Развод с Драконом. Девять с половиной часов брака (ужаса)

Глава 11 Немного счастья

– О чем догадался? – Мой голос трусливо дрогнул.

Я с трудом сдержалась, чтобы не отстраниться от него, чтобы не вскочить с кровати и не броситься прочь.

– Догадался, что ты с самого рождения была предназначена мне самим Архоном.

Я глубоко вздохнула. Самых страшных слов я не услышала. Мое тело расслабилось.

– Еще ни с кем я не был так счастлив.

Он легко поцеловал меня в щеку.

– Кожа просто не может быть столь белой, а черты лица и фигура настолько совершенными, как у тебя. Ты самая прекрасная драконица. Светлая драконица, предназначенная для темного дракона.

Флоренсий провел теплыми пальцами по моей упругой красивой груди и плоскому животу.

Да, перевоплощенцы славно изменили мое тело.

Но лишь на время.

Меня всегда преследовали насмешки, удары, издевательства. А сейчас я получила наслаждение, получила нежные слова и ласки. Благодаря этому прекрасному телу.

Это и было настоящее счастье.

Кусочек украденного счастья.

– Я тоже никогда раньше не была счастливой, – призналась я.

Флоренсий потянулся. Одеяло сползло с него, и стала видна каждая мышца на его великолепной накачанной груди. Я залюбовалась им.

– Нам пора пойти омыться, – сказал он.

Флоренсий взял меня за руку и мы голые прошли через дверь в купальню.

Тёплый пар клубится под высоким сводом, окутывая всё паром. Свет факелов дрожал на мокрых стенах, отражаясь в каплях, стекающих по камню.

Вместо небольшой лоханки, которая была в моем распоряжении в отцовском замке, здесь оказался целый бассейн.

Мы молча вошли в воду, казавшуюся золотой от пламени факелов. Флоренсий все еще держал меня за руку, тихонько поглаживая пальцы.

Сейчас я смогла рассмотреть его тело. Надо же, в опочивальне я и не заметила шрамы на его теле. Один из них пересекал всю спину, будто с него пытались снять кожу.

И эти шрамы делали его еще более сильным. Он казался еще более могучим и мужественным.

Я не осмелилась спросить, кто оставил эти шрамы.

Но мне необычайно сильно захотелось сделать что-то ласковое, нежное.

Я коснулась кончиками пальцев шрама на его спине, и аккуратно провела по всей длине – он вздрогнул.

– Позволь мне, – прошептала я.

Он кивнул, опустился на каменную скамью у края бассейна. Я взяла мягкую губку, окунула в воду, добавила немного мыльного масла с ароматом лаванды и дикого шалфея. Пена запузырилась, отражая золотой свет факелов.

Я провела губкой по линии шеи, вниз, к ключице, ощущая под пальцами тепло его кожи, рельеф мышц. Он закрыл глаза. Его дыхание стало глубже.

Потом я опустилась перед ним на колени, вода обвила мои ноги. Продолжила водить губкой по спине, медленно, нежно, будто рисовала.

Он повернулся, взял мою руку, поцеловал ладонь. Его губы – тёплые, уверенные – коснулись моих пальцев, и по телу разлился жар.

– Теперь я, – сказал он.

Я встала. Он встал. Вода доходила нам до пояса.

Он взял губку, осторожно провёл ею по моим плечам, по лопаткам, по изгибу спины. Его прикосновения были неспешными, внимательными. И такими нежными.

И почему-то я в этот момент испытала огромную благодарность к перевоплощенцам. Они не просто наложили иллюзию, они сделали мое тело стройным и изящным. Они потрудились так хорошо, что никто не заподозрил подвоха.

А что если....

Что если этот образ навсегда останется моим? Если мое жирное тело исчезло навсегда?

Под ласковыми прикосновениями моего мужа, я верила в это чудо.

Мне так хотелось, чтобы это чудо произошло.

Мы стояли в воде, обнявшись, не спеша, как будто время остановилось. Я слышала как бьется его сердце – ровные сильные удары.

И впервые в жизни я почувствовала, что значит быть счастливой. Где-то глубоко внутри у меня появилась теплая искорка счастья.

Мы вернулись в опочивальню, легли на наше ложе.

Флоренсий своими губами легко коснулся моих губ. Так легко и нежно, что внутри все затрепетало.

– Спи, моя супруга, – прошептал он. – Набирайся сил. Утром они тебе понадобятся. Я покажу тебе, что такое настоящее блаженство.

– Ты уже подарил мне наслаждение.

– Это было только начало, – он облизал губы. – Настоящие ласки тебя ждут утром. Готовься познать истинные ощущения. Ты много нового узнаешь о прикосновениях.

Мои глаза медленно закрылись и я сама не заметила, как уснула.

Но проснулась всего через несколько часов, в окно еще светили звезды.

Появившаяся еще ночью где-то внутри меня теплая искорка счастья, все еще мерцала. Новое приятное чувство. Мне доставили блаженство любили. Меня ласкали.

Я оказалась нужной этому страшному темному дракону. Я была любима этой ночью.

Флоренсий тоже проснулся. Я увидела, как дрогнули его веки. Затем его глаза открылись. На его совершенных, по-мужски прекрасных губах появилась легкая улыбка хищника.

– Как ты спала? – сонно спросил он.

– Это лучшая ночь в моей жизни, – честно ответила я.

Он потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Я подалась к нему навстречу.

Я уже предвкушала все те ласки, которые он обещал подарить мне. И пусть еще даже не утро, но я уже хотела продолжить заниматься любовью.

Но его губы так и не коснулись моих.

И вдруг он отшатнулся. Его лицо исказилась. В черных глазах сначала появилось недоумение, а затем отвращение. Так хорошо знакомое отвращение.

Глава 12 Обман раскрыт

Я вскочила с кровати.

Сердце бешено колотилось, в голове царил сумбур.

Даже слабого света звезд, проникающего в окна, хватило, чтобы увидеть трансформацию, начавшую происходить с моим телом.

Я смотрела в зеркало на стене. На свое отражение.

Стройная девушка в белоснежной сорочке, сотканной специально для брачной ночи, исчезала. Я превращалась в уродку.

Цвет кожи изменился на серый, глаза болезненно уменьшались, теряли свой блеск, тогда как нос стремительно разрастался. Появились вначале небольшие складки жира, которые принялись расти, расползаться по телу, возвращаясь к своим привычным размерам – размерам бесформенной глыбы.

Образ, созданный перевоплощенцами, стремительно исчезал, я становилась собой.

Сорочка немилосердного натянулась, угрожая треснуть по швам, тщетно пытаясь вместить расползающиеся жировые складки. Она бы и треснула, если бы была сшита из обычной ткани, а не из дорогущего шелка.

Чудесный белокурые локоны исчезли, явив редкие бесцветные клочки волос.

Флоренсий поднялся с кровати. Накинул на плечи прекрасный бордовый халат, напоминающий мантию.

И уставился на меня.

– Какая мерзость! – с отвращением сказал он, его голос, еще недавно звучавший так многообещающе, теперь был полон презрения.

Он не отрываясь смотрел на меня, словно все еще не мог поверить в происходящее. Не мог поверить в то, что ему в постель подсунули жуткого урода.

Его красивое благородное лицо скривилось. Черные глаза наполнились яростью.

– Поганая кровь! – прошептал он и сделал шаг от меня.

Перевоплощенцы обманули… Жестоко обманули, созданный ими образ продержался лишь несколько часов.

– Вместо светлой драконицы мне подложили существо с поганой кровью, – прорычал он, в его голосе клокотала ярость.

Я закусила губу, чтобы сдержать слезы, помня, насколько безобразно выгляжу, когда плачу. От такого зрелища лорд рассвирепеет еще больше.

Мне следовало что-нибудь сказать в свое оправдание, как-то защититься. Но я не знала, какие слова подойдут, будут уместны сейчас.

– Таких существ уже давно не рождалось, – продолжил Флоренсий. —Мне в опочивальню привели последнего урода. Я занимался любовью с уродливой гадюкой. Я целовал это омерзительное тело!

Его лицо скривилось. Он схватил графин и вылил воду себе на руки, словно желая смыть следы прикосновения ко мне.

Злость в его глазах разгоралась.

Он откинул голову, сжал зубы так, что заходили желваки и внимательно посмотрел на меня. В этом взгляде читалась не просто ярость, а презрение, смешанное с животным ужасом. Яростно отбросил графин в сторону, тот отлетел и разбился на сотню мелких осколков.

– Так вот в чем дело?! Вот почему твой отец так охотно согласился на этот брак! – заорал он, его голос сорвался на хрип. – Никто из светлых никогда бы не женился на таком существе, на такой дряни! Но меня он смог обмануть!

Парализованная страхом, я продолжала пристально смотреть в его глаза, надеясь увидеть хоть каплю сочувствия. Но там была лишь ненависть и презрение.

Да, отец обманул его. Отец поступил мерзко, предав меня. Выгнал меня из рода. Так отец получил свободу, и не стал пачкать свои руки убийством дочери. Но что могла поделать я?! Я не могла сопротивляться. У меня не было права на выбор.

– Или он решил погубить меня, уничтожить весь мой род? – закричал Флоренсий.

Я не поняла, почему женитьба на мне могла стать гибельной для него, и начала пятиться. Пятилась до тех пор, пока не уперлась в холодную стену. Прижалась к ней, словно она могла защитить меня от происходящего кошмара.

Дикая необузданная ярость мерцала в глазах Флоренсия, медленно он протянул ко мне руки и схватил мою шею.

– Такому мерзкому существу не к чему жить. Отравлять воздух своим существованием.

Весь мир погас.

Я не двигалась, бесполезно было вырываться и звать на помощь. Если он меня задушит сейчас… так будет лучше всего, пусть моя жизнь оборвется. Я никогда не была счастлива, не была любима, не была нужна этому миру.

Отец не убил меня сам. Он схитрил, он выбрал для меня худшую участь – унижение и смерть от руки другого мужчины. Вероятно, более страшную и мучительную смерть.

Флоренсий приподнял меня и отбросил в сторону. Я пролетела и больно ударилась об ножку кровати. Оцарапала щеку об осколки разбитого графина.

Я попыталась встать, сделала несколько неуклюжих попыток, но ноги скользили по черным плиткам пола. А мое огромное жирное тело, не так-то легко было поднять. Я глупо барахталась на полу.

Флоренсий презрительно расхохотался.

– Какая мерзость.

Откуда-то в его руках появился длинный черный кнут.

– Ты заслуживаешь хорошей порки, за то, что так грязно пыталась меня обмануть.

– Пожалуйста, нет, – взмолилась я.

Его взгляд мрачнел все больше и больше, в нем все отчетливей проступала жажда мести. Темные драконы и светлые недолюбливали друг друга. А сейчас он вынужден был терпеть обман одного из светлых.

Флоренсий размахивал кнутом, словно отгоняя от себя невидимых мух.

– На что ты рассчитывала, прибегая к такому гнусному обману?

Я всхлипнула, не в силах вымолвить ни слова.

Еще никогда не чувствовала такого ужаса. Даже когда отец обещал убить меня, там была обреченность, было отчаяние. Но сейчас ужас разрывал меня на части.

Надо мной стоял с кнутом мой муж. Тот, кто еще несколько часов назад ласкал меня и говорил нежные слова.

– Отвечай, – он взмахнул кнутом и ударил по кровати рядом со мной, заставляя меня вздрогнуть. – Для чего вы устроили это?

Я ничего не могла ответить. От меня ничего не зависело в этой жизни: от самого моего рождения, до этого момента, когда я скрючилась на полу в спальне у темного дракона.

Он взмахнул кнутом.

Глава 13 Ужасная боль

И начался дикий кошмар.

Удары кнута следовали один за другим. Он меня бил, вымещал свою злость, презрение, отвращение. Мне казалось, что он проклинал саму мысль, что занимался со мной любовью, что ласкал это уродливое тело.

Я попыталась отворачиваться от ударов, но была слишком неповоротлива.

Боль обжигала мою спину, мою грудь и лицо. Самая свирепая боль в моей жизни. Кнут вспарывал кожу, оголял нервные окончания.

– Чего же ты хотела добиться? Как ты собиралась поступить, когда чары слетят? – заорал он.

Я замотала головой. Я никогда не хотела оказаться в этом замке. Никогда не думала, что выйду замуж за темного дракона.

– Или же ты хотела подсыпать мне любовное зелье, чтобы, когда образ красавицы развеялся, я все равно оставался с тобой?

– Нет, – всхлипнула я. Единственное, чего я хотела, это никогда не видеть ни Флоренсия, ни других темных драконах.

– Ты хотела обманом уничтожить мой род!

– Нет.

Я хотела бы вообще никогда не рождаться, чтобы не было этого кошмара.

– Никогда не встречал такое поганое, лживое существо.

Удар кнута обрушился на мою спину. Новая волна боли захлестнула сознание.

– Ты само осквернение драконьего рода.

И он ударил особо сильно. Плеть прошла по моей груди, разрывая тонкую ткань сорочки и мою кожу.

Я взревела, не в силах сдержать крик. Боль была невыносимой, она проникала в каждую клетку моего тела.

– Ты ноешь, словно животное! – прошипел он.

И последовали еще удары. Безжалостные удары, они оставляли на теле кровавые отметины.

Я была для него животным, уродливым животным, существом, а не человеком. Не девушкой, на которой он женился и которую нежно целовал.

Я закрыла лицо руками, это единственное, как могла защититься от разъяренного мужа. Каждый удар заставлял меня вздрагивать. Я до крови искусала губы, стараясь больше не кричать, понимая, что каждый мой крик, каждый стон вызывает у него новую волну ярости.

Отлично помню, как реагировал мой отец на каждое проявление слабости. Слезы и мольбы от такого уродливого существа как я еще сильней злят могущественных драконов. Когда я рыдаю, то выгляжу еще более мерзкой. И это неимоверно злит всех.

Кроме свиста кнута я слышала тихое рычание, издаваемое Флоренсием.

«Истинный темный дракон никогда никого не щадит, – пронеслось у меня в голове. – Молить о пощаде бесполезно. Он может забить меня до смерти. И общество, и закон будет на его стороне».

Да, отец все же решил убить меня, но выбрал для этого самый жесткий способ, быть запоротой темным драконом.

Я корчилась от боли на полу. Мне казалось, что на моей коже уже не осталось ни одного целого кусочка, что я вся превратилась в сплошное кровавое месиво. Боль обжигала и обжигала меня. Кнут впивался в мое тело. Вероятно, он уже рассекал не только кожу, но и мышцы.

В один момент удары прекратились.

Медленно я убрала окровавленные ладони от лица.

Флоренсиий стоял надо мной. В полумраке комнаты он казался огромной тенью. Он тяжело дышал и смотрел на меня сверху с выражением, которое я не сразу смогла понять. В его глазах больше не было больше той бешеной ярости, которую я видела несколько минут назад.

Всю ярость он превратил в удары хлыста по моему телу.

Теперь на его лице было отвращение.

Флоренсий отбросил кнут и грубо схватил меня за руку, мелькнула новая боль. Рука была рассечена кнутом, когда я защищала лицо. Флоренсий не обратил на это никакого внимания и вытащил меня из комнаты. Я не успела встать на ноги, и он просто тащил меня за собой.

У него хватало сил, чтобы волочь это жирное тело.

В замке было тихо и мрачно, одинокие факелы на стенах освещали коридоры и величественные темные залы, все еще продолжалась ночь. Моя брачная ночь.

Он волок меня по темным коридорам и опустевшим залам. Я все же смогла подняться на ноги и вприпрыжку скакала за ним. Иногда падала, но он продолжал идти вперед и просто волочил меня, оставляя кровавый след.

Встречающиеся по пути слуги робко жались по углам, опасаясь его гнева. Я видела изумление в их глазах, никто из них не мог понять, откуда в замке взялось окровавленное существо. Никто из них даже не догадывался, что это была его жена.

– Эй ты, – крикнул Флоренсий одному из слуг. – Приготовь мне ванну. Я вернусь и отмоюсь. Иначе вонь этой поганой крови будет преследовать меня вечно.

Слуга поклонился и помчался выполнять приказ, а Флоренсий потащил меня дальше к лестнице. Огромной лестнице из черного мрамора.

Только я подумала, что пожалуй смогу спуститься, и не споткнутся. Как вдруг…

Он скинул меня вниз.

Удары об ступеньки последовали чередой болезненных вспышек. Я слышала, как хрустят мои кости. Перед глазами мелькали разноцветные вспышки. Если бы эта лестница была бы хоть немного выше, то я бы не выжила. Меня бы убила боль, или же я расшибла бы себе голову об одно из мраморных украшений..

И это было бы хорошо. Я была бы избавлена от дальнейших страданий.

Я скатилась до самого низа и скрючившись лежала на холодном полу у подножья лестницы. Чувствовала, как кровь медленно сочится сквозь разорванную сорочку, окрашивая черные плиты в багряный цвет.

Каждый вздох отзывался острой болью в ребрах, вероятно несколько ребер сломались при падении. Может были и другие переломы.

– Живучая тварь. – Флоренсий спустился с лестницы, бросил на меня еще один полный презрения взгляд.

Он выволок меня во двор, подтащил к толстой дубовой двери. Я увидела, как в свете луны на ней блестят серебряные заклепки. Дверь растворилась и к нам почтительно кланяясь вышел человек перемазанный сажей. Появился противный запах какой-то тухлятины.

– В зверинец, в клетку, – приказал Флоренсий, бросив меня на мощеный камнем двор. – Пусть она там сдохнет.

Глава 14 Зверинец

У меня болело все тело. Спина и руки, которыми я пыталась загородиться от жестоких ударов, были в крови. Сорочка разодрана в нескольких местах. Даже на голове были кровавые корки.

Долго я лежала распростертая на полу клетки, несмотря на холод, обжигающий тело. Я чувствовала себя уничтоженной.

Один лишь раз я осмелилась помечтать о своем счастливом будущем, и за это тоже была наказана. Свадьба, с которой я связывала свои надежды оказалась самым страшным событием в моей судьбе.

В моей жизни не может быть любви.

Я рождена для мучений.

Глупо было надеяться на чудо.

В моей жизни чудес быть не может.

Я валялась в зверинце в чужом замке, меня окружали лишь темные драконы, которые ненавидят меня. Ненавидят лишь за то, что я существую, зато, что отец насильно выдал меня замуж, за то, что я сама ничего не могу изменить в своей судьбе.

Рядом в клетках находились животные, они посапывали во сне, подергивали лапами, размахивали хвостами. Хоть они не испытывали ко мне ненависти, они были безразличны ко мне.

И я ощутила себя зверем, попавшим в капкан, загнанным и истерзанным. В клетке не было никаких удобств, мне не кинули даже соломы, лишь поставили миску с водой. С грязной водой.

Я даже раны не могу промыть.

Но почему, почему отец не убил меня?! Почему не сжег на древнем огне?! Ведь по закону именно так и следует поступать с такими как я, с существами с поганой кровью.

Это было бы милосердие с его стороны.

Зачем ему вообще понадобилась эта свадьба? Какую выгоду он получил, выдав меня за темного дракона? Наверное, что-то получил.

– Эй ты, мерзость, – я и не заметила, как в зверинце появился Флоренсий.

Он подошел к моей клетке. Его кожа была влажная, с волос стекала струйка воды, очевидно, он только что вылез из купальни. Отмывался от прикосновений ко мне, или же смывал пот, выступивший от того, что избивал меня.

– Твой отец кое-что забыл.

Я вздрогнула. Тон того, кто стал моим мужем, не предвещал ничего хорошего. Представляю, насколько несчастной и уродливой я выглядела в этот момент. Жирное тело в рваной кровавой сорочке, забилось в угол грязной клетки.

Рыдать и кричать было бесполезно, я знала, что стану выглядеть еще более мерзко и жалко.

– Ты не отвечаешь мне, своему супругу?! – ухмыльнулся Флоренсий. – Ты не приветствуешь меня?!

Я втянула голову в плечи.

Неужели он пришел, чтобы продолжить избивать меня. Неужели он еще не излил свою злость?! Ему все еще было мало издевательств надо мной.

Надо же, до свадьбы, я думала, что самым жестоким человеком на свете был мой отец. Как же я ошибалась! Самый жестокий человек на свете – это мой муж. Он изобрел для меня какую-то особую, утонченную жестокость.

– Твой отец забыл уничтожить тебя, забыл, что таких полагается кидать в древний огонь, – продолжил насмехаться Флоренсий.

Я иронично подумала, что хоть в чем-то наши с ним мысли сходятся, ведь до его прихода именно об этом я и думала. Думала, что хотя бы смерть могла бы быть милосердна ко мне. Думала, что лучше бы приняла смерть от рук моего отца.

Да, я звала смерть.

– Но твоего отца больше нет в твоей жизни, в твоей жизни теперь есть только твой супруг. И я сделаю то, что не сделал он. Исполню его священный долг перед всем драконьим родом.

– И ты освободишь меня от ужаса, – пробормотала я.

Не знаю, услышал ли он меня.

Это было неважно.

В руках у Флоренсия появился пылающий факел.

Глава 15 Огонь

Мой супруг – тот, с кем меня связали узами брака, тот, чьи уста недавно шептали мне слова любви, нежные слова, – с диким блеском в глазах сунул пылающий факел между прутьями клетки.

Я дернулась в сторону, от нестерпимого жара. Но оказалась недостаточно проворна, огонь опалил мне щеку, я почувствовала запах горелых волос.

Тихий жалобный вой невольно вырвался из моей груди.

– Что, не нравится? – прохрипел Флоренсий, снова ткнул факелом в мою сторону.

Я едва успела отпрянуть, но пламя всё же коснулось плеча. Оставив на коже полосу жгучей боли. Я вскрикнула. Надо же, еще недавно думала, что мое тело перестало реагировать на боль.

Но нет, этот новый вид боли вызывал у меня стоны.

Дыхание у Флоренсия участилось, я чувствовала исходивший от него сильный запах коньяка, и тонкий аромат пота.

Он впал в какое-то остервенение, словно я была причиной всех его бед и несчастий, словно причиняя мне боль, он избавлялся от своей собственной боли. Избавлялся от чего-то такого, что терзало его уже многие годы.

В его глазах сиял демонический огонь, губы перекошены.

На какой-то момент мне показалось, что он будет тыкать в меня факелом, пока не убьет. Пока я не превращусь в опаленную тушу и не перестану двигаться.

Но до такого зверства он не дошел, может быть ему стало противно смотреть на то, как я пытаюсь уворачиваться и постанываю от боли и отчаяния.

– Надеюсь, ты сгоришь! – выкрикнул Флоренсий и бросив в меня факел вышел из зверинца.

И тут же во все стороны от факела разлетелись огненные искры. Они были словно живые, золотисто-алого цвета.

Если бы Флоренсий обернулся, он бы смог увидеть, как искры закружились в безумном танце и стали разлетаться во все стороны.

Но он вышел за дверь.

Искры продолжали кружиться, касаясь стен, соломы, деревянных балок, но обходя стороной животных – будто те были для них невидимы. Искры вылетели в окно, словно рой пчел.

 Искры окружили меня, словно облаком, но странно, я не почувствовала жара огня. Напротив – они ласкали кожу. Моя боль слегка уменьшилась. Искры приносили облегчение.

Пол под ногами задрожал. Животные завыли, заворчали, забились в угла своих клеток. Пантера в соседней камере хлестала хвостом, как бичом, её глаза горели диким страхом. Где-то в конюшне раздалось ржание полное отчаяния. Один из тигров с рёвом бросился на прутья своей клетки.