1. "Давилка"
Примерно году так в 1997-м когда мне было 14 лет или около того, моя семья (а я воспитан однополой парой, как и многие в нашей стране – мамой и бабушкой) наконец-то смогла сказать, что мы выжили в 90-е. Проще говоря, самое дно кризиса было пройдено. Зарплату на заводе маме стали задерживать не на полтора года, а всего на 1 год и 4 месяца! Это был прорыв, и, конечно же, маме захотелось чуточку улучшить свой быт…
Вообще о 90-х я могу рассказать многое. О поездках на картошку, о гуманитарной помощи (как бы я не относился к Америке, но присланные пиндосами соевые бобы и пятилитровые банки подсолнечного масла были существенным подспорьем), о наркоманах в подъезде, о забастовке школьных учителей, об отсутствии холодной воды все лето… В общем, мы выжили в 90-е! Именно что выжили, то была не жизнь, то было выживание, и мы сделали это! Каким-то чудом продержались на картошке и макаронах лет 6-7, не теряя при этом присутствия духа! И когда дышаться стало чуточку полегче – мама решилась на первую за десять лет крупную покупку! Стиральную машину-автомат!
О поколение, взращенное современными стиральными машинами! Как скучно ваше детство! Кто из вас помнит стиральные машины активаторного типа? Этакие бочки с пропеллером в днище, способные распылить на атомы ваш детский носочек, или закусить вашей любимой простыней? Что знаете вы об отжиме? Только то, что нужно выбрать не 1200 оборотов в минуту, а 800, чтобы белье не слишком помялось? А помните ли вы ручные отжималки к активаторным машинам? Два валика, между которыми нужно было просовывать белье, и крутить ручку, с усилием крутить, повисая на ней все всем своим хилым детским весом, выжимая воду из белья! Как интересно это было, каким необычным занятием казалось… да, у нас была именно такая машина, воду в которую нужно было заливать из душевой лейки, а сливать потом, опуская шланг в ведро или в таз. В таз – потому, что насоса для слива эта советская конструкция не предусматривала, и нужно было, чтобы сливной шланг был ниже уровня воды в машине.
В общем, мою маму этот агрегат порядком утомил, а тут как раз на работе ее более зажиточная коллега предложила: "Татьяна Васильевна, мы новую стиральную машинку покупаем, купите у нас старую? Автоматическая! Клевая такая!"
И мама повелась. Мама купила.
Тем же вечером двое здоровенных мужиков, восторженно матерясь, втащили этот чудовищный агрегат в нашу квартиру, на выдохе спросили "Где ванная?" и буквально зашвырнули машинку туда. Когда аппарат коснулся пола, содрогнулась не просто наша квартира, содрогнулась земная твердь до самых недр!
Вы думаете, современные машинки тяжелые? Те, которые рассчитаны на загрузку 6 килограмм белья, и у которых в днище вделана чугуняковая пластина, чтобы при отжиме эта хреновина не ходила ходуном? Да, они тяжелые. Но рядом с тем жутким советским монстром из моего детства, они – ну просто Давид рядом с Голиафом! Нет, машинка не была огромной, с некоторой натяжкой ее можно было даже назвать компактной. Она была просто тяжеленной! Инструкция к ней отсутствовала, ибо потерялась за давностью лет, потому как машина явно была старше меня, да и к моей маме, наверное, имела полное право обращаться на "ты", поэтому точного ее веса я так и не знаю. Но, судя по физиономиям тех двоих, что к нам ее заносили, килограмм 120 в ней было точно.
Почему она была такой? Все просто: этот монстр был детищем советского машиностроения, в котором не знали слов "пластик", "композит" и "эргономика". Машина была надежной, несокрушимой, а случае войны из нее наверняка можно было бы извлечь элементы танковой брони или запас патронов калибра 7,62.
Машину звали "Эврика", и, увидев ее впервые, я мрачно пошутил, что именно это название в ужасе выкрикивал Архимед, голышом выбегая из ванной комнаты. Причем, вполне возможно, увидел он конкретно ЭТУ машину… Я не знаю, когда конкретно в СССР начали делать стиральные машинки-автоматы, но весь ее вид, вся ее мрачная сила и аура несокрушимой мощи намекали на то, что она помнит как минимум Сталина.
– Зато она автомат! – гордо заявила крайне довольная покупкой мама.
Мама еще не знала, что всего через десяток лет ее поразит болезнь всех людей ее поколения, выражающаяся в недоверии ко всему современному и автоматическому. Мама не знала, что в будущем, когда у нее в ванной комнате будет стоять НОРМАЛЬНАЯ машинка-автомат, она будет замачивать белье, не доверяя ее режиму предварительному застирывания, и подливать в нее воду во время стирки, мотивируя это тем, что глупая машина наливает воды слишком мало, явно недостаточно, чтобы стирать по-настоящему качественно. В тот момент она просто радовалась, что теперь ей не придется стоять возле ведра с пропеллером, сливая и заливая воду, и крутя ненавистную ручку отжималки, прозванной в народе губозакаточной машинкой.
Я же думал о другом… Я думал о рассказе Стивена Кинга "Давилка", в котором в гигантский гладильный пресс вселилось черт знает что, и машина принялась убивать, с каждой жертвой набираясь сил и становясь еще опаснее и еще смертоноснее…
Своими соображениями я поделился с мамой. Привычно услышал, что я ненормальный и мое увлечение ужасами сведет меня с ума… Привычно возразил, что я уже ненормальный, так что терять мне нечего, и мы принялись знакомиться с покупкой.
Давилка имела два отверстия для слива и залива воды, барабан вертикальной загрузки, и написанную прежними хозяевами инструкцию пользования, приклеенную на верхнюю крышку. Инструкция начиналась с фразы: "Закладывать ровно 4 килограмма! Ни больше, ни меньше! Иначе смерть!" Дальше шло примерное соотношение весов: "Пододеяльник – столько-то", "простынь – столько-то", "трусы – почти ничего не весят" и, наконец: "Плед – НИКОГДА!" В первом приближении все было понятно. Попутно мама вспомнила рекомендации своей коллеги: "Заливной шланг – наденьте на кран и включайте воду перед стиркой и полосканием, сливной шланг – сначала можно кинуть в ванную, а потом, когда она остатки воды сливать будет – в ведро, а то у насоса мощности не хватает, на высоту ванны он воду может не поднять!"
Как-то по-другому я представлял себе работу автоматической стиральной машинки. Как-то в духе "Включил и ушел". К нашей же Давилке предполагалось приставлять дежурного, который будет следить за тем, что она делает, и активно ей в этом помогать. Включать воду, когда она захочет пить, и подставлять ведерко, когда это чудовище будет тошнить. Строго говоря, у нее не было разных режимов стирки, она имела только три положения переключателя: "Стирка", "Полоскание" и "Отжим". Второй переключатель задавал время работы режима. Запускать их нужно было поочередно! Залили воду – постирали. Подошли, включили отжим. Подошли, включили полоскание. Потом снова подошли, включили полоскание еще раз… В общем, вы поняли, да? Центральным процессором "Эврики" был человек.
И вот настал миг первого запуска этого чудовища.
Мы тщательно взвесили белье, запихнули в ее барабан примерно 4 килограмма, искренне надеясь, что все рассчитали верно, включили вилку в розетку, подсоединили шланг к крану, сливной бросили в ванну, выбрали режим стирки и нажали "Пуск".
Машина захрипела заливным насосом, требуя воды, как алкоголик на утро после хорошей пьянки! Насосавшись воды, машина принялась вертеть барабаном, порой недовольно порыкивая, но в целом – ведя себя вполне прилично и цивильно. Понаблюдав какое-то время за ее работой, мы разбрелись по комнатам, каждый – заниматься своим делом. Спустя час в ванной что-то дзынькнуло, это Давилка снова требовала к себе внимания – пора было сливать воду, что было возможно только в режиме отжима.
Надо ли говорить, что 1000 или 1200 оборотов в минуту, являющиеся нормой для современных стиральных машин были для нашей "Эврики" чем-то из области фантастики? Выдавала она 500 оборотов в минуту, но какие это были обороты! Уверен, ее барабан был раза в 4 тяжелее, чем у любого "Индезита" или "Боша" современности, а значит и мощность, требовавшаяся для вращения этой дуры, была несопоставима с нынешними мощностями.
Машина сначала загудела – это активировался насос, порциями отрыгивая грязную воду в ванну, а затем и вовсе взревела, словно танковый мотор, выходя на свои 500 оборотов! Вибрация наполнила всю ванную комнату, дрожь бетонных перекрытий я буквально ощущал кожей! Рев нарастал, вибрация усиливалась с каждой секундой, и тут до мамы дошло, что мы делаем не так!
– Там же вода осталась! Помнишь, я говорила, что ее насос не справляется? Надо шланг опустить, чтобы у машины хватило сил слить воду? Бери ведро и держи шланг!
Я опустил шланг в ведро, присев на корочки. Высота, на которую нужно было поднять воду, уменьшилась, и вода действительно полилась, причем полилось ее довольно много, но, как выяснилось, недостаточно… Что-то продолжало идти не так! Давилка пришла в движение, и пошла на меня, смещаясь в мою сторону боком, утробно рыча и мелко дрожа от переполнявшей ее ярости.
– Еще ниже держи шланг! – крикнула мне мама, каким-то образом перегнулась через идущее в атаку чудовище и метнула в меня пластмассовый таз.
Я отодвинул ведро, опустился на карачки, ибо на корточках стоять уже не мог, и опустил шланг в таз. Вода лилась, машина наступала!
– Держи ее! – крикнула мне мама.
Пол подо мной дрожал, Давилка ревела под самым ухом…
– Да чем мне ее держать-то? – крикнул я в ответ. – Жопой что ли?
– Жопой и держи, она же уходит!
– Да пусть идет на все четыре стороны! – ответил я, но боком в машину все-таки уперся, пытаясь удержать ее на месте. Безрезультатно, у нас явно были слишком разные весовые категории! И тут машина словно услышала мои слова про все четыре стороны, и собралась воплотить их в жизнь! Она перестала вибрировать и стала прыгать, подскакивая в воздух как минимум на сантиметр, и с грохотом падая обратно. Я всерьез забеспокоился о том, не соединится ли наш 12-ый этаж с 11-м?
Мама в ужасе попыталась прижать машину руками к полу, но безрезультатно. Рев двигателя больше не нарастал, видимо машина вышла на свою предельную мощность, но то ли наличие в баке воды, то ли просто клокочущая в ней ярость берсеркера не давали ей нормально отжимать белье. Давилка хотела крови, и явно собиралась сначала прикончить меня, а потом пойти убивать дальше – это я осознал, увидев, что она уже отползла на полметра от стены, у которой стояла, выползла практически на середину ванной и все сильнее сдвигает меня к противоположной стене.
– Выключи ты ее! – заорал я, уже не на шутку испугавшись.
Мама потянулась к реле времени – переведя его на ноль можно было остановить этого монстра (по крайней мере, я надеялся, что реле еще властно над Давилкой, что живущий в ней демон еще не полностью освободился от сдерживавших его чар), но дотянуться не смогла. Тянуть руку приходилось через всю машину, а та скакала как оглашенная, подпрыгивая все выше и выше.
– Не могу!
– Тогда выруби ее из розетки!
Мама повернулась к розетке и в этот момент проклятая Давилка поняла, что это ее последний шанс и использовала его на все 100! Она подскочила сантиметров на пять и обрушила всю свою мощь на мою ногу. На мизинец!
Вообще я понимаю, что мизинец создан именно для того, чтобы с его помощью убеждаться в том, что вся мебель в доме – на месте. Но никогда еще мебель сама не приходила к мизинцу, чтобы сказать ему: "Я тут!"
Я взвыл, перекрикивая затухающий рев мотора этого чудовища, и рванулся вперед, выдергивая ногу, снося к чертовой матери таз с водой и врезаясь виском в стену.
Итогом первой стирки стал синяк в пол моей хари, опухший мизинец (может и сломанный, кто знает, на рентген мне, конечно же, идти было лень), залитая водой ванная комната и держащаяся за сердце мама.
Ах да, еще и вышедшая на середину ванной комнаты Давилка, которую мы вдвоем, пыхтя и отдуваясь, кое-как сумели запихнуть обратно в ее угол.
Со временем мы, конечно, приноровились с ней справляться. Травм больше не было. Но каждый раз, когда она начинала реветь мотором, мое воображение рисовало мне свирепого тигра, распластавшегося в воздухе в смертоносном прыжке и парализующего жертву своим ревом.
И знаете… Я скучаю по этой машине. По ее злобной ауре, по хищному взгляду двух ее реле, напоминавших глаза, расположенные чуть выше огромного рта-барабана. Кто знает, может именно благодаря ее присутствию в нашей квартире свои первые шаги на ниве литературы я сделал именно в жанре ужаса. И юмора!
2. Новенькая.
До июня 2014 года у нас был сложившийся коллектив. Может быть не самый лучший, но сложившийся. Три менеджера отдела продаж и директор тесно притерлись друг к другу, знали, чего друг от друга ожидать, и ничего друг от друга не требовали.
Ну, то есть, директор требовала от нас увеличения объемов продаж, а мы от нее – размера премии, но это все закономерно. Это мелочь.
Так мы и жили вчетвером. Иногда дружно, иногда – ругаясь. В общем, менять мы ничего не хотели и не планировали. И тут одна из нас – уволилась!
Для меня, больше на свете ценящего стабильность и размеренность, это было подобно грому посреди ясного неба. Да, были у нас с уходящей коллегой терки и разборки, были обиды и проблемы, но все это было планово и закономерно. И менять я, как всегда, ничего не хотел. Да и любили мы уходящую коллегу. Где-то любили, где-то – просто привыкли. И вдруг БАЦ, и мы остались втроем.
Поделили клиентов, какое-то время поработали таким вот, урезанным коллективом, и вскоре поняли, что трое – это мало. Нужен был четвертый! И Лена, наш директор, принялась искать нового сотрудника, а мы с Аней пригорюнились.
Новый сотрудник. НОВЫЙ! Кто-то со стороны, не привыкший к нашим тараканам, быть может не готовый подкармливать печеньками нашу мухоловку (да, у нас в офисе жила здоровенная мухоловка по имени Машка, которая потом встретила Пашку и вместе они наплодили Настюху, Коляна и Михалыча) и терпеть наши заскоки, коих у нас много. А вдруг этому новому сотруднику будет резать слух наш громкий мат? А вдруг он не ест булочки, которые любим мы? А вдруг он будет приносить на работу котлеты и вонять ими на рабочем месте? А если он не пойдет с нами в сауну на корпоратив? Или пойдет, но пить не будет? Вдруг он вообще за трезвый образ жизни? Как с таким работать?
Больше всего мы переживали за нашу стаю мухоловок. Ушедшая коллега их боялась, весело визжала, поджимая ноги, когда Машка пробегала у нее под стулом, но питомцев не обижала и с удовольствием кидалась в них крошками печенья.
В общем, "а вдруг?" было очень много. Нам было страшно! Мы уже были на 100% уверены, что с новым сотрудником компании мы не сработаемся, а поэтому не сговариваясь решили, как только кто-то новенький у нас заведется – изжить его к чертовой бабушке!
Лена тоже загрустила, потому как найти нового человека оказалось не так то просто. Выпускники институтов хотели зарплату в 70 тыщ, но не готовы были вкалывать. Матерые продажники вкалывать были готовы и рады, но стоили (объективно стоили, в отличии от молодых специалистов) за сотню тысяч, которые мы платить готовы не были. В общем, итогом долгих и нужных поисков стала логист Таня, знакомая нашего кладовщика, которая решила сменить специальность с логиста на продажника.
Таня вышла на работу в свой первый день.
Таня не понравилась нам с первого взгляда.
Таня была обречена!
Самое интересное, мы не сговаривались. Мы просто синхронно решили показать себя, компанию, и вообще работу, с худшей стороны.
Танин рабочий день начался с моего громкого крика:
– Как же я ненавижу эту сволочь!
Таня испуганно посмотрела на сумасшедшего, сидящего через стол от нее. А Аня привычно меня поддержала. Ее голос аж звенел от ярости:
– И не говори! Вот ведь собака женского пола!
– Ужас какой-то!
– Да вообще! Ад! Полный имрюк!
Таня нервно сглотнула и робко спросила: "Простите, вы о ком?"
– Да об 1С этой проклятой! Дебильная программа, все через одно место делает, сервак медленный, админ криворукий, так и живем…
После чего мы минут 15 вводили новенькую в курс дела, рассказывая все баги нашей 1С. Суть нашего монолога сводилась к тому, что работать в этой программе невозможно вообще, и как только она попытается выписать свой первый счет – она взвоет, полезет по стенке на потолок, чтобы там написать заявление об увольнении.
Таня нервно копалась в компьютере. Мы матерились в голос, проклиная 1С. Спустя какое-то время пришел первый клиент. Анин. Она выписала ему какой-то товар, отправила за ним на склад, и едва за ним закрылась дверь, мы хором пробормотали: "Дебил!"
К нашему сожалению, Таня не спросила, почему он дебил, и нам пришлось самим припоминать все его грешки вроде несвоевременной оплаты счетов, долгого выбирания товара и ошибок при заказах, которые выливаются в возвраты и переделки документов.
Таня испуганно молчала.
Лена в своем кабинете тихонько вздыхала и качала головой. Она уже понимала, что новенькая долго не протянет, но сделать ничего не могла. Мы с Аней вошли во вкус.
Так продолжалось до обеда. Всем приходившим клиентам мы перемыли косточки. На робкие танины вопросы о том, есть ли у нас нормальные клиенты, мы громко орали в ответ: "НЕТ!" и перебивая друг друга начинали рассказывать о том, какие все вокруг тупые и как тяжело работать продажником. В особенности – в нашей компании, где товара никогда не бывает в наличии, вся техника – китайская и ломается на раз-два, и запчастей для нее приходится ждать по полгода.
Лена сначала пыталась вмешиваться и нас осаживать.
– Ну как нет товара-то? – возмущалась она. – Я же вот, на прошлой неделе пятитонник заказала, все было.
– Все было! – соглашался я. – Но сейчас уже нет. Вот смотри, обложки ПВХ текстура "кристалл" зеленые. Всего одна пачка!
– Так у тебя их никто и не берет!
– Как никто? Да я за прошлый месяц их 148 штук продал, а в этом мне и продавать нечего.
– Как ПВХ "кристалл" закончились? – подключилась к спору Аня. – Мне их позарез 20 штук нужно.
– Ребята, вы довыпендриваетесь! Я же закажу! – пригрозила нам Лена.
– Конечно заказывай, а то сидим без товара и без денег, впроголодь! Я уже вторую дырку на ремне прокалываю, отощал.
– Ты отощал? Да ты вторую дырку от НАЧАЛА ремня прокалываешь! У тебя задница уже в дверь не проходит! – проворчала в ответ Лена, но ушла, махнув рукой. Ей уже все было ясно. Тане конец.
В середине дня Таня, выслушав мой полный праведного гнева и русского мата монолог еще об одном клиенте, к обсуждению которого тут же присоединилась Аня, сдуру сболтнула:
– М-да… Меня предупреждали, конечно, что вы – язвы. Но чтоб так…
– Язвы? – злобно прошипела Аня.
– Мы язвы? – холодно переспросил я.
Да, мы – язвы. Но ты кто вообще такая, чтобы нам это говорить?
После обеда мы с насмерть разругались с Аней. Кто-то у кого-то утащил из-под носа какой-то товар, и принялись орать друг на друга, покрывая друг друга матом и вспоминая все былые обиды.
– У тебя вообще совесть есть? 30 пачек пленки своему казаху в резерв поставил!
– Да ему 50 надо было, а в наличии всего 30!
– Оправдываешься? Значит чувствуешь свою вину.
– Да ну тебя на хрен, была пленка, я и продал.
– То есть на коллег тебе наплевать. Да?
– Да, наплевать! Ты в прошлый раз, когда своему "Тесту" всю 125-ку сбагрила, ты меня спросила? Вот что сложного, сказать: "Кирилл, я всю 125-ку хочу продать, может тебе оставить пять пачек?" Но нет, ты обчистила склад совершенно не подумав о коллегах.
– Сам-то, сам-то! Помнишь, когда ты все ламинаторы продал? Даже московский склад обчистил!
– Так уж и все? Там два осталось!
– Два??? Ты 50 ламинаторов загнал, а мы довольствуйся двумя???
– Лена, убери от меня эту сумасшедшую!
– Лена! Скажи ему, чтоб он хотя бы десять пачек из тридцати мне отдал!
– Десять из тридцати? А жирно тебе не будет?
Лена сидела за столом, уронив лицо в ладони. Она, конечно, видела и не такое. Драки за товар у нас случались регулярно, но сейчас она прекрасно понимала, что мы работаем на публику, и что бы она сейчас не сказала и не сделала – это вызовет новый взрыв негодования с обеих сторон.
Таня в ужасе озиралась по сторонам. В ее глазах явственно читалось: "Боже, куда я попала!"
На следующее утро Таня позвонила Лене и сказала, что к нам она больше не придет. У нас здорово, у нас интересно, люди очень милые, но она, пожалуй, останется на своей прежней работе.
Лена укоризненно посмотрела на нас и покачала головой. Мы развели руками. Работа менеджера полна стрессов, а раз Таня начисто лишена стрессоустойчивости, то и нафиг нам такой сотрудник, верно?
Через неделю к нам пришла Маша. Перед ее первым рабочим днем Лена показала нам ее резюме. Я не стал читать его дальше третьей строчки.
Имя: Мария Шпанко.
Телефон: ……
E-mail: mari8989@yandex.ru
– Мы не сработаемся! – категорично заявил я.
Лена привычно вздохнула. Она вообще часто вздыхает… Особенно когда со мной разговаривает. Понятия не имею, почему.
– Что с ней не так?
– Лена, ты на мыло посмотри.
– А что такого?
– Мари8989! Это вообще что? У девушки начисто нет фантазии. Она хотела мыло Mari, но оно было занято. Подумав, она решила указать свой год рождения, Mari89, что само по себе уже кошмар, но и это было занято. И тогда она ввела год рождения дважды. Это же отвратительно! Она совершенно не способна творчески подходить к решению проблем!
– Не, ну а как ей поступить, если "Мари" уже занято?
– Как что? Включить фантазию. "Mari-krovavaya-ledi", например! Спорить готов, что этот ник свободен. Или "Mari-the-great"! У меня мыло такое есть, однажды под какую-то задачу регистрировал, "Кирилл-Великий" то есть. Да хотя бы "Mari-lisa-toster". Смысла ноль, но зато запоминается именно в силу своей абсурдности. Что угодно, но только не "Мари8989"! Не сработаемся!
Сидевшая рядом Аня молчаливо кивала, соглашаясь с моей логикой.
На самом деле нам было пофигу на то, какое у девушки мыло. Она – новенькая. Она – не наша. Не пройдет проверку на вшивость – ей конец.
Вот я проверку прошел в первый же день. Напился на работе и снес горшок с цветами. Вот это – явно свой человек. Такого компания и искала.
Маша пришла. Маша поздоровалась и улыбнулась. Маша села на свое место.
Лена погрозила нам кулаком, но процесс уже пошел. Мы снова начали показывать себя, компанию и клиентов с лучшей стороны.
Мы вспоминали легендарного клиента по прозвищу Еврей, который жаден настолько, что зажимает пружины ломом, а перфорацию делает швейное машинкой. Мы рассказали Маше о знаменитом клиенте по прозвищу Гимли, способным битый час вести диалог:
– Мне нужно 8 роликов пленки.
– Но у нас только 6 в наличии.
– А мне нужно 8.
– Но есть только 6!
– Но мне то нужно 8!
И так до того момента, пока я не сниму с чьего-нибудь резерва недостающие 2 ролика…
Прошлись и по знаменитому Петуху, который, заказав не те чернила, пришел ругаться, что какая-то курица выписала ему не то. Да, именно после его визита в компании появился официальный запрет бить клиентов дыроколами. От удара дыроколом в висок его спасла Лена, понявшая, что клиент сейчас ляжет, а я – сяду.
Мы жаловались друг другу на падение продаж, близкое к полному их отсутствию! Мы простирали руки к небу и молили Бога об адекватных клиентах, спрашивая, чем мы заслужили такое наказание в виде хронических дебилов, способных запросить скобы для ламинатора и обложки для шредера.
Маша слушала. Маша улыбалась.
К обеду, видя, что на лице нашей новенькой выражения ужаса пока не появляется, мы снова разругались в хлам из-за очередного дефицита. Мы орали друг на друга, брызжа слюной, мы вспоминали друг другу самые страшные грехи и призывали на головы друг друга самые чудовищные кары. Мы призывали Машу в свидетели проступка оппонента и грозили ей: "Вот смотри, рано или поздно он / она также поступит с тобой! Тебе ведь тут работать!" Всем своим видом показывая, что заявление Маше лучше написать прямо сейчас, а не страдать и мучиться, работая с такими упырями как мы.
Маша улыбалась.
К концу дня орать и истерить нам надоело и мы малость притихли, перейдя из режима "Истерика" в режим "Ворчание".
– Вот, товара нет, клиенты тупые, еще Аня эта сперла со склада последний переплетчик…
– Вот, коллеги звери, начальство – чудовища, последний переплетчик продала, да и тот сломанный…
Маша ушла домой, тепло улыбнувшись нам на прощание и сказав "До завтра" всем троим. И, о чудо, на следующее утро она вышла на работу!
Мы переглянулись. Дело принимало серьезный оборот! Девушка, не способная придумать себе нормальную почту, намеревалась остаться с нами работать!
В бой была введена тяжелая артилерия. Уходя на обед Маша забыла закрыть за собой дверь. Когда она вернулась, ее встретили два напряженных взгляда. Мы негромко переговаривались между собой:
– Понаберут, блин…
– Ага, не говори… Молодежь! Всему учить надо.
– Что, может научим?
– Да ну, время еще тратить. Сама научится. Жизнь научит.
– Да по хорошему темную надо устроить!
– Жалко ее, молодая еще.
Маша улыбнулась. Сказала, что понятия не имеет, что она сделала, но обязательно исправится.
И мы сдались.
Через неделю, когда подходил к концу машин испытательный срок, Лена вызывала меня к себе и за закрытой дверью спросила: "Как тебе Маша? Нужно принимать решение, оставляем мы ее, или нет? Как думаешь, получится из нее продажник? А то пока она, конечно, старается, но отсутствие опыта сказывается очень сильно!"
Кажется, Лена была порядком ошарашена тем жаром, с которым я принялся доказывать, что продажник из Маши будет отличный, и что если у нее что-то не будет получаться – я возьмусь за нее лично и сделаю из нее лучшего в мире менеджера! А оставлять ее на работе не просто можно, но даже и нужно. Это наш человек и точка! И мы без нее – никуда.
На текущий момент Маша с нами уже месяцев девять. Она тоже не понимает шутку про то, что "Если не писАть котиков – они лопаются", она плохо слышит правым ухом и поэтому вместо имени "Александр" может услышать "Портрет лица", и уже пару раз ухитрилась продать какие-то нужные позиции под ноль, вызвав бурю недовольства. И самое главное, она прекрасно понимает, что любая оговорка в беседе с клиентом будет припоминаться ей в шутках и анекдотах как минимум ближайшую неделю, и не обижается! И более того, сама с удовольствием ловит нас на ошибках и весело и с огоньком над ними смеется.
В общем, в коллектив Маша вписалась просто идеально, как будто для него и росла.
И спустя полгода, когда мы рассказали ей историю ее появления, она пообещала завести себе нормальное, более творческое мыло, а на вопрос: "Как тебе удалось так стойко выдержать наши издевательства первого дня?" она ответила: "А вы надо мной издевались? Я как-то не заметила!"
Если ты, дорогой читатель, думаешь о том, чтобы выбрать стезю менеджера продаж – возьми Машу как эталон стрессоустойчивости. Того, от чего первая соискательница этой должности в панике сбежала, она просто не заметила!
Учитесь, дамы и господа!
3. Суровые будни менеджера продаж
Выдержки из монологов моего директора.
– Я официально запрещаю вам, дорогие мои сотрудники, 3,14здить клиентов дыроколами!
– Лена, ну он же мудак!
– Выследи его в выходной и 3,14зди хоть лопатой. В свое свободное время и вне стен этой компании! Понял? В письменной форме распоряжение напечатать, или так поймете?
– Прошу вас запомнить, что выражение "И еще много всякой х%йни!" далеко не в полной мере отображает ассортимент нашей компании.
– А теперь переведи мне, пожалуйста, на русский, что значит "Там круглая херня такая есть, так вот сбоку к ней херовина и приделывается!"?
– Ну клиент же меня понял! И переплетчик к нам в сервис не понес.
– А, ну если клиент понял, тогда оно конечно…
– Дорогие сотрудники склада, будьте добры выдавать пакеты под товар всем клиентам, а не только тем, у кого морда не протокольная. Пожалуйста! У нас у половины клиентов морда кирпича просит, но это не значит, что товар они должны уносить в охапке.
– Кирилл, пока тебя не было, к тебе в "Аську" постучался клиент, занесенный у тебя как "Чернила смерти". Мы, конечно, нашли, что это "Краски жизни", но очень тебя прошу, переименуй его, пожалуйста. И кстати, "Мерзкая блондинка" у тебя в Аське – это из какой компании закупщик? Это я так, просто чтобы знать. Вдруг тебя не будет, а от нее заказ придет?
– Я тебе еще раз говорю, нельзя взрывать петарду в коридоре!
– Ну я возле того офиса, директор которого наябедничал, что мы курим под лестницей!
– Все равно нельзя!
– Ну я только одну!
– Нет! Хочешь взрывать петарду – иди на улицу.
– Ладно. Девчонки, кто со мной подрывать прохожих?
– Я!
– Кирилл, будь добр, когда звонят анины клиенты, а ее нет на месте, не отвечай им: "Ани нет, но я могу вам предложить Машу!"
– Значит так, основная задача на этот год – по максимуму оттянуть клиентов у нашего основного конкурента. Ах да, чуть не забыла, еще нужно выдать Машу замуж. А, и меня тоже можно!
– Кирилл, я хотела бы обратить твое внимание на то, что аргумент "На нем же печать Недреманного Ока!" в обсуждении преимуществ нашего переплетчика перед аналогичным аппаратов конкурента, понятен далеко не всем. Кстати, что эта хрень значит вообще?
– Эх, вот бы в кулер поставить вместо бутыли воды, бутыль с коньяком… Стоп, о чем это я! Вы ж тогда вообще не работу забьете! Хотя… Меня это вряд ли волновать будет.
– Что за фраза "Нелегальная отгрузка от частного лица" в листе отправок?
– Ну этот тот чувак, помнишь, который…
– А, ну все понятно. Действительно нелегально. лишний раз акцентируй внимание склада, что наше юридическое название там нигде фигурировать не должно.
Когда меня спрашивают: "Как это, ты, и вдруг три года на одном месте работы?" – я вспоминаю все эти моменты.
4. Дуремарша
Некоторое время назад я вдруг обнаружил, что мне уже не 18. Внезапно так, уже лет 10 как не 18. Я не могу спать по 3 часа в сутки и выглядеть при этом бодрым и шустрым как электровеник. Не могу оправиться от гриппа за два дня и, наконец, давление у меня растет не только с бодуна, но и в те дни, когда я крепче кефира ничего не пил.
С этим надо было что-то делать. И если 18 уже не вернуть никак, то хотя бы вожделенные 120*80 вернуть можно попытаться.
Средством для этого была избрана гирудотерапия, то есть, если кто не знает, пиявколечение. Ибо ничто не снижает давление так, как это делают эти маленькие чудесные кровососущие создания! Да и центр гирудотерапии поблизости нашелся.
Сказано – сделано. Пошел.
Звоню, обрисовываю ситуацию, мне назначают время и говорят, что с собой взять: прокладки и лейкопластырь. Прокладки – самые впитывающие, какие есть, а лейкопластырь – пошире. Я удивился, но виду не подал. Задавать докторам вопросы – вообще гиблое дело, могут решить, что ты с ними споришь, и посадить пиявку не туда. Или вообще отрезать что-нибудь, с них станется. У меня мама врач, я-то знаю…