Глава первая. День моей смерти.
Сильвияр – Вечный лес, мой дом и дом для моего народа.
Вирены – так мы себя называем, народ, что живет в тени древних деревьев уже много тысяч лет. В наших книгах писали о том что вирены пришли с востока, из-за гор, когда-то мы были простым народом, что выживал в высоких горных массивах охотой на дичь и ловлей мелкой рыбы в ледяных горных ручьях. Но по какой-то причине древние покинули родные земли и отправились в путь, сами не зная куда. Возможно, их настигла война, холод, голод или что-то еще. Причина их ухода осталась неизвестной.
Но они подробно описали тот восторг и изумление, которые испытали, когда после трудного и долгого перехода по заснеженным хребтам, забравшим больше половины отправившихся в путь, дошедшие, изнуренным холодом, усталостью и скудной пищей, наконец увидели долину, в которой произрастал Сильвияр. Нетронутый, прекрасный, вечнозеленый лес, под кронами которого мы обрели новый дом.
Сильвияр – это не просто лес.
Это величественный и древний живой организм, существовавший много тысяч лет до прихода нашего народа. Вечнозеленые кроны его деревьев тянутся ввысь, словно живые скалы, укрывая все, что под ними, в постоянном полумраке. Эти деревья – не просто растения, а живые существа со своей историей и важной ролью в вечном цикле жизни. Самые древние из них помнят время, когда нас еще не было, а их стволы так обширны, что и десяток виренцев не сможет обхватить их кругом. Величественные деревья достигают в высоту нескольких сотен метров, их корни уходят глубоко в землю, соединяя все живое под сенью леса в единую сеть, питающую и поддерживающую жизнь. Каждое дерево, каждое насекомое, каждая река, каждое существо здесь бесценно.
Лес живет в долине по своим законам, непостижимым для внешнего мира. Листья никогда не опадают, а вечнозеленые шапки деревьев навсегда сохраняют свою полноту и богатство, несмотря на века. Под кронами этих гигантов воздух всегда влажный, слегка прелый, но удивительно теплый и неподвижный, будто само время здесь замирает. Вирены стали частью этого великого существа, почитая лес как свою родную обитель, подчиняясь его законам и равно уважая, и оберегая всех его созданий. Деревья мы никогда не трогали, питались плодами и ягодами, что тут были в избытке, а для строительства использовали камни, что щедро осыпались с горных вершин, окружающих долину. Наши мастера ловко переплетали корни, ветки и плети растений от дерева к дереву, создавая изысканные воздушные переходы со сложными узорами, щедро украшенными прозрачными тканями, разноцветными камнями и живыми благоухающими подвесными садами, и цветами.
– Фиарина, Фиарина! Скоро Луна взойдет! Отец ждет вас! – Из-за полуоткрытых дверей раздался голос служниц нашего дворца, спешащих по коридору. Я же в эту священную ночь сидела на полу, не в силах пошевелиться.
Вирены поклонялись Светлой Богине Луны – когда она, словно ночное Солнце, поднималась над горизонтом, разгоняя тьму, оставленную своей сестрой – Тёмной Луной, и освещая дорогу всем живым. Изначально вирены поклонялись единой богине Луны, приносили ей подношения, славили ее имя, на самых высоких деревьях возводили в ее честь изысканные храмы из тончайшего камня. Со временем наши мастера настолько искусно научились обрабатывать камень, настолько тонкими получались пластины, что казалось будто храмы невесомо парят среди крон деревьев, а когда полная Луна восходит над долиной, тонкий камень будто сам начинал светиться серебристым светом богини.
Но мы были не единственным народом, который почитал богиню Луны. В древности многие народы почитали единую богиню, но все-таки особенно любили именно Светлую ее сторону, что защищала и оберегала все живое в ночи, чаще всего именно Светлая богиня откликалась на мольбы и просьбы народов, она и чаще помогала, даруя свою защиту. Со временем храмов Светлой богине стало больше, а Темную стали побаиваться из-за существ, которые выползали в самые темные безлунные ночи. Со временем все народы позабыли что когда-то богиня Луны была едина и полностью отказались от ее Темной стороны, воздавая почести лишь Светлой богине, принося лишь ей подношения и воздавая мольбы. Все, кроме нас и Теней.
Откуда взялись Тени, из какого они народа, откуда они пришли – никто не знал. Они просто появились. Тени были наемниками, славившимися своим мастерством и искусством убивать. Никто и никогда не уходил от Теней, а их работа была столь искусна, что многие даже не замечали, что жертва уже мертва. И Тени особо почитали Темную богиню Луны, ведь именно безлунные ночи как нельзя лучше скрывали их во мраке. Они сами были как безлунная ночь – тихие, незаметные, вселяющие ужас. Они, как и мы, чтили единую богиню, но все же их сила была дарована Темной Луной, и они почитали ее больше, чем Светлую. Их почитание было столь глубоким, что лунный цветок, что зацветал только в безлунные ночи, стал их символом. Когда-то любимый и почитаемый народами цветок Луны стал страшным предзнаменованием скорой смерти для всех, кто его находил. Народы настолько страшились этого символа, что в свое время полностью искоренили лунный цветок из леса и равнин в округе. Но и сам цветок не особо жаловал наши земли и со временем он и вовсе исчез из наших краев. Вирены пытались помешать другим народам и спасти цветок, спрятав его в своих храмах. Цветок, подаренный самой богиней – ведь только он когда-то был единственным источником света богини в самые темные ночи. Но даже в храмах со временем цветок погиб. И единственный случай, когда цветок вновь объявлялся в долине – как символ начала охоты Тени.
И вот сейчас я сидела на холодном каменном полу, сжимая в дрожащих пальцах хрупкий, прекрасный лунный цветок, а пальцы будто не слушались, сердце гулко стучало в груди о ребра, так что мое тело сотрясалось от каждого удара. Его нежные лепестки казались сотканными из самого света и сияли в ночи так же ярко, как сама Луна, завораживая и притягивая внимание. Я знала, что Тени обладают своей магией, позволяющей им сохранять цветок даже после цветения таким же прекрасным и живым, как в ночь его появления. Безумно красивая магия. Но теперь для меня он был знаменем скорой гибели. Я не могла отвести от него глаз – он был невыразимо красив, и это пугало еще сильнее. Я знала: сегодня – ночь полной Светлой Луны, самая священная ночь для моего народа… и всё же именно она стала ночью моей смерти.
Светлая Луна восходила над долиной, заливая мир серебристо-молочным сиянием, а я, склонив голову, встречала её свет, словно оглушённая – не веря до конца, не понимая, как мир может быть таким прекрасным и таким жестоким одновременно. Во мне клубился трепет, страх, благоговение, отчаяние и почти … почти … смирение.
Тени никогда не ошибались.
Всё вокруг было охвачено торжественной суетой: с раннего утра во дворец прибывали украшения для главного зала, почетные гости, жрицы и стражники. Подготовка к священной ночи шла полным ходом, я и сама весь день металась по залам, погрузившись полностью в предпраздничную суету. И всё же, вырвавшись на одно мгновение за украшениями, я вошла в свою комнату – и застыла. На подушке лежал он. Лунный цветок. Прекрасный, хрупкий, смертоносный. Ошибки быть не могло. Тени никогда не ошибаются. Они искусно выбирают момент, дожидаясь, чтобы именно жертва получила их «дар» лично. Я вздрогнула. В груди что-то сжалось от ледяного осознания: Тень уже здесь. Где-то рядом. Она видела меня. И она предупреждала. Предупреждала – хладнокровно, точно и безжалостно о скором, неизбежном конце. Мои ноги подкосились, и я бессильно опустилась на холодный пол, не в силах пошевелиться. В нашем народе бытовало мнение что раз мы почитаем одну единую богиню, то и Тени относятся к нам немного иначе. К тому же мой прадед в свое время получил необычную посылку, от темных жриц. Черная мягкая коробка из какой-то необычайно мягкой и красивой ткани, на которой было вышито имя моего прадеда. Внутри коробки было три пряди волос и карточки к ним – это были имена правителя и двух его сыновей с западной равнины, с народом которого мы тогда воевали. Вместе с ними в коробке был и лунный цветок. Позже после неожиданного объявления мира, прадеду удалось узнать, что тот правитель попытался нанять Тень для убийства моего прадеда. Тень явилась, но узнав кто цель, наемник молча вышел. Утром ни правителя ни его двух единственных сыновей не нашли, в их спальнях были только белоснежные лепестки. Многие тогда и предположили, что это произошло именно потому, что и мы, и Тени почитали единую богиню. Но сегодняшняя ночь показала, насколько ошиблись наши предки. Я всё ещё сидела так, неподвижно, будто сама стала частью холодного камня на полу… и только сжимала в дрожащих пальцах предвестника смерти.
Тени так всегда поступали – бесстрашные, откровенные, укрытые мраком и благословлённые Темной Луной. Они отправляли жертве предзнаменование и растворялись в сумраке, тихо наблюдая. Лунный цветок за много сотен лет стал символом ужаса, вестником неминуемой гибели. Те несчастные, кто получал цветок в «дар», понимали, что все уже предрешено. Ничего нельзя изменить. Кто-то в отчаянии пытался откупиться, кто-то убежать, кто-то нанимал охрану. Но никто, ни один, еще не ушел от Теней. И я это знала.
Я понимала, что даже являясь Фиариной – дочерью правителя, я не смогу избежать своей судьбы. Дворец полон стражников, но для Тени это не имело ровно никакого значения. Тени вырывали свою жертву, не щадя самых доблестных воинов. Не помогали ни подкупы, ни титулы, ни побеги. Однажды, случайно подслушав разговор пожилой служницы с ее молодыми помощницами, я узнала историю о том, как давным-давно какой-то несчастный попытался сбежать к морю, а там на ближайшем корабле выйти на открытую воду, в надежде найти спасение. Он взял самого быстрого скакуна, и стремглав поскакал на юг, к гавани. Он достиг гавани, даже приблизился к кораблям и казалось, что спасение его близко, что он станет первым счастливцем, который сможет ускользнуть от Тени. Но перед самым кораблем его скакун вдруг споткнулся, перевернулся в воздухе и обрушился на своего же всадника, переломав ему все кости. У скакуна оказалась ранена нога, а жертва не смогла спастись. Спасения не было.