- -
- 100%
- +
Пробуждение
Он всплывал откуда-то из глубины, всплывал как всплывает предмет легче воды. Именно как предмет, не предпринимая ни каких усилий, естественным образом, медленно. Или всплывало его сознание? Ничего не понятно: и не страшно, и не радостно, и не холодно, и не жарко. Просто процесс. Но вот где-то на периферии замаячили вопросы: «Что это? Где это? Как это?». Хоть что-то внятное, он постарался уцепиться за них и услышал голос. Мягкий голос женщины лет сорока на слух. Далекий, будто через заложенные водой уши, но смысл слов и фраз оказался знакомым.
– Скачок артериального давления. Пожалуйста успокойтесь. Идет плановый процесс вывода вас из состояния гибернации. Идет успешно и займет еще несколько минут. Постарайтесь расслабиться. – послышалась приятная лирическая музыка.
Чпок! Внезапно из ушей вылетели «пробки». Он помнил это ощущение с детства, когда прыгал на одной ноге на берегу пруда, вытряхивая воду из ушей, музыка теперь полилась чисто, словно хвастаясь своей мелодичностью, нюансами, переливами.
– Прекрасно, – приятный женский голос прокомментировал изменения – давление нормализовалось, спасибо за помощь.
Какую такую помощь? Он ровным счетом ничего не предпринимал, не было сил, не было желания, ничего не было.
– Попытайтесь открыть глаза. – голос теперь тоже звучал чисто. Точно, тетка лет 40-45. – Хорошо, не беспокойтесь, что ничего не видите, освещение выключено. Сейчас я буду прибавлять яркость, закройте глаза если будут неприятные ощущения.
Неприятных ощущений не появилось, зато появилось мутное изображение каких-то конструкций в каком-то помещении с мягким пастельно салатовым интерьером.
– Не беспокойтесь, если видите неразборчивые образы, очень скоро глазные мышцы адаптируются и ваше зрение восстановится.
Начали зудеть пальцы рук и ног, будто оттаивали с мороза. Здорово, значит они есть, эти его пальцы на этих, как его, руках-ногах!
– Попытайтесь открыть рот, я введу вам специальный спрей, он восстановит вашу слизистую оболочку и голосовые связки, и вы сможете говорить.
В рот просунулась эластичная трубка и бережно вбрызнула что-то похожее на персиковый сок. А что это такое, кстати, персиковый сок? Кто-то начал нежно массировать мышцы ног, рук, спины, груди. Странно, этот кто-то делал массаж одновременно по всему телу. Но это было приятно, и он сказал: «Ахх!»
– Прекрасно. Пожалуйста, скажите ваше имя.
Опс! А ведь действительно у него должно быть имя.
– Архип – он прохрипел единственное слово, что всплыло в сознании, другого ничего не было.
– Отлично, Архип! Ваш возраст?
– Тридцать два. – все, еще один «Чпок!» и пробка памяти сбита, слова, образы, знания маленькими пузырьками и величественными воздушными шарами все ускоряясь всплывали из небытия в мозг, выдавливая из него жидкую, лишенную каких-либо смыслов муть.
– Великолепно! Кто вы Архип? – голос тетки зазвучал удовлетворенно, и она зачастила вопросами.
– Слесарь. – Архип произносил ответы удивленно, не зная откуда они возникали, и одновременно пытаясь совместить их с собой, привыкнуть, что все эти вопросы и ответы о нем.
– Прекрасный результат, Архип, теперь вам следует осторожно подняться и пройти в соседнее помещение, где вы сможете принять освежающий душ. Системы корабля обеспечивают искусственную гравитацию, однако торопиться не нужно во избежание случайных травм.
Через десять минут слесарь Архип, изрядно пошатываясь стоял в луже стекающей с тела воды перед стеной из множества ячеек с номерами на крышках.
– Приложите правую кисть к ячейке 79, она откроется, и вы увидите полотенце и вашу одежду.
Архип шлепнул ладонью по пластиковой крышке, все еще не слишком уверенно оперируя мышцами: «Ого! Я знаю, как выглядит «79»!
Спустя еще четверть часа он сидел в столовой за алюминиевым столом и жадно уплетал розовую безвкусную кашицу, запивая розовой безвкусной жидкостью из розового безвкусного стакана. Мягкие бежевые шорты и футболка приятно облегали чистое мускулистое тело, все еще зудевшее просыпающейся силой. Голос тетки звучал ото всюду и успокаивая пояснял:
– Эти съедобные вещества восстановят ваш пищеварительный тракт и обеспечат первичный запас калорий. На ужин я с удовольствием предложу вам вкусную питательную пищу по вашему выбору из многочисленного меню.
«Съедобные вещества» действительно взбодрили организм до той степени, что Архип уже не прислушивался к его функционированию, его все больше донимали вопросы.
– Ты много говоришь, мадам, все правильно говоришь, но не то, что мне надо. – Архип отодвинул опорожненную посуду, сыто цыкнул щербинкой в зубах и, откинувшись на спинку стула, удовлетворенно огляделся.
Довольно большая столовая, где он только что подхарчился, была выполнена в приятных персиковых тонах и, судя по количеству стульев, рассчитана на десять человек. Стены представляли собой набор различных по размеру крышек с разнообразными символами от стилизованной кофейной чашки с вьющимся паром до лаконичного красного креста, надо полагать обозначающего аптечку. А вот чего не было в помещении, так это иллюминаторов, их заменяли четыре широченных видеопанели, транслирующие пастельные пейзажи с овечками и пастушками на зеленых лужайках. Надо полагать для лучшего пищеварения.
– Где все, где народ-то, их много было вроде как? И вообще ты сама то, кто такая? Оператор гибернационных установок? Дежурный по кораблю? Бухгалтер, мимо пробегала? – Архип явно дурачился, раскачиваясь на стуле в ожидании, когда память, наконец, полностью восстановится с помощью тетки или без нее. Пожалуй, не хватало привычной зубочистки для полного счастья.
– Я Галатея, искусственная интеллектуальная система управления кораблем МЗК-487 «Новик». – Все слова оказались знакомыми и не удивили его.
– Понятно, значит «Галя». А как-то визули…визуализироваться можешь? А то со стеной разговаривать стремно как-то.
– Да, конечно, – через стол от Архипа возникла женская фигура в строгом деловом костюме и строгом же деловом лице, – это голографическое изображение, заложенное в заводских настройках, однако вы можете выбрать любую голограмму из 286 имеющихся в моей базе данных. И, Архип, я предпочла бы официальное обращение «Галатея».
Рядом с «женщиной» в воздухе материализовался список с какими-то индексами и соответствующими им изображениями людей. Список самостоятельно пролистывал строчки с описанием голограмм. Вот лысый небритый «айболит» со стетоскопом на шее и слащавой улыбкой сменился бабушкой с клетчатым пледом на плечах и в толстенных допотопных очках, ее сменил брутальный качек с красной рожей и в спортивном костюме со свистком во рту…
– Вот, пожалуй, номер 18. – Архип наконец увидел стройную блондинку лет 20-ти в розовом платье.
Деловая сорокалетняя «бухгалтерша» мгновенно преобразилась в «розовую пантеру» и грациозно полезла на стол явно направляясь к Архипу.
– Боюсь, что выбранный вами формат не совсем подходит нашей с вами предстоящей работе, – вкрадчивый сопрано блондинки был почти ощутимо призывным, сексуальным и до неприличия сальным. Блондинка медленно, эффектно изгибаясь, ползла через стол, вызывающе демонстрируя глубокое декольте и почти до пояса разрез на бедре платья. – Особенности интерфейса и лексики этой модели – мурлыкала пантера – будут отвлекать нас от работы и вносить недопонимание в наши диалоги.
– Не-не…это…давай лучше заводские настройки…– обалдевший Архип отпрянул на спинку стула, соображая, что перебрал разнообразия, в конце концов это же машина, железяка, и к ней надо относиться как к железяке, чтоб не ровен час не свихнуться, да и что при случае подумает начальствующий состав этого самого МЗК-487 «Новик», он же появится рано или поздно. – и это…Галя, давай-ка …– Архип судорожно огляделся – полезай-ка вон в телевизор.
Блондинка мгновенно испарилась со стола, а на большой видеопанели на стене появилась знакомая «бухгалтерша» с мягким, бесцветным голосом.
– Хороший выбор, Архип…
– Ладно, проехали, Галя, так, а народ-то где? Ну… там… окружающий персонал, типа, пацаны мои из бригады, пассажиры, экипаж…туда-сюда? – Архипа начал разбирать смех от только что пережитой сцены.
– Архип, это непросто будет принять, но постарайтесь расслабиться и не допускать угроз вашему организму и подъема артериального давления…
– Короче давай, без соплей! – Архип вдруг напрягся, почувствовав какую-то непонятную угрозу в голосе Галатеи, слишком резким был переход после смешной и нелепой ситуации с ползающей по столу блондинкой.
– Ну хорошо. – Станиславский позавидовал бы драматичности последовавшей паузы. – 28 суток назад по бортовому времени корабль МЗК-487 «Новик» подвергся метеоритной атаке. Три удара пришлись в середину корпуса судна и нанесли тяжелый ущерб жизнеспособности «Новика». 24,7 процента массы корабля были безвозвратно потеряны. 39,18 процентов моей производительности вышли из строя. 12 396 колонистов и членов экипажа погибли. Однако, Архип, все они находились в состоянии гибернации и никаких эмоциональных переживаний, стрессов не испытали. Они просто не проснулись. Вы единственный живой организм на борту.
Архип, только что вальяжно раскачивавшийся на стуле, грохнулся на пол, дико озираясь вокруг и не понимая, что происходит, что говорит эта женщина на экране. Числа, проценты, дроби, ничего не фиксировалось мозгом, кроме катастрофических «Метеоритный удар-Все погибли-Один»!
– Я предприняла все возможное, чтобы спасти корабль, я изолировала 118 отсеков, потерявших герметичность. Мне удалось сохранить управляемость главного реактора, использовав обходные маршруты рассеченных кабелей. К счастью, сам реактор и часть моих серверов не пострадали. Но нам с вами, Архип, предстоит много работы по восстановлению живучести и дееспособности корабля, поэтому чем быстрее вы смиритесь с ситуацией и восстановите артериальное давление…
Как описать состояние человека в подобной ситуации? Ужас, паника? Нет, сначала шок! Вот только что был утренний рассвет пробуждения, приятное потягивание, ощущение растущей бодрости в просыпающихся мышцах молодого сильного тела, предвосхищение интересных планов на будущее, интересных важных дел, интересных встреч с интересными людьми. Одним словом – жизнь! Пробуждение жизни, весна со всеми ее бурлящими эмоциями, гомоном, движухой! И вдруг кромешная тьма, лбом в бетонную стену, ничего не видно, ничего не слышно, ничего не понятно. И страшно больно, до безумия больно. Шок! А вот потом – ужас! Это – первая оценка катастрофы. И, наконец, паника – первое действие после катастрофы! Хватание чего-то зачем-то, шараханья из угла в угол, бессмысленная и беспощадная к себе и к окружающему попытка скрыться от катастрофы. И животный бессмысленный вой. Но скрыться было не куда, вокруг на сотни и тысячи световых лет космос, вакуум, пустота. Враждебная убийственная пустота. Пустота, безжалостно давящая, расплющивающая равнодушием и неминуемой, уже рядом стоящей смертью!
Но рядом был алюминиевый стол, Архип залез под него и несколько минут хрипел и давился слюной, невесть почему заполнившей рот, его трясло, он не был в состоянии сосредоточиться. Все погибли, нет ни одной живой души на миллиарды километров вокруг. «Вы единственный живой организм на борту». Один, как амеба в бочке дистиллированной воды, молекула, бозон Хиггса, абсолютная точка, не имеющая ни габаритов, ни массы, ни заряда, ничего кроме ужаса. Абсолютный и беспомощный концентрат ужаса!
Смирение
Архип долгие тридцать две минуты балансировал на грани безумия. Но время лечит. Не только годы смирения с неизбежным, но и минуты осмысления случившегося. Дыхание, хаотичное, как спазмы астматика, но оно есть! Сердце дергается в конвульсиях, молотит, как в последний раз, но оно работает! Руки-ноги, вот они, на месте, кровь не хлещет из ран последними исчезающими толчками! А глаза, незаменимая сцепка с реальностью, не вытекли безвольно из глазниц, раздавленные беспощадным давлением, они видят! И видят они стену между теплым человеческим телом и холодной смертельной пустотой. Не просто стену, а прочный титановый корпус корабля «Новик», созданный талантом тысяч конструкторов, инженеров, специалистов, просчитавших все мыслимые и немыслимые нагрузки, аварийные ситуации, защитивших нежный биологический организм от убийственных космических излучений. А еще есть Галатея, вершина творений человеческого гения! Галатея, способная предусмотреть все риски все опасности дальних космических путешествий и выработать выверенные до ювелирной точности, необходимые и достаточные именно здесь и сейчас, действия. Дыхание Архипа постепенно стабилизировалось, адреналин рассасывался, кровь уже не била фонтанным давлением в мозг. Катастрофа уже случилась, назад ничего не воротишь.
Человек, поддавшись гордыне и нетерпению, безрассудно ринулся в дальний космос, во Вселенную, еще не умея обеспечить надежную безопасность полетов, если это вообще возможно. Им еще не были изобретены двигатели, способные покрывать расстояния между звездами в разумное время, толком еще не изучено поведение экипажей, замурованных в тесных металлических «бочках» годами и десятилетиями. Длительность перелетов была сопоставима, а часто и превышала срок жизни людей. И человек решил, что все эти нескончаемые тернии на пути к звездам банально проспать, завалившись в гибернационные установки, а управление кораблями передав искусственному интеллекту машин. Таких быстродействующих машин, с такими огромными базами знаний и умений таких работоспособных без сна и отдыха, таких рассудительных, не имеющих никаких эмоций, ни страха, сковывающего мысли и действия, ни ужаса, убивающего волю, а значит и не подверженных панике. Разве экипаж живых людей мог бы предотвратить катастрофу метеоритной атаки «Новика»? Разве экипаж, со своими медленными рефлексами, смог бы сохранить корабль с беспомощными, спящими в гибернационных капсулах, людьми? А Галатея, холодный быстрый расчетливый разум, смогла. И он, Архип, был жив, и Галатея права – чтобы жить и дальше надо успокоиться, и восстанавливать корабль и бороться за жизнь. Работа тяжелая, нужная, важная, без сна и отдыха, постепенно уведет мысли от убийственного страха, от пожирающего душу ужаса.
Началась напряженная работа по ремонту оборудования, восстановлению помещений, функций корабля. Работы было много, работа была тяжелая. Лазанье по кабельным каналам, разбор завалов искореженной мебели, аппаратуры отнимали много сил и внимания. Однако Галатея, универсальный разум, знала, что нужно делать, в какой очередности и в какие сроки, а Архип, универсальный слесарь, умел делать что нужно в указанной очередности и в указанные сроки. Дни пролетали быстро, Архип почти не отдыхал, только трехразовый прием пищи и восьмичасовой сон. И время действительно лечило, ужас размывался, терял очертания, растворялся до безопасной концентрации, как соляной кристалл в воде.
В целом для жизнедеятельности Архипа в тех помещениях, которые Галатея сумела сохранить, все необходимое, пусть в минимальном достатке, но имелось. Это были отсеки размещения ремонтно эксплуатационного блока корабля, здесь должна была жить и работать бригада инженеров и техников из десяти человек. Они должны были подниматься из гибернационного сна Галатеей или капитаном корабля при обнаружении неисправностей наружного оборудования (обвеса корабля): антенн дальней связи, датчиков контроля внешнего пространства и состояния прочного корпуса, повреждений обшивки судна и задач профилактического обслуживания навесного оборудования. В распоряжении Архипа имелась уже упомянутая кухня-столовая, спальня на десять человек и опустевший отсек гибернационных капсул. Соединял все это богатство коридор с двумя отсекающими аварийными заслонками. Коридор одним своим концом упирался в загерметизированный Галатеей, намертво изуродованный катастрофой лифт, другим концом – в задраенный транспортно-ремонтный ангар, до которого руки Архипа и мозги Галатеи еще не дошли. Ах да, конечно же был и туалет.
Однажды утром выяснилось, что туалетная бумага некстати закончилась. Архип слегка растерялся, обводя санузел тоскливым взглядом.
– Туалетная бумага находится в ячейке номер 7, нажмите на нее. – Галатея услужливо подсветила цифру 7 на стенной панели туалета.
– Подожди-подожди…– удивление Архипа было неподдельным. -Так ты что же подсматриваешь за мной?!
– Видеокамеры расположены во всех помещениях, это необходимо для контроля корабля, а значит его безопасности.
– Не-ет, так дело не пойдет, Галя – Архип уже увидел глазок видеокамеры и, намочив кусок вновь обретенной туалетной бумаги, влепил влажный комок прямо в его стеклянный зрачок.
– Архип, вы совершили недопустимый поступок. Немедленно освободите видеокамеру, иначе вы будете наказаны.
Архип уперся принципиально и спустя десять минут был наказан: на ужин он получил вместо ожидаемых пельменей с индюшатиной знакомую «розовую безвкусную кашицу и розовую безвкусную жидкость в розовом безвкусном стакане».
– Галя, ты должна понять, – уныло втолковывал Архип с неприязнью глотая розовую жижу, – у нас так не принято, чтобы в туалете кто-то наблюдал за нами, это такое интимное помещение и интимный процесс, понимаешь?
– Понимаю, что у людей есть такая нелепая традиция, но это архаизм. Тем более, что я прекрасно знаю анатомию вашего организма и все проходящие в нем процессы, в том числе и процесс очищения желудочно-кишечного тракта. Кроме того, я при необходимости могу помочь вам найти туалетную бумагу, мыло и другие предметы личной гигиены. Это убедительные аргументы, Архип.
– Галя, не дури. В конце концов на все твои «убедительные аргументы» у нас, человеков, есть убойный, как его, эмоционально-психологический аргумент, а это всем аргументам аргумент, Галина. – голос слесаря окрасился неким тяжеловесным пафосом – Я не смогу эффективно очищать свой желудочно-кишечный тракт, когда на меня кто-то смотрит, заболею, потеряю все мои морально-деловые качества и, как ее, волю к победе. Ну, типа, опущу руки и не смогу работать…Дай яичницу, а?
Архип уцепился за «туалетный конфликт», интуитивно почувствовав, что помещение без контроля Галатеи ему еще понадобится. Его начинала напрягать вездесущность машины, ему подсознательно хотелось хоть немного приватности.
Три дня Архип собачился с Галатеей, развозил розовую кашицу по розовой тарелке, но приватную свою территорию отстоял. Вероятно, Галатея посчитала бесконтрольный туалет меньшим злом, чем снижение производительности труда Архипа.
А время летело минута за минутой, время бежало час за часом, время шло день за днем. Задачи по ремонту и восстановлению корабля ставились, выполнялись и менялись следующими. Сделано было много и много еще нужно было сделать. Но Архип устал, просто физически устал. Даже утром, после сна он не чувствовал себя хоть мало-мальски отдохнувшим, руки дрожали, мышцы противно ныли, суставы предательски хрустели.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.