Мушкетер поневоле – 2

Глава 1. Новая реальность

Домой теперь недалеко: Финляндия совсем под боком, но старых-новых друзей бросать негоже, поэтому отправляю «Князя Белозерского», два галеона и 5 галер с припасами и гвардейцами на борту, на помощь Роману Пожарскому под Нарву. А то ишь, нос воротят! Ничего, дело поправимое! Сам Петр сейчас под Смоленском, мне туда не попасть, тоннаж не тот! Мы – люди морские, есть «предмет для переговоров», так что с Петром, явно, в ближайшее время встретимся. И речь пойдет не о Великом Княжестве Финляндском, оно пока России и не принадлежало, было присоединено позднее, 1808 году. Сейчас на календаре 1617-й год, земли ВКФ в настоящее время распространились на весь карельский перешеек. Условная граница с Московским царством проходит по реке Шуя. Северо-восточнее начинается Карелия, которою обещали отдать мне, но воз и ныне там. Так что, как только Анри де Роган возьмет Нарву, так перебросим его на север, брать Выборг. Боеприпасов теперь хватает, и гвардейцы, и морская пехота уже обмялись и обстрелялись, артиллеристы прекратили стрелять на глазок, научились попадать по цели максимум с третьего выстрела, чему немало поспособствовала наша торговля с Италией и создание собственных мастерских по производству оптического стекла. Быть впереди всех – мой девиз, начертанный на старинном гербе Белозерских (Хочу и изображаю, геральдической службы в Московском царстве пока нет, была, да чем-то не угодила Филарету и Владиславу). Сам, пока, отхожу к крепости Хапаранда, самому укрепленному месту в княжестве. Её шведам отдавать не требуется, хоть в её костеле был зарегистрирован брак Густава II и его супруги. Ритуал был повторен в Стокгольме, как положено, в крепости-дворце Тре-Крунур. Чужие они нам, хоть и являются сейчас главными союзниками. К тому же там есть верфь, хоть и не подготовленная еще к строительству металлических кораблей. Моя дражайшая в данный момент находится южнее, в Турку-Або, столице Великого княжества. Впрочем, я её перенесу в Гельсингфорс, там места для верфей больше. Намечается большое строительство флота, так как в основном мне придется драться на море, чтобы не появились Соединенные Штаты. Исторически так сложилось, что наиболее оторванная от Европы часть, в виде Британии, за счет пиратства и копирования голландской схемы создания частных военных компаний, слитых с банками, в восемнадцатом веке захватила большую часть земного шара, провела индустриализацию, в том числе, своих колоний, и получила доминирующее положение среди европейских стран, подавляя всех своим флотом. Попробуем изменить это положение, тем более, что политику индустриализации в этот раз начал я, еще в Гаскони. Там был относительный успех, хотя королева Мария и приговорила меня к смертной казни. Переживу, её переживу, точно! На проходе Турку, послал катер сообщить Марго, что возвращаюсь в Хапаранду. Оттуда до заводов ближе, тем более, что пленные шведы дорогу начали строить еще зимой. Не знаю: огорчил я ее или порадовал, но через две недели она, дети и Валери с детьми, прибыли на галере в крепость. Я встретил обоих дам на причале. Валери сразу поинтересовалась: где находится её ненаглядный.

– Анри в данный момент под Нарвой, усмиряет взбунтовавшихся шведов, не желающих переходить в Россию. После этого направится под стены Выборга, где, видимо, будем строить ваш дворец, Валери. Думаю, что там вам, лично, будет максимально удобно. И Вам, и Сержу, и Моник. Да я смотрю, что вы времени даром не теряете, и готовите Анри маленький подарок?

– Да, он в курсе и ждет еще одного сына. А Вы с Марго что-то запаздываете!

– Считаю, что Маргарите требуется немного повременить с этим вопросом, и быть полностью в форме, Валери. Предстоят серьезные переговоры с царем Петром и его отцом. Самого Петра я едва знаю. Анри совершил невозможное: он захватил обоз царя Владислава, отказавшегося переходить в православие и низвергнутого с царства из-за этого. Но реликвии он принял из рук казненного мной Патриарха, и держал при себе, совершенно не собираясь признавать решение Патриархата об отречении его от власти. Сейчас, получив от папы Римского деньги на новый поход, войска Владислава осадили Смоленск и надеются его взять, так как боеприпасы у Анри кончились, и он был вынужден вернуться в Печенгу. А там его отвлекли европейские дела. Тем не менее, наш поход состоялся, и был весьма успешен, дорогая Валери. Если Анри сумеет быстро захватить Нарву и Выборг, то надобности возвращаться в Ла-Рошель у Вас не возникнет. Будете иметь дворец не хуже, чем в Мушане, тем более, что Ришелье начал существенно поджимать протестантов на побережье, вложившись в «Сто акционеров». Торговлю он подрезал основательно, перехватив торговлю сельдью и треской. Плюс, монополизировал добычу китового жира.

– Я уже написала письмо Катрин и пригласила её посетить нас в Турку и Гельсингфорсе. – отреагировала на мои слова Марго. Она умеет подключаться к разговору, оперируя данными, как будто видит все карты участников. Да, вся политика будущего кардинала Франции была связана с подавлением гугенотов. Это требование папы он выполнял неукоснительно, последовательно принижая более прогрессивное религиозное течение. Нам же, именно гугеноты помогли занять сегодняшнее положение. Отец Арман дружен с нами, но и только, его дружба будет длиться только до тех пор, пока это выгодно кардиналу Ришелье. Катрин де Роган гораздо более ближе к нам, тем более, что она – родная тетка Маргариты. Её поддержка наших усилий была более весомой, чем небольшая помощь со стороны министра вооруженных сил Франции. Но, забывать о его помощи не стоит, так как патент Чрезвычайного и Полномочного посла и военного атташе Франции передал мне он. Что решило в мою пользу все остальное. Ведь часть «повстанцев» или «ополченцев» в Москве попыталась объявить меня «новым «лже-Дмитрием»». В этом отношении Роганы ничем помочь не могли, если не считать шпаги Анри. Мой титул был признан во Франции, поэтому не возникло ситуации: «Да кто ты такой!». Сейчас настали другие времена! «Реликвии» находятся в Хапаранде. В настоящее время Петр I, не тот, который Романов, а Пётр Первый Пожарский, никем не признанный царь России, кроме его ополченцев. Их – достаточное количество, самая сильная княжеская дружина на Руси, после моей. Но я в Москву не рвусь! Убьют! Глазом моргнуть не успеешь. Нам, пока, туда соваться не стоит. И, если Петр сумеет усидеть, то и в дальнейшем наши отношения останутся неопределенными. Есть один вариант, но додумается до него Пётр – неизвестно. Будем «посмотреть»!

Это я сделал наброски того, что предстояло решить прежде, чем я соберусь немного попутешествовать по миру. Путешествие – дело приятное! В XXI веке. В эти времена длительное путешествие правящей персоны запросто могло привести оную к ситуации, когда возвращаться будет некуда: старые договоренности могут быть объявлены ничтожными. Меня, по приезду, в Печенге могут ждать прокуроры из Франции, и мне, тупым топором, отрубят голову! Королевский Указ существует! Так что, Анри де Роган станет наместником на время моего отсутствия. Этот, по меньшей мере знает, что связываться со мной – себе дороже. Ну, а если не сумеем договориться с Петром, то все эти «хоругви» тоже поедут в путешествие. Оставлять их здесь – смертельно опасно! Такова жизнь! – говорили древние римляне. Стоит прислушаться! Тем более, что Марго не согласилась оставаться здесь одна, её, как и меня, влекло море, невиданные страны, возможность себя показать и мир посмотреть. А говоря серьезно: требовалось построить и защитить топливные станции, ну и заставить Англию поджать хвост, лишить её дармовых денег. Как это сделать – совершенно понятно: благородная миссия и цель – избавить мир от пиратов, не становясь самим пиратами. Поэтому на верфи закипела работа по её переоборудованию. Закладываем парусно-моторные суда, двигатели для которых зимой будут доставлены по новой дороге, которая соединит Печенгу с Ботническим заливом. Да и не стоит забывать о верфи в Виндаве. Она не замерзает, почти. Проклятый малый ледниковый период! Зимы стоят очень холодные, лед и шуга на Балтике везде, проливы замерзают так, что танки ходить могут. В Голландии наиболее популярным видом спорта является бег на коньках по многочисленным каналам. Еще через две недели стало известно, что Анри высадился под Выборгом, а Роман Пожарский значительно продвинулся от Нарвы к Юрьеву и Ревелю. То есть, Нарва взята. Еще через седмицу, прибыл «Князь Белозерский», на борту которого находился сам Анри.

– Светлейший, гарнизон Выборга сдался и принес тебе роту, за исключением графа фон Энгестрёма, коменданта города, покинувшего его, и отправившегося в Стокгольм. Кроме того, к присяге приведен гарнизон крепости Фридрихсгам. Комендантами крепостей назначены лейтенанты Борске и Карман.

– Потери большие?

– Нет, Андрей, гвардия потерь не понесла, под Нарвой потеряли шесть человек, моряков, из-за разрыва мортиры на «Ла-Рошели». Орудие – старое, затяжной выстрел. Снимать надо все французские орудия.

– Вот и займешься. Марго пригласила Катрин посетить нас. Думаю, что через пару недель прибудет. Столицей нового княжества станет Свеаборг. Там требуется доки закладывать и обустраиваться. Так что, принимай командование армией и флотом нового княжества. Судя по всему, скоро у нас гости будут московские. Торговаться начнем, реликвии все туда перевезем. Учти, захватил их ты, я к ним и не прикасался. Пару дней отдохни, и тронемся в Свеаборг.

На том и порешили, галеон, который вез Катрин де Роган, перехватили в Аландском проливе, она пересела на самоходный фрегат, и в первую очередь спустилась в машинное отделение.

– Андрей, ты продолжаешь меня удивлять! Все-таки, Мария непроходимо тупа, упустила такую возможность стать владелицей морей. Дела во Франции идут совсем плохо, мальчик подрос, и признавать регентство матери совершенно не желает, уже три указа подписал, требует её расстричь и даже казнить. Собрал вокруг себя кучу «миньонов», которые крутят им как хотят. По некоторым сведениям, мать армию собирает, чтобы лишить его королевского звания. Медичи – род влиятельный и с папой Павлом V дружат. Несколько раз слышала от том, что Людовик желает тебя призвать в качестве военного министра, но двор этому сопротивляется.

– Тетя Катрин, я тоже не в восторге от этого предложения. У нас на полную мощность заработал завод в Никеле, как видишь, мы строим стальные корабли, и у которых есть машина. Пока их только два, но к осени спустим на воду еще три. Здесь, на Балтике, у меня две верфи, и мы сейчас идем туда, где будут заложены еще три. И, герцогиня, я всерьез хочу предложить Вам перебраться в Свеаборг и Гельсингфорс, и заняться наукой. Возглавить Академию Наук Великого Княжества Финляндского. Вы, ведь, ученица самого Виета!

– Мальчик, ты научился говорить комплименты и делать сногсшибательные предложения. Но ведь мне далеко до тебя! У меня нет такого умения владеть наукой и техникой.

– В отличие от остальных женщин, Вы, герцогиня, не поленились спуститься сюда, не побоялись испачкать свои белые перчатки, но посмотреть, как машина работает. У Вас получится, ваше обаяние и ум привлечет новых ученых в нашу с Вами Академию.

– Но, где мы возьмем финансы для этого?

– А вот они у нас есть, есть и золото, очень высокой пробы, и серебро, и никель. И есть машины, которые всё это будут обрабатывать. Марго как-то спросила меня, сразу по приезду в Печенгу: «Дорогой, мы что: сидим на миллионах?», я ей сказал, что она ошибается, ровно в тысячу раз и в меньшую сторону.

– Великий князь, я принимаю Ваше предложение! Мне нравится, как ты умеешь обращаться с цифрами.

Кстати, обладание ВКФ давало мне возможность создать и использовать собственное казначейство и начать выпускать свои деньги. Благо, что есть лапландское золото и много никеля. Кроме того, я знал, что в недалеком будущем «наш общий друг» кардинал Ришелье объявит весь род де Роганов врагами империи, их владения станут королевскими, а Анри погибнет при защите Ла-Рошели, которую осадит лично Ришелье. Такой судьбы своим друзьям я не хотел. Анри вполне освоился с ролью командующего гвардией, у него уже третий поход, несколько блистательных побед малыми силами и с небольшими потерями. Современную мне тактику батальонных маневренных групп он вполне освоил. Мать – прекрасный математик, обаятельная и преданная сыну женщина. Вдовство не повлияло на её характер, заострило ее ум и закалило дух. Она привнесет в «высший свет» княжества блеск Версаля, ведь в этом мире больше всего ценится именно французский шик. Не без «излишеств», естественно. В ближайшее время Ришелье начнет строительство французского флота, который, в противовес англо-голландскому, будет строиться сразу как государственный. Два других конкурента будут строить флоты компаний. Еще одной страной с развитым флотом станет Швеция, но её интересы дальше Балтики не распространятся. Это будет шхерный флот, предназначенный для войны с Россией. Череда этих войн уже началась. Мое прибытие на Север сняло со страны угрозу нападений в направлении Архангельска. Поражение в Варагнер-фьорде переломило устремление Дании, Норвегии и Швеции на русском севере. В этом году мы отвоевали Финский и половину Ботнического заливов. Начали укреплять район Аландов, устанавливая там 150-мм нарезные орудия. Шведскому флоту уже не суждено родиться. В отличие от Швеции, которая вышла на первое место в Европе благодаря качественным рудам, мы уже выпускаем несварную сталь. В старые добрые времена на месте Швеции существовал ледник, толщиной до 1500 метров. Он постарался разрушить здесь всё, но и открыл скопления рудных жил во многих местах. По содержанию железа в Швеции наиболее богатые руды. Но отсутствует никель. К тому же, не стоит забывать, что Екатерина II весьма была заинтересована в том, чтобы Швеция стала русской провинцией. Даже поддерживала «партию шляп» в местном парламенте, которая стеной стояла за то, чтобы войти в состав Российской империи. В 1790-х годах Россия была близка к этому, но ушла Екатерина, и нас опять перебросили на юг её сыновья и внуки. Им всё Константинополь подавай! А что там брать?

Нашу беседу машинном отделении, где было выделено место для поста управления, прервали с мостика: Вахтенный начальник вызывал меня на мостик. Мы пришли туда вместе с Катрин. На горизонте показалась небольшая флотилия гребных судов. Галеры имели характерный для русских судов высокий форштевень.

– Подворачивайте на них. – скомандовал я и взял в руки бинокль, который тут же заинтересовал Катрин своим «малым размером». Помимо линз «мой» бинокль был ещё и призматический, что позволяло уменьшить его длину в два-четыре раза. Называется призма Малафеева-Порро-Аббе. Но две последние фамилии можно совершенно спокойно не употреблять. Открыты русским оптиком Малафеевым, а через тридцать лет итальянец Порро «переоткрыл» ее в Италии. Я же ничего этого не открывал, просто по привычке использовал две склеенные прямоугольные призмы, чтобы и перевернуть изображение, и сократить длину бинокля, при сохранении большого фокусного расстояния. Катрин много работала с оптическими системами, это было модно в то время, но такой конструкции не видела: объективы и окуляры находились, как бы, не на одной оптической оси. Что нарушало её представление об оптических приборах. Ей еще только предстояло познакомиться с устройством зеркального телескопа, который был построен у нас в Печенге. Там именно призма давала возможность рассмотреть полученное изображение. Тетушка меня не подвела, она с энтузиазмом, больше свойственным молодым, чем 45-летним дамам высшего света, взялась именно за оптику и астрономию, в том числе, и мореходную. И взяла на себя курс в морском училище и в Академии Наук по этим предметам!

Рассмотрев на мачтах русские флаги, среди которых один был совершенно незнакомым, я выслал в сторону флотилии скоростной катер. На нем доставили «нашего лучшего друга» – патриарха Никодима!

– Никодим, ты какими судьбами здесь? Что случилось? Опять кто-то Москву взял?

– Москву, слава господу, покуда не взяли, да из-под Нарвы новости пришли, что ты забрал реликвии! Убил Владислава и все хоругви забрал себе.

– Врут, как обычно, Никодим. Я на Владислава не ходил, Владислав на Висле сидит, моим корабликам туда не пройти. Так что, я взял Либаву, да попусту, порт там обмелел, крепость фактически полностью разбита. Роту они мне дали, да на Пруссию поглядывают, я там даже войск не оставил, продажные дюже. Затем взял Виндаву, там значительно лучше, гарнизон оставил, меня они призвали на герцогство. Отказываться не стал. Перед этим, мы потрепали Кристиана IV, он признал свое поражение и не возражал, чтобы мы навели порядок в Курляндии, Эстляндии и Латгалии. А герцог де Роган заглянул в Мариенбург, осадил его и обстрелял. Там оказались и Владислав, и его папаша Сигизмунд, и Фридрих, герцог Прусский. О чем-то договариваться собрались. Герцог де Роган там их и прищучил. Двое – убиты, а Владислав через шесть дней после этого умер из-за раны в живот.

– Ты мне зубы не заговаривай, герцог – твой воевода.

– Мой-то он мой, да подданный Людовика XIII, герцог, то есть князь королевских кровей Франции. Сам помнишь, у него свое войско из гугенотов, а у меня – норманны. Я ему не указ, хотел на Москву сходить, пошел. Затем ушел Дмитрию помогать под Смоленском, Псковом и Новгородом. Сейчас до Мариенбурга дошел, потом под Нарвой и Выборгом побывал. А я из Виндавы ушел в Хапаранду, теперь иду в Свеаборг. Я Густова II разбил на озере Куйто, и взял его в плен. После капитуляции мне передано в вотчину Великое Княжество Финляндское и Оланды. Сейчас столицу княжества из Або переношу в Свеаборг.

– Так ты что, Печенгу оставил?

– Вот ещё! Но жена просила найти город южнее, там ей нравится только летом, а здесь теплынь и зимней ночи нет. Детям лучше здесь будет. Но Печенга – главный мой город. А насчет раритетов и регалий – с герцогом Анри договаривайтесь. Его трофеи, я их еще не видел.

– Как не видел, сказывают: сразу на себя напялил и трон заказал!

– А прошлый раз все говорили, что я «лже-Дмитрий IV». Было?

– Ну, было, было!

– Я ж тебе еще тогда сказал, что быть царем московским не хочу. Пожарский из наших, стародубских Рюриковичей. Других бы я не принял. С Дмитрием мы знакомы, а Петра – ни разу не видел.

– Ладно, успокоил меня, где твой герцог? Зови!

– Никодим, здесь герцог, только по-русски он не бум-бум. Толмач с французского есть?

– Имаю толмача с латыни. – важно сказал Патриарх.

– Он – протестант, латынь не знает.

– Все не как у людей. А сам-то как с ним балакаешь?

– На французском.

– Ну, поприсутствуй, переводи что говорит. Да втолкуй ему, что трофей у него особенный, священный.

– Похоже, что он это знает, так как за собой не возит.

– И где прячет-то?

– Не знаю, у него 7 галеонов и 12 каракк.

– Так ведь он мог их во Францию увезти! Пошто себе не забрал, Андрей?

– Во Францию корабли не уходили. Один корабль ушел в Печенгу, на ремонт, один ходил Хапаранду.

– Где это?

– Город шведский, я его захватил в прошлом году, крепость там хорошая, каменная. Оттуда и идем.

– И куда собрались?

– В Свеаборг, там тоже крепость отличная, нам без боя досталась. Там будет новая столица княжества, вместо Або, Кабо, если по-русски. Пойдем с нами, пиши своим приказ, катером им переправим.

Патриарх кликнул своего «борзописца», получил от него пергамент, перо и чернильницу походную. Прямо в моей каюте на столе написал приказ и передал его мне. Перед этим сказал, что не прочь отобедать. Я распорядился, затем передал приказ на катер, но ждать галеры мы не стали. «Князь Белозерский» лег на курс, ведущий к Свеаборгу, 75 ° по магнитному компасу. Через полчаса все собрались в кают-компании. Порядки на борту были «французские» и кухня – тоже больше напоминала французскую, но с северным оттенком. Стол, за который усадили патриарха, скоромностью не отличался. Присутствовал и верчёный кабанчик, была подана копченая оленина, несколько сортов вин, непременное пиво «Печенгское темное», ананасы, жареные белые гуси.

– Ну да, постов вы не соблюдаете! – заметил патриарх.

– Так смысла нет, Никодим. Есть пар и электричество, имеется и морозильная камера. Продукты не портятся, живности на борту нет, все это заготовлено прошедшей зимой. Провианта на борту много, солдат хорошо воюет, когда сыт, слегка пьян и нос в табаке.

В кают-кампанию вошло семейство Анри: Валери и её свекровь были в парадных платьях, Валери, несмотря на беременность, выглядела великолепно. Да и кают-компания сверкала хрусталем, самоцветами, китайский фарфор, чуть желтоватого цвета, имитировал слоновую кость, но был расписан огнедышащими драконами. Я остановил Никодима, который рвался сразу начать торг с Анри.

– Обед – время не для разговора по делам, святой отец.

– Да у вас тут и лба перекрестить негде!

– Да крести, жалко, что ли, Никодим, у тебя свои обычаи, у нас свои, чего со своим уставом в чужой монастырь ходишь. Присаживайся и отведай нашей пищи.

Следом за де Роганами вошла Марго и наши дети, одетые не по-русски, а так, как мать решила. Руку патриарху поцеловали только взрослые женщины, этикет был соблюден. Наши дети этого не сделали, не приучены. Но Никодим их не ругал, прижал к себе всех и похвалил за умение делать поклоны и реверансы.

– Не буду я соваться в чужой монастырь. Грамоте учитесь?

Старший Пётр гордо ответил, что уже умеет читать, считать и писать. Младший Мстислав был еще мал, поэтому сказал, что любит, когда ему читают книги, но скоро начнет учиться всему тому, что нужно, чтобы стать моряком.

Глава 2. В Свеаборге

Никодим за столом, в основном, говорил со мной, Марго и нашими детьми, так как остальные присутствующие в кают-компании по-русски не говорили. Так, отдельные слова, зато нашел себе «переводчика»: Петра. Тот свободно говорил и на французском, и на русском. Но, предупреждению моему он внял, вопросов Анри не задавал. Французский обед длится достаточно долго. За столом мы сидели почти 3 часа. За это время корабль успел пробежать 60 миль и подошел к повороту, ведущему к невысокой, но очень мощной крепости, расположенной на двух островах. Сложенная из гранитных камней, скрепленных известью и яичным белком, с толщиной стен до шести метров, и зияющая многочисленными амбразурами, с установленными там шведскими орудиями, она прикрывала вход во внутреннюю гавань Гельсингфорса. Восточный форт имел всего три батареи и еще не был окончательно достроен. Нас поприветствовали залпами сигнальной пушки, прогрохотавшей 21 раз. С подошедшей галеры на борт высадился швед-лоцман. Командир корабля капитан-лейтенант Бертран уточнил у шведа глубины на фарватере, и, дав самый малый вперед, осторожно пошел по створам. Местечко – далеко не самое приятное для винтового корабля! Но, поданы концы, и мы встали у причала рядом с королевскими воротами. Причал был полностью каменный, а непосредственно у ворот находился полукруглый тесанный гранитный монолит. Парадный трап был подан на него. Матросам вступать на этот полукруг категорически запрещалось (при шведах, естественно). Мы, пока, заведенный порядок не нарушали. Лишь боцман сразу же замерил глубины вдоль обеих бортов. Две сажени под килем было. Патриарх и офицеры корабля высадились на королевский причал. Ворота были подняты, и мы прошли в крепость, предварительно приняв доклад коменданта крепости. Были поданы коляски для патриарха и дам, и оседланные кони для офицеров. Объехав крепость, я дал команду Жану Бертрану перейти от «королевского причала» в обнаруженный док. Места и глубин там вполне хватало. Дело было в том, что с освещением здесь вопрос не был решен абсолютно! Самое настоящее Средневековье! Марго осталась совершенно недовольна «домом коменданта» и «королевскими покоями». Пардон, гальюны здесь были только общие. И мы решили, что будем продолжать жить в каюте на корабле. Крепость Свеаборг пока находилась на двух, из четырех островов. Небольшое поселение – обыкновенная деревня. Каменные дома и равелины, которые требовалось отапливать даже летом! Рассмотрели и Гельсингфорс. Несколько деревушек на нескольких островах. Всё! В одном месте стояло что-то вроде усадьбы. Або, по сравнению с будущим Хельсинки, выглядел городом. Здесь, кроме Свеаборга, очень мощной крепости, пока ничего не было. Что мне не понравилось больше всего, так это почти полное отсутствие каких-либо глин. Песок, камень, даже торф присутствовали, а глины не было. Свен-лоцман, сказал, что в трех днях пути на северо-запад глина есть, и даже хорошего качества, но оттуда не навозишься! Выручили гвардейцы, ходившие с Анри к Нарве два года назад. Они проходили через городище Энгдес, это прямо на берегу Финского залива. Там есть причал и довольно большой кирпичный завод. В паре километров от него большой замок Кальви, брать который пришлось с боем. Замок кирпичный из местного кирпича темно-красного цвета. Ну не таскать же кирпич через тундры Кольские! Замерил дистанцию: около 80 миль, фактически рядом, и это территория отошла России. Состоялись и первые переговоры об этом с Никодимом. Тот уперся, хотел получить все и сразу, да вот беда: де Роган русского подданства не имел, а был герцогом Франции. Городище на штык взял, Дмитрий Пожарский городище ему в лен отдал. Так что торг не состоялся, да и не хотел я передавать Никодиму реликвии. Это его в глазах молодого Петра поднимет, а те, кто реально забрали их у врага, останутся с носом.