Ставка в Вегасе

Глава 1

Первым пришло сознание. Не ясное и не доброе, а мутное, липкое, как патока. Оно приползло из ниоткуда, тяжелое и нежеланное. Потом пришла боль. Не просто головная, а всеобъемлющая, пульсирующая в висках мерзким, знакомым ритмом – похмелье категории «люкс», со всеми вытекающими и втекающими обратно последствиями.

Я лежала с закрытыми глазами, боясь их открыть. Подо мной было что-то мягкое, прохладная гладь, пахнущая озоном и дорогим кондиционером. Не моя постель. Точнее, точно не моя постель. У меня не было такой большой кровати с шелковистым, утопающим бельем.

И тут до меня донеслось дыхание. Ровное, глубокое, мужское. Прямо у меня за спиной.

Мое собственное дыхание перехватило. Сердце замерло, а потом рванулось вскачь, бешено заколотившись где-то в горле. Я не дышала, вжимаясь в матрас, стараясь стать невесомой, невидимой. Мозг, предательски медленный, пытался нащупать хоть какую-то зацепку. Вечеринка? Нет. Свидание? Тоже мимо. Пустота. Абсолютная, оглушающая пустота, будто кто-то взял и вырезал кусок моей жизни аккуратным скальпелем.

Собрав всю свою волю в кулак, я заставила себя приоткрыть веки. Сквозь ресницы, слипшиеся от туши, мир предстал в размытых пятнах. Богатый, стильный номер. Золотые акценты, темное дерево, огромное окно, зашторенное плотными шторами, сквозь которые пробивался настырный неоновый свет. Лас-Вегас. Это я понимала точно. Город греха, порока и стертых границ. Отлично.

Медленно, сантиметр за сантиметром, я повернула голову на подушке.

И увидела его.

Он спал на боку, повернувшись ко мне лицом. Рука закинута за голову, обнажая подмышку и линию напряженного бицепса. Простыня сползла до пояса, открывая торс, который даже в полумраке выглядел как работа талантливого скульптора. Каждое мышечное напряжение, каждый рельефный пресс. Темные, почти черные волосы, растрепанные во сне. Лицо… красивое. Слишком красивое для моего текущего положения. С резкими, четкими чертами, прямым носом, упрямым подбородком с ямочкой. На вид – лет тридцать. Кен с обложки, заблудившийся в моем личном кошмаре.

Проснуться с Кеном с обложки – казалось бы, мечта, но почему пахнет паникой и дешевым шампанским? – пронеслась в голове ироничная мысль, единственный спасательный круг в море абсолютного ужаса.

Я осторожно приподнялась на локте. Простыня соскользнула, и я с облегчением обнаружила, что на мне какая-то шелковая ночнушка. Не моя. Короткая и до неприличия дорогая. Еще один пазл, который не вписывался в картину.

И тут мой взгляд упал на прикроватный столик.

На нем стояла пустая бутылка шампанского «Кристалл», два бокала с мутным осадком на дне. Рядом валялась разорванная пополам фата. И самое главное – два обручальных кольца. Мужское и женское. Они лежали рядом, холодно поблескивая в полумраке, как обвинительный приговор.

Меня затошнило. Не от шампанского, а от осознания. Свадьба. Мы поженились. С незнакомцем в роскошной постели в Вегасе. Классика, которую так любят показывать в комедиях. Только сейчас это не было смешно. Это было страшно до тошноты.

Я потянулась к кольцам дрожащей рукой. Женское было изящным, с небольшим бриллиантом. Мужское – массивным, платиновым, без изысков. Я надела свое. Село идеально. Будто его снимали с моего пальца пять минут назад.

В этот момент за моей спиной послышалось движение. Резкое, порывистое. Я застыла, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

– Что за черт? – его голос был низким, хриплым от сна, но в нем уже слышалась сталь. Настороженность.

Я медленно, очень медленно повернулась к нему.

Он уже сидел на кровати, откинув простыню. Его тело было таким же впечатляющим при свете, как и в полумраке. Широкие плечи, узкие бедра. Взгляд – темный, пронзительный, почти животный – метнулся по комнате, потом остановился на мне. В нем не было ни капли сна, только холодная, собранная ярость и такое же недоумение, какое, вероятно, читалось и в моих глазах.

– Кто ты? – выдохнула я, и мой голос прозвучал слабо и сипло.

Он не ответил сразу. Его глаза сузились, изучая меня с ног до головы, быстрым, оценивающим взглядом. Он выглядел так, будто привык оценивать угрозы за доли секунды.

– Я бы с радостью сказал, если бы знал, – его ответ прозвучал сухо, с оттенком горькой иронии. Он провел рукой по лицу, с силой растер скулы, будто пытаясь стереть с себя налипшую ночь. – Где мы?

– Вегас, – прошептала я. – Похоже на хороший отель.

– Блестяще, – он язвительно фыркнул, окидывая взглядом номер. – А что было до отеля?

– Не знаю. Я ничего не помню.

Наступило тяжелое молчание. Мы смотрели друг на друга, два незнакомца, связанные невидимой нитью безумной ночи. Воздух между нами сгустился, наполнившись невысказанными вопросами и страхом. Я заметила, как сжались его кулаки на коленях. Руки сильные, с длинными пальцами и выступающими костяшками. Руки, которые могли быть как нежными, так и жестокими. Какими они были прошлой ночью?

– Кольца, – сказал он, его взгляд скользнул по моей руке.

Я молча протянула ему мужское. Он взял его, повертел в пальцах.

– Выглядит дорого, – пробормотал он. – Надеюсь, я не взял кредит ради этого.

Его попытка пошутить была такой неуклюжей и такой несвоевременной, что мне захотелось либо засмеяться, либо заплакать. Я выбрала третье – отвести взгляд.

– Что мы будем делать? – спросила я, и в голосе прозвучала неприкрытая слабость.

– Для начала, выясним, кто мы, – он встал с кровати. Движения его были собранными, грациозными, как у большого хищника. Он был высоким, гораздо выше, чем я предполагала. Я невольно отодвинулась к изголовью, притянув простыню к груди. Он заметил это движение, и в его глазах мелькнуло что-то понимающее, почти жалостливое.

– Я тебя не трону, – сказал он тихо, но твердо. – Пока мы не разберемся, что здесь произошло.

Он подошел к стулу, на котором был аккуратно сложен мужской костюм. Черный, дорогой. Рядом валялось мое маленькое черное платье, которое я, судя по всему, сбросила с себя с какой-то особой грацией.

Он начал одеваться. Я наблюдала за ним, не в силах отвести глаз. Каждое движение было отточенным, экономичным. Он натянул брюки, застегнул ремень. Его спина, широкая и мускулистая, была испещрена бледными шрамами. Еще одна загадка. Кто он? Военный? Спортсмен? Преступник?

Пока он одевался, я решила осмотреться. С трудом поднялась с кровати, ноги подкашивались. На полу, рядом с платьем, лежала моя сумочка – маленькая, блестящая, явно не рассчитанная на что-то большее, чем помада и ключи. Я открыла ее. Внутри лежала пачка денег. Довольно толстая. Все купюры крупные, стодолларовые. Сердце снова екнуло. Деньги. Много денег.

– Эй, – позвала я его. – Посмотри.

Он подошел, натягивая рубашку. Его пальцы ловко застегивали пуговицы. Он заглянул в сумочку, и его лицо стало каменным.

– Отлично, – произнес он без тени восторга. – Мы не только поженились, мы, кажется, еще и ограбили банк.

– Не шути так, – попросила я, чувствуя, как подкатывает новая волна тошноты.

– Я не шучу.

Он взял у меня из рук сумочку, вытряхнул деньги на кровать. Среди купюр был еще один предмет. Маленький, металлический. Ключ от сейфа отеля. С номерком.

Мы переглянулись. В его глазах читалось то же, что и в моих: необходимость действовать. Страх отступил, уступив место любопытству и азарту. Адреналин начал пробиваться сквозь похмельную вялость.

– Ладно, – он глубоко вздохнул. – Давай по порядку. Осмотрим номер. Проверим сейф. Может, там есть хоть какие-то ответы.

Я кивнула, внезапно почувствовав странное облегчение. Я была не одна в этой западне. Рядом был он. Незнакомец с телом греческого бога и взглядом, полным тайн. Было страшно, но было и… интересно. Опасность, витавшая в воздухе, щекотала нервы, смешиваясь с абсурдностью ситуации.

Он подошел ко мне ближе. От него пахло дорогим мылом, которым он, видимо, пользовался прошлым вечером, и едва уловимым, но устойчивым мужским запахом, который уже стал для меня знакомым. Моим личным наркотиком.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, его голос неожиданно смягчился.

– Как после ядерного взрыва, – честно ответила я.

Уголки его губ дрогнули в подобии улыбки.

– Держись, – сказал он так просто, но в этом слове была какая-то опора. – Вместе мы с этим разберемся.

Он протянул руку, чтобы помочь мне встать. Я колебалась лишь мгновение, потом положила свою ладонь в его. Его пальцы сомкнулись вокруг моих, сильные, теплые, живые. Электрический разряд прошел от точки соприкосновения по всей руке, заставив учащенно забиться сердце. Это был не просто жест вежливости. Это было начало нашего странного союза. Союза двух потерянных памятью душ в сердце Лас-Вегаса, города, где невозможное становилось реальностью каждую ночь.

И в этот момент, глядя на наши сцепленные руки, на его решительное лицо, я поняла, что наша свадьба, какой бы сумасшедшей она ни была, могла оказаться наименьшей из наших проблем. Настоящая игра только начиналась. И ставки в ней были гораздо выше, чем просто брак по пьяни.

Глава 2

Тепло его руки было обманчивым якорем в бушующем море паники. Всего на несколько секунд я позволила себе ощутить эту опору, эту иллюзию безопасности, которую давало простое человеческое прикосновение. Пальцы, обхватившие мои, были твердыми и уверенными. Но когда он разжал ладонь, чтобы поднять с пола свой пиджак, холодная реальность обрушилась на меня с новой силой.

Я осталась стоять посреди роскошного номера, чувствуя себя абсолютно голой в этой короткой шелковой сорочке. Холодный воздух кондиционера щекотал кожу на бедрах. Я обхватила себя руками, пытаясь согреться, но дрожь шла изнутри – от страха, от стыда, от полнейшей потери контроля.

Он, тем временем, методично обыскивал пиджак. Его движения были выверенными, экономичными. Он вывернул карманы, извлек несколько мелочей: пару монет, смятый чек из какого-то бара, казино «Феникс». Имя чека не сказало мне ровно ничего. Потом его пальцы нащупали внутренний карман. Он замер, его взгляд стал острым, цепким. Он вытащил еще одну, гораздо более толстую пачку денег, идентичную той, что была в моей сумочке.

– Похоже, мы хорошо поработали, – произнес он безразличным тоном, но я уловила напряжение в его плечах. Он положил деньги на тумбочку, рядом с кольцами. Теперь их было две аккуратных стопки. Молчаливое обвинение.

– Может, позвоним в полицию? – неуверенно предложила я. Слова прозвучали глупо даже в моих ушах. Двое незнакомцев, куча наличных, полная амнезия. Да мы – ходячая причина для немедленного ареста.

Он резко повернулся ко мне, и в его глазах вспыхнула искра чего-то дикого, почти животного.

– Нет. Ни в коем случае.

– Но почему? Мы же ничего не сделали… Наверное.

– Именно что «наверное», – он шагнул ко мне, и его фигура вдруг показалась огромной, заполнив пространство. – Посмотри на это, – он указал на деньги. – Кто мы, черт возьми, такие? Брокеры? Наследники? Или… – он не договорил, но мысль повисла в воздухе, тяжелая и ядовитая. – Полиция задаст вопросы, на которые у нас нет ответов. Нас заберут в участок, а потом, возможно, нас найдут те, кому эти деньги принадлежали на самом деле. И у них вопросы будут поконкретнее.

Он был прав. Ужасно, мерзко прав. Этот номер, эти деньги – все кричало о том, что мы ввязались во что-то опасное. Что-то, от чего сбежали в сладкое небытие амнезии.

– Ладно, – сдалась я, чувствуя, как подкашиваются ноги. Я опустилась на край кровати, на то место, где он только что спал. Простыня все еще хранила тепло его тела. Этот знакомый, уже почти родной запах – дорогой парфюм, смешанный с чем-то сугубо мужским, его собственным. От этого стало еще страшнее. Как можно привыкнуть к запаху человека, имени которого не знаешь?

– Что будем делать? – повторила я свой вопрос, уже почти шепотом.

– Искать ответы. Здесь. Пока не пришли горничные или кто похуже.

Он снова принялся за осмотр. Отшвырнул в сторону коробку с конфетами на подушке, заглянул за шторы. Его взгляд упал на мое платье. Он наклонился, поднял его. Тонкий черный шелк скользнул в его руках. Он ощупал ткань, будто ища карманы, потом резко потянул за подкладку. Раздался неприятный звук рвущейся ткани.

– Эй! – вскрикнула я.

– Тише, – он не глядя махнул рукой. Его пальцы пролезли в прореху и извлекли… маленький, плоский предмет. Металлический брелок с номером. Еще один ключ. От номера? Но у нас уже был ключ-карта от двери.

Он повертел брелок в пальцах.

– Сейф. В номере или внизу, у ресепшена.

Надежда, крошечная и глупая, шевельнулась у меня в груди. В сейфе могли быть наши документы. Паспорта. Кошельки. Имена. Ключ к тому, кто мы.

– Давай поищем, – я вскочила, внезапно воодушевленная. Адреналин снова заструился по венам, приглушая похмелье и страх.

Мы принялись за работу, как странная, молчаливая команда. Он обыскивал одну половину номера, я – другую. Я открывала ящики тумбочек, заглядывала в платяной шкаф, где висело еще несколько дорогих костюмов и пара вечерних платьев, которые явно были куплены здесь же, на месте. Все с бирками. Все новое. Мы словно играли в богатых туристов, скупая все подряд.

А потом мой взгляд упал на корзину для мусора. Из нее торчал уголок толстой, глянцевой бумаги. Я наклонилась и вытащила фотографию. Свадебную фотографию.

Мы с ним стояли в какой-то китчевой часовне, уставленной пластиковыми купидонами. Я была в белом платье, коротком и пышном, с той самой разорванной фатой на голове. В руках я сжимала букет из лилий и орхидей. И улыбалась. Боже, как я улыбалась! Широкая, безумная, счастливая улыбка пьяной и влюбленной дурочки. А он… он стоял рядом, в том самом черном костюме, что сейчас висел на стуле. Его рука обнимала мою талию. Он не улыбался во весь рот, как я, но в его глазах, темных и глубоких, читалось странное сочетание нежности и одержимости. Он смотрел на меня так, будто я была центром его вселенной. Вся его поза выражала обладание, защиту.

У меня перехватило дыхание. Я видела двух влюбленных людей. Безумцев, решившихся на авантюру. Я не чувствовала никакой связи с той девушкой с фотографии. Она была незнакомкой. А этот мужчина, смотрящий на нее с таким обожанием… Он был тем же, что стоял сейчас в двух шагах от меня, но абсолютно другим.

– Нашел, – его голос прозвучал прямо у меня за спиной.

Я вздрогнула и уронила фотографию. Он поднял ее. Его лицо не дрогнуло, лишь в глазах промелькнула тень какого-то сложного чувства – то ли досады, то ли боли.

– Мило, – сухо прокомментировал он и отложил снимок в сторону. – Сейф. Встроен в шкаф.

Он подошел к большому платяному шкафу из темного дерева. В его глубине была неприметная металлическая дверца с цифровой панелью. Стандартный гостиничный сейф.

– Ключ, – протянула я ему тот самый брелок из моего платья.

Он вставил ключ, повернул. Раздался щелчок. Но панель не погасла. Требовался пин-код.

– Черт, – выругался он тихо. – Четыре цифры. Стандартно. День рождения? Дату свадьбы? Мы не знаем ни того, ни другого.

Мы стояли и смотрели на мерцающий экран. Еще одна стена. Еще одно препятствие. Отчаяние начало подбираться к горлу, холодное и липкое.

– Попробуй ноль-ноль-ноль-ноль, – предложила я.

Он набрал. Раздался неприятный звук ошибки.

– Один-два-три-четыре.

Снова ошибка.

Он с силой провел рукой по лицу.

– Это бессмысленно.

Я наблюдала за ним. За тем, как напряглись его скулы, как сжались кулаки. Он был похож на тигра в клетке – сильного, опасного, но загнанного в угол. И в этот момент меня осенило.

– Подожди, – сказала я. – Фотография. Посмотри на нее.

Он с недоумением взял снимок.

– Что смотреть? Мы оба идиоты?

– Нет. Сзади. На стене за нами. Часы.

Он прищурился. Я подошла ближе, чтобы разглядеть. Да, на стене висели старомодные круглые часы с римскими цифрами. Стрелки показывали… почти полночь. Одиннадцать пятьдесят восемь.

– Один-один-пять-восемь, – прошептала я.

Он посмотрел на меня с новым, оценивающим интересом. В его взгляде промелькнуло уважение.

– Догадливая, – произнес он, и в его голосе впервые прозвучала не ирония, а что-то похожее на одобрение.

Он повернулся к сейфу и набрал цифры: 1-1-5-8.

Раздался мягкий щелчок. Зеленый светодиод. Дверца отворилась.

Мы заглянули внутрь одновременно, наши головы почти соприкоснулись. Я снова почувствовала его запах, теперь смешанный с запахом моего шампуня от вчерашнего душа. Это было до странности интимно.

В сейфе лежало несколько вещей. Толстый конверт. И… пистолет. Небольшой, черный, глянцевый, похожий на смертоносную игрушку. Он лежал на конверте, холодный и неоспоримый.

Воздух вырвался из моих легких. Все сомнения рухнули. Мы были в беде. По-настоящему.

Он замер. Его лицо стало маской. Ни страха, ни удивления. Только концентрация. Он медленно, очень медленно протянул руку и взял оружие. Движения его были теперь профессиональными, точными. Он извлек магазин, проверил патроны, осмотрел затвор. Все это заняло несколько секунд. Он явно знал, что делает.

– Заряжен, – констатировал он без эмоций. Он положил пистолет на полку шкафа, словно это была самая обычная вещь на свете. Потом взял конверт.

Его пальцы разорвали бумагу. Внутри были документы. Два паспорта. Свадебное свидетельство. И еще одна, совсем тонкая пачка денег. Но это было не главное.

Он открыл первый паспорт. Я заглянула через его плечо. На фотографии смотрело мое лицо. Уставшее, без макияжа, но мое. И имя. Саманта Иванова. Год рождения, адрес прописки в Нью-Йорке. У меня закружилась голова. Саманта. Я – Саманта. У меня было имя.

Он молча протянул мне мой паспорт. Его пальцы слегка дрожали. Потом открыл свой. Его лицо стало каменным.

– Джим, – произнес он хрипло. – Джим Вольнов.

Джим. Теперь и у него было имя. Оно подходило ему. Короткое, резкое, сильное.

Он отложил паспорт и взял свадебное свидетельство. Бумага была украшена завитушками. Настоящий документ. Со штампами. Имена: Саманта Иванова и Джим Вольнов. Дата – сегодняшнее число. Мы и правда поженились. Всего несколько часов назад.

Джим опустил свидетельство и вытащил из конверта последний листок. Это была не официальная бумага, а листок из блокнота. На нем была нарисована от руки схема. План какого-то здания с многочисленными переходами, комнатами, стрелками. И в центре – крупная надпись: «Казино „Феникс“. Зона сейфов».

Мы смотрели на схему, и кусочки пазла начинали складываться в ужасающую картину. Деньги. Пистолет. План казино. Наша амнезия.

– Мы не свидетели, – тихо сказала я, и мой голос прозвучал чужим. – Мы… исполнители.

Джим не ответил. Он скомкал схему в кулаке. Его лицо исказила гримаса ярости и отвращения, но не к ситуации, а, показалось мне, к самому себе.

– Надо убираться отсюда. Сейчас же, – его голос был низким и властным. – Берем только деньги и паспорта. Все остальное оставляем.

– Берем деньги, паспорта, оружие. Оставляем все остальное. Находим какой-нибудь дешевый мотель на окраине, где не задают вопросов. Отсыпаемся. А потом думаем.

Я кивнула. План был пугающим, но он был. Это было лучше, чем паралич и страх.

– Хорошо, – согласилась я. – Но сначала мне нужно переодеться. Я не могу идти по улице в вечернем платье.

Он окинул меня критическим взглядом, и по моему телу пробежала смесь стеснения и возбуждения. Его взгляд был лишен похабности, он был чисто практическим.

– Да. И мне нужно найти что-то менее… свадебное.

Мы снова стали действовать. Джим собрал все деньги в один пакет, который нашел в шкафу. Пистолет он засунул за пояс брюк, прикрыв рубашкой. Я тем временем сняла дурацкое платье и с облегчением надела одну из пар джинсов и простую футболку, купленных вчера вместе с остальным гардеробом. Одежда сидела хорошо, будто ее выбирали специально для меня. Еще одно напоминание о том, что наша ночь была не спонтанным порывом, а тщательно спланированным мероприятием. По крайней мере, частично.

Джим тоже переоделся в темные джинсы и серую футболку, которая выгодно подчеркивала рельеф его груди и плеч. В такой одежде он выглядел еще опаснее – не как богатый игрок, а как человек действия, привыкший к темным улицам.

Когда мы были готовы, он подошел к двери и снова прислушался.

– Тишина. Пора.

Он посмотрел на меня. Его взгляд был тяжелым и прямым.

– За мной. Делай, что я скажу. Не задавай вопросов. Если что-то пойдет не так… беги. Не оглядывайся.

– Я не оставлю тебя, – вырвалось у меня само собой.

Он уставился на меня с таким изумлением, будто я сказала что-то совершенно невероятное.

– Это не героизм, Саманта. Это здравый смысл. Если меня возьмут, у тебя будет шанс. И наоборот. Понятно?

Я молча кивнула, сглотнув комок в горле. Его прагматизм был жутким, но опять-таки, честным.

Он открыл дверь. Я сделала глубокий вдох и шагнула за ним в ярко освещенный коридор, оставляя позади номер, который стал для нас одновременно клеткой и убежищем. Мы шли по мягкому ковру, и каждый мой шаг отдавался в висках. Я смотрела на его широкую спину, на очертания пистолета под тонкой тканью футболки, и понимала, что ключ от сейфа мы нашли. Но он открыл не прошлое, а дверь в еще более темное и опасное будущее. И единственное, что у меня сейчас было, – это человек впереди, чье плечо всего несколько минут назад было моей единственной опорой. Команда. Пока не выясним, что произошло.

Глава 3

Дверь номера закрылась за нами с тихим, но окончательным щелчком. Звук, похожий на падение крышки гроба. Мы стояли в пустынном, ярко освещенном коридоре отеля, и воздух здесь казался другим – не спертым и наполненным нашими страхами, а стерильным, холодным и недружелюбным. Шелковый ковер под ногами беззвучно поглощал шаги, но каждый мой вдох громко отдавался в ушах.

Джим двинулся первым, его спина – напряженный щит передо мной. Он шел не спеша, но каждое его движение было отточено, готово к взрыву. Я следовала за ним, стараясь идти так же бесшумно, мои пальцы бессознательно сжимались в кулаки. Мы были двумя призраками, скользящими по роскошному лабиринту, где за каждым поворотом могла подстерегать опасность.

Вот так всегда, – пронеслась в голове ироничная мысль, – выходишь замуж за незнакомца, а на утро уже бежишь от мафии по пятизвездочному отелю. Стандартный сценарий женских грез, ничего не скажешь.

Мы приблизились к лифтам. Джим резко поднял руку, заставляя меня замереть. Он прислушался, его голова была слегка наклонена, а все тело напоминало пружину. Из-за угла послышались голоса – приглушенный мужской смех, звон ключей. Горничные. Джим отступил на шаг, прижавшись спиной к стене, и жестом пригласил меня в образовавшуюся нишу. Я вжалась в него, стараясь занять как можно меньше места. Наши тела соприкоснулись по всей длине. Я чувствовала жесткость его мышц под тонкой тканью футболки, ощущала тепло, исходящее от него. Его сердце билось ровно и гулко, как барабан, отбивающий ритм нашей погони. Мое же колотилось где-то в горле, бешено и беспорядочно.

Горничные прошли мимо, не заметив нас. Джим не двигался, пока звук их шагов не затих вдали. Потом он медленно выдохнул, и его дыхание коснулось моего лба.

– Пошли, – прошептал он, и его губы почти коснулись моей кожи.

Мы добрались до лифтов. Джим нажал кнопку вызова. Светящаяся панель загорелась красным. Ожидание стало пыткой. Каждая секунда тянулась мучительно долго. Я смотрела на наши отражения в зеркальных дверях – бледная, испуганная девушка с огромными глазами и высокий, мрачный мужчина с каменным лицом. Мы выглядели как пара беглецов из триллера. Что, в общем-то, так и было.

Наконец, раздался мягкий звук, и двери разъехались. Лифт был пуст. Мы зашли внутрь. Джим быстро нажал кнопку первого этажа. Двери начали медленно закрываться. И в этот самый момент я увидела их.

Двое мужчин. Высоких, плечистых, в идеально сидящих деловых костюмах. Они вышли из-за угла и шли прямо к лифтам. Их лица были пустыми, профессиональными, а глаза сканировали пространство с холодной эффективностью. Один из них посмотрел прямо на меня. Наши взгляды встретились на долю секунды, и в его глазах не было ни вопроса, ни удивления. Был лишь спокойный, безразличный интерес, как у хищника, заметившего добычу.

Двери лифта, казалось, двигались с пыточной медлительностью.

– Джим, – успела я прошептать.

Он увидел их. Его реакция была мгновенной. Он рванулся вперед и ударил кулаком по кнопке «Стоп». Лифт дернулся и замер между этажами. Потом он принялся хаотично нажимать на кнопки других этажей. Пятый, шестой, десятый.