Песнь нефритовой флейты

Глава 5. Две мелодии

Главный Павильон для прослушиваний представлял собой открытое сооружение из темного, отполированного до зеркального блеска дерева. Его изогнутая крыша, покрытая серой черепицей, напоминала крылья застывшей в полете птицы. Он стоял посреди безупречного сада, где каждый камень, каждый куст и каждый ручеек были частью единой, гармоничной композиции. Именно здесь, в этом средоточии идеального порядка, должен был прозвучать голос души каждого музыканта.

Ари, ожидавшая своей очереди вместе с другими участниками, чувствовала себя маленькой серой мышкой, случайно забежавшей в императорский дворец. Вокруг неё царила атмосфера напряженного, нервного ожидания. Девушки поправляли свои шелковые одежды, юноши снова и снова проверяли настройку своих драгоценных инструментов. Ари лишь крепче сжимала свою старую бамбуковую флейту, гладкая поверхность которой была единственным знакомым и успокаивающим предметом в этом чужом мире.

Её номер, тридцать седьмой, прозвучал как удар гонга. Ноги стали ватными. Стараясь дышать ровно, она прошла по деревянному настилу и вышла на сцену. Перед ней, за длинным столом, сидели судьи – трое пожилых, строгих мужчин в одеждах придворных советников. Их лица были непроницаемыми масками.

А в центре, чуть поодаль от них, в резном кресле сидел он. Наследный Принц, Кан Мин Джун.

Ари осмелилась бросить на него лишь один короткий взгляд. Он был молод, возможно, ненамного старше её самой. Вопреки её ожиданиям, он не выглядел ни надменным, ни изнеженным. Его лицо было худым, с точеными чертами, а взгляд темных глаз – на удивление серьезным и внимательным. Он не разглядывал участников, он, казалось, вслушивался в саму тишину, что их окружала. От него исходила аура спокойствия и какой-то затаенной печали.

– Имя, – безразлично бросил один из судей.

– Ли Ари.

– Инструмент.

– Флейта.

– Начинай.

Ари сделала глубокий вдох, закрывая глаза. Она попыталась выкинуть из головы всё: холодные взгляды судей, великолепие павильона, фигуру наследного принца. Она представила себе дом. Лицо Джина, светлеющее от её музыки. Шелест листвы за окном. Запах мокрой земли после того самого, ею сотворенного дождя. Она играла не для них. Она играла для своего маленького, угасающего мира.

Мелодия, родившаяся из её флейты, была простой, как песня ветра в камышах. В ней не было виртуозных пассажей или сложных трелей, которыми щеголяли предыдущие участники. Но в ней была душа. Это была мелодия тоски по дождю, мелодия нежности к слабому ростку, пробивающемуся сквозь сухую землю, мелодия надежды, тихой и отчаянной.

Она не видела, но чувствовала, как изменилась атмосфера. Сад замер. Легкий ветерок, до этого игравший с колокольчиками, подвешенными под крышей, стих. Птица, чирикавшая на ветке сакуры, замолчала. Сама природа, казалось, прислушивалась к этой незамысловатой, но искренней мольбе.

Когда последний звук растаял в воздухе, на несколько мгновений повисла абсолютная тишина.

– Слишком просто, – нарушил её скрипучий голос судьи. – Техника слабая. Это музыка для деревенских праздников, а не для ушей Его Величества.

– Недостаточно изысканно, – поддакнул второй.

Ари открыла глаза, и её сердце сжалось от разочарования. Но прежде чем она успела поклониться и уйти, раздался другой голос – спокойный и ровный.

– Подождите.

Это сказал Наследный Принц. Он всё так же сидел, не меняя позы, но его взгляд был прикован к Ари. Взгляд был не теплым, но и не холодным. Он был изучающим, пронзительным, словно принц пытался разглядеть не её саму, а нечто невидимое, что стояло за её музыкой.

– В её игре была… искренность, – медленно произнес он, будто подбирая слова. – Пропустите её в следующий тур.

Судьи переглянулись, но не посмели возразить.

– Как прикажете, Ваше Высочество.

– Следующий!

Ари, ошеломленная, поклонилась и поспешила со сцены, чувствуя на спине тяжелый взгляд принца. Она прошла. Она сама не понимала, как.

Она не стала слушать других участников. Найдя уединенный уголок в саду, она пыталась успокоить бешено колотящееся сердце. И лишь когда солнце начало клониться к закату, она услышала, как в павильоне объявили последнее имя: «Юн Хи».

Любопытство пересилило. Ари подошла ближе, прячась за стволом старой сосны.

Юн Хи вышла на сцену, и сам воздух, казалось, стал холоднее и прозрачнее. В руках она держала комунго – шестиструнную цитру. Она села, положила инструмент на колени, и её пальцы, бледные и длинные, замерли над струнами.

А потом она начала играть.

Если музыка Ари была просьбой, то музыка Юн Хи была приказом. Звуки, которые она извлекала из инструмента, были безупречны. Каждый удар плектра по струне был выверен, каждая нота – идеально чиста и остра, как осколок льда. Это была мелодия бури, мелодия наступающего ледника, мелодия безмолвных горных вершин, где не живет ничего живого. Она была величественной, сложной и абсолютно бездушной.

Но было в ней и нечто другое. Сила. Властная, подчиняющая сила. Ари физически ощущала, как музыка Юн Хи давит, подчиняет себе пространство. Ветер снова поднялся, но теперь он был не ласковым, а резким и порывистым. Листья на деревьях затрепетали не от удовольствия, а от страха.

Когда Юн Хи закончила, судьи и принц долго молчали. Но это было молчание не недоумения, а шока. Она не просто играла. Она повелевала.

– Гениально, – прошептал один из судей.

Принц Мин Джун не сказал ничего. Он лишь смотрел на Юн Хи, и в его глазах Ари впервые увидела тень тревоги.

Ночью Ари не могла уснуть. Музыка Юн Хи всё ещё звучала в её ушах, оставляя ощущение холода и смутного беспокойства. Она вышла из маленькой комнатки на постоялом дворе, которую снимала, подышать ночным воздухом. Двор был общим, с небольшим, запущенным садом, где хозяйка пыталась выращивать розы.

Луна заливала сад серебристым светом. И вдруг Ари замерла.

В дальнем углу сада, спиной к ней, стояла белая фигура. Юн Хи. Она была одна. В руках она держала свою комунго и тихо, почти беззвучно, перебирала струны. Это была не та музыка, что звучала на прослушивании. Это была низкая, тягучая, почти стонущая мелодия, полная темной тоски.

И Ари увидела это.

С каждым звуком, срывавшимся со струн, ближайший розовый куст вздрагивал. Его темно-зеленые листья начали тускнеть, теряя цвет. Ярко-алые бутоны, которые еще днем готовились распуститься, поникли, словно от внезапного мороза. Они темнели, съеживались, чернели прямо на глазах. Жизненная сила, цвет, аромат – всё это тонкой, едва видимой серебристой дымкой перетекало от умирающих цветов к фигуре Юн Хи. Её силуэт, до этого казавшийся почти прозрачным в лунном свете, становился ярче, плотнее.

Она не играла музыку. Она питалась ею. Питалась жизнью, которую вытягивала своей мелодией.

Ари отшатнулась, зажав рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Она беззвучно скользнула обратно в свою комнату и прижалась спиной к двери, дрожа всем телом. Теперь она знала. Знала, что за холод исходил от Юн Хи. Это был холод не гордости. Это был холод смерти. И её необъяснимый, инстинктивный диссонанс при встрече с ней обрел страшный, пугающий смысл.

Глава 6. Вызов в библиотеку

Следующий день прошел в тумане. Образ чернеющих роз преследовал Ари, накладывая зловещую тень на яркий солнечный свет и шум столичных улиц. Она почти не удивилась, когда на доске объявлений у Министерства Обрядов увидела свое имя в списке прошедших в следующий тур. После вмешательства принца это было ожидаемо. Но радости она не почувствовала. Вместо этого её охватило гнетущее предчувствие. Этот конкурс был не просто состязанием талантов. Это было поле битвы, на котором столкнулись две неведомые силы, и она, Ари, каким-то образом оказалась в самом его центре.

Вечером, когда она вернулась на постоялый двор, её ждал сюрприз. Хозяйка, полная женщина с обычно ворчливым выражением лица, встретила её с непривычным подобострастием.

– Девушка! Тебя! – задыхаясь от волнения, проговорила она. – Послание… из дворца!

В её руке был небольшой свиток из дорогой бумаги, скрепленный восковой печатью с изображением дракона. Сердце Ари ухнуло в пятки. Дрожащими руками она сломала печать. Внутри было всего несколько строк, выведенных уверенным, каллиграфическим почерком.

«Ли Ари, участнице под номером тридцать семь, надлежит явиться завтра на рассвете в личную библиотеку Наследного Принца во дворце Кёнбоккун. Для беседы».

Подписи не было, но она была и не нужна.

Ночь превратилась в пытку. Ари не сомкнула глаз, прокручивая в голове все возможные причины этого вызова. Может, принц передумал? Решил, что совершил ошибку, пропустив её? Или, что еще хуже, он что-то знает? Что-то о ней, о её семье, о той силе, которую она так отчаянно пыталась скрыть? Воспоминание о дожде над священным деревом вспыхнуло в её памяти, обжигая стыдом и страхом.

На рассвете, надев свое самое чистое, хоть и простое платье, она отправилась во дворец. Если рыночные улицы были ревущим потоком, то территория дворца была тихим, глубоким озером. Здесь всё дышало спокойствием и многовековым величием. Стражники в алых мундирах провели её через лабиринт внутренних дворов и галерей, и каждый их шаг гулко отдавался в утренней тишине. Наконец, они остановились перед массивной резной дверью.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.