За безрадостным смехом. Девушка, которая смогла победить депрессию

Вместо хрупкой принцессы в кружевном платье, окружающие видели в ней сорванца. Спортивный костюм был ее униформой, а любимым занятием – исследовать окрестности, балансируя на трубах и затевая шумные игры. Гимнастика закалила ее тело, а бокс и кикбоксинг научили постоять за себя. Школьные занятия казались ей скучными, и она часто предпочитала им приключения, вовлекая в свои авантюры лучшую подругу, Леру. Репутация Лики как бойца была известна в округе, и ее часто звали на «стрелки», где она не боялась пустить в ход кулаки.

Но за образом хулиганки скрывалась душа, ищущая свое место в мире. Сначала она мечтала о ножницах и расческах, представляя себя известным стилистом. Однако, детские грезы сменились более дерзким увлечением – техникой. Запах бензина и рев моторов манили ее гораздо сильнее. В гараже, среди гаечных ключей и запчастей, она чувствовала себя по-настоящему счастливой, помогая отцу и его друзьям ремонтировать автомобили. Но даже в этом хаосе увлечений и бунтарства, Лика чувствовала какую-то внутреннюю пустоту.

Моторы ревели, кулаки чесались, адреналин бурлил в крови, но чего-то важного не хватало. Она видела, как Лера, ее верная спутница по всем передрягам, постепенно меняется. Лера начала интересоваться рисованием, записалась на курсы, и в ее глазах появился какой-то новый, тихий огонек. Лика завидовала ей, не злобно, а скорее с недоумением. Она тоже хотела найти что-то свое, что-то, что заполнит эту зияющую дыру внутри.

Однажды, после особенно жесткой «стрелки», где она, как обычно, вышла победительницей, Лика почувствовала не триумф, а отвращение. Вкус крови во рту, боль в костяшках пальцев, злость, которая никуда не делась, а лишь усилилась – все это вдруг показалось ей бессмысленным и уродливым. Она посмотрела на свое отражение в витрине магазина – грязная, помятая, с разбитой губой. Это была не она. Вернее, это была она, но не вся.

В тот вечер она не пошла домой. Вместо этого, Лика направилась в гараж к отцу. Он, как всегда, копался в старом «Москвиче», измазанный маслом по самые уши. Увидев ее, он не стал ругать за драку, не стал читать нотации. Просто молча протянул ей тряпку.

Лика взяла тряпку и начала вытирать руки. Запах бензина и машинного масла, который раньше казался ей таким родным и манящим, теперь вызывал смешанные чувства. Она смотрела, как отец ловко орудует гаечным ключом, и вдруг поняла, что ей нравится не сам процесс копания в машинах, а то, как отец это делает – с любовью и терпением.

«Пап,» – тихо сказала Лика, – «а зачем ты вообще этим занимаешься?»

Отец оторвался от работы, посмотрел на нее своими добрыми, усталыми глазами и улыбнулся. «Зачем? Да потому что мне это нравится, Лик. Я чувствую, что делаю что-то полезное. Я даю старым вещам новую жизнь. Это как… как лечить больных, только вместо людей – машины.»

В этот момент Лика поняла, что ее поиски себя только начинаются. Возможно, она никогда не станет парикмахером или механиком в полном смысле этого слова. Но она точно знала, что хочет найти что-то, что будет приносить ей такую же радость и удовлетворение, как отцу его старый «Москвич». Что-то, что позволит ей не только разрушать, но и созидать. Что-то, что поможет ей стать не просто маленьким разбойником, а чем-то большим. Слова отца запали Лике в душу, словно искра в сухой хворост. «Давать старым вещам новую жизнь…» Эта мысль крутилась в голове, заглушая привычный рев адреналина. Она вспомнила Леру, ее увлеченность рисованием. Раньше Лика посмеивалась над ее «мазней», но теперь увидела в этом что-то большее. Лера не просто рисовала картинки, она создавала новые миры, переносила свои чувства на холст, давала им форму и цвет. Впервые за долгое время Лика почувствовала не зависть, а искреннее восхищение. Она поняла, что ее бунтарство, ее драки – это тоже своего рода творчество, только деструктивное.

Она разрушала, а не созидала. И это разрушение, как бы ни тешило ее самолюбие, оставляло после себя лишь пустоту и разочарование. На следующий день Лика впервые за долгое время пошла в школу. Не для того, чтобы подраться или прогулять урок, а чтобы просто посидеть за партой и послушать. Учительница литературы читала стихи Ахматовой. Лика никогда не любила поэзию, считала ее скучной и бессмысленной. Но в этот раз, слушая размеренный голос учительницы, она вдруг услышала в стихах что-то свое, что-то созвучное ее собственным переживаниям. Слова Ахматовой, словно ключи, открывали потайные двери в ее душе, обнажая ее страхи, сомнения и надежды.

После уроков Лика нашла Леру в художественной студии. Лера, вся в краске, увлеченно работала над натюрмортом. Увидев Лику, она удивленно подняла брови. «Что-то случилось?» – спросила Лера, откладывая кисть. «Нет, все в порядке,» – ответила Лика, чувствуя себя немного неловко. – «Просто… можно посмотреть, что ты тут делаешь?»

Лера пожала плечами и снова взялась за кисть. Лика молча наблюдала за тем, как Лера смешивает краски, как ее рука уверенно ведет кисть по холсту, как из хаоса мазков рождается образ.

В какой-то момент Лера предложила Лике попробовать. Лика сначала отказалась, чувствуя себя неуклюжей и неловкой. Но Лера настояла, и Лика, сдавшись, взяла в руки кисть. Первые мазки получились неровными и неуверенными. Лика чувствовала себя полной идиоткой. Но Лера терпеливо объясняла ей основы композиции, цветоведения и техники рисования. Постепенно, шаг за шагом, Лика начала понимать, что рисование – это не просто мазня, а сложный и увлекательный процесс, требующий концентрации, терпения и воображения.

В тот вечер Лика не пошла на «стрелку». Вместо этого она осталась в студии с Лерой и рисовала. Рисовала неумело, коряво, но с огромным энтузиазмом. Она рисовала все, что видела вокруг: старый чайник, яблоки, цветы в вазе. Она пыталась передать на холсте свои чувства, свои мысли, свои переживания.

И хотя ее рисунки были далеки от совершенства, Лика чувствовала, что делает что-то важное, что-то настоящее. Она чувствовала, что заполняет ту самую внутреннюю пустоту, которая мучила ее так долго.

Рисование не стало для Лики заменой боксу или кикбоксингу. Она по-прежнему любила спорт, любила чувствовать силу своего тела, люби.

Поступив в училище на автомеханика, она столкнулась с неожиданным поворотом судьбы. Нелепая случайность – обмен с парнем из группы парикмахерского искусства – заставила ее задуматься. Неужели та детская мечта, казавшаяся давно забытой, на самом деле ждала своего часа? Может быть, сама жизнь, словно опытный режиссер, расставила все по своим местам, вернув ее к истокам, к той самой первой косичке, сплетенной кукле?

Лика долго не могла понять, как ей относиться к этому повороту. С одной стороны, разочарование. Мечта о мотокроссе, о запахе бензина и свободе на трассе, казалась похороненной под грудой лака для волос и ножниц. С другой – робкий интерес. Она вспоминала, как ловко у нее получалось плести косички той самой кукле, как нравилось создавать прически подружкам. Может быть, в этом и правда что-то есть?

Первые занятия в парикмахерской группе давались ей непросто. Девушки щебетали о модных стрижках и новых техниках окрашивания, а Лика чувствовала себя чужой. Ей казалось, что она попала в какой-то другой мир, где вместо гаечных ключей – расчески, вместо масла – бальзамы, а вместо рева мотора – тихий шепот фена.

Но постепенно, день за днем, Лика начала втягиваться. Она с удивлением обнаружила, что в создании причесок есть своя механика, своя логика, свой способ выразить себя. Она научилась чувствовать волосы, понимать их структуру, видеть в них потенциал. В ее руках расческа и ножницы превращались в инструменты, с помощью которых она могла создавать настоящие произведения искусства.

Однажды, во время практики, к ней подошла пожилая женщина с просьбой сделать ей стрижку. Лика внимательно выслушала ее пожелания, представила, как лучше подчеркнуть ее черты лица, и принялась за работу. Она работала сосредоточенно, аккуратно, вкладывая в каждое движение частичку своей души. Когда она закончила, женщина посмотрела в зеркало и расплакалась. «Спасибо, милая, – сказала она, – вы вернули мне молодость».

В этот момент Лика поняла, что нашла свое место. Она поняла, что парикмахер – это не просто человек, который стрижет волосы. Это художник, скульптор, психолог, который помогает людям почувствовать себя красивее, увереннее, счастливее. И, возможно, это даже круче, чем разбирать двигатель. Ведь, в конце концов, и там, и там ты создаешь что-то новое, что-то прекрасное. И, кто знает, может быть, когда-нибудь она откроет свой салон, где будут не только стричь и красить волосы, но и ремонтировать мотоциклы. Ведь мечты, как и косички, можно заплетать в самые неожиданные узоры.

С самого детства Анжелика завороженно слушала рассказы дедушки о его службе

Он был для нее настоящим героем, воплощением смелости и справедливости. В его глазах она видела отблеск приключений, а в его словах – твердую уверенность в важности защиты других. Неудивительно, что Анжелика мечтала пойти по его стопам, стать либо военной, либо полицейским. Она представляла себя в форме, с гордостью носящей погоны, готовой прийти на помощь тем, кто в ней нуждается. Эта мечта была для нее не просто детской фантазией, а настоящей целью, путеводной звездой, освещающей ее путь. Анжелика не просто мечтала, она действовала. С ранних лет она занималась спортом, усердно тренируясь, чтобы быть сильной и выносливой. Бег, плавание, рукопашный бой – ничто не казалось ей слишком сложным. Она понимала, что служба в армии или полиции требует не только храбрости, но и отличной физической подготовки.

Когда Анжелика во время прогулок с друзьями забегала к дедушке с бабушкой, дом наполнялся её энергией. Она всегда, захлебываясь от восторга, делилась свежими историями, произошедшими за день.

Особенно забавно вспоминать, как дедушка реагировал на её детские рассказы. Когда маленькая Анжелика, полная впечатлений, упоминала в своих историях «мусоров», дедушка хмурился. Он не любил это слово. Заметив его недовольство, Анжелика тут же исправлялась, заливаясь смехом: «Полицейские, дедуль, полицейские!» и одаривала его своей самой лучезарной улыбкой.

Эта детская мечта, видимо, глубоко засела в её сердце. Как только Анжелике исполнилось восемнадцать, она начала активно искать информацию о том, как попасть в армию. Она расспрашивала знакомых, изучала требования и возможности, полная решимости осуществить свою давнюю мечту. И вот, после долгих поисков и сбора информации, Анжелика нашла подходящий военкомат. Она тщательно подготовилась к собеседованию, изучила все необходимые документы и нормативы. В день подачи заявления она волновалась, как никогда раньше. В голове проносились картинки из детства: дедушка, хмурящий брови, и ее звонкий смех, когда она исправляла «мусоров» на «полицейских».

В военкомате ее встретили серьезные, но доброжелательные люди. Анжелика уверенно отвечала на вопросы, демонстрируя свою целеустремленность и готовность к службе. Она рассказала о своей мечте, о желании защищать Родину и приносить пользу обществу. В ее глазах горел огонь, который не мог не заметить ни один офицер.

После прохождения всех необходимых медицинских и психологических тестов, Анжелике сообщили радостную новость: она принята! Счастью не было предела. Она позвонила бабушке и дедушке, чтобы поделиться своей радостью. Бабушка расплакалась от гордости, а дедушка, хоть и старался скрыть свои эмоции, поздравил внучку с теплотой в голосе. Он, конечно, все еще ворчал про «этих военных», но в его ворчании чувствовалась искренняя любовь и поддержка.

Анжелика понимала, что служба в армии – это нелегкий путь, полный трудностей и испытаний. Но она была готова к этому. Она знала, что ее детская мечта, подкрепленная упорством и целеустремленностью, поможет ей преодолеть все препятствия и стать настоящим защитником своей страны. Она представляла себя в форме, с гордостью носящей погоны, и улыбалась. Впереди ее ждала новая жизнь, полная приключений и возможностей. И она была готова к ней.

Майор полиции Горланов Валерий Кузьмич.

С годами Анжелику все чаще терзали мысли о себе. Она словно смотрела на свою жизнь со стороны, спрашивая себя: «Когда же я начну жить по-настоящему? Когда стану той, кем хотела быть?»

Ее стиль всегда был далек от общепринятых представлений о женственности. Платья и юбки вызывали у нее лишь отторжение. Ей было комфортнее в спортивной одежде, в которой она чувствовала себя свободной и настоящей. В детстве Анжелика мечтала стать парикмахером, вдохновившись удачной прической для куклы. Мечта сбылась – она получила образование и стала технологом парикмахерского искусства. Но шли дни, недели, годы, и в душе Анжелики все сильнее разгорались другие желания, более глубокие и значимые, чем просто работа с волосами. Она чувствовала, что ее истинное призвание лежит где-то в другом месте. И вот, стоя перед зеркалом в очередной раз, Анжелика видела не просто отражение, а целую галерею нереализованных возможностей. Диплом технолога-парикмахера пылился на полке, словно укор. Работа приносила стабильный доход, но не приносила удовлетворения. Клиенты восхищались ее мастерством, но Анжелика чувствовала себя лишь винтиком в большом механизме индустрии красоты. Ее спортивный стиль, когда-то казавшийся бунтом против навязанных стереотипов, теперь ощущался как маска, скрывающая истинную Анжелику. Она помнила, как в детстве завороженно смотрела на балерин, их грацию, легкость, способность выражать эмоции через движение. Она мечтала танцевать, летать, рассказывать истории без слов. Но страх, неуверенность и, возможно, лень, заставили ее выбрать более «практичную» профессию.

Фотограф- Тиссен Татьяна

Она мечтала об идеальной семье, хорошем муже, красивом сыне и прекрасной дочурке. Но не всегда случается так, как мы хотим

Она грезила об идеальной картинке: уютный дом, любящий муж, смеющийся сын, бегающий по лужайке, и нежная дочурка, заплетающая косички куклам. В ее мечтах семья была крепостью, полной тепла, поддержки и безусловной любви. Она представляла себе тихие вечера, наполненные разговорами, смехом и объятиями. Но жизнь, как известно, редко следует строго по намеченному плану. Реальность часто вносит свои коррективы, подчас болезненные и неожиданные. Идеальная картинка, которую она так бережно хранила в своем сердце, начала трескаться, обнажая сложные, порой противоречивые грани человеческих отношений.

Вечер опускался мягко, укладывая мир в сон. Мы с дочкой уже нежились в кровати, готовясь к ночи. И вдруг, из ее уст вылетела детская считалочка про пальчики: «Этот – мама, этот – папа, этот – Гоша, этот – дядя, этот – тетя». Все мои мысли мгновенно испарились. «Тетя? Кто такая тетя?» В голове всплыло лицо бывшей пассии мужа, той, которую я с трудом могла назвать девушкой. Я достала ее фотографию и показала дочке. «Ооо, Валя!» – радостно воскликнула она. В голове начали складываться обрывки воспоминаний, намеки, ускользающие взгляды. «Ты ее знаешь?» – с тревогой спросила я. «Да!» – ответила дочь. «Кто это?» – мой голос дрожал. «Валя,» – повторила она, не понимая моего волнения. «Что вы с ней делали? Где были?» – я не могла остановиться. «Мы на озеро ездили, она меня пугала акулами!»

Картина стала ясной. Я вспомнила, как муж несколько раз брал дочку «на прогулку». Написала общему знакомому, не веря своим подозрениям: «Ты что, возил мою дочь к этим… женщинам?» Ответ был шокирующим: «А что муж сказал?»

Я поняла, что двухлетний ребенок не может придумать имя, образ, детали. Общий знакомый подтвердил мои худшие опасения. Не стала устраивать сцену мужу, решила проверить его документы. И там, в графе «дети», я увидела имя ребенка, которого не рожала. Ребенка его замужней любовницы. Я отправила мужу сообщение: «Ты совсем охренел возить дочь по своим бабам?»

«Ты не в себе? Никого я никуда не возил!» – ответил он.

«Да ну? А дочь говорит, что ездили на озеро, и Валя 1твоя пугала ее акулами. Вы там все нормальные вообще?»

«Не может быть! Полина у нас говорит только „дай“, „пап, на“ и все!»

Я отправила ему видео с дочкой. Он посмотрел и, видимо, потерял дар речи. Просто заблокировал меня. Домой он в ту ночь не вернулся. На следующий день он все же пришел. Я постаралась говорить спокойно. «Ну что, самец, вернулся?» – съязвила я.

«Да это все ложь! Она родила не от меня! Она врет, чтобы тебя позлить!»

«А сына записал, чтобы кого позлить?»

«Она сказала, что если я запишу ребенка на себя, она отстанет от меня и не будет подавать на алименты.»

«Ты идиот? Она так и подаст еще быстрее, потому что не нужно доказывать отцовство! Если это не твой ребенок, давай сделаем ДНК-тест и уберем его из документов!»

«Да, давай! Я согласен!»

На секунду мне показалось, что он говорит правду. Что это все какая-то чудовищная ошибка.

Он не хотел развода. Совсем. Он все еще надеялся, что они смогут все исправить, вернуться к тому, что было когда-то. Но в ее глазах он видел лишь пустоту, отголосок былой любви, сменившийся горьким разочарованием. Теперь, когда машина остановилось у здания суда, ее сердце бешено колотилось. В животе поселился ледяной комок, предчувствие чего-то неизбежного и неприятного. Она знала, что этот день станет переломным. Она долго молчала, терпела, надеялась. Но больше не могла. Подъезжая к этим мрачным стенам, она почувствовала, что именно сейчас, именно здесь, настало время выйти из машины. Выйти и рассказать правду. Всю правду. Пусть это будет больно, пусть это будет сложно, но она больше не могла жить во лжи. Правда должна выйти наружу. И она была готова к последствиям.

После долгих месяцев ожидания и нервного напряжения, дело наконец-то дошло до суда. Анжелике пришлось столкнуться с унизительной необходимостью доказывать отцовство ребенка любовницы ее мужа. После нескольких пропущенных явок, любовница все же явилась в суд с ребенком, что заставило Анжелику и ее адвоката насторожиться.

Результаты генетической экспертизы повергли Анжелику в состояние шока: отцовство было доказано с вероятностью 99,9%. Радость любовницы и ее мужа была очевидна, ведь теперь они могли рассчитывать на финансовую поддержку. Анжелику возмутил тот факт, что ребенок, как выяснилось, был рожден от другого мужчины, когда оба родителя состояли в браке. Не в силах больше терпеть предательство, Анжелика выгнала мужа из дома и подала на развод. Однако он всячески затягивал процесс, умоляя ее остаться вместе и утверждая, что считает только ее дочь своей, а не того сына от любовницы.

Спустя два года изматывающей борьбы, Анжелика, устав от постоянного напряжения и лжи, поставила точку в этих отношениях. После короткого разговора муж собрал вещи и уехал жить к своей матери.

Я очень ценю, что он берет на себя заботу о дочке, особенно когда я работаю. Это большая помощь для меня, и я рада, что у них есть возможность проводить время вместе. Пусть это и не все, что хотелось бы, но я благодарна, что он хотя бы это делает. Это важно и для меня, и, самое главное, для нашей дочери. Конечно, хотелось бы большего. Чтобы он не только брал ее на время моих смен, а проявлял инициативу, интересовался ее жизнью, ее увлечениями. Чтобы он был не просто «воскресным папой», а настоящим другом и наставником. Но я понимаю, что у каждого свой темп, свои приоритеты. И, возможно, со временем он придет к этому сам. Главное, что сейчас есть эта связь, это общение. И я буду стараться поддерживать и укреплять ее, насколько это в моих силах. Ведь для дочери важно знать, что у нее есть оба родителя, пусть и не вместе, но любящие ее и заботящиеся о ней. И я верю, что даже небольшие шаги в этом направлении – это уже большая победа.