Сознание

Пять карт судьбы

Пролог

Старый пергамент пах пылью, ладаном и чем-то еще – терпким, металлическим запахом пролитой крови, впитавшимся в него за столетия. Он лежал на бархате в глубине массивного дубового ящика, и казалось, сама темнота вокруг него сгущается, становится плотнее. На пергаменте, каллиграфическим почерком, выведенным чернилами с добавлением киновари, было начертано:

«Arcana Umbra. Колода Теней. Не ищи в ней ответов, ибо она сама задает вопросы. Не пытайся узреть будущее, ибо она покажет лишь его цену. Пять карт – пять шагов к предначертанному. Башня рухнет, Отшельник останется один, Дьявол потребует долг, Три Меча пронзят сердце, и Смерть придет за своим. Изменить предначертанное нельзя. Можно лишь изменить того, кто встретит финал».

Под текстом была нарисована рука, сжимающая пять карт. Рука, которая могла принадлежать как королю, так и нищему, как святому, так и грешнику. Рука Судьбы.

Многие пытались владеть Колодой. Алхимики, мистики, аристократы, одержимые жаждой власти. Все они заканчивали одинаково. Колода питалась их желаниями, а затем забирала их жизни, оставляя после себя лишь легенды и кровавый след.

Веками она спала, переходя из рук в руки, пока не оказалась в XX веке, в пыльной лавке антиквара в Ленинграде, откуда была украдена и вывезена за границу. И там, в суете европейских блошиных рынков, она затаилась, дожидаясь своего часа.

Она ждала того, кто не будет искать в ней власти или золота. Того, кто прикоснется к ней случайно, без корысти и злого умысла.

Она ждала Алису.

Глава 1. Московская суета

Алиса Лебедева ненавидела понедельники всей своей айтишной душой. Понедельник был днем, когда иллюзия свободы, подаренная выходными, разбивалась о скалы корпоративной реальности. В ее мире, состоящем из дедлайнов, правок от заказчиков и бесконечного потока кофе, не было места мистике, судьбе или прочей эзотерической чепухе. Миром правили код, логика и хорошо прописанное ТЗ.

– Лис, ты опять витаешь в облаках? – голос Кати, ее коллеги и единственной подруги в этом опен-спейсе, вырвал ее из задумчивости. – Проект для «Гелиоса» горит. Клиент опять прислал «небольшие правочки» на три листа.

Алиса вздохнула, поправляя очки в тонкой оправе. – Дай угадаю. Он хочет, чтобы кнопка «Купить» стала «более покупабельной» и «излучала успех»? – Хуже. Он хочет «душевности». В интерфейсе для продажи буровых установок.

Они синхронно закатили глаза. Алисе было двадцать восемь, и она была ведущим веб-дизайнером в крупной московской студии. У нее была съемная однушка недалеко от центра, кредит на машину, кот по кличке Пиксель и полное отсутствие личной жизни. Последние серьезные отношения закончились год назад банальным «мы слишком разные». Он хотел семью и борщи, а она – закончить сложный проект и выспаться. С тех пор ее романтические приключения ограничивались редкими и унылыми свиданиями из Тиндера.

Вечером, вымотанная до предела, она брела домой, решив срезать путь через Тишинский рынок. Блошиный рынок был ее маленькой слабостью. Здесь, среди старых вещей, жила история. Алиса любила представлять, кому принадлежала эта брошь, из какой чашки пили чай сто лет назад, какие тайны хранит этот потрепанный кожаный саквояж.

Ее взгляд зацепился за небольшой ларек, заваленный старыми книгами, открытками и прочим бумажным хламом. Хозяин, седой старик с хитрыми глазами, дремал на стуле. Среди пожелтевших страниц и выцветших фотографий лежала она – небольшая деревянная шкатулка, обитая потертым бархатом. Без всякой причины Алису потянуло к ней.

– Что-то заинтересовало, милая? – проскрипел старик, внезапно проснувшись. – Эта шкатулка… Что в ней? – А это уж тебе решать, – уклончиво ответил он. – Вещица с историей. Не каждый ее видит.

Алиса открыла шкатулку. Внутри, на истлевшем шелке, лежала колода карт. Они были не похожи на обычные игральные или сувенирные Таро. Рубашка была угольно-черной, без единого узора. А вот лицевая сторона… Рисунки были странными, тревожными, выполненными в старинной манере, но с какой-то пугающей живостью. Изображения были каноническими – Шут, Маг, Императрица – но в них чувствовалась скрытая мощь и тьма. Карты были тяжелыми, словно сделаны не из картона, а из тонких пластин камня или дерева. От них веяло холодом.

– Что это за карты? – спросила Алиса, завороженно перебирая их. – Говорят, Колода Теней, – прошептал старик, наклонившись к ней. – Легенда, конечно. Но ты ее увидела. Значит, она твоя.

Это было глупо. Алиса не верила в гадания. Но карты манили ее. Она заплатила старику смешную сумму, которую тот назвал, и, сунув шкатулку в сумку, поспешила домой, чувствуя себя немного сумасшедшей.

Дома ее встретил Пиксель, требуя ужина. Накормив кота, Алиса села за стол и снова открыла шкатулку. Она достала карты. В тишине квартиры их холод казался почти осязаемым. Она просто тасовала их, наслаждаясь непривычной тяжестью и гладкостью. Внезапно в комнате мигнул свет. За окном не было грозы, но по стеклу пробежала синеватая искра. Алиса вздрогнула. В тот же миг ее ноутбук, стоявший на столе, жалобно пискнул и погас.

– Черт! – выругалась она. – Только скачка напряжения мне не хватало.

Она попыталась включить его, но тщетно. Компьютер был мертв. Раздосадованная, она снова взяла в руки карты. Пальцы сами собой вытянули из колоды пять штук и разложили их на столе.

Башня. Отшельник. Дьявол. Тройка Мечей. Смерть.

Алиса усмехнулась. «Ну да, полный набор неудачника. Как раз про мой сегодняшний день». Она не знала значений карт, но изображения говорили сами за себя. Молния, бьющая в башню, с которой падают люди. Одинокий старик с фонарем. Рогатое существо, держащее на цепи мужчину и женщину. Сердце, пронзенное тремя клинками. И скелет на белом коне.

Внезапно комната наполнилась озоном. Воздух затрещал, стал плотным, как вода. Волосы на руках Алисы встали дыбом. Карты на столе засветились тусклым, багровым светом. Мир перед глазами качнулся, цвета смешались в диком калейдоскопе, а потом все поглотила абсолютная, звенящая темнота. Последней ее мыслью было: «Какой бред…»

Глава 2. Чужой город, чужая жизнь

Сознание возвращалось медленно, рывками, словно неотлаженная программа. Первое, что почувствовала Алиса – запах. Соленый, влажный запах моря, смешанный с ароматом цветущей магнолии и свежесваренного кофе. Это было странно. Ее московская однушка пахла пылью, озоном от работающей техники и кошачьим кормом.

Она открыла глаза. Потолок был незнакомым – высоким, с лепниной по углам, слегка потрескавшейся от времени. Она лежала в кровати, но не в своей. Эта была огромная, с кованым изголовьем, застеленная мягким льняным бельем. Комната была залита ярким утренним солнцем, пробивающимся сквозь резные деревянные ставни.

Алиса села, сердце бешено колотилось. Она была одета в тонкую ночную сорочку из шелка, которую никогда в жизни не носила. Комната была обставлена старинной, но добротной мебелью: резной шкаф, туалетный столик с зеркалом в потускневшей раме, пара кресел у окна. На стенах висели гравюры с видами какого-то приморского города.

«Сон. Это просто очень реалистичный сон», – попыталась успокоить себя Алиса.

Она встала и подошла к зеркалу. И закричала.

Из зеркала на нее смотрела она сама. Но не совсем. То же лицо, те же русые волосы, та же родинка над губой. Но взгляд был другим – более усталым, что ли. И волосы были длиннее, спадая волнами ниже плеч. А на ключице виднелась небольшая татуировка – перевернутый полумесяц, которую у нее никогда не было. Она была в своем теле, но оно было… немного другим.

Паника начала подступать к горлу. Алиса подбежала к окну и распахнула ставни.

Внизу раскинулся город, которого она никогда не видела. Белые и кремовые двух- и трехэтажные дома с черепичными крышами сбегали по склону холма к сияющей на солнце бухте. Узкие, мощеные улочки, крики чаек, далекий гудок парохода. Воздух был теплым и влажным. Это был определенно не центр Москвы.

На туалетном столике она нашла сумочку. В ней лежал паспорт. Фотография была ее, но имя… Елизавета Игоревна Воронцова. Место рождения: город Нижнеморск.

– Нижнеморск? – прошептала Алиса. Она никогда не слышала о таком городе.

В сумочке также лежали ключи, немного наличности и телефон. Не ее айфон, а какая-то незнакомая модель. Она включила его. На заставке стояла та же бухта, что и за окном. В списке контактов были незнакомые имена: «Марина-салон», «Аркадий Петрович», «Света-йога».

Это не было сном. И не похищением. Это было что-то гораздо более странное и страшное.

Она вернулась в спальню и увидела ее. На прикроватной тумбочке лежала знакомая деревянная шкатулка. Дрожащими руками Алиса открыла ее. Внутри лежала Колода Теней.

В этот момент в дверь позвонили. Настойчиво, требовательно.

Алиса замерла. Кто это? Что ей делать? Отвечать? Прятаться? Инстинкт самосохранения кричал, что нужно забиться в угол и не дышать. Но что-то другое, может быть, остатки личности этой Елизаветы, заставило ее пойти и открыть.

На пороге стоял мужчина. Высокий, лет тридцати пяти, в дорогом костюме, который, впрочем, не мог скрыть атлетического телосложения. У него были темные, коротко стриженные волосы, волевой подбородок и пронзительные серые глаза, которые смотрели на нее с нетерпением и легким раздражением.

– Лиза, ты собираешься вечность копаться? – произнес он властным, низким голосом. – Я не люблю ждать.

Алиса молча хлопала глазами.

– Что с тобой? Выглядишь так, будто призрака увидела, – он усмехнулся, но глаза оставались холодными. – Мне нужен расклад. Срочно. У меня важная сделка на носу.

Расклад? Он пришел к ней… к Лизе… погадать? Судя по всему, в этом мире Елизавета Воронцова была тарологом. А Алиса Лебедева, веб-дизайнер из Москвы, не умела даже пасьянс «Косынка» правильно разложить.

– Да… конечно, проходите, – выдавила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Мужчина вошел в квартиру, которая, как оказалось, состояла из двух комнат и небольшой кухни. Первая комната, где она очнулась, была спальней. Вторая – гостиной, переоборудованной в салон для гаданий. В центре стоял круглый стол, накрытый черной бархатной скатертью. Вокруг – свечи, кристаллы, книги в старинных переплетах. Все это выглядело до смешного театрально.

– Меня зовут Игорь Волков, – бросил он, садясь за стол и кладя на него дорогой кожаный портфель. – Думаю, ты и так знаешь. Весь город меня знает. Мне сказали, ты лучшая. Не разочаруй.

Алиса села напротив, чувствуя, как холодеют руки. Она взяла со стола Колоду Теней. Карты в ее руках казались живыми.

– Сосредоточьтесь на своем вопросе, – произнесла она заученную фразу, которую когда-то слышала в каком-то фильме.

Волков хмыкнул, но закрыл глаза. Алиса, судорожно соображая, что делать дальше, начала тасовать колоду. Пальцы двигались сами, словно вспоминая давно забытые движения. Она сняла колоду левой рукой, как подсказывала интуиция, и выложила на стол пять карт. Рубашкой вверх.

– Переворачивай, – нетерпеливо скомандовал Волков.

Алиса перевернула первую карту.

Башня.

Волков нахмурился. Алиса почувствовала укол холода в груди.

Она перевернула вторую. Отшельник. Третью. Дьявол. Четвертую. Тройка Мечей.

По спине Алисы пробежал ледяной пот. Этого не может быть. Это тот же расклад. Тот же самый.

Ее рука замерла над последней картой. – Ну же! – поторопил ее Волков.

Дрожащим пальцем она подцепила край карты и перевернула ее.

Смерть.

В комнате повисла тишина. Волков смотрел на карты, и его лицо из самоуверенного превратилось в злое.

– Что это за чушь? – прорычал он. – Это какая-то дурацкая шутка? – Я… я не знаю, – пролепетала Алиса. – Карты… они так легли. – Так легли? – он вскочил, опрокинув стул. – Ты понимаешь, что ты мне нагадала? Крах, одиночество, предательство и смерть? Я плачу тебе не за то, чтобы ты меня пугала!

Он вытащил из портфеля пачку денег и швырнул ее на стол. – Забудь об этом. И если хоть слово кому-то скажешь, я тебя в этом море утоплю, ясно?

Не дожидаясь ответа, он вылетел из квартиры, хлопнув дверью так, что зазвенели стекла.

Алиса осталась одна, глядя на пять зловещих карт на черном бархате. Она попала в чужой мир, в чужую жизнь, и первое, что сделала – предсказала смерть одному из самых влиятельных людей города.

Паника сменилась ледяным ужасом. Что, если это не просто предсказание? Что, если эти карты не показывают будущее, а создают его?

Глава 3. Следователь по аномальным делам

Следующие два дня Алиса провела как в тумане. Она почти не выходила из квартиры, пытаясь осмыслить произошедшее. Она изучала содержимое телефона и ноутбука «Лизы», читала ее переписки, смотрела фотографии. По крупицам она собирала образ женщины, чье место заняла.

Елизавета Воронцова была известным в Нижнеморске тарологом. У нее была своя клиентура, в основном из состоятельных дамочек, но, как оказалось, и серьезные бизнесмены вроде Волкова не брезговали ее услугами. Судя по перепискам, Лиза была женщиной замкнутой, немного отстраненной, полностью погруженной в свою работу. Друзей у нее было мало. Никаких упоминаний о семье. Она была одна. Как и Алиса.

Алиса пыталась пользоваться интернетом, чтобы найти информацию о своем мире. О Москве, о своей работе, о подруге Кате. Ничего. Словно их никогда не существовало. Этот мир был похож на ее собственный, но с небольшими, но важными отличиями. Здесь существование людей с «даром» – экстрасенсов, медиумов, тарологов – было общепризнанным фактом. Их не сжигали на кострах, но и не превозносили. Они были чем-то вроде частных психологов с элементами мистики. Существовал даже специальный отдел в полиции, который занимался преступлениями, связанными с аномальными явлениями.

Мысли о Волкове и зловещем раскладе не давали ей покоя. Она спрятала Колоду Теней подальше в шкаф, боясь даже прикасаться к ней. Она уговаривала себя, что это просто совпадение, что Волков – нервный тип, который испугался плохих картинок.

На третий день утром, когда Алиса пила кофе и смотрела в окно на залитую солнцем бухту, ее телефон зазвонил. Незнакомый номер. Она не хотела отвечать, но звонок был настойчивым.

– Алло? – неуверенно произнесла она. – Елизавета Игоревна Воронцова? – спросил строгий мужской голос. – Да… – Старший следователь по особо важным делам Воронов Максим Сергеевич. Вам нужно будет подъехать к нам в управление. Сердце Алисы ухнуло куда-то в пятки. – А… что-то случилось? – Случилось, – в голосе следователя не было ни сочувствия, ни интереса. – Сегодня утром был найден мертвым Игорь Дмитриевич Волков. И у нас есть основания полагать, что вы были одной из последних, кто видел его живым.

Мир снова качнулся. Башня. Первая карта. Она сбылась.

Управление находилось в старом здании из серого камня, которое одним своим видом внушало трепет и уныние. Кабинет следователя Воронова был аскетичным: стол, два стула, шкаф с папками. Ничего лишнего. Сам Воронов был под стать кабинету. Высокий, широкоплечий, с коротко стриженными русыми волосами и цепким, изучающим взглядом светло-голубых глаз. Он не был красив в глянцевом смысле этого слова, но от него исходила аура уверенности и силы. Он был похож на волка – отсюда, наверное, и фамилия.

– Присаживайтесь, Елизавета Игоревна, – он указал на стул, а сам сел напротив. Он не предложил ей ни воды, ни кофе.

Алиса села, стараясь выглядеть спокойной, хотя внутри у нее все сжалось от страха.

– Итак, – Воронов открыл папку, – тело господина Волкова было обнаружено сегодня в семь утра на одном из его строительных объектов. Несчастный случай. Обрушилась временная конструкция. Он оказался под завалами. Мгновенная смерть. Алиса молчала, не зная, что сказать. Башня рухнула. Буквально.

– Согласно данным с его телефона, последний звонок он сделал вам. А за день до этого, как показывает биллинг, он был у вас дома около часа. О чем вы с ним говорили? – Он… он приходил на консультацию, – голос Алисы дрогнул. – На консультацию? – Воронов поднял на нее глаза. В них читался откровенный скепсис. – То есть, погадать на картах? Серьезный бизнесмен вроде Волкова? – У каждого свои странности, – пожала плечами Алиса, пытаясь изобразить невозмутимость. – И что же ему нагадали ваши карты?

Вот он, главный вопрос. Сказать правду – и он тут же запишет ее в подозреваемые. Соврать – и он все равно узнает.

– Расклад был… неблагоприятным, – осторожно сказала она. – Насколько неблагоприятным? Алиса глубоко вздохнула. – Я вытащила ему карту Башни. Она означает внезапное разрушение, катастрофу. Воронов откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Его взгляд стал еще более пристальным, словно он пытался заглянуть ей в душу. – И что еще? – Я не помню. Расклад был сложным, многозначным. Она соврала. Она помнила каждую карту. И ее пугало, что он может это понять.

– Значит, вы предсказали ему несчастный случай, и на следующий день он погибает в результате несчастного случая. Интересное совпадение, не находите? – Это просто совпадение, – твердо сказала Алиса. – В моей работе не бывает просто совпадений, Елизавета Игоревна. У Волкова было много врагов. Конкуренты, которых он разорил. Чиновники, которым он не доплатил. Мы рассматриваем версию убийства, замаскированного под несчастный случай. И ваше «предсказание» делает вас очень интересной личностью в этом деле. Возможно, вы что-то знали. Возможно, кто-то использовал вас, чтобы передать Волкову «черную метку».

Алиса похолодела. Она даже не думала в этом ключе. – Это абсурд! Я просто таролог. Я читаю карты, а не убиваю людей! – А я следователь, – отрезал Воронов. – И я рассматриваю факты. А факт в том, что вы последняя, кто с ним контактировал, и ваш разговор носил, скажем так, зловещий характер. Пока у нас нет оснований вас задерживать. Но я настоятельно рекомендую вам не покидать город. Мы еще не закончили.

Он встал, давая понять, что допрос окончен. Алиса поднялась на ватных ногах и пошла к выходу. – Следователь Воронов, – обернулась она у двери. – Да? – А… что если… что если это не совпадение? Что если карты действительно показывают будущее? На лице Воронова впервые отразилось что-то похожее на эмоцию – смесь жалости и презрения. – Елизавета Игоревна, я занимаюсь аномальными делами. И за годы работы я усвоил одно: за каждой аномалией всегда стоит вполне реальный человек с вполне реальным мотивом. Мошенничество, шантаж, месть. А все эти карты, амулеты и заклинания – лишь дымовая завеса. Так что оставьте свою мистику для клиентов.

Выйдя из управления на залитую солнцем улицу, Алиса поежилась. Холодный взгляд Воронова преследовал ее. Он ей не верил. Он считал ее либо сумасшедшей, либо соучастницей.

Вернувшись домой, она в каком-то отупении бродила по квартире. Мысли путались. Волков мертв. Следователь подозревает ее. А впереди еще четыре карты. Отшельник. Дьявол. Тройка Мечей. Смерть.

Не в силах больше сопротивляться дурному предчувствию, она достала шкатулку. Руки тряслись. Она знала, что не должна этого делать, но не могла остановиться.

«На кого я гадаю?» – пронеслось в голове. «На себя».

Она закрыла глаза, стасовала колоду и вытянула одну карту. Потом вторую, третью… пятую.

С замиранием сердца она перевернула их.

Башня. Отшельник. Дьявол. Тройка Мечей. Смерть.

Тот же самый расклад. До единой карты. Колода вынесла приговор не только Волкову. Она вынесла приговор и ей.

Глава 4. Отшельник

Осознание пришло не сразу. Сначала был шок, потом отрицание, потом – ледяная, всепоглощающая паника. Алиса сидела на полу перед разложенными на бархате картами, и мир сузился до этих пяти зловещих изображений.

Это не было предсказанием. Это был сценарий. План. И первый акт уже сыгран.

Она должна что-то делать. Бежать? Куда? Воронов велел не покидать город. Да и куда ей бежать в этом чужом мире? Обратиться в полицию? Рассказать Воронову, что ей выпали те же карты? Он решит, что она сошла с ума или пытается запутать следствие.

Ей нужен был кто-то, кому можно доверять. Но в этом мире у нее не было никого. Она была одна.

Отшельник.

Следующий день начался со странного звонка. Звонила «Марина-салон», судя по перепискам Лизы, владелица эзотерического магазина, где та закупала свечи и благовония. – Лиза, привет! Слушай, тут такое дело… Ты не могла бы пока ко мне не заходить? – Что? Почему? – не поняла Алиса. – Ну, ты же понимаешь… слухи по городу поползли. Про тебя и Волкова. Говорят, ты ему смерть нагадала. Клиенты нервничают. Да и я не хочу проблем с полицией. Ты уж извини, ничего личного.

Это был первый звоночек.

Потом позвонила «Света-йога». Отменила их встречу, сославшись на внезапную мигрень. Потом хозяйка квартиры, которой Лиза платила наличными, вдруг потребовала оплату за три месяца вперед, заявив, что «времена неспокойные».

К вечеру ее банковскую карту заблокировали. В банке ей туманно объяснили, что это связано с «проверкой по делу Волкова». Все ее немногочисленные сбережения, оставшиеся от Лизы, оказались заморожены.

Она оказалась в ловушке. Без денег, без друзей, под колпаком у полиции. Изолированная от мира. Карта Отшельника отыгрывала свою партию медленно, но верно, отрезая ее от всех связей, оставляя одну наедине со своим страхом.

На следующий день к ней снова пришел Воронов. На этот раз без вызова, без предупреждения. Он просто позвонил в дверь.

– Я могу войти? – это был не вопрос, а утверждение. Он прошел в комнату, огляделся. Его взгляд задержался на круглом столе. – Новые клиенты были? – Нет, – глухо ответила Алиса. – Слухи быстро распространяются. – Да, наш город – большая деревня, – он сел на тот же стул, что и в прошлый раз. – Я пришел не по делу. Точнее, не совсем. Я проверил ваши счета. Они заблокированы по моему распоряжению. – Зачем? – в голосе Алисы прозвучали злые нотки. – Чтобы я умерла с голоду, не дожидаясь вашей следующей карты? Воронов удивленно поднял бровь. – Моей карты? – Вашей… вашей… – она осеклась. – Неважно. Зачем вы это сделали? – Я же говорил, мы рассматриваем версию заказного убийства. Возможно, вам заплатили. Крупная сумма на счету была бы косвенной уликой. Пока там чисто. Но на всякий случай… – То есть вы лишили меня средств к существованию на всякий случай? – У вас есть наличные? – он проигнорировал ее возмущение. – Немного. На пару дней хватит. А потом что? Он помолчал, изучая ее лицо. В его взгляде промелькнуло что-то новое. Не просто скепсис, а… интерес? – Вы боитесь, Воронцова. И не полиции. Чего вы боитесь? Алиса горько усмехнулась. – А вы бы не боялись на моем месте? Мне выпал тот же расклад, что и Волкову. Первая карта уже сбылась. Вторая сбывается прямо сейчас. Вы сами помогаете ей сбываться, следователь. Вы делаете из меня Отшельника.

Воронов нахмурился, его лицо стало непроницаемым. – Прекратите этот мистический бред. Вы пытаетесь меня разжалобить или запутать? – Я пытаюсь выжить! – почти выкрикнула Алиса. Вся выдержка, которую она старательно копила, рухнула. – Вы мне не верите, я понимаю! Я сама бы не поверила! Я всю жизнь считала, что миром правит логика! Но я здесь, в этом чертовом городе, с этой проклятой колодой карт, и я вижу, как предсказание сбывается! И мне страшно. До ужаса страшно.

На ее глазах навернулись слезы. Слезы отчаяния и бессилия. Она быстро смахнула их. Она не позволит этому холодному следователю видеть ее слабость.

Воронов долго молчал. Он смотрел не на нее, а куда-то в сторону, на окно, за которым шумело море. – У меня было дело, – заговорил он тихо, и его голос изменился, стал глуше. – Пару лет назад. Одна такая же «одаренная», как вы, предсказала одной женщине, что ее муж ей изменяет и хочет ее убить, чтобы завладеть бизнесом. Предсказала в мельчайших деталях. Женщина поверила. И убила мужа. Превентивно. А потом выяснилось, что эта «одаренная» была любовницей того самого мужа. И они вместе разработали этот план, чтобы избавиться от жены и получить ее деньги. Только он не учел, что его любовница окажется хитрее. Она подставила их обоих. Его – под нож, жену – под статью. А сама исчезла с деньгами. С тех пор я не верю в предсказания. Я ищу мотив.

Он снова посмотрел на Алису. – Так какой у вас мотив, Елизавета? – У меня нет мотива! – ее голос звенел от обиды. – И я не Елизавета!

Она зажала рот рукой, но было поздно. Слово вылетело. Воронов медленно подался вперед. – Что вы сказали? – Ничего. Я… я просто не в себе от всего этого. Но он уже не слушал. Его взгляд стал острым как лезвие. – Кто вы? Молчание. – Я задал вопрос. Если вы не Елизавета Воронцова, то кто вы?