Род Корневых будет жить! Том 5

Глава 1

Дверь за княжной Таракановой закрылась.

Никто в лаборатории не отреагировал на девушку. Ну пришла, ну ушла… Подумаешь? А вот у меня все плетения из головы повылетали.

Я вертел башкой, пытаясь сообразить, откуда здесь Анастасия Тараканова.

Совершенно не к месту пришло в голову, что старосту зовут так же, как и наёмную убийцу, а ныне лютого мертвеца княжну Тараканову. А именно – Анастасия.

Я невольно глянул на старосту, ожидая увидеть у неё признаки нежити. Но она была живее всех живых. Только холодная. Но не в том смысле, в каком княжна Тараканова.

– Анастасия, – спросил я у старосты. – Какая у тебя фамилия?

Я спросил и с ужасом ждал, что она скажет Тараканова.

Но староста удивлённо посмотрела на меня и ответила:

– Воронцова. А что?

Я облегчённо выдохнул.

– Всё в порядке. Извини, что отвлёк.

Анастасия пожала плечами и снова начала изучать плетения.

Наш разговор привлёк внимание Ростислава Петровича. Внимательно глядя на меня, он спросил:

– Владимир, у вас всё в порядке?

Я уже открыл было рот, чтобы спросить его про княжну Тараканову, но прикусил язык. Нужно сначала разобраться как она тут оказалась. И в качестве кого пришла – наёмной убийцы или помощницы медведя?

Мысль о медведе неожиданно принесла успокоение, и я ответил первое, что пришло в голову:

– Мне кажется, у плетений должен быть единый принцип, по которому они строятся…

Эта мысль возникла не на пустом месте. Отчего-то вспомнились школьные уроки по геометрии.

– Браво! – захлопал в ладоши Ростислав Петрович. – Наконец-то хоть кому-то пришла в голову эта мысль! До сих пор студенты только зубрили, и никто не пытался включить голову!

Все мои однокурсники побросали свою работу и уставились на меня.

Блин! Снова я оказался в центре внимания. Ну что за невезуха сегодня?

Но я быстро отбросил ненужные мысли, потому что Ростислав Петрович уже рассказывал:

– Единый принцип, по которому строятся все плетения, действительно есть. Чтобы его определить, вы должны прежде понять, с каким материалом вы будете работать. Помните, с чего я начал? Каким именно образом я охарактеризовал предметы, которые лежат у вас на столе? – Ростислав Петрович посмотрел на меня. – Володя, сможете повторить?

– Живое. Неживое, обработанное. Неживое не обработанное, – ответил я. – Нужно подобрать для каждого предмета подходящий узор.

– Точно! – ответил преподаватель. – Именно в этом кроется основной принцип подхода. Потому что каждый из этого материала требует своего плетения. Сможете вот из этих определить, какие именно узоры для каких предметов предназначены? Проходите к доске, не стесняйтесь!

Ростислав Петрович был счастлив. Как бывает счастлив учитель, когда ученик самостоятельно находит ответ на сложную задачу, а потом, обдумав этот ответ, задаёт учителю уже свой вопрос – единственно правильный.

Наш преподаватель забыл о существовании остальных студентов и готов был обсуждать со мной принципы плетений.

Я рассмотрел изображения плетений и очень быстро разделил их на… четыре группы. Так получилось, что три группы имели особенный основной контур и повторяющиеся элементы. Но были ещё несколько рисунков, которые не подходили ни к одной из трёх групп.

– Отлично! – воскликнул преподаватель. – А какая группа к какому предмету относится?

Он ещё не закончил задавать свой вопрос, а я уже понял: с круглым основным контуром – к живым; с треугольным основным контуром – к неживым обработанным; а с квадратным основным контуром – к неживым не обработанным.

– Почему вы разделили именно так? – дрогнувшим от волнения голосом спросил Ростислав Петрович.

Я пожал плечами и ответил то, что теперь уже стало для меня очевидным:

– Круг жизни – он к живым. Треугольник – самая устойчивая фигура. Он к неживым обработанным. Квадрат – это поле, которое ждёт посевов. Так же как ждёт обработки неживое не обработанное.

– А что по поводу повторяющихся элементов?

Как ни странно, теперь я читал плетения, как открытую книгу. Поэтому рассказать у меня не составило труда.

– Отлично! – воскликнул Ростислав Петрович и ткнул в четвёртую группу: – А про эти что можете сказать?

В четвёртой группе были плетения с шестигранным основным контуром, с многогранным, с месяцеобразным и другие. А также с круглыми, квадратными и треугольными контурами, но с другим принципом формирования внутреннего узора.

Кстати, то, что я эти плетения тоже отнёс в четвёртую группу, привело Ростислава Петровича в особый восторг.

А когда я поделился своими соображениями по поводу этих плетений, Ростислав Петрович сел на учительский стол и спросил у меня:

– Володя, скажите мне правду. Вы точно пробудили силу всего лишь сорок дней назад?

– Сорок три, если быть точным, – ответил я.

– Потрясающе! – выдохнул он. – Вы можете быть свободны. Переходной экзамен по моему предмету вы сдали.

В лаборатории повисла тишина. Я и сам слегка прифигел.

– Но я сегодня только первый день в академии магии, – проговорил я. – Эта лекция – моё первое занятие здесь!

– Значит, вы самый быстрый студент в истории нашей академии, – нисколько не смутившись, ответил Ростислав Петрович. И повторил: – Вы свободны. Больше мои занятия можете не посещать. Но я буду рад, если вы просто будете время от времени заглядывать на чаёк, чтобы поговорить о плетениях. Ну или просто о магии…

– Спасибо большое! – ответил я и вышел из кабинета.

Можно было, конечно, остаться в лаборатории до конца занятия, но мне там больше действительно нечего было делать. Я теперь мог сам составить нужное мне плетение. А уж наполнить его ци и перенести потом на предмет и вовсе проблем не будет.

Единственное, немного не понятно что там с печатями, но Ростислав Петрович пригласил меня заходить на чаёк. Вот там и можно будет обсудить. Причём, гораздо глубже, чем это можно сделать на лекции и на практическом занятии. Потому как преподавателю не нужно будет подстраиваться, чтобы и остальные студенты хоть что-нибудь поняли.

Покинув лабораторию, я направился в свою комнату. Я вчера так и не помедитировал. Да и сегодня утром всё проспал – и пробежку, и тренировку, хотя планировал не прерывать тренировки даже в академии.

Так что, буду медитировать. Тем более, что время есть – до занятий в клубе по артефакторике у меня ещё часа три.

За это время, правда, нужно ещё успеть пообедать. Но обед лучше сдвинуть к концу свободного времени. А сейчас, пока никто не мешает, займусь медитацией.

В общем, я вышел из корпуса и взял курс на общежитие. Но прошёл не далеко – впереди на аллее мелькнула княжна Тараканова.

Значит, не приснилось – она действительно заходила в лабораторию.

Естественно, я забыл и про тренировки, и про медитацию, и кинулся за девушкой.

Первым порывом было догнать её и спросить, что она тут делает.

Но потом я решил проследить за ней. Хотя бы для того, чтобы понимать, чего от неё ждать.

И вообще, вдруг это не княжна Тараканова, а кто-то очень похожий на неё.

Чувствуя себя Джеймсом Бондом, я почти бежал за княжной – настолько быстро она шла по аллее. Потом свернула на боковую тропинку. Потом ещё раз свернула. А потом я тупо потерял её из виду.

Я ещё некоторое время покружил в этом месте в надежде снова выйти на её след, но так и не нашёл.

Вздохнув, я всё-таки отправился в общежитие медитировать.

И тут меня окликнули:

– Эй, ты!

По тому, как чёрная ци потекла в меня тонкой струйкой, я сразу понял, что окрик предназначался мне. Голос так и сквозил ненавистью и жаждой убийства.

Даже не знаю, кому в академии я уже успел насолить настолько сильно. Я тут всего-то второй день…

И тем не менее, я сделал вид, что ничего не слышу и не понимаю – продолжил двигаться, как и раньше, внешне ничего не предпринимая.

Однако, внутренне я подобрался и начал гонять ци по каналам – углублять и укреплять каналы чёрной ци, для того, чтобы когда она в меня хлынет, я не отравился от переизбытка. Здесь, в академии я не должен допускать такой слабости. А то пока буду валяться без сознания, меня десять раз прибьют.

Что ж, когда все хотят тебя убить, это значит, что они признают твою силу.

– Эй, я с тобой разговариваю! – окрикнули меня уже более настойчиво.

Я остановился и как бы извиняясь, ответил:

– Простите, ваша магия так слаба, что я вас и не заметил.

Позади меня с пижонским видом стояла уже знакомая мне троица.

Эти неудачники такие заносчивые. Сколько бы ни тренировались, толку ноль. Зато принарядились. Сами из себя ничего не представляют, полагаются только на свои знатные семьи. И как они преуспеют в магии и в боевых искусствах? Только и могут что гнобить тех, кто слабее. Если будущее империи зависит от них, то боюсь мы обречены.

Пока я раздумывал, белобрысый призвал на ладони язычок пламени.

– Мы поставим тебя на место, мусор! – рявкнул он и направился ко мне.

– Позволь мне показать тебе, как выглядит настоящий огонь? – ответил я и захватив снег, слепил снежок, параллельно напитывая его своей ци.

Причём, не просто напитывая – я совершенно автоматически наложил простенькое треугольное плетение для неживого и обработанного.

С неживым понятно. А вот почему именно обработанного? Да потому что я слепил снежок, а значит, обработал снег.

А потом швырнул снежок под ноги белобрысому.

Взрыв был знатный! На уровне моих магических кристаллов с чёрной ци.

Вот я и проверил плетение. Что ж, эффект меня не разочаровал.

– Но это невозможно, – пробормотал рыжий толстяк, выползая из сугроба, куда его забросило взрывной волной.

Доходяге и блондинчику повезло чуть меньше. Они легче, да и стояли ближе. Поэтому их отбросило метров на десять. Однако, они были живы и это самое главное. Потому что я не хотел никого убивать. Я хотел просто встряхнуть хорошенько этих недоумков. Надеялся, что встряска пробудет их мозги. Но видимо зря надеялся.

– Что невозможно? – спросил я у толстяка.

– У тебя не должно быть такой силы! – сообщил он мне. – Ты же бессильный! Ты даже поступить сам не смог! Пришлось напрягать уважаемых людей!

– Вот как? – удивился я.

Хм. Под этим ракурсом свою историю я ещё не рассматривал.

Это что получается? Я должен быть благодарен Ростиславу Петровичу за то, что он сообщил всем конфиденциальную информацию обо мне? Всё равно её вывернули, как хотели. То есть, получается, кто меня недооценивал, стал недооценивать ещё больше…

Вот ничему люди не учатся.

А что касается меня, я готов встретиться с судьбой и вмазать ей прямо промеж глаз!

Глава 2

– У вас ещё есть вопросы ко мне? – спросил я у троицы отморозков.

Я-то надеялся, что они после взрыва оставят меня в покое, но видимо их упёртость была выше моего разумения.

– Такие, как ты, не должны учиться в академии, – снова завёл свою пластинку блондинчик.

Я угрожающе надвинулся на него, но сказать ничего не успел – между нами втиснулся доходяга в очках.

– Предлагаю пари! – сходу начал он.

– Ну и в чём это пари будет заключаться? – спросил я, с удивлением рассматривая пронырливого умника.

– Ты должен будешь эту ночь провести в библиотеке! – выпалил доходяга.

– Да! И если струсишь, то уйдёшь из академии! – с победным видом добавил блондинчик.

Я насторожился: странное условие. Провести ночь в библиотеке? Я, конечно, был не против, чтобы просидеть в библиотеке ночь. Глядишь, и книги полезные почитаю, подниму, так сказать, свой образовательный уровень. Но какого хера? Что тут вообще происходит? Явно приготовили какую-нибудь пакость… Сходить что ли, посмотреть?

– Какие ж вы назойливые, – сморщился я.

– Ну так что? – толстяк встал рядом с дружками. – Проведёшь ночь в библиотеке? Или слабо?

На слабо я перестал вестись ещё в школе. Так что на меня такие вот выпады не действовали. Однако, выяснить, что задумала эта троица, мне очень хотелось. Ну и унизить их я тоже был не прочь. А потому ответил:

– Хорошо. Вот только вы не сказали, что сделаете вы, если выиграю я?

– Ты чё такой наглый? – начал было блондинчик, но доходяга снова остановил его.

– Тогда мы отстанем от тебя, – сказал он.

В то, что отстанут, я, конечно же, не верил. Да и как-то получается: я выпрашиваю, чтоб отстали. Нет, это не по мне. Отморозков нужно наказывать! И желательно так, чтобы запомнили на всю жизнь!

– У меня есть идея получше! – с усмешкой сказал я.

– Что за идея? – насторожился доходяга.

– Я проведу ночь в библиотеке, – сказал я. – Если испугаюсь и выйду раньше, чем пока взойдёт солнце, то уйду из академии…

– Да-да! – закивали головами эти тупые болванчики.

– Но если продержусь, то вы все трое на глазах у всех трижды проползёте у меня между ног.

– Чё это за условие такое?! – дёрнулся толстяк.

– Да не переживай, он не выдержит, – успокоил его доходяга. И сказал уже мне: – Договорились!

– А скреплять как-то договор будем? – спросил я. – А то вдруг вы откажетесь от своих слов?

– Что ты предлагаешь? – насупившись, спросил блондинчик.

Я пожал плечами:

– Очевидно же! Магический контракт.

Они задумались, и я уже было решил, что здравомыслие восторжествовало, но я ошибся. И все трое один за другим повторили условие договора, скрепив клятвой:

– Клянусь своей силой, что в случае нашего проигрыша трижды прилюдно проползу у Владимира Корнева между ног.

Пришлось и мне дать клятву:

– Клянусь своей силой, что если не выдержу в библиотеке, пока взойдёт солнце, то уйду из академии.

Едва слова магической клятвы были произнесены, как появилась яркая и короткая вспышка света – свидетельство того, что договор был заключён.

– Можешь идти собирать вещи! Если доживёшь конечно… – со смешком бросил блондинчик.

– Лучше вы идите, тренируйтесь ползать, – в тон ему ответил я.

Отморозки было дёрнулись ответить. Но промолчали. А потом и вовсе развернулись и удалились. И даже не стали ни обзываться, ни как-то иначе задирать меня. Что только утвердило меня в мысли о подготовленной западне, куда я влетел со всего размаху.

С другой стороны, я догадываюсь, что тут дело не чисто, поэтому буду настороже. А вот наказать отморозков, прилюдно унизить их… Да только ради этого я готов залезть к чёрту на рога! И не просто залезть, а начистить ему рыло!

Так как до ночи ещё далеко, а свободного времени для медитации оставалось всё меньше и меньше, я, больше ни на что не отвлекаясь, поспешил в свою комнату.

К счастью, больше ничего по дороге и не случилось. Хотя я не удивился бы, если бы ещё какая напасть приключилась.

Закрыв за собой дверь, я сел на кровать в позу для медитации.

Мне хотелось опробовать плетения на тех артефактах, которые у меня уже были. Например, на защитном перстне.

Хорошо бы, конечно, на скипетре с красным камнем, но родовой артефакт усиленный красным камнем остался в имении. Так что в моём распоряжении магические кристаллы, перстень и кулон – тот самый, который я снял с чёрного колдуна, но пока опасался использовать, потому что не знал, как очистить его от влияния предыдущего хозяина.

Достав из ячейки ремня-артефакта перстень, кулон и один магический кристалл, я прикинул, на чём бы поэкспериментировать.

И кулон сразу же убрал обратно в ячейку-хранилище. Я пока не могу пользоваться им без риска, что он навредит мне. Так что пусть полежит до лучших времён.

Подумав маленько, я всё-таки решил остановиться на магическом кристалле. Я с кристаллами уже давно работаю и примерно представляю, чего можно ожидать.

Что касается перстня, пусть пока будет как есть. В конце концов, он хорошо работает, создаёт надёжный щит. А святое правило айтишников гласит: работает – не тронь!

Теперь нужно было придумать для магического кристалла плетение. Понятно, что основание будет треугольное – потому что не живое, обработанное.

Но тут я засомневался. Ведь кристаллы проросли из крови медведя. А кровь всё-таки напрямую связана с жизнью. Поэтому вполне может быть и так, что нужно брать круглое основание, как для живого.

Чёрт, не спросил у Ростислава Петровича, что будет, если использовать плетение не того типа.

Ну да ладно, это можно узнать опытным путём.

Вот только магические кристаллы на это тратить жалко – вспомнилось, какую кучу мелочи отсыпал мне в кафе бармен. У снежков всё-таки ценность значительно пониже будет. Однако, снежки быстро тают.

В общем, я сел в позу для медитации, положил перед собой магический кристалл, закрыл глаза и для начала стал гонять все три ци, углубляя и укрепляя каналы, проверил резервуар, уплотнил ядро. После проверил печь дан, призывая по очереди все три вида истинного пламени. Потом призвал и убрал меч и снова прогнал ци по кругу.

И только после этого, разогревшись, я начал рисовать плетение.

Я не стал использовать плетения, которые были нарисованы на доске в лаборатории. Я решил создать своё. Потому что от того, какое плетение накладывается, зависит, какие свойства будут у полученного артефакта.

Понятно, что артефакт скорее всего будет одноразовый. Но можно попробовать получить и длительного действия. Вот такой артефакт я и хотел сейчас создать.

Я уже делал бомбы. Делал защитный купол и ключи. И сейчас хотел попробовать создать скрывающий купол. Ну а что? Шапки невидимки у меня нет. И мантии-невидимки – тоже. Почему бы не сделать купол-невидимку? Хорошо бы ещё переносной, а не стационарный.

Обдумывая узор плетения, я отказался от базовых круглого и треугольного основания. Решил объединить круг и треугольник в единое целое. В результате в основании плетения получился округлённый треугольник.

Внутренние узоры я рисовал уже исходя из моей задачи. Пришлось повозиться, конечно, но в результате всё вышло отлично!

Наполнив плетение ци, я накрыл им магический кристалл. А потом чисто интуитивно позволил магическому кристаллу, обёрнутому плетением, впитать столько ци, сколько вместится.

Причём, ци я пускал объединённую и пропущенную через печь дан.

Как только он напитался ци, я открыл глаза и вышел из медитации.

Мне хотелось срочно проверить артефакт на людях – получился ли у меня купол-невидимка или нет? Хотелось выяснить, что нужно сделать, чтобы активировать его? Бросить на землю? Напитать ци? Разбить? Или ещё что-то…

Для начала я решил попробовать просто держать в руке.

Оделся, зажал вновь созданный артефакт в ладони и отправился в столовую.

Поначалу я не мог понять, действует артефакт или нет. Но потом понял: да!

Вроде бы люди смотрели на меня. Но как будто что-то отводило их взгляд. Они как бы смотрели, но не видели. Интересный эффект получился.

То есть, невидимость не оптическая, а скорее психологическая. Будь здесь камеры наблюдения, они бы меня прекрасно «видели». А вот прохожие – не замечают.

Так я и дошёл до столовой и встал в очередь. Студенты разговаривали, обсуждали новости или какие-то ситуации на занятиях.

Мне, кстати, тоже кости слегка помыли.

Просто оказалось, что в столовую пришли несколько первокурсников, и они обсуждали, как мне повезло, что мне засчитали переводной экзамен.

– Не понимаю, что тут такого! – возмущённо говорил белокурой девушке курносый парень. – Там любой мог бы догадаться! Легкотня! А ему засчитали экзамен! Это несправедливо.

Внезапно позади меня раздалось:

– Если ты такой умный, чего ж молчал? Ну и отвечал бы на вопросы Ростислава Петровича. А то в лаборатории сидел молча, а тут сразу смелый стал!

Я обернулся и увидел Василя.

– Хорошо сейчас говорить, когда Володя всё объяснил! – продолжал он защищать меня.

– Да ладно! – не сдавался курносый. – Просто он наглый вот и всё! Чего ещё ждать от парня с его происхождением!

Я слушал и понимал, что курносого уже тоже ненавижу.

– А что не так с его происхождением? – горячился Василь. – Всё нормально у него с этим!

– Откуда ты знаешь? Что, если разок позавтракал с ним за одним столом, то думаешь, он тебя в друзья записал? Он же отброс!

– А ты просто завидуешь ему! – припечатал Василь. – Весь такой благородный, а переводной экзамен по плетениям до сих пор сдать не можешь!

– Так ты тоже не можешь! – вернул курносый.

– Так я и не возмущаюсь! – отрезал Василь.

– Вот и не возмущайся! А то ишь, нашёлся тут! – курносый оставил последнее слово за собой.

Забавно, что девушка, перед которой курносый распушил хвост, всю дорогу молчала и не поддерживала ни Василя, ни его.

В конце концов мне надоел этот спектакль, и я убрал магический кристалл в ячейку-хранилище.

– Ой, Володя, – удивилась девушка. – А ты давно тут стоишь?

– Достаточно, – с усмешкой ответил я, с удовольствием отмечая, как курносый покраснел.

Он фыркнул и демонстративно повернулся ко мне спиной.

Детский сад, блин, штаны на лямках!

Василь мне искренне обрадовался.

– Ты был крут! – с восторгом сказал он мне.

– Да ничего особенного, – смутился я от такого явного обожания. – Просто я в детстве в хорошей школе учился!

– Так у вас в Барнауле что, школы для детей есть? – искренне удивился Василь.

Блин! Когда я уже научусь не путать этот мир и тот, предыдущий.

Там я был солдатом и хоронил друзей.

А тут у меня появился шанс прожить жизнь заново. Снова почувствовать себя молодым и полным возможностей. Попробовать заново выстроить жизнь, сделать её чуть более справедливой.

– Нет, – ответил я Василю. – В Барнауле таких школ нет. Пока во всяком случае. Но я этим займусь на досуге.

Глава 3

После обеда мы с Василем отправились в клуб артефакторики. Мне было очень интересно посмотреть на мегеру, которая мучает местных студентов.

На двери клуба висела табличка с именем преподавателя: Варвара Степановна Синявская, магистр артефакторики и прочих наук.

Вопреки ожиданиям это оказалась довольно-таки миловидная женщина приятных форм с грудью четвёртого размера.

По Василю она лишь скользнула взглядом. Что касается меня, после того как я представился, в её глазах появился неподдельный интерес.

– Тот самый Володя Корнев, который не успел появиться в академии, а уже наделал много шума? – промурлыкала она, слегка наклоняясь ко мне, отчего мой взгляд зацепился за вырез её платья.

– Много шума? – удивлённо спросил я, с усилием отрываясь от манящей ложбинки между двумя холмами.

– Ага! – со смешком ответила учительница.

Блин! Она прекрасно понимала, какое впечатление производит на молодые организмы, переполненные гормонами! И виртуозно пользовалась этим!

Но и я не мальчик… Нет, тело-то у меня подростковое, и гормонов в достатке, но сознание-то взрослого мужика. И я её игры как на ладони вижу.

Похоже, женская сущность преподавательницы артефакторики – это и есть самое сложное, с чем приходится сталкиваться студентам. И перед чем они пасуют. Не удивлюсь, что они до конца и не осознают причины своего провала.

Я вежливо поклонился ей и включил дурака:

– Извините, Варвара Степановна, но я правда не понимаю о чём вы говорите. Я действительно только что поступил. И сегодня первый день моих занятий. Может, я и нарушил какие-то правила, но это по незнанию.

Варвара Степановна расхохоталась, смех колокольчиком прозвенел по аудитории.

И моё сознание слегка поплыло.

– Нарушил правила! Ха-ха-ха, – продолжала она веселиться.

Я же стоял, и представлял Матрёну, Марту и Полину. Представлял, как они сидят на подоконнике. Матрёна в своей униформе, Полина в шикарном бальном платье, а Марта в мужском костюме, точнее, в рубахе, брюках и само собой в ботфортах. Все три прекрасны и соблазнительны. А перед ними на полу целая корзина цветов.

Я представлял в деталях одежду, волосы, глаза и другие прелести каждой из трёх девушек. До тех пор, пока давление не спало. И как только спало, я смог мыслить логически.

У меня сразу же закралось подозрение, что я, едва вошёл в аудиторию, попал под действие магии или какого-то артефакта. И сейчас это действие преодолено. Эх, знать бы наверняка! Я б тогда понаблюдал с самого начала!

Но если преподаватель использует на студентах свою силу или такие артефакты, то мне тут будет ох как не просто! Однако, если она умеет создавать такие артефакты или даже знает о них, то я определённо тут буду учиться!

Осталось продумать стратегию поведения. Сближаться с учительницей точно не вариант. Я от таких женщин в своём мире предпочитал держаться на расстоянии, и тут менять привычки не собираюсь!

Но как тогда подобрать к ней ключик?

Отсмеявшись, Варвара Степановна спросила: