Дизайнер обложки Лана Буканова
© Ольга Квирквелия, 2025
© Лана Буканова, дизайн обложки, 2025
ISBN 978-5-0065-4804-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ольга Квирквелия
ВО ЧТО ЖЕ Я ВЛЯПАЛАСЬ, ДЖОШУА?
День 1
Неторопливо смакуя утренний кофе, я вслушиваясь в веселый гомон птиц, и вздрогнула, когда мои псинки дружно кинулись бежать по коридору и устроили тарарам.
Собачонки лаяли как оглашенные, кидаясь на дверь: Данка «выстреливала» мелкими высокими тявками, Сюшка – серьезными ритмичными гавками.
Я заглянула в глазок. На лестничной клетке никого не было. Что могло так возбудить шпицуль? Открыла дверь (от чего песинки просто забились в истерике и стали разминаться, подпрыгивая и готовясь к драке). Передо мной сидел пес, великолепная австралийская овчарка. Он очень серьезно смотрел мне в глаза. Какое-то темно-красное пятно на полу заставило меня отвести взгляд. Около задней ноги пса растекалась лужа крови… Он был ранен!
Я засуетилась: надо срочно тащить пса в ветеринарную клинику! К счастью, она рядом… Но я овчара не донесу… Сумка на колесах! А как его туда засунуть?..
Пес оказался просто гением: сразу все понял, аккуратно заполз в положенную на пол сумку и тихонечко постанывая попытался устроиться поудобней.
«Паспорт! – спохватилась я. – И деньги!»
Только в лифте, краем глаза заметив коричневатые пятнышки на полу, я сообразила, что выскочила из дома не переодевшись. Но возвращаться не стала, добегу…
Конечно, вид встрепанной старухи в халате и тапочках, тащащей за собой сумку на колесах с собакой, вызывал некоторый шок. Насчет «добегу» это, признаться, преувеличение, овчар был тяжеленный.
– Помогите! Помогите! – Я стала кидаться к прохожим. – Пес ранен, клиника рядом, помогите дотащить! У него кровь из лапы хлещет!
Молодой очкастый и очень серьезный парень поднял сумку и почти побежал.
– Я очень тороплюсь, донесу сумку до остановки и поставлю, дальше еще кто-нибудь поможет.
Пес высунулся из сумки и лизнул руку парня. Тот растрогался:
– Ладно, добегу до клиники. Но ждать Вас не смогу.
Я спешила изо всех сил. Налегке это мне удавалось.
В ветеринарной клинике пса сразу повезли на операцию, я оформила на него заявку и вышла отдышаться. Потом зашла обратно, где санитарка передала мне собачий ошейник и сунула в руку пулю. Я посмотрела на женщину в отчаянье…
– Да ничего с ним страшного, все зашили, жить будет, только похромает немножко, – успокоила она меня. – Стрелял в него какой-то подлец… Ты говоришь, нашла пса? – Я кивнула. – Там на ошейнике телефон написан, позвони, авось хозяин приедет, а то как ты его обратно потянешь? Он после наркоза сегодня вообще ходить не сможет.
– Я телефон с перепугу забыла…
– Звони отсюда, только быстро.
На ошейнике было написано «Джошуа» и номер телефона, почему-то с добавочным. Позвонила. Серьезный мужской голос произнес:
– Коммутатор ФСБ, назовите добавочный номер.
Я икнула от неожиданности, но назвала. Послышались гудки и голос, тоже мужской, но постарше, рявкнул:
– Слушаю!
– У меня тут ваша собака, она ранена, ходить не сможет, ее надо забрать… – Я затараторила.
– Какая еще собака?! – Голос рявкнул еще настойчивей.
– Джошуа… В него стреляли, я притащила его в ветеринарную клинику, он сейчас от наркоза отходит…
– Как зовут?
– Ольга Руслановна…
– Да не Вас, пса!
– Джошуа… На ошейнике так написано.
– Как он ранен?
– В него стреляли. Вот мне пулю ветеринар отдал, вытащил из лапы, толстая такая…
– Лапа? – В голосе прозвучало подозрение.
– Да какая лапа?! Пуля! Откуда толстые лапы у австралийской овчарки?!
– Так. Вы сейчас где?
– В клинике. Это…
– Знаю, звонок уже пробили. Ждите там, сейчас приедем.
– Только поскорее, я в халате и тапочках выскочила, боялась за Джошуа. И носилки захватите, ему ходить пока нельзя.
– Подъезжает машина. Выходите на улицу.
Машина подошла не одна: крутая легковая и два микроавтобуса с затененными стеклами. Из легковой вышел молодой (по сравнению со мной) мужчина с планшетом и подошел ко мне:
– Ваша фамилия?
– Шереметьевская.
– Набережная Шевченко, дом 5, квартира 109?
Я кивнула. Из машины вышел мужчина постарше. Он оценивающе окинул меня взглядом и подошел ближе.
– Расскажите толком, что случилось.
– Мои собаки разлаялись, я открыла дверь, чтоб посмотреть, почему. Перед дверью стоял пес, из лапы текла кровь. Я отвезла его в ветеринарную клинику, собаку прооперировали и отдали мне ее ошейник. На нем был написан номер телефона и кличка «Джошуа». Я позвонила. Вот и все.
– Вы знаете Джошуа и его хозяина?
– Джошуа, кажется, видела как-то раз, когда гуляла со своими собаками, но не уверена, не рассматривала. А с кем он гулял, вообще не помню.
Мужчина хотел еще о чем-то спросить, но тут вышла из клиники санитарка и поманила меня:
– Забирайте своего бедолагу, пришел в себя. Но еще очень слаб, сегодня ему надо лежать, много пить и есть мясо с клетчаткой. Завтра начнет вставать. Перевязку сделайте вечером и завтра утром. Мазь купите в аптеке – ранозаживляющую.
Солидный мужчина сделал жест рукой в сторону микроавтобуса, оттуда выскочили два спецназовца (может, это были и не они, я не разбираюсь в органах правопорядка) с носилками и пошли за санитаркой. Вернулись через пару минут, неся Джошуа. Пес заметил мужчину и тихо гавкнул.
– Привет, привет! – ответил ему тот.
Я подошла к носилкам. Джошуа приподнял голову и попытался дотянуться и лизнуть мою руку. Я потрепала его по голове.
– Сажайте ко мне на первое сиденье! – приказал Начальник (он так мне и не представился) и обернулся ко мне: – Мы с Вами на заднее.
Я покорно поплелась за ним и села в машину.
– Василий, следи за Джошуа, он покажет дорогу.
И пес действительно показал: он поворачивал голову в нужном направлении и рыкал. Потом перед каким-то странным строением типа депо два раза тихонько гавкнул.
– Выходим и окружаем здание, – сказал Начальник в телефон. – И выпустите собаку.
Я выскочила из машины и перегородила переднюю дверцу:
– Не дам! Псу нельзя сегодня ходить, у него швы разойдутся! Не пущу! – Шепотом прокричала я.
Начальник внимательно взглянул на меня и приказал подошедшим мужчинам:
– Несите на руках! Сворачивайте по направлению его взгляда. Группа, за ними! А Вы, – повернулся он ко мне, – ждите здесь.
– Вот еще! Вы там собаку угробите! Я пойду присмотрю за Джошуа.
Вся группа скрытно приблизилась к приоткрытой железной двери, двое резко распахнули ее и с автоматами наперевес (или как там называются их стреляющие штуки) ворвались в здание. Подали знак, что можно входить. Начальник скрылся в помещении, потом вернулся, как мне показалось, побледневший:
– Занесите пса! – Повернулся ко мне: – Вам лучше подождать здесь.
Но я вошла. И чуть не грохнулась в обморок. Хотя не имею такой привычки.
В помещении стояла «скорая помощь» с распахнутыми задними дверями. Около нее на каталке, укрытый по горло простыней в огромных кровавых пятнах, лежал человек. Лица у него практически не было. На полу тоже была кровь, что-то горело… Носилки с собакой ребята поднесли к каталке.
Человек на каталке посмотрел единственным уцелевшим глазом на собаку и просипел:
– Джошуа, она спасла тебя, да? – Пес тихо гавкнул. – Нотариус!
Из-за «скорой помощи» вышла женщина с папкой, держащая в руках ручку.
– Готовьте завещание: все движимое и недвижимое ей, этой женщине, данные у Вас есть. – Человек на каталке перевел глаз на Начальника: – Свидетелем будешь? – Тот кивнул. – Сделай так, чтобы она сегодня же переехала в мой дом, сейчас же. И поставь охрану. Это важно. Для вас.
Мое внимание привлекло странное поведение собаки. Но я не успела разобраться, в чем, собственно, странность… Тут подошел врач и сказал:
– Нам надо срочно в больницу, иначе мы его не довезем!
– Вы и так меня не довезете… мы оба это знаем… Миша, никаких шести месяцев, пусть вступает в наследство немедленно…
Начальник Миша опять кивнул.
«Скорая помощь» с раненым уехала. Начальник подозвал помощника – того, с планшетом:
– Ты все слышал. Займись. Срочно. Вызывай следователей, пусть все здесь прочешут.
Потом повернулся ко мне:
– Сейчас мы отвезем вас с Джошуа в Ваш новый дом. Садитесь в машину.
– Слушайте, перестаньте мной командовать! Я в халате и тапочках поеду только к себе, где меня ждут две голодные и испуганные собаки!
– Но Вы же слышали – это срочно!
– Максимум, на что я согласна – вы отвезете меня домой, я переоденусь, возьму все необходимое для меня и собак, самих собак, и после этого мы все поедем, куда скажете.
– Хорошо. Мы подождем в машине, пока Вы соберетесь, потом поедем к Алексею.
– Кто такой Алексей?
– Тот, кто оставил Вам более, чем значительное наследство.
***
Мы собрались быстро. Думать было некогда, но что-то меня тревожило в воспоминаниях…
– Да еще это наследство, «более, чем значительное»… Глупость какая-то, мы же вообще незнакомы… – Как обычно, я поделилась мыслями с псинками. И они, как обычно, не ответили. Их всегда очень волновали сборы – а вдруг я уезжаю без них? Успокоились только когда я засунула их в переноску.
Дом под определение «более, чем значительный», вполне подходил: двухэтажный особняк в Замоскворечье, обнесенный металлической оградой, с небольшим палисадником перед входом.
Ворота машине открыл коренастый мужчина лет 60.
– Знакомьтесь, это Николай Петрович, садовник и помощник в доме. Его жена, Клавдия Васильевна, смотрит за домом и готовит. Николай Петрович, это Ольга Руслановна, новая хозяйка дома…
Садовник побледнел и вопросительно посмотрел на Начальника Мишу.
– Да, увы. Пока жив, но надежды практически нет. Помогите Ольге Руслановне с вещами. И Джошуа ранен, надо отнести его в дом. Ольга Руслановна, я сейчас вызову к Вам управляющего собственностью Алексея, он введет Вас в курс дела и поможет решить проблемы. А вечером мы приедем к Вам и все обсудим.
– Вызовите еще и ветеринара, надо наладить уход за Джошуа. Прошу прощения, но Вы не хотите представиться? А то как-то неловко, я Вас про себя зову начальником Мишей…
Он улыбнулся, но, похоже, через силу.
– Михаил Александрович, к Вашим услугам, Ольга Руслановна. Я с Вашего разрешения поеду, надо заняться расследованием. Охрану я оставил. В доме есть небольшой флигель с отдельным входом, там жил секретарь Алексея, но он уволился где-то полгода назад. Если Вы не против, охранники оборудуют там свой пост.
Я кивнула.
– Конечно.
В доме нас (меня с собачками) встретила Клавдия Васильевна.
– Коля мне сказал, что есть печальные новости… Но первым делом займемся обустройством Джошуа и Ваших собачек – Джошуа живет в отдельной комнатке около входной двери, поселим туда и девочек.
Потом я спросила, можно ли приготовить мне чашечку кофе.
– Сейчас сварю. Вам в мокке?
– Да! – я обрадовалась, для меня это лучший способ варить кофе. – Неужели есть и не чистая арабика?
– Есть. Алексей Павлович любит только смесь с робустой. Любил…
– Пока еще любит. И будем надеяться…
За чашечкой действительно отличного кофе я вкратце рассказала женщине о событиях этого ужасного дня:
– Джошуа каким-то образом оказался перед моей дверью, раненый, ну, я и потащила его в ветеринарку. Там, пока его оперировали, мне отдали его ошейник, на нем – кличка и номер телефона – оказалось Михаила Александровича. Я позвонила, он приехал с ребятами. Когда Джош отошел от наркоза, мы поехали в какое-то строение, там была «скорая» и мужчина весь в крови. Он и подписал прямо там завещание в мою пользу. А врач сказал, что надо срочно ехать в больницу, иначе точно не довезут. Так что для меня все эти происшествия – сплошная загадка. Я даже не знаю, кто такой Алексей, почему он решил оставить все мне… Но будем надеяться, что он выживет…
– А что будет с нами – со мной и моим мужем?
– Я очень прошу вас обоих остаться здесь. Во-первых, Алексей пока жив, а во-вторых, мне надо придти в себя, хотя бы понять, во что я вляпалась…
Тут в дверь позвонили. Калитку открыл один из оставленных Начальником Мишей охранников. В гостиную вошел высокий седой и по-зрелому красивый мужчина. Неожиданно Джошуа дружелюбно гавкнул из-за двери. Гость заглянул в собачью комнату и похлопал пса по передней лапе, потом погладил моих девочек.
– Я Константин Викторович, управляющий собственностью Алексея Владимировича. – представился он, располагаясь на диване. – Михаил Александрович сообщил мне о трагических событиях и попросил ввести Вас в курс дел и помочь сориентироваться.
– Буду очень благодарна, пока у меня в голове каша. Присядьте. Хотите кофе?
– Немного позже, если можно. Итак, московская недвижимость состоит из этого дома и загородной дачи. Есть еще фабрика по изготовлению бумаги. Список движимой и недвижимой собственности я Вам распечатал. Обсудим, когда Вы ознакомитесь. Денежная собственность делится на две части – тем, что касается фабрики и оплаты расходов, связанных с содержанием недвижимости, и получением прибыли занимаюсь я, отчет, правда, сделанный наспех по просьбе Кузьмина, я привез. Второй счет, собственность за пределами Москвы и России и акции находятся в полном распоряжении Тынина, я даже не в курсе его величины и в каком банке он открыт. Тут Вам надо посмотреть его документы.
– Как я понимаю, такой дом требует значительных текущих расходов. Боюсь, моей пенсии на них не хватит…
– Ну, денег у Вас теперь вполне достаточно, недвижимость приносит увесистый доход. Он поступает на специальный счет, который я могу использовать для оплаты регулярных расходов, и к которому привязана карта Алексея Владимировича. Тынин ее практически не использовал, так что на ней скопилась приличная сумма. Кстати, срок ее действия истек, и я должен был завтра заказать новую. Я согласую вопрос с Михаилом Александровичем и закажу ее уже на Ваше имя. Изготовят за два дня – продержитесь? Если срочно потребуются деньги, позвоните мне.
– Спасибо. Я бы попросила Вас продолжать вести дела. Тынин еще жив, не будем торопиться… если потребуется срочно принять какие-то решения – обсудим это конкретно.
Константин Викторович склонил голову. Потом спросил:
– Что сказать руководству фабрики?
– Правду. Что пока все остается по-прежнему, да и в дальнейшем, если Тынин не выживет, я вряд ли стану что-то менять.
– Что-нибудь я могу для Вас сделать?
– Мне неудобно дергать Вас по мелочам, посоветуйте мне кого-нибудь, к кому можно обращаться за советом или информацией, у меня ведь нет никакого опыта в управлении такой собственностью, меня даже собаки не слушаются.
– Хорошо. У меня в фирме есть надежный сотрудник, Юрий. Он вел для меня дела Алексея. Я Вам его «одолжу» на пару недель, а там Вы решите. Вот его номер телефона. Юрий заедет к Вам сегодня, представится и может получить первое задание. Кстати, Крюковы живут здесь же, во флигеле. Вы вполне можете обращаться к ним, Алексей им полностью доверял.
– Крюковы?
– Клавдия Васильевна и Николай Петрович.
– Как хорошо! А то мне неуютно было бы одной в чужом доме.
– Он уже не чужой.
– Не будем торопить события. А теперь кофе?
– Мне чай, если можно.
***
– Клавдия Васильевна, Вы не покажете мне дом? Я жутко устала и перенервничала, хочется привести себя в порядок и передохнуть.
– На первом этаже у нас хозяйственные помещения – прачечная, гладильня, чулан для бытовой техники и прочих мелочей, – Клавдия Васильевна открывала одну дверь за другой.
Зашли мы и в просторную кухню с большим столом, за которым могло поместиться человек пять.
– Здесь обычно мы все вместе завтракаем, – продолжала экскурсию Клавдия Васильевна – Центральное помещение с лестницей на второй этаж у нас типа приемной.
В ней стояла пара диванов, между ними журнальный столик. Но в деталях я рассматривать не стала, все еще не воспринимала дом как свою собственность.
Заглянув в комнату к собакам, я увидела трогательную картину: Джошуа дремал на боку, Сюшка устроилась у его передних лап, а Данюня посапывала у него за спиной.
На втором этаже лестница заканчивалась гостиной с множеством книжных шкафов, телевизором, музыкальным центром с полками для пластинок, кассет и дисков, диваном и двумя креслами. Слева от гостиной – туалет и комната, похожая на гостиничный номер.
– Теперь это комната для гостей, она стоит закрытая.
В торце коридора я заметила выход на боковую лестницу.
– Рядом с гостиной направо – кабинет.
Я открыла ящики бюро, полные каких-то бумаг, но моя голова, переполненная впечатлениями, отказывалась в них вникать.
– И последней комната на этаже – спальня с ванной и гардеробной.
Большая высокая кровать очень меня привлекала.
– Ох, с каким удовольствием я бы сейчас подремала, но скоро должны придти Юрий и ветеринар, а потом и какие-то «мы» во главе с Начальником Мишей. Поэтому я только попрошу Вас поменять постельное белье, а сама устроюсь в кабинете в большом уютном кресле.
Сквозь полудрему прорывались странные вопросы, воспоминания, недоумения, но тут же вновь погружались в подсознание, пока не послышался звонок в дверь. Пришел секретарь. Я спустилась на первый этаж.
Это оказался энергичный 30-летний очкарик в джинсах и с чемоданчиком. Джошуа слегка рыкнул, и мои девочки тут же залились лаем. Понятно, незнакомый, но не опасный.
– Юрий, – представился он.
– Очень рада. Присаживайтесь.
Он сел на диван и достал блокнот и ручку.
– Юрий, прежде всего мне нужно, чтобы Вы рассказали мне, какие у меня обязанности по управлению всем этим богатством – лучше если Вы подготовите письменную инструкцию, – затем помогли мне организовать перевозку моих вещей. Потом отвезти на дачу и на фабрику. Но это позже. Ну и, боюсь, у меня часто будут возникать текущие вопросы.
Юрий кивнул:
– Инструкцию мне проще писать в офисе, там я смогу ознакомиться с бумагами. Вы не против?
– Конечно, нет, Константин Викторович за Вас поручился.
– Тогда пойду займусь. – Юрий поднялся и вышел.
Из кухни выглянула домоправительница Клавдия Васильевна:
– Ольга Руслановна, обед готов!
Обед оказался замечательным. За морсом я расслабилась.
– Расскажите мне немного об Алексее, я же ничего о нем не знаю. Он работает в ФСБ?
– Что Вы, нет, конечно! С Михаилом они просто близкие друзья. У них тут что-то вроде клуба – Алексей, Миша и еще трое собираются и что-то там обсуждают, вроде как решают всякие загадки про преступления, – то у нас, то у еще кого-то по очереди. Алексей предприниматель и еще у него куча каких-то должностей – в банке, в благотворительном фонде, еще в каких-то обществах, но ФСБ среди них нет.