После

"Думал, люди совсем ничего не умеют?" – внутренне человек злорадно улыбнулся.

– Убьешь меня в следующей драке?

– Возможно. – И теперь тон Люция принял твердую серьёзность и почтенное любопытство, он посмотрел на Стратоника, – Я хочу знать, что сделал ты со своим мечом, отчего он так наполнился энергией?

– Слишком долго объяснять этот механизм. – Стратоник продолжал любоваться открывшимся видом на долину, место его личного становления, – И ты сможешь его до конца понять только если будешь долго и упорно практиковать. Такие знания не передаются словами, но лишь рождаются внутри тебя, после долгих и кропотливых трудов.

Ничего не спрашивал далее Люций, а отступил, чуть склонив голову, и задумчиво исподлобья посмотрел.

– Пойдем, к остальным.

"Словно все хорошо. Я иду туда, где сидят существа, обернувшиеся в людей, не показывай им, что ты все знаешь, иначе растерзают тебя, разорвут на части, им не стоит ничего, и пусть я заберу с собой нескольких этих тварей, мне не выстоять против целой стаи. Как будто ужасный маскарад, скрывающий ад прямо здесь!"

Серость растеклась, обелив все цветущее окружение в глазах Стратоника, лишив искусственной жизни это место. Теперь ему стало по-настоящему страшно, словно он падал в гигантскую пропасть, а где-то наверху угасал последний источник света. Этот жизнерадостный луг был зияющей бездной, и его окружали духи этой бездны, но нельзя было поддаться страху, потому что страх утопит в пустоте, и тогда уже не вырваться…

С приветливыми улыбками и подбадривающими похлопываниями отдыхающие приблизили его в свой круг, дали кубок, просили испить.

"А я должен вырваться, никогда для меня не будет причины…"

Кубок осушен до дна.

Прекраснейшее вино было слаще, нежели самый сладкий мёд, отобранный у диких пчел.

"…не будет причины отдаться смерти. Я префект войска! Помню об этом, где бы я ни был."

Рекой лилась странная речь. Обсуждение совсем непонятных вещей. Древних произведений искусств, но другой культуры, с которой Стратоник был не знаком, невероятной философии, которая вводила в ступор и не была ведома даже жителям севера, что в культуре превосходил весь континент.

И один улыбчивый смазливый парень, одетый в отличие от других в одну тунику, завязанную на левом плече, спросил префекта:

– А что для вас, северян, мир и жизнь? В чем их сущность?

– Битва, – коротко ответил Стратоник, не задумываясь над своим ответом.

– Почему же?

– Я не готов сейчас об этом говорить, – Стратоник старался сберечь слова.

– Ладно. Дайте ему отдохнуть после боя.

Интерес зрителей остыл. Стратоник стал постепенно приглядываться к тем, кто его окружал. Снаружи они выглядели как люди богатства и культуры. Ничто не выдавало в них иной сущности, отличной от человеческой природы.

Все встали пошли вверху по склону, где выше была вымощенная белым камнем круглая площадка, по краю которой было массивное кольцо каменной скамейки, поросшее лозой и кустарником, а ещё выше сразу стояли разрушенные ребристые колонны, вокруг которых также вилась лоза.

Среди тех, кто шел на мгновения обернулся один, будто поймал на спине следящий взгляд Стратоника, тот, что спрашивал.

– Держи, – обернувшийся протянул человеку кубок.

Принял и испил.

– Как твое имя? – спросил человек.

– Элой. А твое Стратоник, верно?