Потомки. Щит Хроноса

Ближайший сезон начнётся в середине августа и продлится до пятого сентября. Это совмещено с каникулами в образовательных учреждениях, которые посещают наши дети. Мы стараемся, чтобы учёба не страдала, и корректируем сезоны на каникулярные периоды. Понятно, что в каждой стране, даже в каждой земле Германии время каникул не совпадает, поэтому часто затрагивается несколько учебных дней. Мы имеем возможность на государственном уровне урегулировать отсутствие учеников на занятиях, поэтому эти пропуски прогулами не засчитываются. Также, находясь в пансионате во время учёбы, ребята самостоятельно, но с помощью наших кураторов изучают общую школьную программу, чтобы ущерб знаниям был минимальный. Но вам повезло. Так как Берлин является столицей Германии с очень высокой концентрацией населения, время нахождения в пансионате в основном учитывает каникулярное время именно по Берлину.

– Но Полине уже исполнилось семнадцать лет, она же взрослая для детских пансионатов? – серьёзно спросила Александра.

Ханс кивнул головой, соглашаюсь с её вопросом.

– Да, девочка большая, но я должен был сразу сказать, что наши пансионаты рассчитаны на детей от 13 до 20 лет. С точки зрения человечества, 18–20 лет – это уже взрослые люди, но с точки зрения потомка, совершеннолетие наступает в двадцати пяти годам. Как Вы понимаете, это обусловлено продолжительностью жизни, сильно отличающейся от земной. По правде сказать, у атлантов совершеннолетие наступает в тридцать лет, но это не значит, что их развитие замедленно. Нет, просто для принятия некоторых решений необходим хотя бы минимальный жизненный опыт, и чтобы не проводить законодательные ротации по возрастам, решили поднять общий уровень совершеннолетия.

– Хочу подытожить, – заключил Ханс, – в ближайшее время Полина получит официальное приглашение в пансионат потомков, расположенный в нашем регионе, и ей необходимо будет в августе присоединиться к группе.

– Отлично, – ответила Алекса. – А в какие ещё месяцы есть действующая программа в пансионате?

– Принимают ребят также в январе и в апреле. Но в апреле, как правило, народу мало. Во-первых, идёт специализация, во-вторых, стараемся не срывать молодёжь в конце года, чтобы они могли качественно окончить учебный год.

Александра раздумывала над его словами.

– Спасибо Вам большое, господин Куппер, я всё расскажу Полине, и, думаю, она непременно захочет принять участие в такой необычной программе, – поблагодарила Алекса руководителя.

В этот момент у него засветился экран, Алекса быстро вышла из кабинета.

Уже по дороге к себе Александра поняла, что очень много вопросов остались без ответов. Но, видимо, всё узнается в своё время. Пока она намеревалось просто передать Полине полученную информацию.

Рабочий день закончился. Сотрудники расходились по домам. Алекса неспешно шла к выходу, встречая своих коллег, которые махали ей, улыбались, а некоторые выкрикивали:

– Александра, ты что, тут собралась ночевать? Давай уже домой!

Было очень приятно, что столько народу относится к ней по-дружески, и все безоговорочно приняли её в свой коллектив.

– Это очень хорошие люди, – подумала женщина, доброжелательно отвечая на знаки внимания коллег.

Глава 12

Письмо

Вернувшись домой, Александра застала свою дочь, бродящей по квартире в поисках так и не нашедшейся, пропавший в феврале чёрной юбки.

– Мама, что это такое?! Я так и не могу найти ту юбку! Теперь уже всё? Она не вернётся? – голос девушки звучал недовольно.

– Не знаю, милая, но, кстати, хочу тебе кое-что по этому поводу рассказать, – спокойно ответила Александра.

– Удиви меня, – скептически, недовольно промычала сквозь зубы Полина.

И тут Александра рассказала дочери историю, которую ей поведал Ханс про пропавшие вещи.

– То есть ты хочешь сказать, что моя дорогая юбочка сейчас находится в параллельном мире на чужой планете?! – возмущенно воскликнула девушка.

Её нисколько не поразил этот факт, а только вызвал раздражение и обиду.

– Да, есть такая вероятность, – Алекса наклонилась и заглянула под кровать, – но в большинстве случаев, пропажа – это первый результат свинарника в твоей комнате, – строго сказала она, вытаскивая из-под кровати какую-то вещь.

Она бросила её на кровать и, не обращая внимания на ворчание Полины, ушла в свою комнату. Переодевшись в домашнюю одежду, Александра вернулась в комнату дочери.

– Будешь со мной обедать? – примирительно спросила она.

– Да, буду, – суховато, но уже вполне миролюбиво ответила Полина.

Алекса направилась на кухню и начала накрывать стол в своей комнате к обеду. К ней подтянулась дочь, помогая переносить тарелки и чашки из кухни. Обед оказался вполне приятным и не миновал обсуждения нового статуса Полины.

За чаем Александра решила посвятить девушку в новые обстоятельства дел.

– Вот что хотела тебе ещё рассказать, – произнесла Алекса, – меня сегодня вызывал по поводу тебя Ханс.

– По поводу меня? А что он сказал? – Полина была заинтригована.

– В общем, ситуация следующая: для детей потомков существует пансионаты, где они обучаются, развивают свои возможности и общаются друг с другом. Посещение их происходит, как правило, во время каникул, с минимальным ущербом для школы. Ханс предложил тебе в августе поехать в такой пансионат. Полина вскочила со своего места, уронив на пол печенье, и с горящими глазами воскликнула:

– Мама, что ты говоришь?! Ты понимаешь, это же как школа Хогвардс в Гарри Поттере! Или как в феях Винкс! Ну почти как там! Понятно, что отличие есть – это же сказки, но ты представляешь, мои мечты сбываются дальше!

Девушка принялась плясать по комнате.

– Мама, мама, это просто невероятно! – повторяла она. – Чем же я заслужила такое счастье, что мои самые несбыточные мечты сбываются?! Ты же знаешь, как я в детстве об этом мечтала, а потом я поняла, что сказки остаются фантазией, и теперь я дождалась. – Полина утёрла тыльной стороной ладони выступившие на глазах слёзы счастья.

Александра знала о всех тайных и явных мечтах дочери в этом направлении, но она даже не могла себе представить, какую радость они ей подарят. Наблюдая искреннее, безграничное счастье на лице своей девочки, она наслаждалась этим моментом и хотела сохранить это ощущение на всю свою жизнь. Как бы ни сложилась судьба, этот миг был мигом откровения.

– Милая, я так рада, что смогла подарить тебе эти минуты, – растроганно проговорила мать.

– Ну, давай, – нетерпеливо торопила Полина, – давай, пожалуйста, подробности, расскажи мне всё до мельчайших деталей.

– А вот подробностей у меня пока, к сожалению, нет, – немного смущенно ответила Александра, понимая, что можно было узнать у Ханса побольше. Но вспомнив видеозвонок, из-за которого она вышла из кабинета, Алекса перестала себя винить.

– Я не могу ответить тебе на все вопросы, – повторила она, – но Ханс сказал, что в ближайшее время ты получишь официальное приглашение, и там, я полагаю, должно содержатся много информации. Единственное, что могу сказать – сезон начинается в середине августа, будут ребята не только из Германии, но и из других стран. Однако тебя это не должно смущать, поскольку ты теперь свободно владеешь очень многими языками. Ещё: будет какая-то культурная программа, ориентированная на способности потомков. Не знаю, что это, думаю, должно быть интересно. Следующий сезон будет в январе, потом – весной. В апреле народу мало, я думаю, ты тоже не поедешь. Ханс сказал, что большинство ребят в весенние каникулы не едут, так как нужно успешно окончить свои школы. Кстати, хочу заметить, что поскольку в пансионате находятся дети с тринадцати до двадцати лет, то, возможно, там будут и те, кто уже учится в институтах или университетах.

– Дети двадцати лет? Мам, ты шутишь? – хохотнула Полина.

– Нет, нет, все правильно, как сказал Ханс, совершеннолетие потомков наступает в двадцать пять, а у атлантов – в 30 лет.

– Окей, тогда это меняет дело, – заключила довольная Полина. – Как же мне жаль, что я не могу никому об этом рассказать? Вообще поговорить об этом с друзьями?

– Я понимаю тебя доченька, но вот как раз в пансионате, возможно, у тебя появятся новые друзья и приятели, которые смогут разделить с тобой эмоции и новости жизни в новом обществе.

– Мам, а помнишь, Димитра сказала, что если это будет очень критично и важно, то я могу поделиться всем со своими ближайшими друзьями? Или ты не слышала? – вкрадчиво спросила Полина.

– Я что-то краем уха слышала по поводу этого, но я разговаривала в тот момент с Хансом и поняла не всё, – обнадёживающе ответила мама, – но в любом случае пока, я думаю, не надо, ведь у тебя даже силы-то твои не разработаны. Ты даже толком показывать ничего не сможешь

– Как не смогу! – воскликнула Полина. – Смотри!

И она сделала небольшой энергетический шар, затем притянула по воздуху несколько книг, покрутила их и также на расстоянии аккуратно поставила их в шкаф на место. Затем Полина немного поднялась от пола, повисела минуту и спустилась, но не рассчитала силу и по пяткам пришёлся удар об пол. Она схватилась за правую лодыжку и заскакала на левой ноге.

– Полина, – встревожилась мать, – вот видишь, пожалуйста, будь осторожнее. С этими силами нужно научиться общаться на «ты», прежде чем использовать. Поэтому и создали пансионат, не надо никакой самодеятельности! Если тебе сильно приспичит – расскажешь об этом, но позже – не сейчас, а когда чему-то научишься, и, конечно, не всем подряд, а только самым ближайшим своим друзьям.

Полина тем временем уселась на диван и, продолжая растирать ушибленную ногу, промычала:

– Да, поняла, ладно, я потерплю, самое важное – это теперь получить приглашение в пансионат. Кстати, как он называется и где находится?

– Этого я тоже не знаю, но мы скоро всё узнаем, – рассудительно ответила Александра.

Прошло несколько дней, полных предвкушения и ожидания сказки. Полина сама дважды в день бегала к почтовому ящику проверять, не пришло ли письмо.

– Почему же они не присылают его? – каждый раз тревожно спрашивала девушка. – А вдруг они передумали?

И каждый раз Александра успокаивающе отвечала:

– Если бы они передумали, то в первую очередь они бы оповестили об этом меня. Я видела сегодня Ханса, и он ничего подобного не говорил.

Так текли дни, заполненные волнениями и ожиданием. Июль набирал свои обороты, и, действительно, пора было бы оповестить семью о предстоящей поездке, поскольку до начала августа оставалось совсем немного времени.

На улице уже две недели стояла жара. Засуха превратила маленькие озера в густые болотца, трава, уставшая от непрерывного зноя, начала желтеть – одним словом, природа умоляла о живительной влаге. Кто-то на берлинском секторе опять напортачил с погодой – подозрение пало на Самиру Кахан, и Ханс то и дело появлялся грозный, готовый устроить расправу с любым, кто допустит очередную ошибку. Александра хотела его спросить о письме Полине, но отказалась от этой мысли, боясь попасть под горячую руку начальника. Самира, бледная и испуганная, изо всех сил пыталась реабилитироваться и переправить дождевые массы из Сибири на север Европы, но благодаря Уральским горам, за которые она загнала обогащённые влагой потоки, сделать это было очень непросто. Наконец она справилась и клятвенно пообещала руководству, что вот-вот всё наладится и такая оплошность больше не повторится. Это была пятница, и на горизонте уже начали собираться тёмные тяжёлые массы, обещающие, что выходные пройдут дома при закрытых окнах.

На следующий день, в субботу, на улице с утра зарядил сильный дождь, не прекратился он и к обеду, а к пяти часам вечера разразилась настоящая гроза. Александра и Полина находились дома и занимались каждый своим делом. Алекса, сделав уборку, крутилась на кухне, готовя затейливый ужин. Ей хотелось, чтобы вечер прошёл уютно, по-домашнему, за разговорами и каким-нибудь приключенческим фильмом. Полина тренировалась в своих новых способностях, периодически отвлекаясь, отвечая на звонки друзей. Кот Васаби валял дурака и то таскался по пятам за Алексой, то начинал бегать и спортивно запрыгивать на свои кошачьи стойки. Оттуда он пробирался под потолок на полку для головных уборов и ловил лапой каждого, кто проходил мимо. Одним словом, шла обычная жизнь, не лишенная приятности.

В начале шестого все трое находились в зале, который был по совместительству комнатой Александры. За окном бушевала непогода: молнии сверкали каждую минуту, оглашая раскатистым громом городские окрестности. Судя по тому, что между вспышкой молнии и ударом грома паузы практически не было – эпицентр грозы находился прямо над ними. Алекса приоткрыла верх узкого бокового окошка, защищённого от ливня соседними домами, и в комнату ворвался запах мокрой зелени, дождя и озона. Полина с котом удобно устроились на мягком диване, и все втроём с наслаждением вдыхали свежий ароматный воздух. Снова последовала вспышка одновременно с оглушительным грохотом. Затем возникла короткая пауза, и вдруг в этот момент в стеклянную дверь балкона-лоджии постучали. Это было настолько неожиданно, учитывая, что квартира находилась на восьмом этаже шестнадцатиэтажного дома, что все, включая кота, вскочили со своих мест. На балконе стоял человек. Сразу стало очевидно, что это был необыкновенный посетитель. На нём была бархатная тёмно-бордовая куртка с синими вставками, синий берет и короткие – до щиколотки – бархатные штаны. На ногах были обуты высокие ботинки с тугой шнуровкой. Но самое поразительное, что человек был абсолютно сухой, поскольку вокруг него, как кокон, распространялся еле заметный ореол, который, видимо, и защищал от воды. В комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь раскатами грома.

Александра подошла к балкону и, не колеблясь, открыла дверь. Человек, не заходя в комнату, поздоровался.

– Добрый вечер, – вежливо сказал он, – я имею честь передать госпоже Полине Романовой письмо.

Полина неуверенно шагнула к балкону.

Человек наклонил голову, улыбнулся и достал из кармана увесистый конверт.

– Соблаговолите получить, пожалуйста, это Вам, – сверхвежливо изъяснился он, передавая девушке конверт.

– Спасибо, – пролепетала растерянная Полина.

Человек ещё раз поклонился, повернулся к краю балкона, слегка опершись на перила, сделал прыжок за бортик вниз и тут же исчез.

Все стояли, как зачарованные. Первая пришла в себя Полина.

– Мам, а куда он делся? – тихонько спросила она.

– И откуда он взялся, – проговорила в ответ озадаченная Александра, закрывая балкон. – Не имею ни малейшего понятия.

Обе стали рассматривать конверт, вертя его в руках. Конверт был тяжёлый, тёмно-коричневого цвета с серебряной надписью: адрес и получатель – Полина Романова. Отправитель: администрация пансионата «Мелодикос» (Мэлс) Global International Revival Union – GIRU.

Полина разорвала по краю упаковку, и ей на колени выпало письмо – плоский упругий квадрат и тонкая книжечка типа брошюры. Письмо было свернуто пополам. Развернув его, все увидели объёмную, надпись:

«Дорогая Полина, мы имеем честь пригласить Вас на каникулярные занятия в пансионат «Мелодикос» (Мэлс) Global International Revival Union – GIRU. Занятия начнутся десятого августа. Вам необходимо в десять часов прибыть в город Люббенау к главному причалу, расположенному у замка Шпреешлосс. Занятия продлятся двадцать шесть дней. Окончание смены – пятого сентября. Список необходимых вещей прилагается. Желаем Вам успехов в обучении и познании новых горизонтов. С уважением, Беата Графт – генеральный куратор пансионата «Мелодикос» (Мэлс) Global International Revival Union – GIRU».

Полина с жадностью трижды прочитала письмо, пощупала его со всех сторон, даже понюхала и с радостью заявила:

– Это не бумага!

Потом вернулась к посланию и прочитала ещё раз. С её лица не сходила улыбка. Она чувствовала себя первооткрывателем или человеком, попавшим из повседневности в фантастическую книжку.

– Значит, утром десятого августа мы отправимся в Люббенау! Как поедем?

Городок Люббенау находился в замечательном местечке, носящем имя Шпреевальд, называемый немецкой Венецией. Такое прозвище город получил из-за двухсот каналов, на которые в этом месте разветвляется река Шпрее, являющаяся главным водоёмом Берлина. Река берёт своё начало на юге в Лужитских горах Чехии и течёт на север через земли: Саксония, Бранденбург и Берлин. В нижем течении в районе истока река распадается на многочисленные притоки, образуя живописную, покрытую лесами водную сеть, называемую Шперевальд. Знаменитое местное развлечение – прогулки по каналам на гондоле – притягивает в эти места тысячи туристов со всей Европы. Центром водного рая является небольшой старинный городок – Люббенау, имеющий характерную для Германии архитектуру и собственный замок – Шпреешлосс, превращенный в наше время в стилизованный отель.

– Поедем на машине, – подумав, ответила дочери Александра, – ехать сто километров, и с вещами будет удобнее, чем на поезде.

Александра любила ездить на поездах, ведь в дороге нужно было провести всего час, но добираться до центрального вокзала было неудобно, равно как и оставлять там машину на вечно занятой парковке.

Полине было абсолютно всё равно, как они попадут на место назначения, и она без раздумий согласилась на любой вариант.

– Мам, давай посмотрим, что тут, – проговорила она, распаковывая квадрат пока непонятного назначения.

Александра взяла его в руки и перевернула. Бронзового цвета, похожий на пластик предмет привёл Полину в недоумение. Но Александра узнала его. Так выглядели на работе носители информации, которые можно было подключить к любому электронному приспособлению атлантов.

– У меня есть идея, – сказала Алекса и поднесла информационный накопитель к телефону. Поскольку телефон был непростой (фактически он выглядел как телефон и мог исполнять функции телефона, но при этом являлся атлантским микрокрмпьютером), то он сразу отреагировал на квадрат. На нём высветилось диалоговое окошко, предлагающее использовать телефон как пульт управления для нового устройства. Александра подтвердила согласие и прямо перед ними в воздухе размером примерно метр на полтора возник горизонтальный экран с объёмным голографическим изображением. Картинка была очень высокого разрешения и через неё совсем не просвечивал фон комнаты. Появилась надпись: «Приветствуем вас, потомки звёздной системы атлантов», и перед зрителями стали разворачиваться кадры истории атлантов и потомков на Земле. Далее начался обзорный рассказ о пансионатах потомков, впервые организованных в 1538 году. Были продемонстрированы фотографии первых учебных заведений. Они располагались в стенах крепостей и замков. Но большинство из них всё же были выстроены на территории Атлантиды и Шамбалы. Занятия длились два – три месяца, во время которых юноши и девушки оставались жить непосредственно в пансионатах. В наше время, в соответствии с графиком обучения в земных школах и вузах, период посещения был перенесён на каникулярные занятия. Сейчас по миру располагалось шесть пансионатов потомков, разбросанных в значительной отдалённости друг от друга. Сами пансионаты настоящего времени в фильме показаны не были, наверное, боялись их рассекретить. Однако была информация, касающаяся их месторасположения. Оказывается, заведения были разнесены по всему миру: в Европе – среди труднодоступных горных массивов в Альпах, в Африке – у подножья горы Килиманджа́ро, в Австралии – недалеко от Сиднея, в Америке – в буйных лесах Амазонки, ещё – на одном из тропических незаселённых островов Таиланда и, наконец, на Аляске.

Из это был сделан вывод, что Полина поедет именно в альпийский пансионат, что несказанно порадовало девушку.

Оставалась третья часть послания: книжечка типа брошюры. В ней объёмным шрифтом описывался перечень ныне развиваемых способностей, зарегистрированных у потомков и предложения об изучении дополнительных предметов. К ним относились: география, геология, астрономия, биология и психология. Изучение проводилось по программе атлантов и было направлено на дальнейшую возможность управления планетой Земля.

Дочь и мать с интересом рассмотрели полученную информацию и, не обращая внимания на неутихающую непогоду, с удовольствием устроились с чашками горячего чая обсуждать предстоящее путешествие Полины.

– Мама, я одного не понимаю, – рассуждала Полина, – если мы едем в Альпы, то какое отношение имеет Шпреевальд к дороге? Это же прекрасный туристический уголок, имеющий железнодорожную линию, абсолютно не соответствующую нашему направлению! Я всё подробно посмотрела! Более того, если там сесть на поезд, то придётся ехать с пересадками, из Берлина гораздо удобнее!

Александра, честно говоря, тоже совсем не понимала выбора маршрута. Особенно нелогично было встречаться в городке у причала.

– Да, это и мне совершенно не ясно, – ответила Алекса. – Остаётся только одно разумное объяснение: вы просто поедете не в Альпы. Почему – вопрос. Куда – тоже вопрос. И это меня беспокоит.

Она постояла молча, глядя в окно.

– Может, доча, тебе не ездить?

Полина сделала такое лицо, как будто мать предложила ей прыгнуть с крыши.

– Сделаем вид, что я этого не слышала, – раздражённо процедила девушка сквозь зубы.

Александра повернулась к ней и, шагнув навстречу, обняла.

– Я просто волнуюсь за тебя, милая, надо включить на телефоне геопозицию с твоим нахождением. Только в качестве меры предосторожности.

– Я понимаю, – вздохнула Полина, вывернулась из объятий матери и пошла в свою комнату.

До отъезда оставалось ещё больше двух недель, но Полина уже готова была начать складывать вещи. Среди необходимого гардероба указывались спортивная одежда, кроссовки, купальник и одежда для проживания в течение двух дней в походных условиях, а также вечерний наряд с соответствующей обувью.

Но подготовка к поездке Полины заключалась не только в сборе чемодана. Всё свободное время девушка тренировала свои новые способности, порой доводя себя до изнеможения. Её старания были вознаграждены, и к моменту отъезда она уже вполне прилично летала с мамой над парками на окраине города, отлично использовала телекинез и очень неплохо работала с энергетическими объектами.

Глава 13

Будни богов

Пока Полина с головой погрузилась в подготовку к поездке, Алекса продолжала ежедневно ходить на работу, которая так и не стала для неё скучной. Многие в голос твердили, что скоро однообразие превратится в рутину, но это представить себе было сложно, поскольку каждый день вносил что-то новое, неизведанное. Может быть, лет через сто пятьдесят она и захочет поменять сферу деятельности, но не сейчас.

Александра заглянула в кабинет Якоба.

Только что поступил график изменения движения холодных северных воздушных масс, и ей нужно было скоординировать свои действия с атмосферным фронтом. Алекса ещё стажёр, со временем всё это будет происходить онлайн, но пока она не чувствовала себя высоким профессионалом и пользовалась любой возможностью обсудить нестандартный рабочий шаг с коллегами, получить у них комментарий или совет. Вот и сейчас женщина заглянула в кабинет Якоба Бауэра. Он был один. Его рабочий модуль находился в дальнем углу комнаты. На фоне загромождённой электроникой панели Якоб был виден со спины, однако монитор его компьютера размещался полубоком к входной двери. По большому экрану скользили цветные графики и диаграммы движения воздушных масс. В верхнем левом углу монитора в окошке располагалось видеоизображение какого-то полупустого стадиона с движущимися фигурками зрителей, занимающих свои места. Александра сразу окликнула коллегу, обозначив своё присутствие:

– Якоб, добрый день! Не помешаю, я на минутку?

Тот резко вздрогнул и быстро развернулся к ней, непроизвольно загораживая собой экран. Это был нервный молодой человек лет тридцати, щуплый, но жилистый, среднего роста, в больших круглых очках. Он испуганно смотрел на Алексу, и из-за очков его карие влажные глаза казались больше и круглее. Якоб тут же взял себя в руки, улыбнулся коллеге и поприветствовал её в ответ.

– Привет, Афродита – богиня красоты, – шутливо, но по-доброму ответил Якоб, – заходи. Видишь, я всё ещё один в кабинете. После ухода Хелены и Дитриха никак не могут подобрать новых сотрудников.

Александра подошла ближе и присела на свободный стул.

– Я слышала, что они ушли, но не знаю эту историю, – ответила она.

– Да, в общем, тут и истории никакой нет. Всё банально: Дитрих и Хелена были парой (ну давно уже и долго – ещё до меня), – всё же начал рассказывать Якоб.

– А ты тут давно? – не очень красиво перебив, задала вопрос Алекса.

– Нет, чуть больше пяти лет, – небрежно ответил тот. – Так вот, Хелена познакомилась с каким-то итальянским магнатом – любителем искусства и живописи. Вроде на острове каком-то отдыхала, не знаю точно. А она сама была буквально помешана на картинах, рисовала всё свободное время, – увлеченно продолжал свой рассказ Якоб, – и он, этот богатей, заинтересовался, сказал, что у Хелены талант, и начал её обхаживать. Организовал выставки в разных странах. Ну, надо отдать должное, картины пользовались успехом. Большинство полотен быстро раскупили, и у неё появилось имя в богемных кругах. В общем, он захотел ей предоставить студию-мастерскую в Милане и параллельно рассказал о глубокой к ней – к Хелене – любви: дескать, ждал её, единственную, всю жизнь. Ну вот, предложил ей переехать в Милан, а она возьми и согласись. Хотя хрень, конечно, он живёт где-то на юге Италии, она в Милане, периодически бывают вместе. Ну, неважно, – рассказ мужчины стал более эмоциональным и ироничным, – короче, а она же из наших, и вот попросилась перевести её на озеро Комо в исследовательский центр. Там, честно говоря, клёво, конечно, я бы тоже туда ушёл, если бы не родители в Дрездене. Ну так вот, ей перевод согласовали, а Дитрих всё это время молча страдал. Но когда она объявила об уходе (во всех отношениях, чтоб ты понимала), – хохотнул Якоб, – он тут же забился в истерике, и ему, не знаю зачем, пошли навстречу и перевели тоже на Комо. Хотя я считаю, глупее не сделаешь. Теперь они снова работают в одной конторе, но не являются парой. Он ходит, на неё смотрит, страдает и ждёт, что она кинет своего итальянского магната. Вот такая история.