Пролог
Первое, что она ощутила, это боль. Боль, которая равномерно распределилась по всему телу, заставляя прочувствовать каждую мышцу. Сознание медленно возвращалось к ней, и она ощутила некоторую сырость в воздухе. “Где я?” – самый важный вопрос в сложившихся обстоятельствах. Где она и что с ней? Мона с трудом разлепила закрытые глаза, сквозь мутность пытаясь зацепиться хотя бы за что-то, для определения своего местонахождения.
Что она помнит? Приехала на такси на благотворительный вечер по специальному приглашению директора. Все-таки за несколько месяцев в Нью-Йорке она сумела произвести впечатление талантливого художника. Директор Хатерского музея даже согласился повесить некоторые ее работы в выставочном зале. Кажется, после у нее состоялся разговор с другом… Воспоминания мелькали, словно кадры плохо снятого фильма: то рябь, то размытие, то просто черный экран. Всё так смутно, кусок памяти словно обнулился, не давая Моне восстановить хронологию. Зато этого времени хватило, чтобы окончательно прийти в себя.
– Эй, здесь есть кто-нибудь?
Собственный голос показался невероятно громким в этом темном и тихом месте, она даже немного испугалась. И тем не менее, она все еще ощущала слабость во всем теле и слышала, как кровь стучит в ушах. Мона попыталась подняться с каменного холодного пола и принять положение сидя, но новый приступ острой боли пронесся по телу.
Ее руки.
Мона покрутила запястья, и вывод не заставил себя долго ждать. Она в наручниках. Крепких, металлических наручниках, которые приковывали ее к какому-то столбу. Несколько раз дернув, девушка поняла, что так просто ей себя не освободить.
Жуткий холод пробежал по ее спине, когда в темноте в другом конце комнаты она заприметила высокий темный силуэт. Бесформенная фигура в чем-то наподобие плаща или мантии с золотыми манжетами что-то записывала в небольшой блокнот. И пускай на голову был накинут капюшон, это не помешало девушке испытать ужас, заприметив длинные отростки, напоминающие рога. “Боже мой, надо выбираться отсюда”, – почти панически прокричал внутренний голос.
Что можно сделать? Сломать наручники, не создавая шума, у нее не получится. Возможно, где-то есть ключ! Как бы глупо не звучала идея найти их поблизости, попытаться все же стоит. Глаза уже привыкли к темноте, и Мона огляделась, всматриваясь в каждый объект. Почти рядом с ней оказался невысокий стол, на котором что-то поблескивало. “Ключи!” Девушка осторожно начала подниматься на ноги, стараясь не греметь наручниками на запястьях. Она как можно ближе прижалась спиной к столбу и попыталась пальцами дотянуться до связки. Еще чуть-чуть, совсем немного, уже ногтем задела. “Есть!” Мона покрепче обхватила руками ключи и нащупала один из них. “Хоть бы подошел…” Но первая попытка оказалось неудачной, и ей пришлось попробовать еще один. Снова не то. С каждым промахом шансов выбраться становилось все меньше, а приступ паники уже застрял в горле наготове.
Щелчок.
Девушка облегченно выдохнула и вытащила одну руку. Не спеша она двинулась вдоль стены к двери, молясь, чтобы фигура не обернулась. На глаза ей попалась ее сумочка, аккуратно расположившаяся на стеллаже; внутри мигал экран телефона, и она поблагодарила высшие силы за то, что на нем еще есть заряд батареи. Фигура чуть повернула голову в ее сторону, замирая и прислушиваясь. Несколько секунд спустя, которые показались вечностью, Мона схватила свою сумку и устремилась к двери.
Выпрыгнув из заточения, девушка обнаружила, что находится в самом низу какого-то помещения, куда вела длинная винтовая лестница. “Еще немного”, подумала Мона и стремительно начала подниматься, почти что перепрыгивая некоторые ступени. Движения были резкими, но при этом очень тихими и осторожными. После второго пролета до нее донесся скрип и громкий хлопок.
Дверь.
А тяжелые шаги уже преодолели первый пролет, приближаясь к ней.
– Сейчас же вернись! – раздался низкий животный рык.
Мона моментально забыла о своей боли в мышцах и побежала наверх, выхватывая из сумочки свой телефон и судорожно набирая пальцами заветные три цифры – 911. “Черт, нет связи!” Но сдаваться она не собиралась. Кровь стучала в ушах все громче, адреналин то и дело заставлял ее бежать дальше. А шаги позади тем временем приближались…
Девушка буквально выпрыгнула в последнюю дверь и очутилась на улице. Свежий воздух заставил ее протрезветь. Живая изгородь, статуи, цветы, тропинки. “Не может быть… Зеленый лабиринт Хатера… Я все еще на территории музея?” Эта мысль словно надежда окрылила девушку, и она бросилась на теплый свет вдалеке. Благотворительный вечер все еще продолжался, и, кажется, гости не планировали уходить в ближайшее время. Она увидела их: кто-то общался, кто-то выпивал, кто-то, уже еле волоча ноги, продолжал настаивать на продолжении банкета. Мона бросила бежать по направлению к окнам, ощущая босыми ногами под собой мокрую и холодную траву, ветки деревьев рвали одежду и царапали бледную кожу. Осталась всего пара метров…
– Помогите! – на стекло обрушился град ударов кулаками. – Мне нужна помощь, кто нибудь!
Но никто не обращал на нее внимания. То ли стекло было слишком толстым, то ли музыка слишком громкой, то ли люди слишком много выпили…
– Пожалуйста! – продолжала колотить она, в попытках привлечь внимание. Но как зачастую бывает, людям все равно на чужие проблемы, даже если ситуация становится критической.