Посол Великого владыки. Сокрытое царство. Часть 1. Том 2

– Если бы ты хорошо подумала, – с грустной улыбкой проговорила Фения, – то поняла бы, что я сделала это для тебя. Как бы ты смогла жить, если бы Нурелий…

– Замолчи, сволочь! – заорала на нее Веления. – И убирайся, убирайся отсюда, пока я не набралась сил, чтобы отправить тебя во Мрак!

– Ну уж нет, – криво ухмыльнулась Фения. – Только после тебя! В тридцать четвертом коллекторе сейчас сидят Вордий, Соргий и – сюрприз! – сам Даг Вандей, ваш драгоценный Верховный дворник! Цистерна уже почти переполнилась, но если ты поторопишься…

Вскочив, Веления бросилась к металлической лестнице. Проводив ее взглядом, Фения закрыла глаза и дико расхохоталась. Сколько времени продолжалась истерика, она не помнила, но единственный выживший из ее отряда, Карделий Яхи, нашел ее с мутными глазами и почти без сознания.

– Госпожа, госпожа! – почтительно шептал он, аккуратно теребя ее за плечо.

– А, это ты? – мгновенно пришла в себя Фения, смерив его быстрым взглядом. – Я знала, что ты придешь. Дело сделано, пора выбираться из этой выгребной ямы и возвращаться в столицу! Хотя погоди… У тебя есть веревка? Мне нужно тут кое за кем нырнуть…

Масло в лампе закончилось. Они сидели в коллекторе в полной темноте. Странное ощущение: словно товарищи по несчастью где-то рядом и одновременно очень далеко.

– Интересно, сколько нам еще осталось? – первым нарушил молчание Вандей. – Не то чтобы мне было страшно… Просто прежде, чем мы тут захлебнемся, не очень-то хочется помирать от скуки.

– Может, и не захлебнемся еще, – со свойственной ему практичностью возразил Соргий. – Я осмотрел цистерну. Думаю, она опорожняется еще до того, как вода достигает края. У нас тут просто техническое помещение.

Вандей заинтересованно хмыкнул.

– Тогда можно попробовать нырнуть туда при сливе и выбраться!

– Можно, но рискованно. Во-первых, в темноте ты эту дыру под водой вряд ли найдешь. А во-вторых, там наверняка решетки.

– А, ну тогда ладно. Будем, значит, просто сидеть и медленно загибаться от голода. Благо вода у нас есть и жажда нам точно не грозит. А потом, может, смотритель какой найдет…

Вордий вспомнил старика Назапу. Жив ли он еще? И если да, то как часто обходит коллекторы?

– Слышь, Ворик, а сколько можно прожить вообще без еды? – после небольшой паузы продолжил строить планы на будущее Соргий.

– Месяц… может быть, – равнодушно протянул комит. – Если тупо лежать и не двигаться.

– Ну тогда у нас есть шанс. В крайнем случае съедим Сорика: он у нас самый упитанный, – предложил Вандей.

– Не слушай его, брат! – толкнул Вордий в бок маленького вуравийца. – Если сильно лишнее нести будет, скажи, и я ему челюсть сломаю.

– Спасибо, – вежливо проговорил Соргий. – Но меня сейчас совсем другое волнует… Как мы тут вообще оказались?

– У тебя что, провалы в памяти начались? – забеспокоился комит.

– Да нет, Свет мой! Ну как тебе объяснить? Я имею в виду – как мы дошли до такого? Знаете, я часто вспоминаю тот вечер в «Рыбке», когда мы провожали Уни в Вирилан. Думаю, это стало чем-то вроде границы, отделившей нас тогдашних от нас теперешних. Вспомните: мы росли вместе, были не разлей вода, делились всем на свете, поддерживали и оберегали друг друга. Не знаю, как вы, но я не мыслил своей жизни без… «нас». Мы готовы были отдать жизнь за брата, но прошло всего несколько месяцев – и ни с того ни с сего мы стали врагами.

– Так этот гад сам…

– Погоди! Стали врагами, при том что у нас не было и нет ненависти друг к другу! Мы словно перестали играть в детскую игру, где были одной командой, и перешли в игру взрослую, где каждому дали новую роль. И вот сюжет спектакля требует от нас убивать друг друга. И мы готовы делать это, забыв про почти двадцать лет, что провели вместе! Когда я осознаю это, друзья, мне становится страшно! Что же за ничтожная, лживая тварь человек, если он так легко отказывается от самого значимого, самого дорогого, что еще недавно было всем смыслом его жизни!

– Я не изменял себе и нашему братству! – с легким раздражением ответил Вордий. – И не сделал ничего такого, за что должен стыдится!

– Ну конечно! – понимающе вздохнул Вандей. – Главный гад у нас тут, разумеется, я. Ты даже не попытался понять, что он имел в виду! Ой, ладно, к чему теперь это морализаторство!

– Ладно, ребята, забудьте! – примирительно проговорил Соргий. – Хотя не в морали дело. Просто грустно умирать, осознав, что ты в этой жизни не способен управлять даже собой, сколько бы денег и свободы у тебя ни было…

– Зато если выживем, станем умнее, – удивил неожиданным откровением комит. Словно в подтверждение его слов дверь заскрипела, и в помещение ворвался удивительно яркий свет масляной лампы.

– После всего, что было, я даже не берусь представить, кто это, – щурясь, проговорил Соргий.

– Да не говори! Проходной двор просто! – поддержал его Вандей.

Представшая перед ними Веления выглядела сильно помятой, но довольной.

– А что такие кислые лица? – с улыбкой спросила она.

– Да нас тут в последнее время посещают исключительно те, кто за нами охотится, – с достоинством пояснил Вордий, вставая.

– Ошибаешься. Конкретно ты меня не интересуешь, – отрезала предводитель рэбисов.

– Что, опять? – усмехнулся Соргий.

– И ты тоже, шутник недорезанный! Помогите нашему Дворнику подняться. Это ты его так, Вордичка?

Тот мрачно кивнул, но потом вздрогнул:

– Как вы меня назвали? Э-э-э-э, куда?!

Комит начал выхватывать из ножен меч, но его руку тут же заблокировали, а к горлу приставили кинжал.

– Вы не можете его забрать! – сквозь зубы проговорил имперский офицер. – Столько людей погибло, чтобы взять эту тварь… Как я вернусь к наварху?

– Можешь вообще не возвращаться, – ровно проговорила Веления. – Хочешь, мигом устроим? И вообще, – прижавшись щекой к его щеке, продолжила она. – Я спасла тебе жизнь, и теперь она принадлежит мне. Но так случилось, что жизнь твоя скучная мне даром не нужна, так что будь рад за долю малую, что себе беру, и не перечь, если хоть с ноготь ума имеешь!

– Ну прости, Ворик, не срослось у нас с тобой с судом-то, а! – ломая голос, словно паяц, оскалился Вандей. – Вот незадача: ты у нас, весь такой правильный сторожевой пес императора, здесь в дерьме остаешься… Вишь, не берут тебя наверх-то, а! Чего смотришь? А-ха-ха-ха!

Входная дверь затворилась, но не до конца – осталась маленькая щелочка. Соргий подошел к оцепеневшему другу и положил руку на ему плечо.

– Не обращая внимания, Ворик! Этот глупый смех – от отчаяния. Они придушат его и бросят гнить в сливном коллекторе: слишком много знает.

– Нет, брат, если бы так! – все еще глядя в одну точку, тихо ответил комит. – Верховный дворник не может умереть, он нужен им для следующих зачисток. Ну а пока будет как манок для тех дурачков, что сбегаются на его сладкие речи для борьбы с императором. Нет, – повторил он. – Верховный дворник не может умереть. Он будет жить, пока жива империя!

Из Клоаки друзья выбрались через первый попавшийся уличный колодец. Теперь, когда с ним не было ценного пленника, Вордию уже было все равно.

– Свет небесный, что же это? – тихо пробормотал Соргий и тут же закашлялся.

Его слова были скорее данью привычке: солнца не было видно вообще, а над городом висел плотный серый дым от пожаров, вызвавший столь нетипичную для Юга пасмурную погоду. Вокруг кружился невесомый белый пепел, оседая на покрытую шлифованными плитами мостовую. От горевших поблизости зданий стояла дикая жара, но даже в этом скудном раскаленном воздухе проступал резкий и тошнотворный запах разлагающейся мертвечины.

Вордий сделал несколько шагов и остановился: прямо посреди дороги стая бродячих собак собралась у тела старика; слышалось утробное рычание и чавканье. Одна из псин, подняв морду, увидела живых и свирепо оскалилась окровавленными зубами. Комит потянулся к мечу, но из переулка послышался стук копыт, и собаки бросились наутек. Друзья тоже резко дернулись в сторону: прямо перед ними на улицу выскочил конный серегадский патруль.

– Стоять! Сталь на землю! Кто такие?

Лица всадников и морды лошадей закрывали грязные платки. Крупный, в полруки длиной, наконечник копья уткнулся Вордию прямо в нос. Тот медленно поднял руку и аккуратно, двумя пальцами, отодвинул острие чуть в сторону.

– Вордий Онато, комит эпибатов «Дракона островов», флагмана Южного флота. Это Соргий Квандо, уважаемый в городе торговец.

Командир всадников осмотрел офицерский жетон, поднеся его совсем близко к глазам.

– А-а-а, морская пехота! Да, слышал, как вас тут раскатали!

Глаза Вордия запылали ярче окрестных пожаров. Он шагнул к командиру и резко схватил его за ремень.

– Если бы не мы, вас бы тут по-другому встретили!

– Да ладно, комит, не горячись! Давай лучше садись на круп, отвезем тебя в порт, к твоим.

Вордий молча последовал совету. Конь под комитом ощутимо дернулся, переступая копытами.

– Ишь ты! – послышались веселые голоса серегадцев. – А говорят, флотские все заморыши, как вот этот!

Соргий, которого они имели в виду, даже не пошевелился.

– Садись давай!

– Я не поеду. Мне нужно… домой.

– Садись, дурак! – Вордий гаркнул на него так, что сидевший впереди командир аж вздрогнул. – Ты уже ничего не изменишь! У меня пересидишь, пока все наладится!

Соргий продолжал стоять с окаменелым лицом, пока спешившийся дюжий серегадец не подхватил его под мышки и легко, как ребенка, не водрузил на лошадь.

К порту они ехали извилистым маршрутом, минуя возникшие в самых неожиданных местах блокпосты императорских войск и объезжая завалы на улицах. На рыночной площади рядами сидели пленные мятежники со связанными за спиной руками. Один из стороживших их белобрысых серегадцев, положив на колени гастрафет, не спеша доедал арбуз, сплевывая семечки на загорелые спины вчерашних «дворников».

В порту Вордия явно не ждали. Дежурный офицер уставился на него как на кладбищенского призрака.

– Энель Онато? Так ведь вас же… убили?

– Сожалею, что не оправдал возложенных ожиданий.

Офицер смутился.

– Нет-нет, простите… Тут к вам заходили! – быстро нашелся он, переводя разговор на другую тему.

– Ко мне? Не понял. Откуда?

– Из города, если быть точным. Сами ушли, но оставили для вас…

– Посылку?

– Нет-нет! Прошу вас за мной.

Офицер повел Вордия и его друга на пристань, превращенную в лагерь для беженцев.

– Мы тут размещаем гражданских, пока пожары не стихнут. Близко от воды и вообще…

Он не успел договорить, как Соргий, словно на крыльях, стремительно бросился вперед и уже через мгновение сжимал в объятиях двух похожих как две капли воды девочек.

– Лафения! Сафия! – бормотал он, целуя их по очереди. – Вы живы, живы! Я вас так люблю!

– Он угадал! Не может быть! – удивленно посмотрели друг на друга близняшки. – Ты впервые правильно назвал каждую из нас!

– Как вам удалось спастись? Вы убежали из дома?

– Когда пришли злые дяди, мы были в столовой. Злые дяди отняли у нас одежду, но энель Турвий прогнал их! У него был во-от такой нож, ну ты помнишь, для разделки рыбы. Он спрятал нас в кладовке для крупы – ее трудно найти, если не знаешь, где дверка. Мы просидели там очень долго! Снаружи громко кричали, и было очень страшно выходить.

– И вы ели крупу?

– Ну да! Мы решили не покидать это место, пока нас не выпустят. Сидели там долго-долго, даже поспали. Но никто не приходил, а нам о-очень хотелось пить! Наконец Лафения не выдержала и вышла.

– Нет, это ты вышла!

– Это не важно! – махнул рукой Соргий. – И вы сами дошли до порта?

– Нет! Дом был весь разбит, и там… там было так страшно! Везде убитые – и ни энеля Турвия, ни энеля Рирцамо! Мы хотели дойти до дома эмель Фенапии, у которой мы много раз были в гостях. У нее еще есть забавные пятнистые котики с Южного континента. Но на улице нас опять схватили злые дяди!

– Вы убежали от них?

– Нет, они очень быстро бегают! Но нас спасла тетя.

– Какая тетя?

– Не знаю. Она и еще один хороший дядя появились словно из-под земли. Они ударили злых дядей так сильно, что те упали. Мы очень испугались, но они оказались совсем не страшными. Они и привели нас сюда!

Вордий выдохнул и прищурился:

– Интересная тетя… Вы ее запомнили?

– Да, она очень добрая! Она сказала, чтобы мы не боялись и что теперь все плохое позади.

– Да, прекрасное описание, – улыбнулся офицер. – Ватрасий, что дежурил тогда, приказал задержать их до выяснения.

– Так они здесь?! – чуть ли не закричал Соргий.

Офицер смущенно опустил глаза:

– Мужчина этот предъявил жетон офицера Солнечной стражи. Ну, их и отпустили, естественно.

Вордий с Соргием многозначительно переглянулись.

– Вот, вспомнила! – чуть ли не подпрыгнула бойкая Лафения. – У этой тети волосы были вот такие! – она указала на медные поножи дежурного офицера. Тот смутился.

– Простите, что не по уставу! Ребята с «плесени» снимают – на суше с ними понадежнее!

Но Соргий уже не слушал его.

– Фения! Феничка, милая! – шептал он еле слышно, и по его щекам текли слезы.

Вордий прикусил губу и затем сказал:

– Ладно, поставь их на довольствие, энеля Квандо тоже, а я на доклад к наварху.

Похлопав друга по плечу, он направился к зданию начальника порта, которое командующий флотом сделал своим штабом. Встреченные сослуживцы реагировали на комита с удивлением и осторожным любопытством. Периодически в спину летели и весьма нелестные отзывы, но Вордий этого словно не замечал. Он шел будто в тумане, и сердце бешено колотилось в груди. Не то чтобы он боялся наказания, отправки на береговую службу или вообще в отдаленный гарнизон, ему было страшно снова пережить минувшие события в докладе наварху.

– Вордий? Ну дела! – раздался знакомый голос, заставивший его вздрогнуть и вернуться в реальность. – Как ты выбрался?

Перед ним стоял Савений Зотари – предатель, ставший причиной гибели стольких замечательных людей. Стоял и улыбался, с легкой ноткой скепсиса и превосходства. Вордию было нечего ему сказать. Он даже не успел сфокусировать взгляд на его лице – ударил на звук, на расплывчатый образ, навсегда переставший для него быть человеческим. Не останавливаясь, комит пошел дальше, миновав разинувшую рты охрану.

В приемной наварха яблоку негде было упасть, причем две трети пространства занимали местные купцы и чиновники. Отбросив плечом дежурного офицера, Вордий ворвался к начальнику в кабинет.

– Энель наварх! Хм, энель Хелси, – проговорил он, увидев командующего морской пехотой. – Комит Онато для доклада прибыл!

Дверь снова распахнулась. На пороге стояли дежурный и два спафария из личной охраны наварха.

– Энель наварх, простите! Вывести энеля комита!

– Отставить! – резко бросил энель Нарзи и нетерпеливым жестом отправил конвой восвояси. – Садись, энель Онато, – произнес он уже другим, абсолютно измученным голосом. Казалось, он ничуть не удивился, увидев живым офицера, которого весь флот уже успел похоронить.

Вордий аккуратно опустился в кресло. Он успел заметить, что карта города вернулась на место. У наварха было невыспавшееся, покрытое испариной лицо с красными, затуманенными глазами. На столе стоял чайник с душистым мустобримским чаем, считавшимся лучшим средством для поддержания бодрости.

– Докладываю, – продолжил после небольшой паузы Вордий, словно пытаясь как можно быстрее сбросить с души тяжелый груз. – Поставленная вами боевая задача не выполнена, личный состав… лучшие бойцы флота… погибли… Кроме бойцов из тагмы комита Зотари, я полагаю. Причина – мои персональные ошибки в командовании. Готов отправиться под военный суд, но требую суда и над комитом Зотари, из-за предательства которого наши основные силы оказались отрезаны и были уничтожены противником.

Командующий флотом издал утробное рычание и постучал узловатыми пальцами по столу.

– Комит Зотари представлен к Морской звезде за умелое командование при отступлении и спасение личного состава, – проговорил он хрипло.

– Но как? – У Вордия в душе все оборвалось. – Он же бросил нас, запер ворота перед самым носом, на нем кровь ребят…

– Представлен к награде! – прорычал наварх и, закусив губу, опустил глаза. – Потому что вывел людей из той западни, в которую ты их загнал!

– Так точно! – четко ответил Вордий и сжал челюсти.

Входная дверь снова распахнулась.

– Ну что там еще! – рявкнул на дежурного энель Нарзи.

– Там энель Зотари…

– Позже!

– Да нет, он… мертв.

Ярость на лице наварха сменилась растерянностью.

– Как?

Дежурный выразительно посмотрел на Вордия. Тот вскочил и вытянулся по струнке.

– Разрешите следовать под арест?

– Позже, позже – все позже! – быстро замахал руками энель Хелси. Дежурный ударил кулаком в грудь и исчез за дверью.

Наварх тихо зарычал, а потом опустил пальцы в чашку и стал протирать воспаленные глаза безнадежно остывшим чаем.

– Да сядь ты, не отсвечивай! – измученно бросил Вордию энель Нарзи. Тяжело вздохнув, он швырнул ему через стол свиток, скрепленный золоченой печатью.

– На, ознакомься: указ императора о назначении официальным заместителем энеля Хелси.

– О назначении кого? – услышал Вордий собственный металлический голос.

– Энеля Хел… Ну не меня же! – вновь вздохнув, ответил наварх, протирая глаза шелковым платком.

Дрожащими руками Вордий развернул документ: «…за личную храбрость и тактическую смекалку, открывшую путь к победе над врагом… титул державноспасительного мужа… государственное поместье…»

– Простите, энель наварх, но… как же это? Я ведь угробил столько людей, провалил задание и вообще… Разве вы писали на меня представление? Оно ведь еще должно было пройти Военную палату, а здесь… сегодняшнее число! Да что тут вообще происходит?!

Энель Хелси, засмеявшись, отвернулся.

– Ну уж ты-то хоть из меня дурака не делай! – пророкотал наварх. – Давай сюда, копию получишь в канцелярии!

Вордий впервые видел его таким: всегда спокойный энель Нарзи, похоже, не находил себе места.

– Сейчас отдыхай, – сказал он уже нормальным голосом, – а завтра мне на стол доклад о том, как все было.

Энель Хелси выразительно кашлянул.

– Ну, не все… – едва заметно смутившись, продолжил наварх. – Напиши, как вы неожиданным нападением расстроили планы врага и открыли путь серегадцам для штурма Цитадели. Да что я, тебя учить буду, что ли? В общем, напиши что-нибудь, чтобы оправдать… вот это вот, – он брезгливо покрутил в руках императорский указ.

– Слушаюсь, – упавшим голосом ответил Вордий. – Разрешите вопрос: а что с Зотари?

Вместо ответа наварх недовольно хмыкнул и украдкой бросил взгляд на энеля Хелси. Тот с улыбкой пожал плечами:

– Ну, мы же сейчас в зоне боевых действий? Значит, погиб в бою.

– Да! – одобрительно поднял палец наварх. – И в представлении к награде не забудьте добавить: «…посмертно».

Часть V

Дела семейные

Глава 1

Мужчина и его женщины

Это был заброшенный деревенский дом с основанием из серого камня и дырявыми деревянными стенами, в которых осы приноровились устраивать гнезда. Манелий Ронко неспешно прохаживался по заваленному хламом полу, вдыхая запах сырости, расплодившегося повсюду мха и гнили. «Да, все когда-нибудь подходит к концу, – подумал он, аккуратно присаживаясь на полуразвалившуюся лежанку. – Интересно, застал ли этот дом времена, когда герандийцы по древнему обычаю хоронили мертвых прямо под полом? Да нет, вряд ли, слишком давно это было».

Остатки входной двери слабо скрипнули, словно от ветра. Ронко прикрыл глаза и скрестил руки на затылке.

– С возвращением! – тихо промурлыкал он.

Антиквар был единственным из рэбисов, кто никогда не называл ее Скалкой, и она ценила это. Веления ненавидела свою тайную кличку, но таковы были правила игры в этом параллельном обычной имперской реальности мире.

Войдя в скудно освещенную комнату, она огляделась.

– Ну, это, конечно, лучше, чем Клоака Тампритэнсы.

Ронко сдавленно засмеялся. Подойдя вплотную, женщина скинула ему на колени кожаный цилиндр с запахом меда.

– Угу, – вновь промурлыкал он, ощупывая предмет. – Как пережил поездку?

– Посмотри, – пожала плечами женщина и прошлась по комнате.

– Позже, – не открывая глаз, решил мужчина. – Сперва Релений приведет его в порядок.

Женщина не ответила. Перенеся вес на левую ногу и опершись на носок правой, она сосредоточенно разглядывала свои ногти.

– Нашла чего? – сдерживая зевоту, поинтересовался мужчина.

– Чего-то нашла, – лениво ответила женщина.

– Ух-ху, – совсем расслабленно, словно засыпая, отреагировал мужчина.

Внезапно, оторвавшись от разглядывания ногтей, Веления резко швырнула ему кожаный футляр, целясь прямо в лоб. В самый последний момент, когда столкновение казалось неизбежным, Ронко поймал предмет легким взмахом руки.

– Ну-с, посмотрим, – продирая глаза, сказал он. Сняв крышку, советник вынул оттуда свиток и погрузился в чтение.

– Ага… угу… – периодически комментировал он, хмуря или, наоборот, приподнимая в удивлении брови. – Очень интересно!

Веления сперва просто улыбалась змеиной улыбкой, демонстративно не трогаясь с места, но чтение заметно затянулось. Не выдержав, она тихонько подошла к Ронко и уютно пристроилась рядом. Взяв его за плечи широко растопыренными пальцами, она наклонила голову вперед, пытаясь разобрать в полутьме вычурный стиль вуравийской каллиграфии.

– Что это? – озадаченно спросила женщина.

– Ну, насколько я понял, – охотно пояснил Ронко, – это «Пещера печали», знаменитая трагедия великого Радцезия Синги, официально считавшаяся утраченной навсегда. До сего времени, разумеется. Ах, Нери, вот так подарок, вот не ожидал!

– Я спрашиваю, где письмо?! – вскочила Веления, тяжело задышав. – Здесь должно было быть письмо Дорго, его единственное незашифрованное письмо к этому вуравийскому подонку!

– Ты это меня спрашиваешь? – усмехнулся мужчина, элегантно отводя руку со свитком.

– Мрак, ну как же это? – Женщина выглядела раздавленной. – Он же все время был со мной, я проверяла…

– Футляр или свиток? – елейно поинтересовался Ронко.

Веления замерла, словно ее осенило, а потом медленно подняла на советника ошалевший взгляд.

– Нет… нет… А я-то думала, почему она так легко отдала мне шею… Мразь, гнида! Чтоб у нее глаза вытекли! А я ведь пожалела, пожалела ее! Вот тварь…

Слушая сбивчивый, полный ругани рассказ Велении, Ронко словно возвращался к жизни – от былой сонливости не осталось и следа.

– Она притворялась такой несчастной, такой беззащитной, и я, дура, так и не смогла ее убить!

– Не смог-ла или не смо-о-огла? – с улыбкой поинтересовался Ронко, подбрасывая свиток в руке.

– И то, и другое, – честно ответила Веления, грустно глядя на него.

– Да! Моя девочка! – тихо, но гордо произнес мужчина.

– Ты… ты радуешься?! – в ужасе отшатнулась от него женщина. – Ну ладно я: тебе никогда не было дела до моих чувств, но… Неужели ты не понимаешь, что теперь этот документ уже в руках твоего врага? Ты же обещал императору, это же единственное оружие против Лицизия Дорго…

– Так, тихо, тихо! – поднял ладонь Ронко. – Я вовсе не собирался топить моего дорогого друга Лицизия. И не смотри на меня такими круглыми глазами! Политика – это искусство поддержания баланса. Дорго, конечно, редкостный мешок дерьма, но при этом он очень много делает и для империи, а не только для своего кармана. Как в древности говорили? «Плох тот слуга, что не умеет украсть, ибо нет у него ума и честолюбия». А свиток пусть лежит пока, это сделает его покладистее на какое-то время и заставит направить энергию на государственные дела!

– Ты всерьез веришь, что она отдаст ему только копию?

– Милая моя, пока тебя не было в столице, я получил голубиную почту из Иллириса.

– Что? – прошептала Веления, и губы ее задрожали. – Скажи мне, что все в порядке!

– Все в порядке! – торжественно произнес мужчина, откидываясь назад. Старая лежанка заскрипела и ощутимо просела под его весом. Ронко замахал руками, чтобы сохранить равновесие. – Мрак, какая рухлядь! – бросил он, вытряхивая из волос мусор. – В общем, посольство заключило торговый договор и скоро будет в Энтеверии. И хоть мы и потеряли одного из наших лучших агентов, Уни жив и… в общем, большой молодец!

Веления застонала и обняла Ронко за талию, уткнувшись лицом ему в живот.

– Я поздравляю тебя! – выдохнула она. – Я так боялась, но ты был прав… Такое счастье!