Затерянный берег

– Как в прошлый раз, или как всегда? – хихикнул Петя.

– Как положено! – строго отозвался старпом. – И смотри без дураков. Помни: каждый буй стоит триста рублей, а у меня травма…

– У вас каждый выход в море – травма, – съерничал Петя. – Лево руля. Руль направо. Прямо. Так держать!

Старпом до времени послушно исполнял все предписания Пети, пока ему не надоели приказы подчиненного.

– Кто тут старпом?! Ты, или я? – наконец не выдержал он. – А ну-ка, быстро за руль! – передал он штурвал матросу. – Раскомандовался!

– Руль десять градусов вправо, – закурил он, смачно пригубив кофе. – Молодца. Так держать!

– А по-моему мы идем прямо на буй! – не выдержал Паша.

– Точно, на буй! – подтвердил Пашкины опасения и Петя.

– Это по-вашему – на буй, а по-моему – мы уже в море. Только что прошли последний трехсотый…

В этот момент раздался сильный удар по корпусу и со страшным скрежетом, что-то неведомое, отсчитало все шпангоуты судна. 25

– Вот он, трехсотый, – трагично прокомментировал ситуацию Петя.

– Что, парни, все, как обычно? – выскочил из каюты капитан.

– Яволь, мой командир! – вытянулся в струнку Петя. – Только что мы пустили на дно очередной трехсотый буй. 26

– Ну, Флинт, Маринеску по сравнению с тобой – пацан в коротких штанах! – ухмыльнулся Филиппенко. – Какой этот по счету? 27

– Пятый, – удрученно выдавил старпом. – Надеюсь, как всегда, промолчим?

– Если, как всегда, – промолчим, а если, нет…

– Лучше, как всегда, – вытащил из штурманского стола бутылку водки Флинт.

– Ладно… И как тебя старпом совесть не гложет? Государству ущерб на полторы тысячи рублей учинил!

Старпом, волоча ногу, кругами заходил по рулевой рубке, нанося удары невидимому противнику.

– Эх, встретить бы сейчас того, кто мне зрение в трамвае подпортил…!

– Не, вам, «буржуям», с астраханским пролетариатом в одиночку не справиться, – подытожил Паша…

В Красноводск пришли утром. Несмотря на осень, было довольно тепло. Экипаж собрался на палубе, блаженно греясь под щедрым туркменским солнцем.

– Есть желающие посетить город? – вышел на палубу капитан.

Отказников не оказалось: несмотря на отсутствие денежных средств, все единодушно выразили желание размяться. Капитан, вместе с Федей, остался на судне решать какие-то свои коммерческие вопросы, а Пашка, с остальной ватагой, отправился в город. В складчину, денег хватило лишь по кружке пива на брата. Облюбовав пивную точку, моряки не спеша смаковали пенный напиток.

– Ладно. Открою вам, братва, свою тайну, – решился, наконец «Володя в шапке». – Задумал я бизнесом заняться. Водку на берегу покупать, да в море перепродавать. Деньги на первоначальную закупку есть. Только уговор: кэпу и Феде – молчок!

Народ единогласно одобрил решение «шапки» и с энтузиазмом двинулся на закупку спиртного. Всего было приобретено пятнадцать бутылок водки. Заказав всем пива, «шапка» расщедрился и выкатил на стол пивнушки еще и пару бутылок водки.

– Гулять, так гулять, угощаю!

– За успех! – прозвенело стекло.

Мечтательно глядя на обрамляющие город красноватые горы, «шапка» промолвил:

– Совсем как в Казахстане. Помню, я три часа на такую гору карабкался.

– Ха! – фыркнул Мерин. – Я эту гору за полчаса покорю. Туда и обратно.

У «шапки», от такой наглости, даже уши приподнялись на его головном уборе.

– И за пять часов не залезешь! – убежденно отозвался он. – Твой удел – без билета на трамваях ездить.

– Посмотрим на чей лоб муха сядет, – отпарировал Мерин. – На что спорить будем?

– Да вот хоть на всю водку, что для бизнеса взял! – разошелся «шапка». – Слабо тебе эту высоту взять.

Ударили по рукам. Мерин же, в случае неудачи, прилюдно пообещал вернуть проспоренное деньгами, с первой получки. Доверив Паше стеречь начальный капитал, «шапка», подмигнул ему:

– Пока мы ходим, можешь наливать сколько душе угодно. Попал Мерин, попал! А значит и мой бизнес удвоится, – радостно пропел он, потирая руки.

Паша поудобней устроился за столиком и сконцентрировал все внимание на пике горы, ожидая появления Мерина…

Ждать пришлось недолго. Минут через сорок, на горизонте замаячили знакомые фигуры. Судя по радостной физиономии Мерина, предсказать результат не составляло особого труда. Поставив чубатого на щербатый и обгоревший пень, народ предоставил ему право торжественной речи.

– Наше дело правое и мы победили. Ура, товарищи! – радостно заорал Мерин, нагло заимствуя фразу усатого вождя из недавно прочитанной им книжки. 28

– С таким чубом и интеллектом только «Майн кампф» цитировать, – обреченно махнул рукой Флинт. – Короче. Как доверенное лицо этого человека, – Флинт указал пальцем на Мерина. – Как его непосредственный начальник, я, объявляю собственность, доселе принадлежавшую «Володе в шапке», достоянием экипажа «ПТС-200»! 29

Громогласное «Ура!» сотрясло стекла местной пивной. Флинт, заметив, что Мерин не совсем согласен с предлагаемым вариантом дележа «добычи», угрожающе прошептал, наклонившись к нему:

– Я, надеюсь, вы не забыли милейший, сколько стоит телячья ножка, украденная вами у экипажа и обмененная на водку…?

Мерин только рукой махнул… А вот на «шапку», в пылу веселого застолья, было больно смотреть. Даже уши его всегда внушавшей оптимизм ушанки понуро обвисли.

– Видать не мой это день, – пояснил он Паше. – А Мерин хитрый оказался, зараза. На то стороне объездная дорога на вершину есть, по ней щебенку на бетонный завод возят…

Между тем, над Пашкиным пароходом сгущались бури. Одна настоящая, которую по прогнозу обещали на завтра, другая – изрыгаемая из капитанских уст:

– Где ж вы денег нашли так нажраться, сволочи! Или в этом городе есть места, где моряков поят бесплатно? Так покажите мне их, и я брошу свой дом и жену. С кем мне прикажете теперь выходить в море?

Филиппенко негодующе взглянул на Пашку:

– Ну, от всех ожидал, но от тебя…

Собрав последние силы, словно ему предстояло проходить через КПП родной мореходки, Паша членораздельно произнес: 30

– Готов к несению вахты!

– Вижу, что готов! Тебе еще галстука пионерского не хватает, – восторженно завопил Филиппенко. – Бегом в машину и запускай двигатель!

– Отдать швартовы, уходим! – отдал команду кэп и, повернувшись, понял, что кроме него на палубе никого нет. Воспользовавшись переключением командирского внимания на Пашу, команда втихаря расползлась по шконкам и заснула богатырским сном.

Услышав, что механик запустил двигатель, Филипенко скинул швартовы и, перебросив их на судно, прыгнул на борт. Когда Пашка вылез из машинного отделения, судно уже вовсю «шагало» по каспийским просторам…

Вопреки прогнозу, ураган налетел неожиданно. Буквально за 20—30 минут погода так взбаламутила Каспий, что изменить взятый курс «носом на волну» капитан уже не мог. Иначе бы «ПТС» просто перевернуло.

– Прикройте меня, кто-нибудь! Мне необходимо развернуть судно в сторону берега, – кричал в эфир проходившим мимо судам Филиппенко.

В ответ – тишина. Все спасались в одиночку, уповая лишь на собственные силы и возможности. Правда, какой-то ЖМЗ все же откликнулся на призыв о помощи: 31

– Извините, положение критическое. Помочь ничем не могу…

– Спасибо, за участие, родной! – язвительно засмеялся Филиппенко.

– Да, сходили за хлебом, – мертвецки побледнев, вымолвил Федя. – Шансы хоть есть?

– Шанс один, – подмигнул Филиппенко. – Только вперед! А это значит двое – трое суток по штормовому морю в сторону западного побережья.

Федя длинно выругался по-татарски:

– Дурак! Зарекался же завязать с морями…

– Поздно, батенька. Теперь падайте на свою койку и благодарите судьбу, что не стоите вахту, – приколол Филиппенко.

– Дедушка, – обернулся он к Паше. – Сходи в кубрик и любыми путями приведи сюда матроса. Живого, или мертвого, все равно. 32

– Приведи, – ухмыльнулся Пашка. – Легко сказать. А если его за борт смоет? Они же на ногах еле стоят.

– Правда, твоя, – вздохнул капитан. – Поубиваю гадов, когда проспятся.

Сменяя друг друга, они отстояли у штурвала часов восемь. Каждые два часа Пашка бегал в машину для контроля и откачки прибывающей морской воды. А она лилась со всех щелей. Капало и сочилось с подволока, бортов. Наверняка вода поступала и с днищевой части. Поняв, что вахту, по причине качки, придется нести лежа, Паша расстелил дежурный матрас между главным двигателем и ГРЩ… 33

– О, да в кубаре дверь с задрайки слетела, – повернулся к Пашке кэп, когда тот вновь заскочил в рубку. – Придется тебе, деда, все-таки в кубрик идти. Заодно поднимешь на вахту «безвременно усопших»…

Девятиметровая волна рушилась на пароход стеной, и попасть в рубку, и носовой кубрик, можно было только после схода с судна очередной лавины. Бегом. А накрывало пароход так, что временами казалось, будто ты находишься в аквариуме, а не в рулевой рубке. Крупно дрожа, после очередного удара волны, «ПТС» натужно выбирался из морских объятий и падал в них вновь, настырно продолжая утюжить сумасшедшее море.

– Флинта, как тащить? – недоумевающе спросил Пашка. – Он же пока до рубки дойдет его три раза смоет.

– Может ему веревку за ногу привязать, чтобы прополоскало за бортом? – оскалился Филиппенко. – Оставь его в покое, пусть отдыхает. Я с него потом три шкуры сдеру.

Выждав подходящий момент, Пашка выскочил из рубки и помчался к носовому кубарю. Заскочив в тамбур и закрыв дверь, он схватился за поручни трапа и, соскользнув по ним вниз, оказался… по колено в воде. Превозмогая зловонный запах алкоголя, едко сдобренный «ароматом» давно нестиранных карасей и табака, он наткнулся взглядом на «шапку» мечтательно пускавшему в подволок колечки табачного дыма. 34

– Придурки! Что, дверь некому было закрыть?!! Или у вас тут чемпионат по прыжкам в воду намечается? На что теперь спорить будешь, «шапка»?

– Он, с Мерином, наперегонки плавать будет, – подал голос Петя. – Вокруг трапа, по кругу.

– Э, «КМУ», не бухти. Кто сильный, тот выплывет! – приподнял голову Пашин помощник – приблатненный мужик лет сорока, по имени Тимур.

– Не знаю, как кто, а ты у меня сейчас точно всплывешь! Мы с кэпом наверху за вас вахту тащим, а им даже дверь в падлу закрыть. Петя и Тимур – на вахту, Мерин – на камбуз. Распоряжение капитана, – пояснил Паша.

– Вот вы с кэпом и стойте, – зевнул Тимур и отвернулся к переборке. – Устроил тут истерику: «Вахту некому стоять…!»

– Бунт на корабле? – удивленно отреагировал Паша и, сдернув Тимура со шконки, с головой окунул в воду.

После нескольких, весьма продолжительных по времени водных процедур, Паша вытащил помощника из воды:

– Ну, так как насчет вахты?

– Не сдамся! – изображая из себя партизана в гестапо, замотал головой Тимур. – Но, если очень надо…

– Надо. И очень, – на пинках погнал Пашка помощника по трапу.

Заметив, что и старпом спускает свое бренное тело со шконки, Паша удивился:

– А ты куда, пиратская твоя морда?

– Я подумал, что если подниматься – так всем…

– Ты остаешься в резерве. До особого распоряжения, – как можно серьезнее ответил Пашка и, не выдержав, улыбнулся. – Отдыхай, Флинт…

Поручив помощнику откачивать воду из носового кубрика, Паша поднялся в рубку. На руле стоял Петя, а кэп нес вахту лежа, на штурманском столе. В это время в рубку залетел Мерин:

– Камбузная печь сорвана с фундамента, готовить не на чем, – как показалось Пашке, радостно отрапортовал он. – Из провизии осталось две буханки хлеба и пшенка, из консервов – банка сгущенки. Разрешите удалиться в кубрик?

– Так, – помрачнел Филиппенко. – Значит ты, Мерин, нам голодную смерть предрекаешь. Ты в курсе, что до ближайшего укрытия около двух суток хода? Что скажешь, стармех?

– Если мы не хотим погибнуть еще и от пожара, – думаю, придется перейти на сухой паек. 35

– Запалить «ПТС» – Мерину раз плюнуть, – согласился кэп. – А где твой помощник?

– Снимает синдром алкогольной зависимости, – пояснил Пашка. – Ручным насосом. Эти паразиты кубарь по колено водой залили.

– Вот! – радостно поднял палец к верху Саня. – К нему-то мы на помощь Мерина и пошлем. И смотри у меня, «фюрер», – обратился он к Мерину. —Будешь сачковать – заставлю обед на зажигалке готовить…

Обиженно сопя, Мерин удалился в машину…

– Дедушка, пойдешь отдыхать – шумни старпому, чтобы возглавил генеральную приборку в кубрике, – отдал последнее распоряжение кэп и, устало закрыв глаза, задремал…

Когда истерзанный штормом «ПТС» оказался в районе «Нефтяных Камней», – ураган затих, так же внезапно, как и начался. Вскрыв трюм, в котором находился магазин, обнаружили, что он наполовину заполнен водой. Виновником подтопления оказался лопнувший метра на два в длину ширстрековый пояс судна, открывший воде путь в трюм. Так, или иначе, надо было идти в Пирсагат, на базу, «зализывать» раны… 36

По приходу в Пирсагат, Пашку с кэпом вызвали к начальству. Разузнав о состоянии судна и уточнив необходимые ремонтно-восстановительные работы, начальник сказал на прощание:

– В рубашке родились ребята, мы уже вас хоронить собирались. Как чуяли – поставили на ремонте новый главный двигатель, причем экспортного исполнения. Если бы не он…

Когда Пашка уже заносил ногу, чтобы перелезть через фальшборт базы, его тронул за плечо какой-то человек:

– Раз не погиб – судьба твоя с морем теперь навеки, – промолвил он…

В Пирсагате попросил замену Мерин. У него, как сказал, пребывавший в шоке от этой новости капитан, якобы обострилось старое венерическое заболевание. Мерин списался с судна вместе со старпомом, который, так же, как и кок, пожаловался на недомогание. Уже через трое суток прислали замену Мерину, а старпома пообещали прислать в Говсаны, куда должен был пойти «ПТС»… 37

Толян, так звали нового кока, несмотря на ноябрь месяц, пришел на судно в сандалиях на босу ногу и старом, линялом трико. Экипаж был в сборе и сидя в кают-компании играл в карты на деньги. (Сразу после прихода судна в Пирсагат, всему личному составу выдали двухмесячную заработную плату).

– Займите кто-нибудь, с получки отдам, – жалостливо попросил Толян.

– На носки, что ли заработать решил? Смотри, а то тут и без трусов оставить могут, – захохотал «шапка». – На, позабавься, – кинул он трешку…

Обчистив экипаж до последней копейки, Толян удовлетворенно хмыкнул.

– Теперь тут не только на носки, а на билет до Ливерпуля хватит.

– Это что же получается, братва! – вскинулся «шапка». – Теперь мы у него все в должниках ходить будем?

– Не умеешь играть – не садись, – дружески хлопнул его по плечу Толян. – А если бы не я вас обыграл, а вы меня? Ладно, по случаю удачи накрываю «поляну»! Закуска у меня парни, – пальчики оближешь. В каких ресторанах я только не работал. И в московских, и питерских, я уже не говорю о Казани. Какие деньги мне предлагали только за то, чтобы я остался шеф-поваром…!

Примечания