Куриный бульон для души. Не могу поверить, что это сделала моя собака! 101 история об удивительных выходках любимых питомцев

Охотники за газетами

Газеты всегда возбуждают любопытство и никогда его не оправдывают.

Два дня назад в дом через дорогу заехали новые соседи – я видела, как они играют на террасе с мопсом. Однажды вечером мопс явился к нам с визитом: открыв дверь, чтобы впустить наших собак – новошотландского ретривера Молли и маленькую дворняжку Барби-Кью, я сразу же узнала его. Он смотрел на меня снизу вверх, и его черные глаза умоляюще поблескивали на фоне закрывающей мордочку черной маски. Молли стояла рядом. О, мне было отлично знакомо это выражение лица! Я оглянулась на соседний коттедж – там никого не было.

– Хорошо, – ответила я на безмолвный вопрос Молли и спросила мопса, – Хочешь остаться на ужин?

Он завилял хвостом, потом взобрался вверх по ступенькам и обогнал меня на полпути к кухне.

Наш сосед оказался благодарным гостем. Покончив с собачим кормом, он разве что не облизал миску и даже громко рыгнул от удовольствия.

– Великан! Великан, где ты? – послышалось с улицы.

Мопс склонил голову набок, затем подбежал к затянутой сеткой двери и выглянул наружу, виляя хвостом. Вместе мы вышли на террасу. За калиткой стояла молодая женщина в шортах и майке.

– Он здесь! – крикнула я. – Пришел к нам на ужин.

Женщина толкнула калитку. Великан бросился в ее объятия.

– Великан – необычное имя для мопса, – заметила я.

– Я назвала его в честь собаки из фильма «Блондинка в законе», – объяснила соседка (ее звали Нэнси). – Надеюсь, он не доставил вам хлопот.

С этими словами она повернулась и пошла по дорожке, унося мопса.

– Никаких проблем! – крикнула я ей вслед.

Однако я поторопилась.

На следующее утро Молли, как обычно, выбежала в конец аллеи, чтобы забрать утреннюю газету – разносчик бросал сверток у живой изгороди. Но газеты не было.

Молли резко остановилась, опустила нос и принялась исследовать аллею. Спустя несколько минут я натянула мокасины, чтобы пойти к ней на помощь. Но в тот момент, когда я открывала входную дверь, новая соседка перебежала через дорогу в тапочках и пижаме. Она размахивала синим пакетом, а другой рукой прижимала к себе Великана. Вид у него был подавленный.

– Извините, – выдохнула Нэнси, взбегая по ступенькам. – Великан последние пару дней наблюдал, как ваша собака забирает газету. Видимо, он подумал, что это отличная идея, и поэтому принес ее нам.

– Никаких проблем, – снова ответила я, забрала газету и слегка похлопала Великана по голове. – Проявляешь инициативу, верно, парень?

Он лизнул мою руку, фыркнул и завилял хвостом.

На следующее утро Молли заранее заняла наблюдательный пост на крыльце нашего дома. Мопс стоял на страже по ту сторону живой изгороди – он оказался достойным противником.

Я налила себе кофе и пододвинула стул к окну. Будет интересно.

Наконец из-за гребня холма показалась машина разносчика газет. Молли мгновенно вскочила на лапы – мопс тоже напрягся.

В конце нашей подъездной аллеи машина замедлила ход, утренняя газета просвистела в воздухе и шлепнулась на дорожку. Обе собаки одновременно бросились вперед.

Столкновение произошло на углу живой изгороди. Писк, визг – и Великан отлетел в сторону. Молли на мгновение остановилась, встряхнулась, чтобы вернуть себе достоинство, затем подхватила газету и с торжествующим видом затрусила обратно к нашему коттеджу.

Великан вскочил на лапы. Помедлил мгновение, а затем зашагал вслед за Молли. Распахнув сетчатую дверь, я приняла газету. Великан втиснулся в кухню без тени стеснения и изобразил на морде очаровательнейшую из улыбок.

На следующее утро шел дождь, и Молли решила следить за газетой из окна. У нее были все основания предполагать, что и мопс не станет выходить за добычей в ненастную погоду. Но не тут-то было. Машина подъехала, я услышала взволнованный визг Молли.

– Не торопись, девочка, – только и успела сказать я.

И в ту же минуту увидела причину ее расстройства. Выскочивший из-за изгороди Великан задрал лапу, идеально прицелился и помочился на драгоценную газету, запечатанную в синий пакет.

Гейл Макмиллан

Двое и гольф

Гольф сочетает в себе два любимых занятия американцев: долгие прогулки и удары клюшкой по предметам.

За оградой нашего заднего двора расположено поле для гольфа. Маленькие белые мячики часто падают в траву у забора. Иногда – даже с внутренней стороны.

Каждое воскресенье я слышу:

– Фор! Нет! Не ходи туда! О черт!

Макс – мой гордый солдатик, смесь овчарки и колли – по утрам стоит на страже на веранде, пока я пью чай и читаю. Он окидывает взглядом местность в направлении вражеской территории – Долины за Холмом. У Макса зоркий взгляд, все его тело напряжено. Рядом его адъютант, керн-терьер Бринкли, ищет приземлившиеся «артиллерийские снаряды». Сегодня он нашел целых два сокровища, по шесть долларов каждое.

В долине появляются четверо мужчин. Их цель – занять возвышенность на расстоянии ста шестидесяти ярдов. Макс становится в стойку.

– Фор!

Снаряд взмывает в небо. Он летит по дуге прямо к Максу. Одним гигантским, грациозным прыжком тот перехватывает снаряд в воздухе.

– О черт возьми! – кричит один мужчина. – Макс поймал его, а я собирался отправить эту птичку в лунку!

Остальные смеются:

– Просто выпей и иди дальше. Мяч потерян.

– Ни за что! Этот проклятый мяч стоил мне шесть баксов!

– Привет, Гэри, – говорю я, когда он направляется в мою сторону. – Так и бьешь «крюком», да?

– Я играю все лучше! Вчера ничего такого не было…

Гэри перепрыгивает через забор и поворачивается к Максу:

– Привет, большой парень. Ты собираешься вернуть мне мой мяч, или нам придется пройти через все испытания?

Макс виляет хвостом. Бринкли лает. Начинается настоящая игра.

Макс бросает мяч Бринкли, и тот бежит к глубокому краю нашего бассейна. Там он кладет мяч на асфальт и ждет, когда Гэри сделает следующий ход.

– Пожалуйста, мальчики. – Гэри пытается договориться. – Я все еще могу получить номинал. Отсюда можно сделать точный бросок.

Гэри делает шаг. Бринкли поднимает мяч, наклоняется над водой и бросает его в бассейн. Торжествующе виляя хвостами, они с Максом наблюдают, как мяч опускается на дно.

Гэри вздыхает.

– Хорошо, ребята! – кричит он в сторону площадки для гольфа. – Я кладу четыре. Я «нашел воду». Снова.

Собаки ждут, пока Гэри их погладит.

– Хорошо, – повторяет он. – Мы все еще друзья, но я устал терять из-за вас свои мячи, которые стоят шесть долларов.

– Никогда не думал, что можно покупать мячи подешевле, пока не отработаешь удар? – спрашиваю я.

Гэри смотрит на меня.

– Нет. Это было бы признанием поражения. Мы с ребятами теперь берем уроки из-за твоих мальчиков. Наш тренер отдает им дань уважения на каждом занятии.

Он поворачивается, чтобы уйти:

– Можешь не верить, но они действительно вдохновляют меня играть лучше.

Макс легонько дергает Гэри за штанину. Гэри смеется и снова похлопывает его.

– Да, я тоже буду скучать по тебе, приятель. Вернусь на следующей неделе.

В этот момент к ним подбегает Бринкли и бросает к ногам Гэри одну из своих ранних находок. Гэри наклоняется:

– Ой, спасибо, малыш. Это так мило.

Затем он поворачивается ко мне с ухмылкой на лице:

– Мокрее, чем все остальные.

– Прошлой ночью шел дождь, – объясняю я.

– Эй! Вот почему я так плохо играл! Увидимся в следующее воскресенье.

– Увидимся, – отвечаю я, глядя, как он перепрыгивает через забор.

Макс и Бринкли подходят и сворачиваются калачиком у моих ног. Время сделать перерыв. И съесть печенье.

– Хорошие мальчики, – шепчу я. – Отличная работа.

Памела Голдстайн

Хочешь поспорить?

Хорошо воспитанная собака не будет пытаться разделить с вами обед. Она просто заставит вас почувствовать себя настолько виноватым, что вы не сможете наслаждаться едой.

Тоби – помесь золотистого ретривера и лабрадора-ретривера – очень любил поесть. Причем ел он все подряд. Собачий корм вполне устраивал Тоби, но еще больше ему нравилась еда, оставленная без присмотра кем-нибудь из членов семьи, когда тот отвечал на телефонный звонок или вставал на минутку, чтобы наполнить свой стакан молоком. В этот момент Тоби украдкой покидал свое место на одеяле в углу гостиной, небрежно приближался к обеденному столу и делал свой ход.

Воровские замашки Тоби не слишком нравились моему мужу Марку.

– Эта собака невыносима, – говорил он всякий раз, когда Тоби брал что-нибудь с его тарелки. – Когда он наконец выучит, что есть еда для людей и есть корм для собак?

У меня не было ответа на этот вопрос, однако все понимали, что Тоби учеба подобного рода совершенно не интересует. Корм для собак, может быть, и неплох, но еда для людей явно лучше. К тому же Тоби явно нравилась роль кухонного воришки.

В конце концов, мы все стали действовать умнее. Один из членов семьи назначался Хранителем Обеденного Стола, поэтому Тоби больше не мог украсть гамбургер или хот-дог с чьей-то тарелки. Мы научились не оставлять миски с картофельными чипсами без присмотра на кофейном столике. И специально складывали все пищевые отходы в мусорное ведро, которое помещалось под кухонной раковиной за прочной дверцей.

Тоби не нравилась наша бдительность, но мы знали, что она идет на пользу его пищеварительной системе. Так прошло некоторое время. Тоби, казалось, был доволен едой в своей миске. Члены семьи потеряли бдительность и могли оставлять бутерброды с арахисовым маслом и желе на кухонном столе, выходить из комнаты дольше чем на десять секунд и по возвращении находить свою закуску целой и невредимой. Наш кухонный клептоман, похоже, вылечился. Или так нам казалось.

Однажды вечером Марк готовил сэндвич, чтобы назавтра взять его с собой в качестве перекуса на работу. Тоби сидел рядом. Его большие карие глаза следили за рукой Марка, пока тот намазывал майонез и нарезал ростбиф тонкими ломтиками.

– Выглядит неплохо, не так ли, Тоби? – с гордостью произнес Марк. – Ну, извини, это мне на обед. Я положу его в холодильник и съем завтра, и это будет вкусно.

Тоби в ответ постучал хвостом, слегка пуская слюни.

– Можешь взять маленький кусочек ростбифа. – Марк бросил ему немного мяса, затем завернул свой сэндвич в фольгу, положил его в холодильник и вышел из кухни.

На следующее утро Марк пришел за своим прекрасным сэндвичем с ростбифом. Он открыл дверцу – пакета не было. Марк наклонился и заглянул в холодильник. Бутерброд исчез. Проверив каждую полку, мусорное ведро и контейнер, Марк наконец признал пропажу и объяснил ее тем, что кто-то из членов семьи по ошибке съел его завтрак. Потом схватил яблоко и сырную палочку и закрыл дверцу.

Тему пропавшего сэндвича не затрагивали день или два, пока я не начала готовить бутерброд с остатками ростбифа.

– Выглядит аппетитно, – прокомментировала я, нарезая мясо тонкими ломтиками.

– Тебе виднее, – откликнулся Марк. – В конце концов, ведь это ты на днях съела мой сэндвич с ростбифом.

– Я не ела его, – возразила я.

– Конечно, ты его съела. Он был завернут в фольгу и лежал в холодильнике, а на следующее утро исчез. Разве ты его не съела?

– Не я, – сказала я. – Может быть, кто-то из детей?

Но оба наших сына клялись, что не прикасались к отцовскому сэндвичу с ростбифом, и я им поверила. К тому же ни один из них в рядах любителем ростбифа не числился. Тем же вечером я нашла скомканный шарик фольги на полу в гостиной. Когда я подняла его, Тоби вышел из комнаты с несколько виноватым видом.

Я посмотрела на шарик из фольги. Возможно ли это? Как Тоби удалось открыть дверцу холодильника, найти сэндвич с ростбифом и съесть его без нашего ведома?

Мы с Марком согласились, что так оно и было.

Муж сказал:

– Я готовил этот сэндвич, говорил ему, какой он будет вкусный, и что он не сможет его съесть. Уверен, что в этот момент он подумал: «Хочешь поспорить?»

Нелл Мусолф

Поймай меня, если сможешь

Даже слепая белка иногда находит желудь.

Наш пес Пеппер обожает гоняться за белками. Он еще ни разу не поймал ни одной и чаще всего вообще бежит в противоположном направлении. Однако ему все равно кажется, что свою работу по защите нас от белок он выполняет на «отлично».

Иногда Пеппер останавливался на том месте, где в последний раз видел белку или бурундука – видимо, ждал, что они снова появятся и сами прыгнут к нему в пасть. И вот прошлым летом мечта Пеппера сбылась самым чудесным образом – он действительно поймал белку.

Однажды днем мой сын открыл входную дверь, чтобы выпустить Пеппера на улицу, и вдруг заметил белку, повисшую на кирпичной стене прямо над порогом.

– На доме белка!

На крик прибежали все, включая Пеппера. Мы с детьми стояли на крыльце и с изумлением смотрели на белку, которая действительно висела на стене дома. Что до Пеппера, то он выскочил наружу, побежал прямо к большому дубу во дворе и там остановился, оглядываясь по сторонам.

Во время всей этой суеты у белки было достаточно времени, чтобы спрыгнуть со стены и скрыться на одном из многочисленных деревьев, растущих в нашем дворе, однако она этого не сделала. И продолжала в нерешительности висеть на стене. Но в тот самый момент, когда Пеппер наконец понял, что белки на большом дубе нет, и повернулся, чтобы вернуться к дому, она тоже решила действовать и поползла к земле.

Пеппер подбежал поближе. Всем стало ясно, что у белки большие неприятности: она свисала со стены дома, а прямо под ней стояла большая черная собака.

В панике белка помчалась вбок, надеясь оторваться от погони. Пеппер бросился за ней. Они пронеслись вдоль всего дома – белка по стене, собака прямо под ней. Белка свернула за угол, думая, что теперь она в безопасности, но Пеппер и там нашел ее. Мы с изумлением наблюдали, как Пеппер гонял белку туда-сюда вдоль стены дома, вытаптывая по пути мои цветы.

Наконец белка сообразила, что ей нужно убраться подальше от дома. Заметив водосточный желоб, она запрыгнула на него и попыталась вскарабкаться на крышу, но там было слишком скользко. И тогда она бессильно соскользнула по желобу и попала прямо в пасть поджидавшему ее Пепперу.

Пеппер так удивился, что почти выронил белку, но потом все-таки успел ухватиться за ее хвост. Дети закричали от ужаса, а Пеппер торжествующе повернулся к нам – беличий хвост свисал у него изо рта.

Не желая, чтобы собака на самом деле причинила вред белке, я подбежала и приказала ему бросить добычу. Бедняга Пеппер не хотел отпускать белку, но ему пришлось это сделать. Белка, лишившаяся большого куска хвоста, умчалась на ближайшее дерево и принялась ругаться на нас с самых высоких ветвей.

Не знаю, кто из нас был больше удивлен – Пеппер, белка или мы.

Дженнифер Флатен

Спасибо за все

Мы могли бы купить маленькую яхту на те деньги, что потратили на нашу собаку и все вещи, которые она уничтожила. С другой стороны, сколько яхт целый день ждут вашего возвращения у дверей?

Наша любимая собака Боджанглз, или Би Джей, как мы ее называли, казалась идеальным домашним питомцем. Она была очаровательной, любящей и неизменно демонстрировала то, что казалось нам благодарностью. Моя падчерица Аманда спасла Би Джей от неминуемой гибели, когда нашла ее на улице крошечным щенком. Не устояв перед мольбами Аманды, мы приняли Би Джей в наш дом.

Мы мало что знали о Би Джей, кроме того, что она была крошечной и покрытой пушистым коричневым мехом. Наш ветеринар предпринял несколько попыток угадать ее породу. Первоначально он определил ее как некую разновидность помеси бигля, затем, спустя некоторое время, добавил к списку потенциальных вероятностей еще и таксу – из-за коротких лап и длинной спины. При этом хвост Би Джей вполне мог принадлежать колли, шелти или терьеру. В конце концов, мы официально признали ее дворняжкой.

Би Джей вела себя хорошо, так что особых проблем из-за ее пребывания в нашем доме у нас не было. Пока она была маленьким щенком, мы смогли скоординировать свое расписание так, чтобы ей не приходилось проводить много времени в одиночестве. Потом это стало делать труднее, но Би Джей уже пробыла с нами достаточно долго, и мы были уверены, что она не будет сильно скучать, пока мы находимся на работе, а Аманда – в школе.

Однако скоро стало ясно, что Би Джей не любит одиночества и проявляет сильное беспокойство по поводу разлуки. Отъезжая от дома, мы видели, как она наблюдает за нами из окна. И первого вернувшегося неизменно ждали сюрпризы.

Свои одинокие выходки Би Джей начала с корзины для белья. К вечеру грязная одежда была разбросана по всему дому – по коридору, в гостиной и даже в ванной. Что ж, с этим мы справились достаточно легко: убрали корзину в шкаф.

Затем Би Джей обнаружила мусорное ведро. На этот раз из коридора в гостиную вела дорожка из салфеток. Мы стали поднимать мусорное ведро на стойку каждый раз, когда уходили из дома на целый день.

После этого мы тщательно осмотрели весь дом, пытаясь определить лазейки для возможного хулиганства. Но Би Джей все равно оказалась изобретательнее.

В один из дней мы с моим мужем Тедом вернулись домой, и собака, виляя хвостом, встретила нас в прихожей. Однако на этот раз за ее обычным оживлением явно сквозило чувство вины. Я окинула прихожую взглядом: никаких признаков разрушения. Значит – кухня.

Втроем мы прошли по коридору и замерли на пороге: пол на кухне практически исчез. Большая часть линолеума была содрана и теперь лежала по всему периметру в виде полос и кусков. Похоже, Би Джей потратила на перепланировку весь день.

Нам не приходило в голову защищать пол от щенков, и мы, разумеется, были не в восторге от перспективы неизбежного ремонта. К тому же я никак не могла понять, как этот крошечный, очаровательный меховой комочек смог стать причиной катастрофы такого масштаба. Однако, по правде говоря, мне никогда по-настоящему не нравился тот линолеум.

Лил Блосфилд

Любительница полетать

Если вы будете подчиняться всем правилам, то пропустите все веселье.

– Какая забавная маленькая собачка, – сказала мама, когда я впервые представила ей наше новое пополнение.

– У нее слишком большая голова для такого маленького тела, – возразила я.

– Что за ужасные вещи ты говоришь. Грейси Лу великолепна. Ну, может быть, у нее действительно немного крупноватая голова. Но я уверена, что когда-нибудь она подрастет, и все выправится.

Грейси Лу приехала из приюта в Бронксе, штат Нью-Йорк. Ее, вместе с другими собаками, включили в небольшую группу, для которой подыскивали дом в пригородном районе в Коннектикуте.

Когда мы познакомились с Грейси Лу, она была шестимесячным щенком со стоячими ушами, спокойными карими глазами и – да – головой, которая казалась слишком большой для такого компактного тела. И она могла летать.

Ну, почти. Этот щенок умел прыгать вверх-вниз так высоко и так часто, что у меня кружилась голова. Я думала, что со временем она перерастет свои летные способности, но я ошибалась.

Это началось примерно через два месяца после того, как Грейси Лу стала жить с нами. Я выводила ее на огороженный задний двор вместе с Сэмом, девятилетним черным лабрадором. Сэм старел, но мы надеялись, что любовь маленького щенка поможет ему вернуть молодость. Мы оказались правы. С той минуты, как Грейси Лу вошла в нашу жизнь, эти двое стали неразлучны. Они гонялись друг за другом в доме, вверх и вниз по лестнице и на заднем дворе. После ужина оба ложились лапа к лапе на одной собачьей лежанке, хотя у каждого из них была своя.

Каждый день я выводила их на задний двор, закрывала калитку, а сама возвращалась в дом. Однажды я, как обычно, выпустила их, но уже через несколько минут услышала у входной двери шуршание. К моему удивлению, на пороге стояла Грейси Лу.

Я пошла на задний двор, чтобы осмотреть забор. Все выглядело надежно, хотя в углу обнаружилась небольшая щель. Я нашла кусок шифера и заделала дыру. Проблема была решена.

На следующее утро я снова выпустила собак и стала наблюдать за ними через кухонное окно. Они бегали по двору. Нарезали круги вокруг бассейна, запрыгивали во внутренний дворик, снова и снова проносясь мимо окна. Наконец Сэму надоело – да, возраст берет свое. Он устроился на заслуженный отдых в своем любимом тенистом уголке. Однако Грейси Лу еще не до конца успокоилась. Я видела, как она в течение нескольких минут подталкивала его, но затем, после предупреждающего взгляда Сэма, тоже улеглась рядом.

Наверху в своем офисе я погрузилась в изучение фотографий и текста, пытаясь собрать воедино ежегодный обзор, который я делала для одного из моих основных клиентов.

Пролетела пара часов, и я спустилась вниз, чтобы попить и проверить собак. Сэм лежал на том же самом месте, но Грейси Лу рядом с ним не было. Куда она могла пойти? Осмотрев дом, я принялась метаться взад и вперед по улице, отчаянно выкрикивая ее имя.

Потом вернулась, чтобы взять ключи и объехать окрестности на машине. Перед уходом я быстро проверила Сэма: рядом с ним, за запертым забором как ни в чем не бывало сидела Грейси Лу с самым невинным видом. Я подумала, что, должно быть, схожу с ума. Была ли она там все это время? Я впустила собак в дом. Грейси Лу, мучимая жаждой, тут же бросилась к миске с водой.

Спустя еще несколько дней мне позвонила соседка.

– Ты ничего не потеряла? – спросила она.

– Насколько мне известно, нет. Может, дашь мне подсказку?

– Она пушистая, у нее милые ушки и большая голова.

– Грейси Лу? Она на заднем дворе.

– Вовсе нет. На самом деле она в моем доме, ест еду Лили и Ноли, сказала соседка.

Оказалось она пришла в дом и обнаружила Грейси Лу, лежащей в гостиной рядом с двумя белыми лабрадорами.

То есть Грейси Лу перепрыгнула через наш забор, побежала по улице, перепрыгнула через другой забор, а затем вошла в собачью дверь соседнего дома, чтобы поиграть с Лили и Ноли.

– А мне все было интересно, что это за темная шерсть на коврике в моей гостиной, – сказала соседка.

Я смутилась.

Похоже, Грейси Лу тоже чувствовала себя виноватой. Но не в том, что явилась в гости без приглашения, а в том, что во время своих приключений оставляла Сэма одного. Теперь она прыгала гораздо реже и только с нашей стороны забора, то и дело подбегая к Сэму, утыкаясь в него носом и скуля, словно уговаривая: «Ты можешь это сделать. Ты можешь прыгнуть. Ну давай же».

Слава богу, у Сэма хватило ума не включаться в эту игру. Или нет?

Однажды днем я выглянула из окна и увидела обеих моих собак, бегущих рысью по улице. Я крикнула:

– Стойте!

Они оба остановились как вкопанные. Попались.

– Вернитесь назад, – потребовала я. К тому времени, как я спустилась по лестнице, они оба были на заднем дворе. Теперь ворота были открыты. Но как, черт возьми? Я знала, что надежно закрыла их.

Так повторилось несколько раз. Я просто не могла понять, как открывались эти ворота. Может быть, дети оставляли их незапертыми или мусорщики, или это я сходила с ума?

Однажды я услышала, как Грейси что-то скулила Сэму. При этом оба они стояли возле ворот, словно разрабатывая план. Дальше произошло вот что: Грейси Лу попятилась, перепрыгнула через ворота и, в полете, нажала на рукоятку замка. Теперь ворота были открыты, и Сэм мог свободно выйти. Бок о бок они направились к соседскому дому.

Не может быть, чтобы собаки до такого додумались! Я пыталась убедить себя, что это случайность, но в течение следующих недель сцена повторялась несколько раз. Излишне говорить, что в конце концов мне пришлось туго завязывать створки ворот.

Грейси Лу по-прежнему прыгает, но больше не выбегает на улицу – думаю, ей не хочется оставлять Сэма одного. Я же поступаю как ответственная мать: если мои собаки хотят поиграть, я звоню соседке и веду их в гости.

И да, Грейси Лу наконец-то доросла до своей головы. Теперь у нее идеальные пропорции во всем.