Седьмое небо. маршрут счастья

Не ешь бананы Артурчик

Ледоход на Енисее, это удивительное зрелище, и за ним наблюдают не только те, кто живёт на берегах самой полноводной реки России, но и те, у кого дома стоят в глухих уголках Красноярского края, а так же нагрянувшие на берега Енисея туристы. Этот процесс природы, напоминал сибирякам, что наступило лето и ждут его жители Восточной Сибири не меньше Северного сияния. Толстые льдины громадных размеров, которые были предварительно разрезаны острым носом ледокола, стремительно неслись по реке. Они прорывались, словно танки вперёд, взламывая и сокрушая на своём пути боле тонкие пласты льда. Если где – то создавались заторы то ненадолго. Мега – льдины с лёгкостью разрушали перед собой все препятствия и более тонкий ледяной покров. Тем самым, очищая для себя путь. В это время на реке стоит оглушительный треск, который наблюдавшие люди восхищённо воспринимали с оглушительным криком и свистом. Это зрелище неповторимое, такого ледохода не знает ни одна Российская река. Енисей могуч, – это Атлант среди всех рек России. Он знаменит не только благодаря своим судоходным притокам, как Ангара и Подкаменная Тунгуска, но и близким родством с самым холодным северным Карским морем, которое в октябре месяце, словно мороз – воевода при помощи бога Борея начинает дуть свои лютые морозы на низовья Енисея и планомерно сковывает реку толстыми льдами. Енисей очень сердит во время шторма и не сладко тому придётся, кто с пренебрежением относится к его нравам, выходя на лодке или катере в непогоду рыбачить в низовья реки. Зачастую эти беспечные люди на берег уже не возвращались. Их лодку или катер, может окутать гигантская волна, от которой нет спасения. Это не волна а мини – цунами, так называют её прибрежные жители и спасательный круг с жилетом перед этой волной бессильны. Эта волна не теплых морей, а сурового, не любящего шуток Енисея, где вода даже в летнее время редко бывает выше нуля градусов. За считанные минуты происходит переохлаждение организма, и человек бесследно исчезает в пучине этих хмурых вод. Как только ледоход пройдёт так на следующий день река сразу оживает. Начинают сновать юркие катера и буксиры. Это значит, что морские ворота в порт Сибарку открыты. Из Карского моря появляются труженики – сухогрузы, чтобы до отказа загрузится российским экспортным лесом.

Анюта вместе с Артуром сошли на берег порта Сибарка с гидрографического судна, где их ждал уже открытый вездеход с водителем – башкиром по имени Ильдар.

Он должен был отвезти их в базовый лагерь, где по соседству с геологами находилась метеорологическая станция. Артур нёс всё ту же большую сумку, с которой первый раз появился в экспедиции и мешок, сшитый из стеклоткани, перевязанный скотчем.

Сибарка их встретила ясной и солнечной погодой. От большого скопления людей на улицах города настроение их заметно улучшилось. И к тому же они приехали в цивилизованный, хоть и небольшой, но город.

Попросив водителя вездехода, чтобы он вначале завёз их на рынок, они удобно устроились на потёртых сидениях. Рынок находился недалеко от порта. Анюта купила там свежей телятины и ранних овощей с зеленью, которые торгаши с первым теплоходом завозили с материка. Цены кусались, но после провианта тундры, который изрядно опостылел за время нахождения в тех широтах, хотелось отведать чего – то экзотического. Артур сразу купил три вязанки бананов и килограмм клубники. Сложив все покупки в машину, и пройдя через дорогу мимо отделения милиции и почты, они оказались в небольшом гастрономе. Анюта подошла к хлебному отделу и когда стала рассчитываться за хлеб и баранки, то увидала, как Артур засовывает в карманы штормовки две бутылки водки. Под мышкой он держал три блока сигарет «Честерфильд».

– Артур мне почему – то думалось, что ты не употребляешь спиртное, – сказала она, когда они вышли из магазина.

– А я не для себя взял, а для угощения, – ответил он, – тебя сегодня вечером угощу, а может ещё кого. Кто мне, конечно, понравится – добавил он и безобразно шмыгнул носом.

– Я пью только Старку или калгановую настойку на спирту, – ответила Анюта, – и при мне всегда фляжка с этой целительной настойкой имеется.

Она взглянула на вязанки бананов у него в руках и спросила:

– Бананы тоже взял угощать кого – то, – спросила она у Артура.

– Нет, бананы, я сам люблю, делиться не с кем не буду, разве, только тебе один выделю, но только не из уважения, а из – за деликатности.

– А не боишься? – спросила она.

– Не понял? – остановился он на дороге и с любопытством посмотрел на Анюту.

– А чего тут понимать, – бросила она ему на ходу, – бананы летом поглощать, значит притягивать к себе тучи комаров. Они любят приторные запахи этого плода.

– Сказки мне только не рассказывай, – с недоверием ухмыльнулся он, – эти насекомые, кроме крови и воды ни чего не чувствуют. С бананов они не потолстеют, – потому что эти кровососы не травоядные животные.

Он вдруг замялся и, протянув Анюте бананы, сказал:

– Подержи. Я ещё в аптеку сбегаю, витамины куплю и мази от комаров.

– Поступай, как хочешь, – отмахнулась она от него, – но все – таки поостерегись, их вечером есть.

Вездеход, напролом передвигался по лесной и неровной дороге не объезжая ухабы и кочки. И от такой езды геологов так подкидывало, что у Артура выскакивали бутылки из карманов.

– Ты куда спешишь? – крикнул он водителю.

– С метеостанции звонили в контору, просили мальчишку захватить с Кедрового озера. Он рыбачит там. Боюсь, уйдёт пешком, неудобно перед Симоновым будет. Тем более в лесу может и заплутать, а комарья в этом году, как никогда. Видимо, не видимо.

– Ильдар, а откуда у Симонова мальчишка взялся? – спросила Анюта у водителя.

– Племянник к нему из Минусинска приехал на каникулы. Рыбаком заядлым оказался. Я его туда и отвозил вчера.

– Он, что один там? – спросила Анюта.

– Один, с кем ему ещё там быть. Да он уже самостоятельный, на повара учится. Зовут Владом. Кого ему боятся. Там балок Симонова стоит. Он добротнее любого дома, хоть и на полозьях. Есть, где схорониться от непогоды, а лихие люди в этих местах не появляются. Они до осетра и сига охочи, а эта порода рыб плавает только в Енисее. Да и не зима сейчас, чего бояться, и карабин при нём. А с ружьишком он обращается вполне грамотно. Видно сразу, что он человек таёжный.

– А чего озеро Кедровым назвали? – спросил Артур, – неужели здесь кедр растёт.

– Стлаником кедровым это озеро окружено, вот так и назвали, – объяснила Анюта, – а озер здесь много. Именно это озеро находится в двенадцати километрах от нашего лагеря. Оно хоть и не самое ближнее, но рыбы в нём больше чем в других озёрах. Там водится ленок, щука и разная – мелочь.

– Мне до фонаря, что там водится, – с безразличием ответил Артур, – я рыбу ловлю только в магазинах. Не рыбак я Анюта. Понимаешь?

– Ты Артур вообще для меня непонятная личность, – вначале думала слепой крот или снежный человек? Сразу не поймёшь. – иронизировала Анюта. – Сейчас могу точно сказать, что ты не рыбак, не студент и уж совсем не геолог. Так себе. Просто мальчик с видеокамерой. Под репортера косишь.

– Я студент, – обиженно сказал он, – только в настоящее время нахожусь в академическом отпуске. А репортёром я обязательно буду и наверняка известным. Ты ещё услышишь обо мне. За праздник будешь считать общение со мной! Но я у тебя интервью брать никогда не буду, потому что ты старая почтовая погашенная марка Советского Союза. А это сейчас не актуально, спросом не пользуется, не смотря, что ты и миленькая.

Артур с умилением покосился на Анюту но, встретившись с жёстким женским взглядом, сразу отвёл свои глаза в сторону.

– Спасибо, что хоть это ты оценил, – промолвила она отвлечённо, но при этом, не убирая от него своего пристального взгляда, выразила ему своё возмущение:

– Сомневаюсь я, что из тебя, что – то путное может получиться. Я периодически ежедневно обращала на тебя внимание, и не было дня, чтобы ты хоть раз не уткнулся своёй высокомерной физиономией в снег. Ноги у тебя слабые, а про мозги я пока промолчу.

Её слова ему ужасно не понравились и он, выпучив глаза, от злости брызгая слюной, вдруг неожиданно не своим голосом истерически закричал:

– Ты сучка пегая совсем голову отморозила в тундре. Я больше твои подковырки терпеть, не буду. Ещё раз залезешь в мой адрес, утоплю в первом гнилом и тухлом озере, которое попадётся на нашем пути.

– Попридержи свой грязный язык заморыш или сегодня же улетишь к своему папаше. Я твой пошлый уличный сленг терпеть, тоже не намерена. И попробуй только хоть на минуту отлучится от меня. Я имею чёткие указания от руководства: в случае твоего неповиновения без разговоров звонить твоему папаше. И номер телефона его у меня вот здесь лежит, – показала она ему записную книжку, обернутую в целлофановый пакет.

Он сразу насупился и приумолк.

В это время Ильдар остановил машину и, покачивая головой, вышел из машины, не объяснив своим пассажирам, куда он направился.

– Вернулся он с рюкзаком за плечами. Следом за ним шёл низкорослый юноша. По виду ему было не больше шестнадцати лет. Юноша нёс в одной руке охотничий карабин, а в другой руке рыболовецкие снасти. На голове у него была нахлобучена серая панама, а на ногах рыбацкие резиновые сапоги, называвшие у рыбаков броднями. Сапоги эти закрывали всю нижнюю часть его тела, и мешали нормально передвигаться. Когда они подошли ближе к машине Анюта, шутя, обратилась к мальчику:

– Зачем ты Влад свой улов в сапогах спрятал, неужели не хочешь с нами поделиться?

Влад поняв юмор девушки, добродушно улыбнулся и, поздоровавшись с незнакомыми людьми, помог снять Ильдару с плеч рюкзак. Затем за хвост вытащил из него крупную щуку и протянул её Анюте.

– Что ты Влад, – замахала она, смущенно руками, – вези всю рыбу на станцию. Я пошутила.

– А я не шучу, – продолжал улыбаться он.

– Бери дура, – толкнул Анюту в бок Артур, – пожарим на базе сейчас.

Она сделала вид, что не услышала обидных слов Артура. Ничего, не говоря, открыла дверь вездехода и, выйдя из машины, двумя руками приняла щуку, и как бы оценивая вес рыбы, подняла её вверх несколько раз. В это время её руки незаметно подобрались к голове щуки. Когда она почувствовала, что крепко держит рыбу, изловчившись изо всей силы, ударила ей по лицу Артура, сидевшего в автомобиле, и бросила ему щуку на колени.

– Ты, что ненормальная? – отпрянул он от Анюты, приложив ладонь, к покрасневшей половине лица. – Я тебе, что Чеховский Ванька Жуков или тёрка для ликвидации рыбьей чешуи. Анюта с острасткой взглянула на Артура давая понять, что с ней связываться небезопасно для здоровья:

– Я тебя уничтожу, если услышу в свой адрес непозволительную лексику, – сказала она и, отодвинув его рукой к противоположной дверке автомобиля села в салон.

Потом вдруг на неё накатил неудержимый смех. Когда приступ смеха у неё прошёл, она добавила:

– Похвально Артурчик, что ты Чехова знаешь, а я уж подумала, что ты кроме Буратино ничего не прочитал за свою жизнь.

Артур сидел, насупившись, и на её колкую фразу ответа не дал. До конечного пункта они ехали молча, не проронив ни одного слова. Только Влад рассказывал Ильдару о своей удачной рыбалке.

Когда они приехали до места, Ильдар вначале завёз на станцию Влада, а затем геологов. Метеостанция от лагеря была разделена несколькими колючими струнами проволоки, и обзор с одного объекта на другой был превосходный. Разница была только одна, станцию тщательно охраняли, а в лагере геологов в штате даже сторожа не было, но за ним присматривал порой Ильдар.

Лагерь состоял из двух бревенчатых бараков, небольшой столовой и выложенной из красного кирпича моторной станции, где стоял дизель для подачи электроэнергии. Около узкой речки, которая протекала за колючкой, находилась баня, сколоченная из толстого бруса.

Ильдар помог донести им вещи и продукты до барака, не забыв прихватить брошенную на пол вездехода щуку.

– Держи эту барракуду, – торжественно он передал рыбу Артуру, – отомсти ей за своё лицо, поджарь её повкуснее, да не забудь Анюту угостить, это вас примирит.

– А я на неё не в обиде, – сказал Артур, насупившись, не смотря в сторону Анюты.

Анюта положила свою ношу на длинный стол, обитый клеёнкой, и прошлась по неуютной полупустой комнате. Затем ногой сковырнула от пола несколько пластов облупившейся краски и, посмотрев на Артура, сказала:

– Вот это нам нужно с тобой ободрать и валиком наложить свежую краску. И необходимо косметический ремонт сделать во всех жилых помещениях и столовой. Нам здесь три месяца придётся жить.

– А краска и валики есть? – спросил Артур.

– Всё здесь есть, – ответил Ильдар, – я два дня назад завёз. В столовой оставил ключи от всех дверей. Анюта знает, где они хранятся. А я завтра утром к вам приеду, помогу. За неделю думаю, управимся, – сказал он и покинул лагерь

– Я думал он с нами останется, – сказал Артур, – показав на выехавшую машину из ворот лагеря.

– Зачем ему здесь оставаться, – у него дом в городе и семья. А вообще – то он человек нашей экспедиции. Персональный водитель и присматривает за этой базой, когда она пустует, – уточнила она.

– Анют, ты на меня не обижайся? – извиняющим голосом вымолвил Артур, жуя банан за бананом. – У меня машинально, автоматом эта пошлость вылетела. Что – то заклинило и на секунду померещилось, что около меня сидит Галька Водопьянова, девчонка с нашего двора. Мы с ней постоянно воюем.

– Ладно, проехали, – спокойно, сказала она, – но ты Артур всё – таки напрасно налегаешь на бананы. Я тебе вполне серьёзно сказала, что комары тебя сегодня заедят. Тем более, ими сейчас весь аппетит перебьёшь. Я ведь мясо хочу приготовить и салатов из зелени нарезать.

– Бананы вреда не нанесут моему аппетиту, я после них хоть быка одолею, – сказал он, отдирая от вязанки следующий банан.

– Тогда бери все продукты и пошли в столовую, затопим печь, – скомандовала Анюта, – После пойдем вместе за питьевой водой, чтобы ты на будущее знал, где мы её берём. Да и баню надо будет обязательно сегодня к вечеру протопить.

Растопкой печки занялась сама Анюта, как оказалось на поверку, Артур и с этой простой задачей не мог справиться. Когда дрова в печке начали потрескивать, они взяли вёдра и набрали ключевой воды.

– Ну, вот теперь можно и на баню переключиться, – перелив всю воду в молочную флягу, сказала Анюта, и протянула Артуру два пустых ведра.

– Твоя задача с реки натаскать полный котёл воды, а я буду растопкой бани заниматься, а потом встану к кухонной плите.

Он опустил вёдра на пол и подошёл к разделочному столу. Взяв в руку большой нож похожий на мачете, ударил им по голове щуки. Удар получился слабым и неточным, голова рыбы осталась на месте.

– Получай сволочь кровожадная, – произнёс шутливо он, – калёной сковородки тебе сегодня не избежать!

Он потрогал пальцами остриё ножа и, сморщив нос, определил:

– Тупой, как валенок, – и бросил нож на стол.

– Сам ты тупой, – передразнила его Анюта и, взяв нож в свою руку, быстрым и точным движением отсекла рыбе голову.

– Вот, как надо, – с гордостью произнесла она и воткнула ножик в крышку стола.

– Анют, а в бане мыться мы с тобой вместе будем? – спросил Артур.

– Перебьёшься на изжоге, – оборвала его Анюта и глазами показала ему на пустые вёдра.

Он с неохотой взял вёдра и пошёл за Анютой.

– Воду будешь брать с речки, там ближе носить, чем отсюда и не забывай подкидывать дрова.

– Понятно, – буркнул он и направился к реке.

Анюта, знала, что за этим избалованным белоручкой нужно перепроверять всю его работу и поэтому стала наблюдать за ним из окна столовой, как он носил воду, и не забывала взглянуть на дымящую трубу бани. Артур после каждой ходки с реки садился на поленницу дров и выкуривал по одной сигарете и вновь не спеша, шёл за водой, не забыв и у реки тоже покурить. Он на некоторое время выпал из её поля зрения и она нигде его не увидав, бросилась на улицу. Артур в это время выходил из спального барака, где у них лежали вещи, и что – то прятал в грудной карман. Встретившись взглядом с Анютой, он от неожиданности вздрогнул. Это был испуг. И этот испуг не ушёл от зоркого глаза Анюты. Она с явной подозрительностью смотрела на своего подопечного:

– Ты, что воды уже натаскал? – спросила она.

– Сейчас закончу, – попятился он назад.

– А чего за пазухой прячешь?

– А это, – запустил он руку в грудной карман и показал ей баночку с витаминами, – надо принять для восстановления сил. Водовозная работа все мои скудные запасы калорий сожгла. А я подвержен авитаминозу.

– Восстанавливай свои силы, только про дрова не забывай. Протопи баню, как следует, – наказала она ему и пошла на кухню.

– Будет всё all right! – крикнул он ей вдогонку.

На кухне она немного забылась. Приготовив мясо, она начала разделывать рыбу и вспомнив, что давно не видела Артура, с ножом в руке прильнула к окну. Его нигде не было видно, и труба на крыше бани не придавала признаков жизни. Почувствовав, что – то неладное она машинально, не выпуская из руки окровавленный нож, бросилась в баню. Но его и там не было.

От набежавшей тревоги сердце её чуть ли не выпрыгивало из груди. Возбуждённая она подбежала к охраннику станции и неровным голосом спросила у него, не видал ли он молодого парня, который приехал с ней на машине. Увидав около себя возбуждённую женщину с окровавленным ножом, он вначале опешил, но быстро очнулся и спокойно ответил:

– Видал, когда воду он носил, но это было часа полтора назад. Покричи, может по лесу, где ходит или прилёг за кустиками.

Тем временем охранник не сводил взгляда с окровавленного ножа.

Анюта бросилась к болоту. Женское чуть ей подсказывало, что случилось, что – то непоправимое, от чего густеет в жилах кровь. Она в кроссовках полезла в болото. Под ногами противно хлюпала вода, тело коченело, но она последовательно проверяла каждый болотный куст, где смог бы залечь Артур. Но его нигде не было, только громким эхом раздавался её голос, когда она звала его. Вся мокрая с охрипшим голосом и изнурённая она вернулась в лагерь. Не переодеваясь, она вызвала спасателей.

Несмотря на многочисленную армию поисковиков вместе с вертолётами, Артура не найдут ни в этот день ни в другой. Даже присутствие его важного отца, который появится с генералом МВД, результатов никаких не даст. В бане найдут использованный шприц. В его вещах, обнаружат четыре дозы героина, но этот факт на следствии фигурировать не будут. В мешке, который у него был, перетянут скотчем, лежало пятнадцать шкур горностая и один песец. Геологи с опозданием узнали, откуда появилась пушнина у Артура. Он за шкурки сумел посадить на иглу несколько охотников – этносов, не забывая и про свои вены. Стала ясна разгадка его ежедневного посещения посёлка, но, к сожалению это было тоже запоздалым фактом, как для Анюты, и для охотников – этносов.

Охотники – промысловики превратятся в настоящих наркоманов. Анюту на третий день после ничего не давших поисков арестуют и продержат под следствием в тюрьме целых два месяца. Высокий чернобровый следователь с заячьей губой, каждый день будет её склонять к признанию в убийстве Артура. Он уговаривал Анюту до посинения, чтобы она подписала лично им состряпанный нелепый сценарий преступления. Где Артур якобы склонял её к половому акту, и она в состоянии аффекта вонзила в него нож, а тело сбросила в трясину. Следователь разъяснял ей, что по этой статье она больше двух лет не получит. Но Анюта стойко держала свою позицию, не зная, что её коллеги не верили в её вину и вместе с мальчиком Владом прочёсывают ежедневно всю близлежащую округу. Но всё было тщетно.

Тело Артура, изъеденное комарами, отыщет немного позже Влад. Оно лежало на вышке с лёгкой крышей, около станции, где стоял большой резервуар для питьевой воды, которой пользовались только в том случае, если ключ, бивший из земли чистейшей водой иногда на время «засыпал». Поэтому никому и в голову не пришло, заглянуть туда. Из-за крыши его не смогли увидать и с вертолёта.

Наблюдательный Влад заметил, как стаи сапсанов кружили над вышкой и, когда он несколькими выстрелами разогнал стервятников, залез на вышку. И чуть не задохнувшись от запаха разлагавшего трупа начал созывать всех геологов.

…Вскоре к ней в следственный изолятор придёт следователь с заячьей губой и ознакомит её с официальным заключением судебно-медицинской экспертизы.

Эта экспертиза подтвердила, что причиной смерти Артура являлось не только употребление наркотиков, но и укусы комаров.

Анюту отпустят из тюрьмы.

Но никто из правоохранительных органов и больших чиновников не понесёт за эту роковую ошибку наказания и мало того, даже извиниться перед ней никто не удосужился. Но это её уже не интересовало. Главное она была на свободе и без всяких мытарств восстановлена на прежнюю работу.

Песня для Анюты

В ресторане небольшой группой музыкантов исполнялся шансон. Женщина средних лет, приятной наружности пела песню знаменитой певицы Любаши, «Падает снег». Внешность певицы, были очень схожи с данными знаменитой артистки, но голос был большой противоположностью, как она только не пыталась изобразить Любашу. И любой человек хотя бы чуточку разбиравшийся в музыке, легко мог угадать, что этой женщиной исполняется обычный ресторанный ширпотреб с явной фальшью. Столик геологов не слушал её, они вели свои разговоры и иногда поглядывали в сторону Анюты и её соседа по столу. Седовласый Боб раздражённо затушил в пепельнице сигарету прокашлявшись, изрёк:

– Любаша женщина неповторимая, и её песни останутся на все века. Не знаю, как вы братики, а я лично терпеть не могу, когда женщина поёт фальцетом, – сказал Боб геологам, – зачем портить песню великой певицы. Если бы Любаша услышала здесь такую чернуху, в айсберг бы превратилась от возмущения.

– Я что – то не знаю такой певицы, – сказал геолог Герман, который, до Дудинки, раньше работал на Курейке, и на Хатанге и считал себя закоренелым полярником.

– Значит, жизни не видал, – ответил ему Боб, – Любашу слушать одно удовольствие. Её песни не обрастают плесенью, несмотря на их возраст. Они всегда популярны и красивы, как сама Люба.

– Что ты ему объясняешь Боб, сказал Алёша Маркин, самый старший по должности геолог. – Молодёжь сейчас любит металл и песни с казахским текстом. Им Земфиру подавай.

Герману не понравилась подковырка своего начальника, и он чуть задёрнув змейку на своей штурмовке, обиженно произнёс:

– Я давно вышел из этого возраста, чтобы слушать их, – но Шаляпина и Стравинского тоже не слушаю, как и вы. А популярных певцов всех знаю.

– А Роберта Яшина знаешь? – спросил Маркин.

– Льва я Яшина знаю, а Роберта не знаю.

– Да вот он сидит, – обнял Маркин Боба.

За столом раздался громкий смех геологов.

– Откуда мне знать, что Боб это Роберт, да ещё Яшин, – смутился Герман, – я же в экспедиции работаю, а не в паспортном столе.

Герман окинул быстрым взглядом Маркина и, прикуривая от зажигалки сигарету, утвердительно помахивал своей головой:

– Согласен Алексей с тобой. Боб профессионально владеет своим инструментом, но он знаменит только в тундре, а голоса у него совсем нет.

– Если человек поёт душой, то это посильнее будет любого красивого голоса, который бездушно исполняет песни, – объяснил Боб, – так примерно говорил, великий Утёсов.