- -
- 100%
- +
© Андрей Козырев, 2017
ISBN 978-5-4485-4659-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Трилистник садовый
1. Вереск цветёт
Стихи, навеянные сном
Я не видела Вересковых полян —
Я на море не была —
Но знаю – как Вереск цветёт —
Как волна прибоя бела.
Эмили Дикинсон
Я увидел во сне поле в синих лучах,Я увидел: во мне загорелась свеча,Я увидел цветы, я увидел восходНад простором, где вереск весною цветёт!Нет, не зря мы старались, сгорали и жгли:Наши зёрна сквозь время в простор проросли.Окунись, словно поле, в лиловый огоньИ на синее солнце взгляни сквозь ладонь.Что случилось? Куда ты умчалась, тоска?Всё, как прежде: эпохи свистят у виска,Но воскресшие души глядят из цветовПрямо в сердце моё, где из пламени – кровь!Земляникой покрыт край молочной реки,И в цветах открываются чудо-зрачки:Инфракрасные Божии смотрят глазаИз цветов – сквозь меня – сквозь любовь – в небеса!А давно ли вставал я, как дым, из землиИ во мне, словно пули, гудели шмели?Но Господь, как ладонь, аромат мне простёрИ цветами озвучил бессмертный простор.Это вереск цветёт, это вереск цветёт,Это хрупкий сквозь землю пророс небосвод,Это нота, которую слышал Господь,Обрела на мгновение душу и плоть.Это вереск цветёт! Это вереск цветёт!Вслед за полем цветами зарос небосвод, —Сад на небе, где радостью стала печаль,Где мой голос воскресший вживается в даль!Расцветай, отцветай, сад на небе моём,Проплывай, аромат, в небесах кораблём,Знай, любовь, – я с тобой, если небо нас ждёт,Если вереск в словах и созвучьях цветёт!2. Запретный город
Дмитрию Мельникову
В запретном городе моём,В оазисе моём —Аллеи, пальмы, водоём,Просторный белый дом.Туда вовеки не войдутНи страх, ни суета.Там жизнь и суд, любовь и трудЦветут в тени Креста.Там тысячью горящих уст —Лиловых, огневых —Сиреневый глаголет кустО мёртвых и живых.Там полдень тих, там зной высок,Там всё Господь хранит —И прах, и пепел, и песок,И мрамор, и гранит.Там миллионы лет закатГорит во весь свой пыл,Там голубь осеняет садШестёркой вещих крыл.Дрожит в тени семи ветвейГорящая вода,И в дом без окон и дверейВхожу я без труда.Былых истлевших дней золаЕдва шуршит во мне,И вырастают два крылаВ груди и на спине.Там, в одиночестве моём,Заполненном людьми,Звучат сияющим ручьёмСлова моей любви.Там огненно крылат закат,Оттуда нет пути назад…Но где они, не знает взгляд,Ищу их вновь и вновь —Запретный дом, запретный сад,Запретную любовь.3. Вишнёвый сад
В твоих глазах цветёт вишнёвый сад.В моих глазах дотла сгорает небо.Ассоль, ты помнишь, – триста лет назадВсё не было на свете так нелепо?Ещё земля не пухла от могил,Ещё людей на свете много было,И ветер цвёл, и камень говорил,И солнце никогда не заходило.Ты помнишь, как спускались к морю мы,В глазах плясали солнечные блики,Тогда, ещё до ядерной зимы,И как сладка тогда была клубника…Моя Ассоль, корабль не придёт.Не плачь. Смотри, не говоря ни слова,Как надо мною чёрный свет встаётСтолбом – от лба до неба молодого.Смотри: всё небо – в алых парусах.Они цветут, кровавые, как рана.А позади – мечты, надежды, страх,И шум волны, и пристань Зурбагана…Ты знаешь, мы насадим новый сад.В моих глазах ещё осталось место.Пусть расцветёт надеждами наш ад,В котором я – жених, а ты – невеста…Пусть совершится скромный чумный пир.Пусть нас обманут глупые надежды.А завтра Бог создаст нам новый мир,Но мы в нём будем теми же, что прежде…Прости меня. Я выдумал тебя,И этот мир, и ядерную зиму.Я мог бы жить, не грезя, не любя,Но мне творить миры необходимо.Вишнёвый сад цветёт в твоих глазах.Мы вырубим его, насадим снова.Ассоль, ты заблудилась в чудесах,Которые творю я силой слова.Ты видишь – нет меня, я – тлен, я – прах,Я создал мир, я растворён в веках,И нет ни будущего, ни былого,И небо, небо – в алых парусах…Трилистник в храме
1. Мой несбывшийся храм
Зодчим хотел бы я стать, воздвигать над землёю соборы,
Замки, палаты, дворцы, в камне полёт пробуждать,
Небо спуская на землю, землю подъемля до неба,
Слышать, как в камне полёт сотнею крыльев шумит.
Вот он стоит, мой колосс, белый покой расточая, —
Чудо ожившей земли, белый букет к небесам.
Каждая луковка стянута строгим бутоном,
Ждёт, когда чудо-цветку придёт распуститься пора.
Купола круглый зрачок отдохновенья не даст мне:
Ясности солнечный мёд льётся к нам сквозь витражи,
Божий зрачок озарил высшую точку пространства,
Небо раскрыло уста, камень стал плотью и словом —
Время семи дней Творенья в узел один собралось.
Острые арки вздыхают, тёмный свой зев отворяя,
Сомкнуты двери, как губы, долгую думу тая.
…Дай мне, небесная твердь, тоски о несбывшемся храме,
Сердце моё обостри, нервы сияньем зажги.
Вижу – мой храм возлежит,
словно лев, вольно вытянув тело,
Белый лучистый покой вокруг расширяется мерно,
Башня стоит, словно львёнок, рядом, едва улыбаясь…
Дай мне, небесная твердь, львиной повадки и мощи,
Чтобы я смог разбудить в камне уснувший полёт.
2. В храме
Храм, как колодец, тих и тёмен, —Сосуд, воздетый над землёйВ простор, что страшен и огромен,Где плещет тьма – живой водой.И в сумрачном колодце нефа,Где ходят волны полутьмы,Мы черпаем любовь из неба —Мы взяты у небес взаймы.И тьма волнуется, как море,Где раздробил себя ГосподьНа звёзды в сумрачном просторе,Чтоб сумрак плоти побороть.В Твоей тиши душе просторно.Там глубину находит взгляд,Там сквозь меня растёт упорноСтолетий тёмный вертоград.А рядом – нищие, калеки,Юродства неувядший цвет.Осколок Божий в человекеСквозь плоть свой источает свет.В неверном пламени огарковТемнеют лица стариков,Пророков, старцев, патриарховИз ста колен, из тьмы веков.Древнее Ноя, Авраама,Древнее Авелевых стад —Они от века люди храма,Лишь ими град земной богат.И, возносясь под самый купол,Воздетых рук стоперстый куст,Что Господа едва нащупал,Пьёт полумрак всей сотней уст.Но – выше дня и выше ночиБезмолвствуешь над Нами Ты,Ты – сумерек нетленный зодчий,Пастух вселенской темноты.Твой дух под куполом витает,Превыше человечьих троп,И вещий сумрак возлагаетСвои ладони мне на лоб.Как тяжело Твоё прощенье,Быть может, гнева тяжелей.Но Ты – наш Царь, и Ты – Служенье,Ты – кровь, Ты – плоть, и Ты – елей.Ты – голубая вязь страницы,Ты – тот псалом, что я пою.Облёк Ты ближе власяницыИ плоть мою, и суть мою.Тебя я строю, словно птицы —Гнездо. Стою в Твоём строю.И в людях, не смотря на лица,Твой ток вселенский узнаю.Ты, не уставший с неба литьсяВ немой простор моей страницы —Господь! Прими мольбу мою.3. Попытка молитвы
Или, или, лима савахфани!
В старинном, полутёмном храме,Там, где крылат молитвой звук,Где светится над небесамиИконостас из лиц и рук,Там, где над безднами бессилья,Над миром, над добром и зломВрата раскидывают крыльяДвуглавым золотым орлом, —Где жизнь, как песня, звучно спетаИ будто в воздухе распятПсалом из золота и света,Припавший к телу Царских Врат,Где, бега дней не разумея,Киот украшенный стоит,И лики у святых темнеют,И золото вокруг звучит, —– Там я, худой, смиренный, тихий,В иконных ликах узнаю —За гранью шёпота и крика —Гордыню адскую мою…И Испытующий в любовиПытает: – Кто ты?Кто же ты?До глубины, до слёз, до крови,До немоты, до наготы…И книга воспаряет птицейНад строгостью недвижных плит,И рвётся бездна со страницы,И душу лапами когтит…И, в переплетах песен с адомСтраданье зная наизусть,Я чувствую, что рядом, рядом —Тот, про кого молчать боюсь…Голгофским стоном вознесётсяМой зарифмованный порывНад золотым орлом, над солнцем,К Тому, Кто здесь единый – жив…Срываясь в песню, словно в бездну,Молюсь, дрожу, шепчу урок:– Я, может быть, ещё воскресну…Господь, Господь…дай срок…дай строк…Звучит Другой в моём напеве…Грешны молитвы тёмных вод…Но зреет на засохшем древеГосподь – целебный, горький плод.…Но чудится, что в тёмном нефе,Молчанье мудрое храня,Укрытый в потаённом небе,Цветёт Господь вокруг меня.Трилистник песенный
1. Я люблю этот сад
Наивная песенка на старый мотив
Я люблю этот дом,Я люблю этот сад,Где под синим дождёмГеоргины стоят.Я люблю этот сад,Я люблю этот дом,Где цветеньем объятКуст под самым окном.Пусть в миру пролетятТыща лет или две —Я люблю этот садУ меня в голове.В нём не гаснет закатИ не вянут цветы.Я люблю этот садПод названием «Ты».И, когда я уйдуЗа земной окоём,В этом дивном садуМы с тобою пройдём.Мы пройдём по судьбе,Невесомы, чисты —Ты во мне, я в тебе,И в обоих – цветы.И в цветенье огняПотону я один,И пройдёт сквозь меняТёплый дождь георгин.2. Колыбельная
Лёвушке Иванову
Лев, царевич, милый мой,Светик мой малиновый,Снежно-белою зимойЖизнь ты начал длинную.В небе яркой солью звёздНад путями-встречамиНа десятки славных вёрстЖизнь твоя размечена.Много в мире ты свершишьЧистого, высокого.Белкой по стволу взбежишь,В небо взмоешь соколом.Ты найдёшь свой кладенец,Плуг проверишь пашнею.Лев, царевич, удалец,Солнышко домашнее.Ты играй, играй, играй,Мир игрой на два деля.Твой непокорённый райЖдёт завоевателя.Много будет славных лет.В их цветастом пенииТы звучишь, сиренный цвет,Как стихотворение.Ты расти свой вертоград,Многоцветье славное.Выше всех наград и правд —Правда детства главная.Лев твой держит меч и щит,Свет цветёт на лбу, покаНад тобой Господь паритШестикрылым облаком.Ты расти, расти, расти,Ты расти без старости.Сказки по ветру пусти,Но – без зла, без ярости.Свет мой тихий, возрастайХоть до неба синего.Сном витай хоть возле стайУ моста Калинова.Лев, царевич, светик мой,Слушай наше пение.Подрастай, играй и пойНам на заглядение.В небе яркой солью звёздНад путями-встречамиНа десятки славных вёрстЖизнь твоя размечена.3. Утоли мои печали
Утоли мои печалиСветом солнечного дня,Стуком маленьких сандалийНа дорожке у плетня,Детским смехом, чистым взором,Неспешащим разговором,Красотой всея ЗемлиЖажду жизни утоли.Дай мне, жизнь, поверить в Бога,Что всегда сильнее зла,И в придачу – хоть немногоЧеловечьего тепла.Дай приют, что мне не тесен,На столе – огонь свечи,И ещё – немного песен,Мной написанных в ночи.Дай мне верные ответыВ споре памяти с судьбой,И ещё – немного света,Сотворённого Тобой.Трилистник ночной
1. Бессонница
Любой, кто засыпает, одинок.Кто б ни был рядом, ты – в отдельном мире,Но в той вселенной есть твой городок,В нем – тот же дом и тот же мрак в квартире.Бывает, погружаешься во мрак,А в нем – всё лучше, чем при свете, видно:Грязь, неуют, за домом – лай собак,Что скалят зубы, злятся: им обидноНа пустоту, в которой тяжело…Но за стеной спокойно дышит мама,Сквозь стены слышишь ты её теплоВсем существом, своею сутью самой.Да, ты – дитя. Но, увлечённый тьмой,Ты постигаешь холод жизни краткой,Вперив глазенки в тёмное трюмоНапротив детской маленькой кроватки.Там – то ли тень, а то ль твоё лицо,А то ли кто-то третий, страшный, страшный,Кто время сна жестоко сжал в кольцо…Но думать, кто, не важно. Нет, не важно.…Страшилка это или анекдот,Воспоминанье, ставшее лишь знаком?При свете мир давно уже не тот…Но в темноте он вечно одинаков.Днем – жизнь, дела: не выйти за черту.А ночью – тот же детский страх спасенья,И тот же лай собак на пустоту,И тот же Третий меж тобой и тенью,И – сквозь пространство – мамино тепло…2. У камина
Хотел ты жизнь познать сполна:Вместить в себя явленья сна,И прорастание зерна,И дальний путь комет.И вот – ты одинок, как Бог.И дом твой пуст. И сон глубок.В камине тлеет уголёкИ дарит слабый свет.Ты всё познал, во всё проник,Ты так же мал, как и велик,И твой предсмертный хриплый крикПоэзией сочтут.Всё, что в душе твоей цвело,Давно метелью замело,Но где-то в мире есть тепло —Там, где тебя не ждут.Всё кончилось, – любовь, тоска, —Но бьется жилка у виска,А цель, как прежде, далека.В дому твоём темно.Открой окно, вдохни простор, —Ты с небом начинаешь спор,А на столе, судьбе в укор,Не хлеб и не вино.Что было, то навек прошло.Зло и добро, добро и злоВлекут то в холод, то в тепло,И вечна их печать.И ветром ночи дышит грудь,Но ты всё ждёшь кого-нибудь,Чтоб дверь пошире распахнутьИ вместе путь начать.К себе ты строг. И вот – итог:Теперь ты одинок, как Бог.Но всё ж ты смог из вечных строкСоздать звучащий храм.Но вдруг волненье стиснет грудь:Твоей души коснулся чутьТот, кто последний вечный путьУказывает нам.3. Бесприданница
Татьяне Чертовой
Ночь… Морозы… Чёрные метели…Пьяная, слепая высота…За окном – шумят ветвями ели.В старом доме – жар и теснота.В старом доме жизни места мало.Распахни окно – и снег в лицо!Там, за два квартала, – гул вокзала,Ночь, огни, трамвайное кольцо…Небеса застелены, как фетром,Собственной бездонной глубиной…Под ногами вновь дрожит от ветраТвердь земли, облитая луной.Я иду, от яви в сон проснувшись,По следам давно ушедших лет…Фонари, как змеи, изогнувшись,Смотрят узкими глазами вслед.Изогнулся купол звёзд гигантский…Это царство так знакомо нам:Атаманский хутор. Храм Казанский.Пушка, что глядит во тьме на храм.Здесь от века всё, как в море, тихо…Здесь не слышно голосов людей…Где ты, счастье, где ты, Эвридика,Горький свет живой души моей?Там, где ты сейчас, поёт стихия,Там, пронзая взорами эфир,В чёрных небесах созвездье ЗмияСмотрит на огромный, бурный мир.И я слышу – где-то, в дальнем храме,За слепым простором Иртыша,За рекой, за ветром, за степямиПлачет бесприданница – душа.Трилистник шуточный
1. Всё о жизни
Стихи без глаголов
Вежливая медленность маршрутокЗлая неуклюжесть мерседесовСтрашная начитанность блондинокБуйная фантазия старушекЛёгкий поцелуй велосипедаСладострастье боли под лопаткойСтранная прическа рогоносцаМягкость электрического стулаЧестность государственной газетыБескорыстие свиньи-копилкиАппетитность колбасы без мясаКрасота последних книг ДонцовойВиртуозность женщины-таксистаНаглая застенчивость мигрантовВежливость мужчины с автоматомЧуткая находчивость таможниСкучная улыбчивость нудистаПраздничный порядок на дорогахБешенство железной табуреткиЗлобное предательство домкратаМудрое бесстрашье идиотаСладкая наивность бюрократаГромкое раскаянье садистаБезупречность вкуса людоедаГрация и шик АрмагеддонаБлеск и нищета всего земного.2. Поток сознания
Я удивлялся в жизни много разКак у убийцы чисто пахнут рукиОн моет их под краном каждый часНаверно от безделья или скукиОн лжец он лицемэр почти святойЕго уста невинны как и взорыОт них вовсю воняет чистотойСквозь телевизоры и мониторыДрузья мои ужасен наш союзСоюз народов армий и сословийОт выдуманных ангелов и музНа мостовой следы реальной кровиВ дождинках небо мнётся на травеЗа выдуманных ангелов в ответеОт ливня искры мокнут в головеЯ разбиваюсь как плевок об ветерПоют шансон последние грошиИ не на кого в мире положитьсяЛюдей полно но нету ни душиСреди полусмертей и полужизнейПусть я один но я не одинокМой дождь привык со мною куролеситьМой зонтик проживет ещё годокА головы мне хватит лет на десятьПиши строчи чего-то сочиняйПотом порви потом башкой об стенкуЗа это всё ты повидаешь райОн розовый как девичья коленкаНикто живым не выйдет из огняНо говорят же верят люди слепоЧто кто-то где-то прыгнул из окнаИ взмыл в рассвет пробив башкою небоБезумец не сойдёт вовек с умаТак что же я писал стихи напрасноИ ночь черна как чернота самаИ на земле так жутко и прекрасно3. О себе
Жизнь моя – всеми цветами сразу горящий светофор.
Трилистник из детской тетради
1. Моё первое стихотворение
Всё в мире – отпечаток рук Творца.Всё в мире – из одной и той же глины.Весь мир – Лицо.Но нет на нём лица.Но где, скажите, мне найти причинуТому, что не едино мыслим мы,Что, говоря, слова мы разделяем,Что с разных точек зренья видим мирИ разное основой в нём считаем?Стоим мы с двух сторон одной двериИ на себя дверь с равной силой тянем.Не сдавшись, мы её не отворимИ не поймем ни данности, ни тайны.Но мы – магнит, что держит целый мирС оврагами, горами, облаками,Где для людей в пути ориентир —Полярная звезда,а полюса – мы сами.18 февраля 2003 года2. Сонет перед зеркалом
Разговор через десять лет
Сонет
Нам не дано ни созидать, ни строить.Нам не дано творить и порождать.Не нужно зря нам небо беспокоить —Не продаётся Божья благодать.Один Господь творить имеет право.Нам не постичь Его великих дел.Но всё ж в руках Творца, покрытых славой,Быть глиною – блаженнейший удел.В руках Творца душа меняет ликиВ игре жестокой, тяжкой, но великой,Где каждому своя даётся роль.Покорная всецело Божьей воле,Душа страдает от безмерной боли,И творчеством зовётся эта боль.2006Отражение сонета
…И творчеством зовётся эта боль.Душа страдает от безмерной боли,Покорная всецело Божьей воле,Где каждому своя даётся роль.В игре жестокой, тяжкой, но великой,В руках Творца душа меняет лики.Быть глиною – блаженнейший удел.Но всё ж в руках Творца, покрытых славой,Нам не постичь Его великих дел.Один Господь творить имеет право.Не продаётся Божья благодать.Не нужно нам зря небо беспокоить —Нам не дано творить и порождать,Нам не дано ни созидать, ни строить.20163. Монолог средневекового актёра
Я выхожу на площадь перед храмом,Несу всю тяжесть своего креста.Прост и жесток сюжет старинной драмы,В которой я играю роль Христа.Я слишком много заплатил за правоДля зрителей исполнить эту роль.На крест я поднимусь для их забавы,Чтоб их потешить, испытаю боль…Пройду помост от края и до края…Как узок он, так тесен этот свет.На сцене Бога вечного играя,За час переживу я жизнь и смерть.Запомнят все в толпе мой образ строгий —И в их сердцах я вновь пройду не разСвой путь, прямой, упрямый, одинокий,Средь неусыпных взглядов сотен глаз.Но кто я сам? Актёр, паяц, обманщик,Скрывающий под маскою лицо.Обычным лицедеем был я раньше,И мир мой тесный замкнут был в кольцо.Но лишь теперь величье ощутил яТого, Чей образ принял я на час,И чувствую, как расправляет крыльяМой дух, орлом к престолу Бога мчась…2005Трилистник весенний
1. След на снегу
Этот тоненький след на весеннем снегуЯ годами забыть не могу, не могу.Ты ушла и оставила след, как печать,На снегу, на душе, что устала звучать.И твой след в моей жизни остался навек,И вовек не растает предутренний снег.Я его в своей памяти уберегу…Умереть я могу, а забыть – не могу.2. «Бог – обнажённый тополь…»
Бог – обнажённый тополь —Зазеленел весноюПод серым дождём свинцовым,У края тёмной аллеи.На плитах пустой дорогиШаги едва раздаются;Дождик молитву шепчет,Светлея с каждым поклоном.В тучах тёмной водоюНезримо плещется время.Дома поднимают шпилиСквозь одинокий воздух.Стихли древние стоны.В земле затаилось пламя.Давно под ногами прохожихКолышется тонкая плёнка.Тени летают тише,Всё тише под тихим небомИ шепчут тихие песниО паденье Гигантов.3. Юность
Аромат цветущих яблонь, донёсшийся издалёка,
Может, из будущего, которое ещё так велико;
Вишнёвый вкус поцелуя, тающий на губах,
Шелест песка между пальцами ног, шаловливый, как время,
Тысячи человеческих душ,
раскрывающихся глазами цветов,
Дорога, сады, машины – и бескрайнее
Синее небо над нами, как платок,
наброшенный на бесконечность,
Звёздную, тёплую, завораживающую, —
это наша гостеприимная
Юность, принимающая всех, но никого не отпускающая
Без отпечатка счастливого брожения чувств
В одиноком, чистом, заброшенном в бездну жизни
Сердце.
Трилистник на берегу
1.Ночь на берегу
Ночной Иртыш. Глухая тишь.Ночь пахнет теплотой земной.Ты всё мне, может быть, простишьЗа слёзы под Твоей луной.Ты, может быть, отпустишь мнеЗемную часть моей виныЗа то, что я сгорал в огне —В прозрачном пламени луны.От ног моих и до небесРека вольготно разлеглась,Как лунных грёз противовес,Сквозь нашу жизнь, сквозь нашу грязь.Лучится аромат луны.Лучи на волнах золотятСквозь нашу грязь, сквозь наши сныДорогу в рай, дорогу в ад.Лохматый пёс лакает свет.Его язык течёт в простор.Цыганский говорок планетЗвучит земле наперекор.Бездомный дух, бродячий пёс,Бьёт по ногам моим хвостом,Мне в руки тычет мокрый нос —Скиталец в космосе пустом.Пророчески блестит бутыль.Пророчески дымит костёр.Сквозь некосмическую пыльНесётся запах-метеор.Но звон трамвая в стороне,Звучащий ровно в ровной мгле,Едва напоминает мне,Что мы, однако, на земле,Что скоро что-то над землёйНаполнит светом окоём,Что Ты очертишь контур свойМеж тьмой и мной, добром и злом, —Ты, зажигающий звездуНад небом, видным сквозь пейзаж,Сквозь весь извечный морок наш,По вере, делу и труду,По нашей вере в чистотуНам всем воздашь,Сполна воздашь.2. Ветер и волны
(Иртышская набережная. Вечер. Одиночество)
Туманный берег. Сумерки любви.Дождь пунктуально размечает плитыНа набережной. И почти забытыРазмолвки между мною и людьми.Чем мы взрослей, тем чаще наявуМы ссоримся, как маленькие дети……Бессвязностью дождливых междометийОписан мир, в котором я живу.Незримая мне чувствуется связьМеж ветром и волной, что нарастает.Идет прилив, и время прибывает,О берег, как о тишину, дробясь.А ветер, с пляжа в город восходя,Стирает с сада времени отметкиИ вписывает дрожь ольховой веткиВ тончайшую параболу дождя.Я – ветер. Ты – волна. Смиришься ты,Приливу неба уступив покорно.Так сумерки втекают в зелень дёрнаЧернилами, что с неба разлиты.И некий неизвестный миру бесИграет связью неба с жизнью светской,Стремясь отождествить рисунок детскийИ звёздные каракули небес…В чернилах – облака. Пустынен пляж.Один ребенок собирает камни.Вернуть тебя… Познать себя… Куда мне!Я – кто? Был – человек, а стал – пейзаж.И в голову приходит лишь одно:В разлуке, словно пёс, скулить негоже…………………………………………………Но звёздный холодок бежит по коже,Когда Господь сквозь нас глядит на дно.3. Ибо прах есмь
Я – просто пыль, хотя зовусь Андреем.Я помню всех, кто проходил по мне.Я помню, как был поднят суховеем,Когда горел весь небосвод в огне,И был весь берег пляжа в отпечаткахТвоих жестоких маленьких ступней.Ты шла по мне, и было мне так сладко —Я был твоей растоптан красотой.И я с тех пор мечтаю – кротко, кратко —Лишь о тебе, единственной, о той,Чьи ноги нежно пачкал я когда-тоИ целовал их, прячась под пятой!Летят часы… Горит в лучах закатаОгромный небосклон, и шар земной,Тяжёлый, покорился виноватоЛюбви, что правит Господом и мной,Любви, что движет звёздами и пылью,Что превосходит море глубиной.Пусть я лишь прах – но мне дано всесилье!Я поднимаюсь, как прибой земли,Встают из облаков песчаных крылья,Летят песчинки, словно корабли,И мне земли и даже неба мало…Но я хочу, чтоб я лежал в пыли,Чтоб ты меня жестоко растоптала.Я счастлив быть под каблуком твоим!Я – всё, и я – ничто; конец, начало —Во мне, во мне… Но эта слава – дым!Мне тяжело от этой мёртвой славы,И я твоей насмешкою целим.Когда шумит прилив листвы кровавый,Когда пляж тих и берега пусты,Когда пророчит бурю клён стоглавый,Я наряжаюсь в травы и цветы,Я, глина, я, Адамова попытка,Я – пыль от пыли вечной красоты!Быть говорящей глиной – это пытка!Ты попираешь шепчущий песок,Как виноград, и чувства от избыткаТекут через края, как алый сок…Он сладок, сок растоптанной гордыни!Мой облик низок, а удел высок —Настанет час, к тебе ревниво хлынетПрилив земли и в пыль одну сольётСо мной… Ты прах – и в прах уйдёшь отныне!Но в каждой клетке тела свет зажжётИ в каждой капле крови след оставитЗияние покинутых высот,Которое тебя во мне прославитИ даст понять тебе, наивной, вновь,Что нас покой посмертный не забавит,Что даже пыли ведома любовь!Трилистник за городом
1. Вкус земляники
Зелень заполнила сад, прихватив даже неба кусочек,
Чаша пространства полна блеском и щебетом птиц.
Ягоды сочно алеют на лучезарной лужайке,
Алость зари в их крови землю насквозь проросла.
Ягоду пробую я, имени сочно лишая,
Чувствую сладостный вкус – спорят во рту жизнь и смерть.
Там, где родятся слова, ягода плоть потеряет,
Душу иную найдёт, в теле не развоплотясь.
Жизнь – круговерть перемен, путь из утробы в утробу.
Но не ужасен сей путь, а вечно радостен нам.