Невольная связь

Невольная связь

Аннотация:

Глеб Широков жуткий и ужасный человек. Тот, кого все боялись. Отец отдал меня ему в уплату долга. И все мои мечты о будущем рухнули, разбились в одночасье.

– Теперь ты принадлежишь Широкову! – всего одна фраза, но она изменила мою жизнь.

– Принадлежу? Как такое возможно, отец? Разве…, – опешила я, хотя думала, что больнее ранить нельзя. Ошиблась.

Холодная, липкая паника окутывала все тело. Я была в шоке.

– Я ему задолжал, – глухо ответил чужой отныне для меня человек.

– Как…. Папа! Зачем??? – шептала я и уже громче: – Как ты посмел? Я не вещь! Ты не имел права! Мразь! Сволочь! Какая же ты сволочь!

– Забирайте, – повернувшись к двери, выкрикнул Туманов.

***

Теги: вынужденный брак, очень откровенно, противостояние характеров, невинная героиня, герой гораздо старше (разница в возрасте)

Глава 1

***

– Время истекает, Ярослав Михайлович!

– Глеб, я найду деньги! Обещаю! – обреченно мотнул головой мужчина и прочистил горло: – Прошу, дай мне еще пол-ляма. Я верну! Все, до копейки верну!

– Яр, ты мне уже до хрена должен! – с нажимом рявкнул Широков и отвернулся от собеседника. – Больше ссуд я не даю.

– Тогда не в долг, Глеб! Тогда купи…, – Туманов осекся, в отражении стекла Глеб видел, как старик вынимает из внутреннего кармана пиджака конверт и бросает его на стол, – Вот, это покроет все мои долги.

Глеб мотнул головой. Нет, он точно знал, у Туманова ни черта не осталось. Даже фамильный особняк давно уже заложен.

– Ты только посмотри, Глеб Алексеевич, – глухо, но с нотками гордости произнес гость, – она стоит целого состояния.

Широков на миг закрыл глаза.

Твою мать, Туманов! Не смей этого делать! Не смей!

Мимолетные эмоции испарились, Глеб вновь стал жестким и злым. Обернулся.

На столе прямо перед ним лежало фото.

Глеб долго смотрел на него, потом поднял взгляд на старика.

Мразь. Падла. Сволочь.

Широков сжал руки в кулаки.

От молниеносной атаки и сломанных костей Туманова спас его же голос:

– Я узнавал. Мне предлагали гораздо больше, чем я должен тебе, Глеб. Но я решил, что ты можешь стать первым покупателем. Не чужие мы вроде как.

Широков медленно кивнул. Ненависть и ярость кипели в нем, образуя ядовитый коктейль.

– Мои люди поедут с тобой, Ярослав. Заберут девушку. Сегодня.

– Значит, по рукам? Мой долг аннулирован? – Глеб кивнул. – А что насчет ссуды? Мне бы чуток… отыграться…

– Ты же все сольешь, Ярослав. Не помню, чтобы у тебя была еще одна дочь! – мотнул головой Глеб и кивнул охраннику.

Старика вывели из кабинета. А Глеб тяжело опустился в кресло. И перед глазами фотокарточка. Выросла девчонка. Изменилась. Глеб помнил ее совсем другой. С двумя косичками. Сбитыми коленками. Пытливым взглядом.

– Так вот какая ты теперь, Сабина Туманова.

Широков вернул фото на стол. Чертов старик! Кажется, он возненавидел его еще больше. Но это все равно ничего не меняло. Глеб Алексеевич из каждой сделки прекрасно умел извлекать выгоду, потому и был успешным бизнесменом. Теперь у него новое приобретение. А оно слишком дорого обошлось Глебу, чтобы не касаться его.

– Время платить долги, Сабина, – пробормотал Глеб, закрывая глаза.

***

Широков позволил мозгу отключиться. Долгая была ночь. Сложная. Впрочем, у Глеба каждая ночь такая. По-хорошему, нужно бы встать с кресла, дойди до смежной двери, пересечь коридор и выспаться в нормальной кровати. Здесь у Глеба имелись все условия. Бывало, Широков неделями не выбирался из «Подполья». Этот клуб достался Глебу случайно. Повезло выиграть здание в карты. Тогда клуб имел всего одно преимущество – удобное месторасположение. А сейчас он вырос в целый комплекс с казино, отелем, рестораном. Сейчас «Подполье» приносило максимальную прибыль. И было любимым детищем Широкова.

Мужчина вздрогнул, вынырнув из неглубокого сна. Глеб знал, что там, за дверью стоит человек.

Не ошибся. В дверь постучали.

Чужака охрана не пропустила бы, значит у визитера есть разрешение на появление перед Широковым.

– Входи, Карина.

Дверь открылась. На пороге появилась женщина. Красивая женщина. Эффектная фигура, откровенный наряд, прическа, макияж. Женщина знала цену себе и своим услугам.

– Здравствуй, Глеб.

Широков сухо кивнул. Получив согласие, Карина закрыла за собой дверь кабинета и медленно приблизилась к рабочему столу Глеба.

– Ты устал. Хочешь, я сделаю тебе массаж?

Глеб смотрел в лицо визитерше. Как давно они знакомы? Год, два, пять лет? А Карина не менялась. Казалось, будто она всегда выглядела именно так: эффектно, со вкусом.

– Раздевайся, – приказал Глеб.

Карина торопливо исполнила приказ. Но ее движения были плавными, завлекающими, откровенными и многообещающими.

Глеб встал с кресла. Мужчина так и не снял пиджака. Карина знала, что ни в коем случае нельзя трогать бумаги на рабочем столе. Потому просто прислонилась к гладкой поверхности.

Полностью обнаженная, женщина пробудила в Глебе похоть. В Карине его все устраивало. Она удовлетворяла его полностью, исполняла любые желания.

– Духи смени. Приторные, – мотнул головой Глеб и прищурился, когда Карина, встав на цыпочки, собралась его поцеловать. Нет, Широков не переваривал подобные нежности. Не для него они.

Мужчина резко и недвусмысленно развернул любовницу так, что она стояла к нему спиной. Глеб расстегнул ремень, ширинку, вынул презерватив из ящика стола.

Карина призывно выпятила попку и прогнулась. Широков махом в один толчок вогнал член в женскую плоть.

И вдруг глаза зацепились за фото, брошенное Тумановым. Карточка так и лежала посреди стола.

На миг Глеб замер. Он всматривался в темные смоляные волосы ниже талии. Правильные черты лица. Чуть припухлые розовые губы, изогнутые в нежной улыбке. Ямочка на правой щеке. Родинка на подбородке. И глаза…. Ярко-зеленые, будто смотрели прямо на Глеба.

Мужчина на рефлексах двигался, подгоняемый стонами любовницы. Но думал он совершенно о другой женщине. Он будто наяву представлял, что кожа у нее бархатистая и нежная. Волосы шелковистые и мягкие. Грудь чуть полновата, но легко умещается в крупных ладонях Глеба. Он все это чувствовал, осязал.

И кончил, тараня Карину, которая стонала, уткнувшись лицом в край стола.

Выдохнув, Широков отстранился. Привел одежду в порядок и вновь сел в кресло.

– Глебушка…, – начала Карина, однако Глеб предостерегающе прищурился, и проститутка исправилась: – Глеб, ты сегодня просто на высоте. Нет, ты, разумеется, всегда идеален, но сегодня…

– До завтра, Карина, – жестко оборвал Широков и вынул сигарету из пачки, лежавшей на столе, рядом с фото.

Он заметил, как женщина метнула взгляд к яркой картинке, но под тяжелым взором Широкова, отвернулась. Надев платье, любовница покинула кабинет Глеба. А мужчина взял в руку фото Тумановой.

Скорее всего, охрана уже привезла девушку в особняк. Значит, пора навестить новую собственность Глеба Широкова.

***

– Я не понимаю твоих слов, отец!

– Просто собери самое необходимое. Ты уезжаешь, – устало взмахнул рукой отец.

– Куда?

– Узнаешь. Сабина, сделай так, как велят, – уже громче и злее произнес он.

– Никуда я не поеду! Это и мой дом! – повысила голос, а отец скривился.

– Твоего дома больше нет, Сабина! Я его продал! Жить тебе негде! Собирайся! – заорал родитель, а я вздрогнула, но решила стоять на своем.

– Я! Никуда! Не! Поеду! – и топнула ногой.

Я чувствовала, как внутри просыпается ярость и злость. Опять! Он опять все проиграл! Как так можно? Как можно ставить на кон последнее, что имеешь?!

И тут же увесистая пощечина опалила огнем лицо. Я вскрикнула, прикрыла щеку ладонью. Горячие горькие слезы брызнули из глаз.

– Как ты можешь, папа?! – закричала я.

Отец отвернулся. Я видела, как седая голова поникла, а руки опустились вдоль тела.

Отец? Кажется, у меня его больше нет. Передо мной стоял совершенно чужой человек. Никто.

– Теперь ты принадлежишь Широкову, – только и сказал он.

– Принадлежу? Как такое возможно, отец? Разве…, – опешила я, хотя думала, что больнее ранить нельзя. Ошиблась.

Холодная, липкая паника окутывала все тело. Я была в шоке.

– Я ему задолжал, – глухо ответил чужой отныне для меня человек.

– Как…. Папа! Зачем??? – шептала я и уже громче: – Как ты посмел? Я не вещь! Ты не имел права! Мразь! Сволочь! Какая же ты сволочь!

– Забирайте, – повернувшись к двери, выкрикнул Туманов.

Я стремительно обернулась. В гостиную вошел бритоголовый верзила. Хищный взгляд и массивная челюсть не красили мужчину. Мне стало страшно, что именно так и выглядит мой плен. Это он? Это и есть Широков? Мерзкий тип. Ужасный.

– Я буду кричать! – честно предупредила я.

Верзила лишь усмехнулся, но не остановился, приближаясь и загоняя меня в угол комнаты.

Силы оказались неравны. Я вертелась ужом, крутилась, пыталась лягнуть, укусить громилу. Но меня все равно спеленали и закинули на плечо.

– Я ненавижу тебя! Ненавижу! Будь ты проклят! И дружка твоего ненавижу! Горите в аду вместе с Широковым! Уроды!

Я, не стесняясь, кричала во все горло. Но из особняка никто не вышел мне на помощь. Верзила загрузил меня в машину, толкнул на заднее сиденье. Однако я сопротивлялась изо всех сил. Лучше умереть, чем сдаться.

Мне повезло, удалось выбраться из салона дорогого автомобиля и сделать два шага по дорожке. Однако громила меня тут же нагнал. Подхватил со спины, поднял над землей и впихнул в багажник.

Крышка громыхнула так, будто закрылся гроб, не меньше. Именно этот поставил жирную точку на моей свободе и мечтах о счастье.

И я завыла от бессилия. Громко навзрыд. Почему? Ну почему родной отец продал меня, как вещь?! Меня накрыла жалость к самой себе, ненависть к отцу, презрение к Широкову. Душу разрывали яркие эмоции, от которых я начала медленно сходить с ума.

***

– Доставили, Глеб Алексеевич, – коротко отчитался охранник.

Глеб кивнул. Вовремя. Он как раз планировал пару часов вздремнуть.

А в доме было тихо. Ни следа гостьи.

Широков нахмурился.

– И где девушка?

– Так … это… того… мы не стали багажник открывать. Она капец какая дикая, – пробухтел Варгинов.

– Ты что, кретин? – рявкнул Широков. – На хрена сунули девчонку в багажник?

– Она сбежать хотела, – отвечал Мухтар, – Вон, мне всю руку исцарапала. И дважды укусила.

– Я сейчас тебе голову, млять, откушу! – рычал Широков, стремительно шагая через весь дом в направлении гаража.

– Глеб Алексеевич, не судите строго. Девка буйная, – оправдывался Варгинов.

Широков ворвался в помещение. Ровными рядами стояли тачки. А в центре – лимузин, который Глеб отправил за Сабиной.

– Открывай! – приказал Широков.

Мухтар послушно открыл багажник. Дверца медленно поднялась вверх. Глеб стоял ближе всех, пытаясь рассмотреть девушку. Она там вообще жива?

Взгляд выцепил темные волосы, окутавшие покрывалом хрупкое тело и ярко-красный баллон.

– Твою ж мать! – выдохнул Глеб и попытался отвернуться. Но оказался недостаточно проворным. Мощная струя пены настигла мужчину и густо покрыла Глеба с головы до пят. Вернее, Глеб толком не заметил, насколько сильно его перепачкала пена огнетушителя. Он едва успел прикрыться, однако белая субстанция все равно попала на лицо, в глаза, в рот.

– Так вам и надо, сволочи! – гневно кричал высокий девичий голос, а Глеб хотел побыстрее добраться до Сабины и придушить чертовку.

***

Широков сидел в кресле, откинувшись на спинку. Влажный холодный компресс на глазах приносил облегчение. Боль прошла. Остался только дискомфорт.

А вот желание придушить девчонку – никуда не делось.

Чтобы Глеб не поддался эмоциям и не грохнул Туманову, ее заперли в одной из спален второго этажа.

Окно предусмотрительно закрыли, ручки сняли. Под окнами выставили охрану. Как и под дверью комнаты.

А в душе Широков бесился. Ярость обуяла его. И здесь уже не до сна. Какой там отдых, когда Глеб знал, что в нескольких метрах от него находится Сабина Туманова.

– Глеб Алексеевич, изволите завтракать? – экономка поинтересовалась вежливо, Широков промолчал. – И что делать с гостьей? Отнести завтрак?

– Отнесите, – согласился Глеб.

****

Спустя десять минут, Широков покинул кабинет и прошествовал в столовую, где уже был накрыт стол. Глеб всегда ел в одиночестве. По крайней мере, в этом доме, с тех пор, как им стал владеть Глеб, никогда не было гостей. Частенько Широков встречался с деловыми партнерами в ресторанах за ужином или обедом. Но никого не приглашал в свой дом.

Семьи у Глеба тоже не было. Впрочем, Широков всегда был одиночкой. Исключением был близкий друг – Влад Архипов. Но из-за бизнеса и вечной занятости мужчины встречались редко. К тому же у Архипова совсем недавно появилась молодая жена, которой друг уделял все свое время.

Глеб привычно устроился за столом, не дожидаясь никого.

Как вдруг со второго этажа донесся шум, грохот, звон бьющегося стекла, громкий женский крик.

Глеб отбросил салфетку, поднялся на ноги. Пересекая холл, мужчина вскинул голову, взглянул на второй этаж, огороженный перилами. Именно оттуда доносились непривычные звуки.

И именно там появилась внушительная фигура Варгинова. Охранник со следами завтрака на пиджаке, волосах и лице выскочил на лестницу.

– Глеб Алексеевич! Разрешите принять более кардинальные меры! Достала! – рычал Мухтар, а Широков удивленно вскинул брови.

– Ты что, с мелкой девчонкой не можешь справиться? – уточнил Глеб.

– Она не мелкая девчонка! Она исчадие дьявола! – резюмировал охранник.

***

Глеб легко взбежал вверх по лестнице. Мужчина уговаривал себя, что ни в коем случае нельзя повышать голос на девушку. И тем более нельзя пускать руки в ход.

Вероятнее всего, Сабина застала врасплох Мухтара. Однако Глеба Алексеевича так просто не провести.

Широков надавил на ручку двери. Та щелкнула и приоткрылось всего на пару сантиметров.

– Сабина! Открой дверь!

– Я никого не хочу видеть!

– Открой чертову дверь! – повысил голос Глеб.

– Не хочу! – так же громко, по слогам, выкрикнула девчонка.

Широков сцепил зубы. Выдохнул. Нет, конечно же, он не станет выходить из себя. У него колоссальная выдержка и терпение, которому позавидует любой.

Однако то ли нервная система дала сбой, то ли просто так совпало, но…

Широков саданул ногой по преграде. В комнате что-то рухнуло на пол.

Глеб ударил вновь, дверь покосилась и одна из петель слетела вместе с кусками дерева.

Мужчина был злым настолько, что едва не плевался огнем. Навалился плечом на корявое препятствие. Наконец, появился зазор достаточной ширины, чтобы Глеб мог протиснуться внутрь комнаты.

– Не вздумай запираться в моем доме, Сабина! – рычал Широков.

Оказавшись в комнате, Глеб обвел взором пространство. И куда делась эта ведьма?

И вдруг Глеб понял, что за спиной кто-то дышит. Вернее, секунду назад там никого не было. А теперь кто-то шумно выдохнул.

Глеб не успел обернуться на звук. Запоздало понял, что скорее всего, Сабина пряталась за поломанной дверью. Потому он и не увидел девчонку. А зря.

Что-то увесистое соприкоснулось с его затылком. Мужчина чувствовал, как зазвенел мозг в черепной коробке. Или это были осколки антикварной вазы? Да, скорее всего.

Глеб пошатнулся. Приглушенно выругался. Коснулся рукой затылка. Нащупал что-то липкое и мокрое.

– Убью! – заплетающимся языком выдал Глеб, и его сознание отключилось.

***

Глава 2

Боже! Что я наделала? Я его убила? Да, точно. Убила.

Я до чертиков испугалась. У моих ног лежал молодой мужчина. В его волосах и на ковре валялись осколки от тяжеленной вазы, которую я с трудом смогла поднять. А я впервые в жизни столкнулась с такой ситуацией. Я никогда прежде не делала ничего подобного. Никогда! Я даже пауков спасала, выпуская их на улицу через окно. И птиц кормила зимой. И в приюте для животных помогала по выходным.

А здесь – целый человек. Мертвый. Немножко. Или сильно мертвый?

Я с трудом сообразила, что нужно отыскать пульс на шее человека. Руки не слушались. Да я и сама дрожала, как листок на ветру.

А мужчина не шевелился. Теперь я понимала, что это и есть Глеб Широков. В прошлый раз я не успела его рассмотреть. Сразу пустила огнетушитель в ход. А сейчас, когда он лежал неподвижно, бери, блин, рассматривай!

Нервный смешок сорвался с губ. В ушах все еще стояла его пугающая до икоты угроза.

Он ведь действительно меня убьет. Если он купил живого свободного человека в свое распоряжение, что ему стоит убить свою собственность?

Нет, лучше пусть убивает, чем садиться из-за него в тюрьму. Сколько мне дадут? Лет тридцать? А если еще и судья окажется давним приятелем Широкова, в чем я не сомневалась, сидеть мне в местах не столь отдаленных пожизненно.

Вот на такой не очень позитивной ноте я поняла, что Широкова нужно спасать. А как? Он, кажется, уже не дышит.

Я припомнила все, чему училась на курсах оказания первой помощи. Признаться, их я посещала без особого энтузиазма. Потому больше половины информации мимо моего мозга пролетело, не задержавшись в нем.

– Так, зажать нос! Сделать вдох. Обхватить губами рот пострадавшего. Вдуть воздух. Грудная клетка должна подняться. Потом опуститься. И повторить, – бормотала я торопливо.

Да, кажется, так. Но в теории все казалось очень просто. А на практике….

Я пальцами зажала нос мужчине. Сделала вдох. И прижалась к мужским губам.

Те были твердыми и сухими. Но плотно сжатыми. Пришлось их настойчиво раздвинуть. Ну как его спасать, если он даже рот открыть не может?

– Да ты издеваешься! – неразборчиво промычал он в мои губы. Я замерла. Распахнув глаза смотрела на человека, продолжавшего лежать на ковре в осколках и собственной крови. – Убери пальцы от моего носа!

Я послушалась. И попыталась отползти от Широкова. Но крепкая рука взлетела вверх, а сильная ладонь обхватила мое плечо.

– Пустите! – выкрикнула я, а Широков поморщился.

– Не ори! Просто заткнись! – прошипел он.

Я замерла, во все глаза рассматривая мужчину. Поскольку телефон у меня отобрал верзила с лицом гориллы, то я не могла выйти в сеть, чтобы узнать информацию о человеке, который меня … украл. Да, пусть будет «украл». Потому что мне совершенно не нравилось слово «купил».

Так вот, у меня катастрофически не хватало сведений о Широкове. Наверное, по этой самой причине я и рассматривала его сейчас.

Мужчина был красив. И даже опухшие красные, как у вампира, глаза его не портили. Волевой подбородок, острый нос и темные густые волосы делали его похожим на грозного коршуна. Впрочем, взгляд у мужчины был таким, словно тот действительно планировал меня заклевать в эту самую секунду.

– Давайте я вызову «скорую»? – предложила я.

– Уверен, ты умышленно перепутаешь номера, и за мной приедет труповозка! – процедил Широков и медленно сел.

Я видела, как мужчина покачнулся, уперся рукой в пол, а та, что держала меня за плечо, сильнее сжалась. Мужские пальцы впились в мои кости с такой силой, что я поморщилась.

– Для трупа вы весьма живенько выглядите, – фыркнула я.

Широков наклонил голову и коснулся затылка рукой. Я интереса ради, вытянув шею, принялась рассматривать, действительно ли разбитая мною посудина нанесла такой колоссальный урон.

– Мда…, – пробормотала я, – где у вас аптечка?

– Добивать будешь? – хмыкнул мужчина.

– Вполне возможно, – решила пошутить я и перехватила крайне недовольный, даже злой взгляд. – Ну тогда сами обрабатывайте свои болячки! Мне же меньше забот.

– Знаешь, что, девочка! – зло начал Широков, – Мои, как ты выразилась, болячки, исключительно твоя заслуга!

– А вы сами напросились! Дверь начали выламывать! А я, между прочим, испугалась! – оправдывалась я.

– Ты расхерачила целое состояние о мою голову!

– А не нужно было это состояние оставлять на самом видном месте!

– Да кто ж знал, что ты здесь все начнешь разрушать!

– Неправда! Вон та сломанная тумба – ваша заслуга! И дверь! Я дверь не ломала!

– Зато проломила мой череп!

Я понимала, что мы уже не просто спорим, а кричим друг на друга. И если Широков, что уж скрывать, был в своем праве, то я, признаться, слегка перегибала. Но признавать это перед врагом – ни за что не буду!

– Да ладно! Ваш череп в полном порядке. Вы же живой, и орете на весь дом, – отмахнулась я.

– Да ты… Да ты…, – рычал мужчина, глядя на меня, как на ненавистного таракана, – Слов просто нет!

– А вы больше читайте книги, говорят, от этого пополняется словарный запас, – подсказала я.

– Умная, да?

– Не глупее некоторых, – парировала я.

Мне доставляло удовольствие дерзить моему заклятому врагу. Наверное, у меня напрочь отшибло чувство самосохранения. Еще два часа назад я бы молчала и рыдала, уткнувшись в подушку. А сейчас – просто была загнана в угол. Не каждый день меня продают монстру. А как себя вести в подобной ситуации – нигде не написано.

– Через десять минут! Ты должна быть внизу. За столом. И не дай бог ты там не окажешься, Сабина! – очень тихо, с угрозой в голосе, процедил Широков.

Я поняла, что мужчина на гране. И понимала, что не хочу увидеть, как Широков взорвется. Потому благоразумно прикрыла рот. А поскольку мой враг уже медленно поднимался на ноги, то я торопливо отползла от него подальше.

Широков, пнув ту самую тумбу, которой я пыталась подпереть двери, покинул комнату. А я взглянула на свои пальцы. Они дрожали.

– Ну что ж, не убил и прекрасно, – прошептала я.

***

– Глеб Алексеевич, она же двинутая на всю кукушку!

– Шей молча!

– Давайте ее сдадим на опыты?

– Мухтар!

– Понял, понял, – вздохнул охранник, и вернулся к изучению боевого ранения на затылке Глеба. – Думаю, можно не зашивать. У вас и не такое было. Удачно она вас, кстати. Пара сантиметров ниже и кирдык.

– Можешь тише говорить! Мозги трещат! – пробормотал Широков, а Мухтар закрыл рот.

Глеб прикрыл глаза. Кому рассказать, что именно произошло в его доме, никто же не поверит. Чтобы самого Глеба Широкова нокаутировала какая-то девчонка? Да никогда! Но это случилось, да.

И Глеб совершенно некстати вспомнил ощущение ее губ. Мягких и пухлых. Он же не сразу тогда понял, что именно задумала девчонка. Лежал неподвижно, пока не начало звенеть в ушах, и стало не хватать воздуха. Потом уже осознал, что она закрыла ему нос и рот, собралась откачивать его. Что, признаться, похвально. Видать, совесть замучила. Или просто не хотелось мотать срок за его, Глеба, убийство.

Широков хмыкнул. Девчонка уже дважды за день нанесла ему телесные повреждения. Хотя, больше, конечно, пострадало самолюбие Глеба. А такое он простить не мог. Отомстит, разумеется. Только подождет, когда пройдет тошнота и перестанет кружиться комната.

И вдруг в тишине дома раздался грохот, словно кто-то со всей дури швырнул на пол кусок металла. Глеб скривился, вздохнул.

– Ой, простите, пожалуйста! – послышался звонкий голос Сабины.

– Что еще она могла там сломать? – пробормотал Широков, не ожидая получить ответа на свой вопрос.

– Прикажете убрать хрупкие вещи в сейф? – подал голос Мухтар и щелкнул крышкой ящика, в котором хранилась аптечка.

– Ну давай, – вновь вздохнул Широков.

***

Глеб смотрел исподлобья на девушку, сидящую напротив. Сабину от него разделял длинный стол. Это даже хорошо, что она настолько далеко от него. Да, хорошо. Иначе он бы встал и придушил ее. Вернее, даже вставать бы не пришлось. Просто руку бы протянул и все.

Одна радость – Мухтар вовремя подсуетился и заставил охранников отнести все, что может разбиться, в подвал. Там была оборудована комната-сейф, где весь антиквариат и предметы, составлявшие ценность, можно сохранить от катастрофы по имени Сабина.

Пожалуй, за несколько часов, что девчонка провела в доме, Глеб стал понимать Ярослава. Старик с радостью перекинул бремя опеки на его, Широкова, плечи. Еще и долги свои покрыл. Кажется, Глеба где-то провели, а он и не заметил.

– У вас ужасная кухарка, – фыркнула Сабина, взяла в руки ложку, зачерпнула содержимое из тарелки и перевернула ложку так, что вязкая каша плюхнулась обратно. – Разве это каша? Это не каша, а клейстер какой-то.

– Передам твои комплименты шеф-повару! – оскалился Глеб, – Его я, кстати, выписал из пятизвездочного ресторана.

– Зря. Верните обратно своего раба-повара. Моя нянька и без всяких звезд готовит в сто раз лучше, – вскинула бровь Сабина.