Сводный Кошмар

Глава 3

Демьян смотрит на дорогу. Хорошо, что снег не такой густой, нет метели. Да и трасса освещена.

Морозов и сам себя не узнает. Одно дело – словесные перепалки, а совсем другое … Что?

Демьян ни черта не понимает, не ориентируется, творит какую-то дичь. На вопрос: Что с ним происходит? Ответа пока не находит.

Поворачивает голову на секунду. Талия все еще дуется на него. Молчит. Никак не реагирует на его привычные подколы. Вот и сейчас смотрит в свой телефон, полностью игнорирует водителя.

Морозов отворачивается, переключает внимание на дорогу. А в голове роятся разные мысли. Обо всем, чего быть не должно. Уж точно не с Демьяном.

«Присмотри за ребенком».

Так говорит отчим прежде, чем уехать с матерью в медовый месяц. Тогда Демьян согласно кивает. А сейчас уже и сам не рад тому, что согласился. На кой хрен ему нужны такие заботы? У него и без Талии куча неотложных дел пред праздниками. А тут…

Морозов ловит себя на мысли. Он прокручивает в голове картинку.

Отражение Талии в зеркале. А на ней – его ладони. Он чувствует ими каждый изгиб и теплую влажную кожу.

И сам не понимает, почему кричал на нее. Почему вообще вломился в ее комнату. Мог бы и подождать ведь, пока она выйдет в гостиную.

Но нет, злится настолько, что не контролирует ни себя, ни свои поступки.

Глупые, если разобраться. Пацанские какие-то.

Да какой она ребенок? Ей ведь двадцать лет. Эту информацию Морозов твердо знает. По странному и абсолютно случайному совпадению у них с Талией день рождения в один и тот же день. Наверное, потому Демьян и запоминает дату. Первое, млин, января. Везет же.

До небольшой деревни, где у Морозова есть дом, остается еще около получаса езды. Есть время подумать и успокоиться. Потому что пока в крови у Демьяна нет и намека на спокойствие. Сплошной огонь.

Девчонка с первого дня знакомства, с первой встречи цепляет его. И с каждым разом – все сильнее.

Ладно, он потом будет со всем разбираться. Сейчас главное решить, куда определить гостью, ведь спальня в деревенском доме пока что только одна. Вторая – в ремонте.

У Морозова все никак не дойдут руки, чтобы доделать ремонт. Почти все время Демьян проводит в городе. Выбирается крайне редко, а уж гостей в домике и подавно не было. По сути, Талия первая, кто увидит его тайную берлогу.

Демьян улыбается уголком рта. Он покупает дом исключительно из-за расположения и шикарного вида на озеро. Зимой оно замерзает. И огромный серебристо-белый блин смотрится сказочно в окружении пушистых елей, усыпанных снегом.

Как в сказке.

Морозов уже представляет, как Талия будет его дразнить, как только увидит и дом, и озеро, и ту самую волшебную сказку.

У Демьяна даже имеется таблица на воротах «Д.Морозов». А кто-то и местных мальчишек краской замазал последние буквы. У Морозова все никак не доходят руки, чтобы снять табличку, или поменять ее, ну или попытаться отмыть.

Он уже не удивляется и не реагирует на шутки окружающих, связанные с его инициалами. А вот подколов Талии Кошмар ждет. Потому что твердо знает, девчонка его удивит.

– Что смешного? – подает Талия голос, а Морозов лишь шире усмехается.

– Ничего, – пожимает плечом, – думал, у тебя голос пропал, так визжала сегодня.

– А нечего меня лапать! – зыркает на него девушка, а Морозов замолкает.

Тут она права. Он перегибает. Потому должен извиниться. Наварное.

И уже открывает рот, чтобы попросить прощения. Но вместо, как минимум, короткого «Прости», говорит:

– Ты сама виновата. У меня дома ты не появлялась. Ваш консьерж тоже тебя не видел. В универе сказали, что твою группу отпустили еще в обед. На телефон не отвечаешь. Чтто я должен был думать?

– Как минимум, не орать! – поджимает губы девчонка.

– Я не орал! – припечатывает Демьян.

– Угу, конечно, – возражает Талия.

– Обязательно спорить?

– А тебе обязательно быть таким кретином?

– Кошмарный у тебя характер!

– Да и ты не подарок, Морозов!

Они вновь припираются. Демьян чувствует, как напряжение, невольно возникшее там, в спальне, потихоньку сглаживается.

Это уже прекрасно.

– О, смотри, олень! – показывает Морозов на обочину, где действительно замирает животное во всей своей красе. В городе такого не встретить. Разве что, в зоопарке.

– Угу, вижу, прекрасный экземпляр! – фыркает Талия, а сама глядит на Демьяна.

И сомнений не остается, кого именно девчонка имеет ввиду.

Морозову хочется отшлепать ее, или в угол поставить, потому что вот такие перепалки – это даже не школьный уровень, а детсадовский.

Но мысли невольно возвращаются к той самой части тела, по которой Демьян прошелся бы ладонью.

Так, стоп!

Морозов трясет головой, потому что в голову полезли нехорошие мысли и крайне странные желания. Абсолютно не братские. А ведь Тадеуш рассчитывает на Морозова. Доверяет ему безопасность и опеку над дочерью в их с матерью отсутствие.

Отчим прекрасно видит, насколько красива, наивна, юна и неопытна его дочь. Настоящая мишень для охотников за приданым. Одного такого Демьян уже отвадил, переговорил с этим, как его, Олежиком. И сколько их таких может встретиться дочке банкира? Тут на страшных, но богатых дочек олигархов липнет всякий сброд, а уж Талии и подавно не дают прохода.

Потому Тадеуш и определяет Демьяна в няньки Талии. И если еще вчера утром Морозову идея совместного проживания до возвращения родителей нравится, то сейчас парень уже не уверен, что выдержит. Не наломать бы дров.

– Проходи, не стесняйся, будь как дома! – Демьян произносит дежурную фразу, а я с интересом осматриваю фасад дома.

Очень миленько, на самом деле. Одноэтажный коттедж, отделанный деревом, высокие окна, крыша, присыпана снегом, а по периметру участка – ели, укутанные серебристым покрывалом. В лунном свете снег искрится и сияет, и кажется, что сам домик погружен в волшебство.

Но я, конечно же, не собираюсь признаваться, что здесь очень красиво. Продолжаю делать вид, будто все еще обижена.

Морозов закрывает ворота и по тропинке приближается ко мне.

– Ну, как тебе? – он кивает на темные окна коттеджа.

– Не вилла, конечно, – небрежно пожимаю плечом, – электричество хоть есть?

– Ты что, откуда в нашем захолустье такая роскошь? – усмехается Морозов и проходит мимо. – К сожалению, цивилизация не дошла до этих мест.

Всего на секунду я верю ему, но потом понимаю, что Демьян просто шутит.

– Врун! – кричу ему в спину, а сводный брат лишь негромко посмеивается.

Не выдерживаю. Мне хочется устроить ему какую-то пакость. А ведь я могла бы оставаться дома, в тепле, пить чай, заниматься важными делами, вроде сна, но нет, этот гад тащит меня в глухомань. Пусть здесь и красиво, словно в сказке. Но все равно …

Я подхватываю пригоршню снега, леплю комок и запускаю прямо в спину Морозова. Немного промахиваюсь. И вижу, как снежок попадает прямо в затылок Демьяну, а сам снег ссыпается за ворот пальто.

Ну а я что? Разве виновата в том, что Морозов выбрал стремное пальто, вместо нормального пуховика и приличной шапки? Мог бы подготовиться, а не красоваться моделью! Сам виноват!

Я не думаю о последствиях, о том, какая может быть реакция у парня. Просто хватаю еще снег и леплю снежок уже побольше. Мой новый снаряд достигает цели. Я громко смеюсь, видя, как злится Демьян, потому что в последний момент он оборачивается, невольно подставляя лицо под удар.

– Ну ты и попала, Кошмар! – цедит Морозов, смахнув уже чуть растаявший снег с лица.

– Я Кошмар! – показываю ему язык и вновь запасаюсь снежком. Хорошо, что вокруг просто огромные сугробы, можно устроить настоящую битву. Что я и планирую устроить.

– Ты – Кошмар! – вновь цедит Демьян, опускает сумку и мой чемодан, который забирает утром из квартиры отца, на ступени, ведущие к дому, поверх небрежно бросает свое пальто. А я в это время торопливо леплю новые снаряды.

Без лишних слов Морозов срывается с места. Я вижу, как он несется ко мне с таким выражением на лице, словно собирается меня придушить и прикопать в том самом сугробе, из которого я ловко леплю снежки.

Демьян не успевает добежать до меня. В него прилетают мои метко отправленные точно в цель боеприпасы. Парень пытается отмахнуться, увернуться, но все равно оказывается весь в снегу.

Я испытываю ни с чем не сравнимое чувство детского восторга. Когда я играла в снежки в последний раз? Не вспомню. Возможно, что вообще никогда этим не занималась. А сейчас мне хочется творить всякие разные глупости. И смеяться.

Я вновь замахиваюсь, но комок ломается прямо в моих пальцах, а меня сносит с ног мой брат-амбал и валит прямо в сугроб.

Снег мягкий и воздушный, и мы вмиг проваливаемся в него.

Я лежу на спине, пытаюсь сделать вдох, но смех рвется из груди. Да и Демьян всем своим немалым весом прижимает меня к снежной перине. А пышные снежинки летят на нас прямо с неба.

– Теперь сама это все стирай с меня! – негромко требует Морозов, а я послушно тяну руки к его лицу.

Но в место того, чтобы убрать мокрый снег, наоборот, очень тщательно пытаюсь прилепить комья снежной массы к мужским щекам, бороде. Достается даже бровям, отчего Морозов, пусть всего на секунду, но становится похожим на самого настоящего деда.

– Дед Мороз! – хохочу я.

Морозов издает странный звук, похожий на рычание. И швыряет снег мне в лицо. Я возмущенно взвизгиваю. Теперь уже мне не до смеха, потому что снег тает, оставляет капельки влаги на коже. А легкий морозец тут же щиплет щеки.

Я пытаюсь стереть все это с лица, но замираю, потому что Демьян перехватывает мои ладони.

Мне не удается рассмотреть лицо парня, потому что на моих ресницах скапливаются капли воды. Но я чувствую горячее дыхание.

– Слезь с меня! – выдыхаю я.

– Ты первая начала, – напоминает мне парень, а между нашими лицами клубится пар от нашего дыхания.

–Ты сам меня спровоцировал, – парирую я.

– Я? А ты у нас невинная овечка, угу, – усмехается Морозов.

– Сам ты баран! – обижаюсь я.

Возмущение моментально испаряется. Я ловлю взгляд Демьяна. Странный взгляд мужских глаз. Мне даже кажется, будто лицо сводного брата приближается к моему. Более того, мне чудится, будто вот-вот наши губы соприкоснуться.

Что за…

Демьян рывком поднимается на ноги, утягивая и меня, подхватив, точно куклу. Я ловлю небольшую заминку, когда мужские руки все еще находятся на моей талии и спине. А сам Морозов смотрит на меня с высоты своего роста.

Я не дышу. Все вокруг кажется странным и непривычным, в том числе и мои мысли, мои эмоции, мое восприятие ситуации и мира в целом.

Морозов отступает и, отвернувшись, идет в сторону дома.

– Твоя комната слева по коридору! – слышу его немного изменившийся голос.

Провожаю высокую широкоплечую фигуру взглядом. Вздыхаю.

Щеки горят то ли от смущения, то ли от мокрого снега.

– Вот же засранец, точно соврал! – качаю головой, видя, как в окнах загорается свет.

Мысленно машу на все рукой и торопливо вхожу в дом, потому что после посещения сугроба моя одежда слегка промокает.

Распахиваю закрытую едва ли не перед моим носом дверь.

– Да ну нафиг! – выдыхаю я, прохожу небольшую входную зону, и застываю прямо перед дверью, за которой следует просторная гостиная с самым настоящим камином и пышной елкой, пусть пока еще не наряженной. – Давай нарядим!

– Угу, прям сейчас, – усмехается Морозов. – Игрушек нет.

– Ну хоть что-то у тебя есть?! Мишура? Гирлянды?

– Откуда? – фыркает Демьян и стягивает с широких плеч бежевый свитер.

– Утром можно заказать доставку, – предлагаю я.

– Утром я в коем-то веке высплюсь! – ехидно сообщает он. – Живо ужинать и спать.

– Это ты самому себе даешь такую установку? – ехидничаю я.

– Это я тебе намекаю, что ужин готовишь ты, – хмыкает Морозов. – Продукты сейчас принесу из машины.

– Вот сам и готовь. Ты же здесь хозяин, – напоминаю я.

– А ты женщина. И твое место во-о-н там, у плиты! – кивает он, а у меня опять чешутся руки.

– Послушай, Морозов, тебя, часом, никогда сковородкой не били? – шиплю на него.

– А тебя никогда в угол не ставили? – парирует он, а я не замечаю, что Демьян вновь оказывается очень близко ко мне. Но на этот раз не прижимается, и на том спасибо.

– Где здесь сковородка?! – интересуюсь я, прищурившись и глядя в нахальное лицо парня.

– Возьми и сама найди! – чеканит он, а я чувствую, как он нависает надо мной. – Свитер мой любимый испортила! Поганка!

– А ты… А ты… Я вообще не хотела сюда ехать! – громче кричу я.

– Ну и дура!

– Сам кретин!

– Идиотка!

– От идиота слышу!

– Живо на кухню!

– Сам иди!

– Кошмар, как ты меня достала!

– Я Кош…

Мое возмущение утопает под неожиданным напором. Морозов дергает меня на себя, сжимает руками, а ртом накрывает мои губы. Я застываю, хлопаю ресницами. И совсем не понимаю, как реагировать.

Это ведь Демьян Морозов… Мой сводный брат! И враг по совместительству. Наверное, самый злейший враг на сегодняшний момент.

Влажным языком Морозов раздвигает мои губы и врывается глубже. Я чувствую давление в живот, даже через теплый костюм. Меня окатывает волной жара.

Но совершенно неожиданно для меня мои ладони упираются в широкие плечи, и я толкаю парня.

Демьян отстраняется. Спотыкаюсь на его затянутом туманом взоре. Дышу часто и шумно.

А тишину комнаты вспарывает хлопок. Моя ладонь горит, а на щеке Морозова остается отметина от моих пальцев.

Мне хочется сбежать подальше от Демьяна, потому что… Потому что я не готова к такому повороту. Вообще не готова целоваться с ним.

– Пожалуй, я пойду сам займусь ужином, – говорит он и отводит взор.

Мне кажется, что у него начали краснеть щеки. Или это от мороза? И уши. Кончики ушей тоже краснеют!

– Угу, давай, – веду я плечом и отворачиваюсь, потому что боюсь рассмеяться, или сотворить еще какую-нибудь глупость, но все же кривляюсь, передразнивая Морозова, говорю: – Место женщины у плиты!

– Я все слышу, – доносится до меня голос Демьяна.

– Тебе просто показалось. Я вообще-то молчу, – возражаю я.

***

Глава 4

Прекрасно слышу, как Морозов гремит посудой на кухне. Нет, я не собираюсь ему помогать. Пф! Пусть даже и не мечтает!

И потом, я не настолько голодна, чтобы лишать себя удовольствия поизмываться над кулинарными талантами Демьяна. Я помню, как его мама отзывается об этих качествах сыночка. Готовить он совершенно не умеет.

Но громыхание кастрюлями отчетливо слышно даже из той комнаты, которую Морозов предоставляет мне.

Я смело вхожу, толкнув двери рукой. Включаю свет.

Спальня весьма просторная, как и кровать, установленная напротив окна. Постель настолько широкая, что на ней легко может поместиться человек, выше среднего роста. Впрочем, на ней можно поместиться и вдвоем.

Тянусь ладонью к лицу и прижимаю пальцы к губам.

Черт, мне не верится, что Морозов делает именно это. Целует меня! Причем, кажется, он и сам не соображает, что творит. По крайней мере, мне кажется, что я успеваю перехватить недоумение в его глазах.

– Так, ладно, с этим мы разберемся потом, – вздыхаю я и без стеснения лезу в шкафы. Мне очень интересно, кто ночевал в комнате до меня. Ведь Морозов кого-то сюда уже привозил? Приглашал в гости?

Распахнув двери гардеробной, я улыбаюсь коварно и ехидно. Надо же, как мне сегодня везет.

Судя по ровному ряду рубашек, идеальным стопочкам свитеров, брюк и прочего, комната, как и шкаф принадлежат хозяину коттеджа.

Я чувствую себя козлом, которого пустили в огород. Нет, козой. И потом, я ведь многократно обещаю Демьяну месть и прочие пакости. Значит, надо держать слово.

Оказывается, чтобы подпортить одежду, достаточно всего полчаса. На каждом предмете гардероба теперь имеется приличная дыра. А подарочек, купленный мною с моей самой наитеплейшей «любовью» к братику, я вешаю на самое видное место.

После, с чувством выполненного долга, я выхожу из спальни. К этому времени коттедж уже наполняется ароматами приготовленной еды. И да, я все же чувствую голод.

– Предупреждаю сразу, это единственное блюдо, которое я умею готовить. И если тебе не нравится, готовь сама! – зло выдает мне Демьян, не поворачиваясь ко мне лицом.

– Так и быть, съем пачку активированного угля прежде, чем травиться твоей стряпней, – милостиво сообщаю я и сажусь за сервированный стол. – Кстати, кто тебе сказал, что я умею готовить?

– Все девчонки умеют, – пожимает он плечом.

– Ты какой-то слишком наивный для своего возраста, – назидательно говорю я, подпираю ладонями подбородок, устроил локти на столе и слежу за тем, как Демьян перемешивает какую-то субстанцию в сотейнике не плите. – Я выросла в окружении толпы кухарок, нянек и экономок. Не умею я готовить.

– Ври больше, – фыркает Морозов и переливает содержимое сотейника в большую миску, а после ставит ее на в центр обеденного стола.

Я с интересом разглядываю содержимое миски. Нет, вид, конечно, странный, мягко говоря. Но запах вроде ничего.

– Это что? – интересуюсь я.

– А сразу не понятно? – невозмутимо парирует Морозов, вздыхает, поднимается со своего стула и идет к холодильнику. Спустя минуту на столе перед моим носом появляется замороженная пачка пельменей. – Ну если настолько страшно есть мои макароны, вари себе пельмени.

– Ты просто победитель в конкурсе на самого гостеприимного хозяина года, – смеюсь я и возвращаю пельмени обратно. – Учти, с отцом сам будешь объясняться, если после твоей стряпни я все же не выживу.

– Как-нибудь договорюсь, – бормочет Морозов и раскладывает еду по тарелкам. – Вино будешь?

– Лучше воды, – качаю головой и начинаю есть.

Нет, вкус у макарон под соусом неплох. Над эстетической составляющей надо бы Морозову, конечно, поработать. Но вполне съедобно.

Странно, но ужинаем мы в полной тишине. Еще и глубокой ночью. А у меня на языке вертится вопрос, который так и хочется произнести вслух.

Просто интересно.

– Морозов, а ты зачем меня поцеловал? – говорю я, сделав глоток воды и отложив приборы в сторону.

Улыбаюсь, наблюдая за тем, как Демьян, поперхнувшись, начинает кашлять.

– Ты как? В порядке? – участливо интересуюсь я, когда Морозов осушает полный стакан воды.

– Вот почему ты такая болтливая, а? – бормочет он.

– А ты почему не отвечаешь на вопрос?

– Поела? Иди спать, – командует брат.

– После того, как ты врежешь замок в дверь той комнаты, где я буду спать, – ехидно улыбаюсь ему я.

– Талия, прости иди в комнату! – твердо и громко говорит Морозов.

– Надо же, ты помнишь мое имя? – хихикаю я, видя, что Демьян медленно, но верно начинает кипеть. А ведь это он еще не видел моего драгоценного подарочка с писюнами!

Морозов поднимается из-за стола, убирает тарелки в посудомоечную машину, игнорирует мое присутствие.

Я фыркаю. Что ж, на сегодня у меня переизбыток присутствия Морозова. Нужно идти спать.

– Приятных снов, братик, – машу ему рукой и ухожу из кухни, но прежде, застыв в дверях, посылаю Морозову воздушный поцелуй.

А потом уже торопливо убегаю в комнату. Позади слышу, как что-то разбивается о пол. Слышу приглушенные ругательства. Ну вот, я ведь не сама напросилась в этот дом. Так что, сам виноват!

***

В моем чемодане я нахожу пижаму, косметичку со всеми личными гигиеническими принадлежностями и готовлюсь ко сну.

Невольно вздрагиваю, глядя на свое отражение в ванной.

– Кошмар! – рев, который вспорол тишину дома, меня ни капли не напугал. Скорее наоборот.

Когда выхожу из ванной, ехидная улыбка намертво застывает на моих губах.

– Что случилось? – интересуюсь я с самым невинным выражением на лице.

– Ты… Ты… Я тебя задушу! – шипит Морозов.

– Не успеешь, – фыркаю я. – Так, давай, сваливай. Я спать хочу.

– Ты порезала все мои вещи! – орет он, а я отрицательно качаю головой.

– Неправда, – цокаю я языком, – я тебе презентовала крутые шмотки. Целый комплект! Носи и не благодари!

Морозов стоит в центре комнаты, сжимает кулаки и смотрит на меня так, словно он действительно планирует меня придушить. Но я лишь улыбаюсь, наклоняю голову набок, картинно вздыхаю.

– Я спать хочу, Морозов.

– А я хочу переодеться!

– Так в чем дело? У тебя ест прекрасная пижамка.

– С членами!

– Ну и что? Зато она очень подходит к цвету твоих глаз, – возражаю я. Вру, конечно.

Демьян секунду смотрит на меня, выдыхает и идет к двери.

– Ты вот-вот допрыгаешься, Кошмар!

– И тебе сладких снов, Морозов, – елейным голосом желаю я и швыряю ему вслед пижаму, – забыл кое-что!

Морозов рычит, я захлопываю дверь перед его носом и подпираю ее стулом. На всякий случай, вдруг Демьяну вздумается припереться ко мне, пока я буду спать, и сотворить очередную пакость.

Уже лежа под одеялом, я почему-то думаю о том, что под категорию «пакости» вполне могли бы подойти и поцелуи.

***

Демьян не помнит, когда в последний раз настолько сильно злился. Сейчас он лежит на диване в гостиной, смотрит в потолок и думает, как отомстить девчонке.

С другой стороны, стоит ли ей мстить? Может быть, просто оставить ее здесь, в полном одиночестве, а самому свалить в город за новыми шмотками?

Нет, идея хреновая. И потом, в машине у Демьяна лежит сумка со сменными вещами. На пару дней вполне хватит, да и постирать можно. Уже что-что, а позаботиться о чистоте собственной одежды Морозов сумеет.

Вздохнув, парень переворачивается на бок. Взгляд цепляет темную тень в углу, рядом с потухшим камином. Елка, пусть и искусственная, но пышная. Демьян ее покупает вместе с домом. Все лето пластиковое дерево лежит в подвале, а сейчас вот, красуется на самом видном месте.

Права Талия. Надо елку нарядить, иначе что за праздник без нее?

Вздохнув, Демьян тянется за своим телефоном. Спустя четверть часа с его карты списывается неплохая сумма денег за всякую новогоднюю ерунду, включая елочные игрушки, гирлянды, даже чертового оленя Демьян покупает, чтобы поставить его на входе в дом. На картинке эта штуковина весьма неплохо смотрится.

С этими мыслями Морозов проваливается в сон. А спустя, кажется, минуту, подскакивает и садится.

Но нет, проходит вовсе не минута, а несколько часов. Демьян вырубается моментально, но прекрасно помнит свой сон.

Яркий и красочный, он мелькает в голове. И все эти картинки кажутся Морозову нереально живыми.

По крайней мере, он по-настоящему чувствует поцелуй. И не только его. Руки все еще помнят ощущение гладкой и влажной кожи, а в легкие попадает нежный сладковатый аромат смеси духов и пены для ванны.

Демьян все это четко помнит, осязает, такое никак не забыть. Но хуже всего совсем другое. Морозов не понимает, как теперь себя вести. Девчонка его дико и люто бесит, и вместо того, чтобы оставить ее в покое, Демьян постоянно ее подначивает и задирает, как мальчишка, который дергает одноклассницу за косички.

Морозов падает обратно на подушку. Закрывает глаза. Но сна нет, да и как спать, если по телу бродить возбуждение, одеяло натянулось «домиком», а в голове присутствует одна лишь мысль о том, что до комнаты, где спит сейчас Талия, всего несколько метров.

В чем она спит? В пижаме? В одних трусах? Голая?

– Ух ты ж черт! – стонет Демьян и рывком встает с дивана.

Надо переться в душ. Желательно, в ледяной.

Морозов уже движется в сторону нужной комнаты, но понимает, что функционирующий санузел с душевой кабиной и ванной – в хозяйской спальне.

Где именно сейчас и спит Кошмар.