Воссоединение

5

– Ни на один день вас оставить нельзя, – полушутливо встретил вошедших офицеров командующий Уэсли Снайпс.

– Здравия желаю, сэр, – поздоровался Винсент Силаев.

– Здравия желаю, сэр, – отчеканил Даниэл Силаев, виновник инцидента.

– Проходите…

Командующий указал на стулья перед столом, на которые вошедшие послушно опустились. На столе стоял голограммный проектор, рядом с ним лежал ворох бумажных карт. Несмотря на зашифрованные обозначения, адмирал безошибочно угадал один из районов территории Альянса.

– Догадываетесь, зачем я вас вызвал? – спросил Снайпс.

– Примерно, сэр, – кивнул Винсент как старший по званию.

– И зачем? – снова спросил командующий, переведя взгляд на майора не без хитринки.

– Ну, явно не для того, чтобы распекать за происшествие в питейном заведении, которое, кстати, и не произошло бы, не появись полицейские, – усмехнулся Винсент. – Мы бы и дальше спокойно квасили, никого не трогая. Значит…

– Значит?…

– Значит, судя по картам на вашем столе и запечатанному конверту в вашем кармане, для нас есть задание. Я прав, сэр?

– Правы, адмирал. Ничего, что ваш отпуск так сильно урезали?

– Порядок, сэр. Все равно весь отведенный на отпуск месяц я, скорее всего, провел бы в безудержной пьянке. Еще чего доброго сломал бы где-нибудь шею по неосторожности или получил заточку в брюхо в пьяной драке. В итоге родина лишилась бы образцового адмирала.

– Хотелось бы этого избежать. Ваша драгоценная жизнь нужна родине.

– Глубокий рейд? – спросил адмирал, отбросив все шутливые тона, показав на карты на столе командующего.

– Не совсем, хотя прогуляться вам предстоит довольно далеко.

– Простите, сэр, – перебил командующего адмирал Силаев, – то, что мы вместе, – он кивнул на брата, – это просто совпадение или часть плана?

– Можно сказать, что и совпадение, – кивнул Снайпс. – Операция разрабатывалась в спешке, и нам пришлось привлечь лучших из имеющихся в наличии. Вы – лучшие.

– Приятно слышать. Но если вам нужны лучшие и мы оказались в их числе, то для чего вам нужен лучший среди «флибустьеров»?

– Собственно говоря, на них и возлагается вся надежда.

– То есть? – оживился Даниэл.

– Слушайте и все поймете сами. Вам предстоит рейд в эту не так давно отбитую Альянсом систему, – показал командующий на карту. – Планируется многоходовая операция. Разведка КЕК выявила местонахождение крупнейшего центра по производству стержней к прыжковым генераторам.

– И мы должны его уничтожить, сэр? – не удержался от вопроса Даниэл.

– Не так быстро, молодой человек… Хотя в целом вы правы. Понимаете, что будет означать для нас уничтожение комплекса, производящего семьдесят процентов стержней?

Даниэл кивнул.

– Вполне, – тоже кивнул Винсент. – Их корабли станут обычными корытами и смогут передвигаться только дедовским способом, без всяких прыжков на дальние расстояния.

– Именно. Пока они будут строить новый завод или наращивать производство на других комплексах, что не так просто, как кажется, мы попробуем точечными ударами уничтожить их практически обездвиженный флот. Но сделать и то и другое будет очень трудно. Степень защиты системы, где находится производственный комплекс по обогащению, очень высока, система безупречна. Двести артиллерийских бастионов способны изрешетить любое количество кораблей за один час. По всей системе разбросаны эскадры сто двенадцатого сводного флота Альянса, среди них половина кораблей – артиллерийские эсминцы и старкрейсеры высшего уровня. Плюс ко всему – многоэшелонная система обороны самой планеты. Так что прорваться к ней одним броском, традиционным нахрапом, вряд ли удастся.

– Но слабое место все же обнаружили? – понял адмирал.

– Обнаружили.

– И где же оно?

– В блоке распознавания «свой-чужой». Его-то вам, а точнее, майору Даниэлу Силаеву, и предстоит добыть во время абордажа.

Повисла тяжелая тишина. Все присутствующие отлично понимали, что это практически невыполнимая миссия, особенно для абордажников. Одно дело захватить корабль, заблокировав все его механизмы и системы, и совсем другое – вынуть блок с чипом определения «свой-чужой», который к тому же самоликвидируется, стоит только противнику приблизиться к нему на критическое расстояние.

Командующий терпеливо ждал, пока братья осмыслят услышанное. Слово взял старший – как по званию, так и по возрасту – брат:

– Задание невыполнимое. Его не только разрабатывали в спешке, его разрабатывали не слишком сведущие люди…

– Подожди, – остановил негодующего Винсента Даниэл. – Сэр, допустим, мы взяли корабль противника, что мы делали не раз и не два, но вы должны знать о самоликвидации блока, значит, у вас должен быть какой-то способ, как не допустить срабатывания подрывного заряда?

– Есть, – кивнул Снайпс. – Компьютерные взломщики уже давно трудились над вирусной программой, которая работает весьма избирательно и незаметно для антивирусных программ. Совсем недавно такой продукт был получен. Как только вы начнете штурм, программисты запустят вирус и позаботятся, чтобы его не обнаружили, отвлекая противника ложными атаками. Наш вирус отключит программу самоликвидации. Вам нужно дойти до нужного помещения и изъять необходимый блок, а затем уничтожить команду и корабль. Такое случалось уже не раз, когда взятый на абордаж корабль вдруг разлетался на кусочки – то из-за неустранимых повреждений, полученных в ходе боя и абордажа, то из-за фанатиков, взрывающих себя вместе с кораблем… В общем, не должно возникнуть ни малейшего подозрения, что блок у нас. Иначе вся операция будет загублена на корню.

– Ясно, сэр, – ответил Силаев.

– Простите, сэр, – не удержался от вопроса Даниэл, – а как быть, если код «свой-чужой» изменится? Ведь они, как и мы, периодически его меняют, к тому же меняют и внепланово.

– Это уже не ваша проблема. Ваша задача – достать чип.

– Так точно, сэр. Наша цель?

– Старкрейсер «Кленер» в системе Воддо, – с самым невинным видом ответил командующий Снайпс, будто предлагал взять на абордаж задрипанный катер.

6

Адмирал наблюдал за напряженной работой команды оперативно-тактического центра. Уже через час должен произойти выход сводного флота в системе Воддо. На все путешествие потребовалось семь дней – со всеми точками поворота и точками ожидания отставших, в то время как раньше на это ушло бы не меньше месяца или даже двух.

Время Силаева придет позже, когда настанет пора отдавать приказы во время боя, а уж боя-то наверняка не избежать. А сейчас операторы обменивались между собой скупыми фразами, вводя в свои терминалы новые строчки управляющих команд.

Взвыла сирена, оповещая, что корабль вот-вот выйдет из прыжка. Пошел обратный отсчет. На счете «ноль» корабль немного тряхнуло, и в обзорных иллюминаторах зажглись звезды, сменившие туманную черноту подпространства.

– Все корабли в наличии, сэр, – тут же доложил оператор радарного блока. – Отставших и заблудившихся нет.

«Еще бы они были, – мельком подумал Винсент. – Специально целый день потратили на синхронизацию выхода…»

– Время подхода к цели? – тут же спросил контр-адмирал.

– Тридцать минут, сэр.

– Наличие противника? Характеристики?

– Имеется, сэр. Один корабль типа старкрейсер, три крейсера, семь линкоров и еще десять кораблей типа корвет.

– Артиллерийские бастионы?

– Два, сэр. Но они достаточно далеко, практически на другой стороне системы. Один из них уже начал разворот и движение в нашу сторону.

– Время подхода?

– Два с половиной часа, сэр.

«Все сходится», – кивнул Винсент.

На этот раз разведка сработала как надо и ничего не напутала, не допустив трагических ошибок, из-за которых иногда расставались с жизнью многие тысячи членов экипажей впустую погибших кораблей. Именно столько и именно такой классификации должно было быть кораблей противника в системе.

У самого адмирала под командованием находилось немногим больше судов – двадцать пять, в том числе и артиллерийский эсминец, способный вспороть даже самую крепкую броню любого крейсера. Противостоять им могли только артиллерийские бастионы, но они сейчас далеко, и по расчетам, все закончится еще до того, как они подойдут на прицельный выстрел.

Другое дело, что расчеты не всегда оправдываются, но тут уж как карта ляжет. Противник, что ни говори, не из слабых. Когда Силаев поинтересовался, почему бы не разбить группировку противника послабее, командующий ему популярно объяснил, что все должно выглядеть как можно натуральнее. Атака слабого противника не вызвала бы подозрения – подобное случалось сплошь и рядом, но вот абордаж в таком, с позволения сказать, налете выглядел бы очень подозрительно. Ведь на таких кораблях офицерский состав много не знает, тогда зачем его захватывать? Нападавший в подобных рейдах стремится просто уничтожить противника без лишних телодвижений, а значит, и лишних потерь.

К тому же нападение должно быть обставлено, как целенаправленная попытка отбить систему обратно и даже более того – как начало полномасштабного контрнаступления по всем фронтам. В общем, операцию следовало прикрыть легендами со всех сторон.

– Эта система как нельзя лучше подходит под такое определение, – пояснял командующий. – Мы вроде как выравниваем линию фронта.

Винсент тогда лишь кивнул. Линий фронтов уже давно не существовало. Ну, какие могут быть фронты, когда корабль может вынырнуть в любой точке пространства глубоко в тылу, просто проходя сквозь какие бы то ни было силы противника как сквозь пустое место? Но, видимо, еще по инерции мышления, такое понятие сохранилось, и командующие с обеих сторон действовали соответствующим образом, «выравнивая» и «продавливая» все эти линии, рубежи и участки.

Хотя чисто умозрительные линии фронтов как некий анахронизм все еще оставались в аномальных зонах, где прыжки самоубийственны, и приходилось воевать по-старинке, завоевывая систему за системой, преодолевая многоэшелонированную оборону, чтобы не оставить у себя в тылу анклав противника.

Люди скудность резервов компенсировали своею изобретательностью. Поэтому чужие, оставляя незачищенную планету в тылу, натыкались на партизан, которые на быстроходных катерах, базирующихся либо на самих планетах, либо хорошо скрытых в метеоритных полях, делали стремительные вылазки и щипали плохо охраняемые корабли снабжения. Через какое-то время наносился контрудар силой Флота, систему отбивали обратно, боекомплект партизан пополнялся, Альянс снова атаковал, и все начиналось сначала.

Но на Воддо партизан уже не было: совсем недавно их всех зачистили. А чтобы варвары – так называли людей в Альянсе – не смогли по своей новой стратегии выжечь планету дотла ядерной бомбардировкой или заразить планету вирусами, охрану поставили надежную. Потому и выбрали эту систему для атаки земляне, стремясь создать впечатление, будто хотят ее разбомбить и забросать вирусами.

«Что ж, мы действительно поступаем по-варварски», – отстраненно подумал Винсент.

– Начинайте сближение, – скомандовал он.

– Есть, сэр.

Корабли, впрочем, и так не стояли: как только они вышли из прыжка, сразу же понеслись навстречу противнику. Не осталось ни одной лишней минуты, чтобы остановиться и подумать, как лучше совладать с врагом. Действовать приходилось, что называется, с места в карьер.

Силаев ожидал вражеских пакостей во внешнем метеоритном поле, вроде термоядерных фугасов, замаскированных под обычные глыбы изо льда и камня. Но то ли фугасов совсем не было, то ли корабли эскадры прошли слишком далеко от ближайшего из них и задействовать бомбы просто не имело смысла. Так же, как и станции одноразовых лазеров, замаскированных под метеориты.

– Противник перестраивается…

– Еще бы…

Винсент хорошо представлял, что сейчас происходит на кораблях Альянса. Жили себе, не тужили, и вот на тебе, появляется враг. Легкая паника, в экстренном режиме запускаются все реакторы, генераторы, оборонительные системы и все прочее, изнашивающее оборудование в десятки раз сильнее, чем при штатном запуске. Силаев и сам не раз пережил нечто подобное.

– Во что они перестроились?

– «Пирамида», сэр.

– Что ж, не самая худшая конфигурация… Всем кораблям рассредоточиться. При подходе к дистанции прицельного огня построиться в «звезду».

С кораблей посыпались доклады о принятии указаний.

– Ну, сейчас начнется… – прошептал адмирал, когда на мониторе появилась дрожащая картинка вражеского флота.

Корабли Альянса застыли на месте, подрабатывая маневровыми двигателями, и медленно поворачивались бортами к противнику, ощетинившись многими десятками стволов пушек. Как только они построились, вспыхнуло множество бликов лазерных импульсов.

– …Ненавижу этот момент.

Корабли Федерации находились в режиме атаки и не могли защитить себя поляризованным газом, чтобы хоть немного снизить мощность лазеров и наносимый ими ущерб. Все шашки, вздумай они их отстрелить, в сию же секунду остались бы далеко позади от бортов, еще даже не успев выпустить ни одного кубометра защитного газа.

Одно время на вооружении стояли специальные сверхскоростные торпеды, призванные создать облако впереди корабля, но и они не дали ожидаемого результата. От них вообще отказались, предпочтя просто усилить до максимума лобовую броню. Потому единственной по настоящему действенной защитой от подобного заградительного лазерного огня оставалось резкое хаотичное маневрирование. Что сейчас и делали корабли Федерации.

А вот кораблям Альянса пока опасаться было нечего. Противник просто не мог ответить достойно из-за слишком большой своей скорости, маневров и просто вибрации. Все это вместе взятое не позволяло сделать прицельного выстрела. Потому «альянсовцы» и не думали защищаться, а просто стреляли по врагу в открытую, хорошенько прицеливаясь.

Резкие импульсы мощных маневровых двигателей бросали старкрейсер из стороны в сторону то влево, то вправо, а также вверх, вниз и по всем направлениям. «Нергал», как и другие корабли эскадры сейчас представлял собой неуклюжую вариацию торпеды «галил-М».

Бортовой компьютер, похоже, из милости оповещал экипаж о направлении движения уклонения лишь за две секунды до маневра, чтобы люди могли подготовиться и не получить увечья, вывихов и переломов от неожиданности. Но все равно трясло нещадно, аж зубы стучали. Приходилось терпеть, поскольку без этих непредсказуемых маневров, выбранных компьютером случайным образом, корабли вывели бы из строя еще на подходе, до полноценного противостояния флотов, точечным, прямо-таки снайперским огнем противника.

Сильный толчок – и людей бросило бы на панели управления, не будь они пристегнуты к креслам. Вот оно, первое попадание главного калибра в старкрейсер. И чем ближе они подойдут к цели, тем чаще будет трясти.

– Двухпроцентное падение лобовой защиты, сэр, – доложил оператор, сверившись с данными компьютера.

Тут их настиг новый удар.

– Три процента…

– Как остальные? – спросил Силаев.

– Все в норме, сэр.

Адмирал кивнул. Оно и понятно, остальные корабли его эскадры значительно легче, чем тяжелый старкрейсер, и выполняют маневры уклонения гораздо резвее, но вскоре и они получат свою порцию снарядов. Стоило Винсету об этом подумать, как оператор доложил:

– Входим во вторую зону поражения.

Силаев лишь крепче ухватился за подлокотники. Вторая зона означала, что по ним сейчас откроют ураганный огонь из электромагнитных пушек и вкупе с лазерным огнем они примут на себя буквально непроходимую стену огня.

Количество попаданий по старкрейсеру резко увеличилось, оператор докладывал о падении брони, но до ее полного разрушения оставалось еще достаточно далеко. Получили свою долю снарядов и корабли помельче, но, тем не менее, ни одного уничтоженного или поврежденного не оказалось. Значит, оборонительные системы постановки помех и ложных мишеней, отвлекающих на себя львиную долю снарядов и лазерных импульсов, а также генераторы электромагнитных помех, слепящие датчики наведения противника сработали на должном уровне. Снаряды с лазерными лучами проходили мимо, пусть и на считанные метры.

– Вторая зона пройдена, сэр! Потерь нет, лишь у «Ледорроя» разгерметизация по правому борту и пожар.

– Построение «звезда», – напомнил адмирал.

– Есть сэр!

Его эскадра благополучно прошла заградительный огонь. Теперь можно было ответить самому. А поврежденному крейсеру все равно предстояло работать левым бортом.

7

Под непрерывным огнем кораблей Альянса флот адмирала Силаева перестраивался в боевой порядок и начинал ожесточенно отвечать огнем на огонь. Теперь как с той, так и с другой стороны пошли в ход все средства защиты и подавления. Понятно, что через несколько минут лазерные залпы потеряли свою разрушительную мощь, рассеивая ее в поляризованном газе, расцветая в месте попадания яркими пятнами и медленно исчезая, как капелька крови в молоке.

Но газ не мешал стрелять электромагнитным орудиям. Болванки уходили вперед к невидимым целям. Артиллеристам нужно было лишь точно прицелиться. Легко сказать «точно прицелиться»! Система подавления и постановки ложных целей противника работала не хуже, чем у кораблей Федерации: более семидесяти процентов снарядов уходили в никуда. Впрочем, у чужих тоже.

Старкрейсеру «Нергал» приходилось, пожалуй, тяжелее всего: частые попадания отзывались сильными толчками, что вполне естественно, так как промахнуться в него даже при активной работе систем подавления прицельных датчиков противника и его тяжелом маневрировании-уклонении весьма сложно. Но и он не оставался в долгу и каждую секунду изрыгал из жерл своих орудий тонну металла и тысячи кубометров газа для восстановления защитного облака, разрываемого следами электромагнитных пушек, снаряды которых оставляли после себя чистое пространство, или из-за того, что корабль в результате маневров выходил из собственной защиты.

Вопреки как-то само собой устоявшимся своеобразным традициям, сложившимся за многие годы войны в подобных перестрелках, когда равноценные корабли предпочитали вести дуэль между собой, «Нергал» направил всю мощь своих орудий на второстепенные корабли Альянса, практически оставив без внимания своего не менее грозного визави.