Пробуждение
Внутри каждого из нас, есть та маленькая частичка, которая ведет нас по жизни, тихо нашептывая, что правильно, а что – нет. И особенно, когда утихает все вокруг и долгожданная тишина наступает внутри, мы слышим её более отчетливо. А если ты идешь не той дорогой, ты будешь страдать и мучиться, а тихий голос будет твердить: – не то, не так, не туда. Хочется стонать от муки и рвать на груди рубаху: – Что же сделать? Куда пойти? Чувство неудовлетворенности сжигает изнутри и кажется, что теряешь интерес, а досада всё возрастает. Начинается поиск, который кажется бесконечным. Тогда как ты живешь обычной жизнью, рядом живут такие же люди, друзья и подруги, которых все устраивает, и дом, и работа, и семья.
Глава I
Моё беззаботное детство было самым светлым воспоминанием в моей жизни. Родители, еще при моей начальной школе, начали небольшой бизнес, который со временем перерос в «ООО производство». Это было здорово! Мама и папа, конечно, постоянно были заняты, но нехватка родительской заботы компенсировалась деньжатами, которые у меня не переводились.
Жизнь била ключом. Во всей округе у меня первым появлялись все новинки техники. Мы с ребятами зависали у нас дома. Джойстики на китайской игровой приставке не выдерживали такого напряжения и быстро ломались. На следующий день после школы, мы веселой компанией заходили в магазин, покупали следующую игру, а заодно отслеживали поступление новых. Дома нас всех ждали бутерброды с колбасой и чай с сахаром. Позже появился компьютер. Наигравшись днем, по вечерам мы отправлялись на улицу. Об уроках мы задумывались редко, потому что обычно находились дела поважнее. К тому времени нас уже начали интересовать девочки. Встретившись компаниями и разделившись на парочки, мы шли курить за стадион. Кожаная куртка и золотая цепочка были атрибутами моды на то время, и разумеется, я ими обладал. Я был молод, дерзок и уверен в себе. Положение короля местного значения, обязывало меня изредка покупать пиво на всю компанию, и мне не составляло труда сделать этот широкий жест. Было бы излишним говорить, что без меня не проходила ни одна более или менее приличная дискотека и, разумеется, у меня были лучшие девочки из всей параллели.
Летом на отдых семьей мы выезжали редко. Родители не рисковали оставлять свой бизнес на чужих людей. Поэтому каждое лето меня отправляли к бабушке в деревню в алтайский край. В принципе, я не очень-то и сопротивлялся. Конечно, здесь оставались друзья, но так как к бабуле я приезжал регулярно, то в деревне у меня тоже завелись знакомства. Только там у меня была возможность погонять на мопеде, потому что в город родители мне привезти его не разрешали. Отношениями с бабушкой я дорожил с детства. Она была светлым, радостным человеком и очень меня любила. Простая и чистая обстановка её дома так воздействовали на меня, что я менялся до неузнаваемости. Я выполнял все её поручения, и даже пробовал доить корову. В общем-то, с ней было легко и радостно, что бы ты ни делал. Пожалуй, только сейчас, я могу сказать, что эта чудесная женщина любовью и заботой умела поставить мои «мозги» на место.
Глава II
Проблемы грянули не предупредив. Я благополучно перешел в одиннадцатый класс, еще и потому, что мои родители всегда помогали родительскому комитету. В этом году они закупили, инвентарь в спортзал, так как наш класс был со спортивным уклоном.
Наступил тот злосчастный август 1998 года. Я помню, как родители долго сидели на кухне и разговаривали, а мне не спалось, какое-то неприятное чувство сосало под ложечкой. Я уговаривал себя заснуть, потому что наверняка утром опять все будет хорошо.
Утро оказалось еще хуже, чем вечер. Мама, вытирая слезы сказала, что ночью отца увезли на скорой с инфарктом в больницу. Еще она добавила, что все наши счета заморожены, что они вложили оставшиеся деньги, как будто уже не надеясь, что я её слушаю.
– Кто знал, кто знал … – добавила она и уставилась в окно невидящим взглядом.
После обеда мама собралась к отцу в больницу. Я погулял на улице, но настроения не было, и с темнотой в душе пришел домой. Матери не было. Дома было непривычно тихо, и только голодный кот Васька терся о мои ноги.
Нас осаждали звонки из банка – родители недавно выписали дорогостоящее оборудование из-за границы вместе с технологом. Мама срочно продала машину, гараж, украшения и некоторую мебель, но этого все равно не хватало. Пришлось заложить помещение предприятия. Работники, которых было десять человек, сразу разбежались. Их можно понять – у всех дети, да и самим что-то нужно кушать.
Беззаботное детство закончилось когда мама тихо сказала, что в школу мне придется идти в прошлогодних брюках. Примерив штаны я понял, что сильно вырос за лето и совсем упал духом. Я то доходил до гнева, решив вообще не ходить в школу, то поняв мать, пытался придумать, как войти в класс, чтобы было не видно коротких штанин. Потом опять решил, что лучше совсем не пойду – я был не готов к такому позору.
К моему счастью, мама вспомнила, что штанины можно распустить. Это немного сгладило ситуацию. Поскоблив по сусекам, мы набрали на учебники и пару рубах.
Известие о банкротстве моих родителей разнеслось быстро, учителя смотрели с сожалением, и даже как мне показалось, меньше спрашивали на уроках. Друзья все реже заходили ко мне в гости, а я не ходил на улицу, потому что не было настроения – кураж прошел. Мама устроилась мыть посуду в ближайшее кафе, отца выписали из больницы, но он все больше молчал и отсиживался в своей комнате. 11 класс я закончил кое-как, о выпускном можно было и не мечтать.
Старые связи родителей помогли мне устроиться в университет на спортивный факультет. Наверное, я уже тогда ощущал не правильность развивающихся событий. Под давлением отца и грустным взглядом матери я сделал, что они хотели. Я был их последняя надежда на будущее. Не у них, так у меня все будет хорошо. Они промахнулись на дюйм, и этот дюйм – моё желание, разросся в километр.
Я проучился три семестра и покинул университет, потому что был благополучно отчислен.
Глава III
Армия не дремлет. Дома я пробыл до весны.
Отец уже плохо вставал с постели, когда мать провожала меня в армию. Меня распределили в соседний город. Единственное что я хорошо научился делать на военной службе – это разгружать вагоны. На побывку1 я пришел следующей весной. Мама была очень рада меня видеть, но я понял, что она так и не оправилась и как-то сильно постарела. Остальное время пронеслось быстро, в армии особо не приходиться задумываться о философии жизни. Распорядок дня и дисциплина помогают скоротать время. Перед отъездом я купил подарки родным и близким. О подарке для подруги можно было не беспокоится, так как её не было.
Возвращение было помпезным, я обошел всех друзей со школы и района. Посиделки и вечеринки, «шампанское текло ручьем». В один из вечеров я познакомился с Ольгой.
Временно устроился на работу грузчиком. С Ольгой мне было хорошо. С самого начала, она стала самым родным и близким человеком. Когда из жизни ушел отец, она меня очень поддержала. Но поддерживать нужно было мать, и мы вместе делали, что было в наших силах.
Прошло полгода. Как-то вечером Оля сообщила, что у нас будет ребенок. Я не знал как реагировать, понимал, что должна быть радость, но я недоуменно смотрел на нее и пытался сообразить, на что и где мы будем жить. Разумеется, мама была рада нас принять. Однако моя зарплата оставляла желать лучшего. Оля перешла на пятый курс медицинского университета. Мама согласилась сидеть с малышом, когда он родится, чтобы Ольга могла закончить вуз.
Отношения не складывались, поэтому прожив два года после рождения ребенка, мы все-таки расстались. Ольга ушла в бабушкину квартиру, которую мы до этого сдавали. Я изредка заезжал проведать сына Ваньку, и тогда он не слезал с моих рук, таская мне свои рисунки из детского садика, рассказывая взахлеб, какой у Мишки трансформер. Трансформера я ему купил – радости не было предела. Ванька обнимал меня за шею и целовал в щеку, а Ольга довольная поглядывала на меня. Каждый раз заходя к ним в гости, я с замиранием сердца смотрел на пол в прихожей, так как мне не хотелось увидеть там мужские тапочки. Но тапочки не появлялись и я успокоенный проходил в комнату, думая: еще есть время, еще не все потеряно.
Все прикидывал как поменять работу, потому что та временная должность грузчика так и оставалась жирной галочкой у меня в мозгу. Нужно было что-то делать. Я пару раз заглядывал в газету, но так ничего подходящего не нашел. После трудового дня, мы с ребятами иногда потягивали пивко, обсуждая, что можно было бы найти работу и получше.
На тот момент, моё внутреннее ощущение неправильности достигло апогея. Я маялся, особенно по вечерам. Мама, накормив меня как обычно, что-то вязала. Она уже была на пенсии. Я давно оставил попытки познакомиться с женским полом, потому что не находил той, которая зацепит, а после случайного секса становилось только хуже.
Как-то вечером сидя в тоске и печали, я решил, что так продолжаться больше не может. Созрело решение уехать, побыть одному. Первое что пришло на ум – это старый бабушкин дом, в котором давно никто не жил.
Зима закончилась, и солнышко уже пригревало, остатков дров на неделю должно было хватить. Собравшись за один вечер, я сказал маме, что ребята с работы позвали на рыбалку в деревню к другу. Созвонившись с начальством, договорился на отпуск, разумеется, за свой счет. В душе я надеялся на чудо, перемены должны прийти, я верил в это.
Глава IV
Добравшись до дома, я выдохнул. Ну вот, я здесь! Побродив по комнатам, на меня нахлынули воспоминания. Я вспомнил, как в первом классе, долго разглядывая бабушкиного поросенка в свинарнике, решил, что ему там одному грустно и выпустил его в огород, погулять. Бабушкины посевы немного пострадали, но она даже не ругалась, и только рассказывая соседке смеялась, вытирая уголки глаз белоснежным фартуком.
Прожив в доме три дня, я понимал, что ничего не изменилось. Мое состояние оставалось прежним, и только добавилась грусть об утрате бабули. От скуки я вышел посидеть на лавочку перед домом. Наш вечно хмурый сосед Егор что-то выстругивал. Мы кивнули друг другу в знак приветствия. Разговор не клеился.
– На долго? – спросил он из вежливости.
– Да, так. Не знаю, приехал голову проветрить.
Сосед, смекнув, что у меня проблемы, предложил оценить его самогон. Дело было вечером, делать было нечего…
Допивая первые пол литра, я поведал соседу про свои печали. И как-то стало мне немного легче, и сосед не казался уже таким хмурым. Он рассказал мне про ведьму, которая живет в этих краях и помогает людям.
– Ну как ведьма, скорее ведунья, – поправился он.
– У нас, помниться, коровка захворала, так она её в один счет вылечила, еще и молока прибавилось! Она хошь присушит, хошь отсушит или порчу наведет. Ей такие тайны ведомы, нам и не снилось.
Конечно, мне не нужно было никого привораживать к себе, и тем более на кого-то наводить порчу. А вот немного удачи не помешает. Мы вместе решили, что мне надо к ней сходить, а там видно будет.
Утро оказалось ясным и по погоде, и по состоянию. Первым делом я зашел к соседу уточнить дорогу. Оказалось, что туда полдня пути. Я как-то сразу приуныл. Егор засуетился и стал в подробностях рассказывать мне дорогу, уверяя, что сбиться с пути невозможно, тропинка одна и если никуда не сворачивать, то к обеду в аккурат буду у неё, а к вечеру уже вернусь домой. Я засомневался, но вспомнил про удачу, и решил рискнуть. Наскоро собрав провизии и воды, на всякий случай бросив с собой свою старую куртку, я тронулся в путь.
В конце деревни я встретил бабу Машу. Она часто заходила к бабушке в гости, и я хорошо помнил её с детства. Поохав, что я стал совсем взрослый, вспоминая бабулю: «Царство ей Небесное!», баба Маша, сдвинув брови сказала, чтобы я не общался с этим нехристем Егором. Жена его померла два года назад, а он охальник взял себе совсем молодую, и как только уговорил – непонятно, и за какие коврижки. В церковь совсем перестал ходить уже как несколько лет.
Да, подумал я, ничего не изменилось. Новости в деревне разносятся быстро, и интернета не надо. Здесь свои механизмы, отточенные веками.
Отойдя немного, я остановился. Подумав, потоптался на месте, посмотрел в сторону деревни. Из отпускной недели уже прошло четыре дня, если вернусь, то можно собираться домой. И прощай мечты, опять все будет по-прежнему. Тоскливые вечера и «любимая» работа. Я посмотрел в сторону леса. Похлопав себя по карманам, понял, что забыл телефон. Видимо остался на полочке в прихожей. Ну и ладно, все равно за горой уже не ловит. И решительно двинулся по тропинке в лес. Погода была чудесная, пахло хвоей, молодая трава блестела на солнце. Миновав лесное озеро, я подошел к горе. Все как рассказывал Егор. Я ухмыльнулся. Надо же, жену молодую себе завел, небось к ведунье-то, не только коровку лечить бегал.
Мои мысли переключились на ведьму. Я пытался представить, как она выглядит. Моя фантазия разыгралась, всплыл образ старой-престарой бабки с развевающимися на ветру седыми волосами. Получалось что-то вроде местной бабы Яги.
Тропинка уводила меня наверх по ложбине между двух гор. Я шагал легко, вдыхая ароматы леса и радуясь солнышку. Поднявшись на вершину горы, посмотрел вокруг – какая красота! Вдалеке виднелись макушки гор побольше и поменьше, зеленые внизу, они белели в том месте, где соприкасались с небесами. Посмотрев на часы, получалось, что в пути уже три часа. Я решил, что заслужил отдых. Устроившись под березой, умял бутерброд и запил его водой из пластиковой бутылки. Я чуть не заснул, нежась под солнечными лучами и слушая пение птиц. Где-то совсем рядом застучал дятел. Я сел, еще раз посмотрел на часы – отдых затянулся, перекурив, закинул ранец за спину, отправился дальше.
Дорога пошла под гору, идти стало легче, солнце оказалось за спиной, а вскоре совсем спряталось за вершиной горы. Спустившись, огляделся, тропинка расходилась. Напряг голову – нет, про это мне Егор ничего не говорил. Нормально, подумал я, и меня уже начало охватывать раздражение, как в кустах справа послышался шорох. На тропинку выкатился меховой комок. Я даже не успел ничего сообразить, как комок остановился, разделился и им оказались два медвежонка. Четыре коричневых стеклянных пуговки уставились на меня. Я обомлел, в груди екнуло. Медвежата потянули воздух носом. Я попятился, мелькнула мысль, если сейчас появится мамаша – мне конец. Быстро-быстро перебирая ногами, отойдя на приличное расстояние, я развернулся и дал дёру. Я бежал и бежал, пока не оказался у скалы. Вскарабкался я тоже быстро. Найдя удобную выемку, уселся и перевел дух. В горле пересохло. Попив и немного придя в себя, стал соображать, что делать дальше. Искать дорогу к ведунье пропало всякое желание, возвращаться домой тоже было опасно, надо переждать, может уйдут. Я сидел на солнцепеке, надвинув кепку на глаза и мысленно ругал себя, что пошел без ружья, да и Егор хорош, мог бы и предупредить.
Проснулся, когда солнце садилось за деревья. Опасливо спустившись, побрел в сторону тропинки. Побродив какое-то время, понял, что рискую остаться в лесу на ночь – темнело быстро. В голове все перемешалось, чувство возмущения, что мне как всегда «повезло» и чувство злости на Егора. Тропинки никак не было, принял решение, подняться в гору, может там сориентируюсь. Поднявшись, я осмотрелся. В лучах уходящего солнца, все горы казались братьями близнецами. Нужно возвращаться на скалу, спускался я уже в темноте. Обойдя вокруг скалки2, спотыкаясь об камни, я пытался увидеть тот путь, по которому я залезал. В темноте скала казалась отвесной. Я немного постоял, задрал голову, пытаясь рассмотреть ту выемку, где заснул, сделал шаг назад и ухнулся в какую-то яму. Больно ударившись затылком и ребрами, упал на спину. Полупустой рюкзак смягчил падение. В яме было еще темнее, я потер голову, я ругнулся, посмотрел наверх.
– Этого еще не хватало, блин, «Алиса в стране чудес».
Да в самом деле, сколько можно? Да что же это такое? Моему возмущению не было предела. Меня как будто прорвало, я орал и злился, досталось и Егору и медведям, и мне самому.
– Сходил за удачей?!
– Не хватало еще в какой-нибудь могильник провалиться.
Немного успокоившись, я обследовал яму. Посветив зажигалкой, понял, что стены отвесные, шансов выбраться не было.
– Сашок, ты сегодня суперзвезда, ты побил все рекорды! Хорошо хоть колья на дне ямы не торчали. Это прогресс, тебе везет, ДА?
Я покурил, присмотрелся, отверстие было не так далеко – навскидку, около трех метров. Еще раз ощупав стены, убедился, что зацепиться не за что. Ладно, решения буду принимать завтра, когда будет светло. Совершенно обессиленный, я достал куртку из рюкзака, потому что начал замерзать. Заодно достал бутерброды, разломил хлеб на куски, отделил колбасу и немного поел, запив совсем чуть-чуть – воду нужно беречь.
Постелив рюкзак под голову, улегся прямо на землю. Невесёлые мысли, одна за другой, предательски закрадывались в мою голову. Вспомнил про маму, и так стало тоскливо. Я подумал, что много лет спустя, кто-нибудь найдет мои кости здесь. Потом понял, что скорее всего, их уже к тому времени растаскают звери, мысленно стал перебирать богатую фауну Алтая. Здесь водились и волки, и медведи. Кажется, в горах повыше были даже снежные барсы, да и змеи. ЗМЕИ! Вскочив, еще раз посветил зажигалкой вокруг, я успокоился, змей не нашел, зато заметил проход в дальнем углу ямы. Вытянул руку с зажигалкой, но все-таки не понял, насколько он был глубок.
Поднялась луна. Сон прошел. Я поглядывал в сторону прохода, надеясь, что оттуда никто не выползет.
Деревенские ребята часто мне рассказывали страшилки про то, как люди плутали по местным горам и пещерам, ходы которых были столь извилисты, что порой заканчивались под землей. Родители строго настрого запрещали нам ходить в пещеры, но мы все равно бегали в одну, так нам полюбившуюся. В деревне её называли пещерой поцелуев. Узкий проход заканчивался большим гротом, стенки которого мерцали мириадами огоньков. Красота! Я такого больше нигде не видел.
Кажется, я все-таки задремал. Проснулся от того, что мне сыпалась земля на голову. Посмотрел наверх, в лучах солнца, метнулось что-то маленькое – любопытный бурундук или белка.
Теперь проход было видно очень хорошо. Это было горизонтальное, скалистое отверстие, в которое я вошел бы, встав на четвереньки. Посмотрел еще раз наверх, покричал для приличия. Никто не отозвался.
– Так, – сказал я себе, – группа спасателей еще не подоспела.
Перевесил рюкзак на живот, попил воды и кряхтя полез. Я не сильно надеялся найти там что-нибудь, а еще больше боялся заблудиться, если ход начнет разветвляться. По всей видимости, это было продолжение той же скалы, на которой я спал днем. Я достаточно быстро продвигался, насколько это было возможно в моем положении. Направление лаза не менялось, дополнительных ходов не появлялось, при необходимости я мог задним ходом легко проделать обратный путь. Кромешная тьма, уже давно окутала меня. Было все равно с открытыми глазами я полз или закрытыми, эффект был одинаковым. Время от времени я останавливался, чтобы осветить путь зажигалкой – картина не менялась. Через какое-то время я уперся головой в стену. Больно уперся. Потер макушку, посветил. Оказывается, тоннель резко сворачивал вправо и немного расширялся. Продвинувшись вперед, сел. Шея затекла. Высоко задирать голову я не решался, в темноте можно было легко набить шишку. Очень сильно хотелось есть. Отщипнув немного хлеба на ощупь, запихал в рот и медленно разжевал. По времени получалось, что полз уже час. Я раздумывал – может вернуться? Но дорог шла ровно и я решил ползти – куда-то же ход ведет? А вдруг выберусь на ту сторону горы! Я продвигался вперед. От мелких камушков болели колени и ладошки. От темноты становилось совсем не уютно, чтобы не упасть духом я стал напевать песенку: