Глава 1. Крушение планов
А-а-а! А-а-а-а-а!
Ненавижу!
Всех ненавижу!
Мне хотелось выйти в поле и орать, пока не сядет голос. Злость и обида рвались наружу. Вся жизнь пошла наперекосяк, все планы рухнули из-за одной полоумной бабки!
Я только что закончила военно-медицинскую академию. Я поступала туда трижды, но не могла пройти по баллам. В конце концов мать моей матери оплатила мне учебу. Спору нет, я ей очень благодарна, но аааа! Я шесть лет зубрила, не спала ночами, сдавала все экзамены на отлично! Я стремилась доказать всем и особенно себе, что не зря выбрала этот путь. Меня заметили. После третьего курса взяли стажёром в госпиталь святой Марьяны, в нейрохирургию, как я и мечтала. Я училась днём и ночью, я работала как проклятая, я получила диплом с отличием и приглашение на работу с очень приятной зарплатой.
Но семья решила иначе.
Именно я должна досматривать бабушку, потому что (внимание!) «мне нечего терять»! У меня же нет работы, нет дочерей, нет кредитов, нет своего жилья и даже рабов нет. Мой отъезд никому ничего не испортит. Кроме меня самой, но кого волнуют такие мелочи?
К тому же мне пообещали, что бабушкино поместье останется мне. Объяснить, зачем мне старый особняк в чистом поле, пара стад лошадей и быков и полсотни рабов, никто не смог. Ну, продашь, – говорили они. Но я-то знаю, что продать «родовое гнездо» мне опять же не позволят!
В старых семьях царит натуральный матриархат. Дети должны во всем подчиняться старшим. Можно взбрыкнуть и послать всех куда подальше, но это означает прервать все связи. Навечно. До самой смерти. У твоих дочерей не будет бабушек и тётушек. Никто не навестит тебя в больнице. Некому позвонить среди ночи в соплях и спросить совета. И уж точно никто не оплатит твою учёбу.
На такие жертвы я пойти не готова. У меня большая и дружная семья: бабушка, ее сестры, мама, тетки, двоюродные и троюродные, племянницы всяческого родства и возрастов. Но все или в возрасте, или с дочерьми, или ещё не доросли до почетной обязанности няньки. Словом, в жертву принесли меня. К тому же я врач, а значит – могу оказать какую-то помощь, если бабусе поплохеет. Или наоборот – не оказать… и освободиться от всех забот. Признаться, у меня и эта подлая мысль проскакивала.
Бабушку я знала плохо. Всю жизнь она строила политическую карьеру. Мать и ее сестра росли самостоятельно, с рабами и нянькой. Потом домина Дора удалилась в отставку, занявшись сельским хозяйством, а мы жили уже в столице и ей не препятствовали и не помогали. Так, раз в год приезжали на празднование очередного дня рождения, да исправно получали красивую сумму денег на новогодье и именины.
Не сказать, чтобы меня это расстраивало. Я младшая, третья дочь в семье. Мои сёстры страше меня на двенадцать и четырнадцать лет. Меня все любили, заботились обо мне, поддерживали. А теперь пришла пора отдавать долги.
Я все это понимала и даже принимала, но подземные демоны! как же хотелось просто остановить машину, выйти в поле и заорать!
На самом деле я так и сделала. Можно было остановиться на ночь в Тэмпле, довольно процветающем городке, рядом с которым было бабушкино поместье, но я не хотела тратить деньги на ночь в отеле, тогда как до места назначения мне оставалось каких-то два часа. Ну пусть три – темно, я ехала не быстро, почти даже кралась. И когда по обе стороны дороги появились поля с кукурузой и подсолнухом, я не выдержала: остановилась и вышла. На меня обрушилась бесконечность ночного неба, острые запахи поля, шум ветра и треск цикад. В городе я никогда не слышала такой тишины. Никогда не видела такой тьмы. И никогда не была так одинока.
– За что? – заорала я, раскинув руки и задрав голову. – Почему я?
А потом послышался треск и топот, точно сквозь кукурузу на меня надвигался как минимум медведь. Огромная чёрная туша выползла на дорогу, и я заорала по-настоящему, так, как и хотела: до сорванного голоса, до оглохший ушей.
У меня не было оружия, а спрятаться от медведя в машине вряд ли удалось бы.
«Медведь» вдруг заговорил человеческим голосом и ткнул в меня вполне человеческим ружьем:
– Не знаю, кто ты, но голос мощный. Прекрати орать, а не то выстрелю.
Я клацнула зубами, замолкая. Мужик. Ты подумай, какова вероятность того, что в чистом поле на меня выскочит мужик с ружьем? Да откуда ему тут взяться?
Вот кого-кого, а мужчин я не боялась совершенно. 99,9%, что он раб. И только 0,1% – что свободный. Но все равно абсолютно безопасный.
– Опусти ружьё быстро, – скомандовала я. – Пока я не сообщила куда следует, что ты угрожаешь свободной сьенне.
– А если не опущу? – с любопытством спросил мужик, почему-то даже не смутившись. – Что ты будешь делать? Орать снова?
Боги, а у раба фляга свистит! Вот только сумасшедшего мне и не хватало! Это ж насколько нужно быть везучей, чтобы встретить раба мало что с нервным расстройством, так ещё и с бракованным чипом? Я слышала, что подобные случаи бывали, но чтобы оба одновременно? Браво, Кирин, ты бесподобна!
– Дай сюда ружье, – я шагнула к мужику и вцепилась в оружие. – Пока я не приказала рабскому чипу поджарить тебе спинной мозг.
Мне вдруг стало на все плевать. Убить он меня не должен. На совсем уж психа вблизи был вроде и не похож. Взгляд слишком умный. А что до остального… Если он меня покалечит, мне не нужно будет смотреть за бабкой. Все плюс.
©Марианна Красовская специально для ЛитРес
Глава 2. Странный раб
К моему удивлению и даже разочарованию, раб не стал сопротивляться, безропотно выпустив ружье. Слишком просто, я не успела даже выпустить пар!
– На колени и проси прощения, что тыкал в сьенну вот этим!
Я прекрасно понимала, что перегибаю палку. Я все же врач. По мужику видно, что он свеженький, еще не слишком адаптированный. Шутки его, осанка, спокойный взгляд. Да и внешний вид у него… не такой, как у обычных рабов.
– Постой, ты н'илунг, что ли? – с изумлением и даже ужасом спросила я. – Твою мать! Нужно немедленно сообщить властям!
Я открыла багажник машины и аккуратно положила туда ружье, а потом залезла на водительское сиденье и принялась искать наладонник. Пришлось даже завести машину и включить в салоне свет. Моя малышка вдруг ахнула, заскрипела и просела на правый бок: раб бесцеремонно забрался на пассажирское место.
– Вы ведь Кирин Мильтон, – сказал он миролюбиво и положил свою огромную черную лапу мне на запястье.
Я молча на него поглядела – примерно так, как глядела на учеников, когда вела лекции. Он быстро убрал руку и даже виновато улыбнулся, во всяком случае, попытался. Мне показалось, что улыбаться он не умеет.
– Ваша бабушка послала меня вас встретить. У нас там дорога не очень и койоты по ночам шастают. А уже темно.
Я глубоко и шумно вздохнула, откинула голову и одними губами сказала нехорошее слово. Бабушка послала. Мужика с ружьем. Среди ночи. Очень предусмотрительно.
– Я езжу осторожно.
– Не сомневаюсь. Но мне приказали.
– И как ты меня нашел?
– Ну… – на довольно суровом лице мужика мелькнула тень улыбки. Снова. – Вы орали. То есть я еще не знал, что это вы. Просто свернул в кукурузу проверить, кто там такой громкий.
– Ты шел пешком?
– Ну да. Вышел два часа назад. Сразу после вашего звонка. Дорога тут одна, я бы не разминулся с вами.
Я покосилась на него, вдруг осознав, что меня начинает отпускать после истерики. Руки дрожат, голова кружится, во рту пересохло. Да я еще прошлой ночью почти не спала, выехала на рассвете.
– Ты умеешь водить машину? – О чем я спрашиваю, он же н’илунг! Ну конечно, умеет! Он, поди, и звездолет сможет пилотировать. Мать-мать-мать, Дора, во что ты вляпалась? Откуда у тебя раб с Н’илуны?
– Умею, сьенна.
– Садись за руль.
Он послушно вышел из машины. Я вышла следом, жадно глотая ночной воздух. Головокружение усилилось.
Села на пассажирское место, пристегнулась.
– Так ты н'илунг?
– Нет, я с Терры-7.
– Час от часу не легче. Ты ведь знаешь, что это статья?
– Нет, – серьезно ответил раб, вцепившись в такой крошечный по сравнению с его руками руль. – Откуда мне знать? Я впервые на вашей гостеприимной планете.
– Ну так я тебе это говорю! – повысила голос я. – Ты просто должен позвонить в службу спасения и сообщить о себе. Тебя депортируют домой и еще извинятся!
– Я не хочу, – неожиданно ответил мужчина, очень мягко и аккуратно трогаясь с места. – Мне нужно спрятаться от… от копов. На Варриане я в безопасности.
– Варриан – не передержка для швали! – резко ответила я. – Летел бы вон… на Мекроусау!
– Я туда и летел, – мирно ответил раб. – Но господин Вагнер решил иначе.
– Кто такой господин Вагнер?
– Премерзкий тип. Никогда с ним не связывайтесь. Он крайне опасен.
Я нахмурилась. Ну вот, только крайне опасных нам на Варриане не хватало!
– Ты с ним как-то взаимодействуешь?
– Упаси небеса! – как-то фальшиво содрогнулся раб. – Будь моя воля, я бы его уничтожил. Но увы, его не трогают.
– Почему? – спросила я только чтобы что-то спросить.
– Волки в лесу тоже нужны, они трупы подъедают и регулируют экосистему.
Это мне было понятно. Но все равно я искренне надеялась, что с Вагнером я никогда не встречусь лично.
Все же я задремала, потому что проснулась от глухого рыка:
– Сьенна, приехали.
Сонно поморгала, с удивлением глядя на большой белый особняк с колоннами. Странно, почему нет света?
– У вас тут проблемы с электричеством?
– Да, и давно. Где-то обрыв линии, но хозяйка не давала распоряжений устранить неполадки. Ей хватает генератора.
– Замечательно, – я выбралась из машины, мрачно разглядывая свой новый дом. – Проводи меня в спальню. Надеюсь, хоть спальню для меня приготовили? Машину можно бросить здесь? Утром, когда рассветет, загонишь в гараж.
– Да, есть и комната, и машину можно оставить. Вещи прихватить?
– Все завтра. Вода горячая есть?
По его мрачному сопению я угадала – нет.
– Что, котел электрический?
– Угу.
– Мне нужно помыться с дороги. Я воняю. Я не могу так спать, иначе завтра вся покроюсь сыпью.
– Я могу нагреть воды в кухне. Там свой маленький плита на газовом баллоне.
– Такие еще существуют?
– О да. А еще тут есть свечи.
Шикарно. Ванну при свечах я не принимала никогда в жизни, только читала о подобном в книгах. Главное, не уснуть в процессе и не утонуть. Впрочем, как я поняла, бабушка выделила мне персонального раба. Подозрительного, конечно, но хоть так.
– Поможешь мне искупаться.
– Что? – удивленно переспросил он.
– Ты глухой или просто бывший военный? – У нас в госпитале такие шутки были обычным делом. – Дважды повторять нужно? Набирай ванну, говорю, поможешь мне помыться.
– Я? Но я мужчина.
– Забудь, – фыркнула я. – Ты раб. Мужчиной ты будешь, когда я прикажу.
Не знаю, зачем я его задирала. Мстила за испуг, наверное. Да и просто нравилось, как вытягивается его лицо и поджимаются губы. Нервный такой! Вероятно, в прошлой своей жизни женщины так с ним не обращались. Просто не смели. Я слышала, что на других планетах женщины в подчинении у мужчин, что им приходится быть послушными, а многие и вовсе выходят замуж и позволяют мужу распоряжаться их временем и финансами, а сами еще бегают вокруг, ублажают их и кормят с ложечки. Вот этот явно из таких, вокруг которых всегда бегали.
Ничего, придется ему подчиниться, тем более, что я дала ему выбор – отправиться домой или остаться здесь.
– Все-таки ты бывший военный. Марш на кухню, раб! – рявкнула я на все еще задумчивого мужика. – Это приказ!