Молчание

Через несколько минут ее компьютер издал легкий щелчок – пришло системное уведомление. Ее права доступа к рабочим папкам проекта «Северное сияние» были ограничены. Теперь она могла только просматривать отдельные файлы, но не могла вносить изменения. Ее отсекли. Вычеркнули из истории собственного детища.

Ольга встала, подошла к окну и посмотрела на город. Тот самый город, который всего несколько недель назад лежал у ее ног. Теперь он казался чужим, безразличным и холодным. Она приложила ладонь к холодному стеклу. Это была ее награда. За принципы. За попытку сохранить свое достоинство. Оказалось, что достоинство – это роскошь, которую она не могла себе позволить.

Внезапно тишину разорвали звуки праздничной суеты из общего зала. Слышались поздравления, смех, звон бокалов. Ольга обернулась. Через полупрозрачную стеклянную стену она увидела, как к центру зала выходит Артем Сергеевич. Рядом с ним, сияя улыбкой и новым, очевидно, дизайнерским платьем, стояла Ирина Соколова.

Ольга замерла, как завороженная. Она видела, как он положил руку Ирине на плечо – тот самый властный, собственнический жест. Видела, как та закинула голову и засмеялась, смотря на него снизу вверх с подобострастным восторгом. Видела, как он что-то говорит, и весь отдел замирает, а потом взрывается аплодисментами.

Она не слышала слов, но поняла все без звука. Он представлял Ирину новым куратором проекта «Северное сияние». Награждал ее. Возносил на ту самую вершину, с которой только что стащил Ольгу.

Это было наказание. Публичное, демонстративное, рассчитанное на то, чтобы ее видели все. Чтобы каждый сотрудник компании понял простую истину: благосклонность Орлова нужно заслужить. И способ заслужить ее был очевиден для всех.

Ольга отвернулась от окна. Ей стало физически плохо. Горький комок подкатил к горлу. Она схватилась за край стола, чтобы не упасть. Унижение жгло ее изнутри, как раскаленный уголь. Она была не просто отстранена. Ее заменили. Назначили на ее место ту, чьи главные достоинства не имели ничего общего с профессионализмом.

Она снова посмотрела на праздник за стеклом. Ирина ловила восхищенные взгляды, принимала поздравления. Она была новой звездой. Звездой, которая знала правильную цену своему успеху.

И в этот момент до Ольги дошла вся глубина его мести. Он не просто наказал ее. Он показал ей альтернативу. Он продемонстрировал, какой могла бы быть ее жизнь, если бы она была более «сговорчивой». Если бы осталась в пятницу вечером, выпила с ним вина, позволила бы себя касаться. На ее месте сейчас сияла бы она. А не Ирина.

Он дал ей понять, что ее падение – это прямой результат ее выбора. Ее моральных принципов. Ее глупой, наивной веры в то, что карьеру можно построить только трудом.

Ольга медленно вернулась к своему креслу и опустилась в него. Она взяла со стола тот самый приказ и перечитала его еще раз. Каждое слово теперь било по ней с новой силой. «Во избежание выгорания». Да. Она и правда выгорала. Из нее выжигали все – веру в справедливость, любовь к работе, чувство собственного достоинства.

Она открыла почту. Первым письмом был циркуляр для всех сотрудников о новом назначении Ирины Соколовой. Вторым – письмо от самого Артема Сергеевича. Тема: «О новом витке развития».

Ольга кликнула на него, уже зная, что найдет внутри.

«Уважаемая Ольга, – гласило письмо, составленное в безупречно корректных тонах. – В рамках стратегии перераспределения задач и максимально эффективного использования потенциала каждого сотрудника, вы освобождаетесь от кураторства проекта „Северное сияние“. Ваш опыт и компетенции бесценны для нас на этапе глубокой проработки деталей. Поэтому я принял решение назначить вас ответственной за проект редизайна складского комплекса №4. Уверен, ваш скрупулезный подход и внимание к мелочам позволят вывести на новый уровень и этот важный для компании актив. С уважением, Артем Орлов».

Она перечитала письмо несколько раз. «Складской комплекс №4». «Важный актив». Это было настолько цинично, что в иной ситуации она бы рассмеялась. Но сейчас ей было не до смеха.

Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Перед ней стоял выбор. Не тот, что был раньше – молчать или заявить. Теперь выбор был другим. Уйти или остаться.

Уйти – значит признать свое поражение. Значит, позволить ему выиграть. Значит, начать все с нуля в другой компании, с испорченной из-за скоропалительного ухода репутацией.

Остаться… Остаться означало принять его правила игры. Смириться с унижением. Выполнять ничтожную работу и каждый день видеть, как Ирина Соколова, не обладающая и десятой долей ее таланта, разваливает ее проект. И главное – остаться означало дать ему понять, что она приняла его наказание. Что она сломлена. Что в следующий раз, когда он предложит ей «неформальную встречу», она не посмеет отказаться.

Снаружи все еще доносился смех и звон бокалов. Ольга сидела в своем тихом кабинете, и по ее щекам медленно текли слезы. Она не всхлипывала, не рыдала. Слезы текли сами по себе, тихие и горькие, как осознание полного поражения.

Она проиграла этот раунд. Сокрушительно и бесповоротно. И теперь ей предстояло решить, есть ли у нее силы на следующую битву. Или она должна сдаться и признать, что ее талант, ее упорство и ее принципы ничего не стоят в мире, где правит власть и наглость.

Она осталась сидеть в кабинете, даже когда все разошлись. Даже когда уборщицы прошлись пылесосами по коридорам. Она сидела в темноте, и только мерцающий экран компьютера освещал ее мокрое от слез лицо.

Она проиграла. Но где-то глубоко внутри, под слоем боли, унижения и ярости, тлела одна-единственная мысль. Мысль о мести. Слабая, почти призрачная, но она была.

Он отнял у нее проект. Но он не смог отнять у нее ее профессионализм. Ее знания. Ее умение работать.

«Хорошо, Артем Сергеевич, – прошептала она в темноту. – Вы хотите играть? Мы будем играть. Но по моим правилам».

Это была всего лишь мысль. Но именно она не дала ей сломаться окончательно.