они решали, что только я достоин того, чтобы их обслуживать.
Пока батя и Маруся неприлично долго застёгивали наверху платье, я собрал девчонок, прихватил с собой Кая и вышел со всеми ними на улицу к гаражу. Усадил девчонок в детские кресла, передал их бате и, попрощавшись, отчалил до вечера.
Первым по программе был универ, затем цветочный магазин, а за ними кладбище.
Влажной салфеткой привычно смахнул с памятника пыль и паутину, заменил старые цветы на новый букет белых роз и сел напротив на скамейку. Молчаливое созерцание маминой фотографии – как ритуал подведения итогов еще одного прожитого года.
– Это было интересно. Не всегда правильно, но интересно, – сказал я тихо. Неловко улыбнулся в ответ на мамину улыбку на мраморе и, подавшись вперед, вынул руки из карманов кожаной куртки. Оперся локтями о колени и покрутил тонкое кольцо на мизинце, на котором сосредоточил внимание. – В этом году заканчиваю Академию… Ну, ты знаешь… Стану лейтенантом… Мечта детства как-то незаметно сбылась. А никто ведь всерьёз не верил. Даже я. У папы всё хорошо. Варька научилась выговаривать букву «р», и теперь все просто обязаны знать её полное имя. Вар-р-рвара, – улыбнулся я чуть шире, снова вспомнив, с какой гордостью мелкая мне показала свой новый навык. Снова посмотрел маме в глаза и понял, что сказать больше нечего, да и не всегда понятно, о чем можно рассказать, а о чем лучше промолчать. Хотя, наверное, она и без слов всё знает и видит. Если, конечно, «там» что-нибудь есть. – В общем, всё по-старому. Ладно, мне пора домой. Там что-то вроде праздничного ужина в мою честь, да и Кай в машине… – встав со скамьи, я коснулся ладонью холодного мрамора и мысленно попрощался с мамой до следующего раза в мой следующий день рождения.
Заглянув в магазин за продуктами, которые попросил купить батя, а его, наверняка, Маруся, я вернулся домой, выгрузил пакеты с продуктами и был ненавязчиво послан куда подальше от готовки. Пришлось пойти с Каем к речному причалу, чтобы он мог там побегать, а я ответить в это время на смс от пацанов, заодно позвать их сегодня вечером в клуб.
Кая рядом не было, расслабившись, я развалился на дощатом причале и закинул руку за голову. Солнце припекало – кайф. Если не опускать взгляд от неба, то весна просто идеальна, а если опустить, то можно увидеть грязный снег, лужи и мусор, который теперь стало видно.
Громкий женский крик где-то неподалеку заставил меня содрогнуться и резко сесть.
– Собака! – повторился женский визг, и я понял, что дело дрянь – Кая рядом со мной видно не было.
Глава 3. Ольга
– Я думала, после того случая в кафешке ты сольёшься, – хмыкнула подруга, заглянув ко мне в телефон, где я вела переписку с парнем.
– Была такая мысль. И до сих пор есть, – призналась я честно. Убрала телефон под подушку и легла на нее головой. – А потом я остыла и подумала, что теоретически у твоей идеи с пятью свиданиями есть здравое зерно.
– В смысле? – Геля захлопнула палетку с тенями, закончив, наконец, рисоваться забубенные цветные стрелочки над своими глазами.
– Ну, смотри, ты сказала, что пять свиданий – это отличный способ развеяться и показать бывшему большой и жирный фак. А я тут подумала, что это еще и отличный способ поднять самооценку. Сама подумай: любой человек при первом знакомстве хочет показать себя с лучшей стороны, создать первое хорошее впечатление о себе…
– Ага, как тот придурок из кафешки, – прыснула Геля, снова мне напомнив о том сероглазом индюке с бургером. Надеюсь, он им подавился, и котлета до сих торчит поперек его горла.
– Тот придурок – исключение и моя большая ошибка. Я сама виновата, что невнимательно прочитала или не так запомнила сообщение Лёши, из-за чего села не за тот столик.
– А что с ним, кстати? Слился?
– Угу, – поджала я разочаровано губы. – Сказал, что я поступила неуважительно.
– А-то он, капец, как тебя уважил, пригласив в вонючую бургерную, – закатила Геля глаза.
– Какая теперь разница? – отмахнулась я. – Так вот, о самооценке. Все хотят произвести первое хорошее впечатление и, наверняка, будут сыпать комплиментами. Представляешь? Пять парней и пять вечеров, полных комплиментов.
– Уже минус один. Первый парень получился комом.
– Четыре вечера. В любом случае, ходить на свидания гораздо веселее, чем палить с левой страницы аккаунт бывшего.
– Ты уже создала левую страницу? – округлила Геля глаза.
– Угу, – отвела я стыдливо взгляд в сторону. – Самой стрёмно, но идиотское любопытство сильнее меня.
– Да ладно, – хохотнула Геля. – Я тоже так делаю, чтобы за бывшими последить.
– Бывшими? Множественное число? Боги…
– А ты, кстати, подумала о том, что тех, уже четверых, нужно будет после первого свидания как-то слить? Или ты со всеми ними будешь встречаться?
– Скажу, что по гороскопу не подходим друг другу или ещё какой-нибудь бред придумаю. Пусть решат, что я дура, и отстанут сами.
– Ну, да. Ты ж блондинка.
– Именно! – щелкнула я пальцами. – А теперь мне пора собираться на свидание.
Приняв душ, я открыла узкий шкаф в нашей с Гелей комнате и взглядом пробежалась по своим платьям.
– Надень то же черное. Ты в нём классно выглядишь, – посоветовала подруга.
– Нет. это чёрное платье теперь моё самое нелюбимое. Меня в нём за попрошайку приняли. Кстати, не хочешь его себе забрать?
– Что значит «кстати»? – нарочито возмутилась Геля, чем рассмешила обеих.
Коснувшись каждой вешалки, я пришла к решению, что для свидания в ресторане на берегу реки отлично подойдёт белое платье. Такое же легкое как морская волна. А как красиво его подол раздевает ветер. Поверх платья я решила надеть бежевый тренч. Я покупаю всегда обычные базовые вещи, ибо со стипендией студента и мизерной зарплатой на подработке сильно не разгуляешься, а базовые вещи можно без труда сочетать друг с другом и выглядеть при этом ухожено и красиво.
– Ты будто сразу замуж за него собралась, – придирчиво оглядела подруга мой образ. – Как его зовут?
– Вадим. Я тебе скину геолокацию места, где мы встречаемся. Если не вернусь до полуночи или не позвоню сама, то можешь начать паниковать.
– Ты, конечно, отбитая, – покачала Геля осуждающе головой. – Я бы дальше кафешки на районе фиг согласилась с кем встречаться.
– Там река и красиво. Да и парень приятный. Может, после него мне не понадобиться третье, четвертое и даже пятое свидание.
Проверив макияж и причёску, я напоследок улыбнулась своему отражению и выдвинулась к автобусной остановке.
Ресторан, в который меня пригласил Вадим, находился почти загородом. Вернее, между городом и коттеджным посёлком. Я там еще ни разу не бывала, но всегда хотела попасть, так как фотографии того места были волшебными. Нельзя просто так взять и не захотеть ощутить на себе атмосферу речной мощи и вместе с тем спокойствия. Белоснежные столики на открытой террасе, белые шторы, которые колышет ветер и морские узла на толсто грубой веревке… Клянусь, если там есть хотя бы искусственный маяк даже с меня ростом, то я останусь жить на том берегу.
По приезду в коттеджный посёлок началось самое интересное – куда идти? Карта в телефоне показывала, что мне нужно выйти за пределы посёлка в сторону города и немного пройти вдоль берега.
Маршрут достаточно прост, но уже на выходе из посёлка я поняла, что зря надела такой высокий каблук. Красота красотой, но о практичности тоже не мешало бы подумать. Теперь, скорее всего, придется терпеть потертости от новых туфель.
Если внутри посёлка дорога была идеальной, то за его чертой по берегу реки дороги практически не было. В основном, ямы и выбоины от проезжающих здесь машин.
Весна вышла теплой, на деревьях уже распустились первые листочно сочного зеленого цвета. Яркие острова одуванчиков привлекали бабочек-капустниц и других насекомых. И только я была вынуждена лавировать между лужами и мусором, который оставил после себя снег и человеческое свинство.
У одной из луж мне пришлось резко остановиться и начать паниковать – на меня бежала здоровенная овчарка. Без намордника, без поводка и без хозяина. Она не рычала, не проявляла агрессию, но я очень сильно сомневаюсь в том, что она спешит со мной подружиться.
– Собака, ты кусака? – спросила я, натянув улыбку, будто надеясь на то, что, заметив моё хорошее настроение и доброе расположение, собака пробежит мимо.
Очень глупо с моей стороны. Собака как бежала прямой наводкой на меня, так и продолжала бежать. Убежать от нее я все равно не сумею. Будь я даже в кроссовках, шансов спастись от собаки бегством у меня все равно не было бы. Пришлось перехватить поудобнее сумочки, которой я планировала отмахиваться от нападения шерстяной махины.
– Нет, нет, нет… – приговаривала я тихо и не удержалась от крика и хаотичного размахивания рук, когда собака пробежалась по касательной у моих ног, практически столкнув меня в лужу.
От холодной грязной воды перехватило дыхание. Рефлекторно выставив руки, чтобы не упасть в лужу лицом, я оцарапала ладонь. Болью пронзило и колено. Бежавшая на всех парах собака, развернулась и побежала обратно ко мне, и в этот момент я решила, что в грязной луже находится моё спасение, так как псина старалась на касаться воды, а ходила по ее краю туда-обратно. Но в какой-то момент, она решила, что в луже у нее тоже есть дела и пошла ровно на меня. Зубами зацепила подол платья и потянула в сторону суши.
– Помогите! – прохрипела я севшим голосом, а затем собрала последние силы и крикнула. – Собака!
Паника захлестнула меня с головой. Я уже не думала о том, что нахожусь в грязной холодной луже за чертой города у каких-то кустов. Сейчас я во всех красках представила, что только через несколько дней меня найдут у этой лужи с обглоданным собакой лицом, которое уже загадят мухи, а, возможно, даже эта же собака.
Псина продолжала тянуть платье на себя, пока я пыталась уползти в противоположную от нее сторону.
– Кай, назад! – из ниоткуда возник строгий мужской голос. Собака перестала стягивать с меня платье, а я ощутила на себе чьи-то руки, что подхватили меня и вынесли из лужи.
Я с трудом смогла совладать с эмоциями и остановить зарождающуюся внутри истерику. Мужчина поднес меня к дереву и аккуратно поставил рядом с ним, чтобы я могла о него опереться.
– Спасибо вам, – всхлипывала я, трясясь от холода и страха. Пёс снова очутился рядом, а я вцепилась в мужскую куртку, разразившись новой истерикой. – Уберите её! Уберите! Пожалуйста!
– Кай, домой! – рыкнул мужчина, и тут-то мне стало понятно, что это его пёс.
Резко отпрянув от него, я вжалась спиной в дерево и едва не потеряла дар речи и сознание, когда поняла, что из лужи меня спас никакой не мужчина, а тот парень – хам из кафе, который счёл меня за попрошайку.
– Ты?! – прохрипела я, готовясь вцепиться ему в глотку. – Опять?! Ты издеваешься?
Серые глаза из-под нахмуренных бровей непонимающе на меня посмотрели. Несколько секунд и в них прочиталось узнавание:
– А, это ты, декольте до клитора, – разочаровано вздохнул парень.
Декольте до… чего?!
Я буквально задохнулась возмущением.
Теперь даже бомжи на районе в моем городе на фоне этого парня казались самыми настоящими джентльменами с изысканными манерами.
Этот придурок даже бровью не повел, отвесив мне очередное оскорбление. Будто так и надо. Будто я действительно кусок дерьма, попрошайка, а теперь, как выяснилась, была еще и одета, как проститутка.
Козёл!
Резко толкнув парня в грудь, я пошла в сторону коттеджного посёлка с намерением добраться до остановки и вернуться в общагу. Очередное свидание провалено и снова из-за этого урода, который, похоже, не умеет показывать никаких эмоций кроме пренебрежения.
Сделала шаг на тропинку и снова застыла как вкопанная, когда ко мне подбежал пёс с моей сумочкой в зубах. Он смотрел в мои глаза так, будто действительно чувствовал себя виноватым. Не дождавшись моей реакции, аккуратно положил сумочку к моим ногам, сделал несколько шагов назад и сел.
Хороший, блин, мальчик.
– Я не буду к ней наклоняться, – проговорила через стиснутые зубы.
Вдруг это обманный собачий ход: я сейчас наклонюсь, а он вцепиться мне в глотку.
– Принцесса, блядь, – недовольно буркнул себе под нос появившийся рядом парень и наклонился к моей сумочке, сам ее подняв. Выпрямился и посмотрел на меня, словно спрашивая, за что ему такое наказание. А это я должна задаваться таким вопросом, а не он! – Пошли, – сказал парень и, кивнув головой в сторону дороги, пошёл куда-то первым. Пёс следом.
– Я никуда с тобой не пойду, – произнесла я уверено в его спину. – И верни мне мою сумку. В ней телефон и деньги. Мне в город нужно.
– Кто тебя такую до города подвезет? – смерил он меня брезгливым взглядом. – Пойдём ко мне. Помоешься, постираешь шмотки и поедешь.
– Я никуда с тобой не пойду, – повторила я как робот.
Ярость и злость куда-то ушли. Мне ужасно хотелось плакать от чувства собственной ничтожности. Я чувствовала, что воняю. Чувствовала, как платье грязной тряпкой липнет к коже, которая покрылась мурашками из-за ветра, что теперь совсем не казался мне теплым. И я бы расплакалась, если бы рядом не было парня, который испортил мне уже второе свидание. Такое удовольствие я ему не доставлю. Он не увидит моих слёз, даже если очень сильно попросит.
На скулах парня заиграли желваки. И это ОН злится?!
Покрутив в руках мою сумочку, парень вновь подошёл ко мне, всучил в руки мою вещь и холодно посмотрел в глаза.
– От тебя воняет, ты мокрая, и я вижу, какого цвета на тебе трусы, – проговорил он едва слышно в самое лицо.
Резко втянув носом воздух, я запахнула тренч и посмотрела прямо перед собой сквозь парня, который всё еще стоял напротив и сверлил меня недовольным взглядом.
– Сама ты до города не доберешься. Максимум – до канавы в виде изнасилованной расчлененки, – продолжал парень. – Я предлагаю тебе чистую сухую одежду, пока твоя будет в стирке. Идёшь или нет?
Я продолжала смотреть прямо перед собой. Гордо смахнула с щеки прилипшую прядь волос и сокрушенно выдохнула:
– Ладно. Только стирка и сушка. И мы больше никогда не попадаемся друг другу на пути.
– Было бы отлично, – согласно кивнул парень и повернулся в сторону коттеджей, уходя прочь.
Хромая, я поплелась за ним и прижимала руки с сумочкой к груди, вздрагивая в те моменты, когда его пёс обращал на меня внимание и пытался заигрывать. Теперь я понимала, что он не агрессивный, а, скорее, игривый, но меньше я его бояться не стала.
– Ты идёшь, нет? – обернулся парень, поняв, что я сильно от него отстала. Снова глянув на меня, он, почему-то, закатил глаза и подошёл ко мне. – Пластырь, бинт или вата есть с собой? Прокладка?
– Нет, – поморщилась я, находясь в шоке от его бестактности. Не припомню, чтобы в моей жизни был хоть один парень, который мог бы так совершенно бесстрастно сказать слово «прокладка». Даже мои старшие братья, если им доводилось произносить это слово, всегда делали это так, будто их сейчас стошнит.
– Ясно, – выдохнул он шумно. Снял с себя кожаную куртку и протянул мне. – Подержи.
Машинально сделала то, что он сказал.
Похоже, вообще не сомневаясь в принятых решениях, парень снял с себя еще и футболку, явив моему взору отличный торс. Не утрированный качок, но и не дрищ. Видно, что спортом он занимается регулярно.
Момент, и он разорвал свою футболку надвое. Присел на корточки рядом с моими ногами и одним из кусков – теперь уже тряпки – начал отирать мне ногу.
– Эй! – взбрыкнула я возмущенно, но, опустив взгляд, была готова разреветься.
По ноге от колена текла кровь и уже, похоже, заполнила мне туфлю.
– Не дёргайся, – вполголоса произнес парень. Откинул в сторону окровавленный клочок ткани и повязал на раненное колено тот, что был чистым.
– Это всё из-за твоей собаки, – всхлипнула я.
– Лично я видел, как ты пыталась утопиться в луже, а Кай тебя из нее вытаскивал.
– Ну, конечно! – всплеснула я руками нарочито восхищенно. – Теперь вы герои. Спасли девушку из беды! А ничего, что это твой пёс столкнул меня в лужу, а потом мне в этой же луже пришлось от него спасаться?
– Ничего, – невозмутимо тряхнул парень головой. Выпрямился, возвысившись надо мной, забрал у меня свою куртку и начал надевать на голое тело. – Блондинкам глупость простительна.
– Ненавижу! – процедила через зубы. – Стереотипный козёл!
– Руку правую подними повыше и не опускай до моего дома, – сказал парень буднично. Повернула правую руку ладонью к себе и теперь уже не выдержала и разревелась по-настоящему. Я порезала не только колено, но еще и ладонь. – Сама дойдёшь или помочь?