Позовешь ждать небо. Сборник рассказов

1

Первый раз я взглянула на небо, когда мне было лет пять. Тогда, я помню, еще спросила у папы: «Что это за фонарики?» Папа лишь улыбнулся…

Меня всегда тянуло туда. Все эти 15 лет я отчаянно следила за звездами, кометами, луной – за всем, что касалось ночи. Помнится, я все пыталась тогда поймать луну, но каждый раз она ускользала. Однажды с луны спустилась женщина… Я до сих пор помню её лицо – бледное, с красивыми серыми глазами, пасмурными, как осенний день, озаренными бледным светом «нежного», доброго ума, с золотыми волосами, сверкающими белизной, как снег под вечер в декабре. Её звали Луа. Она приходила ко мне каждый вечер, когда я возвращалась из детского сада, затем со школы. Мы долго беседовали с ней: Луа говорила о своей родине, о тьме, из которой пришла. Многое мне было тогда непонятно, но эта женщина объясняла мне все с материнской нежностью. Она выучила меня карсонскому языку (этот язык божествен). Часто мы с ней беседовали на нем (мне казалось, на языке звезд) о вечном: о мире, о том, что все должны жить «в счастье». Оставаясь одна, я писала книгу (тогда мне исполнилось 11 лет), о… о многом… О любви, которой не знала, о счастье, которого не испытывала, о людях, которых пыталась понять. Я записывала свои беседы с Луа, размышляла сама. Создавала свой мир… Но однажды Луа не пришла, не пришла она и на следующую ночь… Я знала, почему она не пришла, но раньше надеялась, что это случится не скоро. Сколько всего мы еще не сказали друг другу… В последнюю ночь мы говорили с ней о центаврах – обитателях планеты Центавра. Она просила меня не доверять им, говорила о том, что если я их встречу, они разрушат мою жизнь. Я спорила, утверждала, что смогу постоять за себя, и просила рассказать еще что-нибудь об этих далеких центаврах. Но она промолчала. Улыбнувшись, она заметила: «Ты выросла». Это были последние слова, которые она мне сказала.

В течение последующих 8 лет я училась жить в реальном мире, училась любить мать с отцом, а не Луа… За эти годы я дописала свою книгу. Часто после ухода Луа я думала, вспоминая наши беседы. Почему тогда Луа предупреждала насчет центавров, почему они должны были разрушить мою душу? Душа… о ней мы тоже долго говорили. Говорили, как её воспринимали и воспринимают люди, о том, кто вложил её в нас – о Боге… Луа рассказывала, о Нем: «Вечное созидание достигается с помощью Божественного света, устанавливающего различия между существами: fiat lux (да будет Свет) и facta est lux (стал Свет). Каждое существо, которому Божественная мысль дала название, является особым видом: creavit cuncta juxta genus suum и secundum speciem suam (сотворил Господь все по роду их и виду их). Жизнь едина. Существует лишь акт бытия. Надо только понять, каким образом все отдельные существа живут милостью и вмешательством всеобъемлющего Существа, не растворяясь в нем! Понять, чтобы следовать Его заветам. Понять, чтобы существовать в мире. Всем».

Эти странные слова, новые мысли не были чужды мне. Они влекли меня к какой-то тайне, заставляя разгадывать её смысл. И как мне тогда хотелось вечно сидеть в библиотеке, чтобы прочесть все фолианты древних философов и постараться их понять. Это было бы для меня тогда счастьем и радостью! Где-то я слышала слова: «Счастье – путь, а радость – итог!» Что в них? О чем они?

35

Иногда у меня возникает вопрос: «Зачем людям мой „Мир“? Зачем я его пишу?» Нет и не будет на это ответа. Хотя… Однажды, гуляя в парке, я увидела незнакомую старушку, её лицо было полно скорби, грусти и печали, о чем-то дорогом, потерянном навсегда. Сев рядом, я услышала её слова: «Жизнь потеряна». Мне стало жаль её, и, спросив только: «Почему?», я услышала всю повесть её существования. Её звали Нула, в детстве над ней постоянно надсмехались, чем ожесточили тяжелый уже от природы характер. Став взрослой, она вышла замуж, у неё родилась дочь… Нула слишком сильно её любила и хотела сделать из неё «ангела»: никуда не пускала одну, не позволяла ходить гулять с друзьями, общаться с мальчиками. Девочка выросла послушной, выполнявшей все желания матери, но когда ей исполнилось 19 лет – она вышла замуж за человека, которого любила уже на протяжении трех лет (мать узнала это от дочери). Когда она рассказала обо всем Нуле, мать прогнала девушку, сказав, что не хочет её больше видеть… Так и получилось: дочь уехала, а Нула уже двенадцать лет не то, что не видела, но и не знала, где находится Туна (так звали её дочь). Нула скорбит о своей размолвке с дочерью, но даже и не знает, как все уладить. И тут мне в голову пришла одна идея: надо постараться найти эту девушку (точнее уже женщину) через сеть, и я, попросив Нулу никуда не уходить, помчалась домой. Через полчаса я уже знала адрес и телефон Туны. В парке её матери не оказалось, она ушла! Я провела весь день в поисках – Нулы нигде не было. И я стала приходить в парк каждый день. Так прошел месяц. Один раз после напрасного ожидания, я решила зайти в церковь (я там уже давно не была). После службы подошла к иконам помолиться. И там я нашла её. Она стояла у иконы прощения и плакала… Вскоре она заметила меня и, чего-то испугавшись, вскрикнула: «Ангел!» Я же, не дожидаясь более, произнесла имя Туны, подала листок с телефоном и адресом девушки и вышла из церкви с ощущением бесконечной радости… Спустя некоторое время, сидя дома, наблюдая в окно за прохожими, я узнала Нулу. Под руку с ней шла женщина лет тридцати с маленьким мальчиком – наверное, это её дочь и внук. Лицо старушки светилось счастьем, и на нем уже не осталось слез печали. Сердца соединились, души дочери и матери соприкоснулись…

С тех пор, вспоминая этот случай, я писала как сумасшедшая, видя только её красивое лицо, освещенное внутренним огнем.

Но чего же не хватает нашей Земле? Духовного развития? Материальной культуры? Понимания? Почему необычного человека боятся? Понимают, что «чужое» опасно – или боятся, так как не понимают? Человек – непознаваем, но я постараюсь его понять! С тех пор, как воссоединились мать и дочь, я точно знаю, насколько важно это самое «понимание»! Люди осознают это рассудком, но не сердцем! Они не до конца пришли к этому, им необходим толчок.

46

Я решила сделать себе подарок, выпустив «Мир» в свет, когда мне исполнится двадцать один год. А это случится уже скоро, через восемнадцать дней… Но доживу ли я? Многое случилось с тех пор, как я сделала последнюю запись…

Все началось с год назад. Со звезд стали прилетать люди. Земляне были счастливы первому контакту с иной цивилизацией. А я? Я молчала, я боялась их. Они утверждали, что прибыли с планеты Лэтерр, но однажды я услышала их разговор между собой… Это были центавры, карсонский – их родной язык. Одна из них до моего открытия успела понять меня (я могла общаться с «инопланетянами», так как работала в МИДСИ (Министерство Иностранных Дел С Инопланетянами)), втереться в доверие, стать моей подругой. Мы общались с ней недолго, неделю-две, но за это время она сумела обучить меня пэру -«разговору без слов». Теперь же она использовала эту речь, чтобы узнать причину моего отсутствия на конференции, а так как я просто не могла её обмануть (пэру – правдивее мыслей, которые не умеют врать) и закрылась. Теперь для меня наступили темные дни и «бесцветные ночи», не было больше света во мгле ночи, остались лишь серые звезды…

Я понимаю, что уже никогда не буду той же, но я смогу вынести все, что мне предстоит, все, чего потребуют МОИ миры. А я понимаю, что цена за понимание будет высока, слишком высока… Но с судьбой не поспоришь!

48

О, Боже! Насколько все-таки высоко ценится человеческая жизнь у центавров. Они захватили наш корабль и требуют властям сдать меня. Я скрываюсь теперь и от людей, и от центавров. Глава Советов с удовольствием лишится «одной из лучших сотрудниц МИДСИ» ради возвращения своего корабля и союза с центаврами. Зачем я им нужна? Я – всего лишь практикантка в области генетики (моей страстью, кроме космоса, была и генетика, не биология, но лишь её раздел), переводчица? Разве я чем-то отличаюсь от остальных? Разве я особенная? Как я хотела выделиться среди людей в 11 лет, когда Луа покинула меня. Но не теперь! Не хочу! Я хочу жить здесь… не хочу возвращаться…

50

Вот уже третий день, как мне рассказали, кто я! Я знала, я догадывалась! Не хочу! Не могу я быть одной из них! Я – человек! … А человек ли я? Чем я отличаюсь? Ничем, только душой. Я не верю их тестированиям, я сама проверю, кто я! Моя жизнь, мое право на жизнь, на счастье! Я должна и буду сражаться за себя, за свое начало!

Теперь я знаю, кем была Луа. Она – моя мать, она спасла меня от войны на Центавре… Боже…

52

Я уверена: они перепутали. Я люблю Землю, хотя звезды мне близки. Очень близки. Моя душа не может разорваться. Потому я, не сказав никому, сделала последний тест – «Формулу Жизни» (это инъекция, при введении которой в организм проверяется, землянин ты или нет). Как это понять? Просто. Умрешь через десять дней – значит другой расы, а если с Земли, то останешься жив. Прошло два дня, а я жива, значит я, по крайней мере, гуманоид. Смешно!

Единственная моя поддержка в последние дни – моя мать, отец же – не видит во мне свою дочь, хотя, когда я полюбила звезды, он сказал, что я пошла в него. Вот отцовская любовь! Но я его не виню! Он считает, что меня ему подкинули. Как я надеюсь, что он в первый раз ошибся!

Но все же… зачем я им нужна?

56

Все кроется во взаимопонимании. Вся суть земной жизни и жизни центавров зиждется на этом. Если они не поймут друг друга, разразится война! Я обязана остановить землян от гибельного шага к смерти. Моя книга поможет, обязана помочь! Они научатся – как когда-то научилась я – понимать друг друга, смогут жить в едином мире, «единой жизнью» с «другими». Люди обязаны показать центаврам, что красива жизнь, насколько красиво приносить жизнь, а не смерть! И они будут приносить её в наш и внесут в свой!

Странно, что этого еще никто не понял! ИМ нужна я, чтобы показать реальную красоту, чтобы научить их понимать мир и понимать людей! Вот зачем я была предсказана! Учить, как когда-то учил Христос своих учеников (слишком сильно сказано, но все же)! Я не пророк! Я – человек! Слишком долго я прожила на Земле, чтобы покинуть её, забрав надежду на понимание других миров! Я не могу разорваться между ними! Это выше меня, выше моих сил.

58

Боль… Пронизывающая все тело, боль… Помню, я говорила в детстве: «Я боюсь предательства, а не боли». Теперь меня предало собственное тело, и я в ужасе. Взглянув в небо ночью, я упала на землю, но все же… Я боюсь потонуть в своих страхах…

Зачем я им нужна? Я выясню это… Время еще есть.

61

Страх… Ужас… Боль… все смешалось… Значит, это я была предсказана им… Но кем мой путь был предначертан? Я должна была стать их пророком… Но уже не стану. Они знали, что я умру, но хотели избавить от боли. Я не хочу умирать. Боль… мысли путаются. Я боюсь думать о завтрашнем дне… Осталось три дня… Но моя книга останется, я надеюсь. Страх… раньше я не знала, что это, теперь понимаю. Представь, что стоишь на краю обрыва! Ты пытаешься заглянуть вниз, но сзади кто-то тебе помогает, подталкивает… и ты падаешь, но не вниз, не в пропасть, нет, в небо… страшное, давящее… Где тебя ждут не те, кого ждешь ты. Этот сон повторяется уже третий день. Что это значит?

Ну, а центавры? Почему они молчат? Отчего им уже не нужна моя жизнь? Или же они не знают противоядия от дыхания смерти?

Я боюсь… теперь я понимаю, насколько я мала, насколько слаба и ничтожна перед великим ничто… осталось три дня…

63

……я опять это видела…… Да, правда, смерть ужасна…. Она придет, я чувствую её приближение… Звезды опять давят и зовут… Заберите меня! Это мой последний день… Жаль. Сегодня убили Главу Советов. Почему? Может, центавры думают, что он заставил меня сделать себе инъекцию? Ну, а что люди? Они меня не знают и уже не узнают. Жаль… Может, помогут книги? «Генетика в человеке и человек в генетике мира» – слабенькое название, но мысли есть… «Мир в нас или счастье мира» – я завещаю людям и центаврам. Я успела их написать. Войны не будет. Успела – потому что делала это для людей. Это Земля учит жить для людей… И для всех. Для всех… Но я все равно их боюсь, на Центавре я не смогла бы писать, они остались для меня чужими… Жаль. Прощайте. Вы поймете друг друга и, может быть, вспомните меня… Невозможна жизнь вне страха. Душа не идеальна. Страх звезд… Я забываю боль… не саму боль, но её имя. Жить осталось день-два, а завтра мой День рождения… Жаль.

Думаешь только: «Побыстрей бы все это закончилось!»

Живите, любите и поймите друг друга, братья и сестры вселенной! С каким словом на устах я хотела бы умереть? С единственно возможным. «Земля!» (ну, а если карсонский мне ближе, то не Земля, а Лэтерр), «Le TERR!» Это мое последнее слово и завещание…»

На этом обрывается дневник самого молодого ученого, жившего в нашей вселенной. Ей исполнился двадцать один год, когда она покинула наш мир. Она, понимая и Землю, и звезды, спасла людей и центавров от гибельной войны, завещав счастье и любовь. Не известно как, но она сохранила мир для своих потомков. Своей смертью она доказала нам, землянам насколько любила эту свою родину, а центавры осознали, насколько мы любим звезды. Даже, смерть Главы Советов, – убитого за день до смерти Тэрины Тара (непонятно совпадение имени великой девушки, смысла её жизни и имени её родины), не помешала нашим предкам заключить с центаврами мир.

Первые строки книги «Мир в нас или счастье мира» стали новой психологией новой вселенной:

«Да запомнит разум и душа тот день, когда мир людей полюбит другой, чуждый и дикий мир Центавра!»

†††

Страх. Безудержный животный страх затаился в каком-то потаенном уголке души… Возможно, мне это снится. Возможно этот мир не мой. Хотя… Нет, он действительно принадлежит мне, он – часть меня. Ведь я его придумала, я его создала, я управляю им, все это я! Все это – моя заслуга или же мое преступление. Ведь я стала Богом. Я преступила черту…

В моих руках судьбы «мира», перед моими глазами сплетены нити времени: прошлое, настоящее, будущее – все передо мной, все живет одновременно, сплетаясь и образуя то спирали, то ленты мебиуса, то сердца…

Да, сердца… Я здесь люблю,… любила,… буду любить… все одно! Самое странное, что я его почувствовала, хотя Он лишь одно из наиболее удачных моих творений. Я его поняла, признала, что Он – часть меня. Иногда мне кажется, что Он живет по своим законам, что Он тоже Бог, забредший в мою вселенную. Как часто, общаясь с ним, я слышу свои мысли, чувствую свои идеи. С Ним в этом бесчувственном искусственном мире я живу. Даже сердце начинает биться чаще, когда я касаюсь Его. Любой Его взгляд необходим мне как воздух. Без Него я не представляю свою «мечту»…

Но страх! Страх захватывает меня подчас. Я прихожу в ужас от одной только мысли, что… мой мир рухнет. А с ним и моя любовь, мои мечты, мои страдания! Моя реальность умирает, я это ощущаю, но ничего не могу поделать, ведь я уже не Бог, боги не умеют чувствовать…

Все чаще и чаще перед моими глазами спускается туман, заслоняя от меня лица моих родных, друзей… любимого. Я чувствую, что передо мной стоит выбор. Кто мне его предоставил, не знаю, но этот человек жесток. Ведь предлагая мне вновь стать Богом, он в то же время предлагает мне отречься от любви…

Да, все так! Невозможно любить и жить своим естеством, ненавидеть и творить… Этот выбор меня убивает. Я также не могу жить без ощущения мира, как и оставить его непознанным, забытым, заброшенным…

Почему? Почему я? Почему выбрали меня? Чтобы убить? Или чтобы я проснулась? Ведь не желая жить в реальности, я не желаю существовать. Мне придется пожертвовать собой, чтобы познать Игру, Великую Игру…

Люди живут ею на протяжении уже многих веков. Рискуют, убивают, мстят. И всегда побеждают. Даже умирая, человек не может уйти в свой мир без победы, без титула Бога, без греховного титула Бога. Но все же, как страшно остаться жить как марионетка, как сотни и тысячи фигурок, созданных твоей же рукой. Этот страх похож на невольную боязнь темноты, на ужас перед бурей. Но этот страх ничто по сравнению с тем чувством, которое испытывает человек, сознавая, что в нереальности он будет жить вечность, созидая и разрушая, устанавливая законы и убивая традиции; перед сознанием, что между рождением и смертью один миг, за который познаешь все, а потом вечность будешь мучиться от своего знания.

Я сделала свой выбор! Я не хочу ни умирать, ни рождаться, я хочу забыться вечным сном… Тишина… Вот в чем слышится вечность, вот в чем видится спасение… И вот в чем заключается мучение неизвестности, мучение утерянного счастья. Да и могу ли я быть Богом? Могу ли править? Неужели я преступила черту? Неужели, правда? Признаться в этом значит нарушить все законы, уничтожить мир…

Но Игра!?? Что будет с ней? Рухнет, превратится в пыль…

†††

Игра… Она вечна, как жизнь… Но мы не всегда можем увидеть ее… Очень часто Она вплетается в нашу жизнь и кажется вначале такой же, но, живя ей, дыша ей и не понимая ее, мы чувствуем «ирреальность», «невозможность бытия»… Но Игра дана не всем – лишь избранным, лишь тем, кто другой. Ведь чтобы найти свою игру, надо почувствовать цвета мира, услышать цветы, увидеть музыку леса… Но не все способны. Так же, как и верят не все – искренне, с душой – лишь некоторые.

Да… И вот однажды я почувствовала, что Игра входит в мою жизнь… Но у меня было совсем не так, как у других. Я существовала обычной, ненастоящей жизнью – той жизнью, которой не хотели бы жить вы – без шума, без эмоций. В моем мозгу постоянно была одна и та же мысль: «Что-то не так! Я не должна быть здесь! Я хочу домой!» Но меня никто не понимал, когда я пыталась объяснить свои чувства. Почему? Потому, что для них их жизнь была реальностью, я же не жила, я будто бы была героиней черно-белого кино, в котором только я была цветной. И казалось, что все, что происходит – уже было, что все это я уже делала. Но никто меня не слушал. Все считали меня своей, хоть я таковой и не являлась… Подруги учили меня жить, но я не хотела учиться «плохому»…

И вот в один майский день я почувствовала, что идет что-то, что изменит мою «жизнь». Мир вокруг меня начал приобретать краски. Я увидела цвет солнца, свет луны. И я стала бояться… бояться перемены, бояться открыть глаза. Бежала от цвета, бежала от темных улиц, от пристальных зеленых глаз соседской кошки. В эти несколько дней я чувствовала на себе взгляды тысяч людей и животных… Все следили за мной, но никто со мной не разговаривал, все сторонились меня, словно ожидая от меня чего-то… Но чего? Страшно представить, страшно вообразить… Почему вчерашние знакомые, вчерашние друзья смотрят на меня бешеными глазами и не реагируют на вопросы? Словно я призрак, сквозь который они видят чудовище. Я боюсь, Боже… За что? За что ты отделил меня от детей своих? Неужели я должна быть изгоем?

Но спустя некоторое время случилось невозможное – выйдя на улицу, я обнаружила, что мир пуст, что нет никого – ни людей, ни животных, никого!!! И лишь слепящее ощущение движения за спиной… Поворачиваюсь – никого! Пусто. Тишина. И лишь пульсирующее сознание наступающей реальности… Боже!!!…

Ночь… Лунный свет падает на мое лицо… Который день я не могу заснуть, лежу на траве на поляне, открытой всем ветрам… И жду… еще не зная чего, жду… может быть чуда, откровения, прихода? Хоть чего-нибудь!

И в миг все переворачивается вверх ногами! Я лежу на небе и смотрю на землю, на грешную землю – обитель порока и благородства. И рядом со мной оказывается Он! Я не знаю, кто Он, но глаза Его тянут меня к себе, завораживают… Кто Он? Если бы я знала!

Тихо. Лишь луна светит мне в спину. И ангел тихо начинает свой рассказ о мире, о времени и обо мне.

«Этот Мир… Это Время… Эта Жизнь… все ничто в сравнении с тобой. Ведь ты – Богиня, создавшая эту вселенную. Решившая убить себя, убить свою жизнь, свою сущность, живя здесь… Ты хотела забыть все… Стать своей среди чужих… Стать такой же, как они, твои творения. Ты хотела, чтобы я тебя не нашел. Но…»

«А кто ты, Ангел?»

«Боже, неужели ты не помнишь. Ведь ты даже назвала меня как раньше! Я тот, кого ты любила, пока не решила умереть… Я до сих пор не понимаю зачем? Ведь у тебя было все!»

С этим полувздохом-полувскриком он исчез… Куда? Не знаю. Но я поняла одно – Он лгал. Не знаю, как, но я почувствовала это всем своим существом. Лишь отчасти Он был прав! Да, я Его любила,… но я сделала выбор в Его пользу, я хотела быть с ним. И я не хотела умирать! Да, я было Богиней, да,… но я отреклась. Я выбрала НеИгру, а Жизнь и Смерть… Тот выбор был дан мне как игрушка, ведь предложив мне остаться с Ним, меня обманули, отправив в другой мир, тоже созданный мной, но где не было Его, где не было моей любви… Но меня одновременно и спасли, забрав память о моем рождении и о сущности бытия. И все же ничего не получилось, этот мир отторгнул меня, а призраки прошлого вернули мне часть памяти… Что ждет меня дальше? Опять выбор? Или просто путь в одну сторону? Или же вернусь в Игру, в вечную борьбу рождения и предрешенности…

†††

Игра… Творение и разрушение… В чем я? В чем моя жизнь? В чем моя Игра? Мир рушится, мир трещит по швам, а я спокойно иду по улицам пустынного города. И никто, ни одна живая душа не откликнется на мой зов. Ведь я призываю умереть за надежду, а не за светлое будущее. Ведь я собираюсь выступить против Смерти, а не за Жизнь. Я бьюсь за себя и лишь за себя. Месть? Честь? Слава? Все ничто в сравнении с той болью, которая ворвалась в грудь, когда я почувствовала ЭТОТ мир, осознала реальность ЭТОЙ вселенной. Теперь я понимаю, зачем я отреклась, понимаю ту ненависть, которая царила в моем мире, чтобы оградить меня от боли, чтобы я забыла…

Часто, существуя еще там, я то боялась грома, то находила в нем защитника, спасителя от меня самой… от той боли, которую я носила в своем сердце…

Теперь она неотъемлемая часть меня, она впиталась в мою кровь и стала моей броней.

Да, все так… Но ведь если это правда, если любой избранный может стать Богом, сотворить мир и отречься от него, и принять Игру, то тогда и среди Богов должен быть мир, в котором бы они жили и среди этих богов были бы избранные, но это не так… Не может быть так…

Существует… существовало… возникнет… кто знает… Ничто, в котором сосредоточены все стороны света, все полюса магнита. Ничто – нейтральное поле, в котором все заряды компенсируются, хотя нет, там и поля то нет, там нет ничего, даже пустоты. Но иногда в этом Ничто возникают сгустки темноты и с течением времени, когда положительные и отрицательные частицы сталкиваются определенным образом, возникает всплеск энергии, и из ничего появляется сознание… Так было и со мной, я это ясно помню… теперь… после всего… Внезапно из тишины возник вздох. Я осознала, что это вздохнула Я. Но кто Я? Почему Я здесь? А если не ЗДЕСЬ, то где? И с каждым мгновением моего осознания я воплощалась в «реальность», «ирреальность», во что-то… я ощущала свое тело, слышала свое дыхание, я существовала. С каждым вздохом мой разум создавал миры,… и с каждым вздохом я осознавала, что есть Я и что ВОКРУГ меня… и самое страшное, что я «увидела» сознанием то, что я была единственным творением Ничто,… я была одинока. Многие в моем мире называли Это ТИШИНОЙ, НЕБЫТИЕМ, а порой и СЧАСТЬЕМ. Да, это Ничто – мертвый город, в котором нет никого… в котором уже многие тысячелетия, а может и вечность, никого нет. В прошлом мире, из которого я была изгнана, когда исчезли люди, все еще ощущалось недавнее присутствие «живого», здесь же нет. Здесь даже Тишина была застоявшейся. И воздух замер. И полумрак покрывал город. В нем царит, … нет, не Смерть… Тишина… Лучший спутник странника и худший помощник вора. Но ко мне тишина безразлична, так же как и я безразлична к ней. Ненависть, любовь, радость, страдание.… Все замирает в Тишине и не смеет жить, как и не смеет умирать.… Ведь я одна, в этом «мире» нет ни будущего, ни прошлого, ни настоящего, есть только миг,… который даже и жизнью не назовешь.