Как пережить потери, которые сопровождают нас …
«Вчера я был умным, и поэтому я хотел изменить мир. Сегодня я стал мудрым, и поэтому я меняю себя»
Джалаладдина Руми,
персидский поэт
Вступление.
Мы приходим в этот мир по одному. Это потом мы растем и понимаем, что у нас есть сестры и братья. Есть мама и папа. Мы учимся на примерах своей семьи. Учимся радоваться и грустить. Поддерживать друг друга и ссориться. Потому что в жизни бывает все. Но вот с чем мы не хотим мириться – это с потерей близкого человека. Его нет. Он умер, тем более умер вдали от нас, и мы не смогли его проводить. Вот об этом мы сегодня и поговорим.
Глава 1. Мое раннее детство.
Привет. Расскажу немного о себе. Я родилась в небольшой сибирской деревне, в далекой Российской глубинке. В семье нас было восемь человек: мама, папа, брат, три сестры и я.
Семья большая, шестеро детей. Я была где-то посерединке между ними. Сейчас объясню. Старше меня две сестры с разницей в два года. Потом родился брат, который старше меня на пять лет. И наконец-то появилась я, Любушка-голубушка.
Когда я была маленькой, лет так примерно четырех-пяти, со мной случилась интересная история.
Садись удобнее, и слушай. По субботам мои родители, мама и папа, ходили в клуб, там показывали индийское кино. А мама так любила индийские фильмы, точно так же папа любил маму. И поэтому каждую субботу они ходили в клуб, так сказать культурно развивались.
Мама любила красиво одеваться, подкрашивать глаза и губы. И, конечно же, ей хотелось и себя показать, и на других посмотреть.
А посидеть со мной родители просили старших детей. Обычно это был брат. Иногда он сидел со мной дома, а на этот раз меня оставил одну.
Я это заметила не сразу. Мы играли, там были соседские дети, и я часто видела брата. И вдруг в какой-то момент я осталась совсем одна. А на улице темно, хоть глаза выткни. Я сразу испугалась, боюсь темноты. Но вспомнила слова брата: «Боишься темноты, иди домой, включи свет, и жди». Ему легко так говорить, а я не такая храбрая, как он. Я – трусиха.
Но все равно пошла домой. Везде темно и страшно, но лучше дома со светом, чем на улице в темноте. Зашла в сени, а там так страшно, все предметы кажутся чудищами. Меня всю трясет, но я дотянулась до выключателя, и включила свет. Вроде ничего, все нормально. Отдышалась я немного, и пошла дальше, в избу. Зашла тихонько, нащупала рукой выключатель, и включила свет.
О, боже! На полу, в углу сидела маленькая серая мышка. Мгновенно я запрыгнула на лавку, и закричала. Мне казалось, что все в округе услышали мой крик, потому что я не только кричала, я еще и плакала. Кричала и плакала я долго, меня всю трясло, я так боялась того, что она прыгнет на лавку, и коснется меня своей лапкой. Глаз я не открывала…
История первая. Вступительная.
Когда я открыла глаза, то увидела себя на большой скамейке, рядом со мной сидела маленькая девочка примерно моего возраста. Когда я посмотрела на нее, она приложила палец к губам, что означало «тихо».
Я хотела закричать, как делала обычно, потому что очень испугалась. Но ее жест о тишине помог мне справиться с собой. И я начала внимательно все вокруг осматривать.
Мы сидели на большой поляне, возле маленького домика, окна которого как бы вросли в землю, дверь была широкая. Я кивнула девочке головой, показывая на дверь. Она покачала головой «нет», и снова приложила палец к губам. Тут я поняла, что надо ждать.
Через несколько минут дверь отворилась, и из нее начали выходить мыши. Вначале вышла моя мышка. Потом следом за ней шли вереницей много-много других мышей. Они выходили, и становились в один большой круг. Мне казалось, что я теряю сознание. Я даже почувствовала запах мыши, неприятный. Он даже имел цвет. Запах был ядовито-серого цвета, ни на что непохожий.
Все происходящее было для меня неожиданным. Ведь я только что стояла на скамейке в своем доме. Я чувствовала себя «не в своей тарелке». Я повернула голову, и за спиной, метрах в двухстах, увидела настоящую летающую тарелку голубого цвета с множеством огней.
Я кивнула головой «туда»? Девочка махнула «да». Она схватила меня за руку, и мы побежали. Мыши рванули следом за нами. Но мы успели залететь в летящую машину в самый последний момент, двери заскрипели, закрылись, и мы поднялись в воздух.
–Ух, – произнесла девочка. И стала мне рассказывать о том, что нас перенесли в деревню под названием «Мышкинская». Там живет очень много мышей. И если их не бояться, то они не причинят никакого вреда. Если же их будешь бояться, то будет плохо. Но на помощь из другой деревни под названием «Кашкинская» прилетает тарелка. С виду она обычная летающая тарелка, внутри стоит стол, над столом – экран. На экране глаз, один. Он все видит. Тарелка любит всех потчевать кашей. И нам волей-неволей придется, ее есть. Тут к нам прилетели тарелки с кашей. Они появились как бы ниоткуда, но точно были помещены перед нами. Ложки тоже были на месте. Я, на удивление, была спокойной, ничего не боялась. Каша была манная, на молоке. Честно сказать, я ее не любила, чувствовала к ней отвращение из-за комочков. Но здесь, представляете, я не нашла ни одного комочка. И стала есть. Как мне понравилась эта каша, мне захотелось еще. Я улыбнулась глазу напротив меня, и кивнула. И ко мне снова прилетела тарелка с кашей. Какое же это удовольствие, вы не представляете. Съев эту тарелку каши, я почувствовала такое блаженство.
– Скажи, пожалуйста, как тебя зовут, – спросила я, глядя на девочку, сидящую рядом.
– Мы еще встретимся, – ответила она и отвернулась от меня. Спустя несколько минут, я заснула…
А очнулась я в своем доме, на лавке. Девочки рядом не было. Я расстроилась, что не спросила даже ее имя, вспомнила мышь в углу, внутренне вся содрогнулась, и решила посмотреть в угол. На полу никого не было, и я решила пойти на улицу.
Выйдя на улицу, я пошла к деду Гурьянычу. Он тоже всегда был один, и сидел на лавке.
– Пливет, Гуляныч, – сказала я.
– Привет! Что с тобой случилось? – спросил он, и посадил меня рядом с собой.
– Меня оставили одну.
–И что?
– Я пошла домой, а там мышка. Я подумала, что она набросится на меня, и очень испугалась. Вскочила на лавку и заплакала, – слезы снова ручьем полились из глаз.
– Чего ж ты сейчас – то плачешь? – спросил Гурьяныч.
–Я же их не люблю и очень боюсь. Я потихоньку стала успокаиваться. Он мне начал рассказывать сказки. И тут я услышала голоса мамы и папы, Гурьяныч помог мне слезть с лавки.
– Ну что, опять с тобой сидела? – сказал папа Гурьянычу, – Спасибо.
Мама подошла ко мне, увидев, что я вся в слезах, взяла за руку, и мы пошли домой.
Мама никогда меня не обнимала, потому что ее этому никто не учил. Родителей она лишилась в возрасте трех лет. Так и мыкалась то там, то сям. Потом она работала за жилье и еду у чужих людей. Была нянькой их больших детей, и убирала по дому. В общем, в жизни ей досталось. Я не могла себя представить на ее месте, я бы просто не выжила.
А о том, что я побывала в деревне Мышкинская, я никому не сказала. Не поверят, а еще и засмеют. А я не люблю, когда надо мной смеются.
Вообще я очень неуверенный в себе человек. Такое со мной часто происходит. Я точно знаю, что это должно быть так, но боюсь сказать, а вдруг это неправда.