Адмирал императорского флота 4
- -
- 100%
- +
Затем я поинтересовался другим аспектом:
– Господин барон, а сколько в Индии британских солдат и англичан вообще?
– Здесь служит 6,5 тысяч британских солдат. Кроме них проживает несколько сотен купцов, приказчиков и прочих чиновников.
– Поразительно! Горстка людей управляет многомиллионной страной.
– Управляет страной не больше сотни моих земляков, а остальные служат нам. Правда, в армию нашей компании приходится нанимать местных жителей, которых мы зовём сипаями. Сейчас наши воины вместе с индийскими союзниками сражаются за власть в Майсурийской империи. Увы, её передовые отряды дошли до берегов Амбы.
– А что такое Амба?
– Это река, которая вытекает из Бомбейского залива и течёт на юг.
– Вообще-то реки впадают в залив, а не вытекают. То есть река, которая видна из окон вашего дворца и есть Амба? Так это же совсем рядом!
– Вот именно, граф! Я и веду об этом речь! Но самое плохое в этом деле то, что у нас нет нужного количества сипаев.
– Отчего же?
– Недавно произошёл конфликт с махараджой Гурджистана, вот он и перестал присылать нам воинов.
– Ладно, всё это лирика. Давайте поговорим о том, что привело меня в ваш благословенный дом. Сеньора Исанта, милорд Уильям, ваша дочь выросла, закончила пансион, и теперь перед ней встал вопрос выбора жизненного пути. Мы с капитаном Михаилом просим руки вашей дочери для нашего офицера, капитана второго ранга Анатолия Шевина.
– Это очень неожиданно для нас.
– Значит, ваша дочь сделала вам сюрприз.
– Хотелось бы познакомиться поближе с возможным супругом.
Я принялся рассказывать о том, какой дворянин Анатолий хороший да пригожий, насколько он богат и важен для компании «Таганий Рог».
– А что это за компания?
– Это что-то вроде вашей Ост-Индской компании. Её деловые интересы лежат в Европе, Африке и даже в Новом Свете. Мы имеем представительства в Лондоне, Ланкастере, Танжере и Антверпене.
После этого пришлось подробнее рассказывать о флоте и торговых интересах нашей организации.
– И кто в ней сэр Анатоль?
– Директор по снабжению, так что большинство сделок проходят при его участии. В прошлом году доход компании составил 100 миллионов дублонов.
Я не стал говорить о том, что это были добытые грабежом пиратские деньги, причём, названные «от фонаря».
– О-о-о, сэр Александэр!
– Да, сэр Уильям.
– Сеньор Алехандро, какие у вас дальнейшие планы?
– Сеньора Исанта, молодым перед началом совместной жизни очень важно получить родительское благословение, так что это главный план на сегодня. Затем мы отправимся зарабатывать дублоны.
– Сколько у вас людей?
– Примерно девятьсот человек.
– Так много для этого линкора!
– 400 – это чистые абордажники.
– Понимаете, господин граф, к чему я клоню?
– Пока нет, господин барон.
– Так получилось, что в Бомбее нет солдат. Жалкий батальон расквартирован в четырёх фортах, а форт Канкшвар обложила пятитысячная армия майсурийцев. Из Пуны к нам идёт в помощь 4-тысячный отряд сипаев, но нам надо продержаться неделю.
– Хорошо, я решу вопрос с туземцами.
В итоге "Юпитер" подошёл к форту Хублада, высадив батальон матросов, занявших позиции на стенах крепости. Пока занимались этим артиллеристы обнаружили, что с этой позиции спокойно простреливаются окрестности замка Канкшвар, расположенного на горе в паре километров от побережья. Окружившие замок индусы заметили, что количество защитников увеличилось и отошли дальше в лес. Этой же ночью, переодевшись в индусов, я, Орлов и двое матросов на шлюпке совершили дальнюю вылазку, высадившись на берег за майсурийскими линиями обороны. Мы прогулялись в окрестности замка Канкшвар и, дождавшись рассвета, с горы осмотрели оба туземных лагеря. Возвращаясь назад, прихватили двух разговаривающих между собой часовых, оттащив их на шлюпку. Прибыв на корабль, попытался допросить их. Увы, оба пленника меня не понимали. Пришлось обращаться к Ирэне, чтобы она мысленно внушила им нужные мысли. А мысль была одна – пусть на переговоры придёт командир их отряда.
На следующий день над крепостью был вывешен белый флаг, а перед воротами стояли три матроса так же с белым флагом. Из леса, судя по одеянию и внешнему виду, к нам вышел целый раджа. К нему из ворот направился я. Мужик немного говорил по-английски, так что я попытался с ним договориться:
– Почтенный Масур-раджа, сюда идёт большой отряд сипаев.
– Мы уничтожим этих предателей.
– Правильно. Поэтому я выдал тебе важную информацию, чтобы ты разбил их.
– Почему ты выдал эту тайну?
– Потому что я хочу, чтобы вы разбили англичан.
– Почему ты хочешь этого, если воюешь за них?
– Потому что я не люблю их. Я ещё не воевал за них.
– Что ты хочешь взамен?
– Я хочу, чтобы вы ушли от Бомбея. Вы можете вернуться сюда снова, когда разобьёте армию, идущую из Пуны. А сейчас вы должны уйти, чтобы я сказал губернатору, что мы вас победили.
– Я не верю тебе. Это какая-то хитрость! Мы начнём атаку и захватим ваши крепости.
– Какой же ты тупой. Захватывай, и ты узнаешь, кто такие русские.
В своём доме Уильям беседовал с женой:
– По-моему для нашей дочери этот русский торговец – самая лучшая партия. Она слишком импульсивна для британца. Вы не находите это, муж мой?
– Да, миледи, пансион пошёл ей на пользу, но девушке будет трудно найти партию среди настоящей английской аристократии. Это всё твоё воспитание, Исанта! Мой отец написал о весьма наглом, но очень богатом графе. Оказывается, он имеет чин контр-адмирала в русском флоте. Конечно, он был бы более достойной партией Рите, чем этот суперкарго.
– Адмирал женат на очень необычной женщине. Она сказала, что у него пять жён.
– Боже, эти варварские обычаи. Посмотрим, как он справится с туземцами, а там будет видно.
Наши переговоры зашли в тупик, отчего мы разошлись с раджой, не договорившись о мирном решении проблемы. В этот раз консенсус к нам не пришёл. На стене меня встретил Олег Орлов:
– Ваше превосходительство, как прошло рандеву?
– Тупой, ещё тупее! В общем, если они сейчас не уберутся, я отдам приказ на обстрел их лагеря "огурцами". Надо быстрее заканчивать это дело.
И индусы услышали нас – они решили повоевать. Сигнальщик просемафорил на судно мой приказ по переданным ориентирам разутюжить лагерь противника у форта Канкшвар, а затем обстрелять тех, кто окружил Хубладу.
Ободрённые тем, что им никто не отвечает, индусы провели обстрел крепости из луков. Пришлось прижиматься к парапету, ибо пущенные навесом стрелы падали с неба и ранили наших бойцов. Выпустив стрел по двадцать, майсурийцы решили, что можно начинать атаку, и побежали к крепости. Матросы заряжали арбалеты и мушкеты и готовили гранаты. Когда тысячи полторы туземцев оказались у стен форта, через парапет полетели осколочные гранаты, а матросы приступили к обстрелу атакующих из мушкетов. В это время открыли огонь орудия корабля, отправляя осколочные снаряды по лагерю у Канкшвара и атакующим Хубладу, неся гибель индийским воинам. Здоровые и раненые индусы бросились бежать в лес. Следом за ними из ворот форта выбегали наши парни и сотня британцев. Бритты занялись тем, что добивали раненых, а русские бежали к лагерю. «Огурцы» так нашпиговали индусов осколками, что везде лежали убитые и раненые. Завидев наш отряд, из Канкшвара выскочили две сотни британцев и сипаев. Они так же принялись резать раненых.
Я возглавил преследование отступающих майсурийцев, а когда те попытались организовать заслон, парни, прячась за природными укрытиями, принялись обстреливать индусов из арбалетов, а подбираясь ближе, забрасывать гранатами. В итоге разбитое войско индусов сбежало, а мы забрали трофеи в брошенном лагере и на поле боя. После подсчёта погибших, оказалось, что свою смерть под стенами двух крепостиц нашли почти 3 тысячи индусов, причём, большинство было зарублено британцами. Десятка четыре раненых были взяты в плен, и отряд под командованием Шевина доставил их к губернатору. Я не увидел в числе погибших Масур-раджу – сбежал мужичок.
Губернатор оглядел пленных и приказал всех расстрелять. Я сразу же переговорил с ним:
– Господин губернатор, за такую победу не грех и орден получить?
– Господин граф, это великая победа. За два часа уничтожить 3 тысячи повстанцев и обойтись практически без потерь.
– Раненых стрелами оказалось человек 40. А это мои крепостные, так что я лично пострадал за британскую корону.
– Я отпишу в министерство колоний о вашем подвиге.
– Сделайте милость, отпишите. Надеюсь, вы покажете мне содержимое письма касаемо моей роли?
– Если вы так желаете, то покажу. Я вижу, граф, что вы слов на ветер не бросаете. Когда думаете отправиться домой?
– Как получим ваше благословение, так и отправимся. Разве что вы захотите отпраздновать свадьбу вашей дочери.
– Сейчас тяжёлое время и свадьбы играть неуместно.
– Тем лучше. Мы сыграем её в России, как это принято у нас.
После победы мы провели в Бомбее две недели, за время которых Ирэн и я подружились с графиней. Южный темперамент Исанты больше соответствовал нашему, чем холодному, словно у лягушки, темпераменту Уильяма Тэтча-младшего. Перед одним из ужинов мы преподнесли ей весьма дорогое украшение, купленное у местного ювелира. Так что две недели мы сибаритствовали, втроём с Ирэн и графиней на лошадях объезжая окрестности. Исанта быстро согласилась на свадьбу, а папика пришлось планомерно обрабатывать. В этих путешествиях с помощью дальномера я произвёл вычисления высоты стен увиденных крепостей, о чём сделал необходимые записи в своём журнале.
Всё-таки мы дожали родителей невесты и те дали своё благословение. По настоянию супруги, Уильям написал и отдал мне рекомендательное письмо для виконта Чэтэма, члена палаты лордов и исполнительного директора центрального аппарата «Ост-Индской компании», где расхваливал меня, как лучшего друга Англии. Прогуливаясь в последние дни перед отплытием по крепости и городку вместе со своими товарищами, увидели рядом с портом мощное каменное здание представительства «Ост-Индской компании» и две шхуны, стоящие у причалов под погрузкой.
Шевин спросил меня:
– Александр Иваныч, почему ты не хочешь ничего покупать здесь?
– Анатолий, зачем покупать, когда мы возьмём это бесплатно. Должны же мы иметь какую-то компенсацию за общение с твоим тестем.
– Ха-ха, должны! Все-таки я очень рад, что Маргарет не похожа на своего папу.
– Я тоже, иначе не представляю, как бы ты с ней жил.
В это время произошло боестолкновение сипаев Пуны с остатками отряда Майсурийской империи. Разбитые майсурийцы бежали с поля боя. На привале раджа Масур обсуждал с главным командиром отряда, махараджой Шампуром, свой разговор с русским капитаном.
– И ты так ответил ему?
– Да, великий махараджа. Я не поверил ему и приказал атаковать крепость.
– Раджа Масур, ты тупее пробкового дерева! Мы могли бы заманить в засаду пунов, а затем вернуться к Бомбею.
– Но я же не знал, что он говорит правду!
– Теперь ты знаешь, только у тебя нет армии.
Глава 3. Лучший враг – мёртвый враг
Свадьбу молодые всё-таки сыграли, так что мечта Риты сбылась – она вышла замуж «за капитана», ну почти за капитана. Отобедав в родительском доме, молодожёны и все мы простились с Тэтчами, после чего видавший виды кораблик лёг на обратный курс, с каждым часом всё дальше удаляясь от берегов удивительной Индии. Мои вахтенные сообщили, что рано утром ушла одна загруженная товаром шхуна, а часа через три другая. Ушли, так ушли, а мы зайдём в Лоренцо-Маркеш, где займёмся полезными делами. На землю опустился вечер, расцвеченный красками, какие бывают в тропиках. Наши дамы гуляли по палубе, любуясь фосфоресцирующим океаном и красным закатом, говорящим о том, что завтра будет ветреная погода.
Мы стояли с Лобовым на шканцах и тихо разговаривали:
– Поразительно, мы уничтожили больше трёх тысяч человек и не потеряли ни одного бойца.
– Погибают плохо подготовленные, либо те, кому судьбой уготовано завершить свой жизненный путь. Одни мрут за свои прегрешения в этой или прошлых жизнях, а другие, потому что настало время перейти на новый уровень духовности. В этом бою ни один из этих признаков для нас не сложился.
– Будем куда-нибудь заходить, или у тебя нет идей?
– Вроде ничего великого в голову не приходит, так что идём проложенным курсом.
Раздался голос вахтенного:
– Корабль слева по курсу!
Мы повернули голову, куда указывал наблюдатель, и достали подзорные трубы. Лобов улыбнулся и проговорил:
– А вот и наш приз. Кем бы он ни был: британцем, португальцем, французом или голландцем, его участь предрешена. Палубным – подтянуть грота- и фока-шкоты, марсовым – ставить паруса, рулевой – курс на румб влево!
С каждым дуновением ветра мы нагоняли кораблик, а нас нагоняла темнота. Ко мне обратился вахтенный офицер:
– Не догоним до темноты, господин контр-адмирал.
– Не догоним. Значит, что надо сделать?
– Что?
– Дать понять капитану шхуны, что им удалось сбежать.
– Точно, Александр Иваныч, мы приотстанем, а в темноте нагоним беглеца.
– Правильно мыслишь, Свистунов. Командуй.
Вахтенный офицер приказал ослабить шкоты, отчего паруса провисли, и судно стало терять ход. Шхуна удалялась, растворяясь в сгущающейся темноте. Штурман прикинул направление, скорость движения и силу ветра, после чего просчитал примерный курс шхуны. Когда стемнело, мы снова подняли паруса и бросились в погоню. Часа через три впереди матросами были замечены силуэты светлых парусов. Абордажная команда стояла вдоль борта, ожидая, когда можно будет сцепить борта. Нас увидели, но было поздно. Торгаш решил не воевать, а сразу сдаться.
Передо мной на палубе сгрудилась пленённая команда грузившейся в Бомбее шхуны. Я ходил вдоль строя и с умным видом вещал:
– Господа, вы проявили благоразумие, поэтому после того, как вы перенесёте весь товар на мой корабль, я отпущу вас.
Нашим призом оказались пять тонн индийского чая, тюки с джутом для производства мешков и канатов, несколько тонн специй и кубов 200 распиленного красного дерева. Однако я чувствовал, что дело нечисто. Индия – страна самоцветов, которые должны вывозиться в Англию. Многие суда везли небольшие сундучки с самоцветами, чтобы в случае форс-мажора потери были не критичны. А вот камушков мы не нашли. По этой причине я обратился к капитану:
– Мне кажется, что тут чего-то не хватает? Капитан, отдай всё по-хорошему и тогда вернёшься домой.
– Сэр, вы забрали все, что было на корабле.
– Ладно, придётся самим посмотреть по укромным местам. Парни, за мной.
Мы внимательно осматривали каюту капитана, когда обнаружили в привинченном к стенке комоде скрытую полость. Разобравшись в конструкции комода, сняли фальшпанель и увидели аналог сейфа. Я вызвал капитана и попросил ключ. Мужик снял связку ключей с шеи и открыл замок. Там был сундучок с мешочками, в которых лежали огранённые рубины, топазы, александриты и гранаты.
– Капитан, ты обманул меня?
– Помилуйте, сэр.
– Ну да… Парни, демонтируйте этот комод и перенесите его ко мне в каюту – хорошая вещь, и ключ не потеряйте!
Когда всё было перенесено, мы расцепились и отчалили. Капитан и подшкипер стояли на шканцах и с ненавистью смотрели на отходящий линкор.
– Кэп, они нашли камни?
– Да, их капитан – настоящая ищейка. Теперь мы нищие.
Когда судно отошло на 30 метров, я отдал приказ Ларину вогнать торгашу под ватерлинию тротиловый снаряд. Бахнула пушка, раздался треск ломающегося дерева, судно накренилось на борт и затонуло.
– Михей, ты же обещал его отпустить?
– Я предупредил его, но он всё равно обманул меня. Библейский порок жадность был наказан.
У Мальдив мы догнали и утопили второго «британца» из английской «ОИК», а затем «голландца», идущего с острова Явы. Груз специи, чая и прочих полезных вещей был забран, а экипажи вместе с судами пущены на дно. Самое интересное, что Хелен и Маргарет были включены в долю, отчего не терзались сомнениями, узнав о судьбе британских кораблей – это законная добыча.
Рассмотрев морскую карту и определив координаты судна, я отдал приказ от берега повернуть в океан. Наш путь лежал к французской колонии, названной в честь министра финансов этого королевства, Жана де Сейшеля. Подойдя к самому крупному острову архипелага, стали обходить его в поисках порта с названием Виктория. Высадив на пустынном берегу десант, судно вошло в гавань. Обстреляв снарядами с тротилом стоящие у пристани две бригантины, утопили их. После этого часть морпехов отправилась вглубь острова на захват вилл плантаторов, а часть окружила и атаковала город. В лесах и горах небольшого острова периодически слышались выстрелы – плантаторы со своими надсмотрщиками оказывали сопротивление. Бой в городе оказался скоротечным, потому что гарнизона как такового здесь не было. В порту работали два десятка человек из портовой охраны, а мушкеты французских моряков остались на затонувших судах.
Баталия прекратилась, когда были арестованы руководители администрации и капитаны. Негры из абордажников согнали на центральную площадь взрослых французов и завезённых с Мадагаскара рабов. Я объявил белым жителям, коих насчитывалось около ста семей, и пленным матросам, что отныне это остров всеобщего равенства и свободы. А раз так, я заберу деньги и прочие ценности, чтобы они не смущали души жителей, а все рабы станут свободными людьми и живут, как хотят.
Вот только негры поняли это буквально и принялись возвращать долги колонизаторам – нападали на бывших хозяев и насиловали хозяек. После провалившегося акта освобождения пришлось вновь отправлять отряды к усадьбам плантаторов и домам горожан, чтобы спасти француженок с детьми. Отлавливать разбежавшихся по острову рабов посчитали делом проблемным, проще было забрать французов. В будущем я учёл этот опыт, перестав кого-либо освобождать.
На острове раскинулись плантации корицы, гвоздики, ванили и кокосовых пальм. Кстати, будучи в Мексике, узнал, что горячим какао с ванилью ацтеки лечили туберкулёз. Разобравшись с неграми-бунтарями, собрали ценности и товары на виллах плантаторов, в городских домах, портовых складах и на подбитых кораблях, перенеся их в трюм огромного линкора. Затем побывали на соседних островах Праслен и ла Диг, отловив и забрав с собой европейцев. Кто-то из них сбежал в лес, но таких мы не ловили. Теперь они будут жить, как Робинзоны, и ждать нового заселения острова.
Следующей целью стала вторая французская колония региона, остров Маврикий. Здесь мы не утопили, а захватили баркентину, а всё остальное прошло по тому же сценарию. В итоге в трюме и на орлокдеке линкора разместилась тысяча взрослых французов, из которых 400 являлись пленными моряками, и 800 негров обоих полов – новые рабы графа дель Коро. В трюмы баркентины и линкора погрузли все собранные ценности.
Мы зашли в Лоренцо-Маркеш и повидали коменданта, сделав совместный бизнес. В принадлежащей ему лавке купили древесину и тростниковый сахар, а на рынке и лавках других торговцев – балык из мяса антилоп, бивни слонов, шкуры леопардов и львов, перья страусов, алмазы, изделия из крокодиловой и змеиной кожи. Затем с проводниками, которых нам дал комендант, на день пути совершили экспедицию в саванну в поисках деревьев, в коре которых содержался хитин. Нашли таковые на берегах Матолы, набрав коры для себя и коменданта. По пути попалось пробковое дерево, которое спилили для наших нужд. Пока одни долбались с распилкой ствола и веток, другие набили змей и крокодилов на мясо и кожу. Так что на ужин ели крокодиловый супчик и змеиный шашлычок, а негры-абордажники побывали на земле пусть не Анголы, но родной Африки. За ужином обсудили с ними идею прибыть в Лоренцо-Маркеш и снарядить полноценную экспедицию за слоновой костью и шкурами обитателей саванны. Я не знал, как проявит при эксплуатации обувь из шкур антилоп гну, но можно было сделать пробную партию. Эти антилопы бродили по саванне миллионными стадами, а на моих мануфактурах не хватало кожи. С Диамантино расстались довольные друг другом, так что в этой части океана у нас появился порт, где мы являлись желанными покупателями. Через неделю корабли продолжили вояж.
Рано утром вахтенные увидели три вещи – мыс Доброй Надежды, идущий параллельным курсом голландский флейт и отсутствие других судов. Две последние составляющие совпали, отчего от пробоины у ватерлинии флейт настолько наклонился на борт, что команде стало не до стрельбы по нам. Мы подошли, зацепили судно, удерживая его на плаву с помощью лебёдок, захватили в плен небольшую команду и перегрузили на свой корабль груз, пушки, ядра и порох. Из судового журнала узнали, что судно шло из столицы Голландской Ост-Индии, города Батавия. Его трюмы были полны различных специй от бергамота до гвоздики, какао, кокосами и распиленными стволами ротанга. В каюте капитана обнаружили шкатулку с необработанными самоцветами. Судно принадлежало моим врагам из голландской «Ост-Индской компании», поэтому, без вариантов, пошло на дно, а команда присоединилась в трюм к французам. Несмотря на то, что мы набрали товара на нескольких островах, трюмы не были заполнены под завязку. Линкор мог взять на борт до 1000 тонн груза при соблюдении определённых условий устойчивости, а на флейте нам досталось всего-то пять тонн различных специй, из которых 4,5 составили мешки с перцем «чили», и тонн 70 весили кокосы и ротанг.
Чтобы добрать воды и провизии для пассажиров, пришлось делать остановку в Сан-Паулу-ди-Луанде. Мы бросили якорь в столице рабовладельческой Анголы. На скалистом мысе возвышалась мощная цитадель португальских колонизаторов Сан-Мигель, чьи пушки контролировали акваторию порта. Недавно прошёл экваториальный ливень, и теперь нещадно парило жаркое африканское солнце. Казалось, что дымится земля – такие были испарения. Я отпустил отдохнуть в город часть команды, включая негров из абордажников, а сам отправился посмотреть рынок и город. Здесь всё вертелось вокруг продажи рабов.
Вдруг услышал, как меня окликнули:
– Командор Михай! Греби сюда!
Я завертел головой, увидев машущего из окна таверны бородатого моряка. Приглядевшись, узнал в нём привозящего мне рабов капитана Агуаша. Я подошёл и поздоровался с ним, усевшись за стол. Мы выпили за встречу по полстаканчика рома, и я спросил:
– Здорова, Агуаш! Как вы тут живёте?
– Так же как и ты в своём Пунто-Фихо в сезон дождей. Здесь без рома и перца не выжить – обязательно подцепишь какую-нибудь заразу. А проспиртуешься – даже малярия не берёт.
– Всё верно. Последую твоему совету. Эй, гарсон, неси что-нибудь поесть, да мясо поперчи хорошенько.
Официант тут же принёс обсыпанный карри зажаренный кусок антилопы. Чего в тарелке из этих двух ингредиентов было больше, я не понял, но во рту загорелся пожар. А рабовладелец, подождав, пока я справлюсь с обжигающей из-за перца пищей, поинтересовался:
– Командор, что привело тебя в эту забытую богом землю?
– Хотел набрать воды.
– Мой совет, набирай воду на островах. Там она течёт с гор, поэтому чистая. А здесь течёт с болот – можно подцепить такую гадость, что откинешь копыта, так и не поняв, от чего.
– Кидай в неё серебро, и оно убьёт заразу. Но ты прав, зайду в Гвинею или на Сан-Томе.
– Командор, ты решил заняться рабами?
– Почти. У меня на борту 800 негров с Мадагаскара и столько же французов. Не знаешь, кто идёт в Новый Свет, чтобы отвезти их ко мне на плантацию? Я заплачу за перевозку.
– А тебе не нужны ещё рабы, чтобы я с компаньоном не шёл порожняком, а полностью забил трюм? Давай, доберу ещё сотен семь папуасов?
– Хорошо, у тебя я всех выкуплю.
– Командор, мы же не один год работаем, и не подводили тебя. Так что всё будет без обмана.
Мы прогулялись на невольничий рынок, где я посмотрел, как здесь идёт процесс покупки рабов. Оказалось, что своих земляков сюда приводили бодигарды из охраны местных негритянских вождей. Оплатив на рынке покупку живого товара, люди Агуаша погнали рабов в порт, чтобы погрузить их на свои шхуны. В трюмы шхун перешёл пленный народ с линкора, после чего Агуаш и Мендеш отправились в Пунто-Фихо, а наш линкор в Таганрог.
Через 3 месяца добрались домой, сдали привезённый товар в нашу торговую сеть и на мануфактуры, и для команды наступил отдых. По возвращению узнали о начале войны с Великой Тартарией, армией которой командовал потомок Рюриков, воевода Емельян Пугачёв. Хотя я не встречался с Емельяном, поэтому не знал, каков этот человек в жизни, но симпатизировал ему в войне старорусских боярских родов против обрусевших немцев на троне. В этой войне ни я, ни мои люди участия не принимали, так что о ходе боевых действий таганрогцы узнавали от заезжих чиновников, военных и вездесущих торговцев.
Адмирал Сенявин сделал своей ставкой Ростовскую крепость и перевёл в Азов весь галерный флот и новоизобретённые корабли. Находящийся на крупной водной артерии город активно развивался, отчего в него приезжало всё больше заморских и российских купцов. После войны пришлые греческие, венецианские и генуэзские купцы возвращаться в Таганрог не спешили, переместив деятельность в Ростов. Так что ныне в нашем порту разгружались мои суда, Мустафы, Никитоса и их компаньонов, а также несколько десятков галер и тартан осевших в Таганроге купцов из обрусевших итальянцев и греков.