- -
- 100%
- +
По требованию вице-президента, мы погрузились в арендованный мною минивэн с молчаливым водителем и направились не в офис, а сразу в поля! По пути я внимательно изучал важного в корпоративной иерархии руководителя.
При тех же «около тридцати» Малиновского отличали небольшая полнота, круглый высокий лоб, светло-рыжие волосы. Говорил он с лёгким заиканием и, главное, выдавал нескончаемый, слабо структурированный поток вопросов, мыслей и идей! Канонический портрет гения на пороге всемирного признания!
Этот человек жил в мире более высокого порядка, где оперируют непубличной информацией о связях между государственными и частными структурами, сравнивают уровень «крыши» у того или иного партнёра, уточняют стоимость перегона вагона водки из Калининграда во Владивосток, и одновременно ведут разговоры о трендах в искусстве, истории масонских лож и проводят параллели между тактикой игры в покер и стратегиями ведения переговоров.
Первый день мы посвятили поездкам по супермаркетам, оптовым рынкам и спальным районам, где, кутаясь на морозе в дублёнки и шубы, проверяли наличие нашего товара и цены. Позиции РВК в городе держались высоко, но и задел для роста имелся – было что предъявить дистрибьютору.
Полевую экспедицию мы закончили в ночном клубе «Малахит». Пару месяцев назад от лица РВК я заключил здесь эксклюзив: виски, текила и коньяк в этом заведении отныне предлагались исключительно от нашей компании!
Контракт был настолько крупный и важный, что мы платили за него не только деньгами, но и элитным алкоголем. Продажи в этом месте оправдывали всё. Такие клубы определяли тренды для всего города! Ну и в качестве бонуса – для представителей нашей компании всегда находился хороший столик.
Под гремящую музыку, держа в руке бокал с Ballantine’s, Глеб рассматривал танцующих в искрящейся темноте девушек и, перекрикивая басы, делился идеями о развитии собственного портфеля брендов. По его словам, за водкой «Адмирал» должен был последовать коньяк «Цитадель», затем собственный бренд шампанского и другие марки. РВК должна стать первой портфельной алкогольной компанией в России с собственными брендами во всех ключевых категориях!
– К-крайнов, ты как вообще это м-место законтрактовал? – Слегка поддатый Малиновский придвинулся, притянул к себе дружеским объятием. – От-ткатом уговорил?
Нужно сказать, схемы со взяткой закупщику периодически всплывали в этом бизнесе, но постепенно эта практика уходила в прошлое, да и со стороны РВК такие ходы не одобрялись.
– Обошлось без откатов. – Я был рад поделиться кейсом. – Провели слепую дегустацию: комиссия из закупщика и директора клуба сравнивала позиции конкурентов с нашими. Мы победили в трёх категориях! Плюс я уговорил дистрибьютора на дополнительную скидку: им тоже был интересен этот клуб, заодно с нашим пакетом они и остальное меню выкупили. Сумму договора с Москвой согласовывали. – Я посмотрел на Крагина и получил от него одобрительный кивок. – Сказали: «Контракт национального уровня!»
– К-красавчик! – Глеб чокнулся бокалом янтарного виски с моим мохито. – У тебя одна п-проблема, Алексей, – произнёс он, допивая Ballantine’s. – Ты молод. Но не переживай, этот недостаток быстро проходит!
Потягивая коктейль, я вглядывался в этого человека и всё яснее осознавал, что он прав: мой путь в бизнесе только начинался. Далеко не факт, что я вообще когда-нибудь смогу так же ловко жонглировать понятиями из разных сфер, сплетая их в гремучий, но, судя по успеху Малиновского, эффективный бизнес-коктейль.
Придётся изрядно поработать над собой, чтобы достичь таких высот!
* * *На следующее утро группа в составе Малиновского, Крагина и меня собралась у выхода из офиса на Мамина-Сибиряка. Этот знаменательный день был посвящён братьям Флягиным.
Первой в графике стояла согласованная заранее встреча со старшим братом, Вадимом.
Нас ждали в одном из зданий выкупленной им киностудии. Отремонтированный исторический комплекс смотрелся вполне прилично!
Вадиму было около сорока. Высокий, статный, одетый в тёмный костюм без галстука, он выглядел представительно, даже кинематографично. Сидя перед нами в просторном кабинете с мебелью из красного дерева и креслами Chesterfield, он неспешно курил сигареты Davidoff, вёл беседу медленно и вдумчиво. Впечатляющий шрам на его шее давал простор для фантазий с брутальным подтекстом девяностых.
«Вот такие люди строят бизнес и идут в политику!» – думал я про себя.
Переговоры со старшим Флягиным прошли без осложнений. Его группа давно хотела заполучить портфель РВК, условия Вадима устраивали, он даже готов был взять на себя весь объём нашего действующего дистрибьютора! При этом понимание, что исходный партнёр остаётся в игре было на месте. В любом случае события для Флягина-старшего развивались прекрасно, и в финале мы ударили по рукам.
Во второй половине дня, перекусив в кафе в центре, мы отправились к младшему Флягину в офис у Плотинки. «Эти переговоры такими простыми не будут», – крутилось у меня в голове.
Нас провели на третий этаж офиса, куда мне раньше доступ был закрыт, и пригласили в светлый кабинет с голубыми стенами, отделанный в морской тематике: с гигантской моделью парусного корабля, установленной у окна, выходящего на замёрзшую Исеть. Там я впервые увидел вместе основателя и директора нашего дистрибьютора: в ладно сидящих костюмах, белых рубашках и ярких галстуках они производили впечатление солидной команды!
Рассевшись в мягких креслах вокруг чуть заниженного круглого переговорного стола в центре комнаты, мы оглядывали деловую резиденцию владельца, своим стилем и артефактами напоминавшую скорее капитанскую рубку.
Владелец конторы, чисто выбритый невысокий мужчина лет тридцати пяти, с чётким пристальным взглядом и обветренным лицом яхтсмена, предложил присутствующим выставленные на столе сигары и коньяк. Для начала все ответили вежливым отказом.
– Игорь, – обратился к основателю Глеб, – рад увидеться лично! Мои коллеги, думаю, тебя подготовили? – Поразительно, но Глеб говорил в замедленном для его нормальной речи темпе и без какого-либо заикания.
– Смотря к чему, – ответил младший Флягин и посмотрел на директора своей конторы.
– Мы благодарны тебе за многолетнее партнёрство, – продолжил Глеб, – но результаты этого года удручают, динамика негативная.
Игорь откинулся в кресле. Следом за ним это сделал его директор.
Глеб продолжил:
– Не буду скрывать, это нас не вполне устраивает. Вынужден сообщить, что мы расторгаем с вами договор на дистрибуцию до конца этого года.
Мы с Крагиным синхронно повернули головы к Глебу. Этого в сценарии не было! Какое, к чёрту, расторжение? Мы же хотели оставить Игоря и его компанию в качестве основного партнёра и только усилить дистрибуцию силами старшего Вадима!
В воздухе повисла тягучая пауза.
– Да, о таком ваши коллеги точно не сообщали, – ответил наконец Игорь, бросив хмурый взгляд на Крагина. – Вообще, мои ребята разработали план по вашим маркам, хотели с вами поделиться.
Его директор выложил на стол несколько пачек распечатанных цветных слайдов. Они тоже готовились к встрече!
Глеб взял в руки подшитую пачку, полистал слайды, вернул на стол. Я дал ему жест: мол, план хороший; последние два месяца я помогал с его разработкой сидящему перед нами директору. Заявленные кампании могли неплохо поддержать портфель РВК!
– Да, маркетинговое продвижение от вашего лица нам не помешало бы, – озвучил Глеб. – Вы лучше других знаете, что делать с нашим товаром в регионе. Но только оплачивать вашу рекламу в очередной раз мы не хотим. Если бы вы брали эти расходы на себя, в фиксированном проценте от продаж, можно было бы о чём-то говорить.
За столом забрезжила какая-то надежда, а до меня постепенно стало доходить, что происходит на самом деле…
– Ну, мы никогда и не были против обсуждения этих условий. – Игорь плеснул себе виски на дно бокала. – Просто времена непростые, спрос на элитку упал. Водка ваша новая неплохая, но требует времени на раскрутку. Быстро серьёзные продажи не поставить.
– Решать тебе, Игорь. – Глеб тоже откинулся в кресле, не торопясь подрезал гильотинкой и раскурил предложенную ранее сигару. – Мы запускаем в регионе нового партнёра. – Он бросил взгляд на Игоря. – Если вложитесь со своей стороны в продвижение по этому плану, – Глеб кивнул на презентацию, – можем поговорить о сохранении договора. Но условием ставим поддержание текущего объёма продаж – это как минимум. Дальнейшее падение – полный стоп.
– Новый партнёр! – выдохнул Флягин. – Вариантов тут немного… С Вадиком договорились, что ли?
Малиновский промолчал, короткими движениями отмахнул плотный ароматный дым от лица.
Игорь, похоже, искал точку опоры.
– Ну хорошо, – сказал Флягин. – Представим, что продолжаем работу на двоих. Рынок, конечно, не резиновый для такого… Без специальных условий нам конкурировать будет сложно. Текущие контракты с точками нам за квартал разломают. Вы же сами в итоге потеряете.
Аккуратно положив тлеющую сигару на край пепельницы, Глеб встал из-за стола и по натёртому до сияния тисовому полу прошёл к широкому окну. В окне можно было рассмотреть запорошённую Исеть с прогалинами в местах быстрого течения, главный проспект города с неторопливыми глазастыми трамваями и, чуть подальше, – центральную площадь с выстроенным к Новому году ледяным парком.
Я бы не удивился, если бы перед блестящим завершением этой сделки Глеб произнёс: «Люблю я этот старый городишко!» Слава богу, этого не произошло, и мы услышали:
– На элитку даём пять процентов от объёма продаж сверх текущих условий, три вы вкладываете в продвижение. Условия по «Адмиралу» и нашим новым брендам не трогаем. Договор меняем с эксклюзивного на открытый. Через год сверяем часы.
В этот момент, кажется, не только я с Крагиным, но и директор дистрибьютора, да и сам Флягин оценили мастерски проделанный фокус.
Условия звучали более чем приемлемо: доступ к портфелю РВК сохранялся, расходы на продвижение частично компенсировались предоставленной скидкой, а через год можно вновь сесть за стол переговоров и попытаться вернуть статус-кво с эксклюзивом! Правда, для этого точно придётся нарастить объём продаж (как минимум – не уронить текущий), но это всем понятная часть партнёрства.
* * *Ещё до отъезда московской делегации я получил предварительное согласие от директора команды младшего Флягина: условия принимаются, компания ждёт дальнейших поставок.
Прощаясь в аэропорту, довольный, румяный от мороза Малиновский поправил свою лохматую шапку, пожал мне руку и посмеялся, снова с лёгким заиканием:
– Ну что, Алексей, мы тут тебе небольшую в-войнушку между б-братьями устроили… Давай, разруливай п-последствия!
Глава 6
Год близился к концу – и какой! В воздухе витало ощущение исторического рубежа, народ по всему миру готовился встречать третье тысячелетие!
Чёрт, правда? Меня угораздило поймать момент, который случается раз в тысячу лет? Какова вероятность родиться именно в этом промежутке времени, когда одна эпоха заканчивается, а другая врывается в мир салютами и празднованием миллениума?
Сквозь восторги и предвкушения общественных масс несмело пробивались голоса разума, напоминавшие, что новый век по-настоящему наступит только в следующем, две тысячи первом году. Но кого волновали такие нюансы, когда на календаре маячило эффектное число – 2000!
Для меня праздничное время означало одно: работы прибавилось! Корпоративы, вечеринки, закрытые мероприятия – все эти народные движения требовали алкоголя, а значит, и присутствия РВК.
Вместе с народом своё движение совершала и история.
31 декабря около шести вечера я задержался на проходной только запустившегося боулинг-клуба «Луна» – оформлял рекламные материалы для «Адмирала»: постеры, воблеры и другие маркетинговые фишки, поддерживающие недавний «листинг» нашей водки в меню заведения.
На столе у охраны работал старенький выпуклый телевизор. Центр экрана заняла узнаваемая фигура.
– Это что, уже поздравление? – удивился кто-то из персонала.
Кадр приблизился: за столом на фоне ёлки сидел Ельцин – с усталым взглядом и каменной решимостью. Охранник сделал звук погромче, к телевизору подтянулись люди.
– Я ухожу. Сделал всё, что мог, – раздалось из динамика.
Первая секунда – тишина; на проходной повисла пауза. Затем кто-то хмыкнул, кто-то выругался, а я стоял с сумками постеров и воблеров и переваривал: первый президент России, выпускник моего университета, только что подал в отставку.
«Вот это финал эпохи! – оценил я ход. – Страна действительно меняется на глазах».
Спеша к друзьям на празднование круглейшей даты, я думал об ироничности истории: Клинтон, запутавшийся во лжи и сексуальных скандалах, удержался в президентском кресле; Ельцин, признав, что не справляется, ушёл сам.
* * *В свои шестнадцать, ведя вечерами дискуссии с Андреем, я пытался докопаться до истины. Начал с библейских заветов, Нового и Старого, продолжил погружением в религиозную православную литературу и параллельно в светскую – по истории религий.
В процессе я с удовлетворением обнаружил, что христианская вера с её агапе, концепцией деятельной любви, превосходила для меня в своём влиянии любые другие учения, доступные в этом мире. Это относилось и к буддизму (фокусирующемуся на самом человеке, его просветлении и реинкарнации), и к исламу (проповедующему единого бога, но во главу угла ставящему ритуалы и правила). Иудаизм или индуизм оказались региональными религиями – свои боги для своего народа. Пантеизм, гностицизм, магизм Кастанеды и тому подобные учения тоже не прельщали меня – слишком зыбкими, сосредоточенными на собственных ощущениях были их основы.
Поразительно, но большинству окружавших меня людей православие представлялось тёмным, отдалённым от реального мира направлением в христианстве, представленным хмурыми монахами в чёрных рясах, пузатыми батюшками на дорогих автомобилях и набожными бабушками в платках, вытирающими воск после догоревших свечей в церкви.
Для меня же, в изумлении читавшего Флоренского, Бердяева, Соловьёва, державшего перед глазами нашу с Андреем лесную избушку, это была религия света и дел – во имя тех, кого любишь.
Примерно с таким раскладом в голове и сердце я крестился, затем выезжал в свой автостоп, в Америку, а по прошествии нескольких лет делал карьеру и деньги в России. Жил, храня в душе эту хорошо описанную в православных источниках максиму.
Но как совместить эти понятия? Карьеру, деньги, личный успех, и на другой стороне – любовь к ближнему? И вообще – совместимы ли они? Со временем становилось ясно, что с этим нужно разбираться – и не на уровне книжек и идей, а на практике.
Да, кстати: карьера в алкогольном бизнесе для православного чувака, грезящего любовью к людям, – самое то! Главное – не словить раздвоение личности от таких эффектов!
* * *Утраченный отцовский подарок не выходил из моей головы целый год, если не дольше. Однажды в разговоре с Андреем я вернулся к лесному эпизоду.
– Помнишь те гантели?
– Что мы в лесу потеряли? Ну да, помню, – ответил Андрей.
– Да не потеряли мы, украли их у нас! Говори как есть.
– Ладно, и что? Если бы поменьше о физкультуре думали и больше в храм ходили, может, и не украли бы. Дома бы у тебя под кроватью лежали спокойно, как и до того. Всё же нормально было.
– Эх, Андрюха, по-другому бы ты заговорил, если бы на свой день рождения такие гантельки получил! – возразил я. – Ладно, представим, что я их безвозмездно отдал тем счастливцам, от доброго сердца. Отпускаю их на волю – с моими двадцатикилограммовыми подарками!
Глава 7
Зима двухтысячного пронеслась во встречах, переговорах и промоушенах, весна прикатила с вагоном свежих идей, долгожданное лето принесло ощущение полноценно пройденного цикла.
За год мне удалось законтрактовать пару десятков клубов и ресторанов под нашу элитку, расширить представленность «Адмирала» в спальных районах, договориться с сетевыми отелями о закупке бутылок-миньонов для мини-баров. После пары неудачных попыток зайти в «Кировский», крупнейшую сеть супермаркетов Екатеринбурга, я наконец сделал правильный ход: вышел на сына основателя, заручился его поддержкой и получил добро на промоушены силами нанятых агентств.
С командой Вадима Флягина мы плотно взялись за продвижение «Адмирала», пробивая новые каналы продаж в Тюмени, Челябинске, Перми. Потерянные с компанией Игоря объёмы уверенно компенсировались продажами его старшего брата. Операция по подключению второго дистрибьютора уверенно отрабатывала заложенные в неё идеи.
Постепенно я разбирался в тонкостях оптовых продаж и осваивал торговый маркетинг – искусство продвижения товара в торговой точке, где важны не только наличие и цена, но и правильная выкладка, мерчандайзинг, промоутеры и вовлечение продавцов.
К концу первого года в РВК мой оклад вырос до 300 долларов. За девяносто девятый год мне выдали бонус – конверт с пятью пахучими стодолларовыми бумажками. Пусть зарплату РВК мне платила наличными и, бывало, с задержками, итоговые суммы всё равно выглядели солидно и подтверждали, что я на своём месте.
Оглядываясь, я не мог поверить объему проделанной работы! Хотя чему было удивляться? Меня окружали люди с опытом управления крупными бизнесами, предприниматели, игравшие давно и вдолгую. Они прошли куда более сложный и поучительный путь, чем я со своим павильоном у «Октября» и доставкой древесины в Чикаго!
Мне оставалось впитывать, учиться, помогать реализовывать чужие идеи и не забывать про свои. Такая нехитрая формула успеха!
* * *В один из тех летних дней, когда асфальт плавится от жары и хочется не водки, а родниковой воды, я вышел из офиса и направился на обед в заведение под названием «Кактус». Кафешка предлагала мексиканскую кухню – экзотика по тем временам!
Взяв горячую кесадилью с курицей, я невольно вспомнил девушку, научившую меня готовить это блюдо. Где она сейчас? Надеюсь, дома, в Мехико-сити, с друзьями и родителями, и жизнь её разворачивается так, как она хотела в самых ярких своих мечтах!
Посидев в кафешке с полчаса, я, по усвоенным американским традициям, оставил двадцать рублей на чай сверх счёта в семьдесят и в ностальгическом настроении по самой настоящей мексиканской жаре направился к офису.
Вернувшись, я бросил пиджак на спинку стула, сел за рабочий стол и подставил мокрую спину под поток из кондиционера.
На углу стола запиликал телефон.
– С вами хочет переговорить Глеб Малиновский, – сообщил женский голос на другом конце провода.
Я даже привстал в замешательстве. Обычно мне звонил Крагин, и этого было вполне достаточно – и для меня, и для него. Топы вроде Малиновского звонили в регионы исключительно редко, если не сказать – никогда. Если набирали, то для чего-то чертовски серьёзного.
– К-крайнов! Привет, дружище! – Голос Глеба был таким же энергичным, напористым, каким я его запомнил по зимнему визиту. – Как б-бизнес, жена, дети?
Знакомые шуточки. Улыбнувшись и расслабившись, отвечаю:
– Бизнес отлично, на середину года шестьдесят процентов плана по отгрузкам выполнили, растём помаленьку. Жена и дети – пока в процессе, события не форсирую.
– Ладно, К-крайнов, я по такому делу: наш портфель расширяется, коньяк «Цитадель» выходит с завода на следующей неделе, шампанское «Жанейро» на подходе. Москва – столица т-трендов, открываем здесь позицию руководителя HORECA. Прямое подчинение мне. Что думаешь?
Ого. Вот это поворот! Адреналин вернулся, накрыл меня с головой.
Не выпуская трубки, я на автопилоте вышел на середину кабинета. Пружинистый провод потянулся за мной, растягивая кольца. Чуть не свалил чёртов аппарат на пол!
– Э-э… минуту… – выдавил я. – Соберусь с мыслями…
Не прошло и года, как меня взяли региональным представителем, а теперь мне предлагают Москву – руководящую должность в одном из самых горячих сегментов рынка! Не зря, значит, я днями и ночами вкалывал, бился с клубами и дистрибьюторами за «Адмирал» и элитку. Оценили мою работу с вершины корпоративной пирамиды!
Но потяну ли?.. Неправильный вопрос! Я к этому шёл, вариантов не справиться нет. Буду вкалывать как всегда – научимся, подтянемся, вырастем!
Я выдохнул, взял себя в руки и, насколько мог спокойно, произнёс:
– Интересное предложение, Глеб! Буду рад вместе поработать.
– Отлично, д-дружище. Я не сомневался. Крагину я сообщил, что тебе позвоню. Замену на Урале, думаю, найдёте. По условиям – не обидим, уровень зарплаты – руководитель отдела, на жизнь хватит.
Охренеть. Москва! HORECA! Легендарные клубы, рестораны, кафе, которые мы тут по статьям в глянцевых журналах обсуждаем. Неплохой задел для нового тысячелетия!
– В общем, готовься, – заключил Малиновский. – В сентябре жду тебя в офисе на Шаболовке. Всё, чему за год научился, захвати с собой – п-пригодится. Флягиным приветы!
Гудки. Я положил трубку, посмотрел на телефон, перевёл взгляд в окно – там чуть колыхались зеленью высокие тополя вдоль знакомой улицы. Моя жизнь делает крутой виток и выводит меня на следующий уровень! Хей, Алекс! Не этого ли ты хотел, моделируя своё будущее?
Ну что, прекрасно. Москва ждёт!
* * *Закрывая вопрос с преемником, я разместил в газетах объявление о вакансии, провёл собеседования и отобрал несколько толковых кандидатов. Одного из них Крагин утвердил сразу – и, признаюсь, этот парень показался мне сильнее меня самого. Старше, опытнее, с солидным образованием и отличным английским, он уверенно отвечал на вопросы, разбирался в дистрибуции и как будто с порога знал, что делать.
«Выходит, карьера – это не столько способности, сколько результаты и, главное, связи», – думал я, подводя итоги года в региональном офисе. Лёгкий синдром самозванца с тех пор не отпускал меня, однако именно он указывал, что я двигаюсь вперёд с правильной скоростью.
Не затягивая, я предупредил арендодателя, что через месяц освобождаю квартиру. К назначенному сроку упаковал скромные пожитки, поделился новостями с родителями, друзьями – и вылетел в Москву. После Америки такой переезд представлялся пустяком: прыгнул в самолёт, и спустя два часа ты на месте! Даже к новому часовому поясу особо привыкать не нужно.
* * *С переездом уровень моего благосостояния заметно повысился: зарплата в восемьсот долларов плюс потенциальные бонусы! Приятный сюрприз – щедрые подъёмные: полторы тысячи!
Незадолго до вылета я нашёл через родителей друзей квартиру на Загородном шоссе в средней свежести двенадцатиэтажке из восьмидесятых. Эта улица, как следует из названия, когда-то проходила за пределами Москвы, но к нашему времени она брала начало прямо у третьего кольца. Располагалась квартира недалеко от офиса, содержала всё необходимое для проживания молодого человека и стоила 250 долларов в месяц. С новой зарплатой я мог себе это позволить!
Подумав, я не стал мелочиться и приобрёл на подъёмные очередную японку: Toyota Mark II 1993 года. Это была машина с характером! Чёрная, длинная, мощная – с двигателем на 260 лошадиных сил, собранная где-то в Осаке, быстрая как спорткар и надёжная как танк. Уже после покупки я обнаружил в ней полный привод, который подключался при активном вождении! Единственный нюанс – правый руль, но тогда это не являлось редкостью. Не сравнить с моей американской Mitsubishi – этот аппарат был из другой лиги!
После всех покупок у меня оставались деньги, и я решил потратить их на закрепление своего нового статуса. Я вступал в руководящую должность – с важными встречами, серьёзными партнёрами. Москва требовала быть на связи и выглядеть соответственно.
Побродив по магазинам в центре, я остановился у витрин ГУМа и решил, что стеснение пора оставить в прошлом. В конце концов, я теперь не просто парень из Екатеринбурга – я менеджер столичной компании, работающий с важными клиентами!
В салоне «Евросети» среди блестящих корпусов Siemens и Motorola я выбрал Nokia 3310 – без излишеств, но со всеми необходимыми функциями. Здесь же взял симку «Билайна» – бренд я помнил с рекламы в родном городе.
В часовом бутике купил свои первые наручные часы – марки Tissot. «Самое то для начала карьеры!» – дипломатично прокомментировал продавец мой выбор. В соседнем магазине примерил длинное чёрное пальто Baltman – строгое, элегантное, идеально подходящее для московской осени. К нему подошли английские коричневые ботинки Barker ручной работы, с закругленным носком и аккуратной прострочкой по краям. Завершила образ классическая, с широкой лентой чёрная шляпа.
Да-да, самая настоящая шляпа трилби!
Кто-то сейчас улыбнётся вместе со мной, но тогда казалось очевидным, что этот аксессуар прибавит мне возраста, придаст солидности и немного лоска. В таком прикиде я чувствовал себя персонажем старого фильма – что-то между гангстером и деловым человеком из Чикаго 30-х: чёрное авто, пальто, ботинки классического фасона, шляпа…