Темная ночь окутана пугающей мглой. Под её покровом, словно тень, скользит военный самолёт, пробиваясь в немецкий тыл. Командиру самолёта была поставлена задача, доставить единственного пассажира, Сергея Ивановича Колесова, к точке десантирования.
Сергей прошёл серьёзную подготовку в разведшколе, в совершенстве владел немецким, у него были подлинные документы и убедительная легенда. Его миссия состояла в проникновении в фашистские ряды и установление контакта с русским подпольем для совместной организации диверсионных операций.
– Приближаемся к точке выброски, приготовиться! – прозвучал в наушниках голос командира.
– Есть, приготовиться, – коротко ответил Сергей.
– Прыжок!
Тёмное небо полностью его поглотило. Сергей прыгал с парашютом не впервые, но в этот раз, его охватило тревожное предчувствие. Он привык полагаться только на себя, редко доверял другим и всегда имел запасные варианты, которые в критические моменты помогали ему выжить.
Успешно приземлившись в лесу, Сергей первым делом замаскировал парашют, понимая, что его могут обнаружить и с собаками попытаться захватить или уничтожить.
Огляделся. Вроде бы всё было тихо.
Успокоился.
Если всё-таки его заметили, необходимо под покровом ночи уйти как можно дальше от места приземления и тем самым выйти из зоны поисков. Именно с этой целью его специально сбросили за два километра от пункта назначения. Сергей уверенно ориентировался на этой местности – во время подготовке, он досконально изучил район десантирования. Быстро найдя нужную лесную тропу и, временами переходя на лёгкий бег, достиг места выхода в город. В этом месте, он переоделся в чистую одежду, характерную для жителей этой местности, перекусил, дождался, когда город проснётся, и отправился по заранее намеченному маршруту – на встречу с подпольщиками.
В назначенное время Сергей подошел к месту встречи, нашел нужный дом, постучал. Дверь открыл хозяин.
Сергей (на немецком).
– Русская водка есть? – это пароль.
Хозяин (на немецком).
– Только вчера всю отдал, сказали, что больше не привезут, – это ответ.
Сергей вошел, поздоровался, окинул комнату взглядом. Что-то было не так. Хозяин вел себя неестественно. Чувствовалась напряженность, небрежность, даже грубость. Он был немногословен, не проявлял радушия, как это обычно бывает в таких ситуациях. И, ничего не сказав, тут же вышел в другую комнату. Это насторожило Сергея. Поняв его маневр и, сделав вид, что идет следом, спрятался за дверью. Из этой комнаты выходят пять солдат с автоматами и офицер. Сергей берёт в заложники офицера и из его пистолета расстреливает солдат, которые не успели понять, что происходит и убивает офицера. Подходит к окну. Осторожно, сквозь штору, осматривает улицу, видит несколько немцев с автоматами и офицера показывающего на его дверь. Сергей понял – это была засада. Не тратя времени, он мгновенно зашёл в дверь куда ушёл хозяин. В этой комнате хозяин сидел за столом. Сергей, держа в руке пистолет, подходит к нему:
– Запасной выход из помещения есть.
– Только через чердак.
– Пойдём, только без шуток, мне терять нечего, – сказал Сергей.
– Мне тоже, – спокойно ответил хозяин.
– В таком случае, веди меня на чердак, – скомандовал Сергей.
Они быстро через чердак поднялись на крышу здания, там по пожарной лестнице начали спускаться в низ. «В этой ситуации немцы должны оцепить район», – размышлял Сергей. Он ненадолго задержался на крыше, наблюдая за хозяином, который с легкостью спустился по лестнице и сразу же оказался перед немцами, уже ожидавшими его.
– Русский партизан, – подходя к хозяину и на корявом русском произносит немец тыкая его в спину автоматом, – (schnel) – быстрей.
– Нет, нет, это не я, это он, – поворачивается, чтобы показать на Сергея, но его за ним нет.
– Он там, на крыше, – показывает немцу пальцем, но немец не понимает и уводит хозяина.
Сергей незаметно возвращается на крышу, пытается найти безопасный выход или временно там спрятаться.
Но вскоре немцы разобрались, что не того схватили и организовали погоню, направив пять солдат по пожарной лестнице на крышу.
Как только они появляются в зоне видимости, Сергей открывает огонь, уничтожив троих немцев, но на этом патроны закончились. Немцы это поняли, к ним присоединились ещё четверо солдат зашедших с другой стороны и они спокойно, с автоматами на взводе, окружают Сергея и берут в плен.
Его поместили в одиночную камеру.
Вот и всё, отвоевался, так сразу, бездарно провалиться, не принеся пользу родине, – с грустью размышлял Сергей. И что делать? – шифроваться смысла нет, они всё знают, если так радушно встретили. Какую ещё информацию от меня они могут получить? Где я проходил спецподготовку, какая стояла передо мной задача – вот пожалуй и всё, что я знаю. Это не имеет никакого военного интереса, это никак не может навредить моей родине.
Сергей представлял, что будет всё по другому. Он внедриться в тыл к немцам, будет передавать стране секретную информацию, а в знак благодарности от командования будет получать награды и внеочередные воинские звания. Сослуживцы и коллеги будут завидовать и уважать его, а после войны он будет рассказывать о своих подвигах, а может даже напишет книгу. Бездарно погибать очень не хотелось и смысла в этом не было. Размышляя, как верно поступить, Сергей продумывал все возможные варианты, но их было не много и все были плохие. Организовать побег из лагеря, без помощи из вне, невозможно, а погибнуть бестолково – глупо, не успев ничего сделать.
Прошло три часа.
Немец-конвоир открывает дверь и командует:
– На выход.
Сергей выходит.
Его ведут в кабинет начальника абвера, который сидит за столом, перед ним чашка с кофе, бутерброд с колбасой, он лениво кусает бутерброд, запивает кофе и так между делом говорит:
– Цель прибытия, ты понимаешь, нам понятна, информация, которой ты располагаешь тоже. Фактически нам ничего от тебя не надо. Мы всё знаем и можем безболезненно тебя расстрелять хоть сейчас, нам нет нужды даже тебя пытать. Единственное, что мы можем предложить за твою жизнь, это служить великой Германии, – начальник абвера гордо произнёс это слово, откусив бутерброд, запивая кофе.
– Я понимаю, тебе необходимо подумать, мне не нужен сразу ответ, но в следующий раз будет два варианта – согласие на сотрудничество с нами или расстрел, – не спеша пережёвывая бутерброд, смотря исподлобья в глаза Сергея произнёс немец:
– Вопрос понятен.
Сергей понял, что в этой игре у него нет ни одного козыря.
– Вполне, – прозвучал ответ,
– Отведите в камеру, – распорядился начальник.
Так Сергей оказался среди курсантов школы абвера – элитного подразделения немецкой разведки. В составе обучающихся преобладали украинцы, по тем или иным причинам согласившиеся сотрудничать с врагом. К Сергею они относились сдержанно, скорее прохладно, чем враждебно, но открыто выражать свои чувства боялись. Видимо, строгая дисциплина и атмосфера взаимного недоверия, царившие в школе, не способствовали искреннему общению.
Отбор в школу был суров. Приоритет отдавался тем, кто до войны проживал на территории Советского Союза – их проще было внедрить в советское общество. Выходцев из других стран, вычисляли довольно быстро, их кандидатуры чаще всего отклонялись.
Попасть в школу означало пройти сложнейший экзамен. Экзамен состоял из нескольких этапов. Сначала проверяли стрельбу из пистолета – точность и скорость были решающими факторами. Затем следовала серия спаррингов по рукопашному бою. Курсанту приходилось сражаться сначала с одним противником, затем с двумя, и так далее, пока он не проигрывал. Количество одержанных побед определяло уровень подготовки и группу, в которую зачислялся курсант.
Сергей понимал, что от результата экзамена зависит его будущее, подходил к нему со всей серьезностью. Перед собственным выступлением он внимательно наблюдал за другими курсантами, стараясь вычислить их тактику, заметить слабые стороны и возможные ошибки. Он анализировал их движения, изучал манеру боя, ища уязвимые места в их защите. Когда, наконец, подошла его очередь, офицер коротко скомандовал:
– Колесов!
Сергею предстояло доказать свою силу и ловкость. Он победил одного противника, затем второго, и даже справился с тремя одновременно, продемонстрировав впечатляющую выносливость и тактическое мышление. Его зачислили в одну из лучших групп, обеспечив доступ к наиболее интенсивной подготовке. Обучение в школе абвера представляло собой комплексную программу, охватывающую самые разнообразные аспекты диверсионной деятельности. Рукопашный бой, отточенный до автоматизма, стал основой подготовки. Курсанты изучали особую методику абвера, отличающуюся жесткостью и эффективностью.
Не менее важной подготовкой была стрельба из пистолета, требующая не только точности, но и молниеносной реакции. Они изучали радиосвязь, подрывное дело, изучили различные методы получения секретных данных: личное наблюдение, осторожный опрос, подслушивание разговоров, даже вербовка женщин, имевших связи с офицерами.
Важное внимание уделялось психологическим аспектам работы. Их учили систематизировать полученные данные, делать выводы и принимать решения в условиях неполной информации. Сергей вкладывал все свои силы в обучение, понимая, что его цель – как можно быстрее добраться до своих.
Он надеялся, что ему поверят, что его действия будут поняты и прощены. Он мечтал о дне, когда сможет вернуться в ряды своих войск, принести пользу своей стране и доказать свою преданность Родине. Так прошло полгода обучения, курсанты занимались по двенадцать часов без выходных.
Их распределили в группы по пять человек, чтобы понять, насколько они могут эффективно взаимодействовать между собой. После выполнения заданий в составе группы, в школе считалось, что диверсанты достаточно подготовлены.
Перед заброской в тыл, начальник абвера лично беседует с курсантами, чтобы понять, насколько они готовы служить Германии.
Курсантов вызывают по одному. Доходит очередь до Сергея, он заходит, докладывает.
Начальник абвера, серьёзно посмотрел на Сергея.
– Я внимательно следил за вашим обучением, ваша подготовка соответствует нашим требованиям.
– У вас есть родственники в России?
– Нет, я из детдома,
– Почему вы решили служить Германии?
– Жить хочется, – ответил Сергей.
– А где гарантия, что ты попав в Союз не сдашь группу.