Диагноз

Как начать? С каких слов? «Артур, милый, у меня рак»? Или мягче, завуалированнее: «У меня плохие новости по поводу анализов»? Нет, это было бы предательством. Слишком мягко для того удара, который она должна была ему нанести. Она представляла его лицо – сначала недоумение, затем медленное, ужасное понимание, а потом – боль. Та самая боль, которую она видела в его глазах, когда умирала его мать. Она боялась этой боли больше, чем своей собственной.

Она начала метаться по квартире, как затравленное животное. Руки сами собой занимались бессмысленными делами: поправила вазу на столе, смахнула несуществующую пыль с полки, переставила книгу. Автоматизм движений успокаивал, создавая иллюзию контроля над ситуацией. Но мысль билась в голове, как птица о стекло: «Сказать. Надо сказать. Как сказать?»

Она зашла на кухню, увидела ту самую разбитую чашку. Осколки все еще лежали на полу, сверкая на закатном солнце, как злые, насмешливые глаза. Утром это показалось дурной приметой. Теперь это было пророчество. Она упала на колени и начала собирать осколки руками. Острый край впился в палец, выступила капля крови. Она смотрела на нее, завороженная. Красная, живая. Ее кровь. В которой, возможно, уже путешествовали миллионы чудовищных, переродившихся клеток. Она сжала палец, чувствуя жгучую, чистую боль. Она была такой простой и понятной. Не то, что та, другая боль, что разрывала ее изнутри.

Дверь открылась. Послышался его голос, такой живой, такой обыденный.

– Инга, я дома! Ты где? Ты не поверишь, какой сегодня был день! К нам…

Он замер на пороге кухни, увидев ее на коленях среди осколков.

– Боже, что случилось? Ты поранилась? – он бросил портфель и мгновенно оказался рядом, подхватывая ее, усаживая на стул. – Дай посмотреть. Глупая, зачем ты сама, я бы убрал!