Я охочусь на тебя

Я задумался, приподняв бровь. Никогда раньше подобный вопрос мне в голову не приходил. А ведь и правда: как? То есть чисто технически я с трудом, но могу представить процесс зачатия, хоть и маловероятный, но всё-таки…

– Ты отвечать собираешься?

– Понятия не имею как. Главное, что это возможно, и это факт.

– А откуда этот факт взялся? Ты сам видел?

– Господи, женщина, откуда в твоей голове столько вопросов?

Она пожала плечами.

– Интересно. Я ведь никогда ничего подобного не видела. Росла в деревне, там тихо было – никаких троллей.

– Так это ж хорошо.

– Хорошо, – кивнула она, соглашаясь. – Но скучно.

Ну точно сумасшедшая. Скучно ей, видите ли.

– Так я вроде не скоморох, чтоб развлекать.

– Да. Тебе до них далеко, – согласилась Елена, вновь придвинулась и заискивающе спросила: – А ты ещё кого-нибудь встречал? Кроме троллей?

Я ответил, издевательски подражая её интонации:

– Моя очередь. Что ты сказала Филиппу? Как оправдала то, что выжила?

Она вмиг изменилась, вновь нацепив на себя маску, лишённую эмоций, даже глаза потускнели, теряя свой блеск. Передёрнув плечами, нехотя ответила:

– Просто выбралась и всё. Сказала, что посидела ещё час, ничего не произошло, вот и вернулась. Сама. Ногами.

– Сама, конечно. Это ты любишь. А уйти от него почему не можешь?

Она ничего не ответила, вмиг став той девушкой, которую я видел накануне. Закрылась, даже рукой себя обхватила.

– Ну чего ты? Я ж не пытать тебя собрался, просто спросил.

Дверь кухни распахнулась, и Гризелла с большим подносом в одной руке и миской во второй пошла в нашу сторону, смотря на меня не то что неодобрительно, а безмолвно крича: «Прибью!». Елена подскочила и, выхватив поднос, быстро забежала с ним наверх, на удивление ничего не пролив. Проводив её взглядом, Гризелла повернулась ко мне и несильно замахнулась:

– Как назло, тряпку забыла, сейчас так бы и дала по наглой морде! Кому сказала: не подходи?!

– Да что я? Просто спросил, не нужна ли помощь.

Она смилостивилась, ставя передо мной большую порцию похлёбки, и только после опустила занесённую руку.

– Кому врёшь-то? Не первый день знакомы.

– Вот те крест, – сказал я, беря ложку и даже не думая креститься. – Ко мне сегодня придут, к чему мне эта… Елена.

Я уткнулся в миску. Еда быстро вернула мне благодушное настроение, я даже перекинулся парой шуток с хозяйкой, прежде чем пойти наверх. Всё-таки к приходу Ингрид следовало подготовиться.

Глухой неробкий стук раздался ближе к полуночи. Я опустил на пол нож, который точил, и пошёл открывать. Ингрид стояла, привалившись к косяку и накручивая длинную светлую прядь на палец.

– Добрый вечер, – я улыбнулся, ныряя рукой под её поясницу и притягивая к себе. – Заставляешь ждать.

Она хохотнула, опуская теплые маленькие ладони на мою грудь:

– Не буду оправдываться. Время для разговоров ещё будет.

Я толкнул дверь, закрывая, но прежде чем она захлопнулась, успел заметить голубые, насмешливые глаза. Впрочем, Ингрид не дала мне задуматься о случившемся, обхватывая шею и притягивая к себе для поцелуя. Не в моих правилах игнорировать подобные просьбы. Обводя ладонью изгибы женского тела, скрытого лишь тонким платьем, порадовался, что не придётся возиться с корсетом.

Дернув завязку на груди, потянул ткань, оголяя плечо и грудь. Ингрид прижалась сильнее. Спустившись губами к шее, сделал шаг, толкая её в сторону кровати. Оставляя дорожку из маленьких кровоподтёков на тонкой, нежной коже, обхватил губами сосок, прикусывая. Ингрид втянула воздух сквозь сомкнутые зубы, запуская пальцы в мои волосы, и слегка сжала, призывая продолжить.

Развязав ремень платья, положил руки на талию и настойчиво провёл ладонями вниз, стягивая ткань. Когда я сжал её ягодицы, она вздрогнула, тихо простонав в самое ухо. Шаг назад, отпуская жертву, и тонкий хлопок упал к её ногам. Лампа, стоявшая на столе, освещала обнажённое тело: упругая грудь с аккуратными возбуждёнными сосками, напряженный живот подрагивал от участившегося дыхания, чётко выделявшиеся косточки над пахом и округлые бёдра. Если б только не эта родинка под грудью, было бы прекрасно. Одного не могу простить женщинам – несовершенства. Что ж, сегодня этим придётся поступиться.

– Так и будешь стоять? – она игриво повела бедром, ни капли не смущаясь своей наготы.

Я улыбнулся, подхватывая Ингрид под ягодицы и опуская на настил. Её руки залезли под мою рубаху, обводя пресс. Поцелуй кружил голову. Что и говорить, – она была хороша. Нехотя оторвавшись от подробного исследования её тела, я скинул рубаху, позволяя острым ногтям впиться в плечи. Она нетерпеливо потёрлась животом о мой, я скользнул ладонью по внутренней стороне её бедра, обхватывая. Вставая на колени, я потянул её, переворачивая на живот. Девушка была послушна как ластящаяся кошка.

Обернувшись, Ингрид посмотрела через плечо, белоснежные локоны рассыпались по лицу и подушке. Развязав шнуровку штанов, я наклонился, разводя её ноги шире. Она встала на локти и призывно прогнулась, запрокидывая голову, сильнее раскрываясь для меня. Едва касаясь, я обвёл её бедро, задевая большим пальцем влажные складки, положил ладонь на поясницу. С нажимом проводя вверх вдоль позвоночника, заставил прогнуться подо мной, опускаясь грудью на её лопатки. Ингрид сквозь частое дыхание, спросила, не переставая тереться о мой пах:

– Ты не знаешь, что дальше? Для начала сними штаны…

Подмяв её под себя, я прикусил мочку уха, слегка оттягивая и отпуская, выдохнул, опаляя нежную кожу дыханием:

– Я-то знаю. А вот ты вряд ли.

Ингрид не успела ответить, чувствуя, как к её шее прижалась холодная острая сталь.

– А вот теперь настало время для разговоров, не правда ли, ведьмочка?