Чтобы жить. Повесть и рассказы

© Тамара Концевая, 2021

ISBN 978-5-4485-2957-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Озеро Сентани на острове Новая Гвинея

Индонезия растянулась по 13 600 островам Малайского архипелага, и в восточной своей части заканчивается островом Новая Гвинея. Заселены всего 922 острова, остальные просто необитаемы по многим причинам. Главные из них: удалённость в океане, отсутствие воды, малые площади островов и незащищённость от морских стихий.

Жаром дышит Огненный пояс нашей планеты, выбрасывая в атмосферу тучи пепла и газа, изливаясь магмой и встряхивая её недра. Извержения вулканов, жерла которых прекрасно видны даже с одиннадцатикилометровой самолётной высоты, тут явление не редкое, а уж землетрясения и того чаще.

Жители этой страны говорят более чем на 1000 языках и диалектах, находясь на очень разных стадиях культурного развития. А папуасские племена Новой Гвинеи до сих пор остаются в первобытно-общинных отношениях и сохранили их почти в неприкосновенном виде.

Шутка, но с долей правды. Сколько тысячелетий они так живут? Сколько эпох миновало? Может жизнь человеческая зародилась здесь много позже нашего об этом представления? Кто может дать точный ответ? Предполагается, что в силу отсутствия на острове крупных зверей, пригодных к одомашниванию, затруднительным оказалось земледелие и животноводство, а значит, развитие человека оставалось на уровне первобытных отношений вплоть до сегодняшнего времени.

Надо отдать должное миссионерской деятельности священников, которые прошли все тропы, обращая племена папуасов в христианство. Многие поплатились за это жизнью, но их идея прижилась, пустила глубокие корни. Конечно, стремится сюда мусульманство с соседних островов, а это очередной этап соприкосновения культур и религий на Новой Гвинее. Но священники-христиане были первыми, оттого им здесь и править.

Я ехала туда, где общинно-родовой строй, зародившийся на заре человечества, плотно сосуществовал с нашей современной жизнью, пока ещё почти с нею не смешиваясь, разве что чуть-чуть. Там, со слов самих папуасов, многие племена остаются недосягаемыми даже просто для любопытных глаз, не говоря уже о вторжении цивилизации. Я ехала туда, где витки спирали той невообразимо далёкой жизни соприкоснулись с нашим сегодняшним временем. Где стадия развития первобытных отношений человека многие тысячелетия остаётся незыблемой.

Глава 1. К островитянам

Дорога в Западное Папуа для меня оказалась длительна и нелегка. Вот уже пятый день, как я вышла из дому. Сначала поездом ехала в Москву, потом ждала свой рейс в аэропорту, а он как-то плохо стыковался с моим ранним приездом в столицу. После этого случился девятичасовой перелёт во Вьетнам и целый день прогулок по Ханою. Ханой не стал единственным пунктом для посадки во Вьетнаме. Южная его столица Хошимин тоже приняла наш лайнер на часок. И только сейчас я добралась до Джакарты – столицы Индонезии с её 11-тимиллионным населением. А это ещё не остров Новая Гвинея!

Но я не одна. Со мной попутчица из Одессы, а оттого длинный путь скрашивало наше общение.

Выйдя из международного аэропорта Джакарты, сразу направились за билетом в терминал местных авиалиний. Нам срочно на Новую Гвинею надо, в столицу бывшей провинции Ириан-Джайя – Джаяпуру. Предварительно купить билеты на этот отрезок пути у меня как-то не получалось. От крупных авиакомпаний интернет выдавал неприличную цену, а от местных – выдавал цену в индонезийских рупиях. Но и тут, в Джакарте, стоимость перелёта оказалась «неподъёмной». Предусмотрительно мы поменяли нужную сумму долларов на индонезийские рупии в обменном пункте международного терминала, где, кстати, долларовые купюры ниже 2006 года не берут. Покончив с формальностями, переехали в местный аэропорт на курсирующем между терминалами бесплатном автобусе. Тут удача улыбнулась нам! Мы стали обладателями вожделенных билетов к папуасам.

Теперь предстояло дождаться утра. Рейс у нас самый ранний. В шесть часов уже должны подняться в небо. А пока место тихое присмотрели. Вроде всё стыкуется удачно, только усталость за пять дней накопилась, а завтра ещё один – шестой. Я валилась с ног в прямом смысле, уже ни думать не могла, ни оценивать ситуацию. Поспать бы. Положив голову на руки, в том самом местечке, что присмотрели, уснула мгновенно. Иногда просыпалась. Сквозь сонную пелену убеждалась, что моя Люба рядом и вновь проваливалась в приятную негу. Конечно, всё познаётся в сравнении, но на тот момент ничего приятнее для меня не было, как выспаться в кафе за пустым столом с опущенной на руки головой.

Вся беда здесь в том, что для вылетающих пассажиров не существует зала ожидания. Пассажиры и их провожатые сидят на улице в выставленных пластмассовых креслах, только к началу регистрации вас впустят внутрь здания. Но на улице, ясное дело, не поспишь. Народ там разный пристраивался. Даже здесь, в кафе, два подростка устроились чистить обувь у нашего столика, напевая на индонезийский манер и всячески намекая нам почистить наши сланцы. Можно было, конечно, взять такси и поехать в городской отель, а потом снова на такси вернуться в аэропорт к утру, но этот вариант нас не устроил по причине уже позднего времени и многочасовых пробок на дорогах Джакарты.

Лететь на Новую Гвинею предстояло около шести часов, но промежуточная посадка в Макассаре на острове Сулавеси оказалась нежеланной. Ведь каждый взлёт и каждая посадка забирают частичку моей жизни. И к этому, думала, не смогу привыкнуть. Но как я ошибалась! За тот месяц мы преодолели 16 отдельных полётов, и, знаете, к концу путешествия я перестала на это дело реагировать. Я перестала бояться. Любопытно было наблюдать сверху за проплывающими подо мной большими и малыми островами, зелёными и песчаными, в окружении бирюзовых вод на мелководье, иногда полузатопленными клочками суши. Ведь в Индонезии самолёт между островами – это обычный транспорт, а по-другому – никак. Летают на них все, даже малоимущие папуасы.

Семья папуасов в аэропорту

Вот и в аэропорту Макассара напротив меня сидел престарелый папуас и курил одну за другой сигареты. Дымил, как фабричная труба. Ну просто без перерыва! Дышать было нечем, но никто не делал ему замечание. Потом закурили в другом месте, затем в третьем и стало ясно, что так будет всегда – это обычная папуасская практика. Но если дымящие папуасы мне были без разницы, то бесконечные перелёты заметно волновали. Неужели всё моё путешествие уйдёт на передвижение между островами? Неужели кроме аэропортов мне ничего не увидеть? Явно, Индонезия не подходила для неспешного осмотра, территория её слишком разрознена.

Выйдя из самолёта в аэропорту Сентани, мы с попутчицей ещё долго качались из стороны в сторону от всех этих перелётов.

Аэропорт Сентани

Земля уплывала из-под ног, а лёгкая невесомость придавала неуклюжесть нашим движениям.

Сама столица западной части острова Новая Гвинея – Джаяпура – находится за 30 километров от аэропорта. Туда мы не поехали, надеясь завтра добраться до Вамены, до этого главного папуасского города, находящегося в самом сердце папуасских племён. А потому стало необходимостью заночевать вблизи аэропорта на соседней улице.

Было довольно жарко и влажно. Окрестности Сентани оказались очень живописными. Ещё с самолёта, увидев остров, мы поняли, что места здесь нереально красивы. Озеро Сентани в окружении зелёных холмов сверкало и искрилось на солнце. Берега, изрезанные бухтами и заливами, казались кружевными, а зелёные острова рассыпались по синей глади озера. Ещё его называют Акульим озером. Пресноводные акулы в нём живут с давних времён. Отрезанные участком суши от океанских глубин, полностью адаптировались к пресной воде. Процесс, конечно, длительный и постепенный, ведь озеро тоже было морем, но беспрерывно опреснялось реками, пока не превратилось в пресноводный водоём.

Это уже второе озеро с пресноводными акулами, которое я видела. Первым посещённым мною акульим озером оказалось Никарагуа, находящееся в одноимённой стране, и многие годы я считала его единственным, что подтверждала географическая энциклопедия. Но годы идут, времена меняются, а значит, и сведения обновляются.

Глава 2. Знаковая встреча с Фианом

Папуасы в Сентани оказались явно окультуренные. Они ходили парами, держась за руку. Сюда, как и в Африку, переправляют одежду для бедных папуасов, поэтому вещи на них яркие, красные, жёлтые, оранжевые. Сразу чувствовалась помощь гуманитарных организаций, но не цвет тому виной, а именно стиль современной одежды, который плохо вписывался в облик папуасов, далёких от нынешнего времени. К тому же основными цветами острова являются красный, белый и чёрный. Все племена используют эти расцветки для церемоний и праздников, только рисунок зависит от самого племени и мероприятия.

Многие островитяне жевали красную жвачку из размятой древесины красного цвета. Держали её за щекой, наподобие хомяков, при этом губы и зубы были абсолютно выкрашенными в цвет этого дерева. Стимулирующее средство во рту, вроде бетеля в Мьянме, наводило на жуткую мысль, что только что кого-то съели.

Папуасы резко отличались от остальных индонезийцев: выступающие надбровные дуги, крупные носы, тяжёлая нижняя часть лица были присущи им. Кудрявые чёрные волосы не имели намёка на седину даже у престарелых личностей. Своеобразные причёски во многом сродни африканским мотивам: мелко плетёные косички, жгуты-дреды, но яркой особенностью оказались курчавые бороды, напоминавшие бороды староверов, только у всех со смоляным отливом. Народ курил. Курил так, что только в Книгу рекордов Гиннеса!

Многие папуасы носят бороду

В самом городе Сентани представители коренного народа нам не встречались. Всё как-то больше мусульмане с ближайшего острова Сулавеси, или же переселенцы с Явы, которые потянулись сюда в 70-ые годы, потеснив местных аборигенов вглубь острова. Сразу хочу сделать оговорку, что для простоты изложения всех не папуасов в дальнейшем тексте буду называть индонезийцами. Мусульманин он, христианин или буддист, с острова Сулавеси или с острова Ява, он всё равно индонезиец.

А в тот день, подивившись на папуасов и оглядевшись по сторонам, выбрали для себя указанное направление и выдвинулись из аэропорта искать ночлег. Кроме нас не было ни одного желающего смотреть на островитян, ни одного европейского лица, ни одного туриста из самолёта.

На параллельной улице от аэропорта уютно разместился полицейский участок. Ну мы туда, чтобы детали для себя уточнить, но сотрудники абсолютно нас не понимали. Лишь только безудержный смех и удивление мы у них вызывали. И пошли мы сами по себе. Влезли со своими «торбами» в первый попавшийся отель, а там смешной папуас командует: карликового роста, под носом мокро, но цену в $20 за номер не сбрасывал. Гордо показал жуткое помещение. Когда посмотрели, то жить расхотелось! Хуже комнаты за такую цену я не видела ни в одной Африке! Передо мной высились плесневые стены, окно под потолком, темень, ещё и свет выключили, а значит, вентилятор вверху висел без работы. К тому же тучи комаров лениво летали во влажном воздухе. Благо, я всегда готова к подобным ситуациям и имею свои репелленты. А если ещё учесть, что в районе Сентани, да и по берегу моря встречается малярия, то защита от комаров является наиглавнейшим моментом.

Как может понравиться такой номер? Вот и нам не понравился, но идти по жаре ещё куда-то уже не было сил. Осмотрев кровати на предмет чистоты, мы обрушили на них свои тела и уснули.

Проснулись к вечеру. Ещё светло. Нам предстояло решить насущные проблемы. Сначала найти место для «поесть-попить», приобрести местную сим-карту, купить билет в Вамену и решить вопрос с «пермитом», то есть разрешением. Ведь места обитания папуасов без разрешения и без сопровождающего посещать нельзя. Понятное дело, что это обычные формальности, но у нас не было этого самого формального проводника, и его надо было как-то найти. Без него разрешения не получить.

Проходя снова мимо полицейского участка, мы помахали шляпой уже знакомым сотрудникам, а они предложили войти. Полицейские позвонили кому-то, предложив нам жестом ждать. К нашему счастью буквально через десять минут появился парень лет 28-ми и представился Фианом. Фиан оказался местной знаменитостью. Работал полицейским в аэропорту и переводил диалоги со всех языков на свой индонезийский. К тому же парень улыбчивый и смекалистый. Он сразу расставил все точки над «и».

Всезнающий Фиан

Для начала на своей машине отвёз нас в ресторан, где отведали рыбу из озера Сентани, запечённую на углях. При этом сам категорически отказался обедать, приняв только фруктовый коктейль. Затем с помощью Фиана была приобретена телефонная сим-карта и билет в Вамену на завтрашнее раннее утро.

Фиан провёз нас по городу для ознакомления, но самым ценным было то, что он через своего друга нашёл нам сопровождающего в Вамене, и там с его помощью мы должны будем взять «пермит». Скромно добавил, что проводник очень порядочный и честный человек. Это оказалось истинной правдой.

Таким образом, у нас отпала необходимость ехать в Джаяпуру за получением столь необходимого документа. К тому же городские автобусы в столицу острова не идут, добираться только на такси! Фиан стал для нас первой большой и неожиданной удачей, а всё то, что происходило потом, было уже с его подачи, с его легко дающей и бескорыстной руки. Денег за услуги с нас не взял. Мы искренне удивились, привыкнув платить за каждое слово. Оставил свой номер телефона на случай надобности, а утром рано встретил в аэропорту и отправил нас к папуасам.

Глава 3. Папуасский суд

При входе в зону контроля аэропорта нужно платить небольшую пошлину, и это правило действовало абсолютно во всех аэропортах Индонезии. К основному билету наклеивается марка об оплате, а после этого проходишь в зону.

Ещё в зале ожидания при вылете из Сентани обратила внимание, что папуасы все на одно лицо. Вроде от одного папы! И это было не только моё мнение. Уже позже в одном из достоверных источников прочла, что предположительно папуасы имеют единого предка мужского пола. Тут я удивилась, но это было потом, а пока…

Женщина с сеткой-мешком за спиной грубо рвалась на посадку, не имея оплаты пошлины. Её не пускали, а она дерзала, вновь и вновь подныривала под руки сотрудников аэропорта, и всё-таки прорвалась на лётное поле. Быстро зашлёпала босыми широкими ступнями к самолёту. Нас с подругой это как-то развеселило, к тому же небольшая группа белых туристов летела с нами. Мы духом воспрянули, но через 40 минут, при посадке в Вамене, «наши белые» исчезли, встреченные проводником. А мы снова остались вдвоём.

И вот тут началось! Приземлились сразу за огородами – ни тебе ограждений, ни тебе вспомогательных служб. Просто вышли из самолёта и пошли пешком в город через большие ворота! Совершенно бесконтрольно, без досмотра паспортов и багажа мы двигались к выходу в город. По взлётной полосе ездили велосипеды и мотоциклы местных жителей, перевозя людей с одной стороны поля на другую его сторону. Люди из деревни слева спешили в деревню справа по аэродрому и буквально под крыльями самолёта. Через городские ворота на взлётную полосу въезжали на машине все кому не лень, объезжая по полосе неудобные участки городских дорог.

Хотя Вамену трудно назвать городом – всего шесть улиц и девять кварталов – но сюда летят самолёты, и взлётных полос даже, кажется, две! Автомобильных дорог в эти места пока нет, хотя окрестности соединены с главной деревней сносными подъездами.

На общественном суде

Вот и мы пошли за народом прямо в город, всё ещё не веря, что нас не остановят. А уж как вышли, так и встали в изумлении. Первая мысль была: «Вот, попали!» Кругом одни папуасы! Что ни личность, то персонаж!

Взгляд у народа суровый и колючий из-под нависших надбровных дуг. На всех яркие, не первой руки одежды, при этом как-то мужские и женские вещи не различались по принадлежности. Глядя в глаза этим людям, мне становилось страшно, хотя я понимала, что это всего лишь внешний вид. А вот Любе было страшно до конца, она всех серьёзно боялась, так и не сумев привыкнуть к облику аборигенов. Люба профессиональный фотограф, но фотографировать на улице не решалась, только в присутствии проводника и по разрешению самих папуасов.

Пережив эмоциональное потрясение, решили искать полицию, благо, слово «полиция» понимал каждый папуас. Разрешение на посещение папуасских деревень получают именно там. Это важное слово – Сурат джалан – я выучила ещё у себя в России. Нужный нам главный полицейский участок находился за три квартала, туда и пошли, следуя жестам аборигенов. Войдя на плац размером с небольшой стадион, снова встали в исступлении. Нашему взору открылась странная, красочная и необычная картина.

По всей площади большими группами сидели полуобнажённые папуасы. Амулеты и бусы на груди придавали экзотичность всей картине. Лица у каждой группы были выкрашены по-разному: у одних чёрной краской, у других белыми и красными продольными полосами, у третьих половина лица была белой, а другая чёрной. Люди сидели, склонив горестно головы к коленям. В руках аборигены держали длинные стрелы, луки и копья. Было ясно, что собрались разные племена местного народа.

Но что бы это значило? Подобное зрелище можно увидеть только по телевизору, да и то не часто. Ведь это не было искусственно разыгранным спектаклем для туристов, это была жизнь островитян, непонятная и неведомая для нас. Мы с попутчицей испытывали откровенный ужас, понимая это, и также понимая непредсказуемость дальнейших действий. Позже узнали, что это был суд.

Здесь собрались племена Дани, Яли, Лани.

Увидеть такое в наше время почти невозможно. Видимо, все те люди съехались со своим оружием, чтобы помериться силами в случае неудовлетворительного решения суда. Вот тут мы забыли о разрешении. Моя подруга Люба почти не фотографировала, натыкаясь на злобные взгляды, а я это делала трясущимися руками.

В центре площади в пластмассовых креслах сидели толстые люди, явно, не из папуасов. Это были судья и присяжные. Поодаль от них под палящим солнцем расположились на траве пятеро подсудимых, а среди них женщина. Конвоиры с оружием стояли за их спинами. По периметру всего плаца патрулировала вооружённая полиция.

Мне было невыносимо жаль тех людей, ну просто до собственной боли в сердце. Да и вообще, мне было их жаль до конца, пока я не перестала их видеть. Случилась у них беда. Где-то на реке перевернулась большая лодка с людьми. Погибли 60 человек, среди них женщины и дети. Подсудимые не справились с управлением, но сами остались живы. Теперь их судили.

На улицах Вамены

Съехались племена со стороны потерпевших и со стороны подсудимых. И те, и другие в большом горе, чем и объяснялись их угрюмые позы. Выступал прокурор и представители от племён. Действо оказалось долгим и нудным. Целый день люди просидели под солнцем, лишь только венки из перьев казуара защищали их лица. Ящики с бутылками минеральной воды стояли возле людей, и надо думать, что вода там давно выкипела. Жёны подсудимых с цветными сумками-сетками за спиной весь день ходили вокруг площади, ожидая решения суда.

Хотелось сделать много фото из разных точек, но полиция зорко следила за нами, а стоящие вокруг любопытные горожане, закрывали весь обзор.

Тут к нам подскочил бородатый папуас и стал навязчиво предлагать услуги проводника, чем нас много удивил. А я-то думала, не папуасское это дело! Тут мы вдруг вспомнили, что нам в полицию надо за разрешением.

Глава 4. Встреча лицом к лицу

Для получения сего важного документа необходимо иметь две фотографии, копию главной страницы паспорта, обязательно иметь сопровождающего и место в отеле. С фотографиями и копией паспорта мы были готовы хоть сейчас! Телефон нужного человека у нас тоже имелся, но места в отеле не было, а, значит, и разрешения не будет. Если пойти устроиться в отель, то без разрешения комнату не дают. Оставалось только надеяться, что заветный номер отзовётся. Я почти не верила, что на другом конце провода поднимут трубку, но и паники не испытывала, знаю, что всегда можно разрешить любую ситуацию. Если предложить за номер в отеле более высокую цену, то каждый будет рад заселить вас к себе, а уж походив по окрестностям, столько всяких папуасов насмотришься без разрешения!

К моему удивлению Хериман отозвался, так звали нашего будущего провожатого. Буквально через десять минут он прикатил на мотоцикле. Сразу взял опеку над нами и указал полисмену отель, в который нас заселит. Новенькие разрешения на посещение папуасских племён были в наших руках. Затем был отель с обильными завтраками на утро, где освободившись от вещей, отправились походить по Вамене, предварительно договорившись с Хериманом встретиться вечером.

Колоритные персонажи Вамены

Гуляя по городу Вамена, чувствуешь себя пришельцем из другого мира. Папуасы все, как один реагировали на нас неадекватно. Они замирали при встрече с нами, их ошалелый взгляд выражал удивление, замешанное на ужасе. Они показывали на нас пальцем в полном недоумении от двух белых туристок, а дети переставали плакать, или же сразу начинали реветь. Ещё находясь в Джаяпуре – столице Ириан-Джайя – нам пообещали, что в Вамене туристов «фуль», то есть «полно», но ни одного за восемь дней мы не встретили.

Прилетев в Вамену, редкие группы туристов сразу едут со своими гидами по племенам, а гулять по долине пешком никому и в голову не приходит, не безопасное это дело. Именно поэтому только мы оказались с папуасами один на один.

Лица этих людей настолько выразительны, что их нельзя было не снимать. Делала я это без зазрения совести. Иногда приходилось убегать, скрываясь в толпе, но основная масса обитателей долины относилась к съёмке снисходительно. Правда, жестом показывали, что хотят денег.

Перекур

Первого своего обнажённого папуаса с котекой увидела внезапно и даже от него побежала, но спохватилась вовремя, чтобы разглядеть. Он шёл прямо за мной на расстоянии двух метров. Престарелый мужчина, может хотел денег попросить, а может поздороваться. На шее у него висел сетчатый истрёпанный галстук, в руках зонт на случай дождя, а на плече котомка.

Котека была длинной, а потому стало ясно, что этот мужчина принадлежал племени Дани. Что такое котека? Это одежда аборигенов, но носят её сейчас в городе только престарелые и уважаемые мужчины, а в своих деревнях носят все: и дети, и мужчины более молодого возраста. Это обычная сухая тыковка, которая растёт в каждой папуасской деревне, оплетая травяные крыши хижин. Её конусовидная форма и длина достигается при помощи небольшого груза, привязанного к самому кончику. Когда тыковка приобретает нужный размер и форму, её срезают. Надевается она на мужской половой орган, как оберег для столь уязвимого места. У мужчин племени яли тыковки обрублены до половины и чуть шире, а у племени лани очень широкие и могут быть разрисованы или украшены бисером. Именно эти племена проживают в окрестностях Вамены. Для отличия соплеменников ими придуманы правила, их подсказала сама жизнь.

Нынешняя молодёжь

Мужчины имеют повседневные и праздничные котеки, украшенные и разрисованные. А если праздничной одежды не имеется, то на повседневную просто повязывают ленточку или красивую тесёмочку. Крепится котека снизу на петлю, а сверху за самый кончик толстой нитью вокруг пояса.