Государство чувств. Ориентирование во внутреннем мире

Для чего нужна философия

Замечательная вещь – путешествия.

Можно путешествовать пешком или с помощью самого разнообразного транспорта. Можно путешествовать налегке или с запасами всего необходимого. Можно путешествовать, преодолевая большие расстояния или оставаясь на месте и уходя с головой в любимое занятие.

Но одна вещь необходима для любого путешествия. Это – способность ориентироваться. Без неё путешествие превращается в блуждание наугад.

Одно большое путешествие совершает каждый человек – путешествие, которое называется жизнью. И наша способность ориентироваться во многом определяет содержание и качество нашей жизни.

Можно сказать, что ориентирование является наиболее значительной потребностью любого живого существа после простейших физиологических инстинктов.

Что касается человека, для него особенную роль приобретает ориентирование в главных проблемах жизни. Ведь от этого зависит, как он будет ориентироваться во всём остальном.

Так и в обычном путешествии: нужен прежде всего крупный ориентир, задающий основное направление, а тогда уже можно выбирать путь, по которому пойдёшь в нужную сторону.

Ориентирование в главных проблемах нашего главного путешествия – жизни – и составляет задачу философии.

Ориентирование в главном – это и есть философия.

В задачу философии входит и само выделение главных для человека проблем, и изучение наших средств ориентирования, и разработка способов ориентирования, подходящих для разных людей.

Как мы ориентируемся в жизни

Многие внутренние средства ориентирования даны человеку от природы, как и любому другому существу. Другие присущи ему именно как человеку, но тоже являются врождённым свойствами. А многие навыки человек приобретает по ходу своей жизни.

С момента появления человека на свет он окружён теми, кто помогает ему ориентироваться. Мы даже не всегда замечаем это в полной мере.

Нас ориентируют наши родные и близкие, наши друзья и знакомые. Нас ориентируют учителя, политики, артисты, писатели и даже случайные прохожие. Нас ориентируют книги, газеты, радио и телевидение, кино, песни и многое-многое другое.

Некоторые готовы полностью взять нашу ориентацию на себя. Иногда они достигают в этом паталогических успехов – и тогда мы говорим о зомбировании человека.

Правда, для нас важны не столько намерения окружающих сориентировать нас, сколько наш собственный выбор. От кого мы примем помощь в этом деле? С чьим мнением будем считаться, чьё влияние примем близко к сердцу? Кого будем считать своими ориентаторами, чей опыт, чьё мировосприятие будем использовать в своей жизни?

Перед каждым, кто приходит в жизнь, стоит проблема определения своего собственного жизненного пути. И для того, чтобы найти его, нужны и собственные усилия, и сторонняя помощь.

Человек среди учений

За тысячелетия истории человечества накоплен большой опыт жизненного ориентирования. Наиболее удачные находки такого рода постепенно сложились в те или иные философские и религиозные учения. Каждое из них представляет по сути определённую систему внутреннего и внешнего ориентирования.

Знакомство с наиболее признанными учениями повышает эффективность выбора пути для конкретного человека, расширяет пространство этого выбора. Знание учений важно не для накопления эрудиции. Оно помогает человеку быть более свободным.

С учениями мы знакомимся по-разному. Иногда в этом помогают книги, иногда люди, иногда события нашей собственной судьбы.

Каждое упрочившееся в человечестве учение обычно претендует на то, что оно является самой верной системой ориентирования или, по крайней мере, одной из самых верных. Это нормально для учения: иначе зачем бы оно было нужно? Но человеку не просто найти среди великого множества «самых верных» учений (во многом противоречащих друг другу) то, что нужно именно ему.

Всякое учение когда-то начиналось с личности, с её собственных достижений в жизненном ориентировании. И всякое учение имеет практическую ценность постольку, поскольку служит личности, поскольку оно полезно отдельному человеку для определения верного направления своих внутренних сил.

Философия для себя

Самым главным философом для каждого человека является он сам. Даже если он следует какому-то учению, он сам выбирает его и по-своему использует в собственной жизни. Поэтому каждому приходится быть философом – вопрос лишь в том, хорошим он будет для себя философом или плохим.

Проблема, с которой имеет дело каждый человек, начинающий самостоятельную жизнь, состоит в том, что «старшие» (как поколение или как общество) преимущественно стремятся сориентировать его по-своему, а не научить ориентироваться самому. И навыки самостоятельного ориентирования необходимы в первую очередь для того, чтобы выпутаться из тех нитей, с помощью которых манипулируют толпой, населением, обывателем.

Всякое учение требует примерки на себя. Всё, что получаешь от него и хочешь использовать в своей жизни, нужно ещё освоить и усвоить. Это непростая работа. Тем более, что зачастую мы берём что-то от одного учения, а что-то от другого.

К тем, кто за вас знает, как вам надо жить, лучше относиться настороженно. Подлинная философия должна прежде всего учить нас самостоятельному ориентированию, умению правильно разгадать собственную неповторимую судьбу.

Философское учение может позволить себе быть теоретическим, умозрительным. Но наша личная философия – это философия практическая, ведь именно она, сознаём мы это или нет, определяет наши поступки.

Внутреннее ориентирование

Внешнее ориентирование человека зависит от того, как он ориентируется в своём внутреннем мире. Поэтому первая задача практической философии – это именно внутреннее ориентирование.

Основные реальности внутреннего мира – это ощущения, эмоции и чувства.

Ощущения – это элементы, составляющие поток информации, воспринимаемый человеческим сознанием. Это информация «на входе», которую мы воспринимаем и в дальнейшем стараемся «обработать», то есть осознать с помощью разума или различных внутренних чувств.

Эмоции – это переживания, которые можно считать информацией «на выходе». Это реакция наших чувств на важные для них ощущения.

Чувства – это как бы некие существа, населяющие наш внутренний мир. Они могут возникать, развиваться, видоизменяться и угасать. Для каждого чувства существует некий круг ощущений, на которые оно реагирует, которыми оно, так сказать, питается. Для каждого чувства существует и свой круг эмоций, которые оно способно породить.

Осознать происходящее в сознании, связать его в единую картину позволяет нам разум.

Разум

Разум – это наша основная способность к виденью происходящего снаружи и внутри. В этом смысле выражение «свет разума» представляет собой очень точную метафору: разум – это то, благодаря чему мы можем осмотреться в себе и по-настоящему присмотреться к тому, что вне нас.

Ещё точнее (хотя и парадоксальнее) назвать разум зрячим светом. Это как бы одновременно – и свет, и способность видеть.

Разум позволяет нам наблюдать и постигать всё, с чем имеет дело наше сознание. Без него мы могли бы только переживать свои внутренние события, но не осмысливать их. Мы жили бы на ощупь. В этом отличие разума от всех наших ощущений, от эмоций и чувств.

Особенно важно отметить различие между разумом и чувством логики, о котором пойдёт речь ниже. Различие между внутренним зрением, позволяющим нам видеть смысл и взаимосвязь явлений, – и чувством согласованности, непротиворечивости, последовательности умозаключений.

Конечно, логику непривычно называть чувством, но, надо сказать, это более логично. Слишком существенно различие между разумом и логикой, и мы не можем позволить себе смешивать эти понятия.

Разум – это способность к живой, озаряющей человека мысли. К мысли словесной или бессловесной, образной или рациональной, ясной или загадочной.

Постараемся отличать голос разума и от голосов других чувств. Это не так легко, когда какое-то из наших чувств заполняет сознание. Но различие существует. Чувство может не обращать внимания на голос разума. Дело разума – обратить внимание на любое развивающееся в душе чувство и принять в нём участие.

Государство чувств

Чувства человека взаимодействуют друг с другом. Они могут поддерживать друг друга, могут конфликтовать и даже враждовать. Можно сказать, что наш внутренний мир представляет собой государство чувств. Организация этого государства зависит и от того, какие чувства его составляют, и от их взаимоотношений.

Иногда одно-единственное чувство подчиняет себе все остальные. В этом случае мы можем говорить о деспотическом государстве чувств. Иногда власть делят два-три сильных чувства, оттеснив все остальные и установив олигархическое правление. Иногда устройство этого государства более демократично, и каждое чувство может отстаивать свои интересы.

Попробуем присмотреться к основным разновидностям чувств, населяющих наш внутренний мир. Такая классификация неминуемо будет очень условной. Она годится только как канва для понимания собственного внутреннего мира. Главное – увидеть, какие реальные чувства живут в нашей собственной душе, каковы их отношения друг с другом и как можно улучшить своё государство чувств.

Чувство родства. Наше отношение к родным и родственникам. Это целая группа чувств, целое их семейство, по-своему воспроизводящее внутри внешние родственные отношения. Чувство родства – одно из самых ранних человеческих чувств и вместе с тем одно из самых устойчивых, сопровождающих человека до конца жизни.

Чувство дружбы. Таких чувств тоже обычно несколько, и они могут быть очень разными: от лёгкой приятельской симпатии до глубокой дружеской любви. Чувство дружбы играет особую роль в нашем жизненном ориентировании, увлекая нас туда, куда бы мы сами, может быть, и не отправились.

Чувство долга. В молодости оно может отсутствовать или быть слабым. Тогда легче увидеть его в действии, глядя на близких нам людей старшего возраста. Чувство долга складывается как раз в результате нашего жизненного ориентирования, а затем уже само направляет нас по жизни.

Чувство прекрасного (эстетическое чувство). Оно знакомо каждому, хотя людей, у которых оно играет заметную роль в государстве чувств, к сожалению, не так уж много. Ему, как правило, нужна внутренняя и внешняя поддержка, особые возможности для развития.

Этическое чувство. Это житейски не очень удобное чувство, и многие люди недальновидно пренебрегают им. Однако именно оно необходимо в первую очередь для гармоничного развития государства чувств. Подавление этого чувства ведёт к внутренним катастрофам.

Чувство логики. Его часто называют рассудком, умом, даже разумом. Тем не менее, это такое же чувство, как и остальные. Оно оценивает суждения, аргументы и ситуации с точки зрения их согласованности, последовательности, непротиворечивости. Есть у него и свои эмоции, связанные с оценкой этих ощущений.

Социальное чувство. К этой категории могут относиться разные по содержанию чувства, связанные с нашей принадлежностью к той или другой общности людей (к нации, государству, человечеству) или просто с нашим отношением к другим людям, к толпе или к обществу.

Чувство любви. Имеется в виду любовь мужчины к женщине или женщины к мужчине. Это чувство иногда захватывает власть над сознанием, хотя редко удерживает её надолго. Но в любом случае оно играет существенную роль в государстве чувств.

Чувство веры (религиозное чувство). Это отношение к Высшему, как бы его ни понимать, и к его проявлениям в нашей жизни. Если чувство веры набирает силу, оно может существенным образом определять нашу жизненную ориентацию. И может стать полновластным правителем государства чувств.

Чувство призвания. Это важнейшее чувство, определяющее восприятие человеком своей судьбы, и если оно по-настоящему сформировалось, то может наилучшим образом руководить государством чувств. Впрочем, и ему могут быть свойственны деспотические черты, если остальные чувства развиты слабо.

Подробнее об этих главных человеческих чувствах говорится во второй части книги. Размышлениям о чувстве любви посвящена третья часть, о чувстве веры – четвёртая.

Подсознание и сверхсознание

Среди прочих ощущений мы имеем дело с некоторыми особыми ощущениями, которые возникают почти незаметно, исподволь. Иногда и сами они почти незаметны, и нам нужен немалый труд, чтобы установить по косвенным признакам их присутствие. Мы обозначаем эти ощущения как приходящие из подсознания, из слабо освещаемой мыслью области нашего внутреннего мира.

Заглянуть в подсознание трудно. Правда, обычно человек и не нуждается в этом, как не нуждается без особых причин в осмотре желудка или лёгких. Но знать о существовании этой теневой части души необходимо. Знать, что некоторые наши внутренние сложности могут быть связаны именно с ней. Знать, что нередко наши чувства подпитываются именно оттуда.

И ещё одну область нашего сознания мы можем лишь обозначить, не претендуя на понимание её устройства, – то, что иногда называют сверхсознанием. Если подсознание затемнено от нашего внутреннего внимания, то всматриваться в сверхсознание – всё равно что впрямую разглядывать, что там на солнце или внутри яркой лампы. Сам наш разум правильнее всего тоже отнести к этой области.

Сверхсознание – это источник ощущений, свидетельствующих о существовании более высоких и сложных уровней существования, чем наш внутренний мир. Человек может быть расположен к восприятию таких ощущений в большей или в меньшей мере. Но заслоняться от них специально означало бы самому затемнять свое сознание.

Другое дело – защита от иллюзий. Мнимые «высшие переживания» имеют свою специфическую природу. Это тёмное и смутное, притворяющееся светлым. Поэтому проблема отношения к Высшему становится одной из важнейших проблем самосознания. Об этом пойдёт речь в третьей части книги.

Память, воображение, воля

Можно сколько угодно изучать нашу внутреннюю страну – те просторы и таинственные уголки, где раскинулось государство чувств. Но не будем забывать о том, что некоторые привычные нам явления – это скорее свойства этой страны, а не её отдельные области.

Такова, например, человеческая память. Соблазнительно представить её в виде огромного хранилища прошлых ощущений. Но если пытаться отделить прошлые ощущения от сиюминутных, окажется, что и настоящее наше соткано из только что прошедших ощущений. Окажется, что само представление о времени неотделимо от памяти. И память – скорее способность сознания к восприятию времени и нашего движения в нём, чем залежи впечатлений от жизни.

То же можно сказать о такой способности сознания, как воображение. Это способность к порождению образов, к облечению в образы переживаний и ощущений. Способность, проявляющаяся в самых разных формах. Она может облегчать работу сверхсознания, а может наполняться смутной энергией подсознания. Может порождать озарения или фантомы. И каждое чувство может опираться на эту способность или страдать от неё.

Волей мы можем назвать нашу внутреннюю устремлённость, результирующую силу всех наших чувств. Это такое же следствие нашего душевного устройства и соотношения сил в государстве чувств, как течение реки – следствие рельефа местности. Течение воли может быть единым и напористым, тогда человека называют волевым. Поток может закрутиться водоворотом, может расщепиться на тонкие ручейки многочисленных желаний – и если мы захотим «собрать свою волю воедино», нам необходимо будет сосредоточиться на том, каково положение дел в нашем государстве чувств.

Об этих и многих других явлениях нашего внутреннего мира мы можем говорить, вводя всевозможные термины, так или иначе описывающие эти явления. Но главным инструментом нашего практического внутреннего ориентирования останется представление о главных человеческих чувствах, об особенностях каждого из них и об их взаимодействии друг с другом.

Индивидуальность и личность

Знакомясь с различными учениями, можно увидеть, какие чувства они выдвигают в качестве главных средств ориентации. И даже если для нас самих на сегодняшний день это не самые главные чувства, полезно помнить, что наш внутренний мир изменяется и многое может пригодиться в будущем. Почти у каждого учения можно взять что-то важное, если перевести его на свой внутренний язык.

Каждый из нас представляет собой неповторимую индивидуальность. Разнообразие чувств, эмоций и прочих душевных особенностей делает нашу душу заведомо уникальной. Конечно, бывают индивидульности яркие или неприметные, пёстрые или серые. Но подлинное развитие человека состоит не в расцвечивании своей индивидуальности, а в чём-то другом.

Мы развиваемся в той степени, в которой переходим от индивидуальности, от внутренней раздробленности – к личности, к внутренней цельности, к соединению фрагментов нашей душевной реальности воедино. И образ государства чувств здесь как нельзя более полезен.

Мудрость человека проявляется прежде всего в том, насколько он избавился от внутренних раздоров, от конфликтов своих чувств друг с другом. Насколько он сумел дать свободу развития своим главным чувствам, не ослабляя, а упрочивая их согласие друг с другом.

Наша личность – это и есть наше государство чувств, достигшее достаточно гармоничного состояния. И развитие личности основано на искусстве ориентироваться в собственных чувствах, на умении соединить их интересы в общую картину и на стремлении сделать эту картину тем шедевром, которым она и должна стать.

Мозаика