Тушемля. Дети Велеса
- -
- 100%
- +
–А что Годлав скажет? – прищурилась она, не сводя с него изучающего взгляда. – За тобой теперь весь Род. Нельзя сгоряча решения принимать.
–Сгоряча, Осьмуша? Второе лето парой ходим, а все никак вместе жить не начнем. И теперь молвишь, что сгоряча? – он обхватил ее лицо широкой ладонью, слегка приподнимая и ловя ее взгляд, – пойдешь на капище со мной? Сейчас?
Она прикусила губу, обдумывая решение и боясь сорваться и броситься ему на шею. Понимала, что он под порывом действует.
–Сомневаешься? – хмуро произнес Зорян. – Значит не столь сильно люб тебе…
–Люб! Очень люб ! – воскликнула Осьмуша, делая шаг к нему и обхватывая его руками.
–Тогда отчего долго думаешь?
–А коли боги прогневятся?
Уголки его губ слегка дрогнули в горькой насмешке, а руки сильнее сжались вокруг ее стана.
–Не прогневятся, – ответил он, – разве можно на любовь гневится, а возлюбленных разлучать? Посердятся, да и простят, чад своих. Мы их всю жизнь почитать пуще прежнего будем, – он слегка отстранился, заглядывая в ее глаза, – идем на капище?
Она еще раз окинула его взглядом и кивнула.
–Идем.
Крепко сжав руки, они бегом бросились к холму, на котором стояло их селище. На самом верху, в центре среди статуй их богов было выложено кострище. Рядом, под навесом сложены поленья.
–Я за травками, – улыбнувшись уголками губ проговорил Зорян и скрылся в небольшой хижине, у границ капища.
Осьмуша огляделась. Ее взгляд скользнул по разбросанным вокруг жилищам их сородичей. По бегающей, между покатыми крышами, устланными мхом и соломой утопленных в земле домов, детворе. По греющейся на солнышке беременной кошке, забавно вытянувшей носик навстречу солнышку. По собирающим с земли зернам курам и уткам.
Она обернулась, взглянув на молчаливые деревянные статуи Велеса и Макоши. Шагнув к ним, Осьмуша прямо посмотрела в лицо безмолвной богини.
–Матушка Макошь, ты хранишь семейный очаг. Позволяешь создать его. Плетешь наши судьбы. Не гневись на нас с Зоряном. Дозволь и нам очаг свой создать. Сплети наши нить жизни в одну.
За спиной послышались легкие шаги. Она обернулась.
–Готова? – поинтересовался подошедший к ней Зорян, протягивая ей мешочек с ароматно пахнущими травами. Осьмуша кивнула, забирая его у него.
–Сейчас костер разожгу, тогда и попросим богов благословить нас.
Он шагнул к дровам, выбирая наиболее сухие, чтобы пламя быстрее разгорелось. Девушка наблюдала за его ловкими движениями. Сложив поленья в каменный круг кострища, Зорян чиркнул огнивом и склонившись до земли, принялся раздувать огонь. Вскоре ярко-желтые языки пламени весело скакали по сухим поленьям. Осьмуша подошла к своему избраннику.
–А дальше что? – тихо спросила она.
Он забрал у нее из рук мешочек, распустив его, зачерпнул горсть травок, кинув их в огонь. До нее донесся аромат луговых трав и цветущих весенних садов. Ее взгляд скользнул по протянутой к ней мужской руке. Она доверчиво вложила ладошку в его ладонь.
Обернувшись к огню, Зорян поднял их сплетенный ладони вверх. Тихо с его губ сорвалось мелодичное пение. Слова были быстрыми и почти сливались в один, на первый взгляд бессвязный текст. Но только не для нее, той, которая столько времени провела в обществе Зоряна и многое от него узнала. Он просил о милости богов. Просил о семье с любой девушкой. О счастье. Осьмуша прикрыла глаза, вслушиваясь в его слова и мысленно вторя им.
Она даже не заметила, когда Зорян замолчал, пропев последние слова. Лишь пожатие его пальцев, дало ей знать, что ритуал окончен. Она распахнула глаза. Взглянув на возлюбленного. Он улыбаясь смотрел на нее с нежной улыбкой.
–И что? – тихо спросила она.
–Боги приняли жертву, – кивнул он на костер, – отныне мы вместе.
По ее губам скользнула несмелая улыбка, а сердце затрепыхалось в груди.
–Значит, ты придешь к отцу?
–Приду. Сегодня же по вечерке, – он притянул девушку к себе, легко касаясь ее лба губами, – ты только жди меня.
Неожиданно над их головами раздалось сердитое карканье и с веток ввысь сорвалась ворона. Осьмушка проводила ее взглядом.
–Ох, не к добру это, – прошептала она.
–Это птица, Осьмуша, – заметил Зорян, – всего лишь птица…
Глава 5 Решение Годлава
Глава 5 Решение Годлава
Сняв просушенную одежду с веревки, натянутой между двумя березами, Осьмуша сложила ее аккуратной стопочкой. Выпрямляясь, взглянула на темнеющее небо. Скоро вечер, а Зорян не тропится. А обещал по вечорке прийти к отцу, о них поговорить. О Любомире договорится. Ее взгляд скользнул мимо амбаров по тропинке. Где же он?
–Ты не сделаешь этого.
Раздавшейся за спиной голос вынудил ее вздрогнуть и обернуться. Перед ней стоял старший брат Зоряна.
–Годлав? – прижав руку к груди она склонилась перед ним.
Мужчина шагнул к ней, одновременно откидывая с лица, выбившиеся из под начельника пряди. Черты его лица были суровыми, а глаза смотрели твердо и безжалостно.
–Ты не станешь его женой.
–Отчего?
–Ему другой путь открыт. Еще в детстве волхв говорил, что он по великому пути пойдет. Жена ему помехой станет.
Она растерянно моргнула. Слова Годлава находили отклик в ее душе. Ведь и сама она о том думала.
–А может не так. Жена опорой и поддержкой будет, – тем не менее возразила она.
–Так и было бы, не выбери его Сварог. Сейчас он о Роде, а не о жене думать должен. Я…уже не смогу… не хочу ничего. Мои остались здесь, в этой земле. Их души к себе зовут. А Зорян…Он сможет за собой повести. Ему верят. И любят.
–А мне то что делать? – прошептала Осьмуша, пряча взгляд, – ведь люб он мне. За другого не хочу идти.
Годлав подошел к девушке. Бережно обхватил ее за плечи.
–Прости, Осьмуша, но уйти тебе надобно. Так лучше будет. Для всех. По утру в Прудки Стоюту отправляю. Поедешь с ним.
–А Зорян?
–Ему скажу, что к отцу поехала. Что по сговору тебя другому отдают. А ты переберешься в другое селище. В Прудках Зорян найдет тебя. Уходи подальше.
Осьмуша всхлипнула, чувствуя, как боль разрывает ее сердце.
–Он меня предательницей назовет.
–Ты того не узнаешь. А Род наш спасешь. Жизнь наладишь с другими. Глядишь и другой сердцу любым станет.
Осьмуша опустила голову, чувствуя, как с ресниц срываются слезинки. Уйти, бросив Зоряна? Сможет ли она?
–Тяжело это, ведомо мне, – между тем продолжил Годлав, – но ты не о себе только думать должна. Но и о нас всех. Коли рассердятся на нас боги, не сдобровать нам. Беда всех коснется.
–Может и не рассердятся, – наивно спросила она, с надеждой поднимая на их старейшину взгляд, – может так и должно все быть. И я должна его женой стать.
Годлав покачал головой, уперевшись руками в бока и взглянув в ту сторону, где высились идолы богов.
–Ты же знаешь, что коли бы так было, давно бы ею стала. А так вас все время отводят друг от друга. Значит не тебе с ним рядом быть. Уходить тебе надо, Осьмуша. Прошу. Не серчай и обиды на меня не держи. О других душа болит…
Она понуро кивнула головой, соглашаясь с ним. Раз надо уйти уйдет. Отвернувшись от мужчины, она побрела в сторону землянки. Спустившись на пару ступенек, толкнула деревянную дверь, скрывшись внутри. Прошлась по небольшому помещению. Провела пальцами по крышкам сундуков, стоящих у стены, где были сложены их одежды. Посмотрела на почерневшую от сажи и копоти печь. С ее губ сорвался тихий всхлип. Как она на чужбине-то одна будет? Годлав, того, не ведая ее на погибель обрекает.
Смахнув слезы с глаз, присела на небольшой табурет у входа. С улицы донесся раскат грома. Следом второй. Перун опять гневится.
Осьмуша потерянно поднялась и вышла на крыльцо, под проливные нити дождя. Не глядя побрела между землянок и хижин вниз, к Тушемле. Она промокла насквозь. Волосы мокрыми темными прядями свисали по обеим сторонам лица. Под ногами хлюпала грязь. А она все шла вперед. Туда, где между корней деревьев мирно текла небольшая речушка.
Перед ней в потоках дождя возникла фигура в плаще. Вскрикнув от неожиданности, Осьмуша, схватилась за горло. Перед ней стояла пожилая женщина, опираясь на деревянную клюку.
–Добро, доченька, – прохрипела она, часто моргая, и рассматривая девицу, – куда путь держишь?
–Не знаю…– прошептала Осьмуша, – а вы, бабушка?
–Так в Тушемлю иду, доченька. Слыхала, что волхв молодой у вас объявился. Помочь, наверное, надобно.
–Так он только сегодня… – нахмурилась Осьмуша, – откуда вам это ведомо?
–Так слухами земля полнится, дочка. Проводишь?
Осьмуша оглянулась.
–Там наша Тушемля, – махнула она в сторону городища, – по тропинке вверх и направо.
Женщина подозрительно вгляделась в ее зареванное лицо.
–А ты куда путь держишь? Погода-то не для прогулок. Стрибог не на шутку разошелся. Вон тучи какие нагнал.
–А мне нет больше места здесь, бабушка, – всхлипнула Осьмуша, – ухожу я.
–Вот как…-протянула старуха, – а мне кажется торопишься ты. В непогоду, да на ночь глядя…неужто искать никто не будет?
Пред взором Осьмуши встал образ Зоряна, и она чуть не застонала.
–Будут, бабушка. Да не найдут.
–Ну коли захотят, то и на другом конце света найдут, – заметила старуха, перекладывая клюку из одной руки в другую и тяжело вздыхая. Проведя рукой по лицу, смахивая с него воду, вновь взглянула на стоящую перед ней девицу.
–Проводи-ка меня в вашу Тушемлю, – попросила она, – к волхву вашему молодому. А там и сердце мне откроешь. Авось помочь чем смогу.
–Не могу я к Волхву идти…не велено мне…
Обхватив себя руками, Осьмуша поймала на себе внимательный пронзительный взгляд.
–Узнаю этот взгляд, – пробормотала старуха, и добавила громче, -небось глупостей чьих-то наслушалась? Вот и бежать удумала?
–Мне уйти велено было..
–Кем?
–Годлавом. Старейшиной нашим.
–Хм…– старуха почесала рукой подбородок. Ее взгляд устремился в небеса, где стремительно проносились мимо них облака. Дождь потихоньку стихал.
–Я тоже когда-то бежала…не того послушала, – прозвучал старческий голос, – а ты не людей слушай, доченька. А сердце свое. Боги с тобой через сердце твое говорят. Оно никогда лгать и обманывать не станет.
–Но сердце мне велит рядом с ним быть, – шепнула Осьмуша, – но он же…
–Вот и будь, – перебила ее старуха, – не спеши ошибки творить. Их и без того на пути твоем много будет.
В душе девушки затеплилась надежда.
–А как же Годлав?
–А что он? Он всего лишь человек. Тоже может ошибаться. А тебе сдаваться так просто не гоже. Сильнее быть надо.
–Постараюсь, бабушка, – сквозь слезы улыбнулась Осьмуша.
–Вот и хорошо, похлопала ее по плечу старуха, – а теперь веди меня к этому вашему волхву. Говорить с ним буду.
Глава 6 Старуха
Глава 6 Старуха
Поднявшись по скрипучим ступеням Осьмуша с небольшим усилием, толкнула слегка разбухшую от дождей дверь.
–Сюда, бабушка. Здесь Волхв наш жил. Теперь, наверное, Зорян переберется.
–Зорян? Да, мне так и сказывали, – пробормотала старуха, оглядывая небольшое помещение с открытой печью-каменкой в центре. Справа от входа лавка, застеленная шкурами. Напротив, у небольшого оконца, затянутого холстиной стол, заваленный травами и кореньями. Старуха подошла к столу, рассматривая сборы.
–Я, наверное, пойду, – пробормотал Осьмушка, чувствуя себя неловко.
–Не спеши. Поговорить надобно, – обернулась к ней незнакомка. Осьмуша наткнулась на ее цепкий взгляд. Казалось, старуха вглядывается в нее, пытаясь заглянуть в душу.
–О чем? -неловко переминаясь с ноги на ногу решила спросить она. Вот бы Зорян скорее пришел!
Старуха скинула с головы капюшон епанчи и присела на стоящий рядом табурет. Уперевшись клюкой в земляной пол, сложила на ней руки, внимательно глядя на стоящую перед ней девушку.
–Ты чего бежать удумала?– неожиданно строго спросила она.
Девушка замотала головой, испуганно глядя на старуху. Та криво улыбнулась, показывая частично беззубый рот. Несколько боковых зубов были грязно-желтого цвета. Осьмуша невольно попятилась.
–Да ты не боись, девица, – вытягивая и поглаживая ноющие колени проговорила старуха, – не обижу. Меня волхв ваш помочь просил. Сам-то он не может.
Насторожившись, Осьмуша приподняла брови, вопросительно глядя на незнакомку.
–Волхв?
–Ну да, – устало выдохнула старуха, – он то сам на Славутич пошел. А меня за вами присмотреть наставил. Ну, где он твой, Зорян?
Пожав плечами Осьмуша огляделась.
–Не знаю… Должен был прийти свататься…
–За тебя? – взгляд старухи цепко скользнул по девичьей фигуре. Она одобрительно поцокала и оперлась о клюку.
– Вижу Ладушка неплохую жену молодому волхву подобрала.
Сердце Осьмуши сладко забилось. Значит старуха не корит ее за выбор?
–Нелегко придётся вам, – продолжила незнакомка, – тебе его с богами делить придется.
–Я справлюсь, – опустив голову промолвила девушка. Старуха окинула ее внимательным взглядом.
–Сама-то кем будешь?
–Осьмуша я. Дочь пахаря.
–А Зорян твой?
–Второй сын старейшины нашего. Брат Годлава. У него еще сестрицы и малые братья есть.
Взгляд старухи потемнел. Тяжелые веки опустились, скрывая выражение глаз. Она пожевала тонкие губы, задумчиво глядя перед собой.
–Да…– выдохнула она себе под нос, -Судьба не дура. Знает какой узор из наших нитей жизни сплести, – ее блеклый взгляд вновь обратился к тихо стоявшей у входа девице.
–А ты значит здешняя? И деды твои отсюдого?
–Да, бабушка.
Старуха хлопнула себя по колену покачивая головой.
–Что-то не так, бабушка? – видя ее смущение поинтересовалась девушка. Старуха отрицательно покачала головой.
–Зоряна твоего видеть хочу, – окидывая ее странным взглядом и игнорируя вопрос девицы ответила страха, – беги-ка поищи его. А я пока тут…покумекаю…
Пятясь к двери, девушка немного нервно кивнула. Странная эта старуха. И речи странные ведет. И смотрит подозрительно так на нее, словно виновата она в чем.
Выскочив на крыльцо, Осьмуша прислонилась к стене, прикрыв глаза. Несколько раз глубоко вдохнула и вновь открыла глаза. По небу бежали перистые облака. Странная сегодня погода, невольно подумала она, то ливень, то снова солнце. Как будто и правда Перун гневится, а остальные боги его успокоить пытаются. Но нет да нет и прорвется его вспыльчивый нрав в раскатистом громе да потоках ливня. Обернувшись вправо, девушка посмотрела туда, где зеленели засаженные ими по весне поля. Для посевов совсем не плохо, только бы дождем сильно не прибило.
–Ох, прости, Велес, батюшка, – прошептала Осьмуша, виновато прикрыв глаза и тут же их распахивая, – верю, не затаишь обиды. Позаботишься о детях своих неразумных. Да голодными не оставишь. Ты только брата своего, Перуна всемогущего успокой. А то все наши труды и хлеба, что ты нам послал загубит. Чего он гневиться?
Ответом ей был легкий порыв ветра, который словно ласкаясь скользнул по ее босым ногам. Улыбнувшись Осьмуша, взглянула на заходящее солнце, огромным оранжевым диском нависшее над горизонтом.
Сбежав с крыльца, она вприпрыжку бросилась между землянок искать Зоряна. Не гоже старую женщину заставлять долго ждать. Хотя, впрочем, она догадывалась, где он может быть. коль не пришел к ним, значит искать его у Годлава надо. Ее сердце сжалось болью и затаенным страхом. Только бы Годлав не успел глупостей наговорить. А то потом не поверит ей Зорян.
–Лжешь, лоший треклятый! – донесся до нее сердитый рык Зоряна, стоило ей добежать до жилища Годлава. Осьмуша резко затормозила, вслушиваясь в их голоса.
–Говори, куда Осьмушу отправил, – рычал Зорян.
–Да молвил же уже, – придушенным хриплым голосом ответил Годлав, – к отцу должна уехать. Сговор там с женихом…
Он захрипел еще больше и Осьмуша выскочила из-за угла. Годлав стоял крепко прижатый к стене сильным телом брата. Руки Зоряна с силой сжимали его горло, не давая дышать. Лицо старейшины было пунцовым. Руками он вцепился в запястья брата, пытаясь оторвать их от себя.
–Зорян!
Осьмуша рванула к нему, вцепившись в его руку и дергая назад
–Здесь я. Никуда не пошла.
–Осьмуша…
Зорян резко разжал пальцы на шее брата и крутанулся к ней. Годлав согнулся пополам, судорожно глотая живительный воздух. Зорян же с такой силой притянул к себе девушку, что ей на миг показалось, что кости хрустнули.
–Переломишь, дурень, – легко хлопнула она мужчину по плечам. Тот слегка ослабил хватку, но не выпустил ее из рук. Слегка отклонившись назад, Осьмуша поймала его взгляд.
–Что за неведомый жених у тебя появился? – зло прорычал он. – Забыла, что мне богами обещана?
Мягко улыбнувшись, девушка обхватила руками его лицо, с нежностью глядя в его глаза и отрицательно покачала головой.
–Не забыла. Твоя я, Зорян. Никакого другого жениха мне не надобно.
–Но он молвил…-Зорян покосился на выпрямившегося брата, который бросал на них сердитые взгляды.
–Он как лучше желал, – невольно вступилась за Годлава Осьмуша, -не суди.
Выдохнув со свистом сквозь сжатые зубы, Зорян привлек ее к себе. Опустив голову на его плечо, Осьмуша про себя улыбнулась, благодаря богов, за что, что не дали ей уйти, послав на пути эту странную старуху. Старуха!
–Зорян! – вскинулась она, ловя его недоуменный взгляд, – там, гостья. В избе волхва. Тебя ищет.
Он нахмурился. Темные брови сильнее сошлись на переносице, образовав между собой глубокую складочку. Крепко схватив ее за руку, бросил взгляд через плечо на недовольно Годлава.
–Чтобы близко к ней подходить не смел! – рыкнул он. – Ясно?
То окинул их презрительным взглядом, но все-таки кивнул. Губы Зоряна дернулись когда он потянул Осьмушу за собой. К избе волхва.
Стоило им войти в избу, как они наткнулись на внимательный взгляд старухи. Замерев у дверей молодые люди смотрели на вставшую со своего места незнакомку. Их взгляды скрестились. Казалось, каждый пытается вглядеться в душу другого.
–Значит ты и есть Зорян, избранник Сварога? – без тени улыбки и совершенно серьезно спросила старуха, делая шаг вперед. Потрескавшаяся от времени клюка зацепила табурет. Взгляд Осьмуши невольно скользнул вниз, ожидая, что он упадет под ноги незнакомки. Но старуха, удержала его клюкой и вновь посмотрела на молодого мужчину.
–Я, – простое ответил Зорян, так же не сводя взгляда с гостьи, – только я не просил об этой милости.
–Просить не надо. Выбирают достойного, – тут же ответила старуха, и добавила, – рада, что именно ты им стал.
–Почему? – подозрение прозвучало в голосе Зоряна.
–Потом поймешь, -загадочно ответила старуха. Зорян пожал плечами с видимым равнодушием. Жизнь с волхвом научила его не задавать лишних вопросов. Он знал, что рано или поздно ответы сами найдут его.
Осьмуша неловко переступила с ноги на ногу, чувствуя себя лишней.
–Я наверное пойду, – пытаясь освободить руку из ладони любого негромко произнесла она. На нее уставились две пары глаз. Она приподняла бровь, переводя взгляд с одного на другую.
–С чего вдруг? – наконец спросила старуха. – Ты же его жена.
Осьмуша краем глаза заметила, как напрягся рядом Зорян.
–У нас только сговор, – тихо возразила она, следя за эмоциями на лице незнакомки, – на капище еще не были.
–Были, – не сдержался Зорян, – и благословение просили.
Раздался странный звук. Старуха негромко рассмеялась, вновь обнажив свои гнилые зубы.
–Ясно. Так, вот, дочка, – с теплотой и пониманием глядя на нее пояснила она, – волхву не обязательно и Любомир ждать, коль выбрал жену. Так что жить здесь будешь. С ним. Никто слова против не скажет. А ежели Любомира желаешь…– ее взгляд скользнул по их сплетенным в пожатии пальцам, – завтра на капище испросим волю. Какой день выберут, тогда и покрасуешься пред всеми.
Осьмуша пораженно подняла взгляд на довольного Зоряна. Кажется, он нашел поддержку там, где не ожидал. Он сильнее сжал ее пальцы, глядя на нее с невероятной нежностью.
–Мы с ней потолкуем, – произнес он, проводя рукой по ее щеке, – а ты пока стол накрой.
–Правильно молвишь, добрый молодец, – согласно закивала головой гостья, – пойдем-ка на крылечко. Не будем хозяюшке мешать. Есть нам, о чем с тобой поговорить.
Она обошла их и толкнув деревянную дверь, чуть скрипнувшую при открытии, вышла на улицу. Зорян мягко развернул ее к себе, и наклонившись легко коснулся ее приоткрытых губ своими.
–Мы скоро, ладушко, – выдохнул он, выпрямляясь, – только узнаю кто она и сего надобно. А ты хозяйничай. Женушка.
Глава 7 Странный разговор
Глава 7 Странный разговор
Расстелив льняную скатерть на свободной от трав части стола, Осьмуша шагнула к очагу. Помешав в котелке наваристую кашу из пшеничной полбы, задумчиво посмотрела на дверь. Интересно, о чем они там беседуют? И кто эта старуха? Чем ее так заинтересовал Зорян?
Сыпанув на стол немного амарантовой муки, принялась месить тесто на лепешки. Горячие и ароматные они будут как раз по душе во время ужина. Еще неплохо бы медку достать и в прохладный квас из подклета. Занимаясь своими делами, она не сразу услышала, как скрипнула тихонько дверь и раздались шаги.
–Мммм, – обнимая ее за талию промычал Зорян, – пахнет вкусно.
Вскинув руки вверх, удерживая их над столом, чтобы мука с них не сыпалась на одежду, Осьмуша покосилась на темноволосую шевелюру мужчины, прижавшегося подбородком к ее плечу.
–А бабушка где?
–На сенник пошла. Говорит ей там теплее и удобнее будет…да и нас смущать не желает.
Девушка почувствовала, как вспыхнули ее щеки.
–Ей бы еды отнести… – смущенно пробормотала она. По ее коже расползались мураши от того места, где губы Зоряна прижались к ней. Она невольно отклонила голову немного в бок, открывая ему доступ к шее.
–Отнесу, – согласился он, скользнув ладонями вверх по ее рукам и обхватив ее за плечи, мягко развернул к себе. В свете огня его глаза казались темными, подернутыми загадочной дымкой. Она уперлась тыльной стороной ладоней в его плечи, сдерживая улыбку и шутливо пытаясь оттолкнуть его от себя.
–Зорян! Я вся в муке. Дай мне закончить. Лучше вон каши бабушке отнеси. Она с дороги, наверняка голодная. Да лепешек сейчас испеку. Побалуешь старую…
Он приподнял голову, ловя ее взгляд.
–Ее Агидель кличут, – отпуская ее из объятий и шагая к очагу проговорил Зорян, – рожденная в огненной стихии. Ярило-солнце ее покровитель.
Вернувшись к своему занятию, Осьмуша следила за своими руками, ловко формирующими лепешки. Заворот, защип. Заворот, защип. Почти как с глиной работать. Только тесто более мягкое. Послушное. К глине еще подход надо найти. Почувствовать ее. Да и разная она, глина. Вот с поля она более хрупкая, легко крошится, впитывает воду. В ней примесей много. А коли глину у озера или реки взять, то она более мягкая, пластичная. А при размокании делается вязкой и липкой. Из такой лучше всего что-то лепить. Особенно посуду. Долговечнее будет.
Осьмуша вернулась к очагу, выложенному из мелких булыжников без связующего материала. Смахнув с плоского камня в его центре черные угольки и аккуратно положила на него готовые лепешки. Теперь надо немного подождать, пока она не начнет подрумяниваться снизу. Тогда и перевернуть можно.
–Осьмуш, скоро? – она посмотрела на сидевшего у стола на низком табурете Зоряна и кивнула.
–Да, скоро. Пока отнесешь Агидель, я для нас успею испечь.
Послав любому теплую улыбку, Осьмуша снова обернулась к очагу. Перевернула лепешку. При этом часть огня вспыхнула, зашипела и взметнулась вверх снопом искр.
–Осьмуша! – испуганный крик за спиной заставил ее вздрогнуть и обернуться. Зорян вскочил с табурета, опрокинув его и в один прыжок преодолел разделяющее их расстояние. Его пальцы со всей силы впились в ее плечи, рывком отдергивая от очага.
–Ты чего? – она удивленно подняла к нему лицо. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, словно после долгого бега. Пальцы судорожно впились в ее тело. А на лице застыл страх. Она видела, как он смотрел на нее, прежде чем перевести взгляд на полыхающий в очаге огонь.
–Ничего, – выдохнул он, заставляя себя разжать пальцы и отступить на шаг, -ни-че-го,– по слогам произнес он отступая к двери, – мне на капище надо. Ты сама бабушке еду отнеси.
–Зорян?
–Я скоро. Прости.
Не успела Осьмуша понять, что происходит, как Зорян уже скрылся за дверью, в стремительно опускающихся на городище сумерках.
Непонимающе пожав плечами, она вернулась к очагу. Осторожно подхватила котелок с нагретого камня, поставив его на стол и разворошила угли, чтобы в жилище теплее было. Сложила лепешки в глиняную миску. Эту миску она сама когда-то волхву делала. Столько лет правдой ему служит. Осьмуша провела пальцами по грубо выделяющимся лентам керамики на стенках миски. Одна из ее первых работ, хотела тогда порадовать старика. С тех пор многому научилась. И ее работы уже не были такими грубыми и кривыми. Она невольно улыбнулась воспоминаниям и взяв приготовленную еду направилась в сенник к странной незнакомке.