Истинная заноза декана

Глава 4. Не та дверь

С этим сумбуром в голове меня и выставляют прочь из кабинета ректора. Причина проста – к достопочтенному ректору Дайдону, как гласит золочёная табличка на его столе, явился какой-то важный гость.

Но я нахожусь в таком шоке от услышанного, что даже не стремлюсь разглядеть тёмную высокую фигуру, мелькнувшую мимо, когда выхожу. Зато ловлю на себе ещё один грозный взгляд секретарши, но мне, честно говоря, не до неё.

Все мысли крутятся вокруг загадочной миссии и каких-то опасных людей, о которых говорил ректор. И ещё кое-что не дает мне покоя.

В каких отношениях с ректором Дайдоном находится настоящая Амалия Арто? Они родственники? Но фамилии разные.

Может, дальние родственники? Если нет, то почему они в одной лодке? А мне как теперь быть? Как выполнить миссию, когда я даже не знаю, в чём она заключается?

Так, стоп! Какая миссия?! Мне нужно сосредоточиться на другом.

Надо разобраться, как именно я оказалась здесь, и где сейчас настоящая Амалия Арто. Если решу эту головоломку и, в идеальном варианте, ещё и поменяюсь с ней местами обратно, тогда все проблемы решатся сами собой.

Она ведь знает, что нужно делать с этой таинственной миссией?

А что делать мне? С чего начать? Где есть место со всей нужной информацией? Если сложить в голове то, что секретарша ходит в длинном платье с высоким воротом и корсетом, а ректор в камзоле, и на столах у них нет ноутбуков, зато есть самые настоящие перьевые ручки, компьютерный класс можно не искать. Зато библиотека точно должна быть!

Там я смогу поискать информацию о переселении душ, если таковая имеется. Или хотя бы пойму, что это за мир, для начала. С такими мыслями и выхожу из мрачной приёмной в залитый солнечным светом кабинет, и тут же слышу:

– Лия… Псс! Лия!

Оборачиваюсь и замечаю две макушки, выглядывающие из-за угла. Блондинка и брюнетка. М-да, кажется, я от них так просто не отделаюсь. Да и надо ли?

Я понятия не имею, где тут что находится, как нужно себя вести, потому проколоться могу в любой момент. Контактировать с ними тоже, конечно, опасно, но на этот счёт у меня тут же возникает идея.

Отряхиваю свою синюю форменную юбку, выпрямляю спину и, накинув дружелюбное выражение лица, тут же ступаю к девочкам. Но стоит им разглядеть мою улыбку, как понимаю, что уже просчиталась. В глазах подруг замешательство. Возможно, из-за того, что настоящая Амалия не была приветливой, потому тут же делаю вид чуточку строже.

– Кхм… Вы что тут делаете? – нейтральным тоном спрашиваю я.

Но девочки, игнорируя мой вопрос, начинают атаковать сами.

– Сильно влетело? – спрашивает блондинка, и нужно отметить, что смотрит она с искренним сочувствием.

И от этого не по себе. Не хочется их обманывать, но как иначе во всем разобраться, я не знаю.

– Отделалась наказанием, – сообщаю я как можно спокойнее, а затем, опустив голос на пару тонов и почти шёпотом, добавляю. – Но есть кое-что похуже.

– Что? – в глазах девочек мелькает тревога.

А я вдыхаю поглубже, прежде чем признаться:

– Я совершенно не помню сегодняшний день. Да и вообще голова как сито. Еле вспомнила собственное имя и ректора Дайдона, а ваши до сих пор не могу, но знаю, что мы были подругами и вам можно доверять. Так сердце подсказывает, – выдаю девчонкам.

И после этих слов повисает такая тишина, что становится слышно, как где-то за окном каркает ворона. Адептки молчат, смотрят будто сквозь меня, и внутри всё сжимается от напряжения.

Что, если они не такие уж и близкие подруги Амалии? Что, если сразу же потащат к ректору или, того хуже, к декану?

"Неужели я ошиблась?" – бьётся тревожная мысль, как вдруг блондинка протягивает руку.

– Я Севиль. А это Розалинда, можно просто Линда, – представляет она себя и подругу, а затем решительно добавляет: – И нам срочно нужно к лекарю!

– Нет! – одновременно с брюнеткой восклицаю я.

Кто знает способности местных врачей? Вдруг они поймут, что я никакая не Амалия? И что потом?

– Память на пустом месте не теряют, – шепчет брюнетка, озабоченно покусывая губу. – Лекари будут задавать вопросы и поймут, что она опять нарушила правила и магичила в неположенном месте. Не говоря уже о том, что могла применить что-то из запретного!

Ого! Звучит опасно.

– Точно! Никаких лекарей, пока не поймем, что с тобой случилось.– задумчиво протягивает Севиль, и я чуточку выдыхаю, благодаря местных богов за то, что у проблемной Амалии вовсе не плохие, а, кажется, надёжные подруги.

– Ты точно не помнишь, зачем именно пробралась в кабинет декана Рэймара? Проводила обряд? Приворот? Что именно ты использовала? – требует ответа тёмненькая, но я лишь качаю головой из стороны в сторону.

– Хочу вспомнить, но не могу.

И опять тишина. Напряжённая, тяжелая.

– Ладно. Тогда наведаемся в библиотеку. Может, ты вспомнишь, какие книги брала в последний раз. Узнаем, что именно ты использовала, поймём, как действовать дальше, – немного поразмыслив, предлагает Линда.

– Тебя ведь отстранили сегодня от занятий? – тут же спрашивает Севиль, и, припомнив что-то такое в финале речи ректора, выталкивающего меня за дверь, я утвердительно киваю.

– А нас нет, – продолжает Линда. – Да и зная тебя, нужно идти не к мадам Пумпум, а сразу в Комнату Теней. Так что придётся выйти ночью, по твоей схеме.

“По моей схеме? Я здесь, что, все правила нарушаю?” – возникает мысль в голове, но я откладываю её на потом.

– А что мне делать до ночи? – спрашиваю девушек, ибо понятия не имею о распорядке местных адептов.

– Так пойди в комнату и отдохни. На тебе лица сейчас нет, и глаза такие, будто потеряшкой стала, – отмечает Линда.

Вот уж спасибо. Но не отрицаю, что это правда. Посмотрела бы я на них, если бы они в моём мире, в чужом теле очнулись, им наговорили бы про какую-то миссию, опасных людей и угрожали наказанием.

– Я бы с радостью, – тяну в ответ и делаю небольшую паузу. – Но я не помню, где находится комната. Мне же почти всю память отшибло.

Девчонки вновь переглядываются, будто я сморозила что-то лишнее, а затем Линда быстро что-то нашёптывает себе под нос, касается ладонью белоснежной стены коридора, и из неё тут же вырывается крохотная светящаяся точка.

“Боже!” – чудом сдерживаю в горле вопль удивления и отчётливо осознаю, что нелегко мне будет привыкнуть к этому магическому миру…

– Это Искорка, местный провожатый для новичков, – поясняет Линда. – Он улавливает отголоски магии и с лёгкостью покажет тебе путь в комнату.

Так вот оно как. Местный светлячок-навигатор, выходит.

– Жди нас там и никуда не выходи, – строго добавляет Севиль, а затем, задумавшись на долю секунды, ещё строже добавляет. – И даже не думай соваться к декану Рэймару! Видят боги, нам всем из-за тебя достанется.

Звучит, откровенно говоря, не очень. Именно что достанется. Девочки, конечно, выглядят чуточку легковерными, раз так легко поверили мне. А я ведь наверняка говорю, двигаюсь, эмоционирую не как настоящая Амалия, и потерей памяти это не объяснишь, если хорошо подумать. Но они не отказались от “подруги”, а решили помочь. Это ли не удача?

Не знаю почему, но я чувствую их доброту и преданность, потому крайне не хочется, чтобы им прилетело из-за меня.

– Даю слово Ска… – тут же осекаюсь, едва не ляпнув в шутку “Скаута”, и исправляюсь. – Торжественно клянусь, что отныне даже на сто метров не подойду к декану!

Говорю искренне, но, судя по скептическим взглядам подруг, они мне не очень-то верят. Смотрят так, будто я уже обречена и “горбатого только могила исправит”. К счастью, в этот момент Искорка издаёт негромкий писк и пролетает вперёд по коридору, указывая путь.

Кивнув подружкам на прощание, я поспешно следую за крошечным проводником, мысленно умоляя вселенную, чтобы по пути мне больше никто не встретился. А путь Искорка, как назло, выбирает крайне заковыристый.

Бесконечные лестницы, извилистые коридоры, неожиданные повороты. Уже голова начинает кружиться, а в ушах звенит от постоянных подъемов и спусков. Кажется, я вот-вот свалюсь от усталости, но светящаяся мушка наконец-то приводит меня к высокой резной двери.

– Сюда? – выдохнув, осторожно прикасаюсь к изящной бронзовой ручке и тут же чувствую, как по ладони растекается что-то похожее на слабый разряд тока.

Дверь бесшумно распахивается, и, едва войдя в комнату, застываю на месте.

"Обалдеть!" – это единственная мысль, которая посещает меня и вытесняет все тревоги на долю секунд.

Нет, ну вы посмотрите! И это комната в общежитии? Да здесь настоящие царские хоромы!

Взгляните только на эти высокие стрельчатые окна! А стол – весь резной, с инкрустациями! А кровать! С изумрудным балдахином, точь-в-точь как в исторических фильмах! Боже!

И стоит только на неё взглянуть, как по телу растекается такая усталость, будто я пять километров без остановки бежала. Хотя, доля правды в этом есть – Искорка меня на совесть погоняла, не говоря уже о том, сколько я нервничала в течение дня.

А здесь никого нет, тихо, не считая какого-то шороха за стенкой. Здесь можно расслабиться, немного поныть на судьбу, на пропущенный экзамен в своём мире. Или можно лечь спать.

“А вдруг я проснусь в своём теле?” – возникает в голове потрясающая мысль, и я тут же с разгона прыгаю в кровать.

Она такая мягкая, что вставать не хочется. И приятно пахнет – лавандой и каким-то перцем с цитрусами. Немного мужской запах, но кто местную моду на кондиционеры для белья разберёт.

“Спи, Аня, спи!” – приказываю себе мысленно. Закрываю глаза и потягиваюсь, как пуговицы на форменной блузке предательски трещат, а одна и вовсе отлетает в сторону. Вот же! Всё сегодня не слава богу!

“Куда она улетела?” – ворчу про себя и оглядываю комнату, как в голову приходит ещё один вопрос: “А почему тут кровать только одна? Девочки живут отдельно? Далеко ли?”.

Так, ладно, нужно уснуть и проснуться в своем мире, иначе ждет меня поход в какую-то Комнату Теней, наказание, миссия, странный ректор и ещё более странный декан-перестаньте-меня-любить!

– Сдался ты мне! – бубню под нос, потягиваюсь ещё раз, чтобы нагнать дрёму, и тут слышу странный щелчок, будто дверь в комнату открылась. Тут же поворачиваюсь с мыслью: “Кого ещё нелёгкая принесла?”, и застываю, наткнувшись на обнажённые натренированные икры, узкие бёдра, прикрытые небрежно обёрнутым белым полотенцем, и торс… с восемью, чёрт возьми, кубиками.

Это как? Так, стоп! Это вообще кто сюда в таком виде вломился?!

Тут же резко поднимаю взгляд с рельефных мышц к лицу незваного гостя – мамочки! – натыкаюсь на ледяной взгляд декана Рэймара.

– Вы что тут делаете?! – гневно восклицаю я, торопливо одёргивая задравшуюся юбку.

Взгляд декана тут же смещается с моего лица к той самой проклятой юбке, и его голубые глаза вспыхивают так, что мне становится не по себе.

Боги, неужели у них с Амалией вовсе не такие отношения, о которых все говорят? Тайная связь? Нет! Скажите, что я ошиблась!

– Это вы у меня спрашиваете? – цедит декан стальным голосом, сверкает вовсе не добрым взглядом, и это радует. Значит, он не в любовниках. Отлично! А то, что опять злой – не очень.

– Это вы что делаете в моей комнате?! – чеканит он, сжимая челюсти так, что выступают желваки.

Погодите. Что он только что сказал? В его комнате?!

Бросаю быстрый взгляд за спину декана и только теперь соображаю, что он не вошёл из коридора, а вышел из примыкающей душевой, дверь которой одного цвета со стеной и почти что незаметна. Потому он и в полотенце, потому и серебристые волосы мокрые, а с кончиков падают капли на широкие плечи.

Чёрт возьми! Поэтому тут такой шик и только одна кровать? А я… размечталась… Боги, я в его постели лежу?!

– Я… я не… – тут же пытаюсь объясниться, но у мужчины, кажется, кончилось терпение.

– Вставать не собираетесь? – его голос опасно понижается до угрожающего шёпота, пронизанного ядом.

Кажется, он меня ненавидит. И ладно. Вскакиваю, как на пружине, да только не сразу соображаю, в каком виде. Тёмный взгляд декана на мгновение приклеивается к моей груди, и я внезапно осознаю причину – проклятая оторвавшаяся пуговица!

Теперь всё декольте на обозрение! Вот же попала!

– Совсем стыд потеряли? – хмурится он. – Пусть ваш дядя против, но я, пожалуй, найду вам специалиста по душевным болезням. Вы точно не в своём уме!

Что? Нет! Это плохая идея. Очень плохая. Вдруг местный психиатр поймет, кто я такая!

– На выход! И ждите лекаря! – решительно командует декан, и я бы с радостью унесла ноги, но нельзя.

Надо сначала как-то отговорить его от этой идеи.

– Стойте! Сначала я хочу объясниться! – выпаливаю я и по его взгляду понимаю, что слушать меня – это последнее, чего ему сейчас хочется.

Вот же заслужила себе Амалия репутацию! А расхлёбывать мне. Да и чего, собственно, я от него бегу, будто провинилась? Надо поговорить уже, как взрослые люди!

– Объясниться? – изгибается его тёмная бровь, контрастирующая с серебряными волосами. – В этот раз временную амнезию придумаете или что-то поинтереснее?

Что, такое уже было? Ну Амалия, чтоб тебя…

– Я хочу сказать правду, так пойдёт? – решительно предлагаю я, пока он не выставил меня за дверь.

– Правду? – переспрашивает декан, и в его ледяных голубых глазах так и читается: "Не верю ни единому вашему слову".

Плевать, главное, чтобы мозгоправа на меня не натравил!

– Меня строго наказали за проступок. Велели извиниться, потому и пришла. Но увидела, что дверь открыта, испугалась, вдруг пробрался вор, вот и вошла, – дельно сообщаю декану.

– А на кровать, стало быть, случайно упали? – произносит он так, будто грош цена всем моим словам.

– У меня пуговка отлетела, её и пыталась найти, – выдаю уже подготовленный ответ. – Но тут вы вошли, и с испугу запаниковала. Кстати, пуговка мне всё ещё нужна! – добавляю для пущей действительности.

Не знаю, как вела себя настоящая Амалия, а я намерена сделать всё, чтобы он убедился, что интереса больше нет, и отпустил меня с миром отсюда, но декан…

– В ваших словах ни грамма искренности, а в действиях ни капли смысла, – отрезает он.

– Впрочем ладно, пусть эта пуговка останется здесь. Как раз если найдёте, убедитесь, что не лгу. А теперь позвольте сделать, то, что приказал мне ректор, и попрощаться, – выдаю я строгим тоном, а декан так смотрит, будто у меня прямо на его глазах вторая голова растёт.

– Ну давайте, – чуть спокойнее выдает он, и даже мощные руки на груди скрещивает.

– Что?

– Делайте то, зачем пришли. Извиняйтесь, – командует он, будто испытывая меня.

И что самое странное, в этот самый момент ком встает в горле. С извинениями у меня всегда были проблемы. В приюте все, кому не лень, слёзно просили прощения, лишь бы их не наказали за какую-нибудь провинность, поставив в угол, а я, как упрямая овца, всегда молчала. Молчала, потому что по сути была права.

Заступиться за слабую новенькую, когда её обижают старшаки – это правильно. Это по-человечески. Но воспитателям не было дела до причин. Сам факт драки уже обязывал всех слёзно раскаиваться, а у меня с этим как-то не сложилось.

Вот и сейчас в горле будто комок лавы застрял, а этот грозный мужчина всё ждет.

– Мне.. жаль, что я снова напортачила, – с трудом выдавливаю из себя и тут же спешу переключиться. – Надеюсь, вы убедились, что лекаря мне не нужно. А теперь позвольте уйти.

Шустро подбегаю к выходу под его цепким взглядом, хватаюсь за ручку, но дверь, как назло, не поддаётся. Сломалась? Сейчас? Вы серьёзно?!

– Вы издеваетесь?! – цедит декан, и мне кажется, что у него вот-вот пар повалит из ушей.

– Это ваша дверь издевается! – отвечаю честно.

– Смогли открыть снаружи запечатанную магией дверь, а выйти не можете? И да, не нужно мне доказывать, что она была открытой, – осуждающе произносит он, и в три широких шага настигает меня. Уверенно касается ручки, явно намереваясь выпроводить меня, как нашкодившего котёнка. Только вот дверь и ему не подчиняется.

– Я же говорила, а вы мне опять не поверили, – выдаю я, чтобы окончательно избавить его от мыслей, что я патологическая врунья, смело поднимаю взгляд и тут же жалею об этом.

Чёрт возьми! Только сейчас осознаю, насколько близко мы стоим друг к другу в этом крошечном пространстве у двери. Я буквально ощущаю жар его бронзовой, всё ещё влажной после душа, кожи каждой клеточкой своего тела, и внутри всё будто в узел стягивает.

Это ещё что? Со мной подобного за всю жизнь не происходило! Даже в жар в момент кидает.

– Адепт-тка Ар-рто! – кажется, декан хотел прикрикнуть, но вместо этого прорычал моё имя, как дикий зверь!

Даже его глаза… Ой, мамочки! Его зрачки начинают пульсировать, и в долю секунды из кружков превращаются в вертикальные линии! Это вообще как?

“Господин Рэймар не простой дракон!” – вспышкой проносятся в памяти слова ректора, которым я тогда не придала особого значения на фоне всеобъемлющего потока информации, но сейчас они заиграли новыми красками.

Дракон? Не человек? Оборотень?

А почему нет? Мир – магический, я – в чужом теле, вот и декан… наполовину зверь! Мамочки! А что если он сейчас прямо на моих глазах обратится?

От одной мысли об этом голова начинает кружиться, и ноги подкашиваются от страха. Меня ведёт в сторону, но мощная рука ловит за талию, и от этого прикосновения всё тело пронзает электрическим разрядом от макушки до пят.

Да что за реакции в этом чёртовом теле? Как огнём обдаёт! И этот огонь везде – снаружи, внутри.

Тут же бросаю испуганный взгляд на декана, его зрачки всё ещё вытянуты в линии и пульсируют. Пульсируют так, что я на рефлексах толкаю его в грудь, в попытке высвободиться, но он не особо-то и держит, хвала местным богам. Хотя на секунду показалось, что не отпустит.

Тут же цепляюсь за ручку двери, совсем забыв, что она была заперта – и, о чудо, дверь тут же отворяется. Не теряя ни секунды, выскакиваю в коридор и несусь прочь, будто за мной гонится стая голодных волков. Но, сколько бы я ни оглядывалась, никто за мной не следует.

Останавливаюсь только на лестничном пролёте, пытаюсь отдышаться, прийти в себя. А сердце колотится как бешеное и почему-то болит. От бега? И всё тело горит, словно в лихорадке. Что со мной?

А может, не со мной, а с телом? Амалия чем-то болела?

Надо будет расспросить девчонок, а сейчас – скорее уходить! Только вот куда идти? Я же не знаю дороги. Потому оглядываюсь растерянно по сторонам и, к счастью, замечаю того самого светлячка, который виновато прячется за перилами.

– Ах ты маленький негодник! Ты это специально, да? – рычу на него со злости.

Так разозлить – это ещё постараться надо. А он пищит, да так жалобно, что злость моментно проходит, но я ему не показываю.

– Покажи мне комнату, в которой я действительно живу, не то тебе не поздоровится, – угрожаю я, и светлячок, испуганно помахав золотистой попой, ведёт меня вниз по лестнице.

– Ага, значит, адепты живут этажом ниже, – констатирую я. – Ты хитрый жук, а не светлячок!

Он снова жалобно пищит, но зато приводит меня к нужной двери… По крайней мере, я на это надеюсь.

Набравшись храбрости, касаюсь ручки, точно так же, как прежде, но дверь не открывается. Почему? Может, нужен ключ? Но замочной скважины нет. И как я тогда умудрилась открыть дверь комнаты декана?

Загадка, однако.

– Амалия, ты чего тут стоишь? – раздаются знакомые голоса за спиной.

– Линда, Севиль? – обернувшись, я с облегчением узнаю девушек. – Разве вы не на занятии?

– Профессор приболел. А ты чего не заходишь?

– Так дверь закрыта, – резонно отвечаю я.

– Забыла, как печать снимать? – усмехается Линда, и тут же получает чувствительный тычок локтем от Севиль.

– Она даже наши имена забыла, – напоминает блондинка и тут же с видом мудрой наставницы велит мне воззвать к магии в сердце и коснуться ручки.

Звучит очень странно, но я, сделав каменным лицо, исполняю инструкцию, как было велено, даже какой-то свет из руки появляется (ещё одна психологическая травма в мою копилку), но дверь по-прежнему не поддаётся.

– Как так? Печать сломалась что ли? – недоумевает Севиль и сама касается ручки, которая тут же ей подчиняется. – Всё работает.

– Странно, – задумчиво тянет Линда, а затем девушки обмениваются такими взглядами, что по моей коже пробегают мурашки.

– Пусть ты потеряла память, но магия твоя не могла измениться настолько, чтобы замок тебя не узнал, – медленно произносит Линда, подозрительно сощурившись, и моё сердце падает куда-то в пятки.

– Возможно, не только моя память, но сила как-то повредилась, – говорю в свою защиту, надеясь, что такое бывает.

Девушки многозначно переглядываются, а затем решают:

– Если уж говорить о таком, то точно не здесь, – говорят они, нервно оглядываясь. – Заходи, внутри всё обсудим.

Положа руку на сердце признаюсь, что мне совсем не хочется на этот импровизированный допрос, но деваться некуда. Если не они, то кто поможет во всём разобраться?

Тихонько переступаю порог и оказываюсь в помещении, которое гораздо больше похоже на комнату общежития, чем роскошные апартаменты декана. Светло-бежевые стены, три односпальных кровати, заправленные клетчатыми покрывалами, три самых простых деревянных стола, три шкафа. Никаких балдахинов и дорогой резной мебели, зато повсюду аккуратные стопки книг. И в целом тут очень чисто и уютно.

– Удалось тебе что-нибудь вспомнить, пока нас не было? – начинает Севиль, усаживаясь на одну из кроватей.

Линда занимает место на второй, а моя стало быть третья, возле окна. Туда и сажусь.

– Ничего, – пожимаю плечами, а сама пытаюсь сообразить, как бы узнать у них как можно больше, не вызывая подозрений.