Железная лига

© Игорь Левашов, 2016

© Виктор Вирт, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Я лежал в палате… Вернее, лежало то, что от меня осталось. Воспоминания, роившиеся в голове, раздражали все больше и больше. В последнее время чаще стали приходить мысли о том, для чего выжил, почему не остался там, на поле боя, где погибли десятки моих товарищей? Мне казалось, это был бы лучший исход. Я смотрел на потолок, который стал за эти тягостные недели моим собственным миром: изучена каждая трещина, проложены маршруты насекомых, которые иногда пробегали по нему.

Уже больше двух недель меня не выводили из палаты на прогулку, на свежий воздух. Я стал заложником этой комнаты. Ежедневно, около пяти вечера, в палату врывалась служащая пансионата – смуглая азиатка Тито. Она была крупная, ростом где-то под сто девяносто сантиметров. Я не мог себе представить, что азиаты могут достигать таких размеров, если их не готовили специально для борьбы сумо. Однако в наше время об этом искусстве практически забыли… О многом забыли в этом хаосе, что захлестнул Вселенную.

Женщина с грохотом открывала дверь в комнату, начинала кричать и ругать всех на свете. Другого от нее я никогда не слышал. Она не любила свою работу. Да и за что ее любить: таких калек, как я, здесь было около сотни, и каждого нужно вымыть, провести санобработку, убрать испражнения. Она старалась все сделать побыстрей. Женщина брала меня одной рукой, поднимала с кровати, а другой резко срывала подгузник. Да, да, именно подгузник! Она относила меня в душевую кабину, где было сделано специальное приспособление для таких немощных, какими мы здесь все были, и открывала воду, смывающую запах и грязь, от которых, казалось, я никогда не избавлюсь. Несмотря на ее грубость, для меня это были самые приятные моменты в последние две недели. Пока я находился в душе, она меняла белье. После этого азиатка приходила за мной и, не вытирая, зло бросала на кровать. Сплюнув на пол и добавив какое-нибудь непристойное ругательство, она с презрением оглядывала меня перед тем, как уйти. Я смотрел ей вслед – ее походка вызывала улыбку. Женщина, как медведь, переваливалась с одной ноги на другую, покачивая бедрами, которые тряслись как холодец.

Дверь закрывалась, и в комнате вновь воцарялось одиночество. Я оставался один на один с собой, со своим выдуманным миром и тараканами, которые получили от меня в подарок прозвища – имена кораблей, на которых мне довелось летать.

Когда попал в пансионат, мне было стыдно, что я не в состоянии ухаживать за собой, но со временем стыд прошел, и с каждым днем все больше и больше накатывало чувство обреченности и безысходности. Я был похож на овощ, на растение, которое требовало постоянного ухода, но получало его все меньше и меньше.

Удивительным было то, что государство все еще помнило об этом пансионате и не забывало перечислять средства на его содержание. Как выяснилось позже, сын одного из высокопоставленных чиновников пристроил сюда своего отца, и наш пансионат регулярно включали в список бюджетных расходов, но как долго это могло продолжаться, никто не знал.

Я, Андрей Звягин, русский по духу и по происхождению, вырос в обычной, ничем не выдающейся семье. Мой отец был рядовым инженером на одном из металлургических концернов «СвитМеталл», который контролировал практически всю добычу сырья. Маму я практически не помню, она умерла, когда мне исполнилось всего пять лет, заразившись от пациента каким-то неизвестным вирусом. Отец после этого запил, и моим воспитанием стала заниматься не имевшая собственных детей мамина сестра Анастасия. Это не было проявлением милосердие, а тем более любви, просто моя тетка входила в попечительский совет правительства по проблемам детей, потерявших своих родителей. Только ее положение не позволило сдать меня в детский дом. Со временем отец перестал пить и вернулся на работу. Его иногда направляли в командировки для настройки оборудования, которое использовалось для добычи сырья. Тогда приходилось снова возвращаться в дом равнодушной тетки.

В глубоких корнях своего генеалогического древа я откопал, что несколько поколений назад, по линии отца, моим предком был легендарный в те времена хоккеист Валерий Харламов. Это была дальняя побочная ветвь, но, как мне кажется, я унаследовал от него тягу к этому виду спорта. В детстве меня постоянно тянуло на лед, к хоккею, хотя он в своем изначальном виде к тому времени уже давно перестал существовать. Его заменила «Железная лига» – ледовые баталии роботов, которые с каждым разом все совершеннее и совершеннее расчерчивали шахматные партии на ледовых аренах.

Каждую хоккейную команду представлял вратарь и «пятерка»: двое выполняли защитные функции, а трое занимались нападением. За каждым таким игроком был закреплен свой программист, который отвечал за его действия на поле. Производители роботов изучали реальных известных хоккеистов прошлого, чтобы потом ввести в свои программы те или иные особенности. Это была тень, которую никто не видел, но благодаря ей и рождалось зрелище, происходящее на ледовой арене.

Игра проходила по тем же правилам, что были установлены в обычном хоккее. Исключение составляло лишь то, что роботы могли применять силовые приемы любой жесткости и за это не следовали штрафные удаления с поля. Замены производились в случае, если какой-то из роботов пришел в негодность.

Еще одной особенностью «Железной лиги» стало проведение двух периодов по двадцать минут, с таким же перерывом, вместо трех, как в привычном хоккее. Первый период, как правило, был разведывательный. После него во время перерыва вносились коррективы в настройку роботов, и на лед выходили показать все свое мастерство совершенно другие железные хоккеисты. Игра завораживала своей быстротой и техникой. Те, кто занимались программированием этих машин, были очень изобретательны, и, казалось, пытались вложить душу в своих подопечных.

Игры «Железной лиги» – потрясающее зрелище, но им не хватало эмоции игроков, остроумных ходов и обычной человеческой смекалки, русского духа борьбы, который непременно должен сопровождать игру. Мне больше по душе были те матчи, которые я находил в мировой паутине и которые меня отправляли назад в прошлое. Они вызывали совершенно другие эмоции: я вглядывался в лица игроков, которые неслись сломя голову к заветной цели, удар следовал за ударом, ломались клюшки, ликовал зал, и это вдохновляло не только хоккеистов, находящихся на поле, но и меня самого.

Грандиозные шоу «Железной лиги» собирали многотысячные стадионы. Большая часть зрителей шла для того, чтобы сделать ставки на всевозможных тотализаторах и подзаработать на этом. Некоторые хотели просто потусоваться в толпе, в надежде получить бесплатную порцию алкоголя или еще какой-нибудь дряни. Этот вид соревнований был очень популярен. Игры проводились ежегодно и их кульминацией являлись раунды плейофф, в которые выходили восемь сильнейших команд по итогам отборочных туров. Мне довелось побывать на нескольких таких матчах, и это, скажу я вам, впечатляющее зрелище!

Муж моей тетки Сезар, мурруканин с планеты Арсхеза по своему происхождению, был увлечен соревнованиями «Железной лиги». Это был довольно высокий худощавый гражданин, напоминавший сову, с неприятным лицом и крохотным носом, который еще больше портил впечатление. Его большие глаза всегда смотрели вперед и практически никогда не моргали, может, этого просто не было заметно. Изучив сову и ее повадки, я пришел к выводу, что мой дядя каким-то образом имеет к этой птице прямое отношение. Мне было пятнадцать лет, когда он впервые взял меня на игру. Надо отдать ему должное, он занимал неплохой пост в городском совете и не был жадным. Дядя тратил на меня очень много и никогда ни в чем не отказывал, и мне казалось, что я иногда злоупотреблял этим.

Однажды Сезар взял меня на финал лиги! Команды, которые сошлись в этом противостоянии, были представлены двумя могущественными корпорациями. И вот уже в пятый раз встречались они в этом поединке финальной части соревнований. Это было противостояние не только на льду, но и в сфере их деятельности, в практической открытой борьбе за влияние на рынке электроники. Обе корпорации занимались производством роботов, которые использовались как в промышленном производстве, так и для использования в быту.

Каюто Мацумото был хозяином команды «Самурай», по названию его же корпорации. Его роботы-рыцари были изготовлены в хорошо сохранившемся японском стиле. Он стремился придать машинам облик, приближенный к образу человека, но сделать это не удалось. Игроки получились немного больше, чем было запланировано. На льду этого заметно не было: и скорость, и движения соответствовали духу этого шоу.

Соперником Мацумото выступал саринянин Актар, уроженец планеты Паласия, команда которого ничем не уступала своим соперникам, об этом говорил и зафиксированный ничейный счет после четырех противостояний. В команде «Джедо», что означало на его языке «непобедимые», использовались роботы, которые производились точно по его секретным чертежам. Фактически то, что происходило на льду, было битвой между Каюто и Актаром, непримиримыми соперниками, но с каждым разом им становилось все труднее и труднее пробиваться в финальную часть. Молодые и перспективные ученые внедряли новые инновационные разработки роботов-хоккеистов и пытались вытеснить старейшин из лидеров.

Во время игры мне всегда хотелось выскочить на поле, сделав несколько финтов, выйти один на один с воротами соперника и поразить их. Такую возможность можно было получить в перерывах между периодами, когда устраивались всевозможные шоу с участием людей и роботов. Иногда Сезар позволял и мне поучаствовать. Удивительно, но мне всегда удавалось обхитрить машину и поразить ворота. Я был единственным в зале, кто это мог сделать, и ни разу не уходил со стадиона без честно заработанного приза…

Я лежал и смотрел в потолок, на котором началось движение «кораблей»: насекомые покидали свои убежища и по уже хорошо знакомым тропам стремились туда, где могли полакомиться. Одно из таких мест было на стене возле моей кровати. Большие и маленькие корабли слетались на мою планету, чтобы произвести заправку и вновь отправиться бороздить звездное пространство. Мне хотелось попасть на один из таких кораблей и покинуть эту комнату в надежде изменить свою жизнь, но это казалось сказкой, несбыточной мечтой, и я опять впадал в транс, задыхаясь от бессилия и отчаяния, которые переполняли меня.

Через какое-то время к отцу вернулась его пагубная привычка, и он в конце концов спился. Пришлось снова перебираться в дом тетки, которая после моего восемнадцатилетия отдала меня в военную академию. Окончив ее через три года с отличием и получив чин лейтенанта, я стал самостоятельным и больше не нуждался ни в чьей опеке. Да и она не особо настаивала на том, чтобы поддерживать нашу связь.

Я приехал в дом тетки после окончания академии в небольшой отпуск, перед тем как отправиться к месту несения службы, но оказанный прием не оправдал моих надежд. Анастасия сделала все, чтобы я не остался даже переночевать, хотя дядя искренне обрадовался встрече. Холодный взгляд жены остудил его, и он больше не произнес ни единого слова. Сезар очень изменился, перестал быть тем уверенным мужем, за которым было последнее и решающее слово, а стал обычным подкаблучником, выполняющим любую волю моей тетки.

Обменявшись искусственными улыбками и сухими поцелуями, мы расстались у порога дома, в котором мне больше никогда не случилось бывать. Я написал несколько писем для нее, но, не дождавшись ответа, прекратил эту пустую затею. Отныне меня никто не контролировал, и я мог строить свою жизнь независимо ни от чьего мнения.

Годы, проведенные в академии, не прошли даром. Я стал еще мужественнее и сильнее, овладев боевыми искусствами и навыками обращения со всевозможным оружием, от холодного до стрелкового. Научился ставить и обезвреживать мины, вскрывать электронные замки обычной банковской картой, неплохо управлял десантными кораблями и мог с легкостью вести бой с превосходящими силами противника. На курсе я был одним из лучших и получил распределение на планету Лабель. Там располагалась боевая бригада войск правительства, в задачи которой входила охрана от нападения с близлежащих планет: на них было не совсем спокойно. Я несказанно радовался новому назначению. Меня тянуло на подвиги, и было непонятно, почему влиятельные родственники моих сокурсников выбивали для своих детей «теплые» места вдали от опасности. Я не понимал, для чего тогда они учились, чтобы стать обычным клерком, перекладывать бумаги с места на место, никогда не познать радости приключений. Секрет оказался довольно прост – все они до сих пор оставались целыми и невредимыми, быстро продвигаясь по карьерной лестнице…

Я опустил глаза и посмотрел на дверь, которая почему-то приоткрылась, но это был просто сквозняк. Через мгновение она захлопнулась, и я вновь остался изолированным от мира, который находился за ней.

Лабель! Планета оказалась раем. Несмотря на близость враждебных планет, здесь царило спокойствие и мирная жизнь. Недельные дежурства сменялись двухнедельным отдыхом.

Я шел по улице, удивляясь тому, что никто не обращал внимания на мое совершенно новое обмундирование и блеск обуви, которого удалось добиться неимоверными усилиями. Комбинезон, идеально подогнанный мной по фигуре, подчеркивал военную выправку и широкие плечи, как у хорошего пловца. Я все время занимался спортом, и годы, проведенные в академии, не стали исключением.

Молодость брала свое, мы с Франком, моим помощником, отвисали в модных клубах, тратя время на всевозможные вечеринки, ночные купания голышом и утренние пробуждения в объятиях очередной «богини». Такая жизнь была настолько увлекательна, что я ни разу не задумался о том, чтобы влюбиться всерьез и создать семью. Все происходило очень быстро, появлялись все новые и новые девочки, и я не мог остановиться, пока не появилась она…

Натали…. Многие наши парни положили на нее глаз, некоторые заключали пари, относясь к ней как к очередному призу или выигрышу. Все, только не я. В моей груди появилось что-то такое – необъяснимое, завораживающее. Она проходила мимо – и я задыхался, не хватало воздуха. Невозможно было даже помыслить о том, чтобы с ней заговорить. Но, видимо, кто-то другой, который был выше и могущественнее, подтолкнул нас в объятия друг друга.

Вернувшись с очередного дежурства, я проследовал в штаб для доклада моему непосредственному командиру полковнику Чадову. Это был человек небольшого роста и довольно смешного вида – нос картошкой и большие уши. Он знал, что за глаза все его дразнили «клоуном», но никогда не придавал этому значения. Такая внешность была не врожденным недостатком, в молодости он считался довольно красивым. Случилось так, что на одной из планет его корабль попал в ледовый плен, большая часть его команды попросту замерзла, а те, кому удалось выжить, получили серьезные обморожения. С тех пор к нему и приклеилось это прозвище. К тому же Чадов был неплохим шутником и знал целую кучу анекдотов на любой вкус, которые рассказывал в различных ситуациях.

Обсудив с командиром текущие дела, я вышел из кабинета и стремглав бросился вниз по лестнице, по которой поднималась она. Так получилось, что случайно споткнувшись, я чуть не сбил Натали с ног и оказался в ее объятиях.

– Это ваш метод знакомства с девушками? – рассмеялась девушка, – мне кажется, он не оправдает себя, поскольку слишком опасен и может грозить даже увечьями! Вам стоит сменить свою тактику, молодой человек!

Я стоял, уткнувшись головой в ее плечо и не смел пошевелиться. Каким-то непостижимым образом, я оказался на ступень ниже и чувствовал, как Натали нежно поддерживает меня, прядь огненно-рыжих волос щекотала мне лицо. Запах, который она источала, просто заворожил меня. Ее грудь вздымалась при каждом вдохе, а мои руки каким-то чудесным образом оказались на талии девушки. Через тонкую ткань я чувствовал ее упругое тело, которое не отстранилось от моих прикосновений, а лишь притягивало меня все больше и больше.

– И? – многозначительно произнесла Натали, – долго мы так будем стоять? Мне кажется, что это еще не свидание, чтобы вот так прилюдно обнимать меня…

Внизу послышался хохот невольных свидетелей происходящего, и только после этого я понял свое нелепое положение и поспешил оправдаться.

– Простите меня ради бога, Натали! Это все спешка, теперь я обязан вам своей жизнью и в знак благодарности прошу вас отужинать со мной в любом месте на ваш выбор!

– Заманчивое предложение, но для начала все же отпустите меня, а то я чувствую себя как-то неловко…

Я отдернул руки и сделал шаг назад, но едва успел схватиться за поручни, чтобы не скатиться вниз. Мои пируэты вызвали очередной смех с ее стороны и шквал хохота тех, кто находился внизу и наблюдал за нами.

– А вы забавный. Кстати, вы мне так не представились…

– Андрей! Андрей Звягин! – бодро отрапортовал я, взяв под козырек.

– В восемь, в восемь вечера ждите меня на пляже за Белой горой, – едва слышно произнесла она и, развернувшись, стала быстро подниматься вверх по лестнице.

– Андрей, ты там окаменел что ли от ее прикосновений? Спускайся вниз и расскажи нам, как там в ее объятьях? – доносились снизу колкие шутки моих приятелей.

В данный момент мне было на них плевать. У меня будет свидание! Свидание с Натали!

В моем распоряжении оставалось еще несколько часов, и я бросился со всех ног в общежитие. Пробегая сквозь внушительную толпу сослуживцев в холле на первом этаже, я даже не слышал, что они кричали мне вслед. Мои мысли были заняты ей, мои руки пахли ее духами, я почувствовал это, вытирая пот с лица, выступивший от волнения, которое я испытал при этой неожиданной встрече.

Я летел домой, словно на крыльях, которые вдруг выросли у меня за спиной, переваривая сумбурный поток мыслей, возникший в моей голове. Их было так много: невозможно было запомнить одну, как ей на смену приходила другая, еще более сумасшедшая.

Не переставая думать о ней, я не заметил, как оказался в душевой кабинке. Высушив волосы и облачившись в довольно теплый комбинезон, чтобы не замерзнуть вечером на свидании, я покинул свою комнату и отправился на пляж, который находился за Белой горой.

Довольно странное место, этот пляж. Те, кто попадут туда, ничего кроме камней не обнаружат, здесь можно легко затеряться. Эта часть побережья обросла разными слухами, порой совершенно нелепыми. Многие говорили, что на этом пляже можно встретить жителей других планет, которые стесняются приходить на обычные общедоступные места купания, но мне это было не интересно. Заглушив свой мотоцикл возле небольшого кафе у дороги, которая вела к Белой горе, я пешком отправился к месту встречи.

Бредя по песчаному пляжу, проваливаясь почти по щиколотку в золотой песок, я рассматривал серебристо-голубую лагуну, которая сказочно переливалась в лучах заходящего солнца, опускающегося кроваво-красным шаром где-то там далеко, в море. Постепенно дневной свет угасал, наступал вечер. Легкая рябь, гонимая нежным бризом, пробегала по ровной поверхности воды, и лишь иногда всплески рыб нарушали тишину, которая воцарилась вокруг. В это время на пляже было безлюдно, вечером практически никто не купался. Все дело в том, что температура резко падала, и, несмотря на то, что вода была достаточно теплая, на берегу можно было испытать лишь дискомфорт, а то и заболеть, простудившись от этого перепада температур. Мне оставалось сделать несколько шагов через проход в камне, который, казалось, подпирал саму гору, оберегая ее от падения. Я остановился и, оглянувшись, посмотрел назад в надежде, что Натали окажется у меня за спиной. Дорога до самого кафе была пуста, а на моих часах уже было без одной минуты восемь. Я улыбнулся, мне не впервой ждать, большая часть моих девушек опаздывала, заставляя меня нервничать по этому поводу. Хуже было тогда, когда они вовсе не приходили на свидание, и это, конечно же, задевало мое мужское самолюбие.

Я сделал несколько шагов вперед и оказался за Белой горой, в том месте, где было назначено свидание. То, что я увидел, повергло меня в шок! На большом камне в лучах заходящего солнца стоял ангел, расправив свои белоснежные крылья и слегка помахивая ими. Несмотря на низкую температуру, это существо было в купальнике, и это была девушка… нет… Это была Натали! Да, это, без сомнения, была она! Так вот причина ее равнодушного отношения ко всем ухаживаниям – опасение раскрыть свою тайну. Но тогда почему открылась именно мне, задал я себе этот вопрос и, не найдя ответа, сделал несколько шагов вперед. Под ногами что-то хрустнуло, и Натали, испугавшись, сложила крылья и резко повернулась в мою сторону.

Она была такинянкой, я знал, что они существуют, но еще ни разу не сталкивался с ними вот так близко, тем более не приглашал на свидание. Это была высокоразвитая раса, которая в свое время проживала на планете Такина. Она была их домом долгие годы, хотя они и не являлись коренными жителями. Такиняне создали целую цивилизацию, которая могла бы править всем миром, но власть и мировое господство не было их целью, как у нас, у людей, которым всегда и всего было мало. Не у каждого в этой расе были крылья, их имели представители определенного клана, члены которого держались осторожно и не афишировали свои способности.

Мне казалось, что рассказы о такинянах – обычные сказки, но увиденное развеяло все мои сомнения, заставило поверить в то, что раньше и представить себе было немыслимо. Пока я находился в прострации, пытаясь осмыслить происходящее, она подошла ко мне и взяла за руку.

– Что-то не так, Андрей? Тебя повергло в шок мое происхождение, и я стала казаться менее привлекательной, чем раньше?

Я стоял и смотрел на девушку: на ее чудесное лицо, на прекрасное и хорошо сложенное тело, пропорции которого были просто идеальны. Секрет огненно-рыжих волос скрывался именно в происхождении, и если это так, то и глаза должны быть зеленого цвета, а они были ярко-голубые. Губы Натали казались немного припухшими, что делало их еще более сексуальными, еще более притягательными. Мне захотелось схватить ее в объятия, отбросив к черту все предрассудки, и поцеловать, и пусть то, что произойдет после, не останавливает меня. Я хотел Натали здесь и сейчас, но не мог позволить себе этого сделать. Не хотелось обидеть ее, и все эти порочные мысли были изгнаны из моей головы.

– Нет… я просто… – попытки сказать что-то в свое оправдание и как-то сгладить сложившуюся по моей вине ситуацию не увенчались успехом. Слова терялись где-то внутри меня, и кроме невнятных звуков ничего не выходило.

– После разговоров, которые я услышала от девчонок, у меня сложилось о тебе совершенно другое мнение. Напористый, дерзкий, смелый – они всегда восхищались тобой!.. Андрей? Ты меня слышишь? – она пыталась вывести меня из оцепенения.

Ее последние слова все-таки вернули меня в реальность. Я невольно ощутил свою вину из-за тех, кто был у меня до нее. Не знаю почему, но это чувство тогда завладело мной целиком.

– Прости меня, Натали. То, что здесь произошло, было слишком неожиданно. Честно говоря, я вправду растерялся, – не знаю для чего, но я непроизвольно сильно сжал ее ладонь.

Она вскрикнула и отдернула руку. В этот же миг крылья вновь выросли у нее за спиной, и девушка отлетела прочь метров на десять. Она зависла над небольшим камнем, слегка покачивая крыльями и недоверчиво глядя на меня своими голубыми глазами.

– Останься, прошу тебя! – взмолился я, – не знаю, что со мной происходит, но не хочу, чтобы ты уходила, прошу тебя, Натали…

Я сделал несколько шагов навстречу и, кажется, опять напугал ее. Такинянка, взмахнув крыльями, перелетела на другое место, но уже через мгновение, взмыв в воздух, опустилась рядом со мной, пряча свои крылья за спиной. Ее появление вызвало у меня улыбку и какое-то внутреннее облегчение, мне так не хотелось потерять Натали, еще даже не обретя.

– То, что произошло сегодня, должно остаться сугубо между нами, иначе мне придется опять бежать и прятаться от всего мира. Я надеюсь на твою порядочность, Андрей… – она посмотрела на меня и, взяв мою руку, прижала к своей груди.

Девушка не сводила глаз с моего лица, она как будто изучала Андрея Звягина, пытаясь понять, что он за человек. Мне показалось, что с этого вечера в моей жизни начинается новый этап, новый уровень: со мной рядом был человек, который доверился мне, и теперь я должен оберегать его и заботиться.

Солнце уже практически погрузилось в море, и лишь небольшая дуга все еще пыталась наблюдать за тем, что происходило за Белой горой. Натали стояла передо мной, и мне показалось, что она начала замерзать, ведь на ней кроме купальника ничего больше не было, а ветер, который вдруг поднялся, явно не предвещал тепла. Я обнял ее за плечи и привлек к себе, мне очень хотелось обнять и согреть девушку. Она немного напряглась от моих действий.