Инициация Млессии

Глава 4. Деревня

Спустя несколько дней, Хол и Млессия все же оставили попытки выйти к хижине и просто пошли прямо в противоположную сторону от предполагаемого места их перемещения. Больше Хол не предпринимал попыток вернуться и застать хижину на том же месте. Иногда он делал зарубки на стволе деревьев ножом, вырезал там имя Хол. «Надеется вернуться по этим следам, – думала девушка, – Если однажды будем в этих краях.» У нее самой такой надежды не было. Родной мир был просто огромным, а этот вряд ли был меньше, но даже если так, то технологий перемещений еще не придумали, иначе старуха бы им предоставила хоть что-то. Летающих платформ здесь точно не будет, это было уже понятно исходя из быта в хижине, а пешком преодолевать подобные расстояния сложно решится снова, ноги уже и так были стерты в кровь.

Шли молча, останавливаясь только поесть и на ночлег. Перед сном Хол ставил силки и туда ночью обычно прибредал какой-нибудь зверек. Млессия всегда вздрагивала, когда слышал хруст шейных позвонков, потом Хол приносил тушку, она аккуратносрезала шкурку, чтобы приготовить суп в котелке или просто поджарить на костре. Так прошло пять дней, непонятно было сколько еще идти, но хотелось сделать перерыв на день-два, восстановиться и немного отдохнуть. Спешить было некуда и не к кому, но они торопились. Словно должны были успеть куда-то до какой-то условной даты, как будто им назначена встреча. На шестой день они вышли после обеда к пригорку, а поднявшись на него, увидели вдалеке деревню.

– Давай поторопимся, – бросил ей Хол.

– Зачем спешить?

– Я хочу спать на мягкой кровати, а не на земле этой ночью.

Ускорив шаги, они до темноты добрались к первому деревенскому дому. Навстречу высыпали жители. Здесь Хол и Млессия в первый раз рассказали свою незатейливую легенду. Про поселение за Таинственным лесом (видимо не зря этот лес так назвали, раз там проходы в другие миры открываются), как на их деревню напали разбойники, а они в это время ходили за рыбой на пруд, а когда вернулись, увидели только горящие угли. Как побоялись оставаться в разрушенной деревне и решили пойти куда глаза глядят. Три луны шли пешком, чудом дикие зверине тронули и вот они здесь. Не сказать, что деревенские не поверили, но таких историй в этом мире случалось множество и поэтому переселенцевприняли, хоть и насторожено, но ночлег предоставили. Мечта Хола про кровать не сбылась, зато весь сеновал был в их распоряжении. Сено кололо бока, но желудок оттягивала вкусная похлебка, за которую был заплачен один голубой камушек, второй камушек ушел за ночлег. Оставалось всего десять таких камней у каждого. Не густо. Понятно было, что надолго богатства не хватит, а значит нужно приниматься за работу. Единодушно решили не оставаться в этой деревне. Хотелось найти поселении покрупнее, о чем и поинтересовались у хозяюшки, приютившей их. Ответ не сильно обнадеживал, но это было уже хоть что-то. Раз в месяц приезжала почтовая повозка. Можно было договориться с извозчиком, чтобы он довез до ближайшего крупного поселения. Можно было пойти пешком, примерно через пять лунных циклов придут, если знают дорогу. Выбор в пользу первого варианта был очевиден, поезда будет стоить примерно пятнадцать голубых камней, практически все сбережения. Плохая новость была в том, что почтовая повозка как раз заезжала в деревню за день до их прихода.

Млессия настроилась на жизнь в деревне на ближайший месяц-два. Люди здесь были радушными, всегда подсказывали и помогали, если что-то не получалось. Жизнь здесь была простой, но спокойной, чередовалась с тяжелым трудом в теплые месяц с зимним отдыхом, когда можно было наслаждаться плодами своего труда.

Остановились на окраине в доме одной старушки, ее муж умер месяц назад, дочки давно выросли и вышли замуж в соседней деревне. Осталась пождилая женщина одна. Покидать дом не желала, как могла справлялась со своими заботами, но хазяйство было в запустении, сил уже на все не хватало. В обязанности Хола и Млессии входило следить за домом и садом, трудится на поле за забором, там был участок хозяйки и кормить домашних животных. Их было уже не так много: корову отогнала в соседнюю деревню, дочкам в наследство, остались только куры да кролики. За свою работу переселенцыполучали кров и еду, так что могли не тратить свои сбережения на это, и спокойно дожидаться почтовую повозку. Млессия очень уставала, но была всем довольна, ей нравилась такая жизнь и с каждым днем у нее получалось все лучше и лучше справляться с хозяйством, чему она была очень рада. Однажды у них появится свой дом и все эти знания и умения пригодятся. Будущее уже не казалось ей таким зыбким и пугающим. Чего нельзя было сказать про Хола, он ходил мрачнее тучи и постоянно говорил о том, что очень устал и не привык к подобной нагрузке и жизни. Млессия жалела мужа, с одной стороны, мужчине действительно приходилось делать много физически тяжелой работы, но, с другой стороны, ничего непосильного ему не поручали. Колоть дрова каждый день, ставить силки на зайцев в лесу, латать крышу, править забор – ничего из этого Хол раньше не умел делать. Но Млессия была в том же положении и понимание того, что от освоения подобных навыков зависит их жизнь, не давало повода уклоняться. Именно эту истину Млессия и пыталась объяснить своему мужу, но Хол только грубил в ответ:

– Легко тебе говорить, носишься со своими горшками и курами целый день, ничего сложного в этой работе нет, попробовала бы с моей справиться!

– Это так со стороны кажется, – возражала она, – Вечером падаю от усталости.

– Хочется посмотреть, что было бы, если бы ты дрова колола…

Млессия замолкала не в силах больше спорить про очевидные вещи, она на две головы ниже мужа и топор даже удержать бы не смогла, так что даже не пробовала дрова колоть. Другие мужчины в деревне были примерно такого же телосложения как Холл, и никто из них ни разу не жаловался на тяжелую работу, хотя им приходилось трудится гораздо больше. Да, они привыкли так жить практически с рождения, но ведь тоже когда-то начинали.

Тем временем, должен был начаться сбор урожая и хозяйка предложила задержаться подольше, пропустить приезд почтовой повозки в этом месяце, а уехать уже в следующем. Обещала даже заплатить им десять камушков дополнительно, но Хол был непреклонен.

– Еще задержаться на месяц в этом аду?! – кричал он. – Да ты хоть понимаешь о чем просишь?

– Да, – спокойно возражала Млессия, – так мы сможем заработать на первое время, пока не найдем там работу и не устроимся. Ведь все наши сбережения уйдут на поездку.

– Плевать, только бы доехать до большого города, а там разберемся.

– Ничего не происходит само по себе, Хол, – Млессия пыталась достучаться до голоса разума. – Придется поработать, чтобы у нас появился дом и хоть что-то в этом мире. Нас здесь никто не ждал. Ты понимаешь, что у нас ничего нет?

– А здесь? Что ждет нас в этой деревне? Десять голубых камушков, которые заменяют здесь бонусы? Ты что не видишь, что тебе обманывают? Такая работа стоит гораздо дороже, я уверен.

– А как же ночлег и питание? Ты же не думаешь, что все это раздают в этом мире просто так?

– В том то и дело, что ничего не раздают, поэтому я так устал. Раньше все было наоборот. Сначала нам давали ресурсы, а потом мы отрабатывали: учились, выполняли различные задания по благоустройству миров, ходили на работу. Здесь какой-то мир-перевертыш.

– В каком бы порядке здесь все ни происходило, все идет правильно: мы затрачиваем энергию и мы получаем – эта формула работает и наоборот. Сначала мы получаем, а потом все равно должны будем отдать свою энергию за это. Так почему бы не наслаждаться тем, что есть?

– Приедет почтовая повозка и я уеду, а ты можешь оставаться, – жестко ответил он, тем самым давая понять, что свое мнение он не изменит.

В этот момент Млессии действительно стало страшно. Она смотрела в его застывшее чужое лицо и не могла понять, когда и как они к такому пришли, где свернули не туда? Неужели Хол действительно может оставить ее одну в чужом мире, а сам просто пойдет улаживать жизнь, как считает нужным? После этого разговора не спалось всю ночь. Этот новый мир вокруг был прекрасен, природа в нем была богата и разнообразна. Можно обрести свой дом даже в этой деревне. Не нужно куда-то бежать и что-то достигать, простые вещи возможнополучить прямо здесь и сейчас. Наверняка они могли остаться у этой доброй вдовы, поработать весь сезон сбора урожая, потом влиться в жизнь жителей, поставить дом, нарожать детишек. Ведь теперь уже никто не мог управлять их жизнью. Но изменился не только мир, а они сами. Трудности открывают в нас самые темные стороны, те, которые никогда бы не открылись, если бы жизнь продолжаласьтак же легко и беззаботно, как до случившегося. У них все было, Млессия постоянно былавовлечена в работу и получала даже больше бонусов, чем можно было потратить. Но захотелось больше, детей. Это было обоюдное желание или только ее? Хотел ли Хол продолжения в детях или просто поддержал ее идею? Они несколько раз получили отказ, но Хола это ничуть не расстраивало. Но именно он нашел способ обойти Решение их мира, они теперь здесь. Разве это не доказательство сильной любви к ней? Разве это не обоюдное желание иметь детей? «Я не должна сомневаться, – думала она, – Хол столько сделал для нас, он нуждается в моей поддержке.»

Ночью приснился странный сон. Как-будто шла она по полю, усыпанному самыми разными прекрасными цветами, а впереди бежал ребенок лет пяти, мальчишка. Млессия пыталась его догнать, но бежать быстро во сне не получалось. Ноги были ватными и словно вязли в желе. Поняв безуспешность своих попыток, хотела крикнуть, чтобы он остановится. Почему-то это было для нее важно. Но малыш продолжал бежать вперед, а имени его она не знала. И вдруг все поняла:

– Сынок! – крикнула, – подожди меня!

– Мама, – обернулся этот золотоволосый ребенок, – Не спеши. Все и всегда происходит вовремя, мы встретимся обязательно.

И такое прекрасное чувство охватило ее, что прямо на месте закружилась в танце. Получилось легко и естественно, а малыш повернулся, подбежал к ней и прижался к животу. Так и проснулась с улыбкой на лице.

Глава 5. Город Дым

Млессия все-таки решилась взять с собой в другой мир пластину из жидкого кристалла в надежде на то, что Дверь пропустит с этим устройством: во-первых, она его полностью отключит, а во-вторых, это просто носитель информации. Сохранила на нем свои многочисленные фотографии, работы по созданию животных, библиотеку и несколько видеозаписей ее жизненной истории: про период взросления, встречи с Холом, единственный визит ее матери в их дом и пару разговоров с отцом. Это была история ее жизни, она не могла с ней расстаться. «Если вдруг моя маленькая тайна станет причиной того, что нас не пропустят, – думала Млессия, – тогда я могу уничтожить накопитель просто на месте, с помощью огня, например». И девушка приклеила прозрачную пластинку на ноготь большого пальца на левой руке.

Когда они все же попали в другой мир и их жизнь завертелась, закрутилась с удвоенной силой, девушка даже и забыла поначалу про накопитель. А когда вспомнила, очень обрадовалась тому, что ее все-таки пропустили в другой мир с этой важной для нее вещицей. Подумалось, что сейчас не самое время говорить об этом Холу, когда он так раздражен тем, что теперь не удастся вернуться. В этом мире все совсем не так легко, как ему хотелось бы. Наверняка его еще больше разозлят видимые доказательства их совершенного мира, который остался в прошлом. Млессия решила, что скажет про этот накопитель когда-нибудь потом, когда они обустроятся здесь. Пусть накопитель хранит информацию о их прошлом. Однажды Хол посмотрит на это без боли и раздражения. Но ее саму тянуло взглянуть. Она все думала, как бы выбрать время, чтобы никого не шокировать и не выдать себя. Хотелось убедится, что прошлая жизнь не была сном, так сильно отличалось нынешнее положение от предыдущей жизни. Подходящего момента все не находилось. Млессия просто иногда бессознательно поглаживала ноготь большого пальца на руке, чтобы почувствовать уплотнение в месте прикрепления накопителя.

Они уже больше месяца здесь, в новом мире, только пытаются добраться до большого города. Трясутся на повозке уже вторую неделю. Еда, которую взяли с собой, почти закончилась, осталось пару сухарей и один кусок вяленого мяса. Извозчик сказал, что ехать еще пару дней. Как бы им сейчас пригодились те десять голубых камушков, которые предлагала заработать вдова из деревни. И на еду хватило бы, и на ночлег. В те редкие остановки, когда они пару раз проезжали мимо деревень, приходилось ночевать в телеге. Расценки на постой и еду были здесь значительно дороже. Просили уже три голубых камушка за ночлег и два за еду. Приходилось экономить, ведь то были их последние сбережения, а они еще до города не добрались. Извозчик сказал, что все услуги и товары становятся дороже, ближе к городу. Звучало так уверенно, словно в его словах действительно была какая-то логика. Сама Млессия в этом никакой взаимосвязи не наблюдала, но ему лучше знать, он родился в этом мире.

Ночевали прямо на сундуках со свитками, и как не пытались подстилать под бока солому, все равно спасть было жестко и неудобно, потому что сундуки были разной высоты. В одной из деревень к ним присоединился молодой паренек, совсем еще мальчишка. Ехал в город за лучшей долей, собирался наняться в подмастерье к кузнецу, у него были навыки в этом деле. Мечтал о собственной кузнеце и большом доме, чем с попутчиками и поделился во время долгой дороги. В повозке стало еще теснее, но зато немного веселее. Макар научил их местным песням, да и вообще болтал без умолку, позволяя им узнавать побольше об окружающем мире.

Наконец они прибыли. Впереди ожидал город Дым. Свое название город получил благодаря туманам, которые каждое утро окутывали город, словно в дымка. Местность была богата на пруды, озера и болота. Примерно за километр от городских ворот почтовый извозчик высадил пассажиров. Предстояло самим миновать стражу. Город окружала высоченная стена из белого камня, вход – большая дубовая дверь, которую охраняли четыре здоровенных парня. Хол и Млессия встали в очередь. Макара они вперед пропустили, чтобы понаблюдать за его действиями. Как же правильно проходить в город.

Опять все разнилось с их представлениями о посещении города. Стены вокруг поселения были в новинку. Никогда раньше такого они не видели. Да и деревни, которые они проехали, тоже не ставили себе стен. Помимо этого, чтобы пройти в город, нужно было заплатить за вход аж по два голубых камушка за каждого. А если так, то надежда на обед, хоть какой-то обед сразу стала призрачной дымкой и растаяла, забирая одним разом все их сбережения. Выбирать не приходилось, только так можно было попасть в город, и только попав в него, можно было найти работу. хоть какую-нибудь. Хол мрачнел все больше, слушая разговоры окружающих, а Млессии хотелось просто опуститься на землю и неподвижно сидеть. Но очередь двигалась, и пришел их черед.

Хол отдал стражнику документы и четыре голубых камушка.

– А почему у вас фамилии одинаковые? – задал им вопрос стражник.

– Мы муж и жена, ответил Хол.

– Ха-ха, – ржал стражнику запрокинув голову, – кузены значит.

– Какие кузены? – не поняла Млессия.

– Блаженная что ли? – удивился охранник, – Двоюродные брат и сестра, которым родственники жениться запретили. Вот и сбежали вместе.

– Что? – теперь уже она совсем ничего не понимала.

– Это вроде законом не запрещено, – вдруг вмешался подошедший к ним Макар.

– Не запрещено, потому и пропущу, – ухмыльнулся стражник, остальные из охраны ворот просто стояли и лениво поглядывали на окружающих.

Их троица уже отдалялась от ворот в глубь города, как Млессию окликнул один из охранников.

– Эй, леди Финагорская! Подожди!

– Лучше подойди, – прошептал ей на ухо Макар.

Млессия на деревянных ногах двинулась обратно. Один из стражников не спеша отделился от группы и наклонился к ней. Рост у него был впечатляющий, и зашептал:

– Приходи сегодня после смены, скажи, что к Олежию пришла. Тебя пропустят. Заработаешь пять голубых.

– А что делать надо? – удивилась она.

– Что с мужем названным делаешь? Только со мной! – и захохотал.

Млессия внезапно поняла, что предлагает ей этот детина. Ее сразу бросило в краску, потом она побледнела и стала медленно оседать на землю. Здоровенный стражник тут же схватил ее своими лапищами, а в это время к ней подскочили Хол и Макар.

– Мы отведем ее на постоялый двор. Спасибо за помощь, – Макар как-то легко спровадил стражника. И в компании двух мужчин Млессия наконец-то исчезла из поля зрения стражников.

– Что он сказал тебе? – спросил Хол.

– Вы, ребята, словно с Луны свалились, – Макар разглядывал их как диковинных животных.

– Примерно так и было, – ответил Хол и тут же получил тычек в бок от жены. Им запрещено было рассказывать, что они из другого мира.

– Мы из далека, – выправила ситуацию Млессия, – мы же тебе рассказывали.

– Да помню я про поселок за Таинственным лесом. Оттуда действительно редко кто является. Но неужели все настолько по-другому, чем у нас? Кто такие кузены, не знаете в обморок от непристойных предложений чуть не падаете.

– Он предложил тебе что-то непристойное? – удивился Хол.

Макар опять закатил глаза.

– В городе в первый раз что ли? – спросил он.

– Да, – хором ответили они.

– Нормальное это предложение, – продолжил Макар. – Некоторые дамочки так и зарабатывают. Но нужно очень хорошо выглядеть. Стражники кого попало не зовут.

Тут уже смешно стало Млессии. Грязная, с соломой в волосах, с чернотой под ногтями и осунувшимся от недоедания лицом, она вдруг стала желанной дамочкой для стражника. Не удержавшись, Млессия стала хохотать.

– Тебе предложение, что ли, понравилось? – подозрительно спросил Хол.

– Нет, конечно, – Млессия замахала руками, – но вкус у них не очень.

Тут уже все трое рассмеялись.

– Пожалуй, я не смогу вас оставить, – сказал Макар, – а то вы в какую-нибудь историю влипнете без меня.

– Спасибо тебе, Макар! – с чувством поблагодарила Млессия.

– Будем вместе держаться. У меня здесь тетка живет, может и примет нас на одну ночь всех. А дальше разберемся.

– У нас голубых камушков больше нет, – призналась Млессия, – за постой нечем заплатить. Но мы будем работать.

Макар только затылок почесал.

– Может, камни есть драгоценные? – поинтересовался он, – можем их продать.

– Все бабке отдал, – ответил Хол.

– Какой бабке?

– Да встретилась тут нам одна, волки ее раздери, – совсем по местному ругнулся он.

– Ясно, – Макар уже, видно, и не рад был их нищей компании. Но повел к тетке. Видимо жаль стало все-таки.

Идти пришлось долго. Тетка Макара жила на другом конце города, но зато они получили временную передышку и хоть какую-то крышу над головой. Тетку звали Матильда, и это была цветущая молодая женщина. Вышла она замуж за городского, да не рада была этому. Места здесь мало, домишко узенький, земли нет и посадить огород негде. Приходится прачкой подрабатывать. А муженек в подмастерьях у кожевника уже пять лет. Уговаривает его вернуться в деревню, да он ни в какую. Так и живут, троих детей нажили. Всю эту информацию Матильда вывалила на них в первые полчаса. Потом накормила их похлебкой и отправила мыться. В маленько комнатушке над головой в огромный чан собиралась дождевая вода. Ей предлагалось ополоснуться. Вода была холодной и стекала только тоненькой струйкой, если немного веревкой, свисавшей с потолка, подвигать. Вот и весь комфорт. Но Млессия была рада такому повороту событий после двухнедельного путешествия в почтовой повозке.

После мытья она очень надеялась на то, что ей и Холу покажут спальное место, и они смогут отдохнуть. Но Матильда была другого мнения:

– Идем в таверну, там повариха как раз помощницу ищет. И тебе работу найдем, – повернулась она к Холу.

– А может завтра? – спросил он. А Млессия испытала неловкость за его слабость, хотя и сама готова была с ног валиться.

– Каждый день проживания вас двоих у меня вам будет пять голубых камушков стоить. А Макар сказал, что у вас ничего нет при себе. Как думаете расплачиваться?

– Мы готовы, – ответила за двоих Млессия.