Дядя самых честных правил. Книга 7
- -
- 100%
- +
Дверь в надстройку висела на одной петле, и Францу Карловичу пришлось приложить усилие, чтобы её открыть.
– Сюда, – махнул он рукой, – здесь темно, так что не отставайте.
Бродить во внутренностях корабля без света не хотелось, и я зажёг на пальцах магическое пламя, холодное и голубоватое. Бывший дворецкий покосился на меня с неодобрением, но ничего не сказал.
– Здесь, – указал он на дверь, – была кают-компания. А там – лестница в трюм.
– Что мы ищем?
– Каюту, предназначенную для Петра. Её отделали по проекту в соответствии с его вкусами, но он так и не смог побывать в ней. Ага, вот и она.
Дверь открылась с визгливым скрипом. Ого, ничего себе размерчик! Стены огромной императорской каюты терялись в полумраке. С потолка капали редкие капли влаги, а пол скрипел при каждом шаге. Обстановка давно превратилась в груды деревянной рухляди – вон там был шкаф, а тут, видимо, диван.
– Вот он, Константин Платонович.
Франц Карлович тронул меня за рукав и указал куда-то вглубь. Там, на краю тёмного провала стоял монументальный стол. Поверхность, чёрная как смоль, была расколота широкой трещиной.
– Молния во время грозы ударила в надстройку, прошла через каюту и вызвала пожар в трюме. По свидетельствам, она и расколола стол.
– Откуда вы это всё узнали?
– Умею задавать вопросы нужным людям, – усмехнулся он. – Столешница сделана из эбенового дерева, как вы и хотели.
Я подошёл ближе и прикоснулся к чёрному дереву. Точно, оно и есть! Настоящее!
– Пока вы будете пилить, – съязвил Франц Карлович, – я осмотрюсь вокруг. Может, найду что-то интересное.
* * *Когда есть Талант и немного воображения, никакой пилы не требуется. Анубису так понравилась моя идея, что он полез наружу и сам принялся творить необычное заклятье. Собрал из сырого воздуха и влажных досок воду, превратил в тонкий диск и закрутил до невероятной скорости. «Циркулярная водяная пила» с тоненьким визгом вырезала десяток брусков нужных размеров всего за пять минут. Ну а что? Если уж нашёлся подходящий материал, то грех будет не взять его про запас. Может, Тане новый small wand сделаем или лучшим из моих «деланных инженеров». Жаль, остальная столешница покрылась трещинами и не годилась для заготовок.
Анубис с сожалением развеял диск «пилы» – резать подобным способом ему жутко понравилось, и он с удовольствием попилил бы заодно и стены каюты. Ну-с, где мой провожатый?
– Вы уже закончили? – Франц Карлович появился из темноты будто призрак. – Тогда не будем задерживаться, корабль разрушается буквально на глазах.
Обратный путь мы снова проделали гуськом до самого борта корабля, спустились в шлюпку и отплыли обратно, к нашему крохотному судёнышку.
Я смотрел на удаляющийся корабль и снова почувствовал, как кольнуло сердце жалостью к несчастному линкору. Вместо славной гибели в битве он получил дряхлую старость, брошенный и никому не нужный.
Анубис толкнул меня в грудь с немым предложением. Секунду подумав, я кивнул, соглашаясь.
Водяной диск Анубис создал прямо из воды за кормой шлюпки. На секунду зависнув, он беззвучно закрутился и с ускорением полетел в сторону корабля.
– Посмотрите!
Франц Карлович вскочил со своего места. Корпус «Петра Первого и Второго» задрожал и начал оседать. С треском ломались доски, рушась на камни. Грохот стал последним вздохом старого корабля, после которого осталась только груда бесполезных деревянных обломков. Спасибо, гордый линкор! Это всё, чем я могу тебя отблагодарить за роскошный подарок!
* * *Следующей ночью я изготовил small wand. Анубис вырезал из заготовки деревянное тело, расплавил золотые монеты без печи и тигля, а затем мы соединили всё в одно целое. Впрочем, пользоваться им я не торопился – каждый день «продувал» эфиром и держал в кобуре под мышкой, чтобы small wand подстроился под меня.
А через пару дней пришло время навестить Орлова. В сопровождении Франца Карловича приехал на место, оставил его на страже и поднялся в уже знакомые комнаты.
– Уж и не знал, что думать, – Орлов отпер мне и хлопнул по плечу, – то ли тебя снова арестовали, то ли ты за границу уехал.
– Бежать мне рановато пока, не все долги роздал.
– Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.
Орлов кивнул на диван, а сам вытащил из шкафа бутылку и пару рюмок.
– Хочу предложить тебе присоединиться к нам.
– К вам?
– Да, к нашей екатерининской лейб-кампании.
В памяти всплыло название «лейб-кампании» – так Елизавета Петровна назвала ту самую роту, триста гренадеров, которые стали движущей силой в её перевороте. Вот и мои заговорщики взяли себе проверенное название.
– Лейб-кампания, говоришь? Екатерининская?
– Именно так. – Мы переглянулись. – Ты всё правильно понял.
– И ты хочешь…
– Мы хотим, чтобы ты присоединился к нам. Ты ведь сам в прошлый раз говорил, что хотел бы видеть на престоле Екатерину Алексеевну.
– Возможно.
– Обещаю, ты не пожалеешь о своём выборе! Катя… – Я усмехнулся про себя. Значит, Катя? Что же, понятно, в каких ты, друг Гриша, отношениях с императрицей. – Катя очень щедра к своим сторонникам. Она не пожалеет наград для тех, кто встанет на её сторону.
Я не спешил соглашаться, и Орлов принялся меня убеждать со всей своей горячностью. Всё же он не был профессиональным заговорщиком, простоватый и прямой Григорий Орлов. И в разговоре разболтал основных сторонников переворота: воспитателя Павла графа Панина, уже известную мне княгиню Дашкову, своих братьев и других офицеров-гвардейцев.
– Скажи прямо, зачем я вам нужен?
– Ты дворянин, один из самых честных и смелых офицеров, тебя знают…
– Таких в столице пруд пруди, и смелых, и честных. Говори прямо, Гриша.
Орлов насупился, помолчал немного и «выложил карты».
– Рядом с Петром находится прусский некромант. Приехал две недели назад из Пруссии. Говорят, он может мгновенно поднимать убитых и снова кидать их в бой. Только ты сможешь с ним справиться!
– Вот оно что.
Теперь уже мне пришлось задуматься. Стоит ли связываться со своим европейским коллегой? Но что-то внутри подталкивало – надо, ещё как надо! Он заехал на мою территорию, шептал Анубис, а значит, не в своём праве. К тому же Лукиан упоминал: некроманты не дерутся в открытую, а выносят спор на границу, где царствует Хозяйка. А там я буду в ипостаси Анубиса, который не новичок в таких драках.
– Я понимаю, – Орлов налил ещё по одной, – ты сомневаешься.
– Некромант это серьёзно, Гриша.
Мы с ним выпили, и я поморщился.
– Кроме того, я не уверен, что не стану разменной монетой. Быть может, ты и близок с императрицей, но кто я для неё? Какой-то еле знакомый полковник без связей и поддержки рода. Едва она взойдёт на трон, и я окажусь не нужен.
– Едем! – не выдержал Орлов.
– Куда?
– К Екатерине. Поговоришь с ней и убедишься, что должен её поддержать. Она даст императорское слово, что не забудет про тебя!
* * *С нашей прошлой встречи Летний дворец Елизаветы ничуточки не изменился. Деревянные стены по-прежнему дышали старой магией и запахами дурных смертей. Но в этот раз попасть внутрь было гораздо сложнее – меня сопровождал не всесильный Разумовский, а обычный капитан Орлов. Он сам мог войти без проблем, а вот провести меня было сложно.
Я остался ждать в карете, а он отправился на разведку. Вскоре вернулся и заявил:
– Придётся подождать, Костя. Через час будет смена караула, как раз рота моего брата заступит.
Мы долго молчали, думая каждый о своём, а затем Орлов спросил:
– Скажи честно, почему ты не уехал за границу?
– А что мне там делать?
– Развлекаться, жить в своё удовольствие. Говорят, итальянки очень хороши – горячие, страстные. С твоим Талантом ты везде себе покровителя найдёшь.
– Во-первых, я не хочу искать покровителя, как ты говоришь. Я сам себе хозяин и не буду служить какому-то князьку, что в Италии, что здесь. А во-вторых, я привык к России и не желаю всё бросать и побираться по чужим странам. Знаешь, когда я жил в Париже, всё время чувствовал себя чужим. Вернее, мне не забывали напоминать, что я приехал из варварской России. Каждый божий день, на протяжении многих лет. Нет уж, спасибо, я не собираюсь снова испытывать это на себе.
Орлов закашлялся.
– Извини, Костя, я не знал.
– Ерунда, забыли.
– Ты говорил, что у тебя неприятности в имении были?
– Угу.
– Как звали того дворянчика, что отнять усадьбу хотел?
– Девиер. Николай, кажется, генеральский сынок.
Орлов наклонился ко мне и понизил голос.
– Я вспомнил, кто он такой. И знаю, где его найти.
– Рассказывай.
– Нет, – Орлов ухмыльнулся. – Как закончим здесь, поедем вместе и устроим ему достойную месть. Неважно, что ты решишь с Екатериной Алексеевной, я помогу тебе наказать негодяя.
– Спасибо, Гриш.
– Не за что. Таких подлецов надо стрелять самым решительным образом. Кстати, нам пора идти, караулы только что сменились.
Глава 8 – Имперский шкаф
Тёмные переходы дворца давили тягостным запахом смерти. Где-то неподалёку я чувствовал призрачных заложных мертвецов, стонущих и непрерывно бормочущих. Плюс к этому раздражающе потрескивали и моргали огромные защитные заклятья, от чего начала болеть голова. Интересно, а в прошлое посещение здесь этого не было или мой Талант серьёзно прибавил чувствительности?
Поразмышлять об этом я не успел. Мы свернули в узкий коридорчик, Орлов отпер ключом неприметную дверь и завёл в крохотную комнату.
– Погоди.
Он придержал меня за локоть, подошёл к следующей двери и чуть-чуть её приоткрыл. Одним глазом заглянул в щёлочку, предупреждающе выставил ладонь и прошептал:
– Фрейлина, чёрт бы её побрал.
За стеной послышалось сопрано, пропевшее: «Да, Ваше Величество», а затем простучали быстрые шаги.
Выждав пару минут, Орлов махнул рукой, и мы вошли в покои императрицы.
Бросилось в глаза, что обстановка в комнатах несколько потёртая. Нет, всё было в золоте, изящное, от европейских мастеров. Вот только пользовались этим слишком долго, позолота постепенно осыпалась, а обои давно стоило поменять. Кажется, император не особо выделял супруге средства на такие вещи.
– Ваше Величество, – я поклонился, едва заметил Екатерину.
Императрица поднялась с кушетки и протянула руку для поцелуя. Да, могу понять Орлова, ставшего её любовником. В свои тридцать лет она была чудо как хороша. Изящная, стройная, с правильными чертами лица. Чистокровная цверга из древнего рода, но очень хорошо говорящая на русском. Хотя, по сравнению с моей близкой знакомой графиней Эльзой она смотрелась бледновато.
– Рада вас видеть, Константин Платонович. Спасибо, что откликнулись на моё приглашение.
– Я не мог вам отказать, Ваше Величество.
Приглашение? А я-то был уверен, что Орлов меня сюда затянул. Или это была их с Екатериной домашняя заготовка?
– Не нужно так официально, Константин Платонович. Называйте меня по имени-отчеству.
Следующие полчаса императрица пыталась меня обаять и мягко переманить на свою сторону. Орлов сидел рядом и поддакивал. А я не торопился кидаться к ним в объятья – слушал, улыбался и кивал. Поняв, что со мной одними лишь комплиментами не справиться, Екатерина перешла к более конкретным вещам.
– Вас недооценили, Константин Платонович. Елизавета Петровна не должна была так поступать с вами, как и мой супруг. Вы единственный, кто может справиться с некоторыми бедствиями. Ваш Талант должен помогать своей стране, а не жить в ссылке где-то в глуши.
– Простите, Екатерина Алексеевна, но допрашивать всю жизнь мёртвых – не моя мечта.
– Что вы, Константин Платонович! Я вовсе не это имела в виду, – императрица посмотрела на меня с лёгким укором. – У нас достаточно… специалистов, чтобы узнать правду у живых. А мёртвых, по моему убеждению, грешно тревожить.
Я согласно кивнул.
– Мне удалось выяснить, – продолжила она, – что ваш родовой Талант не ограничивается допросами. Я читала некоторые документы из Тайной канцелярии: ваш дядя, кроме дознаний, ещё и спас множество людей.
– В самом деле?
– Да, он ликвидировал несколько очагов эпидемий. Да и вы, насколько я знаю, сделали то же самое в Касимове. Ведь так? Меня не обманули?
– Вы правы, сделал. Против подобной службы я не имею возражений.
– Это я и имела в виду, когда говорила о недооценке. Ведь вас даже не наградили по заслугам за Касимов! Кто, как не вы, Константин Платонович? В России больше нет подобного Таланта!
Может, рассказать ей про Лукиана? Пусть его агитирует на подобную работу. Будет смешно, если монах вернётся ко двору и влезет обеими руками в политику.
– А ваш телеграф? – императрица всплеснула руками. – Великое изобретение, на которое мой муж так и не подписал привилегию. Не ошибусь, если скажу, что у вас наверняка немало идей, которые поспособствуют славе России. Я же, со своей стороны, хочу оказать вам всемерную поддержку.
Звучит, конечно, красиво, но как оно обернётся, дойдя до дела? Впрочем, это можно проверить только на собственном опыте.
– Кроме того, я должна восстановить справедливость и вернуть вам титул князя.
Тут я не удержал улыбку.
– Ах, Екатерина Алексеевна, ни в коем случае! Моих родичей, князей Урусовых, хватит удар, если вы создадите ещё одну ветвь рода. Да и не стоит оно того – князь без княжества, на мой вкус, бесполезное сотрясение воздуха.
– Вот как, – Екатерина прищурилась. – В ваших словах есть определённая истина. Я подумаю, что можно сделать в таком сложном случае.
Орлов и императрица переглянулись, тот еле заметно кивнул, и она снова посмотрела на меня. На этот раз совершенно по-другому – пристально и напряжённо.
– Вы очень прямой и честный человек, Константин Платонович. Нет, это не лесть. Я достаточно слышала о вас, чтобы сделать такие выводы. Вы не юлите, не заискиваете перед сильными, не бежите от опасности. Поэтому я прямо попрошу вас, без недомолвок и намёков. Помогите мне!
Она выставила ладони вперёд.
– Нет, не перебивайте, Константин Платонович, выслушайте сначала. Без вас мы не сможем убедить императора отказаться от власти. К тому же ваша репутация в войсках поможет склонить офицеров. Я прошу, я умоляю вас – помогите!
В порыве Екатерина взяла мои руки в свои ладони.
– Я буду вам обязанной, Константин Платонович. Поверьте, я умею быть благодарной! Обещаю, клянусь – вы не пожалеете о своём выборе.
Ответить я не успел. В комнату вбежала девушка лет двадцати, некрасивая, но с простым открытым лицом.
– Матушка, Пётр Фёдорович к вам идёт!
– О боже мой! – императрица побледнела и вскочила, уронив на пол веер. – Гриша, уходите немедленно!
Увы, бежать тем же путём не представлялось возможным. Из той комнаты, где была дверца тайного входа в покои императрицы, уже слышался шум и приближающиеся шаги.
Орлов дёрнул меня за рукав и уверенно потянул к шкафу у дальней стены. Быстро распахнул дверцу, втолкнул меня внутрь, залез следом и закрылся изнутри. Судя по отработанным действиям, Орлов пользовался этим укрытием не первый раз.
– Тихо, – прошептал он, – это не надолго.
* * *Темнота в шкафу пахла какими-то цветами и пылью. Висящая на вешалках одежда колыхалась от дыхания и, будто привидение, касалась лица. А снаружи грохотал раздражённый голос императора.
– Фот фы где, мадам! Ещё не спите? Злоумышляете протиф меня?
– Побойтесь бога, Пётр Фёдорович, я никогда… – Екатерина взяла себя в руки, и её голос звучал уверенно.
– Фы собираете у себя фсякую шфаль! Мне донесли, кого фы притащили к себе! Моего фрага!
– Вашего врага?
– Да! Этого убийцу! Его фидели здесь, сегодня!
– О ком вы, Пётр Фёдорович? Какого убийцу?
– Фы знаете, о ком я! Не притворяйтесь мадам. Фыдайте мне его, немедленно!
Слушать скандал царственного семейства из шкафа – то ещё удовольствие. Голос императора звучал неприятно и слишком громко. А тут ещё страшно захотелось чихнуть, и я с трудом сдерживал этот порыв.
– Я не понимаю, о чём вы говорите.
– Ах так? Хорошо, я сам найду его. Но тогда! Тогда! Я прикажу арестофать фас, мадам. Моё терпение кончилось!
Снова застучали шаги, голоса отдалились, и я перестал разбирать слова. Судя по тону, император устроил обыск в спальне Екатерины, чем вызвал её неподдельное возмущение.
Минут через десять снова послышались шаги – императорская чета возвращалась обратно.
– … я же вам говорила…
– Мне не могли солгать! Он здесь!
Голоса смолкли, и повисла напряжённая пауза. Будто император оглядывал комнату в поисках убежища, где прятался «убийца». То есть именно я.
– Фот! Шкаф! Он там! А, мадам, я разгадал фашу хитрость!
Я почувствовал, как напрягся Орлов. Только бы он не наделал глупостей! Открытого убийства императора ему не простят, и мы оба отправимся на плаху.
Надо было срочно спасать ситуацию, но в голову упорно лезла только невидимость. Я вспомнил, как Киж набрасывал «плащ мертвеца», и дёрнул Анубиса. «Сможешь?» – спросил я его про себя. «Да легко», – ответил без слов Талант и задрожал от напряжения.
– Не шевелись, – шепнул я и сжал локоть Орлова.
Эфир вокруг меня заколебался и укутал нас обоих могильным маревом. Мир выцвел, как старая картина – ни запахов, ни вкусов, и даже темнота в шкафу растрескалась и стала цвета могильного праха. Я ощутил, как Орлов дрогнул и зашатался, но мои пальцы крепко держали его, не давая броситься прочь.
– Ага!
Пётр распахнул шкаф двумя руками и уставился на содержимое. Но, кроме висящей одежды, не увидел ничего. Он закашлялся, рукой сдвинул платья, несколько секунд пялился перед собой и жевал губами. А затем с грохотом захлопнул дверцы.
– Я же говорила вам, Пётр Фёдорович – у меня никого не было.
– Да, я фижу. Похоже, – в голосе императора промелькнула досада, – меня обманули. Что же, благодарю фас, мадам, за уделённое мне фремя. Простите, что нарушил фаш покой.
– Я всегда к вашим услугам, Ваше Величество.
– Раз так, тогда фы не откажите мне ф просьбе?
– Слушаю, Пётр Фёдорович.
– Фы будете распорядительницей на моих именинах в Петергофе?
– Конечно, Ваше Величество. Вы же знаете, это приятная для меня обязанность.
– Фот и слафно. Спокойной ночи, мадам.
Снова послышались шум и шаги, но я не рисковал пока снять «плащ мертвеца». Орлов обмяк, приходилось держать беднягу, чтобы он не упал.
– А!
Шкаф распахнулся. Екатерина хлопала глазами, не понимая, куда мы делись. Только тогда я сбросил заклятье и позволил Орлову шагнуть вперёд.
– Ы-ы-ы!
Он буквально выпал из шкафа. Рухнул на колени, с трудом борясь с приступом тошноты, и замотал головой.
– Костя… Никогда так больше не делай!
– Где вы были? – Екатерина вцепилась в руку Орлова. – Где вы были? Как…
– Семейный секрет, – заявил я твёрдо. – Магия, но очень вредно для здоровья.
– Я так испугалась!
– Всё хорошо, Катенька, – бормотал Орлов, пытаясь встать на ноги, – всё хорошо. Мы немедленно уйдём, сейчас, только чуть отдышусь.
– Сядь, Гриша, сядь. Воды налить?
Орлов потряс головой и посмотрел на меня с ужасом и уважением.
– Не делай так больше, – повторил он, – никогда.
– Как получится. Идём, надо быстрее убираться, пока не перекрыли все выходы.
Прежде чем уйти, я поклонился императрице.
– Благодарю за аудиенцию, Ваше Величество. Вы можете всецело на меня рассчитывать.
– Подождите.
Она выбежала из комнаты в спальню и почти сразу возвратилась с золотой табакеркой в руках.
– Константин Платонович, вам потребуются деньги. Возьмите, – она сунула табакерку мне в руки, – заложите её и используйте, как потребуется. Всё, идите!
Я снова поклонился, подхватил под локоть Орлова, всё ещё не твёрдо стоящего на ногах, и мы двинулись в обратный путь.
* * *Выбраться из дворца оказалось непростой задачей. Почти час мы осторожно крались по коридорам, прячась от слуг и караулов гвардейцев. К счастью, Орлов отлично ориентировался в лабиринте комнат, галерей и залов, и в конце концов мы вышли через чёрный вход для слуг.
– Туда, – Орлов указал куда-то в темноту, – там наша карета.
Оказавшись на улице, я наконец-то смог глубоко вздохнуть и сбросить рваные остатки «плаща». Внутри здания, среди охранных заклинаний, он не желал распадаться до конца и давил на меня ощущением могилы.
– Прости, Костя, не могу. Давай отложим Девиера на следующий раз. Мне сейчас хочется напиться и забыть твоё колдовство как страшный сон. Ей-богу, будто меня заживо похоронили. Даже казаться начало, что я схожу с ума и…
– Не вспоминай, это вредно.
Пока мы добирались до его дома, Орлов молчал и только косился на меня. Но в итоге его прорвало:
– Ты меня извини, Костя, но я тебе скажу. Страшный ты человек! Честное слово, не завидую твоим врагам.
– Ерунда, полно магов сильнее и опытнее.
– Нет, Костя, ты всё равно страшнее. Я сегодня будто за грань заглянул, вот за самый краешек. И знаешь, что я там увидел? Тебя. Стоишь, улыбаешься и слушаешь, как Пётр ругается.
Он помолчал несколько секунд и добавил:
– Я теперь полностью уверен, что с тобой мы победим.
Глава 9 – Искушение
– У меня есть свежие новости из дворца, Константин Платонович.
Франц Карлович застал меня как раз за обедом. От еды он отказался, а вот чашку чая налил себе с видимым удовольствием.
– И какие же? Узнали, что император ел на завтрак?
– Если вам интересно, он употреблял любимые сосиски с капустой. Были ещё варёные всмятку яйца и соус из вяленых оленьих язычков, любимое блюдо императрицы. Но я пришёл рассказать не об этом: вчера ночью один из слуг видел вас во дворце.
Когда мы с Орловым поехали во дворец, Франца Карловича я отпустил, не говоря о своих дальнейших планах. Сейчас же я сделал лицо кирпичом и не собирался ничего подтверждать – пусть думает, что хочет.
– В самом деле?
– Именно. Вроде как он заметил вас подле покоев Екатерины Алексеевны, о чём немедленно донёс императору. Тот поднял на ноги караулы, велел осмотреть весь дворец и собственноручно учинил обыск в комнатах супруги.
– Да вы что! Представляю, какой переполох поднялся.
– Знатный, – кивнул Франц Карлович. – Но всё оказалось зря, никого постороннего не нашли. Император ещё раз допросил слугу, уже с пристрастием, и тот вспомнил, что вы выглядели крайне бледно, шли бесшумно и вообще ни звука не издавали. А когда доложили, что Духовидческий стол…
– Что, простите?
– Духовидческий стол. Вы не знаете? После смерти Елизаветы Петровны в одной из комнат дворца стол начал парить над полом. Было решено, что это дух покойной императрицы шалит, и несколько фрейлин пытались с ней говорить посредством спиритической доски.
– Забавно, – я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. – И что с этим столом?
– После явления вашего призрака стол снова воспарил над полом. Император захотел увидеть это чудо и даже приказал обратиться к вашему духу с вопросом, зачем он явился.
– И я, то есть мой дух, ответил?
– А как же. Заявил, что впереди ожидается война, огонь, а император узрит лицо смерти. Пётр Фёдорович истолковал это как пророчество победы над Данией, приказал запереть комнату и не тревожить ваш дух, а после отслужить по вам заупокойную службу.
– Насыщенная во дворце жизнь, как я погляжу.
– Что есть, то есть. Слугу, кстати, он велел выпороть на конюшне и отдать в солдаты за поднятый зря шум.
Да уж, смешно получилось. И неожиданно обернулось пользой – император утвердился во мнении, что я мёртв. Теперь, если меня случайно опознают в городе, он не поверит свидетелю.
– О Девиере не могу порадовать, – продолжил Франц Карлович, – он не покидает особняк своего отца и не выходит в свет. Боюсь, сейчас с ним встретиться невозможно.
Я разочарованно покачал головой. Ладно, зайду со стороны Орлова, он вроде говорил, что знает, как достать Девиера.
– Анастасия Николаевна Ягужинская сейчас в Петербурге. Гостит в доме Головиных, посещает некоторые салоны и приёмы, но к императорскому двору не представлена. Если желаете, я устрою с ней встречу.
– Да, устройте. Только без свидетелей, в каком-нибудь тихом месте.
Франц Карлович на мгновение замялся, а затем спросил:
– Разрешите задать вопрос, Константин Платонович? Личного, так сказать, характера.
Я кивнул.
– Зайду издалека, если позволите. Вы зря считаете меня соглядатаем от Тайной канцелярии. В своё время я долго служил под началом вашего дяди, а после отправился с ним в ссылку, формально взяв на себя роль контролёра. Волей-неволей Василий Фёдорович посвятил меня во многие тайны, которые я не спешил передавать новому начальству.
– К чему вы ведёте, Франц Карлович?
– Я знаю, что в вас течёт кровь Годуновых. Почему вы сами не возьмёте власть и не сядете на российский престол?