Потомки. Щит Хроноса

Глава 9

Олимпийские боги

В понедельник, после трагических событий, все в институте были отвлечены от работы. То там, то тут собирались группы сотрудников и вполголоса обсуждали случившееся. Александра слышала разговоры, но была ещё не знакома с большинством работников и участия в разговорах не принимала. Мартина со слегка невменяемым взглядом время от времени контролировала задания учеников, но было видно, что она готова заговорить о пропавшей коллеге в любой момент. Иногда она начинала плакать и уходила в соседнюю смежную комнату, чтобы высморкаться и вытереть глаза. Она, без сомнения, считала подругу погибшей.

– Мартина, но никто же не знает, что случилось, велика вероятность, что Индира жива, – пытались вразумить её коллеги.

Но Мартина их не слышала, повторяя, что если бы Индира была жива, то дала бы о себе знать.

Судя по разговорам, о фотографии Александры, найденной в плаще несчастной Индиры, никто не знал. Женщина была благодарна этому факту, поскольку объяснять свою принадлежность к загадочному происшествию она была не готова. День был странный, было выпито много кофе и чая – каждый из присутствующих переживал это событие по-своему.

– Я знала её уже лет сорок, – давясь рыданиями, говорила Мартина, – она была такая милая, доброжелательная. Мы с ней дружили. Что с ней могли сотворить?! Три года назад она ушла из отдела и по заданию Ханса стала заниматься чем-то другим. Но она часто заходила, приносила пироженки, и мы подолгу болтали с ней в тропической части на первом этаже.

– А ты не знаешь, чем она занималась? – пытаясь найти зацепку, спросила Алекса.

– Нет, не знаю, она говорила, что это секретно, но я как-то раз слышала от неё о тёмной материи, хотя, может, это и не относилось к её непосредственной деятельности, – хрипло ответила Мартина.

Она не выдержала, и слёзы полились ручьём.

Александра не была знакома с Индирой лично, но тоже находилась в весьма угнетённом состоянии.

Было ощущение, что безоблачный фантастический мир потерял герметичность и теперь в любой момент в него может проникнуть что-то страшное.

Этот день был очень тяжёлым и печальным не только для института, но и всего общества потомков и атлантов в целом. Впервые Алекса была рада концу рабочего дня. Она на автобусе быстро добралась до дома и, чтобы отвлечься, занялась несрочными домашними делами. Отдраив кухню и постряпав пирожки, женщина услышала поворот ключа во входной двери. Полина вернулась с прогулки и, довольная, начала делиться своими новостями.

– Ты представляешь, – возбужденно рассказывала дочь, – мы собрались завтра на озеро: я, Дэнис, Элла и Эд, ты знаешь, на которое мы с тобой ходим, а Элла говорит, что её без младшей сестры туда не пустят. А нам зачем там детский сад?! Ну мы Эллу уговаривали полчаса, чтобы бэбичку не брала, та вроде согласилась, но не знала, что придумать для родителей. И я придумала! – Полина светилась от радости. – Мы пошли и купили билеты в кино на фильм, который мелкая мечтала посмотреть, на неё и на взрослого! Элла позвонила маме и сказала, что решила сделать сюрприз, и родители повелись! – Она расхохоталась, будучи в восторге от своей удавшийся затеи. – Ну ты ж прикинь! Круто правда?!

Алекса сполна оценила изобретательность дочери, но всё же спросила:

– Слушай, а если бы они отказались? Например, родители бы были заняты, то билеты бы пропали? – улыбнулась мать.

– Ну нет, конечно! Мы стояли у кассы, узнали, есть ли билеты в наличии, позвонили, спросили и тогда уже купили. Ещё и на вечер, чтобы родители точно дома были, хотя бы один. – Полина состроила хитрую гримасу и, довольная, проследовала на кухню к холодильнику.

– Что есть вкусненькое? – как обычно, по привычке спросила она.

– Я пирожки с капустой испекла – будешь? – вопросом на вопрос ответила Александра.

– Ух ты! Клёво! Конечно! Со сладким чаем, пожалуйста, – девочка забрала чашку, тарелочку с пирогами и понесла их к себе в комнату, чтобы продолжить радоваться жизни.

Через пять минут Александра уже услышала звук включённого телевизора.

Вся эта суматоха отвлекла женщину от печальных мыслей, и вечер завершился более или менее сносно.

Следующие дни не принесли облегчения в институте, но всё же Александра заметила, что тяжёлая тема, касающаяся исчезновения Индиры, обсуждалась всё реже. Постепенно текущие события затмили трагическое происшествие, и сотрудники снова начали болтать на перерывах о поездках на отдых, отпусках, нарядах и всякой бытовой белиберде. Жизнь возвращалась в свое русло.

Алекса каждый день приходила к девяти часам, до обеда много и плодотворно работала, позволяя себе лишь короткий перерыв, а в обед выбирала понравившийся ей зал и устраивалась там покушать. Но иногда она вместе с коллегами поднималась на четвёртый уровень в кафетерий и, купив себе обед, пристраивалась за общий столик, с удовольствием наслаждаясь свежей вкусной пищей, разговаривая о работе и жизни в мире потомков. Такие посиделки ей очень нравились. Они всегда приносили что-то новое, помогая раскрыть ей неизведанные горизонты.

Александра уже знала, что атланты находят подходящие миры и способствуют их скорейшему оптимальному развитию для объединения в защитный альянс. Однако во время разговора с коллегами она узнала кое-что из ряда вон выходящее.

Алекса вполне успешно осваивала видимую часть жизни потомков, но она и не подозревала, что запущены пилотные проекты по освоению параллельных миров их Вселенной и ведётся работа с находящимися в этом пространстве планетами. В частности, земной научно-исследовательский центр «Сплав» уже очень давно, с земной точки зрения, контактирует с существующей в одном пространственном объёме, но смещенной в параллельный мир планетой под названием Ория. О ней женщина слышала неоднократно, но она и представить себе не могла, что речь идёт о параллельном мире. Это было за гранью её фантазий. И, оказывается, у научного центра есть проблемы, касающиеся того, что пространственные связки между Землей и Орией уже многие годы барахлят. Стыки были созданы на начальном этапе для возможности перемещения в параллельный мир с целью изучения Ории. Но теперь они периодически дают сбой, и обитатели Ории благополучно несанкционированно посещают Землю. А учитывая, что Ория – это далеко не самая развитая и очень своеобразная планета, её население доставляет немало хлопот научно-исследовательскому центру.

Для Алексы эта информация была настолько любопытной, что до конца дня она не могла выбросить её из головы и надеялась в ближайшее время расспросить обо всём поподробнее. Но случай всё никак не представлялся.

День ото дня профессионализм Александры всё рос, и это было заметно по довольному лицу Ханса Куппера, непременно контролирующему её обучение.

В один из таких дней в самом конце рабочей смены шеф, как всегда серьёзный, заглянул в кабинет Алексы. Он удовлетворенно проверил на аппаратуре все результаты действий новенькой, касающиеся формирования атмосферы, присел рядом на стул и неожиданно произнес:

– Ну вот. Вы славно поработали и теперь я в награду отвечу Вам на вопрос, ответ на который Вы очень хотите знать, но не знаете, что его нужно спросить.

У Александры от удивления такой постановки предложения настолько округлились глаза, что Ханс от души расхохотался.

– Нет, нет, я не болен, – смеясь продолжал он, – извините, но это истинное наслаждение видеть, когда Ваша логика заходит в тупик и мозговой компьютер показывает Error.

Ну ладно, не буду Вас мучить. Вы уже знаете про Орию? – неожиданно спросил он.

– Да, слышала, но только в общем, – вся затрепетав от предвкушения нового, ответила Александра.

– Хорошо. – Ханс сделал паузу, собираясь с мыслями. – Как Вы знаете, связки миров Земли и Ории иногда ломаются или ослабевают. Генетический комплект потомка, даже не инициированного, испускает мощнейшее особое энергетическое поле. Это поле в сочетании с магнитными, космическими или солнечными излучениями иногда точечно пробивает оболочку пространства-времени и в моменты ослабления связок врезается в материю параллельного мира Ории. При этом предметы, вещи, находящиеся в тот момент на так называемой границе прокола, перемещаются на Орию или обратно. Но обратно гораздо реже, так как слишком много благоприятных факторов должно совпасть. Таким образом, вещи у потомков периодически исчезают. Правда, иногда появляются снова. Бывают, что граница прокола проходит у соседей потомков. Тогда вещи пропадают у них. Думаю, ситуация с исчезающими или появляющимися предметами быта Вам не нова? – он испытывающе взглянул на сотрудницу.

– Ещё как! – воскликнула Алекса, вспомнив историю с ключами и прочие необъяснимые пропажи. Тогда ключи исчезли у соседей и появились снова у них дома совершенно невероятным образом.

Александра буквально получала удовольствие от этого рассказа. Пазл сложился! Логика встала на свои места. Объяснение найдено! Но одновременно оно и породило множество дальнейших вопросов. Однако Ханс заторопился.

– Мне пора идти. Ещё раз хочу сказать – Вы просто умница. Мы сделаем с Вами настоящие чудеса в управлении Землей. Всё, хорошего вечера, до завтра.

Он быстро попрощался и вышел из кабинета, а Александру снова посетило прекрасное трепетное предчувствие чуда.

Спустя несколько дней коллеги Алексы из её отдела Мартина Качинелли, Самира Кахан, Эрика Кройцберг, новая стажерка Милана Никова, Барбара – сотрудница отделения помощи животному миру и сама Александра сидели после окончания рабочего дня в кафе, расположенном на окраине парка неподалёку от здания Института Земли. Идея выйти коллективом на кофе принадлежала Мартина, которая всячески старалась поддерживать дружеские отношения между сослуживцами. День был жарким, и дамы, взяв по порции холодного напитка, с удовольствием потягивали живительную влагу из запотевших стаканчиков в тени раскидистых деревьев. Дул лёгкий ветерок, смягчающий жаркие лучи солнца. Разговор тёк неспешно, старательно огибая острые углы.

– Я просто не знаю, что мне делать со своим сыном – он поставил меня в тупик! – жаловалась Мартина. – Матиас нашёл себе девушку с Атланты и прямо сходит по ней с ума! Ну взаимно, слава Богу. Она работает в Шамбале в дипломатической службе и её контракт заканчивается через год. Она – умница, тут сказать нечего, но девушка отказалась продлить пребывание ещё на один срок – пять лет и собирается вернуться домой. Так деточка Матиас хочет уехать с ней! – Мартина расстроено всплеснула руками, чуть не сбив свой стакан. – Он решил ей сделать осенью предложение!

– Мартина, но это же нормально и прекрасно, что молодые влюблены и хотят создать семью, – возразила сладко-пухленькая Барбара.

– Да, но он же уедет жить на Атланту! Ты понимаешь? На другую планету бесконечно далёкой звёздной системы! – Мартина заломила руки. – Это значит, я и внуков своих видеть не буду, и сынулечку. Ты представляешь расстояние? Даже по видеосвязи не поговорить!

– Но ты будешь летать к ним, раз у тебя там сын, то тебе дадут постоянную визу на посещение Атланты, – вступила в разговор Эрика Кройцберг.

– Ты же знаешь, сколько стоит слетать туда, – с упрёком посмотрела на неё Мартина, – я столько не зарабатываю, чтобы туда-сюда на другой конец мира мотаться. Раз-два в год, это вообще, считай, не видеться. Вот раньше было совсем другое дело: сезон дипмисси длился здесь по сотне лет, и все успевали и семью создать, и с родными побыть. – Она недовольно надула губы.

– Так это когда! – протянула Барбара. – Это ты говоришь про времена древней Греции и древнего Рима, когда Атланты ещё и функцию богов перенимали… Сейчас этого нет, и такие длительные сроки потеряли смысл.

– Как это «перенимали функцию богов»? – изумилась Александра.

Барбара развела ладони.

– Ты не знала, что ли?

– Нет, – сбитая с толку проговорила Алекса.

– Ну это вообще во всех ознакомительных материалах раньше было, – начала объяснять Самира Кахан, – был период, когда атланты вмешивались в историю землян в образе олимпийских богов. Они пытались ускорить прогресс человеческого развития, останавливая таким образом воины, крупные и мелкие военные конфликты. Они использовали свои природные возможности и периодически летали в божественных нарядах, дождь насылали, ветер и так далее. В общем, пользуясь невежеством и неразвитостью наиболее прогрессивных древних народов, они старались влиять на решения главных персон, направляя их на мирное решение проблем и рациональное поведение. Науку продвигали, образование. Так сказать, прогрессорская деятельность. Но через какое-то время атланты пришли к выводу, что Земля имеет свой путь развития и чрезмерное откровенное вмешательство в её сценарий безнравственно и опасно. Ну вот. По итогам заседания Большого Совета на Атланте решение утвердили, миссию частично свернули и сроки пребывания, соответственно, сократили. Теперь это признано ошибочной тактикой атлантов и изучается в истории взаимоотношений атлантов с землянами как негативный опыт.

Александра была в шоке. То есть древние боги действительно существовали?! Олимпийские боги – это атланты!?

– А откуда взяты имена богов и их династии? – спросила Алекса.

– В Хроноса и Рею древние люди сами верили – их идея. А остальные имена настоящие: Зевс, Афродита и так далее – все наши ребята. Их выбрали по индивидуальным способностям и отправили сюда на работу в качестве богов. Некоторые потом тут между собой вступили в брак, – ответила Мартина.

– Невероятно! – пошептала Алекса.

Они отдыхали ещё около часа и затем разошлись по домам, готовые завтра снова встретиться на работе.

Глава 10

Счастье Полины

В один из дней, закончив распределение холодных воздушных масс над северной частью Европы, Александра откинулась на стуле и посмотрела в окно. Погода с утра была отвратительная. Холод с мокрым снегом не оставлял даже возможности подумать, что сейчас лето. Алекса поморщилась. Окно всегда привлекало внимание женщины, так как выходило на невидимую со стороны улицы часть двора. Точнее, это даже был не двор, а большой сад, заросший старыми ивами и дубами. Искривление пространства было здесь, так сказать, налицо, но Александра в душе не могла смириться, что видеть можно не только по прямой. Остальные обитатели института к этому факту привыкли и относились к нему как к чему-то само собой разумеющемуся. Так, разглядывая пейзаж за окном, Александра просидела минуты три, когда в комнату вошла Мартина Качинелли. Она была, как всегда, миловидна и ухожена, но что-то сегодня в ней было не так. То ли покрасневшие, слегка припухшие глаза, то ли необычная бледность говорили о том, что Мартина нынче не в форме.

– У меня для тебя новость, – обратилась она к Алексе тихим бессильным голосом и сглотнула слюну, – тебя пересаживают к нам в кабинет. Сейчас ты работаешь на учебном терминале – всё, что ты делаешь, это симуляция и мы её контролируем, но с сегодняшнего дня ты официально приобретаешь статус стажёра и отвечать будешь за свою работу сама. В реалии.

Она говорила бесцветно с явным усилием.

– Это чудесно! – воскликнула Алекса. – Я так рада! А ты здорова?

– Да, всё нормально, – механически ответила Мартина и повернулась к Эрике Кройцберг, – ты, Эрика, тоже к нам пересядешь. Косячишь, конечно, но мы в тебя верим. Пока будешь работать под полным моим присмотром, но настраивайся, что в ближайшее время начнёшь самостоятельную жизнь.

Мартина оглядела глазами кабинет, в котором сидели ещё двое учеников: темноволосый горбоносый Питер Магковец и Скотт Крэш – истинный экземпляр рыжих людей, которых, как известно, не так много.

– Вы ещё остаётесь здесь учениками. Надо доработать первичные навыки, – сказала она им.

– Девочки, блокиратор пока оставьте на себе, – Мартина раздала команды и, не оглядываясь, вышла из комнаты.

Алекса быстро собрала свои вещи – их было совсем немного, оглянулась ещё раз вокруг – ничего ли она не забыла – и подошла к Эрике. Та заканчивала складывать в сумку всевозможные вкусняшки, разбросанные у неё по столу.

– Пошли уже, – кинула ей Александра и направилась на новое рабочее место.

Эрика поспешила за ней.

Их новый кабинет располагался на том же этаже, но по другую сторону коридора. Стажёрки зашли в него вместе, остановились на пороге и, улыбнувшись, поздоровались с коллегой. В кабинете, помимо Мартины, уже находилась работающая здесь сотрудница. Ещё два места были свободны.

– Заходите, располагайтесь, – командовала Мартина, – Александра, ты сюда, – она указала на уютный уголок у окна справа от двери, – Эрика, сюда, – Мартина ткнула пальцем в единственное оставшееся свободное место.

За окном всё также падал мокрый снежок.

Стажёрки сразу заняли свои рабочие отсеки.

– С Самирой Кахан вы уже знакомы, устраивайтесь и будьте как дома, – проговорила Мартина, усаживаясь на своё место.

Самира доброжелательно поприветствовала новеньких.

– Привет, дорогие, – грудным зычным голосом сказала она, – я очень рада, что вы с нами. Чувствуйте себя свободно. Вот там шкаф с одеждой, можете принести сменные вещи, обувь, если хотите. Тут, – она показала на другой, более узкий шкафчик, – всякая еда, напитки и так далее. Большую часть покупает институт, и мы забираем раз-два в неделю покупки у Аниты Беккер в приёмной. Но кое-что себе приносим сами. Внизу – личные полки, сверху – общие. Личная еда, поставленная по рассеянности на общую полку, будет признана народной и съедена без суда и следствия.

Самира заржала, как будёновский конь, и вернулась к работе.

– Последи за поведением этих айсбергов, – указала она Алексе на отметки на экране, – они огромные, но активно перемещаются. Что там с течениями? Может, это Земля Санникова?

Александра не поняла, шутит Самира или нет относительно Земли Санникова, но начала внимательно изучать участок. Эрудиции Алексы хватало, чтобы знать, что Земля Санникова –это остров-призрак, расположенный севернее Новосибирских островов в Ледовитом океане, который якобы видели некоторые исследователи в девятнадцатом веке, в том числе исследователь Яков Санников. Остров потом неоднократно искали разные путешественники, но так и не нашли.

Но в любом случае тема была интересной. Работа закипела.

Спустя два часа в кабинет быстрым шагом с каменным лицом зашёл господин Куппер. Осмотрев присутствующих, он поздравил Александру и Эрику с началом стажёрской деятельности и подошёл к Мартине.

Постояв около неё с полминуты, он, наконец, ледяным голосом произнес:

– Мартина, как ты думаешь, какой сейчас на календаре месяц?

Все затихли. Тон не предвещал ничего хорошего.

– А? Ну июнь, – угрюмо отозвалось Мартина.

– Та-ак… Так почему же у тебя весь день в Берлине идёт снег? И температура воздуха не поднялась выше четырёх градусов? Ты чем занимаешься на работе?

Глядя на понурившуюся Мартину, было очевидно, что в тот момент она мечтала только об одном – провалиться сквозь землю.

– Послушай, так не пойдёт, – свирепел Ханс. – В феврале, когда ты расставалась со своим возлюбленным, над городом полдня бушевала гроза и ливни затопили половину станций метро Берлина. Ты работаешь здесь уже сорок четыре года! Неужели ты до сих пор не понимаешь, что к работе нужно относиться ответственно или не относиться никак!

Подтянутые, с лёгкой по моде небритостью щёки Ханса начали угрожающе покрываться неровными красными пятнами. Он был до крайности рассержен.

– Мартина, ты понимаешь, что нужно управлять своими эмоциями хотя бы процентов на десять! Прошлый раз ты включила в процесс свою обиду и отчаяние. И что же в этот раз?

Мартина потупилась:

– Ну я, как бы сказать, я… ну, не очень хорошо себя чувствую.

Глаза Ханса превратились в среднего размера блюдца.

– Мартина, – сказал он полушёпотом, – ты же потомок, у тебя же идеальное здоровье по умолчанию.

Мартина замялась.

– Ну… мы вчера устроили чудесную вечеринку, и она немного затянулась. Ну в общем я выпила немного больше, чем могу, и сегодня меня сильно мутит. Говоря это, женщина понимала, чем она рискует, но она относилась к господину Купперу с большим уважением и обмануть его не могла.

Ханс сокрушённо покачал головой.

– Мартина, это прям не шах, а мат. Ты меня убила. Наповал.

Начальник смотрел на неё, как на тяжелобольного ребёнка.

– Если ты не можешь управлять своими эмоциями, то надевай блокиратор, как в начальном курсе обучения. Понимаю, что это для тебя унизительно, но если так будет продолжатся и ты будешь включать не подходящие по составу эмоции в процесс, то тебе придётся пройти курс переподготовки.

Он ещё раз сокрушенно покачал головой и удалился из аппаратной.

В комнате надолго повисла тишина. Никто не решался её нарушить. Мартина повернулась к Самире и грозно произнесла:

– Ничего не говори.

Та и так, судя по всему, не собиралась произносить ни слова. И тишина возобновилась.

К концу дня тучи понемногу рассеялись и выглянуло долгожданное солнышко. Сразу стало теплее и веселее. «Надеюсь, ко дню рождения Полины погода исправится», – с надеждой подумала Александра.

В кабинет заглянула приятная кругленькая женщина – Барбара.

– Привет, – добродушно сказала она, увидев новые лица, – вы уже здесь! Александра, Эрика, поздравляю! Это действительно серьёзное продвижение. Девочки, – обратилась она ко всем, –у меня там волки в сильный ураган попали, а в стае есть больные и слабые. Отбросьте тучу, пожалуйста, я подлатаю бедолаг. Координаты уже у вас в почте.

Барбара Стратос работала в отделе помощи животным, и Александра подумала, что ей очень подходит такая работа. Она вся лучилась позитивом, и было видно, что готова помочь всем и каждому.

– Привет, Барбара, – сразу ответила Алекса, – спасибо за поздравления. Сейчас всё сделаем.

Барбара мило улыбнулась, пожелала им успешной интеграции и, поманив Мартину, вышла из комнаты. Мартина, угрюмая, как ангел смерти, проследовала за ней.

Алекса взглянула на часы. Рабочий день закончился, и она может отправляться домой. Но надо успеть помочь волкам.

– Я сделаю, Алекса, – будто прочитав её мысли, сказала Самира. – Мне всё равно нужно задержаться. Иди спокойно к доченьке.

Александра поблагодарила коллегу и отправилась домой.

По пути к выходу она наткнулась на группку хихикающей молодежи. Проходя мимо них, до неё долетели обрывки фраз:

– …Просто кошмар, как эти русалки обнаглели…

– …Пусть сами с котом договариваются, его проделки…

Алекса ещё раз отметила для себя, что она должна поговорить в конце концов хоть с кем-то об этой небывальщине, и через активированные её кодом двери в размышлениях вышла на улицу.

Каждый день утром Александра подходила к шкафу и рассматривала себя в зеркало. Обещания Димитры сбывались. Наследница атлантов уже скинула килограммов десять и черты лица всё больше приобретали предсказанные контуры. Особо нужно сказать о цвете глаз. Ярко-васильковыми они пока не стали, но приобрели фиолетовые лучики, которые грозились стать в ближайшее время сиреневыми с серебряным контуром с одной стороны. Да и сама радужная оболочка напрягала. Из светло-карей она превратилась в двухцветную, как будто в ведро с коричневой краской влили банку синей и медленно размешивают. Начались вопросы среди случайно встретившихся приятелей и друзей. Помогло обращение к коллегам. Александре на ноготь безымянного пальца был вживлен микростраз, предназначенный для образования цветовой линзы в глазу. С его помощью радужная оболочка была прикрыта естественным коричневым тоном и больше вопросов не вызывала.

Алекса с удовольствием наблюдала эти метаморфозы, но начала беспокоиться за то, как это выглядит перед ближайшим окружением. Полина уже неоднократно подозрительно поглядывала на мать и интересовалась, что происходит. Родители волновались, не заболела ли она, и скрывать правду становилось всё проблематичнее. Ее фраза: «Решила привести себя в порядок», заслуживала все меньше и меньше доверия.

– Надо ещё раз поговорить с Хансом. Мне всё равно придется всё рассказать – к чему тянуть, – решила Александра, но возможности всё никак не появлялось.

Наконец как-то вечером женщина выходила с работы и у самой двери столкнулась с начальником. Тот был явно в хорошем расположении духа, и Алекса решилась.

– Господин Куппер, могу я занять сейчас пять минут Вашего времени? – заискивающе спросила она.

Ханс был удивлен, но сразу же согласился. Они отошли в сторону, и Алекса поведала ему надвигающуюся на неё проблему в отношениях с родными.

– Может быть, их уже можно посвятить в мои события? Хотя бы дочь. Она всегда рядом и скрывать от нее всё сложнее. Она чувствует ложь. Это проблема, господин Куппер.

Ханс задумался.

– Ладно, – в конце концов сказал он, – расскажите, но пока только ей. Подготовьте её. С родителями ещё подождём. Будем делать всё постепенно.

Александра горячо поблагодарила руководителя и, обдумывая предстоящий разговор, пошла домой. Она двигалась пешком, чтобы иметь возможность всесторонне рассмотреть новые перспективы. Однако чем дольше она об этом думала, тем всё более сложным представлялся ей диалог. К концу пути от радости не осталось и следа, и она решила не говорить сегодня, а выждать подходящий момент.