Редактор Татьяна Гордиенко
Корректор Татьяна Гордиенко
Иллюстратор Софья Кузьменкова
Дизайнер обложки Софья Кузьменкова
© Елена Кузьменкова, 2025
© Софья Кузьменкова, иллюстрации, 2025
© Софья Кузьменкова, дизайн обложки, 2025
ISBN 978-5-0067-3016-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Он снова слышал зов. Тихий, но настойчивый голос звучал в голове, заставляя вслушиваться. Слов было не разобрать, тем не менее он знал, что она его звала. Иногда голос пропадал, и тогда его охватывала тревога. Он закрывал глаза, стараясь вновь отыскать источник. Когда голос вновь появлялся, он одновременно радовался и страшился. Раз зовет, значит, жива? Но почему она его зовет? Откуда идет этот зов? Возможно, он просто сошел с ума, и никакого голоса нет. И ее нет.
Уже пять лет прошло с тех пор, как он видел ее в последний раз. Когда ее вырвали из его рук и увезли на север. Он искал ее, и даже почти нашел, но испугался и отступил, поверив, что это правильно. Что такова ее судьба и его. Они не могут быть вместе, не должны. Она стала той, кого все презирают, боятся. Она обещала, что этого не случится, но обманула. Может быть, она с самого начала обманывала его. Он помнит лишь испуг в ее синих глазах, когда она поняла, кем является, что за силы просыпаются в ней. Тогда она искала его защиты, и он думал, верил, что может защитить ее. Даже от себя самой. Глупец! Дьявол в ней оказался сильнее его веры. Он всегда сильнее, когда дело касается слуг Ада. Тех, на ком с рождения лежала печать проклятия. Таких лучше уничтожать еще в колыбели, когда они беспомощны и не успели причинить никому зла.
Он видел эту печать на ней, но отказывался верить, что его любимая девочка, такая добрая, веселая, непосредственная тоже проклята. Она не хотела этого, она невиновна, но разве дьявол спрашивает своих слуг об их желании? Хозяин преисподней просто выбирает их. Наверное, было что-то в ее душе, что позволило дьяволу выбрать именно ее.
Когда он бросился вдогонку за нею, то еще верил, что ее возможно вернуть. Он бы спрятал ее от всего мира, исцелил своей любовью от проклятия и возвратил к свету. Сначала он был уверен, что сможет. А потом пришло прозрение. Все кончено. И лучше отступить. Не искать. И молится, чтобы случайная встреча не свела их. Ибо встретив ее, он будет должен ее убить.
Но тогда почему она звала его? Хотела заманить с ловушку? Кто знает, на что она теперь способна. И все же этот зов дарил слабую надежду, хотя и окрашенную отчаянием и черной тоской по несбывшемуся.
Он не отвечал ей, не знал как. Молитвы немного помогали. Когда голос в его голове становился более настойчивым, он брался за Библию, читал вслух псалмы, зажмуриваясь, изо всех сил стараясь заглушить в себе этот зов. Иногда получалось. Внутри становилось тихо и пусто. Он чувствовал облегчение и вместе с тем вину. Он снова отказывался от нее, не пробуя помочь. Но разве ж он мог?
Примерно год назад голос замолчал. Он даже не сразу осознал это. Шли дни, а она молчала. Тогда он словно снова пережил момент, когда потерял ее. Страдал, пил, изматывал себя на тренировках. А потом смирился, старался не вспоминать. И вот пару недель назад зов вновь зазвучал в его голове еще настойчивее, чем раньше. И теперь он был уверен, они скоро встретятся. И эта встреча не сулила ничего хорошего ни одному из них.
Глава 1
Холмы сплошняком были покрыты молодой ярко-зеленой травой и мелкими голубыми цветами. А впереди синело, уходя к горизонту, море. Воздух хотелось пить, настолько он был наполнен запахами пробудившейся земли, молодой зелени и солнца.
Бриана бежала, широко раскинув руки и почти не ощущая земли под ногами. Ветер упруго бил в лицо, оставляя на губах слабый соленый привкус. В ушах слегка звенело и голоса звавшего ее Рона она не слышала. Он остался далеко позади.
Бриана вообще сейчас была словно одна на целом свете. Легкая, невесомая, слившаяся с ветром, ставшая воздухом. Казалось, она вполне могла бы не заметить обрыва за последним холмом, оторвалась бы от земли и полетела бы над водной гладью моря.
Внезапно ее окатила волна страха. Дыхание сбилось, перед глазами все завертелось, из открытого в панике рта вырвались нечленораздельные звуки. Мгновение – и Бриана кубарем покатилась по земле. Она не сильно ударилась, но сразу после падения осталась лежать, прижимаясь щекой к прохладной шелковистой траве. Сумасшедшее биение сердца колоколом звучало в ушах, глаза были открыты, но ничего не видели. Дыхание шумно вырывалось из горла, и Бриане никак не удавалось совладать с ним.
– Бри! – испуганный голос Ронана все же достиг ее сознания, а через мгновение он сам склонился над нею. – Что с тобой? – с тревогой спросил он. – Ты споткнулась? Ушиблась? Ответь же мне!
Бриана заморгала и зрение прояснилось. Она увидела испуганное лицо друга, его голубые, словно утреннее небо глаза, прядь золотистых волос, упавшую на лоб, нахмуренные густые брови. Вид Рона, настоящего, земного, и привел ее в чувство. С его помощью она медленно села и наконец задышала более спокойно.
– Рон, ты видел? – спросила Бриана слабым голосом.
– Видел что? – забеспокоился он и стал оглядываться в поисках той опасности, что заставила его подругу упасть. – Тебя кто-то напугал? Зверь? Человек?
– Что ты видел? – уже более твердо повторила она свой вопрос.
– Видел, как ты неслась, будто сумасшедшая, – ответил он недовольно. Светлые брови сильнее сошлись у переносицы. – Я не мог догнать тебя, звал, но разве ж ты подождешь! Холм скрыл тебя из виду, а когда я вбежал на него, то увидел, что ты лежишь на земле. Так ты скажешь мне, что случилось?
– Ничего. – Она села и отвела от лица пряди длинных темных волос. – Я споткнулась и упала.
– Я слышал, как ты меня звала.
Бриана взглянула на Ронана удивленно.
– Разве? Не помню, чтобы я звала тебя. Вот ты, кажется, что-то кричал.
– Я не кричал. Я так бежал, что у меня дыхания не хватало.
Они молча смотрели друг на друга, стараясь заглянуть под внешнюю оболочку, увидеть нечто скрытое, но очень важное.
– Пойдем? – Ронан протянул подруге руку. – Пора возвращаться, скоро надо будет присутствовать на обеде.
Бриана поморщилась, и Рон рассмеялся.
– А я бы поел, – сказал он, прикладывая руку к животу. – Эта беготня за тобой очень разжигает аппетит.
– На этом обеде, пока дойдет до еды, можно с голоду умереть. Сам знаешь, сначала долгие представления прибывших с визитом, взаимные вежливые речи, подарки, поклоны.
– Тогда я стащу что-нибудь на кухне до обеда, – рассмеялся Ронан. – Хочешь и тебе возьму что-нибудь.
– Нет, – покачала она головой, – не надо. Я не голодна.
– О, ты с детства ешь как птичка.
Бриана чуть заметно вздрогнула, в синих глазах зажглось мимолетное беспокойство.
– Что? – спросил он, мгновенно заметив перемену. – Болит что-то?
– Нет, нет, – отмахнулась она. – Чуть колит в боку от бега, только и всего.
Она принялась сосредоточено отряхивать свое простое коричневое платье, попыталась расчесать пальцами длинные пряди волос, запуталась в них пальцами и сердито зашипела.
– А теперь ты словно кошка, – поддразнил подругу Ронан и наиграно нахмурился: – Что скажет матушка, когда тебя увидит?
– Твоя или моя? – улыбнулась Бриана, отчего на щеках появились две очаровательные ямочки.
Ронан улыбнулся в ответ, а потом притянул девушку к себе за талию.
– Если увидит твоя – отругает и отправит переодеваться к обеду, – предрек он и придвинулся еще ближе.
– А если твоя? – лукаво спросила Бриана.
Рон заглянул в ее синие глаза, окруженные длинными черными ресницами и потерял нить разговора. В груди стало жарко. Близость девушки действовала как вино. Захотелось прижать ее к себе и самому вжаться в ее тело, прильнуть к ярким губам и пить, словно сладкий нектар.
– Так что скажет твоя матушка? – напомнила о своем вопросе Бриана. Она прекрасно видела, как действует на парня, и это ей нравилось. Она уже знала силу своих женских чар и умело пользовалась ими. – Пожалуй, я знаю, что она скажет.
– Кто? – глупо переспросил Рон. – Что?
Его сейчас волновали лишь губы Брианы, такие манящие, соблазнительные, свежие.
– Она скажет, что такая замарашка не достойна стать женой ее единственного драгоценного сыночка! – Бриана произнесла это скороговоркой, а потом быстро чмокнула Ронана в полуоткрытые жаждущие губы и, крутанувшись в его руках, бросилась наутек.
– Бри! – со стоном разочарования выкрикнул ей вслед парень, но догонять наглую девицу не стал. Достаточно он сегодня набегался. Аж в глазах мутилось. Дело ли, когда в погоне за девушкой он поднялся на холм, то ему показалось, что это не она, а черная птица несется над зеленой землей. Вот Бриана посмеялась бы над ним, если бы он рассказал.
Бриана проскользнула в замок через черный ход на кухне. Там было жарко и царила привычная перед большим обедом суета – бегали мальчишки, что носили тяжелые подносы с мясом, рыбой и запечёнными овощами к столам. В большой кадке с ледяной колодезной водой охлаждалось вино, в печи допекался румяный хлеб.
Повариха, на удивление тощая и высокая как жердь, поливала жиром поросенка над углями. Запах на кухне даже у сытого вызвал бы зверский аппетит.
Бриана не стала задерживаться и шмыгнула к выходу, пробежала вдоль стены к лестнице и стремглав поднялась по ней на третий этаж, где находились спальни. Ей повезло, она не встретила никого из прибывших накануне в замок гостей, матушки тоже не было видно. Леди Горделия, очевидно, следила за последними приготовлениями к пиру и приему.
В своей комнате Бриана наконец отдышалась, прижавшись к закрытой двери спиной, а потом вдруг кинулась к открытому окну и выглянула вниз. Ронан как раз входил во двор. Высокий и стройный он выделялся среди простого люда благородной осанкой и статью.
Словно почувствовав взгляд девушки, Рон поднял голову и встретился с ней глазами. Она улыбнулась и помахала ему. Он махнул в ответ. Бри с облегчение выдохнула – не сердится. Она отошла от окна и села на кровать. Минута покоя вернула утихшие было страхи. Сердце вновь забилось в ускоренном ритме. Сегодня это снова произошло с ней. Нечто странное, пугающее, необъяснимое. Ей хотелось бы поделиться с другом, но Бриана не хотела впутывать его в это. А еще боялась его реакции. Что, если Ронан отвернется от нее? О, только не он! Пусть хоть весь мир будет против нее, но не он.
Бриана и Ронан были детьми двух знатных семей и знали друг друга с детства. Бри было четыре, а Рону шесть, когда они впервые встретились. Их семьи дружили с давних времен. Отцы вместе воевали когда-то под флагами короля, потом женились и обзавелись детьми. Их земли располагались по соседству, мирная жизнь и общие семейные радости еще больше сблизили друзей. Как-то само собой разумеющимся был тот факт, что Ронан и Бриана поженятся, когда вырастут. Дети на радость родителей крепко сдружились, Рон, бывший на два года старше, взял малышку Бри под свою опеку. Он учил ее ездить верхом и метать ножи, водил на прогулки, покорно плел цветочные венки и нес девочку домой на спине, когда она натирала свои маленькие ножки. Бриана в ответ души не чаяла в старшем друге, едва пережила расставание на три года, когда его в четырнадцать лет по обычаю отдали на обучение другому лорду для освоение военных премудростей. В семнадцать он вернулся, повзрослевший и показавшийся Бриане невероятно красивым. Тогда-то они впервые и поцеловались, а тем же летом поклялись друг другу в вечной любви.
– Когда родители позволят, – говорил Ронан, – мы благословим наш союз перед богом и всегда будем вместе. Обещаешь любить меня?
– Я обещаю любить тебя всю свою жизнь, – жарко отвечала Бриана, абсолютно уверенная в том, о чем она говорила. Они так любят друг друга, родители хотят, чтобы они поженились, нет никаких преград. Настоящее счастье.
Этим летом Бриане исполнилось семнадцать, но ее отец лорд Джеффри не торопился с назначением даты свадьбы. К чему спешить? В девках дочка не останется, жених имеется. Урожай, собранный в прошлом году, был не таким обильным, как рассчитывал хозяин, поэтому на пышную свадьбу денег не было. Надо годик подождать, чтобы не ударить в грязь лицом перед другом и соседом.
Молодые с трудом смирились с такой отсрочкой. Их поцелуи при каждом удобном случае грозили вот-вот перейти в нечто большее. Молодые тела жаждали смелых прикосновений и продолжения любовной игры. Видя, как Бриана тает в его объятиях, Рон готов был уступит и себе, и ей и держался изо всех сил. Бри не знала, но Ронан, будучи искренне верующим, дал зарок в церкви, что сделает Бриану своей только после свадьбы. По другому он считал неправильным, недостойным.
Сегодняшний прием в замке был посвящен именинам отца Брианы. Кроме того лорд Джеффри хотел похвастаться перед соседями новой каменной церковью, возведение которой закончилось этой весной. Вот куда еще ушла целая прорва денег, какая уж теперь свадьба? Сам Джеффри не был особо рьяным верующим, службы и священник с проповедями заставляли мужчину зевать, но церковь была вопросом престижа.
Кроме того, молодой король дал понять своим подданным, что его королевство должно стать оплотом христианской веры. Религиозное воспитание стало во главу угла для детей, поощрялся уход в монахи и монахини, священники пользовались почетом и уважением. Король считал, что только так можно защититься от недремлющих сил зла. Вера и искоренение всего, что может угрожать человеческой душе.
Уже не раз до замка доходили слухи о кострах, на которых сжигали ведьм – этих приспешниц самого дьявола. Эти ведьмы обладали пугающим даром, позволяющим им возомнить себя выше Бога. Они лечили, не считаясь с тем, что все болезни насылаются на человека в наказание от Бога или же как испытание кротости и смирения. Говорят, они даже воскрешали из мертвых! Кощунство, не дать свободу душе предстать перед судом создателя! Было и другое, ведьмы не просто шли против замысла Бога, которое по незнанию можно было признать за благо. Они насылали на людей всяческие беды: болезни, смерть, неурожай. Ведьмы призывали чудовищ, сжигали целые деревни, обращались в нечистых животных, соблазняли самых стойких и лучших из мужчин. И все для того, чтобы разрушить веру, поколебать христианскую мораль, заставить усомниться в любви и гневе Господа.
По всему королевству гонцы развозили специальную королевскую директиву. Одну из таких бумаг с королевской печатью лорд Джеффри получил как раз сегодня накануне приема. Мужчина поморщился. Мерзкая бумажонка! Написанная преувеличенно напыщенным слогом она описывала все признаки, по которым можно распознать ведьму.
– Да половину наших баб можно в ведьмы записывать, – буркнул лорд, пренебрежительно отбрасывая королевское послание в сторону. – И что за блажь на короля нашла? Может его какая девка особо обидела или у него не лады с этим делом?
Джеффри хохотнул и покачал головой. Как бы то ни было придется изображать рвение и богобоязненность. Ну а ведьм в их краях отродясь не бывало. Травница только и жила на краю деревни.
Мужчина задумчиво почесал подбородок. Среди перечня признаков принадлежности к ведьминскому племени травничество тоже было.
– Так мы от малейшего недуга загнемся, если всех знающих травы женщин истребить. Вон, Гордения моя тоже немного травы знает – от лихорадки там, от живота, или раны промыть. Что ж, ее тоже в ведьмы записывать?
Джеффри рассмеялся уже в голос, представив лицо жены, если он объявит ее ведьмой.
– Хотя кто ее знает, – заключил он все еще смеясь, а потом покинул свой кабинет. Пора было идти к гостям.
Прием и обед, как и следовало ожидать, затянулись, трапеза, начавшаяся днем, плавно перетекла в ужин. Когда зажгли свечи, заиграли приглашенные музыканты. Некоторые гости пожелали танцевать.
Бриана сидела недалеко от родителей и скучала. Всегда терпеть не могла эти приемы. Хорошее воспитание не позволяло уйти до ухода первого из гостей, и Бри уныло крошила кусок хлеба на своей тарелке. Там за пределами замковых стен было так хорошо. Она видела как взошла луна, огромная желтая. Она висела в небе со стороны моря и отражалась в нем длинной дорожкой.
Луна немного тревожила Бриану, вызывала неясное беспокойство, но и притягивала. Так было с самого детства. Девочкой, Бри не могла спать в полнолуние. Ее тянуло во двор. Иногда она выходила и садилась где-нибудь повыше. Просто смотрела, ощущая странную дрожь внутри. Став старше и научившись бояться этой странности, наоборот, плотнее закрывала шторы, ныряла с головой под одеяло и даже зажмуривалась, мечтала, чтобы утренний свет развеял эту магию.
Магию. Девушка вздрогнула. Страх вновь зашевелился внутри, под ложечкой засосало. Сегодня нечто необъяснимое случилось с ней дважды. Первый раз на прогулке с Роном, когда она бежала по траве не чуя ног, представляя, что у нее не руки, а крылья. Бежала, мечтая взлететь. И взлетела. Она знала, что взлетела. На несколько мгновений девушка действительно превратилась в птицу. Ее раскинутые руки покрылись темными перьями, тело стало почти невесомым. Бри оторвалась от земли и тут же так испугалась, что рухнула обратно. Произошедшее не спишешь на слишком живое воображение. Придя домой и снимая платье, чтобы переодеться к обеду, Бриана нашла под нижней рубашкой несколько коричневых с красноватым цветом перышек. Девушка долго смотрела на них, не веря своим глазам. Не показалось. С ней опять творится что-то страшное.
Второй случай произошел уже вечером во время приема. Бри отлучилась из-за стола, чтобы сходить в уборную. На пути обратно, у лестницы ее схватил рыжий Дэн, прыщавый и полный сын другого их соседа. Юнец, бывший на год старше Брианы, считал себя дамским угодником и совершенно неотразимым соблазнителем.
– Чего ты противишься? – шептал он ей в ухо, прижав к каменной стене. – Признайся, я лучше твоего жалкого тощего Рона. Уверен, вы с ним не стали дожидаться свадьбы. Хочешь сравнить? Может я понравлюсь тебе больше.
Бриана безуспешно пыталась его оттолкнуть, уворачиваясь от слюнявого рта. Звать на помощь было стыдно. Ей не было страшно, она почувствовала ярость. А в следующее мгновение тяжелый, как бык, Дэн отлетел от нее будто влекомый неведомый силой. Девушка успела прочитать испуг и недоумение в его глазах, когда он забалансировал на площадке лестницы, а потом с криком покатился по ступенькам. Парень сломал руку и несколько ребер. Как именно это получилось, он не расскажет, иначе лорд Джеффри сломает ему еще и шею. Бриана тоже не расскажет. Несмотря на боль, Дэн, когда его поднимали с каменного пола, обжог девушку взглядом.
– Как же ты так, парень? – спрашивал старый Ричард, оружейник отца.
– Выпил лишнего, – сквозь зубы простонал Дэн.
Бедолагу увели, ему наложили лубки на руку, туго перебинтовали бока. Праздник это не нарушило. Гости посокрушались, жалея недотепу, что не умеет пить, и вернулись к столу и танцам.
Бри отвлеклась немного, когда Рон, тоже слегка подвыпивший, пригласил ее танцевать, но потом беспокойство вернулось. Она села за стол и уныло уставилась перед собой.
– Ты чего такая хмурая? – услышала она над ухом голос друга. – Устала?
Она подняла на Рона глаза. Он улыбался, светлые волосы растрепались и лезли в глаза. Нетерпеливой рукой парень то и дело отводил их назад.
– Хочешь выйдем в сад? – предложил Ронан, и Бриана с готовностью поднялась. Присутствие возлюбленного было исцеляющим.
Сквозь шум, смех и гульбу они пробрались к выходу. По дороге Рон захватил со стола почти полную пузатую бутылку вина и один кубок на двоих.
– А закуска? – засмеялась девушка.
– Да что тут закусывать, – поморщился парень. – Это вино моего отца, оно совсем слабое.
При этом он споткнулся о чью-то ногу и едва не растянулся на полу.
– Осторожнее! – воскликнула Бриана, успев схватить его за руку. – А то закончишь вечер в постели с Дэном.
Ронан зашелся смехом, предостережение показалось ему очень забавной шуткой.
Когда они вдвоем наконец-то вывалились наружу и вдохнули свежий ночной воздух, в голове сразу прояснилось. Обняв возлюбленную за плечи, Рон увлек ее под сень раскидистых деревьев в саду.
– Тебе лучше? – спросил он девушку.
– Мне? – отозвалась она. Он не мог видеть ее в густой темноте, лунный свет почти не проникал сюда, но угадал знакомое ему забавное выражение недоумения на ее лице. – Это же не я напилась!
– Я умею пить, – гордо заверил он подругу. – Но вот ты сама не своя весь вечер. Что случилось, Бри?
Бриана прижалась спиной к широкому стволу дерева и замерла. Под шершавой корой пела жизнь, она чувствовала ее – движение соков легкой дрожью передавалось телу. Это не было странно. Такое единение Бриана чувствовала всю жизнь и никогда не придавала особого значения. А вдруг и это тоже необычно?
– Дай свою руку, – попросила она парня и сама нашла его теплую ладонь в темноте. – Приложи сюда.
Бриана накрыла своими пальцами его руку, прижимая к стволу.
– Чувствуешь что-нибудь?
– А что я должен чувствовать? Там ползет что-то мелкое, щекотно.
Ронан отдернул ладонь и почесал ее.
– Жучок, наверное, – пояснил он.
Бриана со вздохом сдалась.
– Ты грустишь из-за свадьбы, – попробовал догадаться Рон. – Из-за того, что ее отложили?
– Отец сказал до следующего года, – пожала плечами Бри. – Как-нибудь доживем.
– А вот и нет! – в голосе парня звенела радость. – Только до осени. Свадьбу сыграем сразу после праздника урожая.
– Правда? – Новость заставила девушку радостно встрепенуться. – Тебе отец сказал?
– Сказал. – Бри угадала его кивок в темноте. – Так что ждать осталось недолго.
Ронан наугад нашел ее губы и жадно поцеловал. Хмель в голове стер осторожность и деликатность и освободил сдерживаемую страсть. Руки сжимали хрупкие плечи девушки. Она подавалась ему навстречу, отвечала так же жарко и нетерпеливо. Ронан и сам не заметил, как они вдвоем опустились на мягкую чуть влажную траву под деревом. Сегодня он зашел гораздо дальше, чем обычно позволял себе. Кружевная косынка, что скромно закрывала вырез платья Брианы, смятая валялась в стороне. Сместившаяся выше луна подарила саду свой призрачный свет. В этом свете белая кожа девушки и сама мягко светилась, сводя Рона с ума своей нежностью, своим ароматом.
Бриана откинула шею назад, подставляя себя под его губы и застонала. Этот тихий звук заставил Ронана очнуться.
– Бри, – произнес он срывающимся голосом. – Бри, нам надо остановиться. Сейчас. Иначе я не смогу.
– И не надо, – выдохнула она. – Не останавливайся.
Но Рон уже отстранился, чем вызвал у девушки еще один стон – досады и разочарования. Смущенный парень протянул Бриане ее косынку. Она вырвала ее у него из рук почти со злостью. Разбуженное желание, доведенное до апогея и неудовлетворенное заставляло раздражаться.
– Все и так уверены, что мы давно сделали это, – процедила Бри, торопливо приводя себя в порядок.
– Тебе что-то наговорили? – сразу же насторожился Ронан. – Оскорбили? Поэтому ты такая грустная сегодня? Скажи кто. Я заставлю проглотить его лживый язык.
Бри невольно рассмеялась.
– Милый Ронан, – произнесла она с нежностью и погладила любимого по щеке. – Спасибо, что готов защищать меня. Но не надо, меня никто не обидел. Просто глупые мимолетные слухи. Не бери в голову.
Ронан хотел было непременно выяснить источник этих оскорбительных слухов, но Бри положила свою узкую ладонь на его губы.
– Не надо, милый, – попросила она. – Это все пустое.
Он поцеловал ее ладонь, а потом они удобнее уселись под деревом, переплетя пальцы и разглядывая мерцающие сквозь ветки далекие звезды.
– У меня есть чем тебя развлечь, – произнес Рон, чуть погодя, когда ночная прохлада начала прокрадываться под их одежду, заставляя прижиматься друг к другу все сильнее в поисках тепла.
– И чем же? – спросила она. – Услышал какую-нибудь новую сплетню?
– Разве я сплетник? – удивился Ронан. – Нет, вовсе нет. Я стащил у отца одну бумагу. Ее доставил гонец только вчера. Лорду Джеффри тоже привезли, я видел.
– Что за бумага? – заинтересовалась девушка и чуть отстранилась. – Надеюсь, не война началась?
– Нет, что ты! – рассмеялсяРонан. – Наш король не хочет воевать, но он ищет врагов внутри королевства. Он объявил охоту на ведьм.
– Я что-то слышала об этом. А что за бумага?
– О, это интересно. Это подробные указания, как распознать ведьму. Все признаки указаны.
– Вот как? Давай почитаем?
– Здесь темно, мы ничего не разглядим. Но я читал ее, хочешь, перескажу?
– Да, пожалуйста.
Ронан гладил пальцы Брианы, сплетал их со своими, мягко массировал тонкие косточки, почувствовав, что девушка начала дрожать, он теснее прижал ее к себе.
– Говорят, что ведьму можно узнать по волосам, – назидательным тоном начал парень. – Они у них чаще всего рыжие.
– Вот как? У нашей кухарки рыжие волосы, она – ведьма?
– Не перебивай, я не договорил. Я же сказал, чаще всего. Бывают и темноволосые и даже светленькие ведьмы.
– Тогда какой же это признак? Можно подозревать любую.
– Опять перебиваешь. В цвете их волос непременно будет один из оттенков огня: золотой, рыжий, желтый, красный. Особенно это заметно на ярком солнце. Это адское пламя пробивается сквозь их человеческую суть.
– Ладно, предположим. Что еще?
– Знаки на теле. Родинки, пятна, лишний палец или его отсутствие, хвост.
– Хвост?
– Да, хвост, маленький такой отросток. Под одеждой незаметно, тут важно увидеть ведьму голой.
Бриана фыркнула и заерзала.
– А он у них с рождения или потом тоже может вырасти?
– Наверное, с рождения. Но самый главный признак – это их способности, которые у них не получается скрыть.
– Какие же?
– Они обладают нечеловеческой силой, умеют проходить сквозь стены и препятствия, могут превращаться в животных, им не страшна вода. Если ведьму бросить в воду, она не утонет. Ведьмы могут предсказывать или насылать проклятия, которые непременно сбудутся. Еще их коробит от молитв. В церкви им становится плохо, потому что Господь отвергает их нечестивые души.
– А у ведьмы должны быть непременно все эти признаки?
– Нет, иногда и всего-то только один. Тогда узнать их трудно, они могут долго жить среди простых людей и нечем себя не выдавать. Тут особое умение надо, чтобы выследить такую чертовку.
– А если они не виноваты?
– Как не виноваты?
– Если они не выбирали для себя всего этого, просто родились такими.
– Да какая, в сущности, разница. – Ронан пожал плечами. – Главное, кем они являются. Они зло, понимаешь, Бри? Через них дьявол творит свои черные дела. Это лазейка, которую он использует, чтобы забирать себе людские души.
– Но ведьма же то же человек. У нее есть своя воля и разум, она может не подчиниться дьяволу и не делать зла.
Ронан чуть помолчал, а потом замотал головой.
– Нет, Бри, я в это не верю. Никогда черное не сможет стать белым. Да, если честно, я даже и разбираться бы не стал. Лучше уничтожить ведьму, чем гадать, насколько она плохая. Ее хитрости хватит, чтобы обмануть, а потом придется расхлебывать последствия.
Рон отстранился и развернулся к девушке лицом. Он смутно видел ее черты, но различил в темноте блеск ее глаз.
– Наш король повелел создать особые отряды. Это будут охотники на ведьм. В отряды будут входить воины и священники. Они будут искать ведьм по всему королевству и предавать их суду.
– К чему суд, если уже заранее решено, что они виновны?
– Чтобы она призналась во всех своих преступлениях, чтобы найти доказательства. Знаешь, я бы хотел служить в таком отряде. Уничтожать зло, охранять покой простых людей, чтобы они не боялись и безмятежно жили, трудились, любили.
Бриана вздохнула, а потом робко спросила:
– Рон, скажи, а ты смог бы убить меня? Представь, что я вдруг оказалась ведьмой. Ты убил бы меня? Вот так безжалостно, как сейчас говорил.
Ронан расхохотался.
– Бриана, да ты что! Да какая из тебя ведьма? – Он отмахнулся от девушки. – Тебя напугал мой рассказ? Прости, не думал, что ты так чувствительна. Ведьмы – это воплощение зла. А ты разве делала когда-то что плохое?
Бри осталась серьезна.
– И все же ответь мне, – настаивала она. – Ты смог бы убить меня? Предположим, что ты узнал бы обо мне что-то очень плохое, ты поверил бы? Смог бы в таком случае убить меня?
Ронан нахмурился.
– Ты говоришь странные вещи, – покачал он головой. – Что на тебя нашло? Я просто знаю тебя с детства. Ты никак не можешь оказаться ведьмой. Я никогда не поверил бы, если бы мне про тебя рассказали что-то плохое. Да я бы скорее убил того, кто говорит про тебя гадости.
– А если бы ты увидел что-то собственными глазами? Если бы точно знал, что я виновна?
Рон с досадой поднялся на ноги, потом подал руку Бриане.
– Пойдем, – позвал он, – надо возвращаться. Ты, наверное, замерзла или это вино оказалось коварнее, чем я думал. Утром ты забудешь про все эти глупости.
Бриана послушно поднялась. Ронан хотел ее поцеловать, но девушка сделала вид, что не заметила, как он потянулся к ней, и шагнула в сторону. Рон не ответил на ее вопрос, и это жгло ей сердце. Не сказал же, что любил бы ее в любом случае, даже, если бы она оказалась самим чертом. Или она не имеет право требовать такого? А сама бы она поверила бы, если бы ей сказали, что ночами любимый жрет невинных младенцев? А если бы знала это наверняка?
Луна равнодушно проводила парочку до дверей замка. Внутри уже почти все разошлись. Кто-то ушел в гостевые комнаты, кто-то уснул прямо в зале, положив отяжелевшую голову на стол среди неубранных блюд. Слуги пытались навести порядок, но и сами были изрядно навеселе, раз за разом допивая вино из хозяйских чаш.
Ронан проводил возлюбленную до спальни и легко поцеловал в губы. Страсть утихла, в теле чувствовалась усталость, хотелось спать.
– Отдыхай, – нежно сказал он Бриане. – Пусть сон прогонит все твои печали. Увидимся завтра.
Девушка рассеянно кивнула и, пожелав другу спокойной ночи, скрылась за дверью.