Абрис великой школы

16–15

В Терновый сад ожидаемо не попал. Профессор Чернояр никаких распоряжений на мой счёт не прислал, никто о новом постояльце там и слыхом не слыхивал. Но уходить несолоно хлебавши не пришлось, поскольку при сторожке оказался обустроен навес, а возвращение парочки общавшихся со мной представителей школы Чернопламенных терний ожидалось ближе к концу дня.

Негромко шуршал по крыше мелкий весенний дождь, я какое-то время сидел и зевал, затем плюнул на всё и улёгся на лавку, благо скучал в одиночестве и никому доставить неудобств не мог. Устроил голову на саквояже, закрыл глаза и моментально уснул.

Растолкали в сумерках. Усевшись на лавочку, я продрал глаза и обнаружил, что разбудил меня Ночемир.

– Ты чего тут? – озадаченно спросил ассистент профессора.

Я поднялся с лавки, прикрыв ладонью рот, зевнул и потянулся.

– Решил к занятиям с утра пораньше приступить.

Аспирант хмыкнул, смерил меня пристальным взглядом глаз цвета горелого янтаря и указал на экипаж:

– Прошу!

Я подошёл к распахнутой дверце кареты и улыбнулся профессору Чернояру, от которого пахло перегаром и табачным дымом.

– Вечер добрый!

Лысый старикан молча кивнул, Ночемир вскочил на подножку, и мы беспрепятственно заехали в открытые ворота.

– Помалкивай обо всём, что здесь увидишь, – предупредил аспирант.

Я не удержался и фыркнул.

Помалкивать? Да тут забора, можно сказать, что и нет! Через такую изгородь даже младенец переберётся! И никакой охраны, если не считать куковавших в сторожке караульных, тоже не наблюдалось.

Только нет: очень скоро повеяло чем-то непонятным – будто сама ночь по затылку погладила! – и я своё первоначальное мнение о поразительной беспечности школы Чернопламенных терний переменил.

Карета тут же остановилась, а в дверцу постучали. Безмерно удивлённый этим обстоятельством Ночемир нас ненадолго покинул, а вернувшись, резко спросил:

– В саквояже у тебя что?

– Много всего, – ответил я неопределённо.

– Что за артефакт ты с собой привёз? – уточнил аспирант свой вопрос. – И только не говори, будто не понимаешь о чём я!

На самом деле меня так и подмывало сказать, что это не его собачье дело, но совладал с раздражением и ответил в общем-то чистую правду:

– У меня с собой двухфунтовое ядро из зачарованной стали.

– Да ты издеваешься! – вспылил Ночемир. – Что за чушь?

А вот профессор Чернояр горячиться не стал.

– Ядра бывают разные, – заявил он и протянул руку. – Дай!

Я расстегнул саквояж, выудил замотанное в тряпку с подпалинами ядро, развернул его и протянул старикану. Тот бестрепетно взял замаранную красными разводами сталь, казавшуюся влажной и липкой, на миг смежил веки, а затем полюбопытствовал:

– Сколько порчи ты в него залил?

– Так сразу и не скажешь. Много.

– И какое-то высшее проклятие запихнуть умудрился? – поморщился профессор и вернул ядро, после чего достал носовой платок и принялся вытирать пальцы, пусть на тех и не осталось никаких следов. – Не лучшее хранилище для подобной мерзости.

– Выбора не было, – буркнул я, спрятал стальной шар обратно в саквояж и уточнил: – А почему не лучшее? Держит же!

Ночемир аж глаза закатил.

– Два фунта стали могут вместить в себя просто уйму магической дряни, при этом зачарованное ядро обладает односторонней проницаемостью – то есть способно поглощать рассеянную в пространстве энергию. А как переполнится, так и рванёт!

– И рванёт чрезвычайно сильно, – подтвердил Чернояр. – Скажем так, два фунта проклятий мало какой аспирант отразит, да и не всякий асессор уцелеет, но тут многое от его аспекта и аватара зависит.

Я недоверчиво нахмурился и спросил:

– И почему же тогда такие штуки не в ходу, если они столь эффективны?

– Слишком нестабильны и оттого склонны к преображению в нечто большее, нежели просто концентрированная порча. С такими игрушками себе дороже связываться. Даже осаждённые крепости обстреливать не получится, поскольку они при попадании в самый слабенький щит рваться станут. А при себе его носить – так и вовсе не лучшая идея.

– Да оно даже в прошлый небесный прилив не рвануло! – возразил я.

– Но рванёт! Когда-нибудь оно непременно рванёт! – отрезал разозлившийся старикан. – На кой чёрт оно тебе сдалось?

– Пригодится.

Ночемир при этих словах возмущённо фыркнул.

– Надо от него избавиться!

– Надо, – согласился с ассистентом профессор. – Не говоря уже о том, что такого рода артефакты подлежат обязательной регистрации в канцелярии епископа! – Он вздохнул и поморщился. – Но отправляться туда на ночь глядя… К чёрту! Ничего с ним до следующего небесного прилива не случится, а он ещё не скоро. Поехали!

Аспирант состроил неодобрительную гримасу, но спорить с лысым стариканом не решился и высунулся наружу, велел кучеру трогаться с места.

Владения моих новоявленных работодателей оказались не слишком обширны: только проехали небольшую фруктовую рощу, и впереди замаячили три мрачных двухэтажных строения – вытянутых и обветшалых. К тем притулились конюшня, каменный амбар и несколько сараев похлипче. Наставников на глаза почти не попадалось, а вот учеников на территории усадьбы хватало, пусть за редким исключением это и были всего лишь адепты.

– А чего их в школу не переведёте? – спросил я, когда мы распрощались с сонным профессором и Ночемир повёл меня устраиваться.

– Хотим избежать ненужных конфликтов, – пояснил аспирант. – Репьям ещё только предстоит свыкнуться с тем, что они вновь стали частью великой школы Пылающего чертополоха!

– Великой? – хмыкнул я. – А чем великие школы отличаются от обычных? – И сам же предположил: – Работой сразу с несколькими аспектами?

– В основном, – кивнул Ночемир в подтверждение этой моей догадки. – И ещё тем, что способны выпускать не только пиковых аспирантов, но и асессоров.

– И чем больше аспектов, тем величественней школа? – уточнил я, держа в уме заносчивость выпускника школы Девяти штормов.

Ночемир рассмеялся.

– Вовсе нет! – покачал он головой. – Степень величия определяется в первую очередь личным могуществом наставников и теми познаниями, коими они способны поделиться с внутренними учениками. А количество аспектов… – Он пожал плечами. – Одни работают с целым диапазоном энергий, другие лишь с двумя-тремя, зато несхожими друг с другом.

– Как оранж и чернота? – усмехнулся я.

– Как оранж и чернота, – подтвердил Ночемир и сдал меня с рук на руки коменданту бурсы.

С размещением на постой никаких сложностей не возникло – то ли тернии задействовали в штурме школы Огненного репья в том числе и внешних учеников, то ли дело было в банальном недоборе, но ни к кому подселять меня не стали и выделили в безраздельное пользование небольшую комнатушку на двух человек.

На ужин я не пошёл и сразу завалился спать, а вот на рассвете, встав по удару гонга, от похода в трапезную отказываться уже не стал. Кормёжка там оказалась самой обычной, и никакой разницы между внешними и внутренними учениками повара не делали: и тем, и другим накладывали из одного котла. Овсянка, хлеб с маслом, травяной отвар. Ничего особенного, но жить можно.

Все на меня так и пялились, я же делал вид, будто заинтересованных взглядов не замечаю, благо с расспросами никто не приставал. Сам тоже будто невзначай присматривался к сотрапезникам и никого со склонностью к оранжу не заметил, зато увидел несколько человек с радужками, затянутыми противоестественной чернотой.

Наставники завтракали отдельно, с Ночемиром мы встретились непосредственно на тренировочной площадке. Как ни странно, подошёл туда и хмурый с похмелья профессор Чернояр.

– Лично тобой заниматься будет, – указал он на своего ассистента.

Рядом с лысым стариканом парил в воздухе наполовину опустошённый графин с водой, вид профессор имел помятый, глаза из-за полопавшихся капилляров налились кровью.

– Взлети-ка! – потребовал он, приложился к горлышку и скривился, будто хлебнул отравы. – Гляну…

Не став тратить время на долгую подготовку, я обратился к своему новому аргументу и легко взмыл в воздух, но только начал закладывать круг, и встречный порыв ветра едва не опрокинул на спину. Пришлось ускориться и резко податься вперёд, в итоге я клюнул вниз, лишь в самый последний момент удержавшись от падения на тренировочную площадку.

Аж в дрожь бросило от ясного осознания того, что запросто мог свернуть себе шею!

– Равновесие! – воскликнул Ночемир. – Ну я же объяснял!

– Плохо объяснял! – рыкнул профессор.

Аспирант закатил глаза, но сразу взял себя в руки и повторил всё то, что втолковывал мне вчера, только на сей раз куда подробней и доходчивей. Я слушал его со всем вниманием, и потому вторая попытка оказалась несказанно успешней первой, да только крутой вираж, один чёрт, закончился беспорядочным кувырканием в воздухе, а когда немного погодя профессор швырнул в меня небольшой огненный шар, увернуться от боевого заклинания я тоже не сумел. Пришлось ловить атакующий аркан кровавой рукой, и пусть меня не обожгло, но ударная волна заставила утратить драное равновесие, и я плюхнулся на землю – без серьёзных ушибов обошлось не иначе лишь чудом.

– Он безнадёжен! – проворчал профессор Чернояр. – Почище коровы на льду!

Ночемир надулся.

– В астрале падать некуда!

– Необходимости маневрировать это не отменяет!

– Ещё научится, время есть!

– Не научится! – отрезал лысый старикан.

Я потёр отбитый зад и спросил:

– Почему это?

Ночемир присоединился к моему вопросу, и профессор тяжко вздохнул.

– У него слишком куцый абрис, что приводит к смещению баланса в верхнюю часть тела, и с этим при всём желании ничего поделать нельзя. Сколько его ни натаскивай, так и продолжит срываться в пике или заваливаться на спину. Увы, этот аргумент неспроста рекомендован для освоения лишь аспирантами!

– Он научится! – попытался было вступиться за меня молодой человек, но старик его слушать не стал.

– Слишком многое стоит на кону! – отмахнулся он. – Пока есть время, надо сосредоточиться на прожиге абриса!

Ночемир задумался, что-то высчитывая в уме.

– Два месяца! – сказал он после этого. – На подготовку у нас есть лишь два месяца, за это время шесть узлов ему не прожечь! Потребуется самое меньшее сто дней, и даже с нашей поддержкой он может попросту не уложиться в срок!

– С закалкой у него полный порядок, если станет формировать парные узлы, точно уложится, – покачал головой профессор Чернояр. – И потом – шесть узлов ему без надобности, с лихвой хватит и четырёх! Незакреплённые исходящие меридианы при задействовании «крыльев ночи» ничем не уступят закреплённым.

Молодой человек неуверенно пожал плечами.

– Если только так…

– А точно ли стоит с этим торопиться? – забеспокоился я.

– Сам же хотел поскорее прорваться в аспиранты! – хмуро бросил профессор и вновь приложился к графину. – В любом случае, чем раньше прожжёшь исходящие меридианы в ноги – тем тебе же лучше!

– Летать нормально смогу? – фыркнул я.

– Не только, – скривился старик в неприятной ухмылке и вдруг прищёлкнул пальцами. – Ночемир!

Тот понял профессора с полуслова, легко взмыл в воздух и разом поднялся саженей на десять, где на миг и завис. А потом тьма за его спиной вдруг налилась сиянием оранжа, и объятая огнём фигура камнем рухнула вниз!

Думал – расшибётся, но при столкновении аспиранта с землёй во все стороны разлетелись даже не раскалённые комья, а попросту брызги лавы. Меня качнуло ударной волной, в лицо повеяло лютым жаром, Ночемиру же – хоть бы что: преспокойно замер посреди оплавленной воронки глубиной в аршин и шириной в сажень.

– Это ведь была «дрожь земли»? – ошарашенно уточнил я.

– На финальном этапе – она, – подтвердил Чернояр. – А вообще этот аркан называется «Падение феникса».

– Здесь самое важное так быстро вытолкнуть вовне энергию, чтобы она не успела впустую рассеяться, – пояснил выбравшийся из оплавленной воронки аспирант. – Скорость падения этому способствует, но без проработанных исходящих меридианов такое не провернуть.

– Вот! – воздел профессор к небу узловатый палец. – И взлетать тебе тоже будет сподручней. Ну а помимо расширения арсенала укрепишь и защиту. Сейчас ведь не получается прикрыть магической бронёй ноги?

Я покачал головой.

– Не получается.

– Вот! – повторил Чернояр и обратился к ассистенту: – Ночемир, составь соглашение, по которому наш юный друг заплатит три с половиной тысячи целковых через три месяца, если только он не предоставит против нашего требования акт выполненных работ, и зарегистрируй его в банке.

– Через три месяца? – удивился я.

– Возьмём с запасом, – пожал плечами Чернояр и похлопал ассистента по плечу. – Всё! Теперь брат Серый твоя головная боль! Отведи его к… – Профессор задумался, затем махнул рукой. – Да кого застанешь, тому обследование и поручи! Не думаю, что у него какие-то проблемы с абрисом возникнут.

Старик в сопровождении летящего графина потопал прочь, а Ночемир тяжко вздохнул и указал мне на двухэтажное строение, самое мрачное из всех. Когда пришлось спускаться в основательный каменный подвал, я этому обстоятельству нисколько даже не удивился. Внизу оказалось прохладно, там царили тишина и спокойствие, не было видно ни одной живой души, но ассистент профессора Чернояра в итоге всё же отыскал древнего старикана, седого как лунь, с глазами щёлочками и редкой бородкой клинышком.

– Обследуем. Почему не обследовать? – безо всякого интереса поглядел на меня дедок. – И схему абриса внедрим. Дурное дело нехитрое.

– Только мне алхимию нельзя, которая на организм влияет, – сразу предупредил я.

Колыхнувшаяся в старике тьма омыла жгучей волной, сдавила и отхлынула, а седовласый поганец с довольным видом сухонько рассмеялся.

– Разберёмся, – уверил он меня, выудил из жилетного кармашка серебряную луковицу часов и откинул крышку. – Но через полчаса. Сейчас процедурная занята…

И в этот момент вдруг начала светиться раскалённым металлом одна из дверей чуть поодаль от нас. Миг спустя она распахнулась и с грохотом врезалась в стену, а в коридор вырвалось жгучее вязкое пламя. Я ещё только вскинул руку, намереваясь выставить барьер, как порождённый магией огонь заклубился и остановился, скованный чужой волей.

Пламя опало и уползло в дверь, чтобы тотчас вернуться в коридор, только уже не ревущим потоком, а человекоподобным сгустком. То распадаясь, то вновь обретая целостность, тайнознатец двинулся в нашу сторону, и мы с Ночемиром спешно вжались в стену, да и седой старикан стоять посреди прохода не стал и отступил, освобождая дорогу, пусть и проделал это крайне неторопливо.

– Поздравляю, Горисвет! – сказал он, и в краткий миг стабилизации пламенной фигуры я узнал старшего наставника школы Огненного репья.

Тот вроде как кивнул и поспешил дальше, беспрестанно расплёскиваясь языками пламени и собираясь обратно.

– Прорвался в асессоры? – озадачился Ночемир. – Как-то не похоже…

– Прорвался-прорвался! – уверил его старик. – Если сразу не разорвало, то рано или поздно стабилизирует аватар.

Я присвистнул и предположил:

– Поди, теперь в профессоры выбьется?

Ночемир покачал головой.

– Горисвет покинул школу. Решил, что нарушил присягу вмешательством в конфликт руководства и не имеет морального права там оставаться.

Я вновь присвистнул.

– Глупо! – фыркнул седой старик и спросил у поваливших на выход из подземелья тайнознатцев: – Закончили уже?