Половая жизнь Леры

Я знала, что еще можно было все исправить. Я хотела просто расстаться с ним, думала, что он немного пострадает, и потом все вернуться на свои места, и он станет таким, как был раньше.

Но убедить его, что так будет лучше, оказалось не так легко, как я надеялась.

– Нет! Откуда ты можешь знать, что для меня будет лучше?

– Но я знаю! Я тебе столько бед принесла!

– Это не ты виновата, я сам во всем виноват!

– Если бы не я, ничего этого бы не было!

– Да, какая уже разница!?

– Давай просто останемся друзьями.

– Неужели ты не понимаешь, что я не могу без тебя! Я ведь тебя так люблю, больше жизни!

– Да нет! Просто тебя никто никогда не любил, вот ты и привязываешься к первой встречной!

– Это не так!!!

Потом он просто развернулся и ушел. Я чувствовала себя просто ничтожеством. Я понимала, что в душе я тоже не хотела с ним расставаться, но ведь так было лучше, убеждала я сама себя каждый раз.

Тот разговор ничего не решил, и Максим постоянно искал встречи со мной, ходил на дискотеку, звонил через каждые десять минут, приходил ко мне домой. Я ничего ему не говорила, нам было не о чем разговаривать, я уже все сказала. Теперь я не знала, как избавиться от него. На дискотеке в субботу я согласилась на предложение потанцевать, думала, что Максим, увидев меня с другим парнем, успокоиться и, наконец, оставит меня в покое. Как же я ошибалась! Он просто налетел на этого парня с кулаками прямо на танцполе. Все вокруг молча стояли и смотрели, никто даже и не собирался их разнимать. Только я старалась что – то сделать, но Максим оттолкнул меня. Он просто потерял контроль над собой, никак не мог остановиться, снова ударяя и ударяя по лицу того парня. Я кричала, кричала, чтобы он прекратил, а он как будто не слышал никого. Вскоре тот парень перестал сопротивляться, и все лицо его было в крови. Я боялась, что случилось самое страшное, он ведь мог убить его.

Я больше не могла на это смотреть, и я побежала, сама не зная куда, просто подальше оттуда. Максим, наконец, оставил бедного парня в покое и принялся догонять меня. Он схватил меня за руку так сильно, что казалось, он еще до сих пор не в ладах с собой.

– Лера, подожди!

Я помню его выражение лица – такое злое, бесчувственное. Произнося эти слова, он почти захлебывался собственной кровью.

– Пусти меня!!!

И я убежала. Из глаз моих капали слезы.

На следующий день он не пришел в школу. От его знакомых я узнала, что он лежал в больнице после той драки. Все было просто ужасно – парень, которого он побил, получил серьезную травму, и вскоре Максима ожидала встреча с ним и с его родителями в суде.

Как же плохо было мне тогда. Неужели теперь ничего нельзя было поменять? Мне не хотелось в это верить, и я изо всех сил надеялась, что смогу еще все изменить. Прошел еще день, два, три, но ничего о Максиме было неизвестно, я знала только, что его выписали, и больше ничего. Я звонила его маме, но и она ничего не знала.

Я помню тот разговор с моими подругами. Я спросила их о Максиме.

– Ничего не понимаю, где же он может быть?

– Да что ты так волнуешься? Ты ж его вроде как ненавидела.

– Да нет же. Я к нему хорошо отношусь. Я просто хочу поговорить с ним. Только бы узнать, где он. Ну почему он так со мной? Почему он не хочет поговорить? Почему…

– Ты знаешь, Лер, мы подумали, что это слишком жестоко с твоей стороны так с ним поступать. Мальчик в тебя понастоящему влюбился, а ты ему только мозги запудрила. Ну, мы ему и рассказали о нашем с тобой споре и о том, что ты это все из – за олимпиады затеяла.

– Что?

У меня просто не было слов, теперь исчезновение Максима стало объяснимо. На душе было так отвратительно. Я представляла, что он почувствовал, узнав правду, как он, должно быть, возненавидел меня. Мне хотелось во что бы то ни стало найти его и попросить прощения за все, сказать всю правду от начала и до конца. Он был так нужен мне, нужен как никто другой.

Я побродила по городу, но не нашла, чего искала. Наступал вечер, становилось холоднее, по телу бегали мурашки. Казалось, внезапно весь город вымер, и я осталась одна, вокруг только серость и холод. Так же как и у меня на душе, все вокруг напоминало мне о неудачах, потерях, забытых и несказанных словах.

Я была слишком легко одета для тогдашней погоды – джинсы и легкая, белая маячка. Я обнимала себя руками, стараясь хоть как – то согреться. Но ветер дул все сильнее и сильнее. Несмотря на это, я не хотела возвращаться домой, я знала, что не успокоюсь, пока не найду Максима и не поговорю с ним. Я в сотый раз набирала его номер, но слышала лишь уже ставший привычным голос в трубке, говорящий, что абонент временно недоступен.

Было уже шесть часов вечера, я знала, что скоро стемнеет, и нужно было возвращаться домой. Я решила на последок зайти к нему, вдруг мне улыбнется удача, и он вернулся домой, но дверь мне открыла его мама.

– Что, Максима так и нет?

– Нет, милая, он заходил недавно, но снова ушел, сказал, что не хочет дома оставаться. А я даже ничего и сделать не смогла.

И я опять потерпела неудачу. Стоя в подъезде, я обняла себя руками, готовясь к тому, что сейчас придется опять выходить на улицу. Сделав два шага, я услышала, что под лестницей кто – то есть.

– Максим! – крикнула я, не зная почему, но без сомнения зная, что это именно он.

Он ничего не ответил, только глубоко вздохнул. Это он! – Это точно он, я знаю, – думала я. Я подбежала туда.

– Максим, пожалуйста, прости меня! Я честно не хотела, чтобы так вышло!

– Но так вышло.

В его голосе было столько отчаяния, что по моим щекам быстро полились слезы.

– Ты ведь даже не верила, что я тебя люблю, думала, что я привязался к первой встречной, но все не так. Ты ничего не поняла.

– О чем ты?!

– Помнишь, я говорил, что была девушка, которая мне нравилась, но она, к сожалению, была увлечена не мной. Неужели ты не поняла, что это была ты!?

– Я?! Не может быть… Это…

– Я с первого взгляда проникнулся к тебе симпатией, еще в первом классе, когда ты сидела за первой партой, стеснялась поднять руку и все время молчала. Помню первое сентября, ты была в голубом платье, а волосы были заплетены в косички с синими бантиками.

По моим щекам все сильнее бежали слезы. Я не могла ничего сказать, ничего, потому что все, что он говорил, было правдой.

– Я все время смотрел на тебя, любовался твоей красотой, а ты… Ты просто не замечала меня, ты все думала об этом Диме. Может, ты просто не хотела меня заметить, такие как я были для тебя пустым местом. Да, если за тобой бегали лучшие парни в школе, какое тебе было дело до законченного ботаника? Поэтому я и был так взволнован тогда, когда ты ко мне подсела, я не ожидал и даже не надеялся на это.

Я продолжала молчать, просто не знала, что сказать. Только лишь внутренний голос повторял тихо – тихо: – Прости меня, прости меня, пожалуйста.

– Потому у других девчонок ничего не получалось, они были не такие, не такие как ты. Я знал, что за этой красивой оболочкой скрывается честная и светлая душа. Никто не нужен был кроме тебя, никто…

– Я знаю, все еще можно исправить. Все будет хорошо.

Я обняла его крепко – крепко, так, что не хотелось отпускать никогда больше. Он был таким холодным, обессиленным. Я поцеловала его в губы, но они были такими же ледянными, казалось, он делает ужасные усилия, чтобы пошевелиться.

– Прости меня. Знаешь, за то время, что мы были вместе, я так к тебе привязалась, я не смогу представить свою жизнь без тебя теперь. Ты мне нужен, ты мне так нужен сейчас! Я… Я люблю тебя!!! Я люблю тебя больше жизни!

– Я тоже тебя люблю, но это уже не имеет значение. Уже поздно.

Голос его становился все тише и тише, и говорил он все медленнее.

– О чем ты? Почему поздно?

– Ничего не вернуть. Слишком поздно!!!

Он оттолкнул меня. Казалось, он собрал последние силы, чтобы сделать это. Я все еще стояла в подъезде, не понимая, о чем он говорил, в голове крутились два слова: – Уже поздно, уже поздно.

Я почувствовала, что что – то было не так. Моя кофта и мои руки были мокрыми. Я быстро вышла на свет, чтобы посмотреть, что это. Это была кровь. Вся моя белая майка была перепачкана кровью. Максим! – крикнула я. Тогда я поняла, что значили его слова. И в правду было слишком поздно. Я побежала обратно, позвала его маму, она позвонила в скорую помощь, но было поздно, слишком поздно. Максим умер от потери крови, последние минуты своей жизни он провел со мной, говоря мне о том, что он меня любит, что он всегда меня любил, всегда.

Я никогда его не забуду, как бы я не старалась, и эти его слова до сих пор звучат у меня в голове и заставляют меня плакать снова и снова. Я могла все исправить, но я не смогла, я не успела. Никогда я не смогу простить себе этого, я повинна в смерти человека, человека, который любил меня больше жизни. Я ненавижу себя! Я просто чудовище!

6. Владимир.

После окончания школы лишь один вопрос раздражал меня: – Куда я пойду учиться? А если я говорила, что не знаю, следовал второй: – А куда я хочу пойти. Но хочу и пойду далеко не синонимы, и эти частые вопросы порой просто приводили меня в ярость. А может, не столько вопросы сколько осознание того, что я не знаю ответа. Скоро должны были начаться вступительные экзамены, а моя мама еще ни разу не удосужилась коснуться этой темы. Я знала, что в моей ситуации выбор был не большой, ведь моими оценками едва ли можно было похвастаться. А такой предмет, как английский язык всегда находил своих, так сказать, поклонников. Я понимала, что единственным моим шансом было платное образование.

Я всегда с неохотой обращалась к маме, в большинстве случаев из острой необходимости. Но тот случай был именно проявлением такой вот необходимости. Обычно наш разговор ограничивался пожеланием доброго утра и приятного сна, а все принятия пищи происходили в полном молчании. Позже я привыкла и вовсе есть одна, потому что это было сродни ужину с мамой.

В один из таких ужинов я кое как набралась смелости и начала разговор. Непривычным было уже то, что мы с мамой вообще сидим за одним столом, и куда более непривычным был начинающийся разговор.

– Мам, я тут спросить хотела, куда мне поступать?

Мама стиснула зубы и положила вилку на стол.

– Ну вот, я ждала этого вопроса. Вот сейчас ты начнешь психовать.

– Почему?

– Дочка, прости меня, я вообще не думала, что ты захочешь учиться.

– А что я, по твоему, должна делать?

– Просто я была немного другого мнения.

Я тоже положила вилку, и глубоко вздохнула, словно готовясь принять сильный удар.

– Тогда говори все с самого начала и до конца, – сказала я.

– Я думала, что ты будешь похожа на меня. Я нигде не училась. Я просто нашла себе состоятельного мужчину. Я думала, ты тоже так поступишь. Я ведь видела, как ты вечера проводишь. Тебе ведь парни были интереснее, чем учеба в школе. Многие к тебе на дорогих машинах приезжали, подарки дарили. Вот я и решила, что ты богатого себе мужа присматриваешь.

Я ничего не отвечала. Эта мамина исповедь повергла меня в изумление. Она ждала от меня какого – то ответа. Но я не могла ничего сказать.

– В любом случае, теперь другого варианта не остается. Сама ты навряд ли поступишь. Конкурс немаленький, там среди учеников с четверками и пятерками выбирать будут, а у тебя в аттестате за каждой четверкой тройка следует.

Мама вздохнула и прикрыла глаза руками.

– Дочка, прости меня, я так уверена была, что так и будет, судила тебя по себе. А теперь ничего не поделаешь, ты ведь даже платно поступить не сможешь.

– Как не смогу? Папа ведь не малые деньги оставлял!

– Да, но только это было ведь 10 лет назад, все ушло – и на квартиру, на еду, и мало ли на что еще, ты вспомни чего твоя и моя одежда стоит.

– Ты ведь знала, что мне нужно будет учиться, неужели нельзя было отложить хоть какие – то деньги?!

– Прости меня, я еще раз прошу прощения, я ведь так уверена была, что…

Я вышла из-за стола и пошла к себе в комнату. Я закрыла дверь на замок, в тот момент, порадовавшись, что я могу избежать теперь расстроенного и так яро просящего прощения маминого взгляда. Я легла на кровать и укуталась в одеяло, словно это могло помочь спастись от чего – то. Я хотела побыстрее заснуть. – Вот завтра я проснусь и поновому посмотрю на это, придумаю что – нибудь, я обязательно что – нибудь придумаю, найду выход, я просто должна его найти, – успокаивала я себя.

Но состояние сна никак не приходило. Я старалась ни о чем не думать, оставив поле деятельности для своих тяжких дум на завтра. Но, как это всегда случается, если ты пытаешься освободить свою голову от всего и мирно заснуть, в нее все – таки забираются самые ненавистные и нежеланные мысли.

Только когда начало светать я одержала победу. Глаза дико болели, а бока устали от неизменности моих поз, я, наконец, заснула.

Бой тяжким думам был назначен на утро, и они тут же начали наступать. Только открыв глаза, я сразу начала думать о вчерашнем разговоре, о плохих новостях, которые выбрали самое подходящее время, чтобы нанести мне сильнейший удар. Я вздохнула, почти безнадежно попытавшись изгнать дурные мысли, мгновенно, как отгоняют назойливых насекомых. Жаль, что эффекта этого хватало ненадолго.