Я хочу на тебе жениться, потому что ты единственная, кого мне хочется видеть утром при пробуждении и целовать на ночь… Но главным образом потому, что, когда любишь человека так, как я люблю тебя, женитьба – единственный выход.
А. Брукс
ГЛАВА 1
Я и сама стала не своя, с тех пор как не его.
М. Кетро
К тому моменту, как Дима припарковался возле дома, сёстры уже смогли немного взять себя в руки. Ровно настолько, чтобы выдержать приветствия родителей и скрыться в спальне, списав своё состояние на усталость после долгой дороги.
– Готовы? – тихо спросил Дмитрий, когда девушки вылезли из машины и встали рядом с ним у открытого багажника. Обе коротко кивнули в ответ. – Тогда вперёд, – молодой человек вытащил сумку и чемоданы, захлопнул дверцу и, пикнув брелоком сигнализации, зашагал к подъезду.
У квартиры, прежде чем открыть дверь, Анжелика остановилась и глубоко вздохнула. Ей нужно быть собранной, чтобы мама ни о чём не догадалась, иначе бесконечных вопросов, сочувствий и, как ни странно это прозвучит, упрёков за то, что угораздило влюбиться не в того парня, не избежать. А Лика хотела пережить эту боль в тишине и одиночестве, чтобы суметь сохранить хотя бы видимость более или менее нормального существования.
– Там открыто, – голос брата выдернул девушку из собственных мыслей, и она нажала на ручку входной двери.
И в ту же секунду по квартире разнёсся звонкий лай, а в коридор влетела небольшая белая собачка и, отчаянно виляя хвостом и поскуливая от восторга, начала танцевать на задних лапках, приветствуя вернувшихся после долгого отсутствия хозяек.
– Привет, Джулай! – искренне обрадовалась питомице Анжелика и подхватила её на руки. – Я тоже очень по тебе скучала! – собака, взвизгивая от избытка чувств, принялась лизать девичье лицо. Лика сделала несколько шагов от двери, позволяя сестре и брату зайти в квартиру, и, крепко обняв пушистый комочек, несколько раз чмокнула Жульку в нос.
– Девочки мои вернулись! – с радостной улыбкой воскликнула появившаяся на пороге прихожей Вера Марковна, вытирая руки о передник. – Наконец-то! – женщина обняла и поцеловала младшую дочь. – Как загорели-то! – Анжелика отдала собачку Кате и окунулась в материнские объятия. – Я так по вам соскучилась!
– Мы тоже, мамочка, – прошептала Лика.
– Ладно, я мелких доставил, свой сыновий долг выполнил, так что пока! – крикнул Дима от двери.
– А подарки? – обернулась к нему Катерина, удивлённо вскинув брови.
– Лиска сегодня работает допоздна. Да и вам надо отдохнуть. А завтра вечерком мы заглянем на ужин, послушаем про ваш отпуск и всё заберём. Договорились? – девушки, улыбнувшись, кивнули, и парень, махнув на прощанье рукой, вышел в подъезд, аккуратно закрыв за собой дверь.
– Так, раздевайтесь, мойте руки и за стол! – скомандовала Вера Марковна. – Небось, голодные с дороги.
– Нет, мамуль, есть совсем не хочется, – покачала головой Анжелика.
– Да, совсем, – подтвердила Катя, спуская собаку на пол.
– Мы вещи разберём, душ примем и спать ляжем. Устали очень, —Лика сняла сандалии.
– Но сейчас и восьми нет! – удивлённо заметила женщина.
– Пока чемоданы распакуем, пока помоемся, – Анжелика пожала плечами и сунула ноги в любимые тапочки. – Там уже как раз время подойдёт.
– И что, совсем ничего не будете? Может, хоть чайку?
– Ну только если чашечку на сон грядущий, – постаралась улыбнуться Лика.
– Угу, – поддакнула Катерина и взялась за ручку своего чемодана. – Правда, мам, из-за пробки останавливались мало, а сидеть в одной позе так долго – жутко утомительно. Я уже ничего не хочу, только принять горизонтальное положение и нормально поспать.
– Ладно, – махнула рукой Вера Марковна. – Идите разбирайте вещи. Если проголодаетесь, кухню сами найдёте, – девушки одновременно поцеловали маму в обе щёки и потащили свой багаж в комнату.
– А папы ещё нет? – спросила Катя, не увидев отца в зале.
– Нет, – ответила мать из кухни. – Он сегодня допоздна. С понедельника в отпуск, вот и решил всё доделать.
Сёстры зашли в свою комнату и закрыли дверь. Оставив сумку и чемоданы у входа, они со вздохами облегчения опустились на кровати. Посидев всего секунду, Катерина плюхнулась на спину, закрыв лицо ладонями, а Лика уткнулась в подушку.
– Надо всё-таки разобрать вещи, – вставая, сказала Анжелика через минуту. – А потом принять душ.
– Я ничего не хочу, – простонала Катя. – Если только умереть, – едва слышно проговорила девушка.
– Я знаю, – глухо откликнулась Лика, стараясь сдержать вновь закипающие в глазах слёзы. – Но надо жить. На них свет клином не сошёлся, – но последовавший за этими словами всхлип отнюдь не сделал их убедительными.
– Ты сама в это не веришь, – горько усмехнулась Катерина. – А на моём принце у меня не только свет – вся жизнь клином сошлась, – девушка повернулась на живот и спрятала лицо в подушку, чтобы заглушить рвущиеся из груди рыдания. – Я не знаю, как без него… – наполненный слезами голос звучал жалобно и глухо. Анжелика опустилась на колени около сестры и, обняв её за плечи, прижалась щекой к вздрагивающей спине.
– Я тоже не знаю, кукла, – всхлипнула девушка, назвав Катю детским прозвищем, которое когда-то дал ей отец. – Но как-то надо. Пусть не жить, а создавать видимость, – горячие слёзы, бегущие нескончаемым потоком из серо-голубых глаз, скатывались на футболку сестры и впитывались в ткань, разрастаясь влажным пятном. – Ради мамы, ради папы, ради Джулая и Нафани с Джером, в конце концов! Представь, что мы побывали в сказке. Самой прекрасной сказке на свете! А теперь пришла пора возвращаться в реальность…
– Я не хочу возвращаться! – прокричала Катерина в подушку. – Я хочу быть рядом с принцем всегда!
– Но он не хочет! – в отчаянии воскликнула Лика. Катя подняла голову и посмотрела на сестру широко распахнутыми глазами, полными боли. – Они не хотят, – выдохнула девушка, с трудом снося полыхающий страданием взгляд. – Мы им не нужны здесь…
– Я не верю, – прохрипела Катерина. – Принц тоже любит меня.
– Поэтому даже не попросил номер телефона, – горькая усмешка не смогла удержать всхлип. – Я знаю и понимаю всё, что ты сейчас чувствуешь. Мне не легче. Но… – Анжелика, не договорив, вдруг спрятала лицо в ладонях и сжалась, прижавшись лбом к собственным коленям. Её плечи задрожали от беззвучных рыданий.
– Ликуль! – Катя в один миг соскользнула на пол и обняла сестру.
Девушки ещё долго сидели на ковре в объятиях друг друга, беззвучно оплакивая свои разбитые сердца, пока стук в дверь не вернул их в реальность.
– Девочки, у вас всё хорошо?
– Да, мам, – ответила Лика. – Всё в порядке. Чемоданы разбираем, – за дверью послышались удаляющиеся шаги. Анжелика глубоко вздохнула, стёрла тыльной стороной ладони слёзы со щёк и встала на ноги. – Надо разобрать вещи, – тихо сказала она. – Если хочешь – лежи. Я сама всё сделаю. Мне нужно чем-то заняться, чтобы не сойти с ума, – девушка смахнула с ресниц вновь повисшие на них солёные капли и решительно направилась к чемоданам.
Катерина несколько секунд понаблюдала за сестрой и, поднявшись, подошла ближе.
– Я помогу, – выдохнула она и села на корточки возле сумки.
Девушка расстегнула молнию и откинула в сторону клапан. Первым, что попалось ей на глаза, был карамельного цвета медвежонок с плюшевым сердцем в лапках. Катя медленно вытащила игрушку и прижала её к груди.
– Я люблю тебя, принцесса! Безумно! Больше жизни! – мультяшным голосом заявил медведь, когда девушка нечаянно нажала ему на нижнюю лапку. У Катерины из горла вырвался истерический смешок, и она уткнулась в плюшевую макушку.
– Ты любишь, – прошептала она. – А тот, кто тебя подарил, видимо, больше нет. А может, и никогда не любил.
– Я люблю тебя, принцесса! Безумно! Больше жизни! – теперь уже Катя специально нажала на скрытую в лапке кнопку.
Она вспомнила, как Гоша переписал речь своего парламентёра вечером того же дня, когда его подарил. Катерина тогда спросила, где он нашёл игрушку, говорящую такие подходящие слова, и парень открыл ей секрет медвежонка: встроенный диктофон с модулятором голоса. Нажав на другую лапку, можно было записать фразу длительностью до пяти секунд, а потом игрушка повторяла её уже изменённым тоном. Для примера в тот день Гоша записал: «Я люблю тебя, принцесса! Безумно! Больше жизни!» Катя больше не разрешила ему экспериментировать с фразами, решив, что эта – идеальная!
И вот сейчас признание медвежонка больно полоснуло по разбитому сердцу, отчего из голубых глаз вновь заструились слёзы. Девушка посадила игрушку на свою кровать и вернулась к сумке.
– А это твой, – тихо сказала она и протянула сестре медвежонка, которого Рома выиграл для неё в тире.
Лика подняла взгляд от чемодана и вздрогнула. Несколько секунд она, не дыша, смотрела на плюшевого зверька, а потом, вздохнув, медленно протянула к нему руку. Девушка прижала игрушку к груди и закрыла глаза, пытаясь удержать слёзы. Этот медвежонок стал первым официальным подарком Романа после того, как они стали парой. И не просто подарком, а специально завоёванным в её честь трофеем.
– Ты будешь спать со мной, Венька, – прошептала Анжелика. – И я буду спать только с тобой, – девушка встала и отнесла медвежонка на свою кровать.
– Здесь есть что-то, кроме сувениров? – Катерина сосредоточенно разглядывала содержимое сумки. – Или её можно пока не трогать?
– Там на дне остатки продуктов и что-то из посуды. Их надо будет отнести на кухню, а остальное можно пока прямо в сумке под кровать засунуть. Ой, нет! – Лика вдруг резко наклонилась и схватилась за ремешок сумки, когда младшая сестра, вытащив продукты и посуду, закрыла клапан на молнию. – Совсем забыла! Там же ещё подарок для мамы! Давай сразу ей отдадим, – Катя согласно кивнула, и Анжелика снова открыла сумку.
Через полчаса все вещи были разобраны. Девушки по очереди сходили в ванную и, сославшись на усталость, скрылись в комнате, отказавшись даже от чая, что настойчиво предлагала мама. Сёстры не нашли в себе сил сдерживать боль и отчаяние, которые обязательно затопят их души, когда Вера Марковна попросит рассказать, как они провели отпуск.
Выйдя из душа, Катерина вместо ночной рубашки натянула на себя Гошину футболку, которую он подарил ей после карточного проигрыша. Ткань ещё хранила аромат любимого, и девушка с наслаждением и болью вдыхала этот запах, закрыв глаза и обняв себя руками, пока сестра не вернулась из ванной.
Лика и Катя молча забрались в постели, крепко обняли медвежат и отвернулись друг от друга. Обе прекрасно понимали, что сестра на соседней кровати сейчас тоже будет беззвучно плакать, умирая от боли от разбитого сердца, но слов утешения не было, только зеркальное отражение страданий в собственных глазах. Девушки долго лежали без сна и без движения, будто боялись рассыпаться на кусочки от любого неосторожного жеста. Воспоминания о трёх счастливых неделях калейдоскопом мелькали перед мысленным взором, заставляя сердце тоскливо сжиматься в груди. Но сон, пришедший уже за полночь, не принёс отдохновения. Сёстрам не давали покоя любимые парни, заполнив собой ночные грёзы. Пару раз Лика даже просыпалась и вскакивала на кровати, так реалистичны были сновидения, где Рома звал её по имени, маня влюблённым взглядом сапфировых глаз. Чтобы снова уснуть, она потом по нескольку минут сосредоточенно прислушивалась к крысиной возне в клетке, стараясь представить, чем именно сейчас занимаются Нафанаил и Джеронимо, и намеренно загоняла в дальний угол сознания даже отголоски мыслей о синеглазом брюнете. А Катя всю ночь проплакала во сне, шепча: «Принц, я люблю тебя!»
***
Ранним утром сестёр разбудил стук в дверь.
– Девочки! Можно?! – голос отца, пришедшего вчера поздно, когда дочери уже ушли спать, заставил девушек улыбнуться.
– Да, папуль! – откликнулась Катерина. – Входи!
– Доброе утро! – поздоровался мужчина, заходя в комнату. – Выспались?
Сёстры переглянулись и молча кивнули. Разве могли они признаться папе, что сегодняшняя ночь была самой тяжёлой в их жизни? Но тени под глазами и припухшие веки с головой выдавали их состояние.
– Что случилось с моими малышками? – встревожился Александр Вадимович, не обманувшись беззвучным дочерей. – Кто их обидел?
– Всё в порядке, пап. Правда, – тихо ответила Анжелика. – Просто отпуск закончился.
– Точно? – подозрительно прищурился мужчина.
– Ага, – Катя растянула губы в широкой улыбке. – Мы по тебе соскучились!
– Я тоже по вам скучал, – Александр Вадимович не стал копать глубже, приняв эту отговорку, и присел на кровать старшей дочери. – Вот и решил зайти попрощаться.
– Ты куда-то уезжаешь? – Катерина села на постели, подтянув колени к груди.
– Да. Едем с дядей Валерой в деревню на охоту. У нас в этом году очень удачно отпуска совпали.
– Надолго? – спросила Лика.
– На недельку. Вот, Жульку с собой взять хочу, если вы не против. Пусть там на воле побегает.
– А почему мы должны быть против? – Анжелика приподнялась на локтях.
– Ну, может, вы соскучились и не захотите её отпускать, – пожал плечами мужчина.
– Глупости, – Лика села в кровати, повторив позу сестры. – Пусть едет. Ей там будет хорошо. Только, чур, не обижать собачку!
– Кто ж её там обидит? – усмехнулся отец. – Ты же знаешь, что баба Маня в ней души не чает. Вернётся ваша Жулька домой откормленной и лоснящейся. Ладно, – Александр Вадимович хлопнул себя по коленкам. – Пойду собираться, а то дядя Валера уже минут через пятнадцать за мной приедет, – он встал и шагнул к выходу.
– Стой! – воскликнула Анжелика, выбираясь из постели. – Мы же тебе подарок привезли! – опустившись на колени, девушка вытащила из-под Катиной кровати сумку и, расстегнув молнию, засунула в неё руку. – Вот! – через несколько секунд на свет появилась длинная плоская бамбуковая палка с имитацией скрюченных пальцев на одном конце. – Это тебе! – Лика поднялась на ноги и протянула подарок папе. – Палка-чесалка. Незаменимая в быту вещь!
– Ого! Вот это подарок так подарок! – одобрительно проговорил мужчина, покрутив палку в руках. – Спасибо! Классная штука! – он обнял и поцеловал старшую дочь.
– А меня? – капризным голоском прохныкала Катя, надув губы и протянув к отцу руки.
– И тебя, – хохотнул Александр Вадимович, подошёл к девушке и, крепко её обняв, звонко чмокнул в щёку. – Всё, теперь точно ухожу, – он направился к двери. – А вы поваляйтесь, ещё рано.
– Передавай привет дяде Валере и бабе Мане, – сказала Лика, когда папа открыл дверь.
– Обязательно, – улыбнулся мужчина на прощание, вышел и плотно закрыл за собой деревянную створку.
***
Сёстры целый день пролежали в кроватях, лишь пару раз встав в туалет. Они ничего не ели, односложно отвечали на все расспросы матери и почти не двигались, с головой погрузившись в собственное горе. Только в обед они выпили по чашке чая, и то только потому, что мама лично принесла горячий ароматный напиток им в комнату.
Вере Марковне было больно видеть своих дочерей в таком состоянии. Катя, неунывающая и шебутная, никогда не грустила дольше двух часов, всегда находила повод для улыбки и до своих девятнадцати лет ещё ни разу не влюблялась так сильно, чтобы страдать и плакать ночами в подушку. Анжелика же всегда была сдержанна в выражении своих эмоций, безоговорочно ставя на первое место долг перед семьёй, и потому зачастую невозможно было понять, она расстроена, обижена, или в её жизни всё сейчас ровно. Витя был единственным молодым человеком, с которым она встречалась, и за семь лет Лика ни разу не проявила свойственных всем девочкам в период первой любви переживаний: ни восторженного обожания, ни неконтролируемой ревности, ни беспочвенных обид. Мать была уверена, что эти отношения продлятся всю жизнь, и дочь никогда не испытает истинной жгучей страсти. И сейчас, глядя на Катерину и Анжелику, Вера Марковна терялась и не знала, что делать, как помочь им справиться с теми чувствами, что поселились в их сердцах на отдыхе.
– Девочки, хватит убиваться, – вздохнула женщина, когда девушки, опустошив чашки, поставили их на тумбочку между кроватями и повернулись к стене. – Вы ещё такие юные! Этих мальчиков у вас ещё столько будет, что со счёта собьётесь! – сёстры одновременно с удивлением посмотрели на маму. – А вы думали, я ничего не пойму? Я тоже была молодой и страдала от неразделённой любви. Поверьте, жизнь на этом не заканчивается. Скоро обязательно появится другой…
– Такого, как мой принц, больше не будет, – со слезами в голосе перебила мать Катя. – Он красивый, сильный, смелый, галантный. Я люблю его! И другого мне не надо! – девушка уткнулась в подушку и заплакала.
– Кукла, не плачь! – Вера Марковна села на кровать и погладила дочь по вздрагивающей от рыданий спине. – Несколько дней притворяться не сложно. Но принцев не бывает. Через месяц-другой…
– Нет! – со злостью воскликнула Катерина и, повернувшись, резко села в постели. – Ты ничего о нём не знаешь! Гоша – настоящий принц! Самый лучший! Не говори, что он притворялся! Не говори, что таких будет сотня! Это неправда!
– Катя! – женщина даже отшатнулась от пылающей яростью дочери. – Что с тобой? Почему ты кричишь на меня?
– Прости, – вдруг сникнув, прошептала девушка и опустила глаза. – Я не знаю…
– Если это твой принц так на тебя повлиял, то я ещё больше убеждаюсь в своей правоте.
– Нет, это, скорее, его отсутствие, – всхлипнула Катерина и снова упала лицом подушку.
– Лика… – Вера Марковна перевела растерянный взгляд на старшую дочь.
– Мама, пожалуйста, разреши нам побыть одним, – тихо попросила Анжелика. И от боли, прозвучавшей в её голосе, женщина вздрогнула.
Вера Марковна молча встала, забрала пустые чашки и направилась к выходу.
– Вечером приедут Дима с Лизой. Вы выйдете?
– Да, не волнуйся. К ужину мы будем в порядке, – откликнулась Лика, не поворачивая головы.
Женщина вздохнула и вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
К приезду брата сёстры заставили себя вылезти из постелей и привести в порядок свой внешний вид. Они настолько сосредоточились на поддержке друг друга, что собственные переживания немного померкли, позволив наигранному веселью замаскировать истекающие кровью души. Только холодные, будто мёртвые глаза портили почти идиллическую картину. Впрочем, девушки старались ни на кого прямо не смотреть, чтобы не расплескать свою боль на родных.
Дима рассказал невесте, что случилось с сёстрами, и попросил не расспрашивать их о поездке, чтобы не причинять девушкам лишней боли. Вместо этого они договорились заполнить вечер собственными историями, избавив тем самым Лику и Катю от необходимости вспоминать прошедший отпуск.
Благодаря этому вечер прошёл в довольно милой обстановке. Сёстры вручили Диме и Лизе подарки: брату – палку-чесалку, как и отцу, а его невесте – набор специй в красивых баночках. Потом они много разговаривали. В основном, конечно, Елизавета, которая очень любила девушек и, увидев их воочию, буквально физически ощутила страдания, которые они, как ни пытались, не смогли скрыть в глубине своих глаз. Несколько раз за столом даже слышался общий смех. Но всё равно напряжение сестёр отражалось в их поведении. Катерина была необычайно тиха, не перебивала никого в нетерпеливом порыве, не хохотала громко над каждой шуткой. А движения Анжелики были рваными и отрывистыми, она вздрагивала от каждого резкого звука и вела себя больше не как хозяйка, а как гостья, будто забота о других, бывшая раньше для неё естественным состоянием, теперь начисто исчезла из её натуры. И Вера Марковна, и Дима, и Лиза, не сговариваясь, старались не замечать этих разительных перемен и вести себя максимально естественно. Но к концу вечера все так устали изображать то, чего не было и в помине, что с облегчением вздохнули, едва поставили на стол пустые чайные чашки, ведь это означало конец опостылевшего фарса.
***
Телефон всё вибрировал и вибрировал, настойчиво требуя внимания. Катя очень не хотела просыпаться, но этот надоедливый звук, едва замолкая, через несколько секунд вновь начинал терзать слух. Девушка повернулась на спину и, протянув руку к тумбочке, взяла аппарат.
– Привет, Леська, – пробормотала она в трубку, приняв вызов.
– Катюх, приветики! А чего у тебя с голосом? Спишь, что ли? – бодрый тон подруги раздражал Катерину, но она постаралась быть сдержанно-вежливой.
– Да.
– Я так и думала! – хохотнула девушка. – Могла бы и не спрашивать: ты известная соня. Ты уже вернулась с моря? – спросила Олеся без перехода.
– Да, – вздохнула Катя.
– Здорово! Слушай, мы тут с ребятами собрались сходить на речку, сосисок пожарить, поплавать, позагорать. Не хочешь с нами?
– Нет.
– Ка-а-ать? Это ты вообще? – насторожилась девушка, никогда ещё не слышавшая от подруги односложных ответов, да ещё таким замогильным голосом. Сколько она её знала, Катерина всегда была готова поддержать компанию и принять участие в любой авантюре, если, конечно, она не грозила уголовным сроком.
– Я.
– Катюх, у тебя что-то случилось? – в тоне Олеси послышалось беспокойство. – Надеюсь, ничего серьёзного? Никто не умер?
– Я умерла, – выдохнула девушка и сбросила вызов.
Слёзы потекли из-под закрытых век на виски и затерялись в светлых волосах. Катерина резко повернулась на бок и придавила медвежонка.
– Я люблю тебя, принцесса! Безумно! Больше жизни!
– А я умираю без тебя, принц! – всхлипнула девушка и, прижав игрушку к груди, сжалась в комочек в бесплодной попытке унять терзающую сердце боль.
***
Вера Марковна постучала в дверь девичьей комнаты и, приоткрыв её, просунула голову внутрь.
– Лика, к тебе пришли.
– Пришли? – недоумённо переспросила девушка и повернулась к матери. – Кто?
– Витя.
Анжелика громко сглотнула и замерла, глядя на маму широко распахнутыми глазами. Она не ожидала появления Виктора. Более того, Лика ни разу не вспомнила о нём с того дня, как они с Романом ездили к Скале влюблённых. И сейчас появление молодого человека вызвало страх и даже панику. Но вдруг голос Ромы зазвучал в её голове так явственно, будто парень стоял рядом: «Больше ты с этим человеком разговаривать не будешь. Поняла?»
– Скажи, что меня нет! – попросила Анжелика мать. Этот наказ любимого придал ей решимости вычеркнуть Витю из своей жизни окончательно.
– Но я уже сказала, что ты дома. Он ждёт в коридоре.
– Тогда скажи, что я не хочу его видеть.
– Дочь, это невежливо. Выйди и сама сообщи ему об этом. Ты не пятилетний ребёнок, и сама должна выяснять свои отношения, – и женщина закрыла дверь.
Глубоко вздохнув, Анжелика вылезла из постели, засунула ноги в тапочки и накинула халатик.
– Хочешь, я пойду с тобой? – предложила Катя, приподнявшись на локтях. Она давно уже желала, чтобы бывший парень навсегда исчез из жизни сестры.
– Нет, спасибо. Я должна сама, – покачала головой Лика. – Но, если вдруг что, я позову на помощь, – жалкая попытка улыбнуться не обманула Катерину, ясно читавшую страх в глубине серо-голубых глаз, но девушка всё же кивнула и вновь опустилась на подушку.
Виктор встретил Анжелику, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Выражение его лица говорило о недовольстве столь долгим ожиданием.
– Смотрю, ты не торопишься, – бросил он вместо приветствия, когда девушка появилась на пороге коридора.
– А я тебя не приглашала, – парировала Лика.
– Мне не нужно приглашение, чтобы навестить собственную невесту.
– Я тебе не невеста. Мы расстались год назад!
– Не говори ерунды, – фыркнул Витя, насмешливо вздёрнув бровь. – Кому ты, кроме меня, нужна? От тебя же все благополучно отказываются после первого свидания.
– В моей жизни есть человек, который не отказался от меня ни после первого, ни после второго, ни даже после третьего свидания. И он позвал меня замуж!
– Это тот идиот, который со мной по телефону разговаривал? – парень закатил глаза, выражая крайнее презрение к незнакомцу. – И где он сейчас?
– Дома…
– Конечно, дома, – злая усмешка скривила мужские губы. – Не невесту же ему развлекать средь бела дня. Анжелика, не будь дурой! – Виктор сурово сдвинул брови. – Единственный, кто согласился взять тебя в жёны, это я. Так что хватит рассказывать сказки, – молодой человек оттолкнулся от стены и сунул руки в карманы брюк. – Я тебе давал время перебеситься, но, по-моему, ты уже заигралась. Я сейчас ухожу, потому что ты явно не в себе. Надеюсь, к завтрашнему дню ты приведёшь себя в порядок и придумаешь достойное извинение своему поведению.
– Уходи. И даже не думай возвращаться ни завтра, ни когда-либо ещё! – голос Лики звенел от напряжения и злости. – Я не буду с тобой, даже если ты окажешься последним мужчиной на планете!
– Сколько пафоса, – усмехнулся Витя, состроив брезгливую гримасу. – Спишу на акклиматизацию. Но к завтрашнему дню возьми себя в руки. Истерики тебе не к лицу, – с этими словами молодой человек развернулся и вышел из квартиры, громко хлопнув за собой дверью.
Анжелика опрометью бросилась в комнату и упала на кровать. Катя тут же оказалась рядом и, обняв сестру, зашептала ей:
– Ты молодец! Слышишь?! Ты всё правильно сделала! Если он ещё раз появится, я буду рядом, и мы его отпинаем. Не плачь, Ликуль! Этот гад не стоит твоих слёз!
– Ромка обещал, что мне не придётся больше разговаривать с Витей, – всхлипнула Анжелика. – Говорил, что лично ему объяснит, что он для меня больше никто. Но Ромы нет рядом! А Багров не собирается оставлять меня в покое!
– Тш-ш-ш, всё будет хорошо, – пыталась Катерина утешить сестру. – Мы обязательно от него избавимся!
Но поток слёз не прекращался, потому что сильнее, чем отвадить Виктора, Лика хотела вернуть Романа. И если первое было реально, хоть и трудновыполнимо, то второе было просто невозможно. И осознание этого факта не давало дышать, превращая душу в выжженную пустыню.